Чернее ночи

Выполнив множество дел, к началу уроков восемнадцатого мая я уже начинал чувствовать лёгкую усталость. К счастью, сегодня не планировалось никаких контрольных и тестов, да и отвечать на уроках я не собирался, но всё же для поддержания своей репутации на должном уровне решил, сев за парту, заняться повторением материала. Вскоре, правда, пришёл Ацу, который накануне посмотрел древний фильм про вампиров. Естественно, его чуть ли не распирало от желания поделиться со мной всеми подробностями киноленты, хотя он прекрасно знал, что я не разделяю его увлечения мистикой. Но я решил быть хорошим другом и, отложив учебник в сторону, внимательно слушал чересчур подробный и не особо последовательный рассказ Ацу. К моему удивлению, вскоре к нам подсел Сома Рику — как оказалось, он тоже смотрел это убожество, и, как ни странно, оно ему понравилось. Он даже захотел предложить президенту театрального клуба Кизана Хидеаки поставить пьесу по мотивам фильма. — Мои дорогие друзья, я прямо-таки вижу Кизана-семпая в роли графа Карло! — Рику взмахнул руками, чуть не выбив Ацу непрозрачную линзу из оправы очков. — Он бы идеально передал эмоции, которые испытывал несчастный юноша во время убиения его ненаглядной невесты! — Я бы не советовал делать такую постановку, — помотал головой Ацу. — Говорят, этот сюжет проклят, ведь все, кто снимался в этом фильме, умерли. Я едва сдержал сардоническое фырканье. Этот фильм был выпущен в тридцатые годы двадцатого века, почти сто лет назад; стоило ли удивляться тому, что все, кто был там занят, умерли? Конечно, вслух это высказывать нельзя, ведь если бы я это сделал, то Ацу воспринял бы это болезненно, как будто я обвинял его в глупости. И это стало бы бестактностью, по выражению бабушки Куми. Ха! В глупости его обвинял не я, а природа. Но это тоже стоило держать при себе. Рику и Ацу начали рьяно обсуждать, как нужно изменить сюжет, чтобы проклятие растаяло само собой, и мне пришлось сделать над собой существенное усилие, чтобы продолжать изображать заинтересованность. Правда, вскоре мой телефон завибрировал, и я поспешил проверить его, убедившись при этом, что оба моих собеседника вообще не смотрят на меня, увлеченные беседой о вампирах. Инфо-чан прислала мне сообщение, как и следовало ожидать. Правда, номер телефона, с которого она писала на этот раз, отличался от предыдущего, который я на всякий случай сохранил. Мейл был краток: «Полиция прибыла в школу». Я коротко кивнул и, порывшись в телефоне, удалил номер, который ранее записал как «Книжный магазин №2». Если Инфо меняет номера, сохранять их ни к чему, кроме того, личность Айши Аято должна быть безупречной — без единого подозрительного номера, сохранённого в списке контактов. Итак, расследование по поводу Осана началось. Что ж, этого и следовало ожидать; мне оставалось лишь сыграть свою роль. С помощью Инфо-чан, а также моих собственных манипуляций, моё алиби сомнений вызвать не должно. Спрятав смартфон во внутренний карман пиджака, я снова вступил в разговор, задав какой-то ничего не значивший вопрос про физиологию вампиров. Ацу тут же начал мне отвечать и так увлёкся, что чуть было не пропустил приход учительницы. Мне пришлось особо обратить его внимание на это, после чего Сома с улыбкой поклонился нам и поспешил к своей парте, а Ацу неуклюже поднялся, умудрившись уронить в процессе свою сумку. Я встал со своего места и отрывисто скомандовал: «Встать! Поклон! Сесть!». Взволнованная Рино-сенсей вяло кивнула и, подойдя к трибуне, объявила: — Класс, боюсь, я должна сообщить вам печальную новость: Осана Накама не вернулся домой вчера, так что сегодня к нам прибыли полицейские офицеры с тем, чтобы побеседовать с каждым. Осана-кун учился в нашем классе, поэтому опросы начнутся как раз с этого коллектива. Прошу старосту организовать очерёдность и самому первым пройти беседу. Я буду присутствовать при опросах. Остальных прошу сохранять порядок. Пройдём, Айши-кун. Последняя