***
Сакура шла по просёлочной дороге, оттягивая рукава недавно приобретённой одежды. Ну как недавно... девочка делала заказ больше шести месяцев назад. Она знала, что изготовление обновок было дело не быстрым, но не думала, что уж настолько. Задумка была лёгкой и непринуждённой — так казалось Сакуре. На самом деле, может быть, это заняло меньше времени, если бы она чётко и по плану рассказала о том, что ей было нужно. Видимо простое: «боевой костюм», озадачило изготовителей, заставляя их хорошенько поднапрячься. Девочка стеснительно проводила пальцами по розоватой рубахе, которая имела крой кимоно и треугольный вырез горловины. Приятное отличие было в том, что она выполнена в цельнокроеном пошиве и надевать её следовало через голову — в бою рубаха никак не распахнётся и не заставит Сакуру краснеть. Если бы такое случилось, то она бы умерла не в схватке, а от удушающего позора. На руках длинные чёрные рукава с печатями, которые девочка снимала очень редко. В какой-то момент они стали дополнительной кожей для неё, из-за чего видеть себя без них было непривычно и неуютно. В магазине Сакура просила штаны, но пришла тёмная юбка с фиолетовым отливом и поясом — она негодовала целый день, но после тренировки удивилась её практичности. Ткань была прочной и довольно лёгкой — стоит влить немного чакры и юбка не будет больше задираться и мешать в бою. Изготовитель был явным любителем эстетики и полезности, поэтому под юбкой у Сакуры были облегающие шорты, подобного кроя. Да и вообще вся одежда была чакропроводящей — дорогое удовольствие, но необходимое. На ногах чёрные гетры, которые доходили ей аж до бедра. Девочка привыкла к штанам, поэтому щеголять с голыми ногами ей не хотелось, пришлось заплатить ещё больше. Даже резинки для волос изготовили. Мало ли, порвутся. Она перевела взгляд на своё левое плечо, чуть хмурясь. Недавно Сакура сдала тест на генина и получила свою заслуженную повязку. Что сказать, радости железная пластинка у неё не вызывала. — Волнуешься? — отвлёк девочку учитель Тенгу. — Немного, — соврала она. Старик посмеялся, хлопнув ту по плечу: — Не каждый день проходят распределение, взбодрись. — Так горб рвала на тренировках, — фыркнул Изаму, закидывая руки за голову, — не вижу твоего воодушевления. — Чаще глаза нужно открывать, блондинка, — буркнула Сакура. — Да-да, мелюзга, — скосил тот глаза, — поехидничай мне тут. Старик усмехнулся, впрочем, как и девочка. Она посмотрела на них поочерёдно, глупо улыбаясь. Они сами вызвались проводить её до академии. Недоучиха всегда ходила одна и их маленькая забота всколыхнула в душе Сакуры истинное счастье. Она удивлялась тому, насколько же всё изменилось. К примеру, первая встреча с Изаму была, как на неё не посмотри, негативна. Они долгое время не могли найти общий язык и всегда собачились — со временем стало легче, а теперь их отношения стали совсем другие. Они притёрлись и приспособились. Беловолосый стал ей братом, когда казалось, что он был последним человеком, который вообще был способен на тёплые чувства. В её глазах он напоминал глубокий зимний лес, белоснежный как его волосы и такой же холодный. Даже пахло от парня какой-то морозностью, не колющейся, а атмосферно-приятной. Он единственный, кто задерживался с ней в тренировочном зале, поправлял движения и давал советы. Иногда даже не по теме боевой, а больше об обыденно-жизненном. Мол, ночью не гуляй, не ешь как свинья и тому подобное. Они и прозвища друг другу дали, чай, почти родственные души — как говорил иногда Даичи. Сакура мельком посмотрела на рядом идущего учителя. Что-то ведь скрепило их между собой, это было похоже на прочные нити, вызывающие в ней трепет и тепло. Девочка испытывала такое только с Изуми, поэтому не знала, как нужно было к этому относиться. Она всегда пыталась показать себя в лучшем свете для старика, старалась и радовалась, получая щедрую похвалу. Может быть ей было это нужно — человек, чьи ожидания ты хотел бы оправдать. Родители иногда дарили ей подарки, но то было не то, в их