оОо
- Вы великолепно выглядите, - без намека на фальшивую лесть говорит миссис Гамильтон при виде меня, а Хэмиш лишь поджимает губы и возвращается к своим многочисленным динозаврам, что лежат на ковре в гостиной. - Меня не будет всего час, - я сажусь на корточки перед сыном, не задумываясь о том, что могу помять костюм. - Ты всегда так говоришь, - тихо отвечает он. - Обещаю, что сказку этой ночью буду читать тебе я, - треплю его по волосам, - поскольку ты уже знаешь, как определять время… - Вернешься ты в девять, - восторженно заключает вместо меня он, смотря на свои часы с черепашками ниндзя, которые теперь постоянно носит, подражая мне. - Верно, - встаю, - я пойду, миссис Гамильтон, - женщина идет за мной следом к входной двери, - я буду скоро. - Надеюсь, - она улыбается уголками губ, - удачи. - Спасибо, - благодарю я и иду к лифту. Удача мне действительно не помешает. Как это ни странно, но я все еще надеюсь на то, что Шерлок примет меня, точнее, какая-то часть меня так верит в это. До места назначения я добираюсь за пятнадцать минут. Когда я отдаю ключи швейцару и вхожу в зал, торжественно украшенный живыми цветами, создающими атмосферу лоска и элегантности, мне становится несколько дурно при виде такого количества гостей. Под одной крышей собрался весь светский бомонд, поэтому найти Шерлока будет весьма непросто. Взяв в руки бокал с шампанским больше для вида, я медленно обхожу помещение, делая при этом самый непринужденный вид. Своего главного конкурента – Джеймса Мориарти, я замечаю сразу же, но тот всячески игнорирует моё присутствие, очень даже жаль, ведь мне совершенно не с кем переброситься парочкой «комплиментов». Когда я оказываюсь около застекленной веранды с отдельным входом, то ощущаю, что просто не могу. Хочется неприлично выругаться. Только что пропасть между мной и Шерлоком увеличилась в пару десятков миль. И почему он вдруг стал настолько потрясным и великолепным? Его тело и раньше было в великолепной форме, но сейчас… Едва заметное движение, и превосходно сшитые темно синие брюки собираются складками и мгновенно разглаживаются, подчеркивая мускулистые длинные ноги. Приталенный пиджак и черная рубашка еще более выгодно подчеркивают его атлетическую грудь, широкие плечи и сильные жилистые руки. Он и впрямь сильно возмужал, а чего стоит теперь эта вежливая улыбка… Мало найдется людей, кто не сочтет этого мужчину привлекательным. Чувствую себя странно, будто чем больше всматриваюсь, тем больше осознаю, что тут мне не место, и я давно потерял право так открыто рассматривать его. Шерлок непринужденно беседует сразу с тремя молодыми людьми, что смотрят на него столь откровенными и полными восторга взглядами, и внутри просыпается давно позабытое собственническое чувство. Глядя на них, я вспоминаю, каково влияние этого неординарного человека, который всегда мог произвести впечатление, но который теперь так невыносимо далеко. Как назло, Шерлок чуть поворачивает голову, и тут же улыбка сходит с его лица. Вот она - немая сцена, когда есть только двое, здесь и сейчас. Может, стоит еще сделать вид, что я тут оказался случайно, что мне нет дела до его возвращения, что прошлое давно забыто и оставлено где-то там, в лабиринтах человеческой памяти… Все заготовки для предстоящей встречи вдруг вылетают у меня из головы, и, кажется, само время замедляет свой ход. Вот только в серых глазах, обращенных ко мне, не читалось ничего: ни признания, ни одобрения - пустота. Неосознанно делаю шаг назад. Шерлок тотчас разрывает зрительный контакт и вновь возвращается к беседе, будто не было этой минутной заминки. Я идиот! Бокал с шампанским, к которому так и не притронулся, возвращается обратно на поднос одного из официантов. Мне не следовало идти на поводу у собственных чувств и слушать Грега. Быстро покидаю мероприятие, мысленно, на чем свет стоит, ругая самого себя. На стоянке, сев в салон автомобиля, я ударяю руль и до крови прикусываю нижнюю губу. Зачем я ворошу старые раны? Хватит… Откидываюсь на спинку сидения и устало закрываю глаза. Как же я все-таки устал. Чуть приоткрыв правый глаз, смотрю на приборную панель и где-то в сознании, будто в вакууме звучит мое обещание вернуться домой в девять, а уже без двадцати. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я завожу двигатель и нажимаю газ. Пора было заканчивать со всем этим. Думаю, из Грега выйдет хороший руководитель, я в этом более чем уверен, да и от меня сейчас толку немного, ведь эмоциональная нестабильность все же веский довод для снятия полномочий. Тем более, двадцать девять процентов LBC все еще принадлежит мне. Я давно выдохся, и работа уже не приносит былого удовольствия, лишь извечное напоминание, что в любой момент все подойдет к своему логическому завершению, и тогда Джон Уотсон действительно будет сломлен. Нужно переключиться и позволить себе отдохнуть от финансового бремени, все уже отлично справляются без меня, а я… Мне нужно подлатать раны, побыть с сыном, немного развеяться и попробовать жить дальше, с фирмой или без неё.7.
