Безвозвратно

      Первым, что услышал Крис после пробуждения, был ритмичный писк медицинского оборудования.       Руки и ноги слегка покалывало, а веки были такими тяжёлыми, будто он не спал несколько дней.       Хотелось расслабиться и вновь провалиться в сон, но любопытство победило.       Один за другим он осторожно приоткрыл оба глаза: он лежал на накрытой белой простынёй жёсткой медицинской койке, в просторной, ярко освещенной солнцем, палате.       По бокам от него стояло ещё по три койки, на двух из них кто-то спал, остальные пустовали.       Он был почти полностью обнажён, не считая белых одноразовых трусов. Так же были одеты и спящие.       На пробу он попытался поднять правую руку.       В ответ кисть лишь слабо шевельнулась, пальцы и вовсе остались неподвижны.       Откуда-то из-за спины мгновенно выскочила высокая, крепкого телосложения, девушка в зелёном медицинском халате.       — Проснулся, милый? Я — Соня, — голос оказался звучным и слегка хрипловатым, под стать своей обладательнице, отчего Крис поморщился.       Громкие звуки больно били по отвыкшим от шума ушам.       — Ты лежи-лежи! Говорить не пытайся. Я сейчас всё сделаю, как надо, станет полегче.       Она наскоро провела осмотр, прощупав его лимфоузлы, осмотрев кожу под ногтями, слизистую вокруг глаз, кисти и стопы.       Записав все данные на момент пробуждения в специальную карточку, висящую на кушетке, она сняла с груди Криса датчик, измеряющий температуру тела и пульс.       Писк монитора, наконец, смолк.       Снова скрывшись куда-то за спину Криса, она вскоре вернулась, неся в руках небольшой пластиковый лоток, в котором лежал заполненный жидкостью шприц и упаковка с одноразовыми иглами.       — Сейчас я поставлю тебе укол. Он запустит процесс восстановления мышц.       С этими словами она почти нежно ввела иглу шприца в вену пациента.       То ли от сниженной чувствительности, то ли от того, что у медсестры была лёгкая рука, он почти не почувствовал укола, за что был ей искренне благодарен.       — А теперь... Ты слышал про иглоукалывание? — не дав Крису даже секунды на ответ, она продолжила. — Молчи-молчи, это я так, для поддержки разговора спрашиваю. Так вот, иглы, поставленные в нужные точки, помогают гораздо быстрее восстановить мышечный тонус.       Протирая антисептиком места уколов, девушка вертикально поставила в тело пациента около 10-12 иголок и сказав полежать так 20 минут отошла.       В течение этого времени покалывание в теле прошло, а в голове окончательно прояснилось.       Попытка пошевелить рукой в этот раз оказалась гораздо успешнее: рука с лёгкостью поднялась на несколько сантиметров, а все пальцы, при небольшом усилии, сгибались и разгибались.       Попробовать сесть Крис не решился, боясь повредить одну из игл.       Вернувшись, медсестра убрала иглы и при помощи механизма подняла спинку кушетки, позволив ему принять полусидячее положение и дав напиться большим стаканом воды.       Присев рядом она положила на колени его карту и приготовила ручку, ободряюще улыбнувшись парню.       — Уже гораздо лучше, правда? Теперь попробуй что-нибудь произнести. Давай начнем с твоего имени? — Соня поудобнее перехватила ручку, приготовившись записывать.       Сперва вместо членораздельной речи вылетало только сипение.       Прочистив горло, Крис попытался снова:       — Я Кристофер.. Броден.       На лице его оппонентки проступило явное облегчение:       — Превосходно! Значит, память ты не потерял. А то знаешь, бывает иногда... Возраст?       — Девятнадцать? — он не был уверен, что время криосна причислялось к реальному возрасту.       — Верно. Ты проспал полтора года, так что тебе теперь, - она сверилась с данными карты, - 19 с половиной лет. Это вы ещё быстро долетели! Иногда лайнер по пути заходит ещё на пару планет, тогда летят не меньше двух лет. Следующий вопрос: что последнее помнишь?       — Как выпил таблетку и лёг спать. Соседа по комнате. Шин, кажется.. А он тоже здесь?       Крис сел на кушетке и оглянулся.       Палата оказалась гораздо больше, чем показалось изначально: за его спиной через широкие проходы стояли ещё два ряда по семь кроватей в каждом.       На половине из них люди всё ещё спали, но Шина среди них он не заметил.       — Такой худенький брюнет?       Крис кивнул.       — Он заглядывал часов пять назад, искал тебя. Просил передать, что займёт тебе место.       — Давно мы тут?       — Со вчерашнего дня. Все просыпаются по разному: кто-то уже через десять часов, а кто-то спит больше суток. Как бы не был безопасен криосон, всё же, это стресс для организма.       Она сделала паузу, что-то отметив в карте и бросив её на кровать.       Вздохнув с облегчением, она звонко хлопнула себя по затянутым в узкие зелёные брюки коленям, встала:       — Если ты готов, то давай попробуем поставить тебя на ноги?       Выудив из под кровати огромные плоские тапки серого цвета, она помогла парню обуться.       Оперевшись на услужливо подставленное девушкой плечо, он свесил ноги с кровати и неуклюже соскользнул на пол.       Тело отозвалось слабостью, лёгкой ломотой в мышцах ног и спины, но ноги вполне выдерживали вес тела.       Сделав пару шагов, не без помощи девушки, Крис отпустил плечо медсестры и прошёлся по проходу между кроватями, разглядывая спящих и стараясь рассмотреть вид за окном.       К сожалению, обзор загораживала стена невзрачного серого барака, находящаяся всего в десятке метров от окна.       Пока, всё как дома...       Почувствовав лёгкий укол разочарования, Крис развернулся и подошёл к рабочему столу, за который уселась Соня, сосредоточенно переписывая данные его карты в толстый журнал.       Услышав приблизившееся шарканье тапочек, она подняла голову, внимательно глядя на парня:       — Как теперь себя чувствуешь? Ничего не заболело? Не тошнит?       — Кажется, я в норме, — он замолчал, прислушиваясь к себе. — Только слабость и всё.       — Тогда не буду тебя держать в этом унылом месте! Оденешься и можешь идти в свою комнату. Сейчас..       Медсестра наклонилась к стоящей рядом со столом бельевой корзине и, выудив оттуда большую серую футболку, подала её Крису.       Футболка оказалась на несколько размеров больше, а свободный крой делал её похожей на балахон: широкие рукава спускались до локтей, а подол оставлял на виду только нижний край трусов.       Поджав губы в извиняющейся улыбке, Соня пожала плечами:       — Всё сделано одного размера, чтобы не тратить время на поиск нужного. Видишь серую дверь в конце палаты? За ней коридор, потом ещё дверь — это выход из медблока. Дальше будет холл. Слева — столовая, прямо — дверь в жилую зону.       Крис сосредоточенно запоминал.       — Выбирай любую комнату, где есть свободная койка и заселяйся. Ребята дальше подскажут тебе, где забрать сумку и где, что расположено.       Он кивнул.       — Постарайся не спать ещё хотя бы час, — предупредила она. — В следующие несколько часов метаболизм окончательно восстановится, захочется есть и в туалет. Пожалуй, всё. А, да! Если вдруг почувствуешь себя плохо, приходи сюда. Здесь всегда дежурит кто-то из медсестёр. К доктору Фишеру лучше не суйся. Он занимается только тяжёлыми больными, к тому же он.. Ну, знаешь, неприятный тип.       Парень не знал об этом, точнее, не догадывался, но сделал для себя пометку, слабо улыбнувшись:       — Спасибо, Соня! — Крис был искренне благодарен девушке за проявленную заботу и участие.       Ей совсем необязательно было быть вежливой, выполнять обязанности с мягкой, играющей на губах улыбкой, и уж тем более заводить с ним разговор, пытаясь успокоить, отвлечь.       