Инопланетный партизан

      Лелайни сжалась в комочек и зажмурила глаза. Впрочем, последнее она сделала не столько из страха, сколько желая защитить слезящиеся глаза от пыли. У девушки зачесалось в носу, но чихать было нельзя — тяжёлые шаги слышались почти над самой головой. Хлипкие доски проминались, скрипя. Влажный и затхлый воздух погреба ощущался подобно дыханию могилы.       Лелайни расцарапала себе предплечье, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания. Перед внутренним взором на мгновение встал образ старшей сестры. Лелайни вспоминала пропавшую несколько лет назад сестру с болью, но эта боль придавала сил. Налани была сильной, значит, должна быть сильной и она.       Сверху донеслись голоса.       — Старик, где твоя дочка? — произнёс грубый, глумливый голос.       Ответа не последовало.       — Язык отвалился?       Послышались глухие удары. Крик боли. Грохот упавшего тела. Снова удары и крики.       — Падаль, отброс! — выругался некто высоким, истеричным голосом. — Глазки выколем!       — Где твоя дочурка? — добавил грубый.       До слуха Лелайни донеслись слова отца.       — С соседями гуляет… на реке, — едва слышно выдавил тот.       Удар.       — Виреми, проверь мебель, — скомандовал грубый. — Зонат, ты обшарь пол и потолок. Загляни в погреб ещё раз.       — Начальник, так смотрел уже, никого нет, — отозвался третий голос, вальяжный и басовитый. — Подозреваю, погреб разделён на две части, — сказал грубый. — Проверь пол в бабской комнате. Какой-нибудь люк.       Лелайни ощутила, как ужас поглощает её целиком, заставляя покрыться тело холодным потом, мысли спутаться, а дыхание сбиться. Девушка вцепилась пальцами в шею, будто желая задушить саму себя. Мелькнула мысль о самоубийстве. Какая же она дура, с ненавистью подумала Лелайни. Только и успела, что спрятаться. Надо было взять кухонный нож… она смогла бы попробовать ткнуть бандита или убить себя. Оставалось царапать саму себя в кровь, пытаясь не думать о предстоящих ужасах.       Затопали тяжёлые башмаки. Лелайни с тоской вспомнила слышанную в прошлом легенду о шпионах из разорённой Кирденсийской республики, обладавших особыми железами, что могли убить владельца ядом по его воле. Увы, она не была шпионом и не имела ни одного биоимпланта.       Наверху шаркали ноги, раздавались злые голоса. Они всё ближе подбирались к спрятанному под выцветшими тряпками люку. Девушка в отчаянии прокручивала в голове события последних дней. Она не сделала ничего, что могло бы стать подозрительным. Видимо, землевладелец узнал, кем была её сестра. По вышедшим пять лет назад законам, землевладельцы и крупные предприниматели имели право арестовывать и судить жителей своих земель и работников силами своих служб безопасности, если последняя обнаружит состав преступления. Увидев трёх людей со значками службы безопасности местного землевладельца, отец велел ей прятаться, сразу заподозрив дурное.       Надо было бежать в лес, снова подумала Лелайни.       В щель между люком и полом ударил свет. Кто-то отбросил тряпки. Люк распахнулся. Лелайни обмерла. Ей показалось, что она умрёт в этот же миг от остановки сердца, но жизнь немилосердно отказалась покидать тело.       В темноту спрыгнуло крепкое быстрое тело в тёмном военном костюме. Рука в чёрной перчатке протянулась к Лелайни. Издав сдавленный писк, девушка подхватила с полки жестяную банку с семенами и швырнула в тёмного, одновременно кинувшись к лестнице наверх, руководствуясь скорее наитием, чем здравым расчётом. Человек увернулся с неестественной быстротой. В следующее мгновение Лелайни схватили грубые мужские руки, пугающе сильные и безжалостные.       Лелайни громко закричала. Прижав её лицом к стене, неизвестный выпустил из рукава тускло блеснувшее лезвие. Приставил к шее. — Будешь послушной — будешь жить, — процедил он.       Лелайни закричала снова и задёргалась с удвоенной силой, несмотря на то, что лезвие больно укололо под подбородком. Выругавшись, мужчина убрал лезвие и вынул блеснувший чёрным металлом прибор, напоминавший пистолет. Лелайни подумала: сейчас застрелит.       Эта мысль ощущалась одновременно ужасающей и обнадёживающей. Всё. Конец оказался не таким уж и страшным.       