Полюбить за 30 дней лета

Кира перехватила поудобнее миску с водой, которую планировала выплеснуть на улице, сделала несколько шагов к двери и остановилась. Что-то ей показалось подозрительным. На первый взгляд у выхода из дома не было ничего подозрительного, а с другой, ей совершенно не нравилось то, насколько выдраен пол и как приоткрыта дверь. — Мещеряков! — рявкнула Кира. — Мещеряков, что тут опять не так? — А? — Артём выглянул из спальни. —Всё в порядке. Можешь спокойно идти. — Я тебе не верю, — пригрозила Кира. — Вчера я едва не подорвалась на этих твоих минах! — Там не было взрывчатки. — Какая мне разница? Едва до смерти не напугал! — воскликнула девушка. — Признавайся, что там. — Ничего, — совершенно спокойно ответил Артём. — Да не смотри на меня так, правда ничего! Я сам ночью посижу, посмотрю, что тут происходит. — Мещеряков… — Клянусь! Если б у Киры были свободны руки, она, несомненно, отмахнулась бы от Артёма, а так - пришлось спокойно пройти мимо. Вторая волна подозрений пришла уже на пороге, когда Кира вышла из дома, потом что-то осознала, поставила миску на землю и повернулась к Артёму. — Что значит "посижу ночью"?! — Посижу, посмотрю, никто ли не лазит. Предложи это Мещеряков несколько дней назад, она бы только обрадовалась. Теперь же, когда Кира просто не могла не подозревать его в равнодушии и попытке минимизировать совместно проведённое время, любое предложение провести ночь не в кровати её раздражало. Между прочим, без Артёма спать на том подобии кровати, что стояло в доме, было очень неудобно. Кира полночи крутилась, потом накрывалась подушкой с головой, но и это не глушило трескотню назойливых сверчков. И возню в небольшом коридорчике тоже. А ещё Артём лез на кухню в поисках пищи, кажется, собирался зажигать свечу, чтобы проверять, не перепрыгивает ли какой-нибудь петух через забор в ночной тьме, потом вспоминал, что птицы по ночам спят, и так по кругу. Кире хотелось его прибить - она не высыпалась, мёрзла, хотя на улице было довольно тепло, и вообще, чувствовала себя одинокой брошенкой, несмотря на то, что между ними ничего и прежде не было. Впрочем, за две прошедших ночи никто в дом не залез. Нет, был один наглючий и подозрительно домашний на вид кот, размерами напоминавший, по правде, среднюю собаку - наверное, килограммов двадцать в звере! Забрался, очевидно, через крышу, нагло своровал сметану, купленную у соседки, а потом с замазанной мордой улёгся спать рядом с Кирой. Утром проснулся и, как ни в чём ни бывало, вытребовал, чтобы его погладили, и ушёл куда-то. Но это была приятная встреча с местной живностью. Никаких же гусей и петухов Кира не наблюдала. Артём говорил, что никто и не пытался к ним залезть, собственно говоря, даже под утро за петухом повышенной активности и попыток перелететь забор не наблюдалось, открыть его самостоятельно он тоже не мог. Из этого можно было сделать лишь один логичный вывод: кто-то пытался им навредить, нарочно запуская животных в дом, открывая двери и окна. И этот кто-то не совершал никаких попыток диверсии в предыдущие два дня. Кире показалось, что вредитель просто потерял к ним интерес. — Может быть, не следует никого караулить? — вздохнула она. — Этот человек, наверное, уже и не собирается сюда лазить. — Ничего страшного, я посижу. Мне нетрудно, — улыбнулся Артём. — Мне зато трудно! — возмутилась Кира, но тут же прикусила язык. Не признаваться же Мещерякову, что ей одной грустно, и лучше б всё было как раньше! — Ты потом днём дрыхнешь без задних ног, а мне - выполняй всю работу по дому! — Надо было сказать, что тебе тяжело, я бы поспал несколько часов и помог. — Да пошёл ты! — возмутилась Кира. — Ещё говорить ему надо… Мог и сам заметить. — Извини. Кира вытаращила на него глаза, потом замотала головой и решила, что больше так своё удивление демонстрировать не будет. Но сама реакция Мещерякова её поразила. Мужчина так легко с нею согласился, словно ему действительно было всё равно. Ну как же так? Где скандал, где хоть какая-то эмоциональная реакция? С ним даже поссориться по-человечески не получается! А хотелось. Вообще, придушить его хотелось. Если несколько дней назад Кира ещё более-менее положительно относилась к тому, что у неё появилось немного личного пространства, то сейчас оно жутко раздражало. И, пытаясь выплеснуть вместе с водой свой гнев, Кира сделала это с такой силой, что едва не облила подкравшуюся соседку. — Эй! — возмутилась Катерина. — Что, совсем отношения разладились? Как я и говорила! В голосе соседки чувствовалось удовлетворение, да такое, что Кирой аж передёрнуло. Ну, честное слово, как миллион выиграла в лотерею, причём далеко