Арсений не спал всю ночь. Уже почти день, а он со вчерашнего вечера сидит в больнице, возле палаты Антона. Мужчину не пускают врачи.
— что с ним? Пустите на секунду, пожалуйста, можно мне просто его увидеть? — обеспокоенным и уже севшим голосом говорил Попов.
— нет, ему нужен покой, его нельзя сейчас беспокоить. Вам можно будет навестить его завтра. Примерно в час-два дня.
— а что с ним, доктор? Что-то очень серьёзное?
— да, боюсь что это так. У него сильное сотрясение мозга, а также сломана нога.
— о боже,— Попов прикрыл ладонями свои глаза и, громко выдохнув, сел на диванчик (в этой больнице были именно диванчики). Там он и пробыл почти сутки.
Арсений сидит, постоянно смотрит на время и ждёт, когда его наконец пустят. Врачи даже не спрашивали кем Арсений приходится Антону, это уже хорошо, а то пришлось бы думать, что сказать. Можно было бы сказать, что он отец, да только вот Антон у нас Андреевич, а Арсений это Арсений, а не Андрей. Да и они вовсе не похожи, не говоря уже о возрасте.
Мужчина сидит и у него, кажется, уже всё перед глазами расплыватся. Он слышит вокруг какие-то голоса. Не удивительно, ведь это больница, да и скоро уже время, когда можно навещать больных, поэтому по коридорам ходило много людей.
Шаги. Кто-то идёт к Арсению и дотрагивается до его плеча лёгким прикосновением. Тот поднимает голову и пытается разглядеть кто это вообще перед ним стоит и что надо.
— здравствуйте, мужчина. Меня зовут Ольга, я медсестра. Вы же хотите проведать Антона Шастуна, верно?
Арсений резко подскочил с места. Он услышал это ражное имя.
— здравствуйте, да, я бы хотел его навестить. Уже можно? — мужчина говорил всё так быстро, что девушка едва успевала его понимать. Ну, у него есть оправдание, он узнал, что его близкий человек попал в аварию, а сейчас находится в очень тяжёлом состоянии, поэтому было как-то непросто себя сдерживать.
— да, через несколько минут я к вам подойду...— девушка запнулась. Попов понял в чём дело.
— Арсений,— представился он.
— хорошо, Арсений, я сейчас к вам вернусь и мы пройдём к нужной вам палате, хорошо?
— да-да, отлично.
Ольга ушла, а Арсений так и остался стоять. Через пару минут девушка вновь вернулась и уже вела Попова к нужной ему палате. Она сказала, чтобы тот вёл себя тихо и аккуратно, так как больному нужен покой, хоть он уже и проснулся, но ему нельзя делать резких движений и желательно вообще меньше двигаться.
Арсений всё понял, он и не собирался делать ничего такого, что может навредить мальчишке, ведь тот для него дорог. Да, возможно Попов поговорит на эту тему с парнем после выписки и расскажет, что по сторонам смотреть надо, когда по дороге идёшь, а не так как Антон делал.
— почему ты не смотришь по сторонам, когда переходишь дорогу?
— а зачем? Собьют — хорошо, не собьют — тоже нормально.
Ольга открывает дверь в палату, стораясь сделать это максимально тихо и уходит, оставляя Арсения и Антона, который лежал и, кажется, даже еле моргал глазами, на едине.
Попов подходит к кровати (она же так называется?), на который лежит мальчишка и садиться рядом, на стул. Антон смотрит на него таким взглядом, как будто боятся, что на него сейчас будут кричать, за то, что он баклан редкостный и не умеет даже дорогу сам переходить, как его на секунду вообще оставить одного можно?
Он и правда боится, ведь, если бы сюда пришли родители, которых, кстати, нет и они, наверное, даже не знаю, что их сын сейчас в самом тяжёлом состоянии, котором только можно, они бы всё равно накричали на него и придумали бы какое-либо наказание. В этом даже не было сомнений.
— привет, малыш, как ты? Знаю, что вопрос не очень нормальный, для данного случая, но я всё же его задам.
