***
Начались долгожданные каникулы. Последний день в школе прошел расслабленно, несмотря на контрольные работы, которые решили сделать учителя. Тоша своих учеников не напрягал, а на классном часу поздравил всех с наступающим Новым Годом и отпустил гулять, предварительно вклеив оценки в дневник. После этого он вместе с Настей прошел через садик, забрал Женю, а затем они втроем отправились домой. Вечером за ними заехал Ромка, а семья, собравшись, направилась на каток. Это стало маленькой предновогодней традицией, которую оно исполняли вместе с Бяшей и их с Олькой дочерями. Сама девушка на коньках не каталась, а поэтому предпочла остаться дома, чтобы убраться, да и посидеть с маленькой Ариной. У Бяши и Оли родились три дочери. Соня, Саша и младшая — Арина. Булад никогда не расстраивался, что у него родились дочери. Говорил, что они наоборот лучше, чем пацаны, потому что не будут такими же безалаберными, как он в школе. К тому же, они трое были омегами, впитав в себя древнюю магию, передающуюся в роду Петровых от женщин-омег из поколения в поколение. Бяшка принимал активное участие в жизни своих детей. Он как никто другой знал, что означает жить без родительской любви. И каково это — видеть своего родителя в неадекватном состоянии. Поэтому он практически отказался от алкоголя после рождения первого ребенка. После второго вообще пить перестал. Ромка такое желание и силу воли друга уважал. Булад сразу поставил Соню и Сашу на коньки, научив играть в хоккей. Также и Ромка учил Настю. Друзья после смеялись, что, когда подрастут Женя и Арина, то они смогут собрать небольшую хоккейную команду. Но Женя питал любовь к фигурному катанию, а хоккея жутко боялся. Старший Пятифанов долго бухтел, когда по указке Тоши они покупали для младшего фигурные коньки. Женя был альфой, а Ромка, как старый дед, не признавал того, что альфе могут нравиться «женские» и «омежьи» увлечения. Тогда они поругались с Антоном, что омега даже угрожал отходить мужа веником. Пришлось смириться, чтобы не спать на входном коврике. Они встретились с Бяшей и девчонками у катка, а Настька сразу побежала к младшим сестрам. Девочки присели на заснеженную скамейку, чтобы переодеть коньки. Ромка и Бяша помогали девочкам затянуть шнурки, пока Антон помогал Жене, ведь фигурные стоило подвязать немножко по-другому. Сам Тоша тоже наскоро переодел коньки. А выпустив детей на лед, Бяша и Рома стали сами переодевать ботинки на коньки. И как в старые добрые времена разделить одну сигарету на двоих. Они уже давно оба жили в достатке, оба имели свои семьи, но когда встречались, то обязательно раскуривали одну сигаретку. Тоша не стал ждать мужа и друга, направившись к детям, выезжая на лед и ловко разворачиваясь, езжая рядом с Женей, который ещё только учился нормально кататься, как и маленькая Саша. — Ну че, брат, как тебе с четырьмя девчонками жить? — усмехнулся Рома. — Много на подарки раскошелился? Я вот Насте одну куклу уже на косарь с лихуем купил. — Да пизда, — вздохнул Бяша, затягиваясь, затем передавая сигарету Роме. — Прикинь, Саня попросила этого, как его, Беби Бона, а Соня выклянчила Барби-русалку с длинной шевелюрой. Я вообще не ебу, где такие цены заоблачные берут. — А еще подарки от Деда Мороза, — усмехнулся Пятифан, вставая на коньки, а окурок выкидывая в сугроб, где было полно таких же окурков. Школьники уж очень любили собираться на трибунах и зависать компанией. — Погнали, смотри, твои девки уже моего пацана чморят. Бяша засмеялся, выходя на лед следом за вожаком. Бяша взял в охапку клюшку и шайбу, кидая ту детям на лед. Девчонки тут же налетели на нее, как вороны, наперебой крича и толкаясь, клюшкой пытаясь отобрать чёрный круг. Тоша с Женей отъехал покататься чуть подальше. Народу было не так много и им было где разгуляться, чтобы сделать свои трюки, как их называл Рома. Тоша на это закатывал глаза, а затем бросался в мужа снегом, который подбирал со льда. Игра шла ожесточенная, точно насмерть, а не на жизнь, как товарищеский матч между семьей. Настя, будучи старше своих сестер, лидировала и не уступала. Ромка восхищался ее упорством и характером, приговаривая, что дочка точно станет копией отца в подростковые годы, а поэтому Рома с Тошей ещё хлебанут с ней. Девочка уже начинала показывать свои клыки, часто ругаясь с Антоном, когда они что-то не делили. Тоша сам по себе родителем был построже, чем Рома, ведь альфа просто не мог начать ругать своих детей. Маленьким чертятам стоило только заглянуть в глаза отца, как тот таял, как зефир в костре, который