не рублей! Как можно так сильно радоваться чужим неудачам, тем более, если эти неудачи неявные? Кира и сама была виновата, нечего показывать свои эмоции. Ведь они с Мещеряковым на самом деле чужие люди, а она будто бы страдает от его внезапного спокойствия и равнодушия. Впрочем, почему "будто бы" - Кира и вправду испытывала странный дискомфорт и никак не могла от него избавиться, хотя ей очень хотелось это сделать. А Мещеряков, зараза, вообще игнорировал все её пылкие взгляды… Брошенные, разумеется, украдкой, так, чтобы Артём ни о чём не догадался и ни в чём её не заподозрил. Ну, может быть, Кира отчасти и сама была виновата в том, что у них совершенно не клеились отношения, потому что ничего показывать не хотела. Но куда делась прежняя настойчивость Мещерякова? Он же вроде как в самом деле хотел быть рядом с нею, а куда-то всё это желание мигом испарилось! — Всё у нас в отношениях в порядке, — постаралась легко ответить Кира. — А если и будет что-то не так, то к тебе за советом точно не пойду. — У меня идеальная семья! — А у твоего главы сельсовета отличный голос, когда он немного выпьет самогонки, — легко парировала Кира. — Вчера так заводил… — Это потому, что праздник был! — Это ж, интересно, какой? День взятия Бастилии? — хитро уточнила Кира. — Что, нет? — У нас есть и свои национальные праздники, которые мы в этот день могли отмечать! — возмутилась Катерина. — День рыбака, например! — Какой страшный праздник… Как раз такой величины мероприятие, чтобы к нему напиться, — скривилась Кира. — Да-да, именно того уровня, ни больше, ни меньше… А вообще, чего я лезу? Не моя жизнь, не моё дело. Жаль только, что такая красивая, умная, вне всяких сомнений, интеллигентная женщина от самогона, который сама же варит, мужа законного удержать не может. Катерина застыла, хватая ртом воздух, потом возмущённо погрозила Кире кулаком, но так ничего и не сказала, очевидно, девушка попала в точку. Кира сначала хотела вернуться в дом, но потом подумала, что рано ещё - не перезлилась на Артёма. Ещё ругаться опять начнут соседям на радость! К тому же, предыдущие яблоки уже превратились во вкусное варенье, а есть оказалось нечего, почему б и не слазить на яблоню? Правда, пришлось осторожно оглянуться, дабы убедиться, что Мещеряков ничего не заметит и не прибежит её отсюда снимать. Скорее всего, он даже если и увидит, то не прибежит, а Кире было бы очень обидно это осознавать. И Катерина опять рот открывать начнёт, откуда ж ей знать о том, как в чужой семье обязанности делят? А тем более, что чужая семья - это и не семья вовсе, а два чужих человека, поселившихся под одной крышей. — Опять мою яблоню обдирать пошла?! — Катерина не заставила долго себя ждать, кричать она была горазда тут же, не отходя от места действий. — Куда, куда, поганка?! Слезь немедленно! — Мы уже общались на эту тему, — Кира свесилась с ветки и раздражённо смерила Катерину взглядом. — Это наша с Тёмой яблоня, а не твоя. На твою территорию только одна ветка попадает - вот если допрыгнешь, так можешь обрывать её, сколько угодно! — Допрыгнешь? Я - не какая-нибудь городская коза, чтобы прыгать! — Ага, — буркнула себе под нос Кира. — Ты не городская коза, ты деревенская корова… — Сама корова! Кира закатила глаза. — А коза тогда кто? — полюбопытствовала она. — Впрочем, забираю свои слова. Не деревенская корова, а вполне приличный африканский слон. — Хамка! — От очень культурной слышу! Желание рвать яблоки куда-то мигом испарилось, Кира даже пожалела, что вообще сюда полезла. Понадобились ей эти фрукты, будь они неладны! Девушка б с удовольствием швырнула лишним яблоком Катерине в лоб, но та в очередной раз обзываться начнёт. Впрочем, Сменкина и сама чувствовала, как постепенно падает её культурный уровень. Скоро превратится в обыкновенную сварливую деревенскую бабёнку, похуже той же Катерины, для которой это естественное состояние. Наверняка здесь есть и куда более культурные люди, Кира не считала население деревни сплошь глупым и ограниченным, но вот соседка её именно такой была. Катерина тем временем придвинулась ещё ближе к яблоне и уже тише окликнула Киру. — Эй! – позвала она. — Ну, я ж опытнее! Может, что посоветую? — Я в советах не нуждаюсь, — Кира на всякий случай забралась на ветку выше. — А варенье у меня по своему рецепту просто прекрасное. — Я не о варенье! — замахала руками Катерина. — Слезай, поговорим! И вообще, хватит обзываться, можешь называть меня тётей Катей. Ты не такая уж и плохая, непутёвая просто! Кире разговаривать о личном совершенно не хотелось. Хоть тётя Катя, хоть Катерина, да хоть Катька, как в каком-то сериале, а никакого доверия к