***
Дверь негромко хлопнула, вырывая Гарри из задумчивости. Он скользил взглядом по её древесным узорам, заботливо выкрашенным лаком, и всё не мог взять в толк, в какой момент всё пошло не так. Или может изначально всё было не так, а он не замечал, порхая в мечтах, словно влюблённая пуффендуйка? Северус ждал его ответ. Он стоял напротив всего пару минут назад и с каждой секундой, что Гарри пытался собраться с мыслями, его взгляд всё сильнее тускнел, покрываясь привычной ледяной коркой скрытности. Вот почему ему показалось, что профессор стал ближе за столь короткий срок: глаза, обращённые на него, стали тёплыми, оттаяли на время. Жёсткий излом губ стал лукавым. Почему Гарри промолчал? Почему позволил Снейпу вновь надеть свою ледяную маску и скрыться за дверью? Он просто не нашёл нужных слов. Он хотел сказать так много и… попросту не нашёл, чем выразить всю ту бурю, что поселилась в его груди. Северус открылся и воздух между ними казался столь хрупким, что он попросту побоялся разбить его неосторожными словами. Штаны неприятно прилипли к бёдрам, когда он стремительно натянул их на голое тело, привёл себя в относительный порядок и вылетел из комнаты, сразу наткнувшись на профессора. Тот сидел в широком кресле возле кофейного столика, низко свесив голову и удивлённо повернулся на шум, видимо рассчитывая, что Гарри и правда воспользуется его ванной комнатой, прежде чем уйти. А Гарри на секунду пришёл в восторг, что ему не придётся искать Снейпа по коридорам и подлетел ближе, решительно сжимая кулаки. Он наконец-то знал, что нужно спросить, и от ответа целиком зависело их будущее. — Профессор… — обратился он хрипло, преодолевая иррациональное желание упасть рядом на колени, а не вести допрос так: свысока. — Скажите… какой образ принимает мавка рядом с вами? На секунду Северус растерялся. Гарри видел это по глазам: он не ожидал такого вопроса, но всё же их разговор не был закончен. А потому он разлепил сухие губы и признался: — Тебя. Моя мавка принимает твой образ, — он немного помедлил, позволяя шоку проступить на лице Гарри, и продолжил. — Я не знаю, когда она стала такой, если тебе интересно. Возможно, сначала она была лишь собирательным образом детей, переживших эту чёртову войну, — его тусклые в неярком свете глаза блеснули гневом. Вероятно, он сейчас вспоминал тех, кому выжить не удалось. — А может, я просто хотел тебе счастья: то, что мне так и не досталось. Впервые я увидел тебя в осколке зеркала Еиналеж, но подумал, что мне показалось. А потом, когда Римус привёз дух в замок, появилась возможность проверить. — Проверили?.. — Убедился, — он закусил губу, словно решаясь сказать что-то важное, и шепнул. — Ты улыбался, Гарри. Просто улыбался. И я действительно этого хочу. — Тогда, — он дотронулся до руки Снейпа нерешительно, но тот перевернул ладонь и позволил переплести их пальцы. Рука Снейпа оказалась холодной, слегка влажной, подрагивающей, и сердце Гарри сжалось от нежности, желания отогреть её, во что бы то ни стало, — позволь мне решать, где именно искать счастье. И с кем. Это единственное, что я хочу от подаренной мне, второй жизни. Северус закрыл глаза свободной рукой, отвернулся, но Гарри всё равно видел, как подрагивают его губы. — Ты не сможешь быть счастлив, если я причиню тебе боль, — сказал он, не открывая глаз. — Возможно, однажды, это действительно случится, — шепнул Поттер, тщательно подбирая слова, поглаживая большим пальцем внутреннюю сторону ладони Снейпа. — Я могу сказать или сделать что-то не так, причинить тебе неудобство, да даже, Мерлин, просто глупо себя повести, ведь я обычный человек! Я живу, дышу, а значит и ошибки совершаю тоже. Возможно, что ты тоже сделаешь больно в ответ, ведь всё сказанное