фраза была обращена ко мне, и я, замешкавшись на долю секунды и придав лицу то же удивлённо-обеспокоенное выражение, что и у других, поспешил за преподавательницей. Мы вышли из классной комнаты и направились направо. Рино-сенсей сосредоточенно молчала; между её бровей залегла складка: она явно волновалась. Разумеется, ведь пропажа ученика — это удар по престижу школы, а, следовательно, и по её собственному послужному списку, и я позволил себе негромко поинтересоваться: — Осана Накама куда-то сбежал? — Пока неизвестно, — откликнулась Рино-сенсей, прижав ладонь к щеке так, словно у неё разболелись зубы. — Не волнуйся, Айши-кун: думаю, он просто решил ненадолго уехать куда-нибудь из-за нервного перенапряжения. Уверена, его скоро найдут. Я кивнул, всё ещё храня на лице выражение обеспокоенности и напряжения. Рино-сенсей смотрела вперёд, а не на меня, но стоило подготовиться загодя, чтобы у полицейских создалось нужное впечатление обо мне. Рино-сенсей привела меня в комнату для собраний — ту самую, где члены школьного совета, а также главы клубов, устраивали митинги, на которых решали те или иные вопросы. Сейчас за длинными столами сидели люди в гражданской одежде, однако их взгляды были испытующими и цепкими, и сразу становилось понятно, к какой профессии они принадлежали. — Айши Аято? — пожилой грузный человек с тяжёлыми веками, нависшими над узкими глазами, махнул рукой. — Сюда, пожалуйста. Я поклонился и вместе с Рино-сенсей подошёл ближе. Учительница заняла стул, который отставили чуть подальше, и получилось так, что она сидела поодаль, за нами. Полицейский продолжал внимательно изучать меня. Его волосы, уже основательно тронутые сединой, не мешало бы подстричь, а зубы выглядели не особо, как и белки глаз, — видимо, он курил. Глубокие носогубные складки, большой рот и короткая шея довершали картину. Одет он был в довольно поношенный костюм коричневого цвета. Рубашка была не белой, а грязновато-жёлтой: пятна на такой менее заметны. О галстуке полицейский забыл, из-за чего его вид казался ещё более заштатным. Но не стоило судить книгу по обложке: этот офицер мог считаться одним из самых блестящих специалистов в своей работе. — Присаживайся, Айши-кун, — полицейский первым грузно опустился на стул и начал перебирать бумаги, лежавшие перед ним. — Ты ведь не возражаешь, если я буду называть тебя так? У меня сын на год старше тебя… Тоже, кстати, учится здесь. Наверное, ты его знаешь? Руто Орочи? Он ещё руководит клубом, в котором изучают всякую чушь вроде демонов там, призраков… Никогда не поймёшь, что у них на уме, у этих детей. Я в его возрасте интересовался рыбалкой и симпатичными девчонками, а он рисует на полу какие-то звёзды и покупает тонны ненужных книг. Можешь себе представить? Я пожал плечами. Пока мне не было понятно, как вести себя с этим человеком. Сомнительно, что он хотел просто поделиться со мной тяготами воспитания сына; наверняка это была одна из тактик ведения допроса, о которых писал Гилберт Арчер. Дверь комнаты собраний вдруг резко открылась, и внутрь вошёл Асу Кен — парень, который вступил в спортивный клуб и явно претендовал на звание самого физически активного человека в школе. Каждую свободную минуту он то отжимался, то бегал на месте, при этом донимая окружающих постоянной пропагандой активного образа жизни. За Асу семенила его классная руководительница; они сели напротив полицейского в форме, который учтиво встал, приветствуя их. — Так вот, — полицейский постучал пальцами по столу. — Меня зовут Руто Акон. Смешное имя, правда? Мои родители увлекались разной мистической чушью, они и привили это Орочи. Говорят, моё имя на санскрите что-то значит, но мне, честно говоря, плевать: я прожил с этим именем всю жизнь, но никакой санскрит мне ни в чём не помог. Он устроился на стуле поудобнее и начал перебирать листы, лежавшие перед ним. Я внимательно наблюдал за полицейским. Ногти у него были нечищеными, с чёрной каёмкой, будто он недавно