очередная идея Дазая Осаму

Звучит последний выстрел и противник намертво падает под ноги шатену. Он ухмыляется, переступая через тело, и направляется к своему напарнику, если можно его так назвать после всех поз, что они испробовали, всех ночей, когда засыпали в обнимку, и нежных слов, вылетавших из уст обоих. — Ты закончил, сладкий? — Дазай нежно улыбается, пока Накахара пытается оттереть капли крови с брюк. — Сколько, мать твою, раз я просил не называть меня так? — прошипел Чуя, кинув злобный взгляд на партнера, на что тот лишь вскинул руки. — Мори-сан просил отчитаться после задания, так что нам нужно в офис. — Ох, старику опять нужны все подробности, — Осаму демонстративно вздыхает и прикладывает ладонь ко лбу. По пути к главному зданию Портовой Мафии Осаму несколько раз получает пиздов за шуточки и попытки домогательства. Кажется, Дазая ничего не смущает, он может спокойно шлепнуть Чую по жопе в людном переулке, параллельно шепча «детка» и обжигая дыханием чувствительные ушки рыжего. Чуя краснеет, от злости или же от смущения, он даже сам не понимает. Но все-таки хоть он и покрывал Осаму трехэтажным матом за разные прозвища, все равно замечал узел, который завязывался внизу живота от каждого «малыш» или «детка». Это смущало, раздражало, но возбуждало. Под смущенные возгласы Накахары и звонкий смех его ебанутого напарника, они входят в здание и поднимаются на почти последний этаж. От лифта до кабинета удается пройти без приставаний и шуток, чему Чуя очень рад, потому что не хотелось бы выставлять себя ребенком перед боссом. — Мори-сан! Я так рад вас видеть, надеюсь, вы получили мои открытки в честь дня отца! — Осаму распахивает дверь, издевательски выкрикивая всякую хуйню в надежде услышать раздраженные и безнадежные вздохи своего босса, ну или что-то типа «Дазай, упаси меня от этой беседы.» — Мори-сан? Парочка оглядывает огромный пустой кабинет Огая, замечая, что очень тихо, а значит точно никого нет. — Ну и где он? — Дазай складывает руки на груди и дуется, тому, что ему не удалось стать причиной еще нескольких седых волос на голове его босса. — Он вроде говорил, что в 8 у него должна быть встреча, — задумчиво говорит Накахара и проходит к столу, — подождем здесь, я слишком устал, чтобы идти куда-то. —…— Дазай бросает взгляд на часы, — Восемь пятнадцать, значит, он только ушел. Чуя молча снимает шляпу и вздыхает, опираясь на стол и устало смотря на шатена, который, кажется, блять уже что-то задумал, судя по блестящим глазам и чертям в них. — Чу-у-я, — по-детски игриво тянет гласные он, ухмыляясь и подходя вплотную к парню, — у меня есть идея. — В прошлый раз, когда ты говорил таким тоном, что у тебя есть «идея», мы… — Чуя шипит, мило хмуря бровки, но его тут же затыкает палец Дазая, оказавшийся у него на губах. — Мы договорились не вспоминать этого, Чуя, — осуждающе говорит Дазай, на что рыжий усмехается, желая продолжить, но пальцы Осаму спускаются и грубо берут за подбородок, притягивая к себе, а губы напарника впиваются в его собственные. Чуя сначала теряется, но отвечает. Поцелуй мокрый, горячий и страстный, Дазай вторгается языком в чужой рот, заставляя рыжего нахмуриться и промычать. Чуя пускает руку в темные волосы, а второй поглаживает его щеку. Дазай приподнимает Накахару и сажает на стол, оказывается между его ног, не прерывая поцелуй. Спасибо за то, что Мори любит порядок и на его столе нет ничего, кроме стопки бумаг на краю, потому что, если бы там было полно хлама, он бы вмиг оказался на полу. Шатен тянется к ремню Чуи, желая избавиться от ненужных тряпок, но чужая рука хватает его за запястье, а сладкие губы больше не чувствуются на своих. — Ты чего удумал? — злобно шипит рыжий, сжимая запястье удивленного напарника. Дазай моргает. — Хочу насладиться своим парнем и сделать ему приятно, — невинно лепечет Дазай и хватка на запястье расслабляется от удивления, чем Дазай бесстыдно пользуется, все-таки расстегивая ремень и спуская с рыжего штаны вместе с бельем. Чуя все также витает в облаках, обдумывая слова Осаму. Да, у них было много секса и всяких нежностей, но они не разграничивали свои отношения словом «парень». Он выходит из оцепенения только когда чувствует мокрые поцелуи и укусы во внутренней области своих бедер. — О-осаму… — он тяжело вздыхает, откидывая голову, когда шатен берет в рот головку полутвердого члена, мгновенно заставляя его «стоять колом». Остатки разума, может, и кричали рыжему, что пора остановиться, но вид Дазая, работающего на нем ртом, затыкал их. Парень ласкал его языком, беря глубже и заглатывая, пока член не упирался ему в горло. Чуя громко дышал и сдерживал скулеж, прикрывая рот рукой и жмурясь. Всё смущение и стыд испарялись под горячими поцелуями Осаму, он нежно поглаживал бедро рыжего, моментами сжимая, получая в ответ бурную реакцию в виде