Но в следующую секунду Лелайни ощутила слабость и онемение во всём теле, и рухнула безвольной куклой. В ушах стучала кровь. — Какая хорошая штука нейроиндукционное поле, — услышала Лелайни вальяжный голос. — Всё любительницы побузотёрить сразу спокойненькими становятся.       Лёжа на боку, она увидела в люке тучный силуэт.       — Меньше слов, больше дела, — холодно ответил парализовавший её. — Принимай пташку.       Подняв с пугающей лёгкостью, он передал её здоровяку сверху. Попытавшись пошевелиться, Лелайни поняла, что тело до сих пор не слушается её. Толстые пятерни ухватили руки девушки и вытянули в комнату. Сразу вслед за ней стремительным движением поднялся главарь похитителей.       — Мурт, она не из лесных? Мало ли, вдруг на ней бомба, — обратился Зонат к главному, ощупывая Лелайни.       — Да нет, только сестрица её, — донёсся голос третьего похитителя из соседней комнаты, где сжался в углу избитый старик.       — Зонат, неси тушку в машину, — приказал Мурт.       — Что со стариком? — Виреми.       — Демоны с ним, — бросил Мурт. — Мы добрые. Только стукни чуть, чтобы резво не бегал.

***

      Сковав Лелайни руки и ноги электронными наручниками, похитители кинули её на заднее сиденье списанного армейского внедорожника. Электродвигатель, с места развив максимум крутящего момента, едва не заставил колёса забуксовать на сельском бездорожье. С трудом вырвав автомобиль из грязевого плена, Мурт повёл его прочь от деревни. Виреми сидел на пассажирском сиденье спереди. Зонат уселся рядом с Лелайни.       Девушку охватила крупная дрожь. Контроль над телом понемногу возвращался. Она ожидала мучительной боли, но нейроиндукционное поле оставило после себя лишь неприятную слабость. От страха и злости мутило. Лелайни хотелось, чтобы с неба упал метеорит и убил всех в машине, пусть даже и вместе с ней. Она искусала губы в кровь. Слёз почему-то не было.       — Ножки шевелятся, да? — издевательски спросил Зонат, похлопав пленницу по колену. — Скажи спасибо, что мы такие ласковые.       — Ты поганая вонючая тварь, сгнить тебе в выгребной яме, — выплюнула Лелайни, вдруг ощутив прилив сил и ярости. — Велкуанский собачий шлюхан!       Зонат тут же со всей силы ударил её по лицу, привстав и нависнув над девушкой. Оглушённая, на несколько секунд Лелайни ошалело мотала головой. Во рту появился мерзкий привкус крови.       — Говорливых мы не любим, — прорычал Зонат, мигом потеряв всю вальяжность. — Ничего, мы и покруче тебя ломали. Будешь хозяину сама как собачка служить. Поняла? Будем тебя дрессировать. Или сдохнешь. Не будешь смирной, мы тебя армии выдадим, как лесную. Сначала они будут с тобой развлекаться. У них развлечения побольнее наших, поверь. Потом препарируют тебе мозги, и ты станешь послушной идиоткой. Или сдохнешь. Как твоя сестрица сдохла.       Договорив, похититель отвесил Лелайни пощёчину.       — Ты дерьмо, ты скотоложец, ты вошь поганая! — выдавила девушка, дрожа всем телом.       Зонат занёс руку для удара. — Спокойно, — одёрнул его Мурт. — Неужели ты не понимаешь? Она провоцирует тебя. Ты будешь бить её после каждого оскорбления, и с какой-то вероятностью повредишь мозг или позвоночник. Она пытается заставить тебя убить себя. Хороша, дьяволица. Хозяину будет с ней интересно.       Сев, Зонат вместо ударов запустил руку в штаны девушки. Но та сжала ноги вместе и извивалась, и ему не удавалось пролезть в промежность. Тогда он ухватил Лелайни за маленькую аккуратную грудь и с силой сжал.       — Вот так лучше, — одобрил Мурт и неожиданно резко свернул на побочную дорогу.       Внедорожник запрыгал на колдобинах, и Лелайни едва не упала на пол салона. Толстая рука бесцеремонно дёрнула обратно на сиденье.       — Что такое случилось? — спокойно спросил Виреми.       — Мне сообщили — на центральной дороге подозревается активность лесных, — объяснил Мурт. — Потратим чуть больше времени.       — Удобная штука все эти импланты, — встрял Зонат. — Ну и двойные мета… хандрии или как их там, тоже хороши. Слушай, босс, как мне развести хозяина на оплату всех тех крутых штук, что у тебя? Тебя же в Волкр отправляли на процедуры? Хотел бы я там побывать.       — Не по чину тебе пока, Зонат, — отрезал Мурт. — Три, может быть четыре года эффективной и безупречной работы. И тогда, может быть, хозяин оплатит. Если приведёшь себя в нормальную физическую форму, я лично буду ходатайствовать перед господином Агунгом, чтобы тебя отправили на улучшение, и из своих средств прибавлю на послеоперационный уход.       — Я понял и принял! — откликнулся Зонат, ухмыльнувшись и снова принявшись лапать Лелайни за грудь.       Лелайни мучили мысли об отце. Как он будет жить, зная, что обоих дочерей погубили изверги? Будет ли жить вовсе?       Шансы на побег или спасение казались столь призрачными, несбыточными. Каково было Налани?       «Милая Налани, дорогая сестрёнка, я иду по твоим следам в тёмные пещеры страданий и смерти, — подумала Лелайни. — Когда меня замучают до конца, ты обнимешь меня и успокоишь.»       Через отчаяние пробивались ростки воли к жизни.       «Нет. Я пока жива. Попробую что-то придумать, попробую сбежать, как только представится случай. Куда — не важно, лишь бы подальше. Лишь бы отец не умер от горя» — думала она же, стискивая зубы.       Электромобиль вновь выехал на асфальтированную дорогу и набрал скорость.       — Хочешь скажу, куда мы едем? — заскучавший Зонат заговорил с пленницей. — В поместье к твоему хозяину, господину Агунгу, владельцу вашей вонючей деревни и окрестных земель. Если соскучилась, не переживай — скоро развеселим.       Зонат расхохотался.       — На самом деле всё не так плохо, как тебе кажется, девочка, — вступил Мурт. — Голод тебе не грозит больше, и медицина какая-никакая обеспечена. Если твоя головка не забита глупыми иллюзиями о чести и свободе, то ты быстро поймёшь преимущества своего нового положения. Поэтому настоятельно советую не играть в героиню и соглашаться. Иначе мы сдадим тебя правительственной армии, и тогда тебе уж точно не позавидуешь.       Промчавшись по скоростной трассе меж складок холмов, поросших изрядно потрёпанными тропическими лесами, Мурт не заметил наблюдавших за электромобилем внимательных глаз.       Спустя час тряски по бездорожью электромобиль притормозил у блокпоста. Вдали, среди холмов, виднелся маленький унылый городок. По обе стороны от блокпоста возвышался бетонный забор с колючей проволокой. На равных промежутках друг от друга на заборе чернели глаза камер наблюдения. На хорошо укреплённом блокпосте сновали охранники в лёгких бронежилетах, вооружённые пистолетами и короткими штурмовыми винтовками. Из-за броневых листов выглядывал ствол дистанционно управляемого крупнокалиберного пулемёта. Над ним блестела микроволновая пушка.       — Что за пигалицу привезли? — поинтересовался потный охранник с выбитым зубом, заглянув в салон электромобиля.       — Для господина Агунга игрушка. Сестра дохлой лесной, — бросил Мурт.       — Проезжайте, — ответил охранник.       Раскрылись тяжёлые стальные ворота. Электромобиль вкатился на территорию богатого поместья. Идеально подстриженные газоны чередовались с аккуратными домиками для прислуги и ухоженными деревьями. За площадкой с шикарным золочёным фонтаном поднимался четырёхэтажный особняк. Скульптуры на крыше особняка изображали обнажённых женщин, крылатых псов и морских чудовищ.       Вид забора с камерами заронил в сердце отчаяние: теперь побег казался невозможным.       Лелайни впервые в жизни видела такую роскошь. На мгновение она даже отвлеклась от сжигающих её чувств и с любопытством оглядела поместье. Но, вспомнив, чего стоит такая роскошь для простого народа, она с ненавистью фыркнула.       — Будешь хорошей девочкой — будешь тут жить, — сказал Зонат, потрепав Лелайни по щеке.       Пленница попыталась укусить, но похититель успел отдёрнуть руку.       Электромобиль нырнул в полумрак подземного гаража. Резко затормозил среди множества машин, как военного образца, так и гражданских. Выделялась пара элитных гоночных каров и чёрный джип с золотыми ручками и бампером.       — Тащите её наверх, в комнаты для наложниц. Пусть Силла и Иман приведут её в порядок, — приказал Мурт.       Зонат снял оковы с ног Лелайни и тут же получил удар в рыхлый живот. Виреми выбросил девушку на пол гаража и яростно пнул.       — Нельзя с вами, тварями, по-хорошему! — гаркнул он, выйдя из себя. — Вонючая дрянь!       