***
Когда Ацуши вышел из палаты коллеги, то ему нужно было срочно оказаться в отделении. Нет, он не опоздал, но он пришел слишком рано. Как можно было прийти на работу в час дня «рано»? Все просто. Сегодня должна была прийти проверка, и поэтому начало рабочего дня перенесли… И что в итоге? Он чуть не врезался в одного из проверяющих. Вот это да! Но благо медиум бегает быстро, и его не успели увидеть. Ну и ну. Почему когда надо, транспорт едет медленно, а когда не надо — быстро? Благо Накаджима взял с собой книгу, и мог спокойно ее почитать в небольшом кафе. Книга досталась Ацуши от родителей. Они ее тоже выкрали, но ради ребенка. Он же медиум, а эта вещица ему очень понадобится. Это книга-справочник для медиумов. В ней можно поучиться неким трюкам, разобраться в своих способностях и просто почитать о мистических вещах. Медиумы могут делиться на группы сфер деятельности. Некромантия, анимансия, демонология и другие типы призыва, шаманизм и друидизм, смешанная деятельность. И это вряд ли все виды, которые Ацуши знает. Существует книга, где написано всё про всех и т.п, но она огромна и находится на другом континенте. Но это не помешало магам переписать про все сферы в отдельные сборники. И путем кражи у маленького Ацуши появился сборники смешанной сферы деятельности медиумов. Парень читал, пробовал маленькие заклинания, и снова читал. Он не уследил за временем, но благо в кофейню зашли его коллеги, которые решили захватить медиума на работу. — Эй, Ацуши. Доброго денька! Книжку читаешь? Как там Екомико? Нам пока нельзя туда входить, — грустно сказал Осаму. — Не ври, Дазай! Просто эта скумбрия ленится сходить в больницу, а Достоевский ждет своего напарника, чтобы они вместе навестили ее, — встрял Чуя, от чего упомянутый брюнет подскочил на месте. — Чуя! Я и не заметил тебя. Напугал как…- хихикает следователь, от чего у самого стажера появляется улыбка на лице. — Екомико в не самом лучшем состоянии. Я не могу говорить за нее, но по ощущениям, организм еле держится, — пожимает плечами пепельноволосый. От этой новости коллеги из задорного состояния переходят на апатию. — Даже не знаю каково Шибусаве. Он же знает большее от Мори, и ближайшие прогнозы в том числе. Надеюсь она быстро поправится, а то Федор разорвет ту старушонку, — Дазай пытается шутить, но в подобной ситуации это выходит плохо. Накаджима быстро убирает книгу, и предлагает выдвигаться в отделение. Времечко поджимает.***
— И снова здравствуйте, уважаемые коллеги. Хочу всех поздравить, мы возвращаемся к делу яблока. Екомико успешно была спасена и доставлена в больницу на лечение, которое проводит уважаемый доктор Мори. Прошу, Накаджима Ацуши, поднимись-ка. Этот малец смог быстро сообразить в стрессовой ситуации и не допустить летального исхода Екомико. С этого дня его стажировка оканчивается, и он становится нашим официальным сотрудником, — кабинет взрывается аплодисментами, пока новый сотрудник стоит и краснеет. Ну… почти все хлопают. Да, снова Тацухико. А вы что хотите? Шибусава хотел избавиться от медиума, а в итоге сам открыл ему дорогу на официальное рабочее место. — Ну всё, всё. Так же, к нам пришла новая сотрудница, которая занимает место Ацуши как стажера. Хотару Окада. Шибусава, у тебя неплохо получилось стажера обучить. Думаю с ней ты справишься, — невинно улыбался Юкичи. На приказ Тацухико лишь в удивлении уставился на начальника, но быстро взял себя в руки: — Конечно, как скажите, Фукудзава. На что новенькая улыбнулась и села напротив Шибусавы (хотя других мест было навалом). А вот и первый косяк. Все в изумлении посмотрели на нее, как на умалишенную. А она в ответ лишь непонятно хлопала глазками. Вот тут то Ацуши заметил как Тацухико по настоящему смотрит на тех, кто оскверняет честь его семьи. Алые глаза приобрели темно-красный оттенок, жевалки заиграли, а брови сошлись к переносице. Эта девушка села на место Екомико! Не, она не виновата, но при входе в зал для собраний ей объяснили куда садиться нельзя. Вот было оперативник хотел что-то рявкнуть, как на его плечо упала рука Доста. И… Это сдержало его пыл. Поразительно. Даже молоденькие сотрудницы, которые тут лишь месяц работают, знают, что на это место категорически садиться нельзя. — Отличненько. Думаю приступим к самому главному! Анго…- и Фукудзава снова почтенно прикрывает глаза. Многие правда старались вслушиваться в слова Анго, но никак не Шибусава. Он пристально смотрел на новую подопечную, которая «мило» улыбалась и смотрела на Сакагучи. Видимо оперативник придумал тысячу способов ее убить и заставить страдать. — Хочу поздравить всех с поимкой