Гермозатвор

Когда-то давно, лет 5 назад я прибыл в этот бункер, чтобы укрыться от того, что было там, за гермоворотами. Огромные стальные двери — единственный рубеж, который закрывал меня и ещё 105 человек, оставшихся в живых. Закрывал и напоминал: ужасы, происходящие за этими стенами прорвутся сюда сразу же, как только мы попробуем предпринять попытку вылезти на поверхность. И тому было подтверждение. За всё время, которое мы пробыли в бункере, на поверхность вылезло только 15 человек. И все 15 человек либо не возвращались, либо возвращались с новыми бедами. В одной из таких вылазок люди подхватили какой-то вирус с поверхности, вследствие чего погибла пятая часть тех, кто укрывался в бункере. Павел Петрович Темирязев — один из немногих, уцелевших в это катастрофе. «Бункерский» учитель истории ходил вокруг наших парт и рассказывал о событиях произошедших 5 лет назад. По правде говоря, он заменял нам и философа, и литературоведа, и географа, и ещё бог знает кого. Конечно, знал он мало, но это всё, что у нас было, всё что могло заменить нам учителей. Мы часто называли его учителем жизни. Не потому, что учил он нас как жить по совести или как жить правильно, а потому, что скорее всего это единственный в жизни учитель, который у нас будет. Чаще всего он рассказывал нам не сами науки, а истории, которые казались порой странными, но своего рода поучительными. Он верил, что однажды, когда мы выберемся за стены бункера, снова появится общество. И это общество будет огромным, поистине великим, но чтобы в него попасть, нужно знать уроки жизни. Именно так он объяснял, зачем мы сидим в квадратном помещении за партами и слушаем эти лекции. Потом, Павел Петрович рассказывал о поступках людей в различных ситуациях, предлагал нам рассуждать на эти же темы, а затем вновь рассказывал что-то, что могло нам пригодится. Рассказывал об устройствах разных приборов, которые есть в нашем бункере, о людях и их культуре, об их профессиях. Но больше всего мне запомнились описания поверхности. О том, как жили люди до нас, как жили мы несколько лет назад. — Артём, а что думаешь ты? Какой урок ты вынес из этой истории? Я перевёл взгляд со стены, на лицо учителя. Его сухая морщинистая кожа потеряла свой цвет, с того момента, как мы попали в заточение, губы превратились в тонкую полоску, а нос как будто бы уменьшился. Он смотрел на меня своими бледно-зелёными глазами и ждал ответа. Конечно, ответить я ничего не мог, ведь на каком-то из моментов мои мысли ушли в другом направлении. Если он так часто рассказывает о поступках людей, то можно попробовать сделать какой-то обобщённый вывод. Будем сочинять на ходу. — Думаю, что не смотря на все трудности, человек должен оставаться в первую очередь человеком. И самый сложный выбор сделает сильнейший, — чётко проговорил я, чтобы моя речь казалось более убедительной. Я немного поёрзал и скрестил пальцы под партой, в ожидании реакции учителя, надеясь, что всё обойдётся. Мужчина взглянул мне в глаз и задал вопрос. — Неужели так тяжело покормить кролика морковкой? — спросил он и нахмурил брови. «Вот я и попал» — пронеслось в голове. Но буквально через секунду он размягчил морщины, всё его лицо расплылось в улыбке и он расхохотался. Я немного смутился и отвёл взгляд. Да, конечно человек он был добрый и ругать не стал, но от этого лучше мне не было. Почему-то именно в этот момент, мне показалось, что я сильно подвёл Павла Петровича. Хотя казалось бы, всего лишь прослушал небольшую историю. Смеялся конечно не только он, но и весь класс. Тот импровизированный класс, который у нас получилось собрать. Всего лишь 14 человек, включая меня. Мы все были примерно одного одного возраста: кому-то 14, кому-то 15. Лишь двое, были старше меня: Колька и Толька, им было по 17. Два брата близнеца, весёлые, немного грубые и задиристые, в угоду своего возраста. Описать их Ещё двое были одного со мной возраста: мой друг Глеб и соседка Лия. С Глебом мы дружили с 1 класса, когда ещё пошли в школу. Тёмные волосы, тёмные глаза, но светлая душа. Он был этакий «добрый авантюрист», который каждый раз придумывал что-то новое, что-то, чем можно занять себя в нашей «крепости». Когда-то в детстве мы воображали с ним, что живём в огромной крепости, которая защищает королевство людей от монстров вокруг. Именно с того момента, как придумали эту историю, мы в шутку начали называть наш бункер крепостью. А сейчас уже делали это неосознанно и по привычке. Продолжая отводить взгляд всё дальше и дальше от учителя, я случайно встретился взглядами с Лианной. Ещё с одной ровесницей, которая до того, как всё это случилось, жила на одном этаже, напротив моей квартиры. Виделся я с ней редко, да и не общался особо, как тогда, так и сейчас, поэтому сказать что-то особенное вряд ли смогу. Лианна сменила смех на улыбку и почему-то подмигнула мне, после чего повернулась лицом к учителю, который уже перестал смеяться и пытался успокоить шумный класс. Спустя некоторое время, дети успокоились и продолжили слушать истории учителя. Подобная ситуация не сильно вдохновляла на какие-то размышления, поэтому оставшееся учебное время я присоединился к остальным и продолжил слушать Павла Петровича.