Пнул снова, попав в солнечное сплетение. Лелайни сжалась в клубочек, хватая ртом воздух. — Без лишних эмоций, прошу, — отстранил его Мурт. — Есть кое-что получше.       Прижав Лелайни рукой, он снова достал чёрный прибор, похожий на пистолет. Направил на живот пленницы и нажал спусковой крючок.       — Нейроиндукционный парализатор — современное и гуманное средство подавления агрессии, — будто вторя рекламе, произнёс Мурт. — За работу.       Лелайни чувствовала, как снова отнялись ноги. Двое похитителей подхватили обмякшую девушку и потащили прочь. Выйдя из гаража, они зашли в лифт и выбрали второй этаж. Умиротворённо мигали разноцветные электронные огни. На втором этаже их встретил коридор с шикарным пёстрым ковром, стенами, отделанными панелями из исчезающих пород деревьев. Блестели лампы в золочёных держателях. На стенах висели картины. Приложив руку к металлической пластине на стене, Мурт открыл дверь в какое-то просторное помещение, уставленное металлическими шкафами. Однако Лелайни несли не туда. Миновав ещё один коридор, её внесли в комнату без окон с двумя диванами и деревянным столиком. Бросили на мягкий ковёр.       Навстречу вышли две женщины — одна смуглая, невысокая и босая, в красном платье с глубоким декольте. Вторая, в отличие от большинства жителей Аксалы, низкорослых и темнокожих, была высокой, с длинными золотистыми кудрявыми волосами, светло-бронзовой кожей и голубыми глазами, выдававшими уроженку берегов Гагунского моря, что далеко к северу. Она была облачена в короткое золотое платье, украшенное блёстками.       Обе были весьма красивы.       Высокая окинула Лелайни высокомерно-презрительным взглядом. Вторая вовсе не смотрела на пленницу, безучастно-затравленно глядя в стену.       — Пополнение ваших рядов, замена дурочки Мелати, — объявил Виреми. — Принеси пакет для мусора, Иман.       Затравленная притащила чёрный мусорный пакет.       Зонат принялся раздевать Лелайни. Обессиленная и полупарализованная, она не могла сопротивляться. Рубашка, штаны и рваные застиранные носки отправились в пакет вслед за доставшимися от старшей сестры ботинками. Расставаться с одеждой, как воспоминанием о доме, оказалось больнее, чем сносить побои. Лелайни тихо заплакала.       Зонат достал нож и разрезал трусы девушки. Бросил в мешок.       — Жалко, что господин не велел её иметь, — ткнув пальцем в лобок Лелайни, сказал Зонат. — Свежая писька. Только мне бритые больше нравятся, но это исправимо.       — Для себя свежачок бережёт, — ухмыльнулся Виреми. — Ничего, Зонат, тебе тоже перепадёт, когда господин с девками сценки будет ставить. Дамы, новенькую помойте, побрейте где надо и нарядите в голубое мини, которое позавчера привезли. Только учтите — она дикая, может брыкаться. Если что, зовите нас.       — Слушай, давай я тут посижу. Она бешеная, — сказал Зонат, плюхаясь на диван.       — Хорошо. А я доложусь господину Агунгу, — кивнул Виреми и покинул комнату быстрым шагом.       Лелайни усадили в кресло. — Ноги пока не ходят? — осведомилась высокая в золотом платье.       — Да, Силла, Мурт её парализатором шарахнул. Бешеная, — расслабленно улыбаясь, пояснил Зонат.       — Ясно, — Силла подошла к Лелайни и села на подлокотник кресла, вытянув длинные красивые ноги. — Девочка, тебя как зовут?       Пленница промолчала.       — Лелайни, — ответил за неё Зонат.       — Ясно. Лелайни, слушай меня, — начала Силла. — Ты отсюда не выберешься. Не знаю, хочешь ли ты сбежать, но это невозможно. Тут действует правило: слово господина — закон. Расстраивать хозяина нельзя. Кто расстраивает, долго мучается. Ты же не хочешь мучиться? И вообще долго не живёт. Понимаешь? Поэтому будь умненькой и послушной. Выбора у тебя нет, поверь. Либо ты слушаешься по-хорошему, либо тебе делают очень больно и плохо, и ты всё равно слушаешься. Теперь давай познакомимся. Я Силла. Любимая наложница господина, считай что вторая жена. Он меня любит и доверяет. Я люблю его. Поэтому ты меня слушаешься почти как его. И тогда я позабочусь, чтобы тебе тут хорошо жилось. Договорились?       Силла стукнула Лелайни под колено. Нога дёрнулась. Чувствительность понемногу восстанавливалась. Зонат подошёл и снял оковы с рук. Лелайни с облегчением потёрла ноющие кисти одну об другую.       — Договорились? Девочка, я задала вопрос. Здесь есть правило — на вопросы надо отвечать, — схватив девушку за подбородок, Силла развернула её к себе.       Лелайни снова расплакалась.       Поддерживая пленницу под руки, Силла и Иман повели её в ванную. Ванная тоже поражала роскошью. Зеркало в золочёной раме, ажурная ванна — подобное Лелайни никогда раньше не видела.       Силла свалила всю работу на Иман, сама предпочтя заняться собственной внешностью.       — Лелайни, лучше не сопротивляйся, — едва слышно прошептала Иман, когда Силла отошла. — Меня тоже похитили, два года назад, из школы. Приглянулась. Тут можно жить. Главное — не перечь. Бедняжка Мелати пыталась убежать. Но так нельзя. Если я хорошая, меня берут в город. Там есть шанс, если у тебя есть родственники, что спрячут.       Лелайни молчала, позволяя себя мыть. Иман отстранила её руки, проходясь бритвой по интимным зонам.       Мыло было необыкновенно душистым. Лелайни знала, что на всю жизнь возненавидит этот нежный запах.       Лелайни отказалась принимать полотенце, и Иман пришлось вытирать её.       — Ну что ты как маленькая, — едва слышно пробормотала Иман.       Пленница не нашлась с ответом. После бури мучительных чувств и мыслей в голове осталась пустота. В пустоте медленно взрастала ненависть. Лелайни не знала, как выглядит её будущий мучитель, но уже ненавидела его.       Вытащив из ванны за руку, Силла повела Лелайни обратно в комнату с коврами и диванами. Сунула в руки унизительно короткое голубое платье с глубоким декольте. Зонат пожирал девушку похотливым взглядом.       — Надевай! Теперь будешь носить это, — скомандовала Силла. — Живо! Только не порви.       Надевать столь откровенную одежду Лелайни не хотелось, но ещё больше не хотелось стоять обнажённой перед скотом Зонатом. Примерить это платье означало отчасти слиться с миром отвратительного особняка, но девушка, сжав зубы, всё же выполнила требование. Ткань платья была тонкой, почти полупрозрачной. Она скорее подчёркивала наготу и уязвимость, чем скрывала от взоров.       — Вот такой ты мне почти нравишься, теперь как правильная женщина выглядишь, — хохотнул Зонат. — Надеюсь, господин разрешит опробовать тебя, как сам наиграется.       Лелайни ненавидяще посмотрела на мужчину. Оскорблять его снова она не стала, желая создать видимость покорности. Чудовищным усилием воли отодвинув отчаяние, она придумала план: если Иман сказала правду, то её могут взять в город. Там она обязательно сбежит! Ходили слухи, что в трущобах столицы можно выйти на связь с партизанским подпольем. Они могут помочь спрятаться. И она сможет узнать больше о сестре…       «Милая Налани! Я постараюсь быть, как ты! Я не сдамся и убегу! — думала Лелайни. — Меня ждёт кошмар, но я буду держаться за память о тебе, выдержу и убегу! Ради тебя, твоей святой памяти!»       Лелайни лишь раз бывала в столице, но неплохо помнила один из районов.       — Пошли представим тебя господину Агунгу, — сказала Силла. — Иман, ты остаёшься здесь.       Иман молча села на диван, сложив руки на коленях.       — А на ноги что надеть? А трусы? — подала голос Лелайни, уже зная ответ заранее.       — Они тебе не нужны, — Зонат сально улыбнулся, видя, как пленница не находит себе места от унижения.       Силла и Иман ходили босые. Случайно заглянув Иман под платье во время мытья, Лелайни не обнаружила нижнего белья.       — Бельё разрешено только во время месячных, — пояснила Силла.       Лелайни повели к широкой винтовой мраморной лестнице. Под высоким куполом блестела в свете заходящего светила золочёная люстра, похожая на небесный дворец равнодушного и немого бога. Безвкусная лепнина утомляла своим великолепием, сусальное золото казалось отражением чей-то бесконечно развращённой души. Лелайни гадала, сколько денег нужно, чтобы выстроить такой дворец.       «Мы с сестрой так голодали в детстве, наша мать умерла, потому что не было денег на лечение, люди работают, не видя семьи — и всё для того, чтобы построить это?» — ужасалась она.       