Нелегко искать объяснения и оправдания, С пулей в груди трудно быть непредвзятым. Но разве чужая боль не есть наказанье? И разве нет кары страшнее, чем быть виноватым? Знаю, чужие ошибки не учат, А время жестоко, и вовсе не лечит, И весь мой накопленный жизненный опыт Возможно, окажется, вдруг, совсем бесполезен. Fleur - Расскажи мне о своей катастрофе
На тренировочном клубы пыли поднималась к верху, не успевая опускаться. После всего, через что прошла 7 команда, нельзя было не оценить то, как возросла сила каждого её члена. -Хорош ворон считать, придурок, - крикнул Каваки, замахиваясь на Боруто. Тот как-то запоздало среагировал, но всё же уклонился и попытался быстро зайти со спины, на что противник, словно предвидев такой ход, резко ударил локтем с разворота, попав прямо под дых. -Всё, стоп! – раздалось с другого конца площадки. -Ты сегодня явно не в лучшей форме, - усмехнулся темноволосый, протягивая ладонь. Боруто поднял несколько отрешённый взгляд и устало выдохнул, сразу после попытавшись улыбнуться. -Да…не выспался как-то, ттэбаса, - руки привычно сложились в замке за головой. -Если будешь спустя рукава тренироваться, далеко не уйдём. Времени у нас вообще нет. -Да знаю я, - отрезал Узумаки, но тут же добавил, - всё будет нормально. «Времени у нас вообще нет» словно резануло по ушам. А после вчерашней ночи звучало особенно мерзко. Это у него не было времени. У них же было предостаточно. Тучи плавно закрыли все небо, а тихий гром предупреждающе ударил где-то вдалеке. Боруто вскинул голову и невесело улыбнулся. Будто сама природа-мать желает вывернуть его наизнанку, при этом безучастно наблюдая откуда-то сверху. Как и это белое нечто. -Опять погода испортилась, - недовольно нахмурилась Сарада. -Сегодня всё равно нормальной тренировки не получалось толком. Потому что кто-то не хочет серьёзно к делу относиться. Эй, - Каваки положил тяжелую руку на плечо друга, - ты как? -Да всё путём, может, не с той ноги встал, - широко улыбнулся Боруто, - Может тогда в бургерную? Думаю, заслужили! -Ты то, бедняга, конечно, устал, - засмеялась Учиха, направляясь к выходу из леса. -Надо же силы восстановить! За всю дорогу Боруто сказал лишь несколько слов, и те были будто невпопад. Ребята лишь неоднозначно переглядывалась между собой. Конечно, они не были слепыми. Нельзя не замечать изменений в том, с кем ты находишься буквально постоянно. Тем более, что для этих изменений были абсолютно все основания, просто, быть может, не хотелось замечать? Было комфортнее продолжать верить, что после всего кошмара, который они уже пережили, всё сможет остаться, как раньше, просто нужно дать ему время. Они всё видели: легко отмечали фальшь в улыбках, странное поведение, когда движения внезапно становились слишком дёрганными и активными, а говорить он начинал нарочито громче, словно стараясь перекричать что-то. Или кого-то. Конечно, Боруто всегда любил привлечь к себе внимание, и его всегда было «много», но тут все понимали - это совсем другое. Но словно продолжали надеяться, что пройдёт само и однажды отпустит. Не хотелось устраивать драму и бить тревогу из-за своих волнений. Чаще всё ограничивалось расплывчатым вопросом: «как ты?», но и ответы всегда были такими же расплывчатыми - всё переводилось в шутку. -Ты знаешь, что можешь поговорить с нами об этом, - сказала однажды Сарада, прервав какую-то застывшую в воздухе тишину. Боруто окинул её странным взглядом и тут же натянул неловкую улыбку: -Ты чего это вдруг, Сарада? -Я вполне серьёзно, я понимаю, ты наверняка очень переживаешь из-за… -Это всё уже неважно! - прервал он её и облокотился на дерево позади, - Сейчас я чувствую, что сильнее. Да, Момошики всё ещё внутри кармы, но теперь я смогу контролировать его силу. Я это знаю, - брови невольно сдвинулись к переносице, а глаза снова поймали перед собой это белое существо. Он смотрел со свойственной ему гордой надменностью, словно насмехаясь и беззвучно спрашивая: «кого ты пытаешься в этом убедить?» Ребята просто не знали, что могли сделать для него и какие слова тут в принципе можно подобрать. Всё же, ситуация, в который они