относится и к тебе. Снейп не реагировал, и тогда Поттер приподнялся, дотрагиваясь до его напряжённой руки, скользя кончиками пальцев вдоль вен. Он наблюдал, как постепенно расслабляются его плечи, и вскоре уже терялся в ночи его глаз, сжимая и вторую ладонь. — Мы живы, Северус. И я буду невероятно счастлив, если ты позволишь и мне, и себе жить по-настоящему, ошибаться, исправляться, говорить об этом, чтобы не причинять боли друг-другу больше, чем необходимо. — Однажды, тебе надоест сдерживаться, — глухо произнёс он, не моргая, словно пытался заглянуть в будущее. — Обходить острые углы, искать компромиссы, терпеть прихоти… — Это не прихоть, если это часть тебя. — Как наивно, — усмехнулся Северус уголком губ. — Возможно. Может, ты прав, и однажды моё желание быть рядом, делать тебя счастливым уйдёт. Тогда я просто скажу об этом, договорились? Я не стану врать или скрывать, а скажу прямо всё, что на душе. Но до тех пор, — он не удержался и поцеловал бледное запястье, — пожалуйста, будь со мной. Вместе мы найдём решение любой проблемы. — Даже?.. — он закусил губу, не в силах произнести это снова. Словно, если правда прозвучит, это сделает её ещё более реальной. — Да, — кивнул Гарри, понимая и без лишних слов. — Позволь мне попробовать, — ладонь легла у сердца Северуса, чувствуя под пальцами участившееся биение. — Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы тебе было хорошо. Морщинка между бровей Снейпа углубилась чуть сильнее, и Гарри вдруг снова увидел тьму. Он принимал её за угрозу, опасность, по старой памяти считая, что профессор мог бы его ненавидеть в душе, тщательно скрывая ото всех. И только сейчас понял, как жестоко ошибался всё время. Этой тьмой не был гнев и даже не привычное ему раздражение. Обыкновенный страх. Гарри просто не мог предположить, что Северус умеет его испытывать. — Я не знаю, Гарри, правда… Всё происходит слишком быстро. Мне нужно время, подумать. — Конечно, — Поттер отпустил его руки, поднялся, отступая на шаг. — Сколько угодно. Снейп поднялся на ватных ногах, изо всех сил делая вид, что он в порядке. Это было для него настолько привычно, что даже тошнота поступила к горлу. Воспоминания о том, как зудели ожоги, ныли отбитые кости, и кровоточили сквозь бинты проклятые раны, пока приходилось объяснять очередную тему урока, патрулировать коридоры и сидеть за обеденным столом — подступили ближе, но всё ещё недостаточно, чтобы вновь захватить его разум. Поттер был здесь, смотрел на него. Ему нельзя быть слабым. — Я мог бы остаться, — неуверенно предложил Гарри, нервно царапая ногтём другую руку. — Без… всего. Просто побыть рядом. — Не стоит. — Л-ладно… Тогда я пойду? — Да, — Северус кивнул, но всё же не удержался: провёл большим пальцем от уголка глаз Гарри к виску, стирая следы мимолётного разочарования. — Можешь снять его, если хочешь. Я пойму. Поттер сначала моргнул недоуменно, а потом дотронулся до чёрного ремешка на шее. — Не хочу, — тихо шепнул он, опуская глаза. — Ладно, — Северус убрал руку, но всё не мог себя заставить отойти. Глупо было думать, что их отношения останутся на поверхности. Что Поттер не проникнет в его мысли так же, как делал это всегда, стоит его только подпустить ближе. На что он рассчитывал, занимаясь самообманом? Снейп давно уже не в том возрасте, чтобы врать самому себе. — Я передумал, — выдохнул он и почувстовал дежавю, словно такое с ними уже было. Он слишком часто менял свои решения рядом с Гарри, гораздо чаще, чем его обычное никогда. — Оставайся, — он приблизился к Поттеру, опуская ладонь на его затылок, пропуская меж пальцев непослушные, но густые и мягкие волосы. Чувствуя странное, болезненное и вместе с тем правильное волнение. — Я хочу, чтобы ты