Океаны

Прекрасные голубые глаза темнеют от гнева. И Тео погружается с бирюзовой поверхности глубже — глубже — в тяжёлую толщу холодной иссиня-чёрной воды. Что же на самом дне? Даже страшно узнать. Музыка отвлекает, Джексона практически не слышно. Лиам. У него РПВ. Он в команде по лакроссу. Его номер «9». Матч будет в пятницу. Рейкен не знает, зачем его мозг выделяет эту информацию красным цветом. Хотя… Тео, конечно, знает. Но это не имеет смысла. У Лиама есть девушка. Тео ему неинтересен. Но если это правда, почему Лиам ведёт себя так? Данбар сидит за столиком со Стайлзом, бросает колючие взгляды, весь на взводе только из-за того, что Тео находится с ним в одном помещении. Тео улыбается и рассматривает бокал в руках Лидии. Джексон уже минут десять обсуждает «японку» Скотта. Юкимура. Её отец преподаёт историю в школе. — Как думаете, МакКолл к ней подбился, чтобы ему оценки проставили? — тянет Джексон. — У миссис Финч есть дочь Куинн, учится на год младше, — говорит Эрика. — Если бы так можно было выбить А+ по биологии, я бы сама к этой малышке подкатила. — Какой тяжёлый способ получить положительную оценку… — Тео потягивается и откидывается на спинку дивана. — Я думаю, Скотт запал из-за того, что она азиатка. Это же круто! — Эйден толкает Тео в плечо. — Как много японок ты знаешь? Ну, Тео знает одну… Старую, угрюмую и раздражительную. Вряд ли с Сатоми хоть кто-то захочет встречаться. Зато она усыновила двух детей из приюта. Один из этих детей как раз присылает Тео дурацкие сообщения. Тео снова проверяет телефон. «Выглядишь несчастным. Испачкался? Чувствуешь себя грязным мальчишкой?» Тео закатывает глаза. Боже. Бретту когда-нибудь надоест стебаться над Тео и его проблемой? «Хочешь, спасу тебя от этих микробов? Посмотри направо». Тео проходится взглядом по помещению и видит Талбота, скользнувшего в одну из приватных комнат. Глаза невольно цепляются за Лиама, но Тео силой заставляет себя проигнорировать это нахмуренное прекрасное лицо. Как можно так сильно сдвигать брови и при этом оставаться таким красивым? Рейкен всерьёз жалеет о том, что нельзя зацензурить человека в реальной жизни, как на каком-нибудь пошлом видео. Тео бы зацензурил Лиама всего, блядь, полностью. На самом деле Бретт очень вовремя. Тео нужно отвлечься на что-то другое, отойти подальше от Лиама. — Я сейчас вернусь, поболтаю с одним другом, — шепчет Джексону Тео. Рейкен проходит мимо танцующих людей, безуспешно пытаясь избежать контакта. Кто-то задевает его плечом — и Тео морщится, словно на него опустилась липкая пыль. Девушка в блестящем золотом топе вьётся вокруг него, будто собралась увлечь его в танец. Её кожа влажная и холодная. Тео отшатывается, врезаясь спиной в высокого парня. Его потные пряди свисают ему на глаза. Тео думает, что Бретт просто блядский пророк, потому что Тео действительно ощущает себя теперь грязным. Если раньше было сносно — теперь это слишком. Прикосновения знакомых не вызывают такого отторжения: Тео их знает. По крайней мере, Тео видел — о, Тео видел, — что они точно мыли руки. У Джексона постоянно с собой влажные салфетки, Джексон даже протирает салфеткой стул в классе, прежде чем сесть, чтобы не замарать свои прекрасные бежевые брюки — и в глазах Тео это сразу возносит Уиттмора на уровень выше всех остальных. Рейкен делает вдох и сжимает челюсть, словно собрался нырнуть в зловонное болото. Тео задерживает дыхание, фокусируется только на чёрных шторах, за которыми скрылся Бретт, двигается вперёд. Полумрак кажется бархатным, пространство — вязким и скользким, как чёрная жаба. Ещё немного… — Ты же специально… — выдыхает Тео, задёргивая за собой плотную ткань. — Нельзя было выбрать комнату поближе? Бретт