соседке она не испытывала. Судя по всему, той просто сплетничать с подругами было не о чем, вот она и собирала материал, а тут - такая прекрасная возможность побольше выведать. Но отпираться Кира тоже не стала, решив, что вызовет подозрения, и, сорвав ещё несколько яблок, слезла всё-таки на землю, кинула их в пустую миску и подошла к Катерине, даже вальяжно опёрлась о забор, принимая зеркальную позу. — И о чём ж нам разговаривать? — спросила она у собеседницы. — Не вижу никаких подходящих тем. — Работала бы - были б и темы, и мужик бы ручным вмиг стал… — глубокомысленно изрекла Катерина . — А так… — Так я работаю, тёть Кать, — усмехнулась Кира. — Отпуск у меня. – У всех у вас, городских, отпуск! Да и кем вы работаете? Модельками всякими? Евкин внук тоже себе выцепил, худую такую, небось, анорексичка, как это она ему родила только? А ходит важный такой, жена, по его словам, едва ли не гений! А, врут, врут, словно я не вижу… Кира подозревала, что супруга внука Евы Александровны, если она правильно поняла, кто такая Евка, действительно была умной женщиной и занимала высокую должность. Верить Катерине – себя не ценить. Но слушать её было интересно, а бесконечный трёп помогал забыть о Мещерякове. — Зачем сразу анорексичка? Может, от природы такая, — пожала плечами она. — И работа у меня хорошая. Получше, чем у него. — Тем хуже! Мужик больше должен зарабатывать, чем баба! Кира представила себе, как повышает Мещерякову зарплату, чтобы та была больше, чем у неё самой, и с трудом сдержала издевательский смешок. Нет, наверное, Тёма всё-таки такое не оценит. Поймёт же, в чём подвох, иначе зачем ей такой тупой да недалёкий нужен? — Вот пусть сам и думает, как ему зарабатывать больше, чем его женщина. А я об этом размышлять не собираюсь, меня всё устраивает. — Вот потому-то он с тобой спать не хочет! — сообщила Катерина. – Вот у тебя сколько мужиков было? Кира задумалась. Сказать ноль - ну совершенно неправильно получится! Она ж не поверит… — А какая разница? — с усмешкой спросила она вместо того, чтобы давать чёткий ответ на вопрос. — Сколько было, столько и было… — Вот если один этот, то оно и понятно, почему у вас ничего не клеится. Опыта у тебя женского нет! — глубокомысленно изрекла Катерина и даже подняла вверх указательный палец, а потом уставилась на него, задаваясь вопросом, тот ли подняла, или, может, надо средний? — Хотя, вы, городские… — Не вижу целесообразности в разговоре. — Да не дуйся ты! — заохала Катерина. — Знаю, о чём говорю! У меня дочка, бедняжка, в городе вашем испортилась вконец! Кира покачала головой. Испортилась… — Посмотрела на то, как подружки себя вели, которые с ней вместе учились, и сама решила, как они. А это ж ужасно! Ни стыда, ни совести! Сама мужикам глазки строит, а может, и домой кого водит! Ужас, ужас, ужас! В родной деревне уже года три не была, только я к ней и езжу!.. Говорит, что городская… Фу на вас, на городских! — Да ну, — скривилась Кира. — Не всё там так плохо… — Не всё так плохо, говоришь? Вот она насмотрелась на коллектив свой бабский, и тоже мне это талдычит. За коллегой своим гоняет, единственный мужик у них там, а он - не будь дурак, на начальницу глаз положил! — Какая знакомая ситуация, — с подозрением протянула Кира. — А начальница что? — А что начальница? Они её все мымрой называют, только подхалим этот делает вид, что ему слово поперёк горла стаёт! Даже того… как дочка говорит, подкатить нормально не может к ней, потому что начальница на всю голову больная, только работать и работать, ни выходных, ни отпуска! Но Алисочка говорит… — Как-как, ты сказала? — Ну, Алисочка, дочка моя, — не почувствовав подвоха, отмахнулась Катерина, — так вот, Алисочка говорит, что у начальницы с их большим шефом, который хозяин фирмы, роман. Он её возит на работу и домой, а ещё подарки ей покупает, трётся постоянно рядом! Пузатый дядька, лет под пятьдесят, а всё туда же… Кира не смогла ничего ответить, даже глаза закатить сил не хватило, только приложила ладонь ко лбу и покачала головой. — Это же дядя! — А? – оживилась Катерина. — Нет-нет, ничего, - Кира вздохнула. — Может, говорю, он родственник начальнице этой? Папа там? Или дядя? — Может быть, а то Алисочка говорит, что их мымра не похожа на женщину, способную завести отношения. А тот подчинённый, говорит, мужик красивый, на неё с первого дня облизывается - было б чего! - а она ни в какую! Кира обернулась - Мещеряков как раз крутился у двери и помахал ей рукой в ответ на пристальный взгляд, - и скривилась. — Облизывается - это хорошо, — протянула она. — Главное, чтоб не кусался… А то она его, гада, укусит! Это раньше нельзя было подойти?..