убедил меня, Гарри. — Убедил в-в чём? — спросил он, запнувшись, взволнованный близостью. — В том, что это не просто слова. Что для нас всё реально, и в этой реальности мы можем быть вместе. Что всё получится… Поток слов прервал поцелуй, налетевшего на него юноши. Они столкнулись зубами, Поттер умудрился прокусить его нижнюю губу и болезненно сжать мантию возле рёбер, но дыхание Снейпа всё равно сбилось от того, насколько близко это было к его желанию. Будь всё идеально, он не смог бы отличить происходящее от простой фантазии. Но Гарри целовался неопытно, странно, страстно, отчаянно и позвоночник прошибло горячей искрой. Они не делали ничего необычного: ведь раньше между ними было и большее, но отчего-то казалось, что на самом деле всё впервые. Сложные мысли уступили место вязкому, тягучему удовольствию, что словно вливалось в него с чужим дыханием, скользило по телу руками, звенело между ними струной натянутого терпения. Северус позволил повалить себя в кресло и притянул ближе замершего вдруг Гарри. — Что случилось? — едва формируя мысли в вопрос выдавил Снейп. В его голове творится полнейший бардак, но это совсем не раздражало. Прямо сейчас хотелось послать к чёрту собственную упорядоченность, привычный уклад жизни, сотворить глупость и никогда об этом не жалеть. Гарри встряхнул головой, словно большой и растерянный пёс, чем вызвал невольную ухмылку, затем положил ладонь напротив его сердца и удивлённо выдохнул: — Я тебя слышу… в смысле… не как обычно. Только твои чувства. Без мыслей. Как это? Северус заставил себя отвлечься от зелёных глаз напротив и прислушался, пытаясь вычленить что-то необычное в своём состоянии. Сердце билось быстро, сладко, и лицо горело словно факел, из-за ощущения крепких бёдер на себе, пристального взгляда. А ещё… тревога отступила? Все те мысли, что одолевали его ежедневно, каждое мгновение бодрствования: сомнения, страхи, чувство напряжения, готовность сразится с невидимой угрозой в любую секунду — всё это вдруг пропало. Привычные для него чувства заменило что-то странное и тёплое. Доверие?.. Кажется, да… Мелькнула вспышкой догадка: не потому ли он мог подслушивать чувства Поттера? Всё время он думал, что причиной служит плохая ментальная защита, а оказалось… Гарри всё время ему доверял. Когда надевал тесный ошейник. Когда провоцировал, когда творил невесть что в столовой и даже, когда дрожал в его руках, ожидая следующий удар указкой, словно это не наказание, а некая привилегия, лишь для него одного. Так и было… так и есть. Гарри доверил ему себя. Теперь и он смог ответить Гарри тем же. Северус поднял подбородок, не открывая глаз, и прикоснулся нежно к его губам, даже не стараясь передать ту бурю чувств, что кипела сейчас в нём. Гарри услышит сам. Он услышит голос его сердца. Поттер не ощущал подобного с того времени, когда впервые узнал про магию, и даже тогда, это не ощущалось настолько… волшебно? Он целовал губы, о которых мечтал. Слушал тихие, но годами желанные стоны. Ощущал под ладонью биение сердца профессора, но не только. Он мог бы убрать руку, и всё равно с лёгкостью посчитать его пульс, потому что вдруг ощутил нечто в своей груди: маленькое, светлое солнце, сотканное из чувств, эмоций, ощущений. Пульсирующее, в такт с его собственным сердцем, посылающее искры восторга до самых кончиков пальцев. Собственные чувства словно раздваивались, дробились, и кроме своей нежности он чувствовал эхо нежности Северуса. Кроме своего восторга он чувствовал и другой, чуть более сдержанный. С ноткой почти забытого страха перед новым опытом, новым этапом их странных отношений. Гарри скользнул ладонями по плечам, прижимая профессора к себе, обнимая так крепко, словно пытался сказать: «Я не предам