они жарили в семейных летних походах. Ромка всегда старался делать так, чтобы они с детьми и Тошей выбирались куда-то. Ужинали вместе, а ещё вместе смотрели телевизор, вместе гуляли и имели какие-то общие увлечения. Как его семья, когда он был маленький и пока не случилось трагедии с его отцом. Благо, что теперь Лёша и Тимур снова были вместе, а трагические года остались в прошлом. Альфа выпрямился из стойки, повернув голову к своему омеге. Тоша с улыбкой учил одному из элементов фигурного катания Женю, который пытался повторить за родителем. Ромка оставил девчонок на Бяшу, а сам подъехал к мужу, обвив руками его талию, широко улыбнувшись. Тоша вскрикнул от испуга, развернувшись, ведь он еле удержал равновесие. Ударив Ромку по лбу, он улыбнулся ему в ответ. — Придурошный, напугал, — хихикнул Тоша, расслабившись в руках альфы, отчего Пятифану пришлось резко напрячь руки, чтобы не уронить свою ценную ношу. — Вот теперь держи меня, а то упаду! От страха ноги не держат. — Говорит он, а сам развалился, — запыхтел Пятифанов, держа любимого, поднимая его, но из-за расслабленности Тоши и коньков на нем, омега снова поехал вниз. — Ну, Тоша, поднимись! — Пап, и меня, и меня так подержи! — широко улыбнулся Женя, подкатившись к родителям, крепко обнимая их за ноги, отчего Ромка пошатнулся, а Тоша едва удержал себя на ногах. — Жень, я сейчас твоего папу уроню! Тоша, встань! — Ромка перехватил Антона крепче, чтобы не уронить, а Женя продолжал держаться за ноги Ромы, нарушая его равновесие. Тоша не удержался на скользящих ногах, со вскриком падая на лед, а Ромка рухнул за ним следом, успевая перехватить и сына, чтобы тот не ударился. Он упал рядом с Антоном, засмеявшись, что сделал и омега, лёжа на льду. Тоша присел, улыбаясь и смотря на поднимающегося Ромку, который также поднял на ноги Женю. — Ну, вы, блин, — альфа почесал затылок, улыбаясь. — Папа, давай ещё раз! Это весело! — захихикал Женя, катаясь вокруг родителей, пока Рома помогал подняться Тоше. — Дурачки, — улыбнулся Тоша, прильнув к любимому, обвивая его шею руками. — Все в тебя, — Ромка чмокнул Антона в носик, затем поворачиваясь на оглас. Его звали к себе девчонки и Бяша, а поэтому снова чмокнув Антона в нос, Пятифан подхватил свою клюшку и поехал к мини-команде. Тоша с улыбкой смотрел мужу вслед, после снова начиная заниматься с Женей фигурными элементами.***
Весь день тридцатого декабря у семьи Пятифановых был трудный день. Ромка заканчивал отчеты, а Тоша и дети убирали весь дом. Дети каждый свою комнату, а Тоша все остальное. Совсем недавно они сделали нормальный туалет в доме, утеплили его и теперь можно было не бегать в потемках до уличного туалета. Тот все равно оставался, летом очень помогая, но вот зимой застудиться никто не хотел. С утра Тоша стал готовить ингредиенты к салату «Рыба под шубой», сам подготавливая сельдь, которую Ромка выловил летом, чистил и варил картошку, морковь, нарезал лук. Тоша любил этот салат, но готовил его не так много, потому что детям нравился оливье, а Рома тащился по крабовому. В этот раз к ним приходили гости, поэтому и салатов Тоша собирался приготовить побольше. Добавить мимозу, сварить пюре литров пять, запечь целую курицу. Лёша, например, всегда готовил огромный стол, будто на целую роту, даже в том году, когда они решили с Тимуром побыть наедине и таким образом устроить себе маленькое свидание. Каждый раз тридцатое и тридцать первое число были из рук вон бешеными. Готовка, уборка, стирка, глажка, а ещё баню затопить. Рома должен был затопить ее завтра, чтобы помыться днем, а после лечь спать. Потому что все равно сегодня и завтра утром вспотеют. Тоша устало вздохнул, присаживаясь на табурет и смотря в окно, за которым уже стемнело, а окно покрылось витиеватыми узорами. Улыбнувшись, Антон рассматривал их и фантазировал, а вдохновение уносило его куда-то далеко в лес, над которым зависла белая круглая луна. Омега вздохнул, смотря куда-то далеко в лес. Ромка сегодня хотел пойти побегать вместе со стаей, последний раз в году. Навестить Вэрсу, а после вернуться домой. Антон все ещё не мог поверить, что его муж является оборотнем, а сестра потомственной ведьмой. Послышался топот маленьких ног и в кухню вбежала Настя, учащенно дыша. — Пап, я убралась, можно мне в твой ноутбук поиграть? Тоша моргнул, переводя взгляд на дочь, мягко улыбнувшись ей. — Поиграй, если закончила. Во что играть хочешь? — В gta: san andreas, — девочка перекатилась с ноги на ногу. — Какой пароль? — Твоя дата рождения, — улыбнулся Тоша. — Долго не