Крис любил таких людей, искренних, не требующих ничего взамен, и, мгновение подумав, сказал:       — Увидимся! — вложив в голос всю уверенность и желание повидать ее снова.       — Да, удачи тебе на новом месте!       В это время с какой-то из коек донёсся стон, а затем несчастного стошнило.       Непроизвольно скривившись от отвращения, Соня встала, поворачиваясь в ту сторону:       — Увы, не все так легко выходят из сна, как ты, — она махнула рукой в прощальном жесте и, прихватив из ящика стола пару ампул и шприцы, заспешила на помощь к проснувшемуся. — Не пытайтесь встать! Я уже иду к вам!       Решив, что его помощь вряд ли потребуется, Крис не спеша пошёл к выходу.       С каждым шагом тело слушалось всё лучше, а слабость отступала.       В медицинском блоке царила полутьма, а в приоткрытых дверных проёмах виднелись такие же ряды коек, как и в его палате.       Зато холл порадовал его гораздо больше! По просторному помещению сновали люди, не обращающие никакого внимания, чего в глубине души боялся Крис, на его внешний вид; все углы были заставлены кадками с разнообразными растениями, а у одной из стен стояла огромная, в два человеческих роста, клетка, с двумя существами.       Стоило парню подойти поближе, как одно из них перелетело, усевшись на ветку установленного в клетке деревца и принялось разглядывать гостя.       Вблизи птица, а это явно был местный вариант оной, оказалась абсолютно чёрной, на широких крыльях вместо перьев были плотные перепонки, а каждое крыло заканчивалось, как и ноги, четырьмя острыми коготками, сейчас вцепившимися в ветку.       В остальном, существо очень походило на земную сороку: той же формы клюв, длинный узкий хвост, умные глаза.       Внезапно птица распушилась, демонстрируя поднявшийся на голове ярко-жёлтый хохолок и кобальтово-синий веер хвоста, ближе к краю украшенный жёлтыми крапинками.       Издавая щёлкающие звуки, птица стала демонстративно вышагивать вдоль ветки, явно красуясь перед зрителем.       Налюбовавшись диковинкой, Крис направился в спальную часть здания.       Оказавшись в незнакомой ситуации или рядом с чужими людьми он всегда немного робел, боясь сделать, сказать что-то не то, или, какой кошмар! Доставить кому-то неудобства.       Вспомнив, что Шин хотел занять ему место рядом с собой, он испытал некоторое облегчение от того, что ему не нужно проситься жить к незнакомым людям.       Вдоль узкого коридора, освещённого светом единственного окна, тянулись ряды одинаковых тёмных дверей с нарисованными на них крупными белыми цифрами нумерации.       Никаких списков проживающих или информации о наличии свободных коек не было, поэтому ему пришлось поочередно заглядывать в каждую дверь, здороваться и спрашивать, не знают ли жильцы парня по имени Шин.       В отличие от похожих, как две капли воды, дверей, все комнаты были разными, не считая одинакового для всех комплекта из восьми деревянных кроватей, тумбочек, небольшого стола и пары стульев к нему.       В одних комнатах стены украшали самодельные постеры, на стенах других висели полки, заваленные книгами или деревянными фигурками, где-то был идеальный, словно в казарме, порядок и пустота, а в некоторых на расправленных кроватях спали или разговаривали люди.       Шин нашёлся в комнате под номером девять.       Свернувшись калачиком лицом к двери он крепко спал.       Остальные кровати пустовали, но оставленные на тумбочках вещи и висящие на деревянных спинках полотенца выдавали наличие ушедших по делам хозяев.       Койка справа от Шина пустовала.       На деревянном каркасе лежали свёрнутый в рулон полосатый матрас, тонкое шерстяное одеяло и небольшая подушка, под которой обнаружился комплект застиранного постельного белья и покрывало.       