стоит, прижимаясь спиной к стене. — О-о-о, тебя облапали? — Талбот открывает рот в притворном ужасе. — Ты, наверное, ещё и трогал подлокотники дивана, да? Кошмар, сколько там грязи. А что это? — Бретт поднимает руки и смотрит на свои ладони. Его брови взлетают вверх. — Даже не помню, к какой именно херне я прикасался сегодня. А ну иди сюда! Талбот бросается вперёд, распахивая руки словно для нежных объятий. — Какая же ты сука… — поражённо говорит Тео, когда Бретт прижимается к нему. — Разве твоя религия не велит тебе быть доброжелательным и понимающим? — Принципы буддизма можно по-разному толковать. — Пальцы Бретта едва успевают сомкнуться в замок на пояснице Тео, как Рейкен отталкивает его. Бретт снова тянет руку, словно собирается прикоснуться к щеке Тео или щёлкнуть его по носу. Рейкен вцепляется в его запястье и выворачивает. — Ты просто зверь! Как больно! — восклицает Бретт и смеётся, отступая на пару шагов назад. — Мне придётся рассказать твоей матери! — Да она сама тебе вмажет, если я расскажу, какой ты мудак. — Тео поправляет футболку и мрачно смотрит на Бретта. — Я знаю, что ты делаешь, это ни хрена не так работает. — Я тебе отвечаю, Тео, чувак, если окунуть тебя в реальную грязь — все твои загоны пройдут. Рейкен закатывает глаза. — Какая тупая методика, доктор Талбот. — Ты должен погрязнуть в этом полностью. — Бретт ведёт плечами и снова плавно двигается к Тео, словно собрался потанцевать. — Я понял. У тебя навязчивая сексуальная фантазия, ты просто хочешь увидеть меня таким, — задумчиво говорит Тео, наблюдая, как Бретт делает странные балетные па. — О да, мистер Чистюля в грязи по глаза. Я бы с ума сошёл, — честно отвечает Бретт и берёт его за предплечье. — Да не трясись, я мылся. Пару недель назад. — Бретт, я бы запал на тебя, но у меня есть вкус в отличие от Тары. Это единственное, в чём мы не сошлись. Брови Бретта съезжаются на мгновение. — Не единственное. Двойняшки часто оказываются совершенно разными, — хмыкает он, прекращая дурачиться. — Различий полно. У тебя член, у Тары — нет. У тебя психоз, у Тары — нет. У тебя родинка на лице, у Тары — нет. У тебя тяга к рыжеволосым девушкам, у Тары… тяга к горячим парням вроде меня. Она разглядела меня ещё в детстве, значит у неё был потрясающий вкус с самого рождения. Похоже, она отняла его у тебя. — Ты определил во мне тягу к рыжеволосым девушкам? — хмыкает Тео. — Увидел меня с Лидией и сделал какие-то выводы? — Лидия, вау. — Можешь убрать последнее различие между сестрой и мной, потому что случилось то, что ты никак не предвидел, пророк. — У тебя есть тяга к горячим парням? — Талбот скептически изгибает брови. — К одному определённо есть. — Тео видит самодовольную ухмылку Бретта и добавляет: — Нет, это не ты. Хотя ты безусловно горяч, но этого жара слишком много, а я не огнеупорный. И… в общем, это неважно. Я всё равно опозорился, и теперь он меня… Не знаю, ненавидит? — Так, ещё немного — и твои интриги доведут меня до недержания. Пошли в туалет, заодно руки помоешь: ты себя сейчас расцарапаешь. Тео опускает взгляд и понимает, что действительно скоблит ногтями правой руки по левой ладони — так сильно, что покрасневшую кожу уже стало щипать. Рейкен держится за Бреттом, и это чертовски удобно: он расталкивает людей и Тео никого не приходится задевать. Бретт был бы отличным щитом от толпы, если бы не был таким козлом. В туалете Талбот залетает в одну из кабинок, насвистывая ту же самую песню, которая играет в зале. Тео подходит к раковине и мрачно смотрит на тонкую трещину, идущую от крана к сливу. Может, было бы лучше, если бы это был чей-то выпавший волос. Его можно смыть, а в трещину могло что-то забиться. Что, например? Нормальное