играй, почитай потом книжку. — Ладно, — девочка побежала в свою комнату, после обернувшись. — Женя у меня уснул. — Уснул? — Антон приподнял светлые брови. — Ну, капец, — вздохнул омега, поднявшись на ноги. — Ладно, иди, я продолжу готовить пока, мне немножко осталось. Салат потом в холодильник уберу и пойду отдыхать. Наська убежала, а Антон переложил картошку на стол, начиная ее нарезать, раздумывая о прошлом. Свой первый Новый год, как пара, они провели только вдвоем. Рома тогда вернулся с армии, ещё не успел сбежать на войну, они были в городе только вдвоем. Выпили вина, приготовили маленький новогодний стол, украсили ель, сходили посмотреть на фейерверки и побаловались в ледовом городке. А после этого вернулись домой и всю ночь провели в жарких объятиях друг друга. Этот Новый год хотелось бы тоже провести рядом друг с другом. Отправить детей спать и как раньше, в молодости, заняться друг другом. Им уже было за тридцать и домашние дела уже давно вытеснили из жизни пары занятие любовью. Тоша тихонько вздохнул, выкладывая первый слой селедки, приправляя его майонезом. Хотелось романтики, как в книгах, но он понимал, что они уже слишком взрослые, и романтика уступила место заботе о детях. В уличную дверь заскреблись, и Антон поднялся на ноги, отправившись открывать. Он отворил дверь, а внутрь сначала просунулась чернявая волчья голова, а затем и все тело ее обладателя. Пятифанов отряхнулся, встав крепко на четыре лапы, а затем прилег на пол, довольно вывалив язык наружу. Антон улыбнулся, почесал мужа за ухом и направился обратно на кухню, помыв руки и сев дальше делать салат. Вскоре внутрь кухни вошел Рома, снимая свою толстовку и укладывая ее на стул. — Все ещё за салатами сидишь, красота? Тебе помочь? Как дети? — Да нормально, я сейчас сам уже закончу, — улыбнулся Тоша. — Садись рядышком, — он вытянул губки в трубочку, когда Рома потянулся за поцелуем и они чмокнулись. — Женя спит, Настя играет, оба в комнате. Сегодня помогали мне немного, но ты же знаешь детей, они так скулят, когда я их заставляю что-то делать, — прыснул Тоша. — Ой, это точно, — усмехнулся мужчина. — Я вот в их года вообще от папы такой тумак получал, если что-то не делал. Не могу представить, чтобы я ему сказал, что не буду что-то делать. — Ты сам ему делать ничего не позволял и занимался хозяйством, — похихикал Антон. — Меня вот мама очень ругала, потом и Олю. Зато вот ты у меня сейчас очень хозяйственный, а я неплохой домохозяин, — он снова чмокнул Рому в губы, выкладывая слой яиц. -Ну, вот, я вообще шикарный мужчина, епт, — усмехнулся Ромка, взяв в руки свеклу, чтобы натереть ее на терке. Благодаря совместным усилиям салат был приготовлен быстрее, а поэтому Тоша накрыл тарелку пищевой пленкой и убрал в холодильник подальше, чтобы никто не съел салат раньше времени. Он повернулся к Ромке, подходя к нему ближе и присаживаясь на его колени, руками обвив крепкую шею. — Хочу устроить романтику. — Соскучился по романтике? — улыбнулся Рома, нежно погладив любимого по талии. — Летом в отпуск поедем, будет тебе романтика. Вино, пляж… — И наши дети, — тихонько вздохнул Антон. — Я очень люблю наших сорванцов, но иногда очень хочется побыть наедине. А в отпуск мы поедем вчетвером. Поэтому нет, не вариант вообще. — Ну, почему? Дети пусть резвятся, а мы на пляже устроим себе романтику. Они просто рядышком будут. Антон улыбнулся, погладил Рому по темным волосам, зачёсывая их назад, а после снова вздохнул. — Не хочу терпеть до лета, очень сейчас тебя хочу… — Зайчик, ты ведь понимаешь, что у детей слух чувствительный… — Рома расстроился, ведь видеть своего омегу таким грустным он просто не мог. — Угу, — Тоша вздохнул, как капризный малыш, прижавшись к любимому ближе, ласково целуя его в шею. — Пошли кино посмотрим? Я на сегодня, вроде, все. — Хм. Ромка задумался, а затем кивнул, подхватывая мужа на руки, чтобы унести в зал, где у них стоял плазменный телевизор, достаточно крутой на эти года, ещё и с эффектом 3D. Он усадил Тошу на диван, а сам сел рядом. Омега тут же закинул ноги на ноги Ромы, подтягивая к себе плед и накрывая им их плечи. Рома взял пульт, включая YouTube и выбирая, что посмотреть из бесплатных фильмов. Антон сладко зевнул, ощущая, как им уже начинает обуревать сон. Он достаточно устал за весь день, а поэтому положил голову Роме на плечо, закрывая глаза. — Как твой день прошел? — Неплохо. Сегодня отчеты годовые доделал, поймал мелкого хулигана, — Рома нежно поглаживал Тошу по волосам, обнимая его за плечи. — Потом пошел со стаей