оказались, далеко не самая распространённая, а Каваки, единственный из всех, кто мог по-настоящему понять то, что творится у Боруто внутри, просто был уверен, что нет никакого смысла в пустом сочувствии. Да и если бы хотел сказать что-то ободряющее - вряд ли бы смог сделать это - выражение своих чувств не было его сильной стороной. Лучше помочь делом, а не молоть языком и размазывать сопли. Было совсем неудивительно встретить 10 команду в этой же бургерной. Все разбрелись по привычным местам, и забегаловка наполнилось разговорами. -Я спрашивал у отца, известно ли что-нибудь про этого Кодо. Сказал, что пока переживать не о чем, - пробубнил Шикадай, не отрываясь от приставки. -Они всё ещё считают нас детьми, - цокнул Иноджин. -Не в этом дело. Так-то всё логично, небезопасно делиться непроверенной информацией направо и налево, только волнения поднимет. Да и Эйде этой тоже доверять под чистую нельзя, мало ли что она там говорит. Не исключено, что на деле совсем другое видит. -Спасибо, что хотя бы роль нянек с нас сняли, а то мне уже повеситься хотелось, достала эта семейка - Каваки зевнул и расслабленно развалился на стуле, - хотя тогда можно бы было просто представить, как я вешаю Деймона, - он усмехнулся, а ребята окинули взглядом комнату, словно этот мальчишка мог выпрыгнуть в любую секунду, и всё - конец молодому. -Ты поосторожней с этим, - Шикадай нахмурился, а Каваки лишь безразлично пожал плечами. Но через секунду напряженной тишины поднялся звонкий смех товарищей. Было что-то излечивающее в этой компании, в этой бургерной, где тёплый свет окутывает помещение, вкусно пахнет любимой едой, а рядом раздаются весёлые голоса. Даже несмотря на дождь, что уже бьёт по стёклам, оставляя свои следы, кажется, что сейчас можно забыть вообще обо всём. Боруто так и сделал: смеялся со всеми, эмоционально рассказывал события последних дней и в который раз не забыл упомянуть то, как Химавари страшна в гневе. -Ну подумаешь, съел я дурацкую последнюю булку, откуда я знать мог, что это её осталась! Даже невкусная была! А она как подлетела, активировала бьякуган, совсем как у мамы, отвечаю! Нет, даже хуже, даттэбаса! - Узумаки специально раздвинул пальцами веки, чтобы глаза выглядели ещё больше. -Почему-то ты не упомянул, как она чуть не вытолкнула эту булку своим этим мягким кулаком...или как вы там это называете, - язвительно добавил сидящий рядом парень. -Каваки, блин! -Того глядишь, твоя сестра тебя обойдёт в два счета, тут уже никакая ваша карма не спасёт, - хохотнул Иноджин. Каваки вскинул бровь и хмыкнул себе под нос, а Боруто, хоть и попытался выдавить подобие смеха, но вышло как-то уж очень рвано. Нара тихо кашлянул в кулак, а Сарада бросила на Яманака хмурый взгляд и поспешила перевести тему на какую-то отстраненную, мельком поймав будто благодарный взгляд друга. Как больно было ей видеть эти изменившиеся глаза. Те, что ещё несколько месяцев назад сияли ярким синим пламенем, освещая всё вокруг какой-то по-детски глупой уверенностью и надеждой, сейчас превратились в глубокий океан, и вроде пока ещё штиль, но казалось, что в любую секунду это затишье разойдётся штормом и потопит все корабли в округе. Боруто был действительно искренне благодарен им всем: они не лезли в душу, не докучали расспросами, не напоминали о неприятных инцидентах, в принципе почти никогда открыто не обсуждали с ним всё происходящее. Просто были рядом. И это было лучше всего. И он знал, что сейчас не надо ничего больше. Он случайно встретился глазами с Мицуки, чей вид не выражал ничего, кроме спокойствия - читалась лишь привычная и немного странная заинтересованность. Он добро улыбнулся Боруто и сделал едва заметный кивок головой. Змей сам не мог понять, что значил этот жест, но раз его солнце легко улыбнулось в ответ, без разницы. Ему было важно лишь то, чтобы оно никогда не перестало светить, чтобы сопровождало его на пути, чтобы он, Мицуки, мог следовать за ним. Вот они все - рядом. Что бы не происходило, как бы тяжело не было - они все здесь, они никогда не оставят его, и Боруто это понимал.«Именно потому, что они никогда не оставят».