восприятие? Тео качает головой. Вода приятно леденит кожу. — Ну и как ты опозорился? — говорит Бретт из кабинки. — Купидон просто прилетел и шмальнул из дробовика тебе прямо в лицо? Тео действительно остолбенел, когда столкнулся с Лиамом, но это ещё полбеды. — Ты явно видел меня в тот момент, — усмехается Рейкен. Бретт хмыкает и выходит к Тео, демонстративно закатывает рукава серого джемпера. — Скорее всего, ты просто растерялся и нёс херню, как обычно. Тео задумчиво разглядывает свои мокрые руки: капля стекает по запястью, огибая серо-голубые линии вен, падает на пол. Ну и как объяснить? Когда Лиам поднял глаза — на меня посмотрел океан? Конечно, Тео растерялся. — Да, он спросил, кто я такой… А я сказал, что я любовь всей его жизни. Бретт слишком сильно давит на кнопку дозатора, мыло проливается мимо его ладони. Талбот пытается сохранить невозмутимый вид, но Тео прекрасно видит, как дёргаются уголки его губ. — Я не обижусь, если ты надо мной поржёшь, потому что это правда жалко, — рассудительно говорит Рейкен. — А дальше я сказал, что у него милые ушки. Они действительно милые, но это явно не то, что озвучивают при первой встрече. — Да, чувак, скрывать не стану, что после такого знакомства ситуацию исправить непросто, — замечает Бретт. — Но с другой стороны, мы же с тобой поладили, хотя вспомни, что ты сказал мне при первой встрече ещё до переезда в Сан-Диего. Тео вздыхает: — Блядь, не начинай… — «Серьёзно, Тара? Что это за пафосная дылда, Тара?» — Бретт делает высокий писклявый голос: — «Где ты вообще отыскала его? Бла-бла-бла, лучше бы ты нашла мой дезинфицирующий спрей, с которым я бегаю по всему дому. Ах, он же у меня в руках. Да, мне всего семь, а я уже кошмарный педант. Нет, вы никогда не сможете попасть в ванную комнату, потому что я там торчу постоянно». Тео издаёт мучительный стон. Каждый раз история их знакомства обрастает всё более поразительными подробностями, которые Бретт явно додумывает. — Да, Тео, вот какой ты человек. Эта твоя маска вежливости… она слетает только передо мной и Тарой, не так ли? Вспомни, что было недавно на семейном ужине в честь её годовщины, когда твой отец сказал, что тебе нужно прислушиваться ко мне почаще? Ты пялился на меня с таким взглядом, словно точил нож под столом. Или мастурбировал. По крайней мере, я представлял, что ты делаешь именно это. Так мне хотя бы было чуть менее страшно. Ты же в курсе, что у тебя взгляд маньяка, да? Тео вытирает руки одноразовым полотенцем, решительно отказываясь смотреть на Бретта, потому что «взгляд маньяка» — это всё, что могут выдать глаза Тео в данный момент. Тео складывает полотенце квадратом: скомканным оно заняло бы куда больше пространства, и кидает его в забитую мусорную корзину. Зачем Бретт вообще вспомнил про этот чёртов семейный ужин? Это было как обычно невыносимо. — И даже несмотря на моё первое впечатление о тебе, которое в принципе оказалось верным, Тео, я всё равно общаюсь с тобой даже без принуждения, — утешительно говорит Бретт. — Так что не паникуй. Всё можно переиграть. — Но… Тео и Бретт оборачиваются, когда дверь в туалет распахивается. «Веснушки», — всё, что думает Рейкен, разглядывая заплаканное лицо. Кажется, Тео видел этого парня среди игроков школьной команды по лакроссу. — Эй, всё в порядке? — быстро спрашивает Тео и подходит к нему. Может, до него кто-то докопался? В клубах такое не редкость. Парень вздрагивает. Его глаза светло-серые, почти прозрачные. С лёгким серебристым отливом. Как ртуть. На мгновение радужка становится насыщенно синей, отражая неоновый свет коридора, когда Бретт толкает дверь, чтобы проверить, не идёт ли кто-то следом. Парень моргает и отводит взгляд, смотрит вниз, себе под