отношениях была необъятная пропасть, без любви, только мнимая необходимость поддержания образа благополучной семьи. Сейчас всё было не так. Не нужно было постоянно притворяться, лебезить. Наверное, так было правильно, так и должно быть в настоящей семье. Сакуру поддерживали, наставляли и предостерегали — и она была благодарна за это. После смерти сестры девочка прочувствовала настоящее одиночество, липкое и неприятное. Она не боялась его, но когда ты одинок — окружающий мир становится вдруг безразличным, серым и бессмысленым. Или же так было только для Сакуры, наверное, она просто не умела жить для себя. Ей нужен был хоть какой-то якорь, ради которого стоило дышать и бороться. Бороться со всем миром. И от того становилось страшно всё потерять. Девочка сжала кулаки и уверенно посмотрела вперёд. Ей нужно быть сильной, способной помочь близким в трудный момент и суметь защитить себя. Не омрачить желания Изуми, которая та взвалила на неё на смертном одре. «Будь свободной» Сакура постарается узнать какого это и что вообще означает данное слово. — Пришли, — протянул старик, останавливаясь. — Да... непривлекательное местечко, — безучастно добавил Изаму, сморщив нос, — и нужно оно тебе? — спросил он риторически, вовсе не надеясь на ответ. Девочка повела плечом: в том то и дело, что выбора у неё не было. На самом деле, она знала, почему ребята из тренировочного зала так негативно относились к стезе шиноби. Многие пришли к Тенгу из-за банального одиночества. Потерянные, им просто хотелось чем-то занять свою пустую жизнь. Они были сильны, даже очень, и она была уверена, что парни могли стать отличными ниндзя. В этом и была разница между боевыми искусствами и навыками шиноби. Ребята не желали отнимать чужую жизнь и отдавать свою. Старик не создавал своё искусство для убийства, оно было нацелено на мотивирующее соперничество, совершенствование и на порыв найти себя. Для чего люди посвящают жизнь танцам, художествам и песням? Ответ прост — увлечение даёт точку опоры, которая помогает нам устоять в этом безумном суматошном мире. Это чувство целлостности, смысловой наполненности своей жизни и взаимосвязь с другими людьми, этакий «социальный клей», который помогает другим перестать чувствовать себя одинокими и потерянными. Простыми словами, для последователей учителя — это бой длиною в жизнь. Со своими страхами, чувствами и стрессом. Вот почему боевое искуссто Тенгу такое поразительное и Сакура ощущает себя неправильно, потому что возьмёт первоночальный смысл и извратит его — обратит в кровожадное убийство. — Чего такая хмурая? — поинтересовался беловолосый, вытаскивая ту из мрачных мыслей. — Задумалась немного, — сказала она и медленно вышла вперёд, поворачиваясь к ним лицом. Ветер обуял пространство сильным порывом, за спиной девочки громко зашуршала листва. Момент был переломным: назад пути нет и сейчас её жизнь разделится на краткое «до» и непредвиденное «после». Стоит её ноге пересечь порог класса и всё изменится, она так точно. Учитель подошёл легко и непринуждённо, заглядывая Сакуре в волнующиеся глаза. Там были страхи и сомнения, даже вязкая горечь прослеживалась в тёмных очах. Как раньше не будет, у неё станет меньше времени на посиделки в родном зале, на короткие перепалки и на уютные разговоры со своим любимым Тенгу-сенсеем. Любимым Она зажмурилась, стараясь не заплакать. Вновь её мысли привели к тому, что девочка станет и будет драться тем стилем, которому он её обучил, передал ей. Недоучиха отнимет жизни, обрубит чьи-то судьбы по сухому приказу лишь для того, чтобы выжить. Девочка старалась в это верить. Внезапно тёплые ладони дотронулись до её напряжённого лица, заставляя Сакуру открыть грустные глаза. Мастер смотрел на неё строго и уверенно: — Подними свою голову выше, — приказал он. И она подчинилась. Краем глаза наблюдая за притихшим Изаму. — Не кори себя, — бросил старик, из-за чего воздух в лёгких девочки резко поплотнел и стал тяжёлым. Он знает... понимает её — Как? — шепчет она тихо, поражённо выдыхая. Учитель