поджигателя, но это всего лишь пешка нашего главного преступника. Из проведенного допроса Цугуми Тацухико, мы узнали немногое. После того, как она инсценировала свою смерть, она сбежала в Токио, где ее нашел наш преступник и предложил работенку. Сначала она отказывалась, но деньги нужны были, и пришлось согласиться. Будучи в Йокогаме она узнала, что ее делом занимается ее же внук и внучка. Екомико и Шибусава. Будучи обозленная на них, она стала сжигать людей, чтобы в конечном итоге сжечь и родственников ради мести. С преступником лично незнакома, так же как и ее сообщница. Цугуми по решению суда приговорена к смертной казни. Это все, — закончил Анго. На решение суда Шибусава лишь хмыкнул. Как оказалось, он слушал весь монолог коллеги, а внимание от нового стажера пропало. — Спасибо, Анго. Вы все всё слышали. Родственники могут присутствовать на казни, а остальные — за работу! — и собрание вновь заканчивается. Из зала первым вылетает Тацухико, а за ним Дост с Дазаем. Все конечно весело, но стоит напомнить новенькой на чьем месте нельзя сидеть. Этим занялись Чуя и Гоголь. Девушка с ужасом на них смотрела, так как они были выше и крепче нее. Решив не зацикливаться на этом, Ацуши пошел в кабинет Тацухико. Секундочку. Раз эта Хотару будет под опекой Шибусавы, а Ацуши фактически является напарником этого, то как они уберутся в кабинете? В скором времени и Екомико вернется. Стоит с этим сейчас же разобраться.***
— Что за хрень только что произошла? Очередную шлюху мне в опеку. Спасибо, уважаемый! Мне же Ацуши не хватило! А кабинет? Ей его не выделят! Мы вчетвером там не уместимся! А пока Екомико в больнице, она будет там на ее месте сидеть? Нет, спасибо. Мне сегодняшней выходки хватило. Ей объяснили, что туда садиться нельзя, но нет же! Надо сесть прямо напротив меня, и раздевать взглядом! Дост! Ну это же пиздец! Я возьму больничный похоже! — ругался Тацухико, расхаживая по своему кабинету. — Успокойся. Мы придумаем что-нибудь. Я могу попросить у Фукудзавы забрать ее под свою опеку. Тебе сейчас нельзя нервничать. Съезди к Екомико, успокоишься. Брать больничный просто так — нельзя. Ты занят глобальным делом, — Федор пытался успокоить друга, но видимо происходило это наоборот. — Да, Шиба. Дост прав. Тебе нервничать нельзя. Она долго тут не пробудет. Продержись недельку — две. Подобные барыни не задерживаются у нас. Мы тебя прикроем, а ты иди к Екомико, — подхватил Осаму. Дверь в кабинет отворяется, и входит медиум, что еще больше заводит оперативника. — Ох, тебя еще не хватало! Выйди из кабинета на пару минут, — рявкнул Шибусава. — Нет, ты подожди. Я сейчас собрался решать вопросы по кабинету, потому что мы не уместимся вчетвером тут. Да и по энергетике эта Хотару странная… — Спасибо на добром слове. Я же говорю, что ей тут не место. Почему опять мне эту хрень дают-то? Я больной человек как физически так и морально. Фукудзава осведомлен, но почему? Это наказание за то, что я сам не выстрелил в руку бабушке? — продолжал негодовать следователь. Он согласился со словами Ацуши?! О-о-о товарищи, новый уровень. Но эта тирада закончилась тем, что в кабинет заходит упомянутая. — Ой… здравствуйте. Мне сказали, что я тут буду работать…- «ангельский» голосок пытался привлечь к себе внимание, но это выходило плохо. — Федь… То есть Федор, нам надо работать. Чуя попросил и Дазая позвать, — заглядывает Гоголь. Шибусава обреченно смотрит в след уходящим друзьям, мысленно приписывая себе надгробие. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, оперативник пропускает девушку в кабинет. Та сразу ставит свою сумку на стол Екомико и садиться в ее кресло, что окончательно добивает следователя. — Уйди с этого места. Оно никак не подписано твоим именем. Ты — стажерка, которая тут и двух дней не продержится. Все мои стажеры сидят как песики на диване, а не на месте их главнокомандующего. Напомню, что на собрании ты сидела на месте Екомико, что оскверняет честь всего отдела. Не смей занимать ее места и трогать ее вещи. Я понятно объяснил? — грубым тоном говорил мужчина, от чего даже Ацуши был в шоке. Девушка нечитаемо посмотрела на «опекуна» и выдала: — Так она же мертва, не? Накаджима готов поклясться, что слышал как что-то в дребезги рассыпалось. Он пытался не засмеяться, но усмешка дала о себе знать. И без того темно-красные глаза приобрели характерный черный оттенок. В изумлении Тацухико уставился на Окаду. — Вышла вон. Ты уволена. Ну вот и всё. Слава Богу, Тацухико это сказал. На такой посыл стажерка опешила и устроила скандал: — Да как ты смеешь? Я только пришла и ты не в праве меня увольнять. Если