твоё доверие, никогда». Отчего-то он знал — Северус его поймёт, услышит. Поцелуи кружили голову, отнимали остатки воздуха в лёгких, но он физически не мог отстраниться, не желая отпускать это многократно умноженое ощущение близости. Только когда Северус скользнул губами по его подбородку на шею, он смог вдохнуть глубоко, наблюдая перед глазами звёзды в тёмной ночи. Это было невозможно, ведь потолок в маленькой гостиной не зачарован. Но он видел их сквозь ресницы, выстанывая от пронзающих тело искр. Они разгорались внутри, грозясь превратится в настоящее пламя. — Гарри, — шепнул Северус, потираясь носом около его ключиц, и Поттер не смог сдержать жалкого стона. Он уговаривал себя не спешить. Знал, что так нужно, но пальцы сами скользили от кромки мягких волос за высокий воротник. Он почувствовал лёгкую панику — не свою — и отдёрнул руки, дыша прерывисто, загнанно, на грани отчаяния. Желание прижаться кожей к коже, провести руками под целомудренной мантией, ощущая мурашки удовольствия — стало почти невыносимым. Но он ведь обещал сдержаться. Сделать так, чтобы было приятно именно Северусу, обещал… — Всё хорошо, Гарри, я… я справлюсь, — пробормотал он, вдыхая глубоко. Поттер чувствовал, насколько ему сложно перебороть неумышленную реакцию. И как дорого ему стоили эти слова. Он мог бы послушать профессора, как делал это всегда, но… Гарри глубоко вдохнул, зарываясь носом в волосы, пахнущие ромашкой, и спрятал руки за спиной. — Северус, — шепнул он, целуя профессора в висок, чувствуя лёгкую щекотку ресниц на своих губах. — Я люблю тебя… — Снейп сжал его в объятиях, едва ли отдавая себе отчёт, что почти не позволяет дышать, но Гарри ни за что не остановил бы его. Он постарался взять себя в руки, чтобы закончить эту мысль. Раз они чувствовали сейчас друг-друга так близко, так честно — не будет более подходящего момента. — И я не хочу делать то, что тебе будет неприятно, даже если самую малость. Если тебе нужно время — я с радостью дам тебе его. — Спасибо, — выдохнул профессор, и его руки скользнули по спине, накрывая сцепленные локти, но не пытаясь их разнять. Он лишь мягко подтолкнул Гарри под них, полностью принимая на себя его вес, создавая опору. — Тогда позволь мне сделать кое-что, прежде чем мы продолжим. — И что же?.. — одна рука профессора скользнула под перекрученную немыслимым образом толстовку, вырывая тихий вдох. — Нечто, что может тебе не понравиться, — заявил он, сквозь рубашку прикусывая ключицы. Гарри так сильно вцепился в собственные локти, что там наверняка остались полукруглые следы от ногтей, но вовсе не от страха. Угроза ему понравилась больше, чем должна бы. — Сделай это, если нужно, — кивнул Гарри, решительно отодвигаясь на пару сантиметров. — Сделать что? — мурлыкнул Северус, выцеловывая дорожку около яремной впадины. — Мерлин, ты что, издеваешься? — зашипел Поттер, наваливаясь сильнее за неимением других способов протеста. — Может быть, немного, — хмыкнул Снейп, безуспешно пытаясь спрятать коварную ухмылку. — Инкарцеро. Верёвки скользнули поперёк запястий, к локтям, и зафиксировали жёстко. Гарри удивлённо оглянулся, разглядывая через плечо витиеватые узлы, в которых просматривался безукоризненный порядок. — Красиво… — выдохнул он, ощущая шероховатость верёвок на своей коже и возрастающее по экспоненте волнение. Северус чуть отклонился назад, наблюдая за его реакцией, и от этого взгляда чувство обнажённости было сильнее, чем когда он действительно был голый. Но смущение достигло пика, когда он понял, что Северус улыбается. Сердце сделало кульбит, и он, едва не задохнувшись, спросил: — Что? Что такое? У меня что-то на лице? — Всё в порядке, — притворно-строго ответил Снейп и добавил: — Действительно, красиво.***