хмыкнул, не обращая внимания на заинтересованных сценой прохожих. — Я обучал тебя осознанно, — признаётся мастер, — потому что моё боевое искусство должно помогать людям, должно помочь тебе, используй его обдуманно. Сакура поджала губы, попытавшись слабо кивнуть, забывая о ладонях учителя. Они были тёплые, поддерживающие, и так хотелось раствориться в них, никуда не уходить. Остаться в этом памятном моменте. Она положила на его морщинистые руки свои, словно таким способом хотела удержать своё прошлое. — Знаешь как в моей семье мы помогали нуждающимся? — заговорил он тихо, осторожно накрывая её веки большими пальцами, заставляя девочку их закрыть, — глаза являются отражением человека, так мы прикосаемся к его душе. — Передаём через них наши тёплые чувства, стирая неприятные, — медленно провёл вдоль век старик, — а потом мы распространяем их на всю суть человека, согревая... вот таким образом, — его ладони огладили от середины лица будто омывая, задерживаясь на секунду, чтобы потом их убрать. Сакура почувствовала, как дрогнуло её сердце, словно только что она прочувствовала на себе что-то спрятанное от других людей, сакральное для Тенгу-сенсея. Она знала, что его семья погибла и последним в тот мир ушёл его единственный сын. Девочка ощущала себя непонятно, потому что то, что он делал когда-то для них, старик сделал и для неё. И это именно то, что было адресовано только для близкого члена его семьи. Её глаза предательски заслезились. Она была глубоко тронута этим поступком, но Сакура приказала себе не портить это мгновение ненужными слезами. И так всё было понятно по её красноречивому лицу. Учитель немного отошёл назад за невысокую изгородь, как это было символично — встал по другую сторону, остался позади. Девочка немного опустила голову, смирившись. Правда ненадолго, следом подошёл серьёзный Изаму, накрывая её своими ладонями. Она дрогнула, потому что он проделал с ней тот же жест своими мозолистыми руками. Потом улыбнулся, положив руку на голову Харуно. Немного пригладил, укладывая взметнувшиеся розово-белые пряди на своё место. — Не печалься мелочь, — заговорил он, — обязательно выживи, чтобы мы все вместе ещё раз выложились на тренировках. Сакура не смогла ничего сказать, кроме краткого «угу». Она наблюдала, как отдаляется тень парня, оказываясь плечом к плечу с мастером. Девочка зажмурилась, собираясь с силами. Подняла глаза на дорогих людей, запоминая их образ. Глубоко прогнулась в пояснице, кланяясь уважительно и почтительно. — Спасибо. За всё. Она разогнулась, уверенно посмотрев на махающего ладонью Изаму и сложившего руки позади себя, улыбающегося сенсея. Обернулась легко и зашагала в сторону академии, не оборачиваясь. Они семья Сакуры, люди, что будут переживать и непременно дожидаться её возвращения. Рядом шагнул Шикамару, вынырнул из-за угла и посмотрел на неё задумчиво. Он перевёл взгляд вперёд, похлопав ту по спине и зашагав вместе с ней. Тот жест означал не только это, он был и прощанием. Никто не знает, погибнет она на миссии или где-либо ещё.***
Аудитория встретила их громким смехом и разговорами, Ируки-сенсея ещё не было. Ребята перевели на них взгляд, немного останавливаясь на недоучихе. Она поёжилась. Лицо Ино вообще стало кислым при взгляде на неё. — Ух ты, Сакура-чан! — подпрыгнул на задней парте Наруто, — ты прекрасно выглядишь! Они подошли к нему и присели рядом. С того раза с закладками — блондин начал сидеть рядом с ними и теперь это была их общая парта. Наруто подошёл тогда молчаливым и попросился к ним, никто против не был, даже бурчащий Нара перестал раздражённо коситься на Узумаки, потому что тот не устраивал больше шума при них, чему он конечно был удивлён. В самом деле, Наруто не переставал играть роль несуразного дурачка, но не наседал со своими актёрскими способностями на соседей по парте. Иногда Сакуре становилось его жаль, потому что тот жил словно в театре, где он не мог вести себя так, как ему бы того хотелось. Сжатый в рамках, повисший на ниточках умелого кукловода, что не