пробежаться. Загнали зайца, погонялись за лисицами, — тихо продолжал альфа, после опуская взгляд на мужа, улыбнувшись. Тоша мирно спал на плече любимого, крепко его обнимая, устав заниматься домашними делами. Тоша был ромкиным героем, как когда-то его папа. Только у Леши был один ребенок, а Антон был родителем двух безобразников. Однако, он прекрасно со всем справлялся. И Пятифанов этим восхищался. Мужчина замолк, переключил на стрим игры от любимого летсплейщика и прижал Тошу к себе чуть ближе. Пусть тот отдохнёт. Спустя некоторое время Рома отнес Антона в кровать, затем уложил детей, убрал все с кухни и тоже отправился в спальню, где забрался под тёплое одеяло, а к нему прижалось его теплое облачко. Альфа зарылся носом в сладко пахнущие белобрысые волосы, почти сразу же проваливаясь в сон.***
Утром тридцать первого декабря в спальню ворвались два маленьких урагана. Настя и Женя рухнули на кровать родителей, наперебой крича что-то о подарках и Дедушке Морозе. Рома продрал заспанные глаза, поморщившись от солнца, что пробивалось сквозь неплотно зашторенные окна. Мужчина улыбнулся, повернувшись на спину и потянувшись. Вот, наконец-то, скоро Новый Год. И как приятно было в праздник просыпаться в теплой постели рядом с любимым мужем. Слышать детей, которых Рома так сильно любил и не представлял больше жизни без них, без Тоши. Антон, который жутко ненавидел, когда его будили, открыл глаза, переводя прищурый взгляд на детей. Омега тяжело вздохнул, похожий на кота, которого согнали с его любимого места, затем проводя руками по лицу. Тоша присел, поправляя рукав своей шелковой пижамы, затем приглаживая взъерошенные волосы. — Вы чего с утра раскричались? — Там Дед Мороз нарисовал на окнах узоры! А еще под елочкой кульки лежат! Ромка улыбнулся шире, тоже присев на кровати и притягивая к себе детей, отчего они тут же легли с двух сторон, головой укладываясь на грудь отца. Антон поднялся с кровати, потягиваясь. Он сам лично проснулся утром с Тошей пораньше, чтобы положить под елочку кульки, а также спрятать поближе в зале подарки, чтобы ночью положить их под видом того, что их принес Дед Мороз. Также были и еще коробки подарков, от родителей. Бяша с Олей тоже передали подарки от Деда Мороза, уже подписанные, чтобы подарить девочкам. — Ну, пойдем смотреть, — забурчал омега, вдевая ноги в теплые тапочки и шаркая на выход из спальни, жутко сонный. — Папочка злится, что мы его разбудили, — заговорщицки прошептала Настя, хихикнув. — Ничего, ему полезно пораньше просыпаться, — улыбнулся Рома. — Сейчас кофе выпьем и начнем делами заниматься. Женя, со мной баню топить пойдешь? — Да! — радостно воскликнул мальчик, прильнув к отцу. — Ну, все, пустите меня, я заправлю кроватку, и мы пойдем завтракать. Пока муж и дети заправляли кровать наверху, то Тоша наливал всем внизу чаю и кофе. детям в их маленькие кружки чай с двумя ложками сахара и долькой лимона, Ромке растворимый кофе с тремя ложками сахара и с пропорциями пятьдесят на пятьдесят: молоко и кофе, а себе насыпая две ложки сублимированного кофе и заливая водой. Тоша очень пристрастился к кофе без сахара и молока, открыв для себя его по-новому. Над этим часто смеялся Рома, говоря, что несмотря на свой зефирный внешний вид, Тоша пьет горький кофе, не ест сладости и терпеть не может светлые оттенки в одежде. Да и со временем его характер больше напоминал Карину. И при новых знакомствах все зачастую принимали Тошу за божьего одуванчика, тогда как Рому считали тем еще засранцем. И кто бы знал, что с годами их характеры поменяются. Тоша обернулся, посмотрев на любимого, который с детьми зашел на кухню почти бесшумно. Еще бы, волки же. Омега отдал кружку мужу, чмокнув его в уголок губ, затем присаживаясь за стол, пока Рома ставил кружки для всех, а также намазывал хлеб маслом. Он сделал бутерброды, подавая детям. Насте с колбасой на сыре, а Жене наоборот, с сыром на колбасе, предварительно все это отправив в микроволновку. Тоша же предпочел не есть ничего, а Рома заедал кофе печеньем. Семейная идиллия. После плотного завтрака, Рома отправился топить баню, пока Тоша с Настей остались нарезать салаты. Натаскав в баню воды с колонки, катая на санках не только большую флягу с водой, но и Женю, Рома принялся ее растапливать. Женя игрался в снегу около бани, уже весь став белым, как маленький снеговик. Вскоре в баню заглянул Тимур, широко улыбнувшись сыну и пожав ему руку. Пока баня топилась, то Ромка вышел на улицу вместе с отцом, присев на скамейку и закурив, а маленький волчонок носился рядом