ноги. Жаль. — Эй! — кричит Бретт в сторону, словно кого-то заметил; он понижает голос. — Кто, блядь, таскает с собой сумку в клубе? Только дилер сраный или… ясно, это же Canon. — Бретт вдыхает, набирая в грудь побольше воздуха, чтобы заорать на весь коридор, заглушая музыку: — Смотри не разбей линзу, придурок! — Эй, Веснушка, у тебя неприятности? Нужна помощь? — спрашивает Тео. — Н-нет, всё нормально. — Парень вытирает глаза рукавом тёмно-серой спортивной толстовки. Молния расстёгнута. Под толстовкой серая футболка. Тео видит пару расползающихся капель. Слёзы впитались в ткань. — Пытался тебе что-то продать или просто доставал? — Бретт прижимается плечом к дверному косяку. — Тут вроде редко таблетки толкают. Обычно Фил за этим следит. Парень отрицательно мотает головой, проходит мимо Тео и закрывается в самой дальней кабинке. Рейкен мрачно смотрит на дверь. Он там дальше будет реветь? Телефон Бретта начинает вибрировать. Талбот достаёт его из кармана джинсов мокрыми руками, потому что даже не подумал их вытереть. Бретт и кран не закрыл. — Это Лори, — взволнованно говорит Талбот и смотрит на Тео. — Если звонит, а не пишет, значит, точно код «красный». Иди потом в курилку, окей? Алло? Что? Что?! Бретт подносит телефон к уху и выходит в коридор. — Что сделала?! Блядь, Лори… я же сказал, что сам починю… Тео решает остаться ненадолго: вдруг за Веснушкой кто-то придёт. Кажется, он всё ещё плачет. Рейкен снова подходит к раковине и хочет выключить кран за Бреттом, но останавливается, когда из кабинки слышится всхлип. Тео смотрит на капли, стекающие по изгибу белой керамики. Раковина блестит. Крошечное пятно высохшего яблочного мыла бледнеет светло-зелёным следом на плитке между зеркалом и держателем одноразовых полотенец. Тео подносит руки к воде. Грязно. Господи. Всхлипы становятся реже, потом совсем затихают. Рейкен останавливает себя от того, чтобы вымыть руки в третий раз. Берёт полотенце. Нужно просто это контролировать. Это глупости. Это не грязно, это нормально. Тео знает это. Дверь снова открывается. Но в этот раз её явно открыли с ноги: дверь с громким хлопком ударяется о стену. От резкого звука Тео вздрагивает и сминает бумажное полотенце. Оно рвётся. — Что вы здесь делали?! Рейкен оборачивается и видит Лиама. К удивлению Тео, Лиам сам выглядит напуганным, словно это не он только что заорал с порога. — Что… — Тео замолкает. Может, это вообще не относится к Тео. Данбар мог прийти за Веснушкой. Они же знакомы. Тео кидает полотенце в мусорную корзину. Из следующего разговора он узнаёт очень многое. Во-первых, Тео понятия не имеет, что происходит в голове Лиама, у Тео даже нет никаких предположений. Очевидно… Данбар может выдать всё что угодно. И ему плевать, что об этом подумают. Во-вторых, Лиам считает, что Рейкен запросто может трахаться с кем-то в туалете. Становится понятно, какое у Лиама сложилось мнение о Тео. В-третьих, Данбар почему-то решил ворваться в туалет и помешать Тео трахаться. Словно это имеет для Лиама особенное значение. В-четвёртых, Лиам знает Бретта, но почему-то его презирает. А значит, Бретт подвергнется серьёзному допросу в ближайшее время. Что Бретт мог сделать Лиаму? В-пятых, Лиам терпеть не может Тео, но тем не менее вполне себе терпит его, когда стоит рядом и пытается помешать ему намылить руки. В-шестых, Данбар был оскорблён, что Тео пытался игнорировать его в зале. Возможно, Бретт был прав: не стоит паниковать раньше времени и думать о том, что Лиам возненавидел Тео. В-седьмых, Лиам считает, что лицо Тео приобретает тупое выражение, когда он изгибает брови как-то «вот так» и… Рейкен даже не помнит, потому что он перестал что-либо анализировать. Словно Лиам просто выключил его