Полюбить за 30 дней лета

— Клиент? — подозрительно поинтересовался он, глядя на Мещерякова. Артём не дал сбить себя с толку. — Где Елизавета Михайловна? И этот малолетний бандит? — гневно поинтересовался он. — И вы кто? Мужчина опешил. — Клиент? — повторил он. — Нет, не похож. Средний возраст не совпадает. Карта преступления… — Вы кто? — с нажимом повторил Артём. Незнакомец принялся рыться в карманах. Он совершенно растерялся, и от уверенности, с которой встретил Киру и Мещерякова на пороге, не осталось и следа. Не прошло, впрочем, и двух минут, как мужчина обнаружил искомое и ткнул документ Артёму под нос. Осознав, что собеседник не впечатлился, незнакомец вновь проанализировал свои действия, очевидно, вспомнил, что на обложке, надетой на документ для его сохранности, изображён кролик, а фон – в сердечки, а значит, пугаться-то особенно нечего, и тогда раскрыл наконец-то тоненькую книжечку. "Невидимов Эдуард Викторович, - гласила запись в ней, - участковый". — Так вы, — в голосе Артёма зазвенели подозрительные нотки, — получается, представитель власти в этой деревне? — Да, мили… полицейский я, — сообщил Эдуард Викторович, выпячивая грудь колесом. — Самый настоящий коп! Так что я повторяю свой вопрос: вы - клиент Елизаветы Михайловны?! Артём зло прищурился, и Кира подумала, что если она не вмешается, то через несколько минут виновным будет уже Мещеряков. "Дело шьют", - мелькнуло старое дядино выражение в голове, и она спешно сделала шаг вперёд, оттесняя Артёма себе за спину, и коварно взглянула на полицейского. Невидимов окинул её внимательным взглядом, сглотнул и, кажется, несколько смягчил мысленный приговор. По крайней мере, не стал спрашивать, не является ли и Кира тоже клиентом той коварной женщины, у которой такой паршивый внук. — Здравствуйте, — произнесла девушка голосом Киры Андреевны в гневе - то есть, строгим и холодным. — мы пришли сюда, как пострадавшие. Насколько мне известно, вы, как страж порядка, должны следить за тем, чтобы подобного рода личности не доставляли мирным туристам неприятности. Но семейство с Приозерной, три замешано в отравлении, вторжении на личную территорию и, что ещё хуже, в тайной съёмке! — Да что вы говорите? — удивился Эдуард Викторович, стремительно приглаживая волосы. — Вас посмели обидеть? Надо было сразу же обратиться к нашей доблестной полиции, я бы без промедления, сразу же… Кира проследила за его взглядом и тяжело вздохнула. Ну, разумеется… Наряд её был достаточно откровенен – короткие шорты, потому что длинные дядюшка положить в чемодан не догадался, футболка с вырезом. Интересно, как он себе представлял её отдых? Как попытку соблазнить всех окружающих мужчин? Что ж, ну, хоть где-то пригодится. Участковый же был молод - ему точно не исполнилось тридцати, - и, судя по всему, не искушён коварным женским вниманием. Наверное, в деревне было не так уж много девушек соответствующего возраста, которые ещё бы и нравились этому мужчине. Или он нравился бы им… Интересно, а в деревне участковый – это видный жених? Невидимов был ничего так, симпатичный, довольно высокий, подтянутый, на первый взгляд не пьющий… Кира, правда, терпеть не могла, когда в ней видели тупой кусок мяса, но это уже последствия дурного воспитания, что поделать, не ссориться же на ровном месте? — Может быть, мы зайдём в дом? — сухо спросила Кира. — Потому что мне не терпится обсудить тот момент, как наша доблестная полиция будет нас защищать. — Конечно же! — закивал мужчина. — Проходите… Так что случилось? — Эдуард Викторович… — Просто Эдуард! — поспешил возразить Невидимов. — Можно даже Эд. А как вас величать? — Кира Андреевна, — не стала фамильярничать Кира. — А это Артём, мой… — Жених, — вмешался Мещеряков. Невидимов немного погрустнел, кажется, возможность соперничества его совершенно не обрадовала. — Так что у вас стряслось? Уточните, пожалуйста, картину преступления? Ваш жених, — Эдуард проводил их на кухню и тут же усадил на стулья, — обращался за услугами к Елизавете Михайловне? — Отнюдь, — возразил Мещеряков. — Я понятия не имел, что у Елизаветы Михайловны есть какие-то там услуги. Я привёл к ней её внука, шкодившего в нашем с Кирой доме, и потребовал, чтобы она провела с ним как минимум воспитательную беседу. А потом Елизавета Михайловна предложила мирно обсудить всё за чаем. Эдуард сидел мрачнее тучи. — И что же? Она провела беседу? — Понятия не имею, — ответил Мещеряков. — Потому что следующие несколько дней я провёл в состоянии, подозрительно близком к эффекту влияния