Гарри почувствовал лёгкую щекотку на своём лице и открыл глаза. Вокруг всё ещё было темно, но из-под закрытой двери просачивалась тонкая полоска света, позволяя разглядеть обстановку вокруг. Он протянул руку, дотрагиваясь до чёрной прядки волос, накручивая её на палец и ощущая себя так, словно нарушил одно из школьных правил. Хотя вряд ли где-то в них упомянуты волосы Северуса Снейпа. Мягкие и шелковистые, пахнущие травяным сбором, волосы… его любовника. От томно накатывающих воспоминаний участилось сердцебиение, и Гарри постарался дышать спокойнее, чтобы его не разбудить. Их тела не касались друг-друга, и при желании Гарри мог бы прижаться теснее, уткнуться в тёплый затылок и поспать ещё немного, но казалось неправильным делать это так: пока Снейп лежит рядом, беззащитный и не контролирующий ситуацию. Вот если бы он сам сказал Гарри это сделать… — Дотронься, если хочешь, — предложил Северус, накрывая его ладони. — Правда можно? — выдохнул Гарри от нехитрой ласки губ около уха. Снейп вплёл пальцы в каштановые вихры на затылке, направляя его и Гарри, дотронулся кончиком носа до пряно пахнущей кожи над чёрным воротником. Он глубоко вдохнул, запоминая каждую мелочь: запах, вкус, температуру, чтобы при желании воспроизвести это потом в своей голове. И обязательно: крепкую хватку поверх верёвок, удерживающую его на месте. Если бы не она, Гарри давно сполз бы по коленям профессора, как разогретый пудинг, растекаясь сладкими каплями удовольствия. — Ниже, — потребовал Снейп, лаская поочерёдно ямочки над ягодицами, и Гарри слушался, медленно прокладывая губами дорожку к выпирающим из-под рубашки ключицам. Поттер зажмурился, ощущая вдруг, какими чувствительными стали губы. Он понимал, что возбуждается немного невовремя, но ничего не мог с этим поделать. Близость того, кто за один миг заполнил собою весь его мир, не оставила ему выбора. — Выбирай, — предложил профессор, сжимая его горящие соски чуть сильнее, и Гарри, вместо ответа, выругался вслух, абсолютно дезориентированный острым ощущением. — Давай Гарри, не заставляй меня ждать. — Я мн… я не знаю… — просипел он, и тут же вдохнул глубоко, когда пальцы профессора разжались. — Разве это такой сложный выбор? — ехидно усмехнулся Северус, на секунду замолкая, чтобы плашмя провести влажным языком по его груди, и Гарри зашёлся в диком стоне. — Пальцами или членом? Чем мне растянуть твою развратную дырку? Лицо горело так, будто его отхлестали по щекам, и Гарри заставил себя отвлечься. Предаваться воспоминаниям приятно, но и чертовски мучительно, не имея возможности хотя бы потереться обо что-то, без риска кого-то разбудить. Гарри лежал на животе и чувствовал, как под ним постепенно намокает простынь, впитывая капельки предсемени. Чтобы отвлечься, Поттер потянул чёрную прядку к себе и невесомо дотронулся губами. — Гарри? — хрипло уточнил Снейп, и Поттер замер словно нашкодивший мальчишка. — Проснулся? — всё же выдавил он из себя, хмуро разглядывая беспорядочную паутинку волос перед собой. — Сложно спать, когда тебя дёргают за волосы, — ну точно: паутинка. А в центре — изящный, длинноногий паук. — Я случайно. Снейп развернулся, и Гарри наконец увидел отблеск его сонных, чёрных глаз, влипая в коварную ловушку. Одеяло сползло с худого плеча, открывая вид на острые лопатки и россыпь мелких родинок вдоль верхних позвонков. — Случайно, также, как и вчера? Треск одежды заставил замереть. Гарри остановился, дрожа всем телом, каждой напряжённой сейчас жилкой и со страхом смотрел только перед собой. Только в глаза Снейпу, что округлялись с каждой секундой накатывающего понимания. — Чёрт, — выдохнул Гарри и крепко зажмурился. — Чёрт-чёрт, прости, я… я не знаю, как так вышло… Он сжался на