И снова на грудь будто опустилась бетонная плита, а в горле встал ком. Как от этого не беги - просто некуда. Другого способа защитить их нет. -Прощаешься? -Что? - Узумаки мысленно поприветствовал незваного гостя. «Его не зовут, он сам приходит» почему-то пронеслось в голове, блондин еле подавил нервный смешок. Момошики лишь моча приподнял уголки губ. -Говоришь, что не рад, что наши мысли теперь связаны, а сам постоянно лезешь поболтать. Скучаешь тут что ли? -Как раз наоборот, - он приблизился, оскалившись, и прошипел на ухо, - предвкушаю. Злость начинала закипать внутри. Боруто не заметил, как руки под столом непроизвольно сжались в кулаки, а он сам смотрел перед собой, не моргая, слишком долго. Поэтому, будто опомнившись, встал и, убедившись, что никто особо не обратил внимание (или не показал этого), вышел из-за стола под беспардонным предлогом «отлить», на что Чочо с Сарадой раздражённо застонали. Закрыв за собой дверь, Боруто выкрутил кран холодной воды на полною и постарался остудить непонятно откуда взявшийся жар. А хотелось не то, что умыться, хотелось просто стянуть с себя скальп, лишь бы избавится от этого давящего ощущения неправильности всего происходящего. Он посмотрел в зеркало и не узнал самого себя: потерянные глаза, под которыми залегли тени, бледная кожа, искусанные губы, даже волосы казались поблекшими. Но самое страшное – чем дольше он вглядывался, тем больше казалось, что в отражении своих голубых глаз он видит Момошики. Отшатнувшись, он налетел спиной на стену и съехал по ней вниз. Отвратительное чувство – терять самого себя. Словно душа находится в постоянном раздрае с телом и разумом. Какие мысли его? Какие не его? Тот вчерашний выбор - точно ли его выбор? Откуда он мог знать? Сейчас всё казалось каким-то слишком запутанным. От этих непонимания и неуверенности становилось только хуже. -Вы, люди, настолько высокомерны. Ставите себя выше воли небес, называя предначертанное собственным выбором. Только и делаете, что выстраиваете в своём жалком сознании иллюзорный контроль над жизнью, не желая принимать того, насколько вы все на самом деле ничтожны и бессильны в руках судьбы. Ты уже всё видел, Узумаки Боруто. Представь, как ты выглядишь сейчас - загибаешься от жалости к себе из-за этой слабости. И ты знаешь, что всё это бессмысленно. Он не отвечал. Да и слышал этот голос как-то глухо, будто находился под водой. Тонул. Эта пучина затягивала его всё глубже и глубже, не давая вздохнуть, и, как он не пытался достичь тот свет на поверхности, дотянуться до него – всё было тщетно. Чьи-то ледяные и нечеловечески сильные руки тянули его ко дну. Чьи это руки? Может, той самой судьбы? И что будет, когда он коснётся этого дна? -Не переживай, глупое человеческое дитя. Скоро всему придёт конец.