Эффект лилового

      Тьма дышит. У неё совершенно точно нет ни ноздрей, ни видимой пасти, но она дышит — беззвучно и глубоко, вбирает в себя весь воздух на улице, а выдыхает стылую гниль. Ладно, раз даже она может дышать, почему я не могу? Рёбра будто гранитные, вообще не раздвигаются…       А ещё холодно. Дьявольски. Наверняка поэтому колени совсем не гнутся и я до сих пор не бегу сломя голову от этой дряни. Но я должен бежать. Если не убегу, то… что? Что тогда случится? Совсем, совсем не хочу это выяснять.       Дымный завиток скользит нефтяной струйкой к лодыжке. Мерзость. Отмираю и пячусь к лестнице, не запинаюсь только чудом. Но другое чавкающее щупальце тут как тут, взбирается на ступеньку и отрезает путь к отступлению.       Дыхание тьмы оседает пылью в кишечнике. Она совсем близко…       Бежать! Прочь! Прямо по этой пустой дороге, без разницы, куда, лишь бы безглазая тварь отстала!       Я не слышу звука своих шагов. Не слышу ветра. Ничего не слышу. Только чувствую холодное дыхание между лопатками и… и… не могу… дышать…       — Беги, Винсент Синк… …………….       Всё тело от макушки до пят прошила мощная судорога. Едкий ком встал поперёк горла, и Аллен мог лишь беззвучно открывать рот в тщетной попытке вдохнуть. Барабанные перепонки болезненно натянулись, вот-вот лопнут от напряжения. Больше инстинктивно, чем сознательно, он откатился в сторону и свесился с края постели, резко навалившись грудью на край. Удар, пусть и слабый, помог выбить из лёгких воображаемую пробку, и воздух, слегка спёртый из-за наглухо закрытых окон, с шумом ринулся в образовавшуюся пустоту.       Пару минут Ал просто висел над полом и дышал, ощущая ватными пальцами тепло досок. Потом отполз обратно на подушку и попытался утереть мокрое от пота лицо краем футболки. Руки снова тряслись. Хорошо хоть не закричал и не раскашлялся на весь дом, иначе Барт мигом прискакал бы и навис над ним нервозной Пизанской башней. Он и так в последнее время один сплошной комок загонов, почти не улыбается.       Попытка встать не увенчалась успехом — ноги подкашивались, совсем как у бегущего сквозь темноту Винсента. Пришлось сесть и завернуться в плед в ожидании, пока кровь согреется и заставит продрогший организм нормально функционировать.       Склизкая туша тьмы всё ещё маячила над ним, мешая сконцентрироваться. Пульс не желал успокаиваться, мышцы противно подёргивались. Не успел отойти от внезапного прихода в страховой конторе, и вот опять. Перерывы между видениями сокращаются. Знать бы, почему.       А чем занималась тьма в прошлый раз? Ал попытался вспомнить, но желудок болезненно сжался, а на языке выступила горькая кислота. Он заставил себя подняться и выбраться в коридор с «вафлей» на плечах. За окном было ещё светло. Едва ли он провёл в постели хоть пару часов.       С кухни доносились приглушённые голоса. Можно было подкрасться и выскочить с криком «бу!», натянув «вафлю» на голову, но вместо этого Ал привалился плечом к стене и прислушался.       — …камер наблюдения?       — Вам записи точно не покажут. Мог бы и догадаться, perrito.       Так Уилер ещё здесь. Любопытно.       — У нас есть Фел, он уломает кого угодно. А ты мог бы и помолчать, malparido.       — Мальчики!       — Прости, Миллс.       Аллен не удержался от ухмылки. Похоже, Барт и Генри нашли общий язык. Язык взаимных оскорблений и сочного испанского мата.       — Если камеры и записали нечто провокационное, то сотрудники отеля наверняка в курсе и уже всё подчистили, — вмешался Фел. — Пока ждём снятия печати и выжимаем всё до капли из списка гостей.       — А что насчёт типов, которые гнались за вами на машине? Это ваши друзья? — скептически поинтересовался Генри.       — Сложно судить, не видя лиц, но возможно, мы сталкивались прежде.       — А вдруг это они убили Синка и теперь заметают следы? — предположил Барт.       — Убили так изощрённо, что нет никаких прямых доказательств, а потом пустились в открытое преследование? Что-то не вяжется. Наёмные шестёрки — возможно. Убийцы — едва ли.       — Тогда кто может быть убийцей? Чуваки из фальшивой страховой? Они же попросили привести Винсента на свадьбу.       — Это тоже пока не доказано.       — Может, всё-таки позвоним Чесу?       — Рано. Пока нам нечего предоставить, кроме догадок. Сосредоточимся на списке. Выясним по возможности, какой процент гостей действительно был связан с молодожёнами, а кого пригласили для ровного счёта и какими путями. Но сначала хорошо бы дождаться Ала. Ему наверняка есть что сказать.       Есть. Вот только объяснений ноль.       — Два часа прошло. — Вот, опять это мрачное беспокойство. Не нужно видеть Барта, чтобы знать, с каким выражением лица он это произнёс.       — Он после дела и дольше спит, ты же знаешь, — попыталась успокоить его Миллс.       — Но он ничего не ел. Даже воды не выпил. Вдруг…       Что-то коснулось лодыжки. Тело ответило выбросом адреналина и пота. Ал отдёрнул ногу и отскочил, но вместо ползучего чёрного отростка обнаружил на полу Дино. Кот состроил умильную моську и встал на задние лапы, упираясь передними в колено, — просился на ручки. Кое-как нагнувшись, Аллен подхватил его на руки и наконец шагнул через порог кухни.       В ту же секунду заскрежетали ножки стула. Обзор заслонила кислотно-зелёная футболка. Барт притянул Аллена к себе вместе с Дино и облегчённо выдохнул в макушку.       — Ты как? Голодный как волк, наверное. Удалось поспать хоть немного?       Окончание сна изрядно подпортило аппетит, но об этом Ал предпочёл не сообщать — просто поднял голову, чмокнул Барта в подбородок и хрипло уточнил:       — Одолжишь резинку?       Барт тут же стянул растянутую полосатую резинку с запястья и связал из чёлки Ала хвостик. Взгляд тёмных глаз оставался болезненно напряжённым.       На столе чудом возникла тарелка супа. С пледом на плечах, Дино на коленях и горячим бульоном во рту Аллен почувствовал себя лучше — по крайней мере, перестало трясти. Ещё бы остальные так не пялились, было бы совсем хорошо.       — Может, мне раздеться? Хоть будет на что посмотреть, — многозначительно ввернул он и заметил, как Уилер инстинктивно отводит взгляд в сторону. Вот уж кто не отказался бы оценить его тело без одежды.       Фел, естественно, имел ровно противоположную точку зрения и ответил на высказывание вопросом:       — Ты в порядке?       Ал медленно кивнул и отхлебнул бульона через край миски. Вкусно — у бабули иначе не бывает.       — Расскажешь о видении?       Ну и тон. Таким только с буйнопомешанными в психушках разговаривать. Помяв ложкой разваренные овощи, Аллен сообщил нарочито бесстрастным тоном:       — Это что-то вроде монстра. Разумная жижа с тентаклями. Не похожа на галлюцинацию Винсента, образ довольно конкретный. — Он поднял глаза на Уилера. — Ты что-то об этом знаешь?       Тот качнул головой — неуверенно, но вроде искренне.       — Первый раз слышу. Но в тот вечер, когда я сажал Винса в такси, он вёл себя почти так же, как ты в лифте. Выглядел, кстати, тоже хреново. А через сутки…       — Закрой пасть, — грубо оборвал его Барт. Генри закатил глаза.       — Что? Ал спросил, я ответил.       — Аллен. И обязательно так формулировать?       — Как бы я ни сформулировал, тебе всё не нравится.       — Возможно, потому, что ты здоровенный вонючий кусок…       — Хватит, — призвал Фел, оборвав всё веселье. Жаль, Ал с удовольствием понаблюдал бы ещё. Это даже как-то бодрит. — Вопрос в другом. Что эта субстанция делает в голове Винсента и откуда она там взялась. Как думаешь, Ал, это могло убить его?       — Всё возможно.       — Она могла появиться из-за приворота и перейти с Винсента на тебя?       — Если это так… — прошипел Барт, недобро косясь на Уилера. — Если это так, то клянусь богом…       — Чушь, где тут связь? — оскалился Генри в ответ. — В клубе Винс вёл себя обычно, никаких панических атак. Я бы заметил… наверное. Так что, скорее всего, это началось уже после свадьбы. Или во время.       «Беги, Винсент Синк…»       Аллен прикусил край ложки.       — Был ещё один голос. Мужской. Я слышу его не первый раз, но не могу вспомнить звучание, только слова. Он постоянно твердил Винсу «беги, убирайся оттуда». Если что, это не Уилер и не Джо Кокер, точно.       Внимание присутствующих резко переключилось на Генри. Под шумок Ал в два счёта прикончил остатки супа. Дино, очевидно, устал от обсуждений на повышенных тонах, тяжело спрыгнул с коленей и переместился под стол.       — Вспоминай, Уилер, — приказал Фел, скрестив руки на груди. — Кого ты видел рядом с Винсентом на свадьбе?       Приказной тон парикмахера явно не радовал, но перечить Фелу он не решался. Разумно.       — Я уже говорил. Только девушку, — нехотя отозвался он.       Девушку?..       — Холли?       Имя слетело с губ непроизвольно, будто во сне. В сознании мелькнула смазанная картинка: худое бледное лицо, копна желтоватых волос, фиолетовая ткань, бокал шампанского в хрупких пальцах…       Другие пальцы, жёсткие и горячие, сомкнулись вокруг запястья.       — Ты что-то вспомнил?       — Да. Нет, — почти без паузы произнёс Аллен и моргнул. Туман приобрёл очертания смуглого лица Барта. — Не знаю, почему, но это важно. Он запомнил их разговор.       — Я не спрашивал её имя. Даже не разглядел как следует, — признался Генри. В его зелёных глазах, обращённых к Алу, отчего-то мелькнула вина. Жалеет, что не может предоставить достаточно информации? Это даже мило.       Барт, естественно, не собирался присматриваться и рыкнул, не выпуская руки Аллена:       — Толку от тебя, как от козлиных яиц яичницы…       — Милый, налей Аллену чая, пожалуйста, — кротко попросила Миллс, для верности похлопав Барта по плечу. Тот с большой неохотой поднялся со стула и отошёл на безопасное для Генри расстояние. Правда, вздумай Барт воспользоваться своим даром, никакое расстояние не спасло бы.       — Если речь о той самой Холли, которой нет в списке гостей, это может быть новой зацепкой. Но нужно знать наверняка, — отметил Фел и вновь уставился на Уилера. — Кто ещё?       — Не знаю. — Генри чуть повернулся на стуле, опасаясь нападения со спины. — Он отходил в туалет. Может, пересёкся с кем-то в коридоре.       — Он мог встретить в отеле кого-то из своих знакомых?       — Сомневаюсь. Он не завсегдатай таких мест.       — Но совсем такую возможность не исключаешь?       — Пригласить могли кого угодно. Лично я знакомых лиц не видел.       — Мне нужно, чтобы ты просмотрел список гостей. Вдруг увидишь хотя бы знакомое имя.       По смазливому лицу Генри растеклась неприятная усмешка.       — Значит, я теперь — часть команды? Ваш верный Скуби-Ду?       — Заметь, ты сам это сказал, — обратил внимание Ал, отставляя пустую миску. Ухмылка Уилера дрогнула, но он совладал с собой и развёл руками.       — Я не подписывался на это. С амулетом, так и быть, помогу, но дальше я пас. И вообще, у меня вечерняя смена, некогда болтать.       — Тогда не смеем задерживать. Взгляни на список и гуляй, — великодушно разрешил Фел и придвинул ему под нос порядком замызганный лист с распечатанными фамилиями. Генри пробежал глазами по строчкам, барабаня длинными пальцами по столу, и дёрнул бровью.       — Джеффри Ньюман… Не уверен, но это, кажется, наш клиент. В смысле, салона.       — Проверь. Заодно, если будешь в этом вашем клубе широких взглядов, поспрашивай знакомых, кто что знает. Держи телефон под рукой. Если узнаешь что-то важное, или из «страховой» сообщат о готовности амулета, сразу звони, — бросил Фел.       — Не за что, — кисло улыбнулся Генри и поднялся на ноги. — Можно меня не провожать, найду дорогу сам. Милдред. — Он галантно поцеловал руку зардевшейся от удовольствия бабуле и перевёл взгляд на Ала. — Береги себя, малыш.       На дне его зрачков полыхнула крошечная искра, отозвавшаяся теплом под рёбрами. И пусть это отголосок чужих чувств, всё равно немного приятно.       — В штанах у тебя малыш, — буркнул Барт возле раковины, едва не заставив Аллена хрюкнуть от смеха. Уилер талантливо притворился глухим и покинул кухню с гордо поднятой головой.       Когда хлопнула входная дверь, Барт наконец поставил перед Алом чашку горячего чая, сел рядом с ним и хмуро уставился на Фела.       — Долго нам ещё терпеть этого конченого у себя дома?       — Вероятно, — ничуть не смутился Фел. — Некоторые вещи мы смогли узнать только от него. Нужно пользоваться возможностью, пока он идёт на контакт.       — Ебал я в рот такие контакты…       — Да? Ты мне про это не рассказывал, — сощурился Ал, сжимая руку Барта. Тот замотал головой в притворном ужасе.       — Это просто метафора! Или как там это называется? Метафора же?       Наконец-то улыбнулся. А то скоро лоб совсем морщинами зарастёт. Не то чтобы это хоть сколько-нибудь уменьшило его привлекательность, но в двадцать два ещё рановато для таких аксессуаров.       И всё же, хотя уход Генри и разрядил обстановку, надолго отвлечь внимание Барта от центральной проблемы так и не удалось. Через несколько минут между его пушистыми бровями вновь собралась складка, а тон сделался тихим и серьёзным:       — Насчёт жижи с тентаклями… Как давно это началось?       Тьма сгустилась в ожидании ответа, сдавливая голову. Аллен устало потёр висок свободной рукой.       — После поездки в отель.       — Твою мать, Ал! — Рука Барта сдавила его пальцы почти до боли. — И ты молчал всё это время? Ты в своём уме?!       — Не в таких выражениях, но поддерживаю, — присоединился Фел, отвлекаясь от составления башенки из пустых тарелок. Серые глаза смотрели строго и осуждающе. — Это серьёзная деталь. Не исключено, что ключевая. Почему не поделился?       Потому что страшнее безглазого монстра только глаза Барта. Такие, как сейчас.       Аллен сглотнул и выкрутился:       — Не придал значения. Сначала списал на обычные кошмары на фоне усталости. Но сейчас всё указывает на то, что это опять проделки старины Винса. Причём, это был не сон.       — Тогда что?       — Без понятия.       Фел медленно откинулся на спинку стула. С каждой секундой его лицо мрачнело всё больше.       — Если это не сон Винсента, значит, это следы очередного вмешательства в его разум. То есть, изнасилование чистой воды, — отчеканил он. — Этим должен заняться Департамент. Виновные не могут остаться безнаказанными.       — Меня больше волнует, как это прекратить, — вмешался Барт и яростно тряхнул головой в ответ на взгляд Аллена. — Нечего так пялиться, лучше на себя посмотри! Ты вылитый зомби. Весь этот мусор в голове плохо на тебя влияет. От него нужно избавиться, чем скорее, тем лучше.       