позволял своей игрушке никакой свободы. Правда история с закладками не прошла для него бесследно, иногда он не мог контролировать себя и начинал взаправду исполнять невообразимые вещи. Экзамен на генина тот не прошёл с третьего раза, Сакура поддержала его тогда, сказав, что это всё из-за необъятного количества его чакры, не позволяющей выполнить дзюцу правильно. Он согласился с ней, так же уверенный в том, что эта была далеко не его слабость, а его всё равно как-нибудь, да заставят стать шиноби. Наверняка то была проблема всех джинчурики, с которой они справлялись после. Она была уверена, что и он сможет в скором будущем. Вот только вчера Наруто завалился в её квартиру весь бледный и встревоженный, рассказав ну просто невероятную историю. Мизуки — их учитель по базовым предметам, пытался манипулировать блондином, но тот не повёлся, пока не включилась его вторая личность. Наруто реально пробрался в хранилище деревни, где его и поймали. Надзор при Данзо был ошеломляющим, потому как его нога даже не успела сделать и шага. Мизуки, как выяснилось позже, тоже скрутили около академии, сразу же после того злополучного разговора. Что с ним стало позже, они не знали. Но это была ещё даже не верхушка айсберга. Узумаки с синеющим лицом рассказал ей, что играл полного идиота при пятом хокаге. Сакура и сама забеспокоилась о такой новости, она не думала, что сможет отыгрывать также похвально перед самим Данзо. В её доме Наруто призвал троих теневых клонов, заставив девочку остолбенеть больше не от техники, а о того, что удалось узнать после. — Кто научил? — подняла она брови и резко помотала головой, — нет, как? — Это... — запнулся Узумаки, — он сам дал мне изучить свиток, представляешь? — О, — замерла Сакура глупо. — О-очень долго смотрел на меня, а потом вздохнул и протянул его, — прошептал мальчик, — может он знал, что так будет? Я имею ввиду, что экзамен я бы всё равно не сдал, поэтому он нашёл другое решение. — Скорее всего так, — заключила она, радуясь, что тот не останется с носом и тоже вскоре получит свой хитай-ате, вот только её глаза сузились, потому что блондин тут же вытащил из оранжевых брюк ту самую надоедливую повязку. Он застенчиво почесал макушку и проговорил, объясняя: — Данзо в своём кабинете сам провёл экзамен и вот, — он поднёс к себе ближе хитай-ате, — сразу же отдал. Из мыслей её вырвала взвизгивающая Яманака, которая пыталась отлепить от себя жука Шино. Абураме крутился вокруг блондинки, размахивая руками, беспокоясь за своего подопечного. Класс посмеялся дружно, продолжая свои непринуждённые разговоры. Наруто рядом пробурчал, пытаясь прочесть лист в своих руках. Она улыбнулась и протянула руку приунывшему блондину. Быстро пробежалась по верхним строчкам и шепнула: — Долг за свет, около десяти золотых, — сказала она, придвигаясь к тому ближе, — не так уж и много. — Скажешь тоже, — фыркнул он, — знаешь же, что денег нет. — Могу дать в долг, вернёшь, когда заработаешь, — помахала бумажкой Сакура, отдавая листок обратно. Наруто улыбнулся, кивнув, продолжая сжигать квитанцию за неуплату своими сощуренными глазами. Неграмотность Узумаки была обоснована многими причинами, но наиболее серьёзной стала его неприятная болезнь — «Лагестания». Она мешает ему читать, потому что, как он говорил, текст перед ним размывается. Сакура тогда вычитала много книг про эту особенность и поникла, потому как она имела психологический подтекст. Всё случившееся за всю его жизнь — не прошло бесследно и это печалит. Легастеники ничуть не уступают остальным людям в плане интеллектуального или психологического развития, однако у окружающих складывается именно такое отношение. Недоучиха не представляла, насколько ему, скорее всего, тяжело слышать насмешки собственных одноклассников. Никто не знает. — Как думаешь, — обратился к ней скучающий Нара, который успел десять раз зевнуть, — в какие команды мы попадём? Сакура скептично подняла бровь, повернувшись к нему всем корпусом: — Ну с тобой то понятно, — протянула она, — Ино-Шика-Чо, союз