наркотиков. Невидимов поджал губы, а потом громко позвал: — Тётя Лиза, идите-ка сюда! В глубине дома кто-то зашелестел, раздался звук шагов, а потом в дверном проёме показалась та самая Елизавета Михайловна. Кира никогда бы не приняла её за самогонщицу, ещё и подлившую какую-то гадость Артёму. Обыкновенная пенсионерка, прилично одетая… Бабушка как бабушка, к таким и отправляют внуков в деревню, чтобы подышали свежим воздухом, отъелись, отдохнули. Ей бы был к лицу какой-нибудь пушистый кот и большое хозяйство. — Что, Эдюша? — ласковым голосом поинтересовалась Елизавета Михайловна. — Я ж уже сказала, что… — Тётя Лиза, — Невидимов встал и угрожающе взглянул на неё. — Признавайтесь. — В чём, Эдюша? — Этот мужчина утверждает, что вы поили его чаем. — Поила, Эдюш. — И добавили что-то в чай. — Я? — поразилась женщина. — Да никогда! Да ни в жизнь! Да я… А что, плохо было, да? Участковый скрестил руки на груди и раздражённо откашлялся. — Елизавета Михайловна! — Ну что Елизавета Михайловна! — возмутилась она. — Чуть что, так сразу Елизавета Михайловна! Я защищала своего внука. Между прочим, у мальчика моральная травма! Он всего лишь невинно пошутил над этими молодыми людьми! Да в таком возрасте надо легче относиться к жизни, вместо посмеяться, а они явились выяснять отношения!.. Эдуард растерянно взглянул на Киру. Та непреклонно покачала головой. Кажется, твёрдость девушки вдохновила Невидимова, потому что он с ещё большой твёрдостью воззрился на тётю Лизу. – Вы нарушили закон. И своё обещание нарушили, в очередной раз! Что вы подмешали в чай? Отдавайте немедленно! Елизавета Михайловна скривилась. — Вот угостишь человека… — Тётя Лиза! — Мой внук, — уверенно ответила она, — хороший мальчик. Этот мужчина на него наговаривает, вот! — Ваш внук, — почти прорычал Артём, — разместил в нашей квартире скрытую камеру - можете полюбоваться! — Мещеряков наконец-то перестал пытаться раздавить камеру в руке и поставил её на стол. — И это после проведения вами "воспитательной беседы". Впрочем, теперь я не сомневаюсь - его просто похвалили! Мальчишка курит, залезает в чужие дома, наверное, уже и ворует… — Враньё! — А вы его покрываете! — припечатал Мещеряков. — А мне надо смотреть на это со стороны, а потом прийти и выпить чайку, который поможет "мирно решить вопрос"? — Тётя Лиза, — вздохнул Эдуард, — отдавайте пакет. А с камерой я сам разберусь. Ваш малолетний преступник может загреметь в тюрьму! По всей строгости закона! Я его на учёт поставлю! — он скосил взгляд на Киру и поспешил расправить плечи. — Я просто так не позволю своевольничать на территории своего участка! – и сдёрнул камеру со стола. — Пойдёмте отсюда, Кира Андреевна!.. И вы тоже, — добавил он, вспомнив, что Мещеряков никуда не делся. — Пойдёмте скорее! — И вы не поговорите с мальчишкой? — с нажимом поинтересовался Артём. Кира, не комментируя ситуацию никак, просто молча поправила свою футболку. Невидимов сглотнул, крайне подозрительно облизнулся и вновь воззрился на пенсионерку, чтобы с угрозой, отчётливо чувствовавшейся в его голосе, произнести: — Пакет! Тётя Лиза явно понимала, о каком пакете идёт речь. Она завозилась на месте, принялась переступать с ноги на ногу, всем своим видом показывая, что не горит особенным желанием ничего отдавать, даже попыталась закусить губу и томно взглянуть на участкового, но это помогло мало. — Не ценишь ты мой труд, Эдичка! — воскликнула она. — Но, ладно, пусть будет так. Если ты совершенно не уважаешь годы дружбы твоей матери со мной, не хочешь закрыть глаза на такую ерунду - и всё ради городских выскочек!.. Эдуард засмущался. Городских в Изваре не любили, Кира это и так поняла, и, чтобы привлечь к себе внимание растерянного мужчины, выразительно откашлялась. Это явно привело её в чувство; он взглянул на девушку, опустил глаза, ощутив за собой вину, и пробормотал себе под нос: — Дружба с мамой не может оправдывать нарушение закона. — Как ты можешь так топтать наши отношения! — ахнула тётя Лиза. — Совершенно не ценишь и не любишь свою маму! Ей будет ужасно стыдно, когда она узнает!.. Но у тебя ещё есть шанс передумать. — Я и так должен вас посадить десять раз уже! — вспылил участковый. — Несите пакет, и чтобы этого больше не повторялось! Тётя Лиза, кажется, поняла, что её уже ничто не спасёт, и нехотя потянулась к буфету. Таинственный пакет, впихнутый Эдуарду в руки, был прижат им к груди, и участковый, гордо вскинув голову, направился к выходу, потом вспомнил о том, что не один, вернулся за камерой и кивнул в