я тут работаю — значит могу сидеть там, где захочу. Мне насрать на твою Екомико, пусть хоть сдохнет. Я не собираюсь отсиживаться на диване в то время, как тут пустует рабочее место. Она в больнице и не скоро вернется. Сложно уступить даме место? Я просто присела, а ты уже завелся! Иди полечись раз агрессируешь просто так! — стажерка вылетает из кабинета, и видимо побежала в кабинет начальства. После такого истерического монолога, что медиум, что оперативник остались в полной тишине изумления. Погодите, Накаджиме кажется, или Тацухико побледнел? Его строгий взгляд сменился на более… сонный? — Ацуши…- и на этом коллега вырубается. Из его носа течет кровь, а руки как замертво падают вдоль тела. Говорили же ему не нервничать и ехать в больницу к Екомико, но нет. Надо бороться с такими неадекватами ради чести. Не растерявшись, медиум набрал Йосано, и через несколько секунда она обхаживала коллегу. — Ацуши, миленький, скажи что произошло? У него повысилось давление, что посодействовало ослабшему организму и он упал в обморок. Он перенапрягался? — спрашивала Акико. — Стажерка устроила скандал, а он перенервничал. Вот и все, — пожимает плечами медиум. Вот серьезно, никто не станет сейчас удивляться, что вся хуйня со здоровьем у Шибусавы. Он же главный герой. — Занятно. Проследи за тем, чтобы он больше не перенапрягался. Он не уйдет отсюда, пока его сама скорая не заберет видимо. Сам поговори с этой курицей. Он придет в себя через пару минут. Я пойду, — и отослав «воздушный поцелуй» коллеге, девушка ушла. Ну ничего себе! Сколько событий в один день. А Ацуши не хотел наниматься сиделкой к этому упырю. Сам же и виноват. ~Хорошо, что мы имеем? Я, я имею? Истеричку, полудохлого ублюдка, и деление кабинета. Нет, я буду настаивать на том, чтобы эту суку перевели в другое помещение. Во-первых, она загрязняет у нас воздух; во-вторых, нас и так тут много будет работать; в-третьих, за неуважение к Екомико, она должна поплатиться сполна. Да. Именно так. А как бы Екомико действовала в такой ситуации? Разнесла бы кабинет или саму Хотару? Или поступила бы гуманней?~, размышлял Ацуши. Но процесс мышления был прерван звуком приближающихся шагов. Дверь в кабинет была открыта, оттого их было четко слышно. Стучали по паркету каблучки, и раздавались мягкие шаги. В кабинет заходит Фукудзава со стажеркой. Его мрачный взгляд не меняется, как только он смотрит на больного сотрудника, а затем и на медиума. — В чем дело? — стальной голос вызывает табун мурашек. — Перенервничал и упал в обморок. Он же не оправился после всех событий, — пожимает плечами пепельноволосый. Шеф, как его многие называют, садится в кресло, ожидая пробуждения обладателя кабинета. Стажерка не теряется, и вновь занимает место Екомико. Теперь и Ацуши начинает закипать: — Хотару, верно? — кивок в ответ, — Можешь встать с места Екомико? — это звучало больше ни как вопрос или просьба, а как приказ. Блондинка помрачнела, но не стала скандалить и пересела в другое кресло. Чтобы вы понимали, кабинет Тацухико просторный и светлый. В нем спокойно помещаются человек 7, большой диван, 3 кресла, стеллаж с папками, 2 рабочих места, и даже есть еще свободное место! Но это не значит, что тут будут работать 4 человека. Через минуты 2 со стороны дивана начали слышаться глухие стоны. Тацухико очнулся, а значит начинается само веселье! — Все в порядке? Мы можем начать разговор? Шибусава, мисс Хотару говорит, что вы ее решили уволить без испытательного срока. Какова причина? — без согласия больного начальник начал спрашивать. Оперативник занял сидячее положение, схватившись за голову. Ацуши понимает это чувство, потому что сам не раз падал в обмороки, поэтому он сжалился и решил открыть окно. Свежий воздух приводит в чувство. — М-м… Да, я собирался ее уволить без испытательного срока. Я не потерплю неуважение ко мне и Екомико. Наши сотрудники четко объяснили ей куда не стоит садиться. Мест полно, — затуманенные алые глаза выглядят иначе. Они будто стали… светлее? Определенно. Былые алые глаза стали светло-красными. Так должно быть? Ацуши сомневается. Чтобы не вмешивается, он опускает свой взгляд на кольцо. У него есть пара колец, состоящие из минералов из той же серии, что и оберег. Вновь находка магов, вновь кража родителей. Как оказалось, бОльшая часть краж в его семье происходила во Франции. И всё чаще всего кралось у семьи Тацухико. Может поэтому Шибусава так ненавидит Ацуши? Он же знает про все утерянные минералы. Стоит спросить. А стоит ли? — И все же. Не стоит за такое увольнять. Достаточно выговора или предупреждения. Ты же знаешь правило трех