Комната отдыха господина Агунга располагалась на третьем этаже. Свернув направо от лестницы и открыв широкие двери из алого дерева с золочёными ручками, конвоиры Лелайни завели пленницу в просторную комнату, у левой стены которой стояло великолепное кресло с обивкой из дорогой кожи. У правой находилось нечто вроде невысокой сцены, на которой возвышалась шикарная кровать, подсвеченная розовыми лампами. У дальней стены потолок подпирала колонна, убранная в глухой короб из резных деревянных панелей, выглядевшая несколько неуместно. У «сцены» стоял шкаф, в котором за прозрачной дверкой были выставлены разнообразные игрушки для самых изощрённых в сексе натур. Сами стены закрывали тяжёлые бордовые полотнища.       — Наконец-то, — господин Агунг, сидевший в кресле, развернулся к пришедшим.       Лелайни вспомнила, что видела его лицо в цифровом телевизоре, который она иногда смотрела у соседа.       Агунг входил в число самых крупных земельных собственников страны. Его двоюродный брат входил в круг советников правящей военной хунты. Далеко не первый по площади владений, он заработал огромное богатство и влияние за счёт готовности предоставлять корпорации «Орбос Зинго» свои земли и отстаивать её интересы в среде землевладельцев. Это был высокий, моложавый господин атлетичного телосложения, с идеально уложенной причёской и надменным взглядом человека, привыкшего повелевать. Одет он был в великолепный чёрный халат, расшитый узором в виде золотых леопардов.       — Доброго вам вечера, господин Агунг, — подобострастно проблеял Зонат.       Силла подошла к Агунгу, села перед ним на колени и поцеловала его руку. Тот положил ей ладонь на голову и потрепал, точно любимую собаку.       — Ничего так, ничего, — задумчиво произнёс землевладелец, оглядывая пленницу.       Лелайни боковым зрением увидела едва заметное колебание полотнищ. Охрана, догадалась девушка.       — Ты знаешь, кто я? — вкрадчиво спросил Агунг.       Лелайни промолчала. Зонат тут же больно дёрнул её за ухо и отвесил подзатыльник.       — Повторю: ты знаешь, кто я?       — На вопросы господина Агунга в этом доме нужно отвечать! — прошипела Силла.       — Господин Агунг, — ответила Лелайни.       — Мне не нравится твой тон, Лелайни. В нём не хватает почтительности. Но ей ты ещё научишься, — сказал землевладелец. — Ты понимаешь, что ты подозреваешься в связях с антигосударственными группировками и что за это грозит? Но я, как владелец земель, имею власть миловать тех, кто к ним приписан. Думаю, ты всё понимаешь. Будь моей наложницей — или отправишься к военным. Поверь, у меня намного, намного лучше. Лучше, чем у тебя в деревне. Тебе повезло. Регулярное сытное питание, отличная медицина — моих любовниц лечат не хуже меня — и, конечно, разнообразный и интересный секс. Досуг здесь тоже есть. У меня доступ к лучшим виртуальным киноколлекциям и целый кинотеатр. Комната виртуальной реальности. И многое другое. Предложение действует лишь один раз. Или — допросы и казнь у военных. Я знаю, что ты невиновна, и предлагаю тебе спасение. А я люблю красивых женщин и собираю интересные экземпляры. Младшая сестра чокнутой лесной будет хорошим дополнением.       Лелайни молчала. У неё дрожали руки. Из глаз снова потекли слёзы.       — Ты боишься? Я не страшный. Подойди ближе, — Агунг поманил девушку пальцем с массивным золотым перстнем.       «Как жаль, что у меня нет какой-нибудь спрятанной бомбы, чтобы взорвать этого холёного урода вместе с собой и всем чёртовым особняком!» — думала Лелайни, делая неуверенный шаг вперёд. — «Сейчас я скажу «да», чтобы попробовать сбежать, когда меня возьмут в город. И он меня изнасилует. А потом, наверное, и его прихвостни. Как же отвратительно! Надо постараться не думать, представить, что всё это снится. Что это всё ничего не значит.»       — Я буду твоим первым. Тебя это возбуждает? — Агунг встал и взял Лелайни за подбородок. — Что может быть слаще секса с девственницей, верно? Не молчи. Говори со мной.       «Жалко, что у меня никогда не было парня. Тогда бы эти уроды не были бы первыми, и я бы сломала его гнусную фантазию», — зло подумала Лелайни, видя, что её молчание уже не устраивает извращенца.       — Я ещё не оправилась от потрясения, — бесцветно произнесла Лелайни.       Агунг взял её за виски и жадно, без тени нежности поцеловал. Вставшая позади Агунга Силла обняла господина за талию.       «Налани, помоги мне вынести всё это! Все духи леса, хранители рек и деревьев, сохраните меня!» — голову пленницы наводнили панические мысли.       Лелайни не верила в духов, не верила в бога и не придерживалась ни одной религии, но в моменты сильнейшего напряжения детские суеверия поднимались из глубин разума.       — Господин Агунг! — раздался встревоженный голос Мурта.       Землевладелец оторвался от губ Лелайни и с нескрываемым раздражением повернулся к телохранителю.       — На поместье совершено нападение. Выведены из строя камеры на северном и восточных направлениях. Уцелевшая камера засекла двух неизвестных с оружием. Пропала связь с блокпостом, — доложил Мурт. — Каковы ваши распоряжения?       — Обороняй дом, — приказал Агунг. — Кто это? Лесные или наёмники «Алканга»?       — Пока неясно, — выдохнул Мурт. — Вызывать на помощь гвардейцев?       — Нет, пока не будет уверенности, что это не наёмники «Алканга», — после недолгой паузы ответил Агунг. — Если будешь уверен, что напали лесные — вызывай.       Агунг тяжело опустился в кресло. Мурт снял автоматический пистолет с предохранителя и встал у колонны.       — Зонат, быстро на помощь ребятам на первом этаже, — скомандовал он. — Не забудь взять винтовку. Быстро!       — Есть!       Зонат исчез за дверью. Силла в тревоге кусала ногти, сидя на полу подле трона своего хозяина. Агунг смерил Лелайни тяжёлым взглядом.       — А ты интереснее, чем я думал. Не верю в слишком удачные совпадения, — сказал он. — Виреми, выйди. Раздай средства защиты.       Из-за настенного полотнища вышел Виреми, одетый в бронежилет, вооружённый автоматическим дробовиком и пистолетом. Достав из тайника за полотнищем три противогаза, он выдал по одному Мурту и Агунгу, оставшийся надел сам.       — Возьми девоньку в заложницы и сядь с ней на кровать. Пистолета с её башки не спускать! — приказал Агунг. — Мурт, если с заложницей не получится — включай нейроиндукционное поле по слову «куколки».       Сказав это, Агунг отъехал на кресле за едва видимую металлическую полоску на полу. Мурт укрылся за колонной. Виреми схватил Лелайни, посадил на кровать и приставил пистолет к виску девушки, постаравшись закрыться ею от возможного противника в дверях.       Потянулись минуты тревожного ожидания. Сердце Лелайни стучало, как ненормальное, разрываемое надеждой и страхом.       — Господин Агунг, они уже на первом этаже, — доложил Мурт из-за колонны. — Численность не менее четырнадцати человек. Хорошо вооружены. Используют дымовые шашки и инфракрасные прицелы, чтобы получить преимущество.       Лелайни слышала отзвуки стрельбы.       — Я закупал лучшее оснащение для охраны, — плюнул Агунг. — Почему они не могут их сдержать?       — Внезапность. И, похоже, у нас был предатель из слуг, — ответил Мурт.       Дверь с грохотом распахнулась, впустив клубы непроницаемого серого дыма. Мурт среагировал со сверхчеловеческой быстротой, выпустив во мглу несколько быстрых одиночных и спрятавшись за колонну. Прилетевшие в ответ пули бессильно выбили щепки из колонны, срикошетив от скрытого под деревом металла. Ударила длинная очередь, явно призванная не поразить цель, а заставить не высовываться.       — Вспышка! — крикнул кто-то из дыма.       По полу покатился небольшой чёрный цилиндр. Виреми нырнул за кровать, потянув Лелайни за собой. Агунг развернул кресло спиной к предполагаемой светошумовой гранате. Одно из полотнищ колыхнулось.       Вместо вспышки на пороге возникла высокая тёмная фигура, проступив сквозь дым. Вторая тень стремительно отделилась от первой. Прострекотали короткие очереди. Из-за полотнищ раздался звук падающих тел.       В замкнутом помещении выстрелы показались Лелайни оглушительными. Она попыталась вырваться, воспользовавшись хаосом, но Виреми держал её, как гарант собственного спасения.       — Убью, тварь! — взвыл он, тыча пистолетом в ухо девушки. — Не двигайся, застрелю!       Когда дым немного рассеялся, Лелайни увидела, что невысокий человек в закрытом шлеме со встроенным фильтрующим устройством и лёгком бронежилете держит на прицеле Мурта. Сам Мурт стоит, подняв руки вверх.       Что-то в его движениях показалось Лелайни смутно знакомым.       