направлении двери: — Пойдёмте, Кира Андреевна! Кира пожала плечами, встала со стула, на который участковым же и была усажена, поймала Артёма за запястье и потянула следом за собой. На лице Мещерякова ярко отпечаталось желание остаться и сделать что-то наглому обидчику, например, оттаскать его за уши, но позволять мужчине идти в разнос Кира не могла. Нет, ну куда? Он напакостит где-то, нарушит закон, а она потом ещё будет виноватой во всех смертных грехах… Участковый, правда, был не рад, что Кира не собиралась расставаться со своим спутником. Он открыл перед нею дверь, но с огромным сожалением наблюдал за тем, как Артём не дал сломать себе этой же дверью нос. Размахивал пакетиком, кажется, собираясь осыпать Мещерякова его содержимым вне зависимости от того, насколько оно ядовито, потом, под укоризненным взглядом Киры, спрятал всё-таки его в карман, чуть не разбил камеру… в общем-то, если Эдуард хотел её впечатлить, то у него ничего не получилось. — Откуда вы, Кира Андреевна? — полюбопытствовал Эдуард , поравнявшись с нею. — Никогда не видел вас здесь прежде… — Отдыхаю на даче у друзей, — пояснила она, на ходу выдумывая версию. — Приехали вот с женихом, провести вместе время, погулять, подышать свежим воздухом… — В Изваре очень хорошо отдыхается, — поспешил подтвердить участковый. — И долго вы ещё будете здесь? Кира неопределённо пожала плечами. — Ещё около двух недель. — Вы живёте не в лучшей части деревни. — Да, я заметила, — кивнула она, ускоряя шаг. — Но что вы собираетесь делать с этим мальчишкой? Меня не устраивает, что некто снимает меня на камеру! И я совсем не хочу, чтобы подробности моей личной жизни стали достоянием общественности! Эдуард внимательно посмотрел на камеру, которую держал в руке, и протянул: — После проведения следственных действий вы будете иметь возможность удалить запись на камере. К сожалению, пока что я не могу ничего сделать. Но с Павлом обязательно будет проведена воспитательная беседа! И даже больше, я готов поставить его на учёт, Кира! Невидимов умолк. Артём, поравнявшийся с ними мгновение назад, хмыкнул и дополнил: — Андреевна. — Что, простите? — удивился участковый. — Ну, я вижу, вы забыли отчество моей невесты. Так вот, она - Кира Андреевна. Кира усмехнулась. В голосе Артёма звенела ревность, и как же это было приятно! Раньше она никогда не понимала женщин, которым нравилось, что их сильно ревнуют. Одна из её бывших одноклассниц терпела мужа-тирана, потому что громкие скандалы, устраиваемые им, в глазах супруги казались самым ярким доказательством его любви. Ну, пусть поревнует. Нечего было строить из себя снежную королеву и спать на полу, сам виноват! Невидимов - симпатичный мужчина, и если он проявляет знаки внимания к приятной ему женщине, то Кира не имеет ничего против. Всё равно ведь несколько улыбок и ласковых слов ровным счётом ничего не значат, а Мещеряков вот как ожил! — Простите, — смутился Эдуард, — Кира Андреевна … — Я полагаю, не стоит официоза, — ни с того ни с сего заявила она. — Можете называть меня просто Кирой. Или, скажем… — нет, "Кирочка" - слишком фамильярно, и ей не хотелось настолько уж втаптывать Мещерякова в землю, — Киара. — Киара! — восторженно воскликнул участковый. — Я клянусь тебе, что сделаю всё возможное, чтобы ни тётя Лиза, ни её Паша твой… — Ваш, — влез Артём. — Ваш, — со скрипом поправился Эдуард, — отдых не омрачали. Мещеряков же с удивительно довольным видом взял Киру за руку. Она выразительно взглянула на него, изогнула брови, но пальцы из мужской хватки вырывать не стала - не стоит аж так его наказывать. — Но камеру действительно вернуть не могу… — вновь вздохнул участковый. — Киара, а может… — Мы уже пришли, — вмешался в очередной раз Мещеряков. — Это наш дом. Удачного расследования, Эдуард. — Викторович! — возмутился участковый, но Артём оставил коррективы без внимания и первым толкнул калитку, чтобы впустить Киру на территорию двора. Она действительно зашла внутрь, за нею последовал и Мещеряков, а потом с удивительной старательностью калитку за собой закрыл, чтобы не повадно было всяким лишним людям заходить в гости. Невидимов не расстроился. Он бодро помахал рукой и направился куда-то, наверное, в участок, с повышенным интересом поглядывая на камеру. — Интересно, что ж он собирается там высмотреть? — словно невзначай поинтересовалась Кира. — Мы-то на кухне только ругаемся и едим… — Понятия не имею, — пожал плечами Мещеряков. — Что ж он нам насмотрит, если у камеры заряд сел, а он не взял зарядное устройство?..