с дедом и Ромой. На небосводе ярко светило солнышко, щеки кусал морозец и ощущался настоящий праздник. В воздухе уже пахло серой из-за хлопушек и петард, а также и бенгальских огней. Это заставляло внутри мурлыкать чувство ностальгии. В доме в это время вовсю крошили салаты, ведь Тимур и Леша принесли еще продуктов для салатиков. Варились яйца, картошка, а также уже поставили на разморозку курицу. Леша помогал нарезать, а также собирать салаты в кастрюли, чтобы после к столу переложить их в красивые тарелки. Леша приготовил свой любимый салатик из фасоли, который пообещал съесть в одно жало, посмеиваясь. Пока готовили, то сделали салатик и для тарталеток, а Тоша сразу положил его внутрь них, чтобы тарталетки пропитались. Достали даже сразу икру форели, которую к новогоднему столу купил Рома. Икры получилось очень много, а из-за этого пришлось отправлять в магазин Настю за еще одной упаковкой тарталеток. Время просто летело, а вскоре стала готова баня. Первым пошли Леша с Тимуром, ведь Леша любил баню погорячее, отчего Тимур после просто выполз из нее, отправляясь домой, а следом уже чуть позже пришел Леша. Тоша уже тоже собрал все в баню, взял с собой Настю с Женей, чтобы сначала помочь помыться девочке, потом искупать сына и отправить их вдвоем домой. Когда дети были совсем маленькими, то за ними в баню приходил Рома, утаскивая свое сокровище в дом, как дракон. Помыв детей, Тоша остался готовить воду себе и Роме. Родители мужа точно присмотрят за малышами. Времени было в обрез, им еще стоило собрать стол и подготовить зал к приему гостей. Рома вошел в баню, аж зашипев от охватившего его жара. Он не ощущал холода, но в жару ему становилось нехорошо, как и его отцу. Ромка присел на скамейку, пока Тоша продолжил готовить воду. Все его тело покрылось горячей испариной, волосы прилипли к лицу и шее, а зеленые глаза слегка заволокло. Альфа облизал губы, ему жуть как хотелось прижаться к этой коже губами, слизать каждую треклятую капельку пота и вжаться клыками в нежную шею. Им с Тошей жуть как не хватало друг друга. Оттого такие моменты ценились, когда они оставались наедине. Ромка притянул к себе любимого, целуя его в приоткрытые губы. Он не мог дать Тоше романтики, но хотел показать то, как сильно он его любит. Из бани они вышли только спустя час, отчего потом встретили хитрые взгляды родителей Ромы. Леша хотел было открыть рот, чтобы подшутить, но Тимур накрыл его губы ладонью, чмокнув в макушку. Тоша и Рома покраснели, как школьники, которых поймали за чем-то постыдным. Но они так сильно любили друг друга, что просто не могли оторваться друг от друга. Не могли насладиться друг другом вдоволь. Будто утопающий не мог надышаться воздухом, а странник в пустыне напиться воды. Их любовь прошла многое и все еще жила, ярким огнем разгораясь в их сердцах. Сильно, ярко, горячо. После бани все отправились подремать, ведь еще нужно было сидеть всю ночь, а поэтому нужно было иметь силы. Тимур с Лешей заняли комнату Жени, заснув на его диване, Настя в своей спальне, а Рома с Тошей взяли к себе младшего ребенка, который заснул в объятиях родителей. Вожаку было сложно заснуть. Он смотрел на Тошу, нежно поглаживая его по щеке костяшкой указательного пальца одной руки, пока омега спал на его плече, а Женя прижимался к ним обоим. Рома повернулся на спину, позволяя своим родным искать у него тепла и защиты сквозь сон. Альфа взял в руку смартфон, чтобы почитать что-нибудь, чтобы скоротать время. Тоша дремал недолго. Ему стоило только восполнить силы, а поэтому он достаточно быстро проснулся. Рома даже вздрогнул, когда Тоша зашевелился и привстал. За окном уже стемнело и единственным источником света в комнате оставался экран смартфона. — Проснулся, зайчик? — шепнул Рома, откладывая телефон, ведь он прекрасно видел в темноте. — Сколько время? — хрипло зашептал в ответ омега, потирая глаза. — Время пять, — улыбнулся Рома, погладив Тошу по телу, до куда смог дотянуться рукой. — Ты что, уже выспался? — Надо дальше подготавливать стол и горячее готовить, — омега потер глазки, вздыхая. — И стол надо перенести. Ты с отцом принесешь его в зал? — Принесу, зайчик. Может, еще поспишь? Вчера и сегодня намаялся так, — Тоша на его слова легко помотал головой. Женя завертелся от разговоров родителей, а Рома поспешил успокоить его и убаюкать, похлопывая по боку. Он осторожно вытащил из-под сына свою руку, поднимаясь на ноги и помогая подняться Тоше, сам направившись на выход из спальни. Если Тоша больше не хотел спать, то Рома ему поможет по