чужом члене и именно сейчас остро почувстовал каждый дюйм своего тела: мокрую от пота спину, пульсирующий и растянутый анус, тянущую боль в плечах, зафиксированных верёвкой, словно пытаясь понять, как оно его предало… или, как его предала собственная магия… — Ладно… хорошо… ладно… — забормотал Снейп, чуть сдвигаясь и соответственно, двигая членом внутри Гарри тоже. — Я не смотрю! — с трудом сдерживая стон, заверил Поттер и следом почувствовал острое разочарование. Вот сейчас, сейчас всё закончится. Профессор попросит его отвернуться, или вообще уйти, чтобы найти новую одежду, и момент будет испорчен… а ведь они были так близко, очень близко… Гарри постарался сделать нейтральное лицо, чтобы не усугублять собственное положение ещё больше, и медленно приподнялся, соскальзывая со стоящего колом члена. — Куда собрался? — холодно поинтересовался Северус, хватая его за бёдра и насаживая обратно, до пошлого шлепка. — Не хочешь для начала объяснить, что это было? — Это был выброс стихийной магии! — возмущённо вскинулся Поттер. — Кто вообще способен такое контролировать?! Снейп посмотрел на него нечитаемым взглядом, а потом вдруг перетёк в положение сверху. Их полностью обнажённые бёдра прижались друг к другу, и Гарри подался вперёд, машинально хватаясь руками за чужие бока. Он смотрел вверх, не разбирая выражение лица Снейпа, лишь чувствовал мягкие прядки волос, выбившиеся из тёмной завесы, и дышал загнанно, сгорая от стыда за собственную беспомощность. Прямо сейчас он, наверное, и препарировать бы себя позволил, лишь бы и дальше ощущать, как примялась подушка по бокам от него, под жилистыми руками. — И ты хочешь, чтобы я в это поверил? — вкрадчиво поинтересовался он, заворачивая отросшую кудряшку волос ему за ухо. — Я бы никогда такого не сделал!.. — Но ты хотел, верно? Гарри ненадолго замолчал, пытаясь понять, к чему Северус ведёт и нерешительно кивнул. — Хотел. Но это не имеет значение. У меня не было палочки, и я ничего не… — Гарри, — Северус провёл пальцем по его скуле, призывая к тишине, и он послушно, хоть и немного недовольно, захлопнул рот. — Хоть я и могу порой дразнить тебя, называя ребёнком, но ты уже взрослый волшебник. Это не мог быть стихийный выброс. — Тогда, что?.. — почти жалобно спросил он, незаметно лаская руками гладкую кожу, напряжённые под пальцами мышцы, и натыкаясь порой на бугорки старых шрамов. Он изо всех сил старался не подавать виду, что замечает их, но по правде… Ему хотелось их гладить снова и снова, касаться их, может даже языком… Даже если часть из них была заработала не в бою, а под унизительными пытками, даже если их оставил кто-то, чей пепел давно развеяли по ветру, даже если Северус просто когда-то наткнулся на торчащий гвоздь… Гарри всё равно не мог не чувствовать восторг и гордость. Что эти шрамы, которые когда-то были ранами, зажили. И почему-то, безумно хотелось прикасаться к этим неровным, порой ужасающим в своём количестве, напоминаниям. — Они тебя не пугают? — спросил Северус, поглаживая Гарри по спине. Тот всё ещё оставался с закрытыми глазами, но продолжал изучать его тело, читать, словно слепой — шрифт Брайля, и Снейп, мягкими ответными прикосновениями, пытался сказать, что он не злится, что он рядом, что он в порядке. — Нет, — твёрдо ответил Поттер, останавливая своё исследование, чтобы наугад прикоснуться к его скуле. — Ты мне нравишься, а шрамы — часть тебя. Как я могу их бояться? Снейп подался вперёд, обхватывая ладонями запястья там, где остались едва заметные красные следы от верёвки. — Я хочу знать, не лжёшь ли ты, — просто заявил он, поглаживая метки большими пальцами. — И как мне доказать это, позволь спросить? — вскинулся Поттер, не понимая, что от него требуют. Нет, если