Стараясь не издавать лишнего шума, Крис застелил постель.       Под кроватью обнаружилась его сумка.       Мысленно поблагодарив нового друга за заботу, он с наслаждением натянул на себя любимую домашнюю одежду: мягкие светло-серые штаны, футболку с логотипом известной фирмы на груди и идущую в комплекте со штанами серую кофту.       В отличие от больничной палаты, в комнате было довольно прохладно, а от открытого настежь окна тянуло свежестью.       Из окна виднелось засеянное чем-то поле, по которому под чистым лазурным небом медленно перемещались фигурки людей. За полем тянулась полоска дальнего леса.       Пока парень любовался видом, с кровати донёсся громкий зевок.       Проснувшийся Шин сел, протирая глаза и пытаясь причесать пальцами разлохматившуюся тёмную шевелюру.       Заметив стоящего у окна друга он широко улыбнулся и махнул ему рукой:       — Дружище, рад тебя видеть! Ты давно тут? Я хотел дождаться тебя, но уснул.       В ответ Крис улыбнулся и махнул рукой. Доброта и открытость парня подкупали.       — Да ты что?! А если бы я спал ещё сутки? А откуда тут взялись мои вещи?       — Я забрал их, когда получал на складе свои. И постельное постарался тебе выбрать нормальное, чтобы матрас не комком.       — Спасибо! — Крис смущённо потёр ладонью основание шеи.       В последние несколько лет о нём заботилась только сестра, из-за чего он всегда остро чувствовал смущение и прилив благодарности, стоило кому-то проявить внимание или заботу по отношению к нему.       Возможно, дело было в его мягком характере.       Нет, он не считал себя слюнтяем и при необходимости мог постоять за себя, но мысль о том, что он доставил кому-то некомфорт или обидел, вызывала у него сильнейший стыд, а во время споров ему проще было уступить, чем видеть раздражение оппонента, чем всегда активно пользовалась Мелани.       Именно поэтому Линда не стала спорить с братом, когда тот сообщил о том, что летит на Джи: если уж брат, зная, как они с Полом расстроятся, всё равно решился на этот шаг, значит у него на то есть веские причины и для себя он уже всё решил.       Тумба, стоящая у кровати, больше походила на маленький комод с дверцами вместо ящиков, с лёгкостью вместив в себя все привезенные с земли вещи.        Пока Крис раскладывался, Шин вводил его в курс дела: новенькими в комнате были только они двое, остальные шестеро мужчин заключили уже по второму или третьему пятилетнему контракту, обеспечивая оставшиеся на Земле семьи или желая скопить внушительную сумму, чтобы после открыть своё дело.       Все мужчины были настроены миролюбиво, хорошо общались меж собой, но собирались в комнате только по утрам и вечерам, остальное время проводя на работе или гуляя на свежем воздухе.       Неугомонный парень успел познакомиться со всеми рано утром, когда только пришёл из медблока!       К концу монолога у рассказчика громко заурчал живот и тот отправился на поиски столовой, чтобы раздобыть им обоим что-нибудь перекусить.       Крис, на которого навалилась резкая усталость, решил остаться.       Вернувшийся через двадцать минут Шин обнаружил друга крепко спящим.       Подкрепившись кусочками хлеба с сыром, он оставил один на тумбочке соседа и отправился изучать окрестности.       Крис проснулся от того, что в комнату вернулись жильцы.       Все работы заканчивались к 8 вечера и колонисты спешили снять рабочую одежду и отправиться ужинать.       В окно по-прежнему ярко светило солнце.       В сутках Джи, в отличие от Земных, было 29 часов, поэтому сейчас до захода солнца оставалось около трёх часов, в которые рабочие могли поужинать, вымыться и заняться своими делами.       Познакомив со всеми, Шин потащил его на ужин, представлявший собой большую порцию довольно вкусной пшённой каши с неизвестным Крису мясом, тарелочки с нарезанными овощами и кружкой сладкого травяного чая.       