11 ноября 2013 г. в 17:23
Я снимаю футболку и несколько минут рассматриваю себя в большом зеркале, что висит в гардеробной. Оценка собственной внешности получается не утешительная, ведь за восемь лет я запустил себя, а мои кубики некогда идеального пресса практически разгладились, да и кожа стала не такой упругой. Одного только не понимаю, почему именно в утро пятницы меня вдруг взволновало то, каким я теперь стал, неужели предстоящая встреча с Холмсом меня настолько страшит?
Все же не стоило мне пропускать корпоративные тренинги. Что за неуверенность в себе и почему я так боюсь, а главное - кого? Парня, не имевшего в прошлом ни малейшего представления о правилах приличия, и того, кто никогда не являлся эталоном мужской красоты? Это я на него хочу произвести впечатление?! Нужно опомниться, мне ведь уже тридцать семь, в конце концов, невозможно всю жизнь выглядеть, как двадцатилетний мальчик, все мы меняемся. Уж он точно должен это понимать, да и потом я просто вежливо поздороваюсь с ним. Незачем быть назойливым, тем более, теперь он сам вправе выбирать в обществе кого ему хочется находиться!
Наклоняюсь и одним ловким движением надеваю на себя белые спортивные штаны. Найти кроссовки оказалось более затруднительным, ведь с появлением в доме ребенка времени даже на пятнадцатиминутную пробежку на беговой дорожке не оставалось, а потом я и вовсе забыл о том, что у меня есть моя комната для тренировок.
Старенькие кроссовки Reebok я нахожу на самой верхней полке обувного шкафа. Пока Хэмиш спит, можно потренироваться, тем более, что физические упражнения, как известно, расслабляют и избавляют от ненужных мыслей. Иду в конец гардеробной. За раздвижными дверями в японском стиле скрыта небольшая комната, которая раньше единовластно принадлежала мне и была моим святилищем, поскольку вмещала в себя беговую дорожку, навесную грушу и стойку с гантелями, а теперь она больше напоминала склад игрушек. Расчистив себе путь и сложив коробки ближе к стене, я безнадежно оглянулся по сторонам в поисках пульта от музыкального центра. Последний, кстати, теперь являлся подставкой для двух огромных биониклов, что, по мнению моего сына, выглядели крайне устрашающе. Чувствуя полную безнадежность, подхожу к нему ближе и включаю. Из динамиков зазвучала композиция «Devil in the details» Placebo, но за неимением диска «посвежее», я хмыкаю и возвращаюсь к беговой дорожке, которую включаю, а для разогрева выбираю темп, рассчитанный на размеренный шаг, надеясь таким образом собраться и подготовиться морально к предстоящей встрече.
Начав свою первую после восьмилетнего перерыва тренировку, мои мысли начали вращаться, будто по кольцевой орбите. Я без конца пытался представить реакцию, возможный разговор с Шерлоком. А ведь после нашего расставания мой дрейф от одного увлечения к другому резко прекратился. Он, как чертов Гольфстрим, сложный и незаменимый!
Я нажимаю кнопку на панели управления, увеличивая наклон дорожки и скорость. Человек всегда имеет право на выбор, но, нет же, я упрямо полагал, что только женитьба спасет меня от проблем, а что в итоге? Её дядя первым же продал акции моей компании, вот ведь ирония. Судьба просто посмеялась надо мной, а я в своем решении поступать всегда правильно и так, как подобает, несколько перегнул палку. Единственное, о чем я не жалею и ради кого не стал бы перекраивать полотно жизни – Хэмиш. Он будет, наверное, первым из Уотсонов, перед которым никто и никогда не будет ставить условия, диктуя свои правила игры. Уж что-что, а ошибку своих родителей я повторять не собираюсь.
Мое дыхание учащается, и я тут же выключаю дорожку. Нет, монотонность действий меня ничуть не успокаивает, а прибегать к старому и проверенному способу с утра и по такому глупому поводу бессмысленно. Лучше обойдусь бутылкой питьевой воды, тем более, моего домашнего мини-бара уже года три как не существует, ведь маленький проказник, научившись устойчиво стоять на ножках, прошелся с ревизией по всей квартире, лазя везде, где можно и нельзя, при этом нанеся фатальный урон многим вещам.
А если взять с собой кого-нибудь? Я поднимаю с пола черную футболку и осторожно принюхиваюсь, не то чтобы я не держу горничную, и у меня везде, как и в жизни, беспорядок, но некоторые вещи, которые должны были быть в корзине с грязным бельем, удивительным образом оказываются где угодно, но только не там. А вот сегодня мне повезло, ведь Хэмиш, похоже, разворошил стопку с моей чистой одеждой, что свидетельствует о том, что он недавно играл в «зорро» судя по цвету майки. И почему мне никак не удается приучить его к порядку? Кажется, я отвлекся… Ах, да, я хотел воспользоваться вторым приглашением и взять с собой спутника или спутницу. Исключено. Идея не кажется мне разумной, поэтому обойдусь без этих крайностей. Я ведь просто хочу посмотреть на него, дружески поприветствовать и удалиться, да и потом, не думаю, что в вечер пятницы няня Хэмиша согласится сидеть с ним до полуночи даже за надбавку в виде пары сотни фунтов за каждый переработанный час. Мне хочется просто напросто увидеть его, не больше...