нужно, то он и сыворотку правды может выпить, если потребуется… Молчание слегка затянулось, и Гарри успел испугаться, что спросил слишком резко, обидел, спугнул. В таком положении он просто не мог увидеть выражение лица Снейпа, его недовольство или разочарование… но прежде, чем он окончательно себя накрутил, Северус коснулся его губ своими и коротко попросил: — Открой глаза. — Ты использовал беспалочковое, невербальное Диффиндо. Может, ты думал в тот момент, что было бы неплохо его использовать, и это сработало. — Я… из… извини, — выдохнул Поттер, понимая, что Северус возможно прав. Правда, профессор поспорил бы насчёт приставки «возможно». — И что мне делать с этим твоим «извини»? — тяжело вздохнув, поинтересовался Северус. — В зелье не добавишь, в карман не положишь… — Гарри понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, на что именно намекает профессор. — И чего бы ты хотел? В качестве извинения, — Гарри чуть приподнялся и оставил смазанный поцелуй на едва колючем подбородке Снейпа. Он хотел бы продлить контакт и Северус, словно услышал его, прижался плотнее, опускаясь на локти. Теперь они чувствовали друг друга едва ли не каждой клеточкой тела, и Гарри, если бы был лампочкой, перегорел от восторга. — Если не ошибаюсь, сутки прошли четверть часа назад, — загадочно заявил он, и Гарри приподнял бровь, ожидая продолжения. Если бы подобное прозвучало вчера, он бы волновался, ещё как. Возможно, словил бы приступ паники, гадая, не хочет ли Снейп его послать, наплевав на оговорённые условия. Не обет же они давали, в конце-концов. Но… не после этой ночи. Всё изменилось. Они изменили друг друга. — Хочу получить своё обещанное свидание, — усмехнулся он, щипая за поттеровское бедро, и тот шутливо взбрыкнул, под придавившим его телом. — Можем начать его… прямо сейчас. Как тебе идея? — Отличная идея… она… да, она мне очень нравится, — выдохнул Гарри, ощущая невесомые прикосновения к талии, тёплое дыхание на своём плече. Всё это казалось страшно нереальным. Словно затянувшийся, приятный сон. — Только идея? — криво усмехнулся профессор, кусая его чуть ниже соска. — Ты! Мне нравишься ты! — выпалил он и почувстовал, как профессор уткнулся в его грудь, сотрясаясь от сдавленного смеха. Он застыл, огромными глазами глядя на его трясущиеся плечи и отгоняя от себя сомнения. Нет, Снейп не бъется в конвульсиях. Нет, он не плачет. И нет, ему не больно. Это обычный… может и не совсем обычный… смех. — Ты… в порядке? — всё же спросил он, дотрагиваясь до белоснежной, даже в полумраке, спины. — Нет, — выдавил Северус, сквозь приступы смеха. — Нет, определённо нет… — Может вызвать вам колдомедика, профессор Снейп? — мстительно поинтересовался Поттер, привставая на локтях. — А то возраст, сами понимаете. — Вот как, — протянул Северус, и у Гарри, от его голоса, встали даже мелкие волоски. — А, может вы, мистер Поттер, соблаговолите умыться? Не хотелось бы вместо нашего первого свидания, растягивать этот урок гигиены. Гарри хотел бы ответить что-нибудь колкое, и хотя бы вполовину такое же ядовитое, но… со своего ракурса он наблюдал, как одеяло сползло до профессорских ягодиц, обнажая самый эротичный вид, что он мог видеть в собственной жизни, и просто ничего не смог из себя выдавить. Он покраснел, вновь чувствуя, как задыхается. — Что ж… спасибо за урок, сэр, — хрипло поблагодарил он, выскальзывая из-под Снейпа, и устремился в ванную, надеясь найти как-нибудь запасную зубную щётку. — Я скоро вернусь… — невпопад буркнул он, одновременно запутываясь в собственных ногах и руками прикрывая все стратегические места. — Ага, — донеслось вдруг до него, тёплое. — Буду ждать. И это было самое желанное признание, из всех, что он хотел услышать.