Падре

В следующую секунду телефон, как назло, с жалобным писком сдох. Вики, не веря своим глазам, уставилась на безмолвный чёрный экран… А Лучано, получая явное удовольствие от происходящего, рассмеялся, развалившись на стуле. Последовавшая за этим пара попыток включить мобильник ни к чему не привела — аккумулятор действительно был на нуле. — Проспорила, глупышка… — итальянец нахально усмехался, видимо, уже предвкушая предстоящий двойной стриптиз. — Так нечестно, Лучано! — воскликнула Вики. — Если бы мы договорили, он согласился бы! Тот лениво поднял два пальца, снова подзывая официанта, и через десять минут на столе уже лежало зарядное устройство, а перед мужчиной поставили большое блюдо, на котором красовалась веточка аппетитно запечённых помидоров черри и стейк с кровью. — Хочешь? — с едва уловимой иронией приподнял он бровь, протягивая девушке небольшой кусочек мяса на вилке, но та хмуро мотнула головой — еда сейчас на ум точно не лезла. Нервно тряся коленкой под столом, она дождалась, пока телефон подзарядится, и снова набрала номер Геральда. «Il telefono della persona chiamata non è raggiungibile…» — выдала бесстрастным женским голосом телефонная трубка. И почему-то только в эту секунду до Вики дошло, что Геральд пытался её о чём-то предупредить. