Ради развлечения...

Алёнино утро было посвящено сборам на выставку. Проснувшись в начале одиннадцатого Алёна сразу написала Лизе. Туктамышева пригласила подруг на обед в свою любимую кафешку. Девушки договорились, что Лиза заедет сначала за Сашей Бойковой и примерно в 13.00 - за Алёной. После кафе они уже заедут за Кондратюком и Трусовой, чтобы всем вместе появиться на выставке. После разговора блондинке показалось, что Женя не ночевал в комнате. «У Кондратюков что ли остался», - подумала она и набрала его номер. - Семененко, а ты где? – спросила она, услышав, что Женя ответил на звонок. - В универе, у меня пересдача. - А ты надолго? - Препод сам вызывает, не знаю, сколько ждать. Нас здесь еще человек 10 хвостатых двоечников. Потом у меня тренировка. - А ты где ночевал? У Кондратюков? – чуть не забыла спросить Алёна. - Нет, на первом этаже. Я уснул, пока пытался что-то выучить, - признался Женя. - А я, между прочим, тебя ждала. Ладно, тогда до вечера. Буду собираться на эту чёртову выставку. Надо выглядеть ослепительно! Платье подобрать, накрасится… Чтобы все смотрели на меня, а не на какие-то дурацкие картины! – воодушевленно произнесла блондинка. - Для меня ты тоже так стараешься? – хитро спросил Женя. - Для тебя-то на хрена? Ты меня голой видишь чаще, чем одетой, - неожиданно выдала Косторная. Женя усмехнулся. - Алён, давай ты не будешь там провоцировать Трусову и слишком явно вешаться на Кондратюка. Может, вы помиритесь с Сашкой, наконец? - Скорее подерёмся… - заметила Косторная. – А ты что, ревнуешь? - Очень мне надо тебя ревновать! Просто не хочу, чтобы Сашка тебе наподдавала. Надо Лизку попросить на всякий случай снять на видео, если вдруг вы всё-таки подерётесь - хитро ответил Семененко. - Умная мысль, Женечка! Если Трусова меня ударит, то Кондратюк обязательно пожалеет. Он же добрый! Не то, что ты!... – Косторная хотела ещё что-то сказать, но услышала, что кто-то позвал Женьку: «Семененко» - Ладно, Алён, пока. Моя очередь на пересдачу, - закончил разговор Женя, отключил телефон и пошел в кабинет сдавать зачет. Однокурсники недолюбливали Женю. Они считали его блатным, так как его не отчисляли из-за множества пропусков, переносили сроки сдачи работ и зачетов. Они даже кличку ему дали – «Чемпион». Да и у Жени не было ни времени, ни особого желания налаживать отношения с ними. Поначалу он пытался, но потом оставил эти почти безнадёжные попытки. И вот сейчас все стоящие под дверью аудитории должники внимательно слушали разговор Семененко по телефону. - Похоже наш «Чемпион» спит с Алёной Косторной! – заметила одна из однокурсниц. – Куда уж нам до неё. Неудивительно, что на нас простых студенток – ноль внимания. Однокурсники, ждущие в очереди на пересдачу, еще долго обсуждали Семененко и его личную жизнь. Алёна пожалела, что взяла с собой мало вещей. На выбор было только 2 платья – черное и синее. Поразмыслив и прикинув, что наденут остальные девчонки, она выбрала синее платье. Настя Мишина помогла Алёне сделать прическу и макияж. Косторная посмотрелась в зеркало. Синее платье чуть выше колена подчеркивало стройную фигуру и красивые ноги, разрез делал его еще более соблазнительным. Собранные в аккуратную прическу волосы и тонкая цепочка с подвеской привлекали внимание к тонкой шее и татуировке возле уха. Она представила рядом с собой Кондратюка в его любимой разноцветной водолазке и невольно улыбнулась. Нет, она больше хотела видеть рядом с собой Семененко в черной рубашке, незастегнутой на 3 верхних пуговицы, чтобы оттуда соблазнительно была видна гладкая светлая кожа. Девушка вздохнула, взяла маленькую сумочку, положила туда флакон любимых духов, надела шубку и спустилась вниз ждать Лизу. В заранее оговоренное время, уже пообедав в кафе, 3 подруги ждали Кондратюка и Трусову в машине возле гостиницы. Долго ждать не пришлось. Влюбленная парочка вышла и села в машину, поздоровавшись с девушками. Алёна, сидевшая на переднем сидении, почти не слушала завязавшуюся беседу. По интонациям она лишь поняла, что Трусова явно не в настроении. И вот вся компания, вняв верхнюю одежду в гардеробе, вошла в галерею. Народу было довольно много, не полный зал, конечно, что подойти к той или иной картине было невозможно. Алёна не думала, что выставки картин такое посещаемое мероприятие. Люди стояли и группами, и парами, были и одинокие посетители. Публика, честно говоря, не очень разнообразная. Основная масса - люди творческих профессий, журналисты, дамы, желающие завести приятные или нужные знакомства, чиновники с женами для поддержания имиджа. Молодежи на выставке почти не было. Косторная была довольна, что выбрала синее платье. Лиза и Саша Бойкова были в черных платьях, Трусова в фиолетовом брючном костюме с распущенными волосами. Кондратюк выглядел лучше, чем ожидала Алёна. Он был одет в разноцветную футболку и довольно хорошо сидящий на нем черный пиджак. Девушки робко остановились на входе, переглядываясь друг с другом. Никто их них никогда не был на выставках картин. Только Марк чувствовал себя комфортно. Он взял свою девушку под руку и сказал: - Проходите, девушки! Давайте сначала посмотрим картины, а потом попытаемся познакомиться с автором. Я обычно сначала подхожу к картине, которая наиболее привлекла моё внимание и уже от нее начинаю дальнейший осмотр. 3 девушки стали смотреть по сторонам, издали пытаясь заострить внимание на какой-то конкретной картине. Лишь Саша Трусова вцепившись в руку Марка, смотрела на него и ждала, куда он её поведёт. Алёна осмотрелась. Почти на всех работах были изображены люди. Некоторые образы были, мягко говоря, странные, но в общем, выглядело всё не так ужасно, как ожидала Алёна. Яркие краски, более-менее понятно, что нарисовано. Никакого кубизма или абстракционизма. Марк подошел к картине с изображением девушки-птицы, севшей на подоконник открытого окна. У неё были огромные крылья и птичьи красные лапы, но в то же время женская голова в красной шапке и шарфе, на птичьем теле - красно-белая футболка. Кондратюк внимательно смотрел на эту работу художника и спросил: - Сашенька, ну как тебе? - Бред какой-то! – недовольно пробормотала Трусова. Марк разочарованно вздохнул. - А какая тебе больше нравится? – снова спросил Кондратюк свою девушку, показывая руками вокруг. Саша, хмурясь, пожала плечами и опустила взгляд. Алёна искоса наблюдала за этой парочкой и выжидала подходящий момент, чтобы подойти к Марку. Марк что-то рассказывал Саше, но она, казалось, думала о чём-то своём. «Вот идиотка! Могла бы хоть чуточку изобразить заинтересованность. Она сама всё портит, даже без моей помощи. Честной, видите ли, хочет быть. Типа, полюби меня такую, какая есть!» - думала Алёна, глядя на Трусову. Кондратюк перешел от одной картины к другой, ведя за собой Сашу, и всё говорил и говорил. Трусова уже начала уставать от его лекций на тему живописи. Ей хотелось выйти и подышать свежим воздухом, но она опасалась, что Косторная сразу окажется рядом с Марком. Алёна всё же решилась подойти к Кондратюку при Трусовой, но вдруг к ней самой подошёл незнакомец. - Здравствуйте! Очень рад видеть здесь столь юную и прекрасную девушку! Позвольте представиться – Егор Кошелев. Это мои работы. А как Вас зовут? - Алёна, - ответила девушка и внимательно посмотрела на собеседника. Перед ней стоял довольно приятный высокий мужчина лет около 40. Темные волосы коротко сострижены сзади, спереди прическа – шторка. Одет он был в темно-серую футболку с изображением какого-то лица, сверху длинная почти до колен черно-коричневая полосатая кофта, чем-то напоминающая халат. - Очень приятно! А почему такая девушка и одна? – поинтересовался художник. - Я не одна, а с друзьями, - Алёна показала рукой сначала на Туктамышеву с Бойковой, а потом на Трусову с Кондратюком. - Не часто молодежь интересуется современной живописью. Приятно удивлён! – восторженно произнёс живописец. Рыжеволосая заметила, что Косторная общается с каким-то незнакомцем, облегченно выдохнула и поспешила улизнуть от своего парня, сославшись на нехватку воздуха. Саша решила, что успеет немного проветриться, пока Алёна будет заняла общением. - Какая-нибудь работа уже успела привлечь Ваше внимание? – спросил Егор, пристально рассматривая новую знакомую. Его поразили её большие голубые глаза, глядящие, как будто в самую душу. «Взгляд ведьмы» - подумал художник, а в его голове уже появился набросок новой картины, на которой Алёна и была в образе ведьмы. - Пожалуй, вот эта, - Алёна изящно показала рукой на картину, висящую на противоположной стене. На картине был изображен сидящий человек в голубом халате и колпаке. На пальце у него сидел попугай, а на коленях - кот. Только вот вместо головы у человека была пустота, и колпак, как будто бы висел в воздухе. Девушке, и правда, чем-то приглянулась именно эта картина. - Вот как! – удивился художник. – Обычно эта работа нравится личностям, которые скрывают своё настоящее лицо, то есть хотят казаться не такими, какими являются на самом деле. Весьма удивлен. Обычно молодым девушкам нравиться эта работа. Он показал на картину, на которой были изображены 3 довольно симпатичные молодые девушки и черный кот. Все они смотрели то или в зеркало, то ли на экран планшета. - Как Вы проницательны! Мне, и правда, есть что скрывать! Знаете, я никогда ранее не была на выставках и не хотела, чтобы кто-нибудь догадался, - как бы заигрывая с художником, произнесла Алёна. – Картина с девушками тоже мне нравится, но я предпочитаю смотреть на парней. В Ваших работах они в большинстве случаев выглядят странно! – высказалась Косторная, стараясь сойти за ценительницу живописи. Художник улыбнулся. Собеседница нравилась ему всё больше и больше. Он внимательно всматривался в черты лица и фигуру девушки. Образ картины более чётко уже прорисовывался в его голове. Вдруг Алёна заметила, что Трусова отлучилась, а Марк увидел, с кем разговаривает девушка. По его взгляду Косторная догадалась, что Марк очень хочет подойти, но не решается. Он стоял, переминался с ноги на ногу, делал вид, что рассматривает картину, а сам то и дело смотрел на Алёну и художника. - Кстати о парнях… Меня пригласил мой друг. Он специально приехал из Москвы, чтобы посетить Вашу выставку и познакомится с Вами. Если Вам интересно, он тоже рисует картины. Не окажете ли честь уделить ему немного времени? - Алёна вопросительно посмотрела на Егора своими завораживающими голубыми глазами, и он не смог отказать. - Правильно говорить «пишет картины», - вежливо поправил художник. Алёна пожала плечами. - Зовите Вашего друга, я с удовольствием пообщаюсь с молодым художником, - продолжил Егор. Косторная позвала Кондратюка. Он был просто счастлив. - Познакомьтесь, это мой друг Марк, - представила Кондратюка Алёна и взяла его под руку. Егор Кошелев поздоровался, кивнул головой и пожал Марку руку. Фигурист сначала смущался, но известный художник оказался весьма приятным собеседником, смущение постепенно сошло на нет. Когда вернулась Саша Трусова, она увидела Марка, оживленно беседовавшего с Алёной и незнакомцем. Саша подошла и встала недалеко от беседовавшей троицы. Марк даже не обратил на неё никакого внимания и продолжал стоять под руку с Косторной. Постояв так какое-то время, рыжеволосая подошла к Лизе и Саше Бойковой и стала с ними ходить по залу, наблюдая за Марком. Её бесило, что Косторная держала Марка под руку. Ей очень хотелось прервать милую беседу и врезать нахалке Косторной. Но девушки удержали Трусову от столь необдуманного поступка. Внутри Саши кипела ярость, но она не хотела публичного скандала. Это ведь не понравится Марку и может испортить его репутацию. Егор любезно показал Марку и Алёне всю выставку, рассказал о своих работах. Он с удовольствием слушал их мнение о картинах. Посмотрел работы Марка и выразил своё мнение о них. Художник угостил юных почитателей своим фирменным коктейлем. Ему было приятно общение с молодыми людьми. Он был просто очарован такой обаятельной и творческой парой. Но взгляд его постоянно возвращался к Алёне. Мужчина пытался рассмотреть и сохранить в памяти каждую её черту, каждый изгиб стройного тела. Фигуристка не могла не заметить такого внимания и только подыгрывала ему. Она изящно делала жесты руками, соблазнительно наклоняла голову, заигрывала взглядом. И даже Марк, казалось, не остался равнодушен. Хотя, его больше интересовали картины. Для Марка это был один из самых счастливых дней за последнее время. Три часа пролетели, как один миг. Впечатления переполняли юношу. Он совсем забыл про Сашу и про то, что их может ждать Лиза на машине. Весь мир для него в это время состоял только из Егора Кошелева, Алёны и картин. Ему льстило внимание такого известного в творческих кругах человека. Он был искренне благодарен Алёне, считая, что без нее такое общение вообще могло не состояться или ограничиться лишь несколькими фразами. Ему казалось, что зря он так плохо думал о ней. Теперь, по его мнению, она оказалась милой, общительной, тонко чувствующей девушкой. Он совсем не ожидал, что Алёне может понравиться современное искусство. В отличие от Кондратюка, Алёна очень устала, устала морально. Она на протяжении всего времени слушала разговоры Егора и Марка, которые казались ей полным бредом. Она мило улыбалась, строила глазки как Марку, так и художнику. Ей приходилось изображать заинтересованность, а значит, принимать участие в общении. Иногда она сама не понимала, что говорила. Большинство картин казались ей странными и непонятными. Что может быть в голове у человека, рисующего такое… Хотя с виду Егор ей показался вполне адекватным. Её занимал еще один вопрос. Живописец считал, что Алёна девушка Марка. Но почему Кондратюк не стал его разубеждать? Почему не представил ему Трусову? Алёна не понимала, но радовалась этому факту. Она видела, как Трусова наблюдала за ними, видела её злой взгляд. Блондинке было жаль, что Сашка не подошла и не устроила скандал. Было бы забавно! «Какие-же мужики слабые создания. Достаточно смазливого личика, милой улыбки, заинтересованных глаз, соблазнительного платья и можно получить от них что угодно» - думала блондинка. Алёна не сомневалась, что теперь Марк очарован ею, и достаточно лишь его поманить. Но она считала, что пока не время для этого. Единственное, что понравилось Алёне, так это фирменный слабоалкогольный коктейль Егора. Ничего подобное Алёна не пробовала. Но Егор категорически отказался назвать ингредиенты. Художники могли бы бесконечно общаться, но появились журналисты. Егору пришлось попрощаться с юными почитателями его художественного таланта. Они обменялись номерами телефонов. Егор пригласил ребят посетить его мастерскую в следующий раз, как они будут в Санкт-Петербурге. Ещё он неоднократно намекал Алёне, что очень хотел бы, чтобы она ему позировала для новой картины. А она лишь лукаво улыбалась и так и не дала внятного ответа. 3 девушки ждали Алёну и Марка в кафе напротив галереи. - Ну, наконец-то! – промолвила Лиза, увидев входящих любителей искусства. Вновь пришедшие сели за столик. Девушки доедали свои десерты. Трусова уже более-менее успокоилась, но всё равно смотрела на Алёну с недоверием. Ссориться в кафе Саша тоже не хотела. Алёна заказала салат, кофе и шоколадный десерт. Что заказал Марк, она не обратила внимание. Несмотря на долгое ожидание возвращения Марка и Алёны, Лиза и Саша Бойкова были довольны посещением выставки. Не часто получалось куда-то выбираться. Они горячо обсуждали, что им понравилось, а что нет. Закончив с ужином, Лиза развезла друзей туда, откуда забирала. И вот Алёна вошла в дверь своего питерского пристанища. Она увидела Семененко, Галлямова, Мозалёва и Настю. Они смотрели хоккей на большом телевизоре. Алёна прошла, бросила сумочку на стол, села Женьке на колени и положила голову ему на плечо. Мозалёв от удивления раскрыл рот и посмотрел на Галлямова. Тот только развел руками. - Жень, как я устала! Достали меня эти ёб*ные художники! 3 часа пришлось слушать их культурную бредятину. Хорошо, что хоть выпить налили. Но мало, правда... Представляешь, этот дебил Кондратюк забыл про свою Трусову и пялился на меня! Пришлось мне ему улыбаться, хвалить всю их мазню,– Алёна произнесла это еле слышно, только Женьке на ухо. Наконец-то, она смогла расслабиться, ведь перед Семененко можно было не притворяться. - Алён, Марк же мой друг. А если я ему расскажу? Я вообще не пойму, чего ты добиваешься? И как это тебе Сашка не врезала? – спросил Женя, уже не так тихо. - Не расскажешь! Да даже если и расскажешь, он не поверит. Подумает, что ты ревнуешь, - уверенно произнесла Алёна, и снова тихо добавила – А может, я хочу отбить Кондратюка у Трусовой, а тебя бросить? – Косторная вопросительно посмотрела на Женю. Семененко улыбнулся. - Тогда ты это не рассказывала бы мне, - спокойно ответил Женя. Мозалёв удивленно слушал, по его мнению, странный разговор. Алёна это заметила. - Жень, пойдём, поможешь мне переодеться. И я тебе еще кое-что расскажу. А то здесь появились лишние уши, - Косторная недоверчиво посмотрела на Мозалёва, с которым она даже не поздоровалась. Женя покачал головой. - Пожалуйста… Неужели ты откажешь в помощи уставшей девушке.- Алёна встала, взяла Женю за руку, поцеловала его в губы и, посмотрев на Андрея, повела на второй этаж. Ребята поднялись в свою комнату. Алёна устало упала на кровать. Голова и ноги гудели. Больше чем полдня на каблуках. Несмотря на усталость, она была довольна сегодняшним днем. - Жень, а твой зачёт? Как всё прошло? – неожиданно для Семененко спросила девушка. Она жалела, что не спросила сразу, как вернулась с выставки. Ведь для него это важно, гораздо важнее, чем какая-то выставка. - Всё нормально. Минут 40 меня пытал, но зато я теперь - без хвостов, - ответил Женя и сел на кровать рядом с Алёной. - Тогда, может, погуляем немного? Но только вдвоём! - предложила Алёна. - Конечно! - Мне нужно переодеться. Поможешь? - Алёна села и повернулась к парню спиной. Женя расстегнул молнию и спустил верх платья, обнажив Алёнины плечи. Он положил руки девушке на плечи и стал медленно гладить её шею, плечи и верх спины. Алёна закрыла глаза и на мгновение расслабилась. Но потом она резко повернулась, посмотрела на Женю, поцеловала в его тонкие, влажные губы и произнесла: - Женечка, давай это потом! Сначала на прогулку. Мне срочно нужно выветрить из башки всё лишнее. А то полная голова этой живописи не даст мне спокойно спать. Косторная переоделась, и ребята вместе спустились вниз. - Мы пойдём погуляем, - опередила все вопросы Алёна. – Извините, с собой никого не приглашаем. Они сели в машину и поехали в центр города, чтобы погулять по набережной и по Дворцовой площади, где стояла Новогодняя ёлка.