по праву нерушимый. Он скосил на неё глаза в раздражении: — Да я не про себя, — буркнул мальчик, пытаясь убрать свой хвост подальше. Она задумчиво проследила за этим движением. Когда-то она спросила его, почему он ходил с длинными волосами, если они ему так не нравились . Ответ заставил её замолчать и больше никогда не поднимать эту тему. — Моя мама хотела девочку, — отвёл тот глаза, — но увы, родился я. Фраза «женщины проблемные»обрела совсем другой смысл... удручающий. — Я не знаю с кем меня распределят, про Наруто тоже не могу ничего сказать, — выдала она. — А я хотел бы попасть с тобой в одну команду, — подключился к их разговору блондин. Сакура прикинула и подумала, что она хотела бы того же. Ей не верилось в распределение по успеваемости в классе, тем более, что Узумаки находился в самом низу того непринуждённого списка. Краем глаза она глянула на безразличного Учиху, облеплённого со всех сторон девичьей массой во главе с гневной, проталкивающейся сквозь толпу, Ино. Скорее всего Сакура попадёт в команду к нему. Малодушно будет разделять двух носителей шарингана и искать для них разных учителей, которых, она была уверена, почти и не было. Девочка скривилась от этой мысли. — Молись, чтобы тебя не выкинули из команды, неудачник, — обернулся ехидный Киба, тут же разворачиваясь обратно, — так вот, о чём я... Наруто замолчал, присаживаясь на своё место недовольно и хмуро, не оценив субъективную оценку в свою сторону, даже Шикамару приподнялся, скривив губы. Тем временем, собачник продолжал болтать со своими друзьями, весело смеясь. Сакура услышала только последнюю фразу, брошенную им абсолютно необдуманно: — Да я говорю тебе, — жестикулировал тот рукой под лай своего маленького нинкена, — омеги, чёрт их возьми, все похабные шлюхи! Девочка дёрнулась, словно получила тяжёлую затрещину и словила недоумённый взгляд Шикамару, очень пронзительный. Она наклонилась к парте ближе, опираясь правой щекой о свою руку: — Эй, неудачник, — позвала она собачника грубо. Тот запнулся, рассерженно поворачивая голову: — Ты кого... — не успел он возмутиться как был снова перебит. Сакура укусила довольно глубоко и достаточно громко, чтобы весь класс смог её услышать: — Говоришь омеги изнеженные подстилки? — подняла та бровь, обращая на себя всё внимание, зная, что в классе есть представители слабого вторичного пола, что будут сегодня распределены в группы для оказания разных нуждающихся услуг, большинство пойдут в больницу. Хината тому пример, правда та, скорее всего, будет готовиться стать главой своего клана, потому что даже зазнавшиеся Хьюги чтят своих омег. Девочка набрала побольше воздуха, собираясь сбить всю спесь с тупого Кибы, что встал ей поперёк горла своими провокационными фразочками, оскорбил не только её, но и всех. Вон как подобралась синеволосая, ожидая её ответа: — А матери своей слабо такое в лицо высказать? — протянула она лениво, сощурив глаза. Собачник резко побледнел, открыв беззвучно рот и тут же его закрывая, не зная что сказать. Большинство детей были рождены омегами, потому как самые лучшие и сильные рождались от союза альфы и омеги. Он не был исключением. В том и была причина некоторых законов, обязующих слабый пол к беременности и запрещение выхода за ворота деревни. Омеги были малочисленны и ценны для каждой стороны, они взращивали сильное поколение — это было просто фактом. Другие деревни не почурятся выкрасть заблудших в их местности, омег, стремясь помножить силу своего государства. Существуют даже отряды, которые и занимаются только этим, как бы не было отвратительно для Сакуры — с таким отношением пришлось просто смириться. Омега, не способная защищаться из-за политики деревень — была лёгкой и желаемой добычей. В классе образовалась оглушительная тишина и так бы они просидели долго, но в помещение зашёл обескураженный Ирука-сенсей, не понимающий общую молчаливую атмосферу. — Чего грустим? — не понял он, проходясь к доске и взмахивая бумагами. Градус напряжения развеялся вместе с отвернувшимся