ремонтировал автомобиль. У правого глаза белел старый шрам, а из кармана пиджака торчала упаковка сигарет. — Что ж, Айши-кун, — Руто Акон отложил в сторону документы и чуть наклонился ко мне. — Парень по имени Осана Накама — вот кто нас с тобой интересует. Его никто не видел со вчерашнего дня. Ты, как я понимаю, его одноклассник… — он снова сверился с документами. — О, и лучший ученик, к тому же! Какая отличная характеристика у тебя из средней школы, Айши-кун! Вот бы моему Орочи такое, а то он только и делает, что зажигает свои вонючие свечи… Отлично. А теперь скажи мне, когда ты в последний раз видел Осана Накама. Я поднял взор кверху, делая вид, что вспоминал вчерашний день. Гилберт Арчер в своей книге писал, что многие преступники были пойманы на лжи, потому что слишком быстро отвечали на вопрос, который должен был, напротив, вызвать у них задумчивость. Поэтому выдержать паузу было самым важным. — Думаю, я видел его во время дежурства, — я провёл рукой по волосам. — Кажется, он вытирал классную доску. — Вот как, — Руто пожевал губами. — И в какое время это было? — Около четырёх часов дня, — я сложил руки на коленях, как примерный ученик. Руто склонил голову и откинулся на спинку стула, отчего тот жалобно заскрипел. Он смотрел на меня испытующе, и на его лице застыло странное выражение, которое было сложно интерпретировать даже при условии знаний, почерпнутых мной из книги Арчера. Он помолчал несколько секунд, а потом прищурился. — Фамилия «Айши» показалась мне знакомой, — произнёс он, пристально глядя мне в глаза. — Помню, как-то я расследовал дело… Тогда, правда, я был совсем молод, только начал службу в полиции… Асу Кен встал с места и поклонился полицейскому, опросившему его. Переговорив с классной руководительницей, он направился к двери. Странно. Насколько я помнил, он пришёл позже меня. Хотя, может быть, это из-за того, что я учился с пропавшим в одном классе, а Асу — нет. — Почти три десятка лет тому назад в этой самой школе была убита девочка, — Руто взял со стола карандаш и начал поигрывать им в грубых, натруженных пальцах. — И подозреваемую по тому делу я прекрасно помню. Айши Рёба её звали. Смышлёная и довольно ловкая девчушка, она очень умело очаровывала всех вокруг. Руто вздохнул, кашлянул, прикрыв рот рукой, и нахмурился. — И вот, по прошествии многих спокойных лет, — он взмахнул ладонью, словно дирижировал невидимым оркестром, — в Академи появился новый Айши. И тут же в школе исчезает ученик. И он снова уставился на меня. — Что вы имеете в виду, Руто-сан? — я попытался раскрыть глаза как можно шире, чтобы придать себе максимально невинный вид. — Я не… — Просто странное совпадение, не находишь? — Руто вместе со стулом придвинулся ко мне поближе. От его пиджака пахло табаком и дезодорантом: скорее всего, последнее использовали для того, чтобы приглушить запах первого. На рукаве было небольшое пятно тёмного цвета. В комнату вошёл очередной ученик параллельного класса; он сел напротив полицейского в форме, который не отрывался от своих записей. Мне кажется, или мой допрос затянулся? Руто прищурился, отчего морщинки вокруг его глаз обозначились чётче. — Люди не могут исчезнуть просто так, согласен? — вкрадчиво спросил он. — Думаю, вы правы, — я склонил голову. — Боюсь, я не был дружен с Осана-куном, и он не поделился со мной планами своего побега. — Побега? — Руто фыркнул. — Никто не убегает просто так, внезапно, сынок: всегда нужна подготовка, разве нет? — Думаю, это зависит от каждого конкретного человека, — сдержанно заметил я. — Может быть, — Руто откинулся на спинку стула, отчего тот снова заскрипел. — Но существует же здравый смысл, верно? У Осана Накама имелось много современных… Как вы там это называете, гаджеты? Так вот, он не взял ни одного из этих гаджетов. Также у него имелся свой собственный банковский счёт, на котором хранилась неплохая сумма. Если бы он решил бежать, было бы логично взять эти деньги, как ты