кухне. Они вошли в кухню, а Рома налил им по кружке кофе, пока Антон, сладко зевая, доставал заранее порезанную картошку из холодильника, а затем и размороженную курицу. — Скоро Оля с Бяшей прийти должны, — пробормотал Тоша, снова сладко зевнув. — Через часа два только, или три, — улыбнулся Рома и поставил кружки на стол. — Тош, помнишь, как мы раньше в школу ходили? Темно, морозно, через лес. Такая ностальгия. — Да, помню, — улыбнулся омега, раскладывая все на противне, посыпая специями. — Помню свой первый Новый Год в поселке. Я тогда жутко плакал в своей комнате. Потому что думал, что моя жизнь тут пойдет под откос. Я мечтал уехать обратно в город. А потом… потом в моей жизни появился мальчик с глазами цвета ноябрьского неба. А теперь у меня даже дети от этого мальчика. С такими же прекрасными глазами, — хихикнул Тоша. — Помнишь Новый Год, когда я прибежал к тебе? Тогда еще Боря тебе встречаться предложил? — Помню, — кивнул Тоша. — Мы с тобой вдвоем встретили Новый Год в прихожей моего дома, — хихикнул омега, обмазывая курицу маслом и специями, а также и майонезом. — Я так был рад, когда ты пришел. Я очень хотел тебе признаться, но боялся, что не нравлюсь тебе. — То есть, то, что я прибежал под бой курантов к тебе, вообще на мысль не натолкнуло? — посмеялся Рома. — Я тоже думал, что ты меня не любишь. Но я тогда бежал с мыслью, чтобы признаться тебе. Но зассал. — Однако, погляди, мы уже почти пятнадцать лет встречаем Новый Год вместе, — ухмыльнулся Антон, засовывая противень в духовку и включая ее. Он вымыл руки, присаживаясь за стол напротив Пятифанова. — Я, ты, наши дети, родители, сестры и братья. Наша семья такая большая. — И правда, — улыбнулся Рома. — Кто бы мог подумать, правда? Кстати, Полинка не хотела прийти? — Говорила, что с Харитоном встретит Новый Год, а потом в гости придут, — улыбнулся Тоша. — До сих пор не мог поверить, что она взяла из детского дома ребенка. Еще и зовут его, как дедушку у нее, царство Харитону Борисовичу небесное. — Она правильно поступила, — Рома отпил кофе, переводя взгляд на окно. — Пацан хорошим растет человеком. Полина и раньше волонтерством занималась, а как в детском доме познакомилась с тем мальчиком, так все. Он ее мамой называл тогда еще, а теперь всем рассказывает, что мама его забрала домой. Они и похожи сильно. — Как думаешь, может, потом Наську с Харитоном сосватаем? — хихикнул Тоша, а Рома подавился. — Не-не-не! Я свою принцессу никому не отдам! — Охранять будешь, как цепной пес? — улыбнулся омега, отпивая кофе. — Сначала ее ухажеру придется со мной справиться. Потом с Женей. Мы не дадим нашу княжну в обиду. Антон засмеялся, попивая кофе. Вскоре в кухню вплыл Леша, тоже плеснув себе кофе, но, так и не допив его, открыл бутылочку винца. Ромка на это только покачал головой, ведь Леша, как хитрая лисичка, начал спаивать и Тошу. Омеги сидели с бокалами вина, пока еда готовилась в духовке. А после на кухню вошел и Тимур. Стол тоже был довольно быстро собран в зале, а также раздвинут, чтобы за него поместились все гости, коих было немало. Тоша с Ромой, Леша с Тимуром, Карина с Олегом и Оля с Буладом. Это еще не считая детей, которым был уготован маленький стол, а Настя хотела сидеть в этот раз со взрослыми. Пока курица запекалась в духовке, то альфы приготовили пюре, а омеги, попивая вино, нарезали фрукты, сыр, колбасу и делали маленькие канапе. Тоша постоянно подшучивал над Ромкой, чтобы тот не вздумал снова ради упрощения вбивать картошку блендером. Получилось в прошлый раз из рук вон плохо, что непонятная каша была на вкус, как пюре быстрого приготовления, а самого приятного аромата и вкуса вообще не ощущалось. Все пошло в мусорку, потому что из этого Тоша даже не смог бы приготовить драники. Ромка побурчал, показал мужу фак и продолжил сминать картошку колотушкой. — Тимочка, положи мне немного пюре, — Леша подал какое-то блюдце мужу, а Тимур снисходительно улыбнулся. — Не дождешься новогоднего стола и гостей? — Да пока дождешься. Они еще часа на два опоздают, пока Карина свои морщины замазывать будет. — Ой, ли, — ухмыльнулся мужчина, накладывая немного пюре своей лисичке, пока Ромка перестал его мять и позволил положить в тарелку. — Ты, по-моему, вообще их часа три замазываешь. — Чего-о-о-о? — Леша прищурился, смотря на мужа. — У меня? Морщины? Ну-ка, окстись! — Ой-ой, — хихикнул Тоша, чистя мандарин и отправляя одну дольку в рот, вторую отдавая Роме. — Дядь Леш, вы что, вы самый красивый и молодой тут. У вас нет морщин. Леша фыркнул, складывая руки на груди. — Между