Как приручить котёнка

—вот, наш совершенно потеряный котик снова оказался на улице — его элементарно выгнали. Снова. Как и 17 лет назад он очень очень помнил что-то до этого момента, но сейчас Джеймса преследовала одна мысль — выжить в дождливый октябрь и как-то добиться цели, хотя бы одну из многих. Только на этот раз она из них уже отличалась от собственной выгоды, как стать тем же самым обычным человеком, чем он занимался предыдущее время. У него была цель просто иметь полное право называться своим именем, что злые люди у него отняли вместе с домом и любящей семьей. И выжить. Просто выжить и не быть застреленным либо агентом, либо этим всратым ублюдком Донхом, что мог вспылиться от всего на этом свете. Холодные капли падали с тёмных грозовых туч на каждый миллиметр столь дорогого города, как Москва, не давая даже ему какую-то привелегию среди остальных. Для природы это была просто земля, только люди предали этому какое-то столь важное значение, как сама столица. Они пропитывали всё, не жалея и в том числе каждую ниточку дорогого костюма, что был куплен за огромные деньги. Капли проходили через рубашку, штаны, и своей ледяной температурой нарушали "покой " тела Джеймса Бомжа, делая её всё ниже. Крашенные чёрные волосы прилипли к мокрой шейке и лбу, напрочь убивая укладку, над которой он старался некую часть своего утра. Дождь уже усиливался и вот, парень уже насквозь мокрый — вдоль и поперёк, без малейшего сухого участка даже в самых откровенных местах. Тело стало уже пробирать на мелкую и очень противную дрожь. Он, буквально, замерзал, но всё равно продолжал идти к этому чертовому ДонхТауну, что сейчас красовался огромный зданием, что на первый взгляд проходило сквозь тучи, без возможности свернуть или зайти хоть на пол часика погреться в Старбакс или ещё куда-нибудь. Кончено, он и так успевал, но все-таки парень старался придерживаться быстрому темпу, что становилось всё труднее, из-за всего «кокона», в виде одежды, что постепенно сковывал движения и прилипал ко всему ттелу окончательно. Но всё же он дошёл — открыл уже холодными и мокрыми руками дверь в этот сраную многоэтажку и, оперевшись на неё всем телом, зашёл в шумное и на первый взгляд офисное здание. Насквозь мокрый и растрепанный Джеймс быстренько прошмыгнул в мужскую уборную, специально незамеченным для персонала, где встал возле огромной и с виду богатого зеркала, облокачиваясь на столешницу всём телом и вытягиваясь вперёд в тонкую струйку, рассматривая мокрого себя со всех сторон. — — бляяя. Ну и что мне с этим делать. Он же если надо мной не будет ржать, то точно отчитает, что я мало того, что опоздал, хотя я не опаздываю никогда, так ещё и пришёл таким всратым и мокрым. —одна из капелек, что стекали с волос, проложила себе путь прямо по «руслу», что было глубоким шрамом — результатом того рокового дня, что был 4 года назад. — так, так, так. Ещё ж и Брендон с Томасом снова в Америку улетели кувыркаться и не у кого одолжить хоть что-нибудь сухое. А пойду просить — спалят и нахуй доложил этому ублюдку. Да че за день то. —тихо бурча себе под нос маты, тот взял бумажные полотенца и, по возможности, слегка пожмякал, убирая лишнюю воду у корней укладки, что бы не лило, а потом и жамкающими движениями прошёлся по всей длине спереди. Тяжело выдохнув Джеймс смахнул уже полу-мокрую чёлку за ушко, что сделало её слегка прилизанной и принялся отжимать красный галстук в раковину, что впитал в себя много холодной воды. Кое как, но парню удалось хоть немного высушиться, хоть и древними способами, что они был вынужден использовать из-за отсутстствия сушилки для рук, которыми он пока не успел заняться. С слегка облегчённым выдохом, парень зафиксировал пиджак в застегнутом виде с помощью пуговиц, что бы не было видно и так тонкую рубашку, через которую просвечивали грудь и шрамы на ней. Ещё один глубокий выдох, натянутая доброжелательная улыбка, и вот, он вышел из своего «укрытия» и направился к стойке регистрации через шикарные коридоры, проклиная всё и вся на своём пути из-за неприятных ощущений во всём теле. — — хей, добрый день. Я на встречу к мистеру Донху, да, да, я Джеймс и пришёл заранее указанного времени. Оповестите его, пожалуйста. — поздоровался тот с милой девушкой на стойке и, даже не дождавшись ответа, направился к дорогущему лифту, что как раз стоял, будто в ожидании парня— «с ума сойти все-таки. Тут были раньше хрущёвки, из которых я лично выселял людей. А теперь такая красота. Всё красиво, кроме названия и 'господина', что тут восседает. Сраный Донх!» — промелькнуло в голове Джеймса, когда тот зашёл в роскошную кабину и набрал нужный этаж — самый верхний, где его уже точно ожидали. И вот, как бы не хотелось — надо было с ним встреться. Что бы остаться в живых. Да и лифт уже остановился на самом высоком этаже. С глухим выдохом и мольбой на хорошее настроение своего босса, что было больше похоже на чудо, тот вышел из кабинки и, пройдя чуть дальше по коридору к роскошной двери, бордо и уверенно постучал многострадальной костяшкой, ожидая ответа.