Кибой, всё-таки некоторые думали, что он снова что-нибудь съязвит. Нара повернулся к ней в задумчивости, из-за чего Сакура несмело подняла уголки губ и обратила своё внимание к учителю. Все встрепенулись и снова затихли, ожидая слов от своего, вскоре, уже бывшего наставника. Наруто тоже напрягся, умудрившись забыть о своей обычной неадекватности. Он повернулся к ней благодарно, понимая, что девочка таким образом заступилась за него. Она ухмыльнулась, легонько толкнув его в бок, напоминая о просечке. Наруто состроил извиняющееся лицо и подпрыгнул, вживаясь в роль: — Давайте быстрее уже! — крикнул он, — мне нужно поскорее приблизиться к титулу хокаге, а вы томите! Учитель устало протёр своё лицо: — Успокойся, Наруто и посиди хоть немного смирнее. Блондин плюхнулся обратно весь довольный, специально начиная шевеление, напрягая этим одноклассников, хотя в некотором смысле они были согласны с ним: устали уже ждать. Ирука-сенсей вздохнул, начиная долгую речь о прошедших годах, о том, сколько вместе они прошли и теперь их пути, к сожалению, разойдутся. Конечно, без воли огня не обошёлся, пропоганда — она такая. — Сейчас я назову ваши имена, образовывая команды, — прокашлялся учитель, утыкаясь в стопку бумаг в своих руках, — ваши наставники зайдут позже и вы вместе с ними начнёте обговаривать детали. — Распределение омег проведём в самом конце, извините ребятки, выпуск многочисленный, — посмеялся он, услышав недовольное сопение из разных частей класса. Сакура обвела помещение взглядом, понимая, что в этом практически не было нужды. Многие представители слабого пола были либо следующими главами своих семей, либо вторыми детьми, что всё равно вернутся в свой клан для других обязанностей. Такие как Ино. Блондинка нервно покусывала губы и девочка поняла её отрешённость. В каком-то смысле, затраченные усилия и учёба были лишними для неё. Впихнули младшую Яманака сюда ради образования связей и поиска супруга. Как и Хинату... незавидная судьба, что чудом не коснулась Сакуры. Точнее, девочка не дала себя засунуть в такую отчаянную ситуацию. Она знала только двоих представителей слабого пола из класса и то, догадалась по очевидному запаху. — Ну, начнём! — задорно воскликнул Ирука-сенсей. Харуно сжала руки в замок, приготовившись к своему приговору. Наруто с улыбкой похлопал по её спине, принуждая девочку расслабиться. Нара незатейливо поправил её съехавшую повязку и лениво поднял после этого большой палец, запоздало оценив наряд. Он только сейчас заметил странную сходчивость между тремя друзьями — хитай-ате у всех находился на левом плече, из-за чего стратег понятливо хмыкнул. Черт... ребята — Команда десять, — обратился учитель, ещё раз сверяясь с листами, — Чоуджи Акимичи, Шикамару Нара и Кайоши Яманака, наставник Асума Сарутоби. Одиноко сидящий Акимичи развернулся с доброй улыбкой, подзывая рукой мальчика из клана теневиков. Шикамару поднял уголки губ в ответ, желая ребятам удачи. Он встал, по обычному, лениво, пересаживаясь к плотному довольному мальчику, следом к ним присоединился взбодрившийся старший Яманака. Атмосфера вокруг их команды сложилась приятная и в меру уютная. Сакура заметила мрачнеющую Ино, которая уткнулась своим лицом в парту, злостно глянув в сторону брата. Кайоши стал их одноклассником недавно, обучаясь до этого в клане. Все удивились схожести брата и сестры — кровные близнецы, редкая особенность в наши дни. Поэтому и был некоторый ажиотаж вокруг этих двоих. Но что заметила недоучиха, так это только разлад. Брат и сестра не разговаривали друг с другом, а Ино вообще игнорировала существование самого Кайоши, иногда обращаясь к нему слишком пренебрежительно. Что самое печальное, брат никогда не позволял такого же отношения к своей сестре: человеком он был мягким и спокойным, полной провотиположностью вспыльчивой младшей Яманака. Только горели его глаза какой-то уверенностью — внешний вид вполне безобидный, но было понятно, что человеком он являлся порядочным, со своим внутренним стержнем. Девочка его зауважала: в