предупреждений. Три предупреждения исчерпано — увольнение. Не надо больше меня тревожить по таким вещам. Мисс Хотару, а вы тоже имейте честь и совесть. Екомико — наш заслуженный, живой работник. В скором времени она выйдет и не хотелось бы вас разнимать. Если вы пройдете стажировку — я выделю вам кабинет, — на этом шеф встает и уходит. А можно и Ацуши отдельный кабинет? Он же прошел стажировку. В помещении повисла напрягающая тишина. Тацухико все так же держался за голову, смотря в пол, а Хотару сидела и негодовала. Ей тоже знатно влетело. Интересно же, что дальше будет? — Надеюсь наш конфликт исчерпан? — первым голос подает Шибусава. — Исчерпан. Медиум, выйди на минутку, — командует стажерка. — С чего бы? Я в этом кабинете, в отличие от тебя, работаю. Я напарник Шибусавы, и должен за ним приглядывать, — пожал плечами Накаджима. На слова сотрудника упомянутый хмыкнул. Напарники? Серьезно? Ладно, Тацухико подыграет. — Ацуши, будь добр, принеси воды. Ты же мой «напарник», — ухмыляется следователь. Что за наглость! ~Как ты смеешь использовать мои же заклинания против меня?!~, подумал Ацуши, но все же вышел. Не за водой, конечно, а за дверь. Ему уж очень интересно послушать, что там будет происходить. — Ты же не хочешь со мной возиться, так же как и я не хочу возиться со стажировкой. Давай ты быстренько закончишь эти мучения, я стану сотрудницей, и мы больше не встретимся? — щебетала блондинка. ~Ну ничего себе! ~, подумал медиум. — А ты проворная. Всю жизнь так крутишься? Как ты только окончила школу? На чужом хую попрыгала? Нет, спасибо. На мне это не работает. Я честный сотрудник, и выполню поручения, — язвит Тацухико в ответ. Видимо девушка обиделась, и влепив пощечину оперативнику, убежала в неизвестном ей направлении. На такую выходку оба рассмеялись. — На правду не обижаются. Понравилось представление? Актер ждет своей воды. Не забывайся, напарничек~, — смеется следователь. ~Ну нихуя ж себе. Зря я сказал, что мы напарники~, подумал медиум, но все же ушел за этой проклятой водой.***
— Ну и погодка. Будет весело, если к нам залетит шаровая молния, — смеялся Осаму. Со знакомства со стажеркой прошло около 6 часов, и за это время погода изрядно подпортилась. От солнца не осталось и следа. Над городом нависла огромная темная туча. Шел дождь, нет, шел ливень и гремела гроза, а иногда и молния сверкала. Шибусава ушел часа 4 назад. С подзатыльника Йосано он все же уехал в больницу долечиваться. Как передал Дост, его положили с сестрой в одну палату. Ну, если не только здоровье полечит, то и нервишки. — Хм, Ацуши. Как тебе идейка отпроситься у шефа уйти пораньше? Не сидеть же тут без света, — предложил Дазай. Да, кстати, они сидели без электричества. Неподалеку упал столб электричества, оттого провода оборвались и электричество вырубило. Сказали, что починят через 3 часа. Прошло уже 5. — Не знаю даже. Эти часы потом отрабатывать придется…- печально думал медиум. — Да, не. Так как мы оперативники и следователи, а наша работа не требует определенного количества времени. Поэтому нас могут отпустить без всяких отработок в будущем, — пожал плечами следователь. А ведь Дазай был прав. Ну, наверное ничего не случится, если они уйдут на 3 часа пораньше? Весомых аргументов остаться не было, поэтому Накаджима согласился. Но что-то не спокойно ему было. Что-то или кого-то он забыл… Кека. Она же боится молнии, и находится сейчас одна в отеле. Как же Ацуши мог забыть о ней? Да и встретиться они хотели вечером. Самое время поехать к ней и не давать ей паниковать. На удивление начальство легко отпустило сотрудников по домам, что сыграло на руку. А еще транспорт передвижения работал. И не раздумывая о несильном холоде, Ацуши ловит такси. Отель, отель. До него ехать примерно минут 15, но понимая, что сейчас многие рабочие тоже закончили смену пораньше, образуются пробки и до отеля придется ехать все 40 минут, если не больше.***
Удача? Что-то знакомое, вроде читали и слышали. А что? Ах, да. Мы же в фанфике. Удача нашего героя… Ну, если приехать в отель через полтора часа — удача, то да, Ацуши самый удачливый человек. Вот только когда он зашел в номер Кеки, то удивился. В номере была тишина. Обычно девочка всегда выходила из комнаты, когда кто-то приходил, но это видимо не тот случай. Номер вроде не ошибся. В чем дело? Помимо тишины, здесь было душно. Она вообще проветривает? Нет, медиум не злится, просто беспокоится. В такой духоте и нормального вдоха сделать невозможно. Или же Кека не открывала форточку с момента появления молнии. Логично. Но все же Накаджима открыл окошко на кухне и в спальне, а затем