— — Мистер Донх!.. Это я — Джеймс. Можно зайти? Вас же предупредили о моём приходе, да? —не получив в ответ ничего, кроме кромешной тишины со стороны кабинета, но громких возгласов со всего остального здания и этажей, тот нервно взглотнул, но всё же рискнул и аккуратно приоткрыл дверь, очень тихо заходя туда и закрывая ее, что бы в случае чего не было повода прицепиться по этому поводу, мол, в лифте родился, тварь? — — ну ты и гаденыш. Блять, ты АХУЕЛ, Я СМОТРЮ, ДА?!.. — сидящий на своем роскошным мягким креслом мистер Донх резким, как будто заранее заготовленным движением поднялся с него, в ярости смотря на парня. — м-мистер Донх! Успокойтесь пожалуйста, всё же хорошо, да?.. — Джеймс дрогнул всем телом от такого тона и явно плохого начала встречи, которая сейчас могла закончится очень плачевно, что он к большому сожалению понял за время работы у этого жирного уебка. — значит, пока тебе надо работать — ты шляешься ни пойми где, — лидер группировки ещё более резким движением взял со стола карманный пистолет, что раньше лежал под бумагами и был незаметным, направляя прямо дулом в голову парня. — Шляешься на улице, вместо того, что бы работать, да ахуевшая, сука?! — резким и уверенным шагом тот встал из-за своего стола, и быстрым шагом подходя на него, словно пёс, что загнал котёнка в угол и готовый прямо сейчас откусить ему что-то. — — м-мистер Донх, пожалуйста, уберите пистолет, мистер Донх, прошу. Вы. Вы же сами сказали мне отнести те бумаги, мистер Д-донх, выслушайте меня!.. — с ужасом в глазах тот судорожно пытался нащупать ручку двери, что он же закрыл меньше минуты назад, но та, как назло, так и не попалась ему под слегка дрожащую от страха руку. От настоящего животного страха перед этим чудовищем с пистолетом, что в любой момент может нажать на спусковой крючок и прострелить ему голову и тогда всё — конец. От чудовища, что ненавидил его с самой их первой встречи, когда Джеймс ещё был Демастером, не говоря уже о настоящем времени. От всего этого осознания и так слабое сердце стало колотиться в бешенном темпе, ускоряя дыхание и расширяя красивые голубые глазки до огромных размеров, где сидел страх. —к ещё мокрым черным висками приставили дорогой ствол, что упёрся холодным дулом. — Ну а теперь рассказывай, сука, почему тебя не было в офисе сегодня, тварь. Мало того, что прогуливаешь, так ещё и так и не извинился за вчерашний корпоратив, где даже работу официанта не смог выполнить! — М-мистер Донх, прошу, не стреляйте, пожалуйста, — тихо, словно молитву лепетал он, находясь во вкопанном состоянии. — Вы. Вы сами сказали мне пойти туда. Вчера, после встречи с Вашими коллегами помните, мистер Донх.? Вы сказали мне передать документы как можно скорее, вот я и пошёл. Прошу, не стреляйте!.. —Увы, но тот стал до паники бояться направленного на себя ствола из-за своих причуд. — ах ты неблагодарная сука, — второй рукой мистер Донх резким движением взял Джеймса за ещё слегка мокрые волосы прямо под корень, не смотря на попытки парня что-то с ними сделать. — Ну сейчас ты у меня получишь, дождевой червь. — Резкое движение и перед глазами появится яркие белые звёздочки, что на минуту закрыли зрение и глухой удар, а после чего сильная боль в лобовой части головы, что вызвало тихий и неожиданный писк из уст черноволосого, чье сознание сейчас было затуманено от сильной боли, которую он опять испытывал. Снова. Сильные и глухие удары, вместе с бесконечным матом Донха уже уходили на второй план, а в ушах стал слышаться тихое и навязчивое звенение. По лбу парня потекла тонкая струйка крови, что аккуратно затекала в каждую ямку и щелину на лице парня — в слёзной мешочек, в разные стороны от носа, в ноздри, в чуть приоткрытые губки, по пути смешиваясь с кристально-чистыми слезками. Но даже это не останавливало лидера группировки, как и испачканная стена, тихие мольбы Джеймса прекратить, что становились всё тише и тише с каждым ударом, ведь силы кричать уже пропадали с бешенной скоростью. …— — ц, тварь слабая. Все-таки не можешь ты быть тем уебком Демастером — он бы так быстро не отключился, — сказал Донх, когда его пленный на пытку перестал подавать признаки жизни, убирая его за волосы от стены. — ФУ БЛЯТЬ. Ещё всю стену замарал, уродина. Надо будет с тебя за это бабки скрести. — брезгливым взглядом окинул он парня с ног до головы, на чьём обе красовалась свежая кровоточащая вмятина. — Просто ты меня бесишь, уебок. — Резким движением, слово он был каким-то мусором Донх открыл дверь, что раньше не смог сделать Джеймс и вышвырнули его туда, закрываясь. Тело с глухим грохотом упало на пол прямо лицом, из-за чего появились ещё одни новые синяки. —