***
Мы зашли в пещеру. Было темно, хоть глаз выколи. Тихо фыркнула. Факела не было с собой. Я, конечно, могла бы зажечь огонь на кончиках пальцев, но это уже попахивает маразмом в столь молодом возрасте. Зачем в пустую тратить энергию и оставлять ожоги на и так далеко не «девичьих» руках? И дело отнюдь не в красоте. Ранки позже будут болеть и мешаться, да и кто знает, какую заразу можно подцепить в древнем Китае с наличием магической дряни и прочей мистики. Так что мною, путём не слишком сложных размышлений, было решено использовать призрачных бабочек в качестве источника света. И меньше энергии тратится, что удивительно, и красиво. Этого, конечно, будет мало для того, чтобы полностью осветить пещеру, но мне главное чтоб Бог случайно не навернулся. Хотя такой исход маловероятен, ибо Гэгэ и в темноте отлично видел, в отличии от меня, но, говоря на чистоту, просто хотелось повыпендриваться и вновь увидеть то мягкое восхищение на лице возлюбленного. Около десятка бабочек тут же разлетелись по пещере, излучая мягкое серебряное сияние. И чёрт меня дёрнул в этот момент посмотреть на Принца! Капли пота медленно скатывались по телу, уходя за воротник, волосы чуть растрепались, в уголке рта сочилась кровь, губы распухли и раскраснелись. Бог пристально смотрел прямо на меня, а от потемневшего взгляда, наполненного нежностью, привязанностью и дикой, явно искусственной похотью, что казался почти что чёрным, ноги начинали слабеть. Я была заворожена и чертовски влюблена. Горло пересохло. Мозг с жадностью впитывал образ Принца, тщательно запоминая каждую чёрточку. В себя привела вспышка вины во взгляде возлюбленного. Мне вдруг стало стыдно. Губы тут же растянулись в хитрой ухмылке, а я сделала вид, что не пялилась секунду назад на Бога так, словно от этого зависела моя жизнь. —Милая пещерка, не так ли, Гэгэ? Се Лянь мягко улыбнулся, с явным трудом отрывая от меня взгляд и садясь прямо на землю в позу для медитации. Ну, я в мыслях назвала эту позу «по-турецки», ибо было сходство. Спустя некоторое время Принц медленно произнёс: —Теперь у меня будет для тебя задание. Сможешь выполнить? Я с трудом сдержала желание грохнуться на колени. Лишь память о том, что Бог не обрадуется подобному раболебию, не позволила совершить задуманное. —Сомнения Гэгэ ранят меня в самое сердце!—театрально положила руку на грудь и мягко прищурилась, кидая хитрый взгляд на Бога.—Для Гэгэ всё, что угодно. —Я поставил барьер...— Принц на мгновение замолчал, переводя дыхание.—Перед входом в пещеру я установил защитные барьеры. Всего их два. Первый не позволит тварям снаружи ворваться внутрь; второй не даст людям изнутри выбраться наружу. Я прикусила губу. Богу было явно сложно говорить, что не радовало, но мне необходимо было услышать наставление для правильного исполнения приказа. —Между двумя барьерами есть пространство. Ровно для одного человека. Ты должна находиться там. Охранять вход. Что бы ты ни услышала снаружи, не выходи; и точно так же, не важно, что будет происходить со мной внутри, ты ни в коем случае не должна сюда входить. На мгновение замерла, казалось, даже не дыша. Недовольство заворочалось где-то в груди, не имея возможности выйти. Но я всё же уточнила: —Гэгэ останется здесь один? —Я...—Се Лянь вновь посмотрел мне в глаза. Я поджала губы, всем своим видом показывая, что желаю услышать причину. Оставлять Принца в таком состоянии не хотелось. —Не знаю, что я способен натворить… В общем, что бы ни произошло, тебе нельзя заходить,—голос Принца помрачнел.—Если цветочные оборотни дадут плоды, мощь их чар соблазнения достигнет предела. Боюсь, они вот-вот созреют… Не успел Бог договорить, как снаружи раздались довольные вопли тварей. Я прикрыла глаза, проглатывая желание выругаться совершенно по-простецки, да так, чтоб цветочки завяли, как и уши дамочек. —Мои корни! Мои корни затвердели! —Плоды созрели! Запах стал ещё более отвратным, сладость запаха напоминала собой гниль и дешёвые духи. Меня замутило. —Скорее ступай! Если они приблизятся, не пугайся. Ни одна тварь не сможет переступить через кровавую линию. Но пока ты находишься внутри защитного поля, можешь атаковать их мечом, убивать и ранить. Принц почти что рычал. Стало ясно: задерживаться не имею права. Все вопросы вылетели из головы. В первую очередь необходимо выполнить поручение. Губы дрогнули в усмешке. К тому же, мне дали разрешение кромсать тварей. Сильней сжав оружие, выбежала прочь, остановившись ровно между двумя кровавыми линиями на пороге пещеры. Перевела взгляд на множество мёртвых тел, на фоне которых цветочные заросли выглядели ещё ярче, почти что ослепляя. Забавно, что отвращение вызвали отнюдь не трупы. Вся эта цветочная конопля едва заметно шевелилась, будто бы корни под ними вот-вот вырвутся из земли, чем внешне походили на цветные личинки. Внезапно из-под земли показалась голова женщины. Волосы, что должны были быть грязными и спутанными, оказались поразительно чистыми и гладкими, сверкая на свету и являя собой идеал здоровой шевелюры. Моя бровь скептически выгнулась, глядя на это безобразие. Тихо уркнула, давя приступ неуместного хихиканья. А-Лин точно придушила бы тварей из чистой зависти: она вечно жаловалась на невозможность грамотно уложить пряди, но быстро замолкла на предложение отчекрыжитить лишнее. «Женщина» вдохнула свежий воздух на поверхности и, словно упиваясь удовольствием, сощурила глаза до маленьких щёлок. Следом из земли показалась половина покатого плеча, а за ним и целая рука. Тоже чистые и лишённые каких-либо дефектов. Лениво сравнила со своей шкурой, покрытой уймой шрамов и не заживших ещё ран, редкими родинками и местами неправильно сросшимися костями. Тихо цыкнула. Если так продолжать, то моя самооценка встретит своё счастье метра три под землёй. Ранее благоухание исходило лишь от маленьких цветков, теперь же аромат источали телеса дамочек. Они похлопали себя по фигуристым телам, на зависть плоской мне, стряхивая землю, поправили длиннющие волосы и направились к входу в пещеру, кокетливо посмеиваясь и кривя морды. —Ваше Высочество наследный принц, мы идём к вам! Из ртов тварей сыпались различные словечки, что я часто слышала в борделе и от распутных девиц, но возможности прекратить данный сюр не представлялось: те находились слишком далеко от меня, а двинуться не имела права. Прищурилась. Ещё пара шагов и они забудут, что такое ноги и головы. Когда дамочки подошли достаточно близко, из пещеры уже слышались слова Принца, местами сбивающиеся и переходящие в рык. Немного послушав я осознала, что это изменённый вариант «Дао дэ цзин», что Бог временами зачитывал при мне. —Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков притупляют слух. Пять вкусовых ощущений притупляют вкус. Быстрая езда и охота волнуют сердце. Драгоценные вещи заставляют человека совершать преступления… Покой побеждает ходьбу, холод побеждает жару. Спокойствие создаёт порядок в мире... Добрым людям я делаю добро и недобрым также делаю добро… —Наш милый принц, наше милое золотце, мой дорогой Его Высочество, голубчик, ты ведь не монах, какие могут быть священные тексты, ах… ой! Раздался звонкий крик. Довольно фыркнула, когда наконец смогла пустить в ход оружие. Ураган колющих и рубящих выпадов заставил оборотней дёргаться и верещать, что вызывало у меня лишь глухое удовлетворение. —Оборотней убивают! Кто-то, отбежав подальше, забранился: —Ах ты, подлая, проклятая сучка! Мелкий монстр, насильник! Совсем не умеешь бережно относиться к старшим! Я молча продолжила рубить всех, кто подошёл достаточно близко, в сомнительный прототип салата. Их слова не трогали: с самого детства в этом мирке доводилось слышать и нечто более искусное и витиеватое, даже обидное. Хотелось ответить что-то вроде «И чо?», но сок, заменяющий тварям кровь, хлестал во все стороны, а дыхание уже начинало сбиваться. Вида, конечно, не показала, хотя и рана уже напоминала о себе вспышками боли и редкими потемнениями в глазах. —До смерти напугала! До смерти! Совсем девчонка, а уже такая безжалостная! Страшно подумать, что будет, когда она вырастет! Группа цветочных оборотней, будто изнывая от голода или жажды, пыталась проникнуть в пещеру, однако ничего не вышло. Они явно не заметили магического барьера и для меня походили на мух, бьющихся головой об стекло. —Юная сестрица, ну зачем же ты стоишь на пути и не даёшь нам пройти? Мы ведь ничего плохого делать не собираемся, просто хотим немного поразвлечься с Его Высочеством наследным принцем! —Будь умницей, маленькая сестра, не мешай нам сделать с Его Высочеством кое-что приятное! —А малышка свирепая, девчушка довольно интересная! Жаль только, что ещё мала, слишком уж зелёная. Наверное, она понятия не имеет, что значит «кое-что приятное»! Или, ох! Может, желаешь присоединиться? Твари довольно загомонили, подшучивая и предлагая бросить защиту пещеры ради помощи в «приятном» для Принца. Я предупреждающие зарычала, давя вспышку отвращения. Нет уж, никаких оргий с разными суками, особенно при участии Бога без его на то соглашения. Краем уха уловила странное копошение в пещере, но решила не донимать Бога расспросами, хотя насторожилась. —Или... Тебе нравятся мужчины иной наружности?.. Почти что взвыла, когда твари стали менять облик на мужской. Только кучи голых дядек мне не хватало! —А как тебе я? —А обо мне что скажешь? Посмотри, я же красив? —Взгляни на меня, нравится? Непроизвольно стала перебирать в уме все известные и услышанные за обе жизни ругательства, продолжая нанизывать на саблю всех тварей, что подходили достаточно близко. Через время сорняки стали вторить моим мыслям, ругаясь не хуже бездомных пьяниц. Фи, какие обидчивые. Из пещеры послышался вздох. Не прислушивайся я и пропустила бы. —Ваше Высочество, с вами… с вами всё в порядке? — Не стоит беспокоиться за меня. Если тебе приходится тяжело, завяжи глаза, рот и нос… Я не успел ничего ответить, как вдруг послышался хохот одной из тварей. —Ах, глянь, подружка! Как тебе это? Я перевела взгляд на говорившую, тут же пожалев об этом. Челюсть медленно отвисла, а мой пустой взгляд упёрся в созданные тела. —...Да вы в край ахерели. Мой возмущённый голос в царившей тишине прозвучал оглушительно громко. Тут же оборотни захохотали, пока во мне вспыхнул гнев. Картина перед глазами была совершенно бессовестной: одна сука в облике моего Бога, а вторая, стоящая рядом, в таком же. И они обжимались, глядели друг другу и мне в глаза да периодически тёрлись телесами друг об друга. Я, что очевидно, была возмущена. Никакого возбуждения не было – не могу я воспринимать это действительностью, хоть убейте. Только гнев и едкое желание сжечь всё к чёртовой матери за подобное неуважение к моему Гэгэ. Удерживал от задуманного лишь приказ Принца не устраивать фаер шоу вблизи людишек. — Ого! Вот это ход, караул! Караул! — Мать моя! Как ты до этого додумалась? Непревзойдённо, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… Скорее, смотрите! Девчушка-то остолбенела вся! Уверена почти наверняка, что всё так и есть! — Так и есть, ошибки быть не может! А я было решила, что эта мелкая демоница чёрства как камень! Вот уж не думала, что просто недооценила её! Такая маленькая, а смела не по годам! — Признаю поражение, признаю! Ну как, подружка, нравится такая благоухающая картина? Что же ты, скорее подходи поразвлечься! Присоединяйся! —Да я вас на ленточки порежу,—собственный голос звучал угрожающе, а тело всё сжалось, подобно пружине. Пальцы, держащие оружие, побелели от напряжения. Дёрнулась от неожиданности. Из пещеры раздался глухой удар и болезненный стон.***