отправился на поиски подруги. Как было понятно, в зале, спальне и на кухне ее не было. В гардеробе тоже. Остается ванная комната, откуда как оказалось исходил свет. Наверное парень ослеп, раз не заметил это сразу. Дверь была заперта, но благодаря щели между дверью и полом можно было услышать тихие всхлипы. Сердце пропустило удар, а после и вовсе упало в самый низ. Он опоздал. — Эй, Кека. Это Ацуши. Открой дверь, пожалуйста. Ты же знаешь, что я тебе помогу и буду рядом, — медиум стучит, дергает ручку, всячески пытается открыть дверь, но все тщетно. Отель элитный, а значит и двери не хлипкие. К всеобщему удивлению дверь сразу отворяется и перед парнем предстает картина: маленькая Кека с красными щечками от слез сидит на полу, поджав коленки к груди, и чуть ли не задыхается. Действовать надо быстро, так как панические атаки — дело опасное. Медленно медиум опускается на колени и подползает к девочке, которая мигом набрасывается на него с объятиями. Она плачет в плечо другу, пока тот говорит слова поддержки, поглаживая ее по спине. Вряд ли это была паническая атака, и Кека просто очень сильно испугалась молнии. Но спустя несколько минут учащенное дыхание Изуми сменилось размеренным и в целом ровным. Аккуратно отодвинув от себя маленькое тельце, Накаджима стер большим пальцем слезы, и так же аккуратно поцеловал ее в лобик. Ой, подождите. Я написал несколько минут? Несколько часов. Да, Кека проплакала около двух часов, все время сжимая рубашку Ацуши. Сказать, что рубашка в отличном состоянии — не сказать ничего. Утром она была глажена, а теперь это походило на… Кхм. Но одежда не так важна. Главное, что медиум успокоилась, а после такой нервотрепки стала засыпать в объятиях родного ей человека. На следующий день она и не вспомнит этот вечер и с хорошим настроением поедет в школу. Как сказал Анго, ей поставили охрану, которая отвозит и забирает ее со школы. Ее частенько навещает Акутагава, что дает еще долю облегчения о ее сохранности. Почему ее не отправили в детский дом или школу-интернат? Такова была воля Ацуши. Когда он совсем недавно обговаривал с Анго жизнь Кеки, то поставил условие, что ее не сдадут в интернат и поставят охрану. Так же у нее был частный учитель, который иногда помогал ей с учебой, когда та нуждалась в этом. Не жизнь, а сказка в общем. Этого и добивался Ацуши. Его главная мечта сбылась, а теперь можно и поотдыхать немножко. На момент выходных дней можно у Кеки побыть и провести все потерянное время. Да, наверное Ацуши так и сделает. Пока медиум нес подругу до ее кровати, та крепко в него вцепилась и не отпускала. Пришлось лечь с ней, надеясь, что она во сне отпустит его. Но увы. «удача» сегодня на его стороне, поэтому пришлось остаться у Изуми на ночь. Да еще и в одежде, в которой он ходит на работу… Кстати, как оказалось за опоздания правда могут отвесить нехилых таких выговоров, хотя с работы пораньше легко отпускают. Ну, как казалось Накаджиме. Может их сегодня так легко отпустили из-за отсутствия электричества?***
— Дазай, а разве Хотару не должны были отстранить от работы, если ее опекун сейчас в больнице? А еще мне интересно как Шибусава мог выполнять оперативные действия с поврежденной от пули рукой, — медиум сидел в кабинете Достоевского, где чаще всего собирались друзья, если Шибусавы и Екомико не было на посту. — Хотару отдали Дазаю в стажировку, поэтому он тебе не ответит, потому что ноет. Да, ты помнишь, что Шибусаве запретили оперативные действия минимум на неделю, но он все равно справлялся с этой работой как ни в чем не бывало. Все легко и просто. Перед тем как поехать в лабораторию, он закинулся обезболивающим, и потуже затянул бинты. Когда он взбирался в окно, то весь вес перешел на руки, и ему пришлось через боль подтягиваться. Ты не заметил его слабости и всего процесса восстановления, так как был на улице. Я же залез вторым и помог ему вколоть обезболивающие и сделать новую перевязку. Ему подсобил взрыв, поэтому руку он восстановил параллельно с основными болячками. На данный момент он и Екомико прибудут на работу прямо сейчас… — и дверь отворяется, где следом появляются знакомые лица. Екомико и Шибусава выглядели великолепно, как в их первую встречу. — Я надеюсь вы нас ждали. Поразительно, весь состав в сборе и все здоровы. Давненько я такую картину не видела, — девушка заходит в кабинет и идет к Федору, который смотрел на нее как, на собственную дочь. Конечно, Тацухико старший не остался в стороне и его облепили Дазай с Чуей. Все улюлюкали, торжественно обменивались любезностями и радовались возвращению друзей. Но счастье длилось недолго и в