Арсений боялся, что парень не сможет с ним разговаривать, что ему сильно плохо, но тот выглядел лучше, чем мужчина думал, хоть немного, но лучше.
— здравствуйте, Арсений Сергеевич, всё нормально, наверное. Только мне голова сильно болит, как будто мне череп разломили,— парень улыбнулся, а потом сразу начал кашлять. Видимо не нужно ему улыбаться, ему пока даже и разговаривать не рекомендуется, но об этом помолчим.
— конечно, она так и будет болеть. Ты знаешь, что с тобой случилось вообще?— Арсений старался говорить довольно спокойно, но в его глазах была видна буря.
— нет, я ничего не помню. Помню только, что шёл в кафе со школы, а потом ничего не помню. А что случилось, Арсений Сергеевич?
Попов смотрел на мальчишку ещё минуты две, ничего не отвечая. Он просто вспоминал ту картинку перед глазами: дорога, стоит машина а перед ней в луже крови Антон, его Антон.
Арсений уже хотел начать говорить о том, что произошло, но в дверь тихо постучали, давольно аккуратно.
В палату зашла девушка. Арсений сразу её узнал и даже немного улыбнулся, она не бросила парня. На том месте, где случилась авария она тоже была, Арсению тоже позвонила она, конечно, после скорой, сначала она позвонила им. Мужчина благодарен, что он всё же решилась набрать его номер, кажется, она заметила их с Антоном "междусобойчик" (да, именно так).
— здравствуйте, Арсений Сергеевич, привет малыш.
— привет, Ира,— у Антона даже немного загорелись глаза. Он думал, что никому не нужен, а тут целых два человека. Это уже давольно хорошо. Арсений только кивнул, в знак приветствия.
— можно я присяжу рядом с вами?— спросила Ира, немного боясь. Рядом со стулом, на котором сидел Арсений, стоял ещё один и девушка кивнула на него.
— да, конечно,— мужчин тоже рад, что Ира пришла навестить мальчишку.
— как ты себя чувствуешь?
— не очень. Вы мне уже расскажите, что вчера было? Я уже жду и ничего не помню, поэтому мне интересно,— как-то даже не так вяло, что-ли, произнёс Антон, для человека, у которого сотрясение. Некоторые еле разговаривают, а тот с самым тяжёлым сотрясением (так врач сказал) ещё и умудряется улыбаться, нормально говорить и даже иногда немного двигаться, при возможности.
Арсений и Ира рассказали Шастуну что случилось. Тот, конечно, был в шоке, но сказал, что кроме головы ему ничего не болит и ему кажется, что на счёт сотрясения врач ошибся и его у парня нет. На это девушка и Попов только улыбнулись. Антону не так плохо, как могло быть и это уже хорошо.
***
Арсений сидит в своём кабинете и разбирает какие-то важные бумаги. Кто-то стучит в его дверь.
— да, входите.
В кабинет влитела целая компания.
— Арсений Сергеевич, как он? С ним всё хорошо?— начал Димка.
— в какой он больнице? Когда его выпишут? — Оксанка.
— заволитесь, человек не понимает вообще про что вы,— влетел Матвиенко, как самый главный,— Арсений Сергеевич, для начала здравствуйте. Расскажите, что с Антоном? Мы ему писали, он ответил, что в больнице, у него сотряс и нога сломана. Как он тогда писал, я не знаю, но плиз, скажите в какой он больнице. Мы хотим к нему наведаться, так сказать.
— да, здравствуйте, ребята. Так, во-первых не знаю, что сделаю с ним, когда его выпишут. Ему ж нельзя даже двигаться, какой телефон. Ему даже и в гаджеты смотреть нальзя. Ладно, потом поговорим на эту тему. Во-вторых Я сегодня к нему поеду, можете поехать со мной.
— мы согласны, во сколько?— Оксанка с Димой сразу запрыгали.
— ну вот, я закончу, через два урока поедем.
— ок.
Серёжка выталкал двух бедолаг, которые, кажется, не могут решить ни одну проблему сами и без него. Да, кажется, из всей компании именно Матвиенко похож на гуляку, какого-то необразованного чела и т.д., но он был самый умный из них, хоть и не показывал этого и разговаривал на своем привычном лексиконе "местного гопника", как называли его друзья.