мозг, когда надавил Тео пальцем на переносицу, заставляя расслабить брови. Обычно Рейкен не любит прикосновений, но… Тео уже не знает точно, почему он их не любит. Губы Лиама кажутся красными, почти малиновыми. Он кусал их, потому что нервничал? Или виноват холодный свет ламп в туалете? А может быть, девушка Лиама тоже в клубе. Может, Лиам целовался с ней — и её помада осталась на его губах. Тео высказывает своё наблюдение вслух и наслаждается неприкрытым бешенством Лиама, за которым он прячет стыд. Тео даже не сопротивляется, когда Данбар выталкивает его из туалета в коридор. Тео идёт в курилку, а раскрытые малиновые губы Лиама всё ещё мучают его воображение. Рейкен останавливается перед дверью, слушая голос Тары, и заставляет себя привести мысли в порядок. Он вдыхает, уже отсюда ощущая сигаретный дым. Достаёт телефон, включает камеру, готовый фотографировать сразу, как откроет дверь. Да, Тео всегда собирает компромат на родную сестру. Видеть её перекошенное от ярости лицо — это одно из немногих удовольствий, которые доступны его холодному сердцу. Так что Тео не может сдержать улыбки, когда его коллекция пополняется новой фотографией Тары: она сидит на подоконнике, сигарета выпадает у неё изо рта; блик от открытой металлической двери так удачно бьёт прямо в Тару, заставляя её закрыть один глаз. Редкий… редчайший кадр. — Сука! — орёт Тара, откидывая руку Бретта со своего колена. — Засранец! Немедленно удали! — О-о-о, нет… что же я тогда я выложу в инсту и покажу отцу? — язвительно усмехается Тео и блокирует телефон. Тара спрыгивает с подоконника и подлетает к Тео — так быстро, что Тео едва успевает увернуться от её руки. Тара метила ему прямо в лоб. Пальцы Тары немедленно залезают под футболку Тео и впиваются в его рёбра. — Не щекочи меня! — кричит Тео, позорно срываясь на визг. Другие посетители курилки удивлённо смотрят на них. Пепел падает прямо на пол, кто-то обжигает пальцы. — Он что, под кайфом? — быстро спрашивает у Бретта девушка в коротком красном платье. Она поспешно тушит сигарету в пепельнице и выбегает в коридор. За ней следуют остальные. — Господи, Тео, это каждый раз будет происходить? Ладно, дома, но хотя бы не публично… — Бретт закатывает глаза и прижимается бедром к подоконнику, открывает окно нараспашку. Выдыхает дым на улицу. — Кому я сказала, Теодор! Удаляй! — Тара нещадно щекочет Тео, пока он сгибается пополам. Ещё немного, и он просто свалится на колени. Что он и делает. Тара берёт его в удушающий захват, словно собралась свернуть ему шею. — Как ты посмела меня назвать?! — выдыхает Тео сквозь приступы болезненного хохота. — Ты, блядь, тогда Тарадора! — Я не Тарадора! — орёт Тара и больно шлёпает Тео по руке, когда он пытается разжать её пальцы. — Посмотри свидетельство о рожд… Ты ударила меня?! Я звоню отцу! Звоню! Отцу! — Тео тянется к телефону, словно вызов уже совершён одной силой мысли. — Папа, папа, алло… помоги, Тарадора снова меня… — Сраная ябеда, ты не успеешь! Я убью тебя раньше! — Можешь убить меня! Но знай, я послал сообщение в полицию с жалобой на тебя ещё до того, как сюда зашёл! Думаешь, я не знал, чем это кончится?! Ты, долбаный абьюзер… — Завали, Тео! — Тара зажимает Тео рот, но он продолжает невнятно говорить ей прямо в ладонь. — Фу-у-у! — кричит Тара, отпуская Тео, и отскакивает в сторону. — Ты меня обслюнявил! — Мне немедленно нужно прополоскать рот и желудок… — Тео вытирает губы. — Потерпишь без полоскания! — Тара пихает его в бок и возвращается к Бретту. Её тёмные вьющиеся волосы растрепались, выбились из высокого хвоста. Тени осыпались на веки. На Таре чёрные джинсы и голубовато-серая мягкая кофта с густым ворсом. — Ты похожа на маленькую шиншиллу, — искренне