прочим говоря, я очень даже современный. Был и буду. Вон, у Ромки раньше одноклассники ко мне клеились. — Ну, не сейчас же клеятся, — подлил масла в огонь Рома. — Пап, да ладно тебе, стареть — это нормально. Ты крутой дедушка. — Какие же альфы противные, — фыркнул Леша. — Мне, между прочим, и пятидесяти нет. — Ну, вообще-то, папуль, уже исполнилось. Буквально неделю назад, — Рома посмеялся. — Леш, — Тимур положил блюдце перед любимым. — Между прочим, для своего возраста ты выглядишь лучше Ромки, — альфа подмигнул. — И возбуждаешь не хуже, чем лет двадцать или тридцать назад. — Фу, — Рома высунул язык, продолжая проминать картошку, после наливая в пюре молоко и перемешивая. Леша засмеялся, поцеловал звонко мужа в губы, взяв в руки ложку и приступая к пюре. Так пролетело время до восьми. И в дверь постучались и сразу вошли желанные гости. Первыми забежали дети, затем за ними вошли Карина с Олегом. Леша сразу же кинулся к подруге обниматься, они сразу начали щебетать обо всем на свете, пока Олег и Тимур молча и с улыбками пожали друг другу руки. Рома и Тоша тоже направились встречать гостей. Обнялись с родителями, а затем и с вошедшими в дом Бяшей и Олей. Девушка вошла в красивом пуховике белоснежного цвета и такого же цвета шапке, отчего напоминала снегурочку со своими такими же волосами и ресницами. Их с Бяшей детки же пошли больше цветом волос в бурята, а вот внешностью в Ольку, чему очень радовался мужчина, приговаривая, что у него четыре красавицы, которых нужно защищать. Семейная встреча всегда приятна и нежна. У каждого пела душа и радовалось сердце, а атмосфера праздника стала ощущаться еще более явно. Из колонок, которые стояли на кухне, подключенные к ноутбуку, полился приятный голос певицы, солистки любимой группы Тоши, которую он стал слушать после Короля и Шута. Он очень тяжело отходил от смерти Горшенева, ведь был их ярым фанатом и теперь он пытался жить без голоса артиста. Однако, все еще оставался тошин любимый Князь, песни которого всегда звучали по утрам, когда семья собиралась в школу и на работу. Мелодия песен Мельницы сверистелью трогал за сердце и заставлял окунуться куда-то в далекое прошлое. Куда-то туда, где маленький Антон и такой же маленький Рома шли сквозь заснеженную просеку. С неба засыпало крупными хлопьями снега, мороз кусал за щечки, но они были такими счастливыми, такими молодыми. Их любовь лишь расцветала. И они еще долго будут нести ее сквозь года.Зима приходит за теплом,
В горячих пальцах снежный ком,
И никаким неверным снам
Не замести дороги нам —
В ночь под невидимым крылом.
Ничего не останется от нас,
Нам останемся, может быть, только мы,
И крылатое бьется пламя между нами,
Как любовь во время зимы.
Они сели за стол всей большой семьей, смеясь и улыбаясь. Будто они не виделись сотню лет, но нет, прошло совсем немного времени с их последней встречи. Проснулись Настя и Женя, присоединившись к общему застолью, но быстро убежав играть с младшими сестрами. Арина осталась с Олей, ведь была еще совсем малышкой, ей недавно исполнился год и пять месяцев, поэтому она была очень привязана к родителям. Ромка и Бяша уже чувствовали от маленькой ведьмы сильный дар. Кажется, именно она станет той, кто продолжит дело своей матери. Помогать стае своего брата, как Оля помогает стае Ромы. И, как с усмешкой говорил Рома, «брататься с Вэрсой». Время летело незаметно. Семья вместе ела и смотрела «Голубой огонек» по телевизору, пока за окном пела вьюга, разгоняя снежок. Морозец еще больше разрисовывал окна, которые Тоша ни в какую не хотел менять на пластиковые, слишком уж любил эту зимнюю эстетику. Настолько, что в доме висело несколько написанных им картин в зимней тематике. В зал залетели дети, визжа и смеясь, играя в догонялки. Каждый из родителей поймал своего ребенка, как и бабушка с дедушками, а затем усадили на свои колени, чтобы накормить. Детский маленький стол был всего лишь бесполезной игрушкой, все равно на нем не стояло ничего. Дети изъявляли желание кушать с родителями, а потому подворовывали из их тарелок. И вскоре началось праздничное поздравление Президента, которое семья смотрела с улыбкой. Начинался две тысячи пятнадцатый год, который они снова проведут также счастливо, как и всегда. Проведя его вместе, не расставаясь. Будущее было туманным, но Оля с улыбкой игриво говорила, что все будет прекрасно. Их не ждали несчастья, будто обходили стороной. Бой курантов отразился от стен дома. Новый Год. Семья Пятифановых, Петровых и Хандаевых с радостным криком: «Ура-а-а-а!» чокнулись