отличие от остальной негативной части класса, он не презирал её и не держал обид за то, что Сакура на время забрала его место когда-то. Она ярко помнила его улыбку и протянутую ладонь, он говорил тогда, что это вовсе ничего не значит, пожав руку девочки аккуратно и дружественно. Многие переменились после этой ситуации и перестали плеваться в её сторону, наконец, осознавая, что пострадавшая сторона не была никогда пострадавшей, как казалось им ранее. Плевать ему было на отсутствие клана у Сакуры и на отношения остальных к ней же. Далеко пойдёт, сильная личность, — мелькнуло в её сознании. — Команда восемь, — продолжал перечислять Ирука-сенсей, — Шино Абураме, Киба Инузука, Мэмору Хьюга, наставник Куренай Юхи. — Акамару забыли! — воскликнул весело собачник, опуская недавний компрометирующий разговор, окончательно развивая некую неловкость в классе с того момента. Учитель весело посмеялся с ребятами: — Как я мог! — сердечно схватился он за сердце, махая перед своими глазами листом и тыкая в бумагу пальцем, — вот же он... конечно, Акамару тоже в вашей команде. Собака согласно гавкнула под смешки одноклассников, даря всем хорошее настроение. Киба довольно сел на место, потерев пальцем под носом, подзывая членов своей команды. — Следующие, — вчитывался учитель вновь, — о как, — загадочно хмыкнул он, подгоняя всеобщий интерес. — Значит так, команда номер семь, — поднял тот глаза одобрительно и с какой-то заботой, останавливаясь на фигуре блондина, из-за чего тот нервно сглотнул, — Наруто Узумаки, Саске Учиха и Сакура Харуно, наставник Какаши Хатаке. Ей кажется или он протянул последние слова уж совсем уныло? Узумаки встрепенулся, откидывая от себя образ бестолкового ученика. Он посмотрел в глаза девочки с уверенной улыбкой, протягивая руку в позу армрестлинга. Сакура не зазевала, ударяя по той и сцепив ладони в таком же положении. Со стороны похоже на подготовку к борьбе на руках, но посыл у них был планомерно другим. Другие удивились этому жесту, начиная перешёптываться и глазеть на странное умное лицо Наруто. Он быстро решил обрубить вспыхнувшее волнение и общее непонимание: — Да как так, Ирука-сенсей! — прокричал тот недовольно, схватившись за голову, — почему такой талант как я, должен быть в одной команде с этим Саске! Учитель закатил глаза: — К твоему сведению, Узумаки, — вкрадчиво проговорил он, поднимая бровь, — у Саске лучшие оценки во всём потоке, а у тебя самые плохие. — Возрадуйся же, неудачник, — сподхватился Киба, натыкаясь на предостерегающий взгляд Ируки-сенсея, — извините, — буркнул он, отводя глаза. Сакура посмотрела на ализариновый веер и глубоко вздохнула, начиная подниматься. Очевидно, последний Учиха не спешил подниматься к своей команде. Пришлось идти под острые взгляды всего класса к первой парте, вместе с играющим блондином. Места были заняты тремя недовольными девчонками, что немного замялись в нерешительности, но всё же встали, начиная пересаживаться. Она заметила бледнеющую Ино, что так отчаянно смотрела в её сторону. Харуно немного поморщилась, ощущая чужое бессилие чуть ли не кожей. Блондинка так старалась схватиться за Саске, что все поняли её мгновенное шокированное состояние. Вот только девочке казалось, что причина была не только в этом. Видимо, она ставила на Учиху, как на своего будущего супруга. Клан Яманака презирает омег, считая их слабостью рода. Они не желали связывать кровь с другими и отдавать своих детей в чужие семьи. Единственный выход для неё — был как можно скорее обвенчаться, следуя за мужем в его клан. Критерии выбора тоже оставались для слабого пола очевидными: самый сильный, красивый и умелый... естественно, то был последний из Учих. Сакура нахмурилась, упав рядом с Саске, продолжая витать в рассуждениях, не обращая внимания на новые команды, что обговаривал учитель. Наверное, Ино и не любила его, а просто загорелась желанием попасть в безлюдный великий клан, где никто не осудит и ничего не прикажет. Мне было её жалко То ли это была солидарность женская, то ли понимание