восхищается Тео. — Так суметь подобрать одежду… Тара садится на подоконник и бросает на Тео свирепый взгляд. — Знаешь, на кого похож ты? — мрачно спрашивает она, доставая из кармана Бретта пачку сигарет, вытаскивает одну. — На мать, — усмехается Тео. — Так, ладно-ладно. — Бретт щёлкает зажигалкой и Тара тянется к огню. — Давай вернёмся к теме твоей влюблённости, Тео. Тара закашливается, едва успев прикурить. — Чего?! — выдыхает она. — Тео способен на любовь? — Кстати, об этом… — Тео проводит рукой по щеке, чувствуя, как щетина начинает колоть подушечки пальцев. — Он только что… — Он?! — Сигарета снова выпадает изо рта Тары. Бретт успевает её поймать и Тара забирает сигарету обратно. — Тебе стали доступны человеческие чувства. И ты даже решил ничего не скрывать, — говорит Бретт, выпуская кольцо дыма. — Приятно, что я стал первым, кто узнал, что самого Тео Рейкена свёл с ума некий красавчик из школы. Тара скашивает на Тео глаза и протягивает ему свою сигарету. Ну, Тео придётся обсудить всё это с Тарой, но не прямо сейчас. — Он тебя знает, Бретт, — говорит Тео и наклоняется к Таре, забирая сигарету из её пальцев. — Лиам Данбар. Слышал о нём? Талбот смотрит на Тео пару секунд ничего не выражающим взглядом. Хитрая усмешка растягивает его губы. — Ну что я могу сказать, Тео? Тебе пиздец. Ты, конечно, меня поражаешь. Серьёзно? Ну симпотный, не спорю, но он же ходячая бомба. Рейкен склоняет голову набок: — Почему? — Его выперли из моей школы. Он младше, но мы с ним играли в одной команде по лакроссу. Он и так всё время был дёрганый, но в один день у Данбара совсем снесло крышу и он расхерачил автомобиль нашего тренера. Не просто расхерачил, Тео. Вообще в ноль, там живого места не осталось. Это сколько же он её молотил? И написал на ней что-то вроде «ты сам виноват». Хорошо хоть не «ты следующий». Он себя не контролирует. Агрессивный псих с милой мордашкой, тебе это надо? — Жесть, — говорит Тара, и Тео выпускает дым ей в лицо. Тара немедленно надувает щёки, чтобы резко выдохнуть. Тео делает то же самое. В итоге они просто дуют друг на друга, гоняя дым туда-сюда. — Подумаешь. Разозлился немножко, поцарапал машину… — тянет Тео, совершенно случайно стряхивая пепел на джинсы Тары. — Мало ли что ему тренер сказал? Может, тренер к нему приставал? — Как ты мог услышать «поцарапал» вместо «расхреначил»? — удивляется Бретт. Тара издаёт смешок. — Да он уже по уши, Бретт, не старайся, — Тара криво усмехается. — Ты сейчас можешь сказать, что этот Данбар убивает котят, а Тео скажет: «Я всегда ненавидел пушистых тварей. Возможно, они опасны и Данбар просто спасает планету». — Да почему ты так грубо говоришь о Лиаме, Бретт? Разве он способен хоть что-нибудь «расхерачить»? — невинно интересуется Тео, прекрасно понимая, что, конечно же, Лиам способен. — Тебе надо быть помягче с людьми. Тебя разве не японцы усыновили? Где твоя учтивость? Бретт театрально задыхается от возмущения. — Кошмар, какой ты националист, Тео, — говорит он и тушит окурок в пепельнице. — Давай-ка я вежливо пошлю тебя на хуй. — Ну давай, — соглашается Тео. — Я во внимании. Бретт прищуривается, словно пытается что-то вспомнить. — Кутабаре и… — произносит он с ужасным акцентом. — Кагени широ. — Не пизди, японский не звучит так отвратительно, — мрачно говорит Тео. — И Сатоми тебя не наказывает, когда слышит такое? — спрашивает Тара. — Может, ставит на колени перед статуей Будды? — Какая бессердечность, — качает головой Бретт и идёт к двери. — Ладно, пойдём. Ты вроде хотел познакомить меня со своей новой компанией? Так ведь, Тео? Да, ты просто об этом мечтал… Разве я могу сболтнуть что-то лишнее твоим прекрасным школьным друзьям? Нет, никогда… никогда…