проеме показывается Окада. Все в тотчас обернулись на нее и вмиг отлипли друг от друга. Екомико непонимающе смотрела на всех, а те в свою очередь наблюдали за заходящей блондинкой. — М-м, мы наверное не знакомы. Я — Екомико Тацухико, оперативница отделения. А ты будешь…? — Хотару Окада. Стажерка, — блондинка смотрела на собеседницу с ненавистью в глазах и усмешкой на устах. Это еще больше вводило бедную Мико в ступор. Она не понимала, за что на нее смотрят как на говно. — Мне шеф сказал, что моя стажировка вновь проходит под присмотром Шибы. Я хочу, чтобы вы открыли кабинет. Я, в отличие от вас, хочу работать и раскрыть дело, а не сидеть в одной каморке и обжиматься. За одну лишь секунду дружелюбное настроение Екомико переменилось на удивленное и в неком роде сумасшедшее. — Ну и ну. Ты — стажерка. Ха-ха. Как же я не догадалась. Хотару, ты не в том статусе, чтобы звать начальника «шефом». Для тебя он начальник Фукудзава. Также, ты не в том сейчас положении, чтобы называть своего опекуна сокращенно. Для тебя он Шибусава, а не Шиба. Я вижу с моим отсутствием тут все пошло наперекосяк. Я лично преподам тебе урок манер, — с «доброй» улыбкой оперативница подходит к Хотару. Та брезгливо отходит назад. ~Не ожидала? Именно ее ты записала в мертвецы~, думал Ацуши. Что же сейчас произойдет? Стоит их разнять, а не то от стажерки и праха не останется. — Шибусава, думаю нам всем стоит приступить к работе. Время идет, а население в опасности. Скоро преступник выпустит еще одну пешку, и нам будет не до шуток или перепалок, — ответственность взял Гоголь. Слышать подобное от него — жди беды. Он же шут и клоун, в хорошем смысле. Сейчас он серьезней некуда. Не зря все-таки пошел в отдел полиции, раз так трепетно думает о чужих жизнях, которые оборвутся в один миг. Сразу же оперативница принимает начальное дружелюбие и выходит из кабинета, маня пальчиком своих коллег. — Ацуши, мне казалось, что ты хотел меня спросить о чем-то? Я слушаю тебя, — оперативница плюхается в свое кресло, включая компьютер. — Что? С чего ты взяла? — недоумевающе глянул медиум. — По тебе видно. Пока мы общались с Достом, ты не сводил с меня задумчивого взгляда. Да, и я уверена, что у тебя накопилось пару вопросов, касаемых моего прошлого или же здоровья. А ведь она права. Ацуши с момента их прихода раздумывал, что он хочет спросить у нее. — Хм, ты права. Но эти вопросы я не могу задать в присутствии посторонних, — и все взгляды устремляются на Хотару. — Ладненько. Тогда я спрошу. Как дела у вас тут? — Снова ступор. Мы не можем выйти на главного злодея без его пешек или подсказок. — Печально. Вы нашли мою сумку и блокнот? — Да, нашли. Сейчас ее изучает шеф. И на этом больше никто слова и не проронил. Все понимают, что сейчас глупо выяснять деление кабинета. Все зависит от стажировки Окады. Провалит — вылетит как пуля, а если пройдет — ей отдадут новый кабинет. — Э-эх. Не люблю скучную офисную работу. Шиба, есть чего интересного в городе? Алые глаза, которые все время бегали по экрану компьютера, смерили всех присутствующих. И наконец Шибусава проронил словечко за весь день: — Нет. Посиди маленько, мы скоро выезжаем. — Куда вы уезжаете? — подала голос стажерка. — На казнь. Время потеряло свой ход. Оно либо растягивалось, мучая людей, или же бежало слишком быстро, запугивая близкой кончиной. В такой обстановке Екомико просидела 5 минут. Когда стало до жути скучно, она пересела к Ацуши, который молча смотрел в одну точку, погруженный в мысли. — Ацуши-и. Ты же не занят? Давай поболтаем? Я ждала момент, когда ты мне поведаешь о Кеке. — О? А, да, конечно. Что бы ты хотела узнать? Девушка поудобней распласталась на диване, и принялась спрашивать.***
— Идем, Екомико. Ацуши, остаешься за главного в кабинете, — Тацухико старший протягивает ключи от помещения, — Мы вернемся через час, так что не разгромите чего-либо. Если случится что-то, то звони. Удачи, напарничек~, — с тихим смешком брат с сестрой выходят из кабинета. Видимо Шибусава до конца жизни будет напоминать бедному медиуму о той ситуации. Полицейская машина быстро и плавно маневрировала меж другими транспортами. Деревья, дома, гуляющие люди, на большой скорости походили на кубики из старой игры «Тетрис». Подобная картина завораживала. Странно, что на казнь должны явиться родственники, потому что это считается повседневным делом, да и не каждый выдержит этого зрелища. Но видимо это было желание бабушки. Ладно, они с равнодушием посмотрят и уедут. Зато прокатились с ветерком и отдохнули от тех нескольких часов в кабинете. И вот через какие-то там 20 минут они прибыли в тюрьму