Предложение здравое, но «мусор» не желал самоустраняться так просто. Чужая память рвалась на волю в попытке проявить себя, напомнить о том, что Винсент Синк существовал на этой земле, дышал, мыслил, мечтал, влюблялся. Покойник вцепился в мозг некроментала, как собака в найденную кость — а отнять что-то у голодной собаки та ещё задачка, у них с Бартом имелся определённый опыт в этой сфере…       Стоп. Собака? Ассоциация странная, но…       — Ал?       От Барта, как обычно, ничего не скроешь. Аллен прикусил губу.       — Я тут подумал… Для чего люди держат во дворе злых собак?       Неожиданный вопрос смутил всех, кроме Миллс.       — Чтобы собаки охраняли дом от непрошеных гостей, разумеется, — спокойно ответила она.       — Точно. Что, если с монстром то же самое?       Барт недоумённо моргнул.       — Типа… ментального ротвейлера с щупальцами, который охраняет что-то важное в голове Синка?       — Угу. Такое ведь возможно? — повернулся Ал к Фелу.       — Технически. Но тогда это дело рук чертовски талантливого хэндлера. Мне такое и не снилось.       — Не скромничай, Феликс, — мягко произнесла бабуля.       — И как нам вытащить эту штуку из головы Ала? — поджал губы Барт. Ну всё, зациклился. Аллен сжал его ладонь обеими руками и ответил за Фела:       — Никак. Мы же ведём расследование. Винсент Синк сам пытается навести нас на след убийцы, но кто-то ему постоянно мешает. Мы должны выяснить правду.       — Нахер нужна эта правда, если она убивает тебя! — выпалил Барт, стискивая его руки в ответ.       — Пока же не убила.       — А ты этого добиваешься, да?!       — Барт…       — Хватит! Я не собираюсь выслушивать этот бред! — Барт отшвырнул его руки и вскочил со стула, порывисто обернувшись к Фелу. — А ты чего молчишь? Сделай что-нибудь!       — Он прав, — тихо поддержала Барта Миллс. — Справедливость — это хорошо, но не такой ценой…       Заладили. Ни один из присутствующих ни разу не переживал погружение в память мертвеца на собственной шкуре, но рассуждают так, будто разбираются в вопросе лучше некроментала с почти десятилетним стажем. Они трясутся от страха при мысли о ментальном монстре, в то время как он сам… он…       Что за чёрт? Пальцы опять сводит, и озноб по всему телу. Язык присох к нёбу, как будто он снова бежит по пустому ночному шоссе, пока бесформенная тварь дышит ему в затылок…       — Я мог бы попробовать установить барьер между сознанием Ала и памятью Синка. Только если Ал согласится.       Глубокий голос Фела слегка ослабил давление в висках. Теперь Аллен мог сосредоточиться на его лице. Как и ожидалось, никакого воодушевления от своей идеи Фел не испытывал. Вмешательство в разум близких людей было одним из жесточайших табу, которые он когда-либо на себя накладывал. Ал медленно помотал головой.       — Его память — важнейшая улика. Мы не можем её просто выбросить.       — А рисковать тобой, выходит, можем? — резко отозвался Барт. Кажется, ещё немного, и милые фарфоровые чашечки из коллекции Миллс разлетятся вдребезги. Такое бывало, когда Барт терял контроль над собой и своими способностями.       — Давайте все успокоимся. — Фел тоже поднялся на ноги и пристально взглянул в глаза Барту, опираясь ладонями на стол. — Подождём новостей от Уилера, а пока поищем новые зацепки. Разделим задачи. Миллс, будь добра, поищи сведения о ритуалах, всё, что найдёшь, это может пригодиться. Барт, на тебе отель, попробуем узнать больше о владельцах и истории. Я займусь гостями. Ал — отдыхаешь и восстанавливаешь силы. Вопросы?       Только один — какая магия позволяет ему вот так улаживать конфликты без применения дара, лишь голосом и действиями? Аллену бы тоже такой навык не помешал.       Барт выпрямился. Тяжёлое прерывистое дыхание с шумом вырывалось из его точёных ноздрей. Несколько мгновений он приходил в себя, затем схватился за стопку грязной посуды и буркнул:       — Я помою.       