считаешь, Айши-кун? — Думаю, вы правы, — я кивнул. — Вы считаете, что Осана Накама был похищен? Внезапно Рино-сенсей негромко прочистила горло, и мы с Руто синхронно посмотрели на неё. Она сердито взирала на полицейского поверх очков и походила на злого воробья, имея вид весьма забавный. — Вы будете допрашивать таким образом каждого ученика, офицер? — спросила Рино-сенсей, хмурясь. — У нас не так много времени в запасе. Кроме того, я не понимаю, почему вы так строги к мальчику: вы обращаетесь с ним как с преступником. Руто отвёл глаза и потёр пальцами лоб. — Моя цель сейчас — это найти пропавшего юношу, сенсей, — тихо ответил он. — Мне жаль, если я задел чувства Айши-куна, но приоритет сейчас… — Айши-кун тут ни при чём, — Рино-сенсей решительно встала и положила мне руку на плечо. — Вы должны были провести опрос, чтобы узнать, что Осана-кун делал в школе до того, как он направился домой, уделив каждому ученику по две-три минуты. Мы же сидим тут почти четверть часа, и вы явно позволяете себе лишнее. Я опустил голову, стараясь казаться смущённым и немного испуганным. Мне повезло, что Рино-сенсей оказалась такой смелой и готовой защищать своих подопечных. Она, как и многие учителя, любила усердных и сообразительных учеников, однако далеко не все педагоги были способны дать отпор полицейскому. — Люди просто так не пропадают, — Руто устало вздохнул. — И мне нужно понять… — Вы сами сказали мне, что Осана-кун пропал не на территории Академи, а по пути домой, — Рино-сенсей нагнула голову, словно готовилась броситься в драку. — Так почему вы учиняете моему ученику такой строгий допрос? Почему вы не проследите последние шаги Осана-куна, не повторите его путь? Руто поджал рот и несколько раз моргнул. Белки его глаз были желтоватыми, как и у всех курильщиков, а ещё их испещряли тонкие красные ниточки сосудов, да и вообще: он имел довольно усталый вид. Странно: я всегда считал наши городки довольно мирным местом, где работа в полиции считалась одной из самых спокойных и расслабленных. Этот же тип выглядел так, будто работал упорно и напряжённо последние несколько суток. Впрочем, может, это я многого не знаю о полиции городков… — Я знаю, как вести расследования, сенсей, — Руто склонил голову; в голосе его зазвучала жёсткость. — Вот и ведите его вместо того, чтобы пытать моих учеников, — Рино-сенсей сжала моё плечо. – Айши-кун, спасибо за помощь; ты можешь быть свободен. Я встал со стула и, поклонившись, направился к выходу. Итак, этот Руто… Настроен ли он против меня или же просто являлся ретивым работником, решившим поиграть в плохого полицейского? Судя по тому, что он упомянул мою мать, а затем обратил внимание на связь между обучением представителей клана Айши в школе и преступлениями… Новости для меня неутешительные. Это рвение Руто могло иметь для меня не самые хорошие последствия… В коридоре я столкнулся с Кенчо, который тоже направлялся на опрос. Я остановился поздороваться и даже заслужил в свой адрес улыбку: младший Сайко за последние два месяца существенно потеплел ко мне. Конечно, основную роль тут сыграло то, что никто в его классе не желал с ним общаться, и мы с Кушей и Ацу являлись единственными, кто был готов предложить ему руку дружбы. Не сразу, со временем, Кенчо это оценил, и между нами установились нейтральные приятельские отношения. Теперь младший Сайко всегда обедал за столом с нами, а порой даже откровенничал по поводу того, как несправедлива к нему жизнь, ведь его драгоценной сестре давали всё, а ему, бедняжке, — нет. Мы выслушивали его, и я не забывал с сочувствием покивать, ведь необходимо было привлечь на свою сторону хотя бы одного из отпрысков Сайко. — Что там такое? — спросил Кенчо, кивнув на дверь переговорной. — Нам сказали, пропал кто-то из учеников. — Осана Накама из нашего класса, — я пожал плечами. — Там опрашивают всех: кто когда в последний раз его видел, не заметили ли чего странного… В общем, стандартная процедура. — Ясно, — Кенчо фыркнул