брошенной омеги. Сакура тоже ведь являлась представителем слабого пола. Она повернулась к ней лицом, разглядывая дрожащие губы младшей Яманака. Может быть мерзкой и ядовитой та была от осознания своего нерадостного будущего. Родись она чуть раньше близнеца и Ино могла зажить совсем другой жизнью. Стала бы главой и никто не смог бы насильно выдать её замуж. Вот только её поведение это никак не оправдывало Поэтому девочка отвернулась, не выражая сочувствия и поддержки. Выгоняя из своей головы колкие прозвища, данные когда-то блондинкой. Сакуре не нужно было учить её и вправлять накренившиеся мозги, потому что за недоучиху это сделает сама жизнь. — Чего хмуришься? — спросил её покачивающийся Наруто. — Да так, неважно, — снова упёрлась она щекой о руку, переняв эту особенность от ленного друга. Блондин пожал плечами и продолжил внимательно слушать Ируку-сенсея. Сакура перевела взгляд на молчаливого соседа, что никак не отреагировал на их компанию. Он безучастно пялился вперёд, переводя глаза на Сакуру. Аура от него была, по настоящему, тяжёлая и мрачная. Оникс горел внутри адским пламенем и девочка не хотела смотреть за этим убийственным пожаром, медленно поворачивая голову обратно. Мириться со скелетами в его шкафу она не станет, у неё не было желания тонуть в этом болоте, когда девочка сама в своём давно погрязла по самое горло. Способность сострадать и готовность помочь в беде, безусловно, хорошо характеризует человека, но только не её. Круг близких у Сакуры был мал и образовался, никак иначе, с помощью чуда. Кто был с ней рядом — потянулись к ней сами, не считая учителя Тенгу. Девочка долго обособлялась, привыкая к этим людям, но только сейчас она могла с уверенностью сказать, что может довериться им. Каждому человеку, которому ты даришь своё доверие, ты параллельно вместе с ним даёшь нож в руки — им он может тебя как защитить, так и уничтожить. Она поморщилась, вспоминая третьего хокаге. В голове всплыл образ родителей и она вспоминала, как боялась отца. Между ними не было любви и чего-либо ещё, в один момент он мог ведь и её прибить, приговаривая о неродном ребёнке. Как можно было доверять другим, когда она ни разу не могла довериться собственным родителям? С усилием У неё самой было столько проблем, что голова кружилась и Сакура не была поборником высокой морали, чтобы начинать разгребать ещё и проблемы Учихи, потому как она знала, что они высосут все её немногочисленные душевные силы. А тяготы — а она была уверена в этом, были у него, отнюдь, не маленьких размеров. Некоторые вставали, следуя за своими прибывшими наставниками. Вскоре поднялась и команда Шикамару, он повернулся к ним у выхода и помахал, скрываясь за высокой дверью. Почти весь класс опустел и учитель снова прокашлялся: — Так, остались омеги, — причмокнул тот губами, обводя глазами четырёх человек, — Яманака и Хьюга, — обратился он к ним. — Думаю, вам сейчас стоит пройти в больницу, там будут ваши новые наставники, — улыбнулся мужчина, — они не смогли прийти сюда, сами понимаете, врачебная работа. Хината поднялась и Сакура быстро прошмыгнула к ней, заведённая какой-то мыслью. Синеволосая остановилась, завидев её приближение и тут же застеснялась. — Подожди, Хината, — попросила она, вставая перед ней, — удачи тебе, — улыбнулась Харуно, протягивая руку. Она знала, что химэ не была плохим человеком и девочка помнила как та её когда-то поблагодарила за спасение. Хотелось просто напомнить грустной Хинате о своём существовании, показать, что она ничего не забыла. Они были теми, кто сражался со всем обществом, неумело, но безустанно. Потому что больше ничего не оставалось. Похожие судьбы обязали Сакуру подойти и пожелать той всего наилучшего, надеясь, что Хината не будет сдаваться в своём личном сражении. — И тебе удачи, — пожала руку уверенная в себе химэ, благодарно кивнув. Ино посмотрела на них уныло, скрываясь в дверях. Следом выпорхнула и синеволосая. Так и распрощались. Сакура вернулась на своё место, ожидая своего наставника вместе с командой.