На Ала он даже не взглянул. Наверное, это к лучшему — на сегодня боли достаточно им обоим.       Остаток дня прошёл довольно уныло. Не только из-за невозможности направить свою энергию в нужное русло, но и из-за того, что энергии не было вообще. Даже еда не помогала восстановить утраченные силы.       С Бартом они едва перекинулись парой слов после спора, но держаться на расстоянии было не в его стиле. Он постоянно крутился рядом, то подсовывая очередной сэндвич, то просто мелькая в дверях, чтобы не упускать Ала из виду. И его взгляд — тяжёлый, осуждающий и тревожный — мог бы поспорить с тьмой за звание самой невыносимой вещи на земле.       Сумерки Аллен встретил перед телевизором в гостиной, пока остальные негромко, но бурно переговаривались на кухне. Он мог бы присоединиться, но для этого пришлось бы спихнуть с коленей разомлевшего Дино и привести в действие ватные мышцы, а это совсем не так просто. Без него разберутся.       Лишь ближе к одиннадцати он умудрился переползти с дивана на кровать в спальне и присел на край, вяло комкая в пальцах пододеяльник. Минут через пять вошёл Барт, голый по пояс и промакивающий полотенцем мокрые кудри. При виде Ала он сбился с шага, но тут же отвёл глаза и направился к шкафу. Полотенце полетело на стул.       Аллен рассеянно скользнул взглядом вдоль россыпи коричневых родинок на узкой бронзовой спине. Он любил очерчивать их пальцами, соединяя в незамысловатые узоры. Давненько этого не делал…       — Хочешь, чтобы я извинился? — тихо спросил Аллен.       Послышался тяжёлый вздох.       — Единственное, чего я хочу — это чтобы ты перестал выглядеть и чувствовать себя как труп. И чтобы Винсент Синк убрался из нашей жизни. Желательно вместе с Уилером.       — Это уже три «единственных».       — Ал…       — Прости меня.       Барт выпрямился, нервно пригладил кудри и сцепил пальцы в замок на затылке. Лопатки ходили ходуном. Отложив поиски чистой футболки, он присел на кровать рядом с Алом и взглянул на него исподлобья, обиженно, как когда-то смотрел шестнадцатилетний мальчик, которому казалось, что ему недостаточно доверяют. А потом вдруг обнял — крепко, отчаянно, уткнувшись головой в плечо.       — Ты хоть представляешь, как я за тебя переживаю? — прошептал он. Влага с волос немедленно промочила ткань футболки, но Аллен не отстранился и обхватил Барта за талию обеими руками. Пальцы пробежали по коже, нащупывая едва заметные родинки.       — Я это вижу. Это видят даже марсиане. Поэтому я и не хотел говорить.       — Тупая причина.       — Теперь ты знаешь — и что изменилось? Ничего, кроме того, что ты психуешь ещё больше.       — По крайней мере, я знаю правду.       — Правду никто не знает, даже я сам. Полегчало?       Вместо ответа Барт опрокинул его на матрас и зарылся горячим носом в шею. Тяжесть его тела успокаивала. Аллен с наслаждением втянул обеими ноздрями аромат цитрусового шампуня и услышал сбивчивое:       — Я… Я рядом, ладно? Только больше так не делай… не молчи, никогда. Я должен знать. Должен, понимаешь? Если с тобой что-то… то я… я же не смогу…       Как же хочется его поцеловать. Не через силу, продираясь сквозь путы наложенной печати, а по-настоящему, безоглядно, выражая этим жестом всё, что не способны выразить слова. Слова не избавят Барта ни от страха, ни от боли, не убедят в благополучном исходе — да и давать такие гарантии стал бы разве что полный псих. Аллен прижал Барта к себе изо всех оставшихся сил и прильнул губами к макушке.       — Я здесь. Чувствуешь? Я с тобой.       Похоже, влажное пятно на его плече — уже не просто вода из душевой лейки. Но с этим пока ничего нельзя поделать.