подёргиваний. Когда Дазай вводит сразу два мокрых пальца, Чуя выгибается и уже не пытается сдерживаться, выдавая громкий стон. Они занимались этим с утра, поэтому пальцы входят до конца без особых проблем. Чуя шипит и хватается за край стола, когда Дазай нажимает на простату и игриво улыбается. И вот один интересный факт. Дазаю нравится доводить этого парня до исступления. Его вид, такой развратный и пошлый, опухшие от поцелуев губы, слезящиеся от стимуляции глаза и тяжело вздымающаяся грудь, вынуждали собственный член пульсировать и твердеть. Шатен получал удовольствие от одного лишь взгляда на Чую, которого в обычной жизни было не приручить, а вот в постели он был готов на все, лишь бы Осаму не останавливался. Дазай активно двигает пальцами, попадая именно в тот угол, в котором нуждается рыжий. Чуя уже был готов кончить. Выгибаясь, он выкрикивает имя, как вдруг Дазай выходит. —Т-твою мать…— Чуя чуть ли не плачет от обломанного конца и пустоты внутри, но вдруг чувствует, как горячая головка чужого члена входит внутрь, а рука зажимает его собственный член у основания, не позволяя кончить. Дазай не двигается, закидывает ноги рыжего себе на плечи, поглаживает узкие бедра и нежно целует лодыжки. Когда Чуя расслабляется и более-менее восстанавливает дыхание, Осаму бесцеремонно и резко входит до конца, принуждая Чую выгнуться до хруста в спине и выдавить из себя глубокий стон. Он попадает точно по простате, все-таки у них было достаточно времени, чтобы изучить друг друга, поэтому Дазай точно знал, как нужно Чуе, какие черти сидят в его голове и чего они требуют. Осаму медленно выходит и снова толкает бедрами. Чуя вскрикивает и Дазай наклоняется к нему, накрывая рот ладонью. —Тебе следует быть потише, — шатен смотрит на бегающие глаза Чуи, тот покорно кивает и Осаму делает еще одно движение бедрами, утопая в сладостных звуках мычания рыжего и пошлых шлепков. Дазай начинает набирать темп, наслаждаясь видом своего парня, закатывающего глаза и сгорающего от остатков смущения, Чуя двигает бедрами навстречу, насаживаясь глубже, дабы ощутить всю длину шатена. По щекам рыжего периодически стекают слезы, от того, что в него толкаются, зажимая член и не давая кончить. — Ох, бля-ять, какой же ты прекрасный, — Дазай втрахивает своего напарника в стол своего босса, безбожно не давая тому кончить, тем самым превращая каждое прикосновение в табун мурашек, — просто ахуенный… Чуя выгибается и сжимает Осаму в ответ на похвалу, затем хватает его за запястье и отдергивает его руку. — Дазай, дай мне…— шатен снова толкает свои бедра, и Чуя прерывает свою просьбу громким стоном. — Не слышу, любимый, — ласково мурлычет Дазай, — Малышу Чу невтерпеж? — Боже, просто дай мне…— он снова сжимается, услышав ласковые слова, стонет, откидывая голову, и тянется к руке, сжимающей его член, — просто дай мне кончить, Дазай. — Неправильно, — шатен ухмыляется, а Чуя точно знает, что выбивает из него партнер, — еще попытка? — Позволь мне кончить, Осаму, — устало выкрикивает он, и Дазай разжимает чужой член, наконец начав водить рукой. Ноги рыжего сводит, а бедра дрожат от возбуждения, он насаживается в последний раз и со сдавленным скулежом кончает себе на живот. Благо шатен успевает приподнять его рубашку. Осаму делает еще пару толчков, прежде чем упасть на локти, утыкаясь в шею рыжего. Они оба потные, и тяжело дышат, но с приятным ощущением внизу живота. Только слегка расслабившись, парочка слышит шаги и разговоры в коридоре. Чуя с распахнутыми глазами от ахуевания с того, что сейчас произошло, смотрит на Дазая, пока тот судорожно со спущенными штанами поднимается и бежит к ящикам, ища салфетки. Он победно улыбается, когда ему все-таки удалось отыскать их, и вытирает рыжего. Адреналин бьет ключом, они натягивают одежду, а Чуя матерится себе под нос и проклинает «ебучего Дазая с его ебучим недотрахом». Двери распахиваются, и на пороге показывается Мори. Дыхание все еще не восстановилось, так что они оба выглядели так, будто бежали до 50 этажа по лестнице, ну или… — Вы что, опять деретесь? — хмурится Мори, осматривая парочку. — Я же просил не делать этого при мне. — Нет, нет, мы просто решили наперегонки по лестнице, Мори-сан, — Дазай лучезарно улыбается и выходит вперед, давая рыжему восстановиться и прийти в себя, — как ваша встреча? Мори хмурится и закрывает двери, проходя к столу. — Все нормально, давайте лучше о вашем сегодняшнем задании, — он поворачивается на стуле спиной к двойному черному и открывает панорамные окна. Иногда возникает ощущение, что он может целыми днями сидеть тут и смотреть на Йокогаму. — Если он узнает, нас точно убьют за это, — улыбаясь, шепчет Чуе Дазай, на что получает локтем в бок. Мори продолжает что-то обсуждать с шатеном, а Чуя думает только о том, что у Дазая определенно есть пристрастие к сексу в экстремальных местах.