бокалами с шампанским, только Оля и Бяша с соком, а Леша и Карина поспешили поскорее сжечь бумажку с желанием, тоже чокаясь бокалами и выпивая все до дна. За окном послышались салюты, раздаваемые со стороны поселка, как и в их СНТ, но дом Пятифановых все равно был ближе к лесу, в отдалении. Дети сразу же побежали к окну, раскрывая их настежь, чтобы что-то увидеть, принося морозец в дом. Родители стали как можно скорее подкладывать подарки под елку. Рома удивленно приподнял брови, заметив блестящие подарочные коробки. Он взглянул на Тошу, молча взглядом спрашивая, чьи это подарки. Антон пожал плечами, указал на них родителям, но и взрослые пожали плечами. Вожак волчьей стаи обернулся на окно, подходя поближе к детям, смотря на праздничный салют, вспыхивающий из-за крон деревьев, после переводя взгляд на лес. Там, за забором, стояла невысокая фигурка бородатого мужчины в теплой шубе и шапке-ушанке. Рома широко улыбнулся, кивая старцу, а Вэрса с такой же добродушной улыбкой ответил ему таким же кивком, уходя глубже в лес. Рома и Бяша поспешили закрыть окна, а ребятня с радостным визгом кинулась к елке, заметив подарки. Леша, Карина и Оля помогли деткам прочитать, где чей подарок. А после распаковки все снова сели за стол, обмениваясь также подарками друг с другом. Рома с нежной улыбкой протянул для Антона красную бархатную коробочку, перевязанную блестящей черной ленточкой. Омега ответил такой же улыбкой, принимая коробочку и открывая ее. Внутри Тошу ждало красивое колечко из белого золота с небольшими фианитами. Такие обычно дарили на свадьбу или как обручальные. Антон ахнул, распахивая глаза и разглядывая такое дорогое украшение. — Ром, зачем такое дорогое? — Знаешь. Я долго думал, что тебе подарить. Но единственное, что мне приходило на ум, что я хотел бы снова жениться на тебе. И ответ пришел сам собой. Тош, хоть мы и давали клятву в ЗАГСе, но я хочу спросить, ты будешь со мной всю жизнь? И даже после смерти. — Ох, дурачок, — Тоша улыбнулся, крепко обнимая любимого за шею, убрав коробочку на стол. — Я всегда буду с тобой… К родителям подбежал Женя, а следом за ним и Настя, крепко обнимая Тошу и Рому с двух сторон. Антон хихикнул, крепко обняв своих сорванцов, посадив на коленки сына, а Рома на свои коленки усадил дочь. Спустя полчаса в дверь постучались и на пороге показалась черноволосая женщина с короткой стрижкой, ведущая за руку мальчика возраста Жени. Харитон смущенно мялся за ней, пока хозяева дома встречали его. Харитон был омегой и Полина несколько переживала, сможет ли она достаточно поддержать его в будущем, но она была полна решимости воспитать его, считая за своего родного сына. Женя смущенно спрятался за ногой Антона, смотря на мальчика, с которым очень любил играть, но Поля не так часто приезжала к ним в гости, чтобы мальчики привыкли друг к другу. Тоша крепко обнялся с лучшей подругой, а после пригласил к столу. Женщина с радостью прошла внутрь, присаживаясь за стол и усаживая Харитона к себе на коленки. Взрослые умилялись с маленького омеги, который смущенно прятался за мамой, обнимая ее. И несмотря на то, что он сам просился в гости к Жене, он просто не мог пересилить себя. Тоша хитро посмотрел на Рому, который только усмехнулся, сложив руки на груди, мол, «Не старшего, так младшего сосватать хочешь?», а Тоша только прильнул к мужу, широко улыбаясь и целуя его в губы. Праздник продолжался до трех утра. Детей уложили спать гораздо раньше, ведь те уже клевали носом, а взрослые тихо слушали музыку в зале, разговаривая. После этого они вышли на улицу, чтобы запустить фейерверк. Уже пьяненький Рома и трезвый Бяша, который придерживал своего брата не по крови, зажгли фейерверк, после убегая к семье, которая с восхищением наблюдала за взрывающимися в небе искрами. Рома крепко обнял веселого Тошу, запечатывая его губы поцелуем. Антон улыбнулся в поцелуй, обвивая руками шею Ромы и прижимаясь к нему еще ближе. Он мягко оторвался от любимых губ, выдыхая: — С Новым годом, любовь моя, — шепнул Тоша. — И тебя, зайчик. Следующий Новый год встретим на Алтае? Тоша хихикнул, кивая. — Тогда уж лучше поедем в Миасс. Я хочу покататься на лыжах в горах. — Принято, солнышко, — посмеялся Рома. — В таком случае, я зарабатываю в следующем году на путешествие в Миасс. — Эй! Хватит миловаться! Нас еще ждут салатики! — захихикала Оля, держа Бяшу под руку. — Уже идем, — улыбнулся Тоша, взявшись за руку Ромы. Супруги взглянули друг на друга, нежно улыбаясь и снова сливаясь в поцелуе.С Новым Годом, дорогие читатели!