Второй нападающий был куда выше ростом, превосходя даже внушительного Агунга. Закутанный в лохматый маскировочный халат, имитирующий лесную растительность, в глухом шлеме с выступающим вперёд клювообразным дыхательным фильтром, двумя круглыми визорами и похожими на уши антеннами непонятного назначения он напоминал то ли лесного духа, то ли огромного потрёпанного филина — птицу, знакомую Лелайни по книге вымерших животных. Из-за его спины виднелся массивный приклад. "Филин" взял в заложники землевладельца.       — Прикажите своим людям отпустить пленницу и выйти из-за полотнищ, если за ними кто-то остался, Агунг, — скомандовал невысокий звонким женским голосом.       Лелайни узнавала голос, но не могла вспомнить обладательницу — или не могла поверить вынырнувшему из глубин памяти ответу. Ухо болело от давления ствола пистолета.       Агунг, удивительно быстро отойдя от потрясения, усмехнулся.       — Весело. Заложник на заложника. Вот только вы меня просто так не отпустите, но хотите, чтобы я так просто отпустил эту девушку. Всё ясно с вами, — сказал он.       Из-за полотнищ донёсся приглушённый удар. Будто бы нечто острое вонзили в плоть. За этим последовал предсмертный хрип.       — Последний раз прошу по хорошему, Агунг, — холодным тоном приказала женщина в шлеме.       — А то что? Прикажешь этому лабораторному выродку убить меня? Я вам нужен как ценный заложник, так что не надо угроз, — насмешливо бросил землевладелец.       Прозвучал выстрел, затем ещё один. Лелайни ощутила, как руку с пистолетом отбросило в сторону. Щёку запачкали тёплые брызги. Сзади раздался звук рухнувшего на пол тела. Обернувшись, она увидела труп Виреми с простреленной рукой и головой.       Из-за полотнищ вышел третий боевик, со штурмовой винтовкой и окровавленным виброкинжалом на поясе. Пока Агунг отвлёкся, а Мурт был под прицелом, он обошёл комнату по периметру за полотнищами, добив раненых охранников кинжалом и найдя удобную позицию для освобождения заложницы.       — Думаю, ты проиграл, Агунг, — объявила женщина в шлеме. — Как командир первого отряда третьей колонны Аксалийской Народно-Революционной Армии, я уведомляю, что ты приговорён к смерти за пособничество истреблению собственного народа, рабовладение и сексуальное насилие. Приговор... — Нет уж, куколки мои! — взревел Агунг.       В то же мгновение Мурт с нечеловеческой скоростью метнулся под защиту колонны. В его руке будто бы из ниоткуда возник пистолет. Из колонны молниеносно выдвинулись металлические стержни излучателей нейроиндукционного поля. Колени женщины в шлеме подогнулись. Лелайни ощутила, как наваливается необоримая слабость…       Раздался взрыв — или выстрел, столь громкий, что отозвался резкой болью в ушах Лелайни. Колонна разлетелась вдребезги, словно хрупкий бокал под тяжким ударом молота. Ошеломлённая и временно оглохшая, она с удивившим её саму спокойствием рассматривала разбросанные в дальней части комнаты обломки вырванного с болтами проектора нейроиндукционного поля. Отброшенный на два метра, Мурт лежал у стены, под куском деревянной панели, среди каменной крошки. Под изломанным телом быстро растекалась лужа крови. В мертвом теле чернела огромная дыра. Стекло шкафа с сексуальными игрушками треснуло.       Агунг лежал под ногами у владельца маскировочного халата. Последний держал в руках массивную винтовку чудовищного калибра, похожую скорее на переделанную авиационную пушку, чем стрелковое оружие.       Женщина в шлеме, не теряя времени, произвела три выстрела в голову землевладельца. Не выдержав попаданий, череп раскололся, расплескав мозг по полу. Расправившись с Агунгом, она повернулась к Лелайни.       — Привет, сестрёнка. Не тормози, надо уходить.       Лелайни очумело помотала головой. Спасительница подхватила девушку за руку и повела прочь.       Силла пала ниц к трупу своего господина, обхватив голову руками. Боец с виброкинжалом указал куда-то вниз.       — Поспешим, нужно освободить всех пленниц и собрать налог.       Стрелок с ужасной винтовкой молча повесил оружие на спину скупым механическим движением и последовал за Налани.       Лелайни заметила, что у пугающего бойца по шесть пальцев на руках — все с острыми коготками, торчащими из защитных перчаток.