Он мог и матом пятиэтажным покрыть не то что одноклассника, даже взрослого, который просто рядом сел, а парню не понравилось это. Вот такой он. Решалой будет.
***
Арсений ждал на практике возле школы ребят. Они уже как раз шли к нему, нет даже бежали. Они были рады, что едут к Шастуну, так как хотели его увидеть и не мог не радовать тот факт, что ему лучше.
— ну что, едем? — спрашивайте Арсений.
— конечно! — ребята ответили все вместе, в один голос.
— так, секунду, мне звонят, я сейчас отвечу и поедем уже,— ученики понимающе закивали.
— ало, Арсений Попов?
— здравствуйте, да.
— скажите, кем вы приходитесь Шастуну Антону Андреевичу?
— я...я его дядя. А что с ним?— тут Арсений заволновался ещё больше.
— его состояние сильно ухудшилось. Сотрясение дало осложнения на сердце. У парня сильно снизилось давление, почти не было пульса. Сейчас у него операция, хирург сказал сообщить вам об этом. Я надеюсь, что всё будет хорошо, но не буду врать, шансы очень малы. У парня почти случилась остановка сердца.
— ч-что? Нет, не может этого быть. Я уже еду.
Попов бросил трубку и быстро подбежал к машине. Ребята были в шоке, когда Арсений им всё рассказал. Они приехали в больницу и сидели там опять до самой ночи. Даже ученики, хотя Попов говорил, чтобы они ехали, а он им всё сообщит позже, но они не согласились, да и родители их поняли.
Операция шла уже около пяти с половиной часов. Арсений сильно беспокоился за Антона, как без этого.
К сидящей в коридоре, возле операционной, компании снова подошла девушка, которая разговаривала с Арсением утром.
— Ольга, что с ним? — как только мужчина увидел её, сразу вскочил.
— Арсений Сергеевич, не волнуйтесь, я надеюсь, всё будет хорошо, у нас хорошие врачи. Мне сказали вам передать, что операция закончена, только вот Антон не сможет сейчас разговаривать, он мало что помнит из последних дней, но операция успешно прошла, вы не волнуйтесь так. Думаю, скоро парень пойдёт на поправку. Осложнений стоило ждать, так как у Антона была самая тяжёлая стадия (это так называется?) сотрясения.
— Господи. Я вас понял, спасибо.
— Арсений Сергеевич, навестить анионы вы сможете минимум через три-четыре дня. К нему сейчас вообще нельзя, он под капельницей и будет постоянно спать. Вы можете ехать домой, а как только он проснётся и ему можно будет разговаривать, я позвоню вам сразу. Хорошо?
— ладно, спасибо вам большое.
Мужчина и ребята вышли из больницы. Арсений пообещал им, что возьмёт их сабой, чтобы они не переживали и повёз всех по домам.
***
— Антон, я надеюсь, сейчас тебе точно лучше. Ты помнишь хоть что-то?
— а что со мной? Почему я в больнице?
Оксана смотрела на парня с сожалением и думала, что сделать, чтобы память скорей восстановилась, кроме того, что парень должен пить витамины.
В палате снова было несколько человек. Ира, Арсений, Оксана, Дима и Сережа. Как их всех вообще пустили? Непонятно. Они рассказывали Антону разные истории, что за время его отсутствия в школе произошло и всякое такое.
— Антон, мы пойдём. Время посещения закончилось, но мы скоро к тебе приедем, обязательно! — сказала Ира.
— хорошо, я буду ждать.
Всё вышлВсе вышли из палаты и пошли на улицу, к машине Арсения. А того на ещё на выходе из палаты остановил врач.
— Арсений, вы не волнуйтесь так. У парня уже точно всё будет хорошо. Его состояние улучшается, память потихоньку восстанавливается и через двенадцать-четырнадцать дней мы сможем его выписать, но под домашний режим ещё на два-три дня, для профилактики. Хорошо?
— да, спасибо вам огромное, доктор!— Арсений пожал ему руку и ушёл из больницы. Ему ещё нужно было развести всех по домам и доехать домой самому.