строго режима, где проходили казни в специальном строении. Заключенные смотрели на проходящих полицейских с безумством, гневом, так как узнали тех, кто их сюда отправил. Здесь серийные убийцы, которые ждут своей казни, здесь бывшие мафиози, которые в своих мечтах сдирают кожу с семьи Тацухико, здесь… — Вы быстро добрались. Екомико небось вела? — их встречает знакомый, который охраняется вход в саму зону. — Нет. Нам запретили ближайшую неделю садиться за руль. Почему нужно было нас дожидаться две недели? Мне казалось, что вы не даете отсрочку казни. И после этого веселое настроение охранника переменилось. — Верно, но последнее желание приговоренного — закон. Ну, желание в разумном смысле, конечно. — Занятно. Какую казнь проводите? — Электрический стул. — Пфе, как скучно. Даже пытать не будите? — Екомико, — осадил старший. — Что? Я бы один удар нанесла. Слушай, а можно я ударю? Один раз. Несильно. И все замедлили свой ход. По сути, преступница заслужила подобное. Наверное Мико в праве сделать это? С чего бы? Не знаю. — Думаю можно, сказав, что это было самообороной. — Ты с ума сошел? Ей нельзя такое разрешать. Но Шибусаву никто не слушал. Екомико и охранник уже убежали в место проведения казни, чтобы нанести последний удар бабушке. Бабушке, мать его! Неужто оперативница так и не отпустила те слова? Что ж поделать, Тацухико старший пошел за ними.***
Что такого в том, чтобы ударить родную бабушку? С такой мыслью Екомико предложила эту безумную идею. А охранник ей подсобил. Почему? — Почему ты разрешил мне ударить ее? Да потом и прикрыть это самообороной. Это же неправильно и аморально. — Не знаю. Ты старше меня по званию, и я воспринимаю тебя как босса. Ну, есть еще одна причина, но она останется тайной. — Эй, колись. Мне интересно теперь. А еще мне интересно почему ты так меня воспринимаешь. — Этот разговор не должен проходить в подобной обстановке. Я могу рассказать перед тем как вы уедите. Дверь с размахом открывается, показывая сею картину: бабуля сидит на электрическом стуле, по рукам и ногам привязана к стулу. — Екомико, а я вижу ты жива и здорова. Вы хотите прямо отсюда посмотреть на смерть мою? — Да нет, бабушка. Я пришла поболтать напоследок, — оперативница медленно подходит к обреченной, разминая руки на ходу. — Не замечаю того, что это будет просто разговор. — Верно заметила. Сугимото, развяжи ее на секунду. И охранник мигом исполнил просьбу девушки. Тацухико младшая подходит к бабушке, берет ее за затылок, поднимая со стула. И со всей силы бьет ее о край подлокотника стула лбом. Как камень с души, ей Богу. Поразительно, но бабуля не вырубилась, но получила небольшую царапину, из которой ручейком побежала горячая кровь. Сугимото обратно усаживает преступницу на стул, вновь привязывая по рукам и ногам. — Как камень с души. Но я и правда хотела поговорить. Точнее ты. — Умная девчонка. Я наблюдала за вами все те 4 года. Ты натворила много дел и совершила нехило так грехов. Бог тебя покарает и в ад отправит. — И это все, что ты хотела мне сказать? Думала ты плюнешь в меня или проклянешь. Какая скука. Но такова была моя судьба. И я ни о чем не жалею. Я и так в аду, зная, что ты предала нас. — Я? Предала вас?! — Конечно, а как мне еще назвать твой поступок с инсценировкой смерти? — Пф. Ты и так проклята. Не проживешь ты дольше меня и сдохнешь в муках и страданиях. — Как мило. Спасибо. Ответа не последовало. — Екомико, стоило рассчитать силу или не заниматься этой хренью. Сугимото, если бы не наше знакомство, то я бы сдал тебя полиции. Бабуль, какой бы Екомико не была, но она права. Если бы ты не бросила нас, а взяла под свою опеку, то все вышло бы иначе, — наконец в помещение заходит Шибусава. — Я тебя уверяю, она бы все равно попала бы в мафию и стала бы анг… — Замолчи! — крикнула девушка, не давая договорить. — Что, не хочешь, чтобы это узнал еще кто-то? Стыдишься? Или боишься? — смеется старуха. — Сугимото, проводи казнь. Мы посмотрим с улицы. Поклонившись, Сугимото убежал за главным, пока брат с сестрой выходят под громкий смех родственницы. — Шиба, откуда она это узнала? Я же не была такой. Правда ведь? Но по какой-то причине братец ей не отвечал. Они оба знали, что это было правдой, но не знали откуда старуха узнала об этом. Через несколько минут в строение заходит главный в тюрьме, захлопывая дверь. Из окошка отчетливо видно всё. К ограждению подходят остальные заключенные. Они всегда смотрят на смерть сородичей, после чего гневными взглядами провожают полицейских. Главный закрепляет специальную конструкцию на седой голове, а затем с Сугимото уходит в другую