и спрятал руки в карманы. — Сейчас по расписанию у меня должен быть урок истории, и я планировал ответить на нём. А что теперь? С этими опросами разделаются ещё нескоро. — Думаю, у тебя ещё будет шанс блеснуть, — я улыбнулся. — Учимару-сенсей, скорее всего, перенесёт этот урок на следующий. — Следующий будет только во вторник, — капризно протянул Кенчо, нахмурившись. — К тому времени я всё забуду, и придётся учить заново. Нашу бессмысленную беседу прервали внезапно: Кенчо вдруг удивлённо посмотрел поверх моего плеча, и я обернулся. За мной стоял Фред Джонс. Он улыбался так, как делают у него на родине, — холодно, дежурно, одними губами. — Эй, — он кивнул нам, подходя почти вплотную ко мне. — Как дела, малыши? Кенчо фыркнул и, демонстративно повернувшись к Фреду спиной, скрылся за дверью переговорной. — Какой очаровательный тип, — Джонс усмехнулся, проводив младшего Сайко глазами. — Впрочем, тут никаких сюрпризов. — Он просто не хотел заставлять полицейских ждать, — миролюбиво вымолвил я, стараясь сгладить неловкую ситуацию. — О, да, — Фред щёлкнул пальцами так громко, что я невольно подался назад. — Мы ведь не хотим заставлять ждать наших доблестных работников закона, не так ли? Ведь послушные японцы никогда так не делают: они всегда предупредительные и думают о других. Он снова сделал шаг вперёд, отчего я отшатнулся. — Я, конечно, всего лишь паршивый иностранец, — едва слышно промолвил Джонс, пристально глядя мне в лицо. — Куда мне до мужественных потомков самураев, которые буквально излучают благородство? Я удивлённо посмотрел на него. В чём его проблема; что случилось? Или это демонстрация его независимого и такого непохожего на традиционный японский типа мышления? Джонс смотрел на меня преувеличенно внимательно, изучающе. Он явно специально провоцировал меня на реакцию, но зачем? Какой ему с этого толк? Что ж, я не стану поддаваться. — Не понимаю, о чём ты, Фред-семпай, — я улыбнулся и отступил ещё на шаг назад. Джонс покачал головой. Его глаза казались изумительно, почти неправдоподобно голубыми на фоне, а черты лица словно застыли, как маска. Меня тревожило, что я никак не мог расшифровать его мимику. Лицо американца было непроницаемым, словно море во время штиля: он не выдавал своих эмоций. Но ведь он их испытывал? Разумеется. К чему тогда намеренно скрывать их? — Я прямо-таки слышу твои мысли, красавчик, — Фред ухмыльнулся. — Но увы: Гил Арчер — мой дед, и он научил меня некоторым трюкам. Например, как контролировать свою микромимику, чтобы какой-нибудь ушлый тип не начал считывать меня. Ты, может быть, и прочитал его книгу, однако я получал уроки непосредственно от лучших. — Согласен, — я поднял руки. — Действительно, я использовал знания, полученные из книги твоего дедушки, Фред-семпай. В детстве у меня были трудности в общении, и труд Гилберта Арчера очень мне помог. Мне жаль, если ты счёл моё поведение оскорбительным… — Расслабься, — перебил меня Джонс, махнув рукой. — Не в поведении дело. Он смерил меня быстрым сканирующим взглядом, а потом, не прощаясь, резко повернулся и скрылся за дверью переговорной. Я пожал плечами и направился к классной комнате. Этому Джонсу надо бы поучиться вести себя так, как принято в Японии: порой его эскапады совершенно неуместны. Но это его проблемы, а мне сейчас нужно заняться своими делами. Вытащив телефон, я задумался. Предыдущий чат с Инфо был стёрт, а нового её номера я пока не знал, значит, не мог связаться. Но мне было необходимо поговорить с ней, причём срочно. Я, конечно, мог подняться на второй этаж и подождать её у классной комнаты: когда-нибудь придёт и её очередь пойти на опрос. Но у этого плана имелся один существенный недостаток: мне было абсолютно нечего делать там, у аудитории второклассников. Если бы безупречный Айши Аято пошёл на второй этаж, это могло бы показаться подозрительным. И потому я, спрятав телефон обратно во внутренний карман форменного пиджака, продолжил путь в свой класс.