Наевшись, парни отправились осматривать территорию колонии.       В основном она представляла собой несколько длинных серых бараков хозяйственного назначения.       Вся территория была огорожена высоким частым забором, выполненном в форме большого прямоугольника, служащим защитой от диких животных.       С одной стороны забора были река и лес — сразу за рекой начиналась территория серого племени, о чём неустанно сообщали попадавшиеся тут и там таблички-предупреждения; ещё с двух сторон за забором начинались возделанные поля, на которых колонисты выращивали для себя зерно и овощи.       Через полтора-два километра поля заканчивались и начинался лес, являющийся территорией черного племени.       За четвертой, западной стороной забора, располагался широкий луг, на дальнем конце которого стояли несколько готовых коттеджей и не менее десятка строящихся.       Они предназначались для проживания туристов.       Чуть левее стояли несколько домиков попроще, в них жили колонисты, во время работы на корпорацию успевшие обзавестись семьёй и детьми.       Осмотревшись, они отнесли выданные в медблоке вещи обратно, на выходе наткнувшись на выходящую из одной из палат Соню.       Встретив знакомые лица она приветливо помахала им рукой и подошла ближе: — Привет, Крис, Шин! У вас всё в порядке?       Парни почти синхронно кивнули и Шин ответил за обоих:       — Да, мы возвращали больничную одежду. А ты что, до сих пор здесь?       — Как раз заканчиваю смену. Раз уж вы тут, давайте сразу возьму у вас кровь на анализ, чтобы вам не пришлось утром идти сюда снова?       Согласившись, парни прошли за ней до дальнего конца коридора, усевшись на стоящую вдоль стены узкую лавочку.       Попросив заходить по одному, Соня скрылась за дверью.       Первым пошёл Шин, уже через две минуты показавшись снова, забавно морщась и передергивая плечами.       Следующим в кабинет вошёл Крис.       В крошечной белой комнате едва помещались шкаф с лекарствами, стол и стулья.       Сев на предложение место, он закатал рукав, отвернувшись, когда медсестра стала протирать сгиб локтя антисептиком.       — Боишься уколов? — сочувственно покачала головой девушка. — У меня лёгкая рука, не переживай.       Слова оказались правдой: укола парень почти не почувствовал, как и в прошлый раз.       Положив на место укола ватку, она взяла со стола бутылку с полупрозрачной красноватой жидкостью и, наполнив ею крошечный стаканчик, протянула Крису.       — Выпей. Поможет спокойно уснуть в первую ночь.       Сперва попробовав лекарство кончиком языка, он в два глотка осушил стаканчик.       Жидкость оказалась приятной на вкус, терпкой, с лёгкой кислинкой.       — Ну, как на вкус? — поинтересовалась у него девушка, развернувшись к нему спиной, чтобы убрать бутылку в шкаф.       — Нормально. Похоже на чай с лимоном.       В шкафу резко звякнуло. В последний момент поймав выпавшую баночку медсестра обернулась, как-то странно посмотрев на него, словно увидела впервые:       — Ладно.. Не думала, что.. Чёрт! — плечи девушки ссутулились, а лоб сердито нахмурился, образуя между тонких тщательно выщипанных бровей вертикальную складку.       На мгновение Крис забеспокоился.       — Э-м... Мы, в общем, закончили, — продолжила она, после паузы. — Ты иди, иди..       Удивившись внезапной перемене настроения девушки, Крис вышел.       К вечеру он чувствовал сильную усталость: может быть сказывался перелёт, а может всё дело было в обилии новых впечатлений.       Едва добравшись до своей постели, парень, переодевшись в другие штаны и свободную толстовку, забрался под одеяло и уснул.       Ему не помешали ни перешептывания соседей, ни холод, царивший в комнате.