комнатку, откуда будут производить казнь. Там специальные приборы, позволяющие дать команду, и пустится ток. Что и произошло. Одно нажатие кнопки, а жертва уже мертва. Она бьется в конвульсиях и судорогах, а после отключения тока распластается на стуле. Вот и всё. Все смотрели с равнодушием, а некоторые с гневом и сочувствием. ~Увидимся в аду, бабуля~, проносится в голове у Екомико, и развернувшись на носочках, уходит прочь. Из здания выбегает Сугимото, который побежал за Екомико. — Екомико! Мы хотели поговорить. — Ах, да. Выкладывай, — как быстро оперативница надела «маску» дружелюбия. — кстати, там кровь даже запеклась, как ты любишь. В общем. Я воспринимаю тебя как босса, потому что у тебя лидерские качества и умения командовать подчиненными. А еще…- парень тянет, мнется, но сжав кулачки, быстро выпаливает: — Ты мне нравишься! Охранник быстро краснеет и начинает нервничать, пока видит удивленное лицо. — Сугимото… ты же знаешь кто я, и понимаешь что ничего не выйдет. Прости. Но обещаю, что об этом никто не узнает. Найди себе другую цель любви, пожалуйста. Не хочу нести на себе этот крест. Парень кивает, и уходит прочь. ~Ох, что за хуевый день. А ведь всё начиналось так хорошо~, обреченные мысли поглощают девушку с головой. — Поехали, — к Мико подходит водитель, и коротко кивнув в ответ, девушка уходит. Шибусава уже был в машине и сидел на переднем сиденье, видя настроение сестры. Она зла. Слишком. Тогда подойдет синоним. Она в ярости. А у людей, у которых проблемы с гневом и яростью опасны.***
— О, вы вер…- Ацуши не успевает договорить, как его рот закрывают ладонью. — Веди себя тише воды, ниже травы, пока я не скажу, — шепчет на ухо детектив. В кабинет врывается разъяренная Екомико, которая готова разнести этот кабинет к чертям. Благо Хотару не было в кабинете, иначе была бы мертва стажерка. Действия оперативницы рванные и резкие. Она резко открывает окно нараспашку, и садится на стул, поворачиваясь к бедному окну. Только сейчас рука Шибусавы отлипает от рта медиума. Фиолетовые глаза смотрят на детектива, который выглядит немного напуганным и сосредоточенным. Секунду, он боится младшую сестру? Ацуши впервые видит слабого Шибусаву, который боится своей сестры. Его беглый взгляд выдает его волнение, а значит дело плохо. Его руки то сжимают, то разжимают кулаки. ~Серьезно?! Ха-ха. Вот умора~, проносится в голове Накаджимы. Его внимание снова переходит на девушку. Она быстро подъезжает на стуле в столу, из которого достает почти пустой блистер. Выдавливает две таблетки, закидывает в рот, запивая водой. Видимо это успокоительное. Насколько оно мощное и не много ли для нее? И девушка вновь отворачивает к окну. Чтобы вы понимали, Ацуши и Шибусава стоят в углу кабинета, а напротив них сидит Екомико. Да, может расстояние и большое, но все равно это нервирует. Что она еще выкинет? В этой тишине Ацуши отчетливо слышит быстро бьющееся сердце коллеги. Вот серьезно, чего он боится, если знает, что она ему не навредит? Не знаю сколько времени прошло, но много. Ноги затекли, но издавать звуков нельзя. Сердце Тацухико перестало громко биться, а сам он успокоился так же как и сестра. Наконец Мико решает развернуться к своим коллегам. На ней лица нет. Либо это из-за таблеток, или же из-за смены настроения после выплеска гнева. Тацухико старший отмирает и аккуратно подходит к оперативнице. Та, не вставая со стула, обнимает его поперек тела, пока детектив нежно гладит ее по волосам. Наконец то можно присесть на диван! ~Какой ты мягкий стал за это время. Люблю тебя, диванчик~, ликовал Ацуши. Он искренне радовался дивану, да, и что? Но эта радость не могла перебить сочувствие медиума. Екомико выглядела разбитой вдребезги. От этого стало неуютно, оттого сотрудник начал ерзать на месте. Алые глаза строго зыркнули на него, что помогло перестать ерзать, хотя должно было быть все наоборот. Не бойтесь, глаза принадлежали Шибусаве. У Екомико они закрыты.***
Прошло около недели или же двух, как от преступника ни слуху, ни духу. Это огорчало. Они вновь на мертвой точке, а значит, что медиум тут и не нужен. Он брал трое суток выходных, чтобы провести их с Кекой. За эти две недели Накаджима поверил, что динамика в жизни прекратилась, но увы. Через несколько минут раздается звонок на телефонах. Каждому из присутствующих звонили их коллеги. Случилось чего? Все разом ответили на звонок и одновременно сказали «Алло». — Нашли труп и яблоко с кинжалом. Выезжайте. Адрес в сообщении. И через несколько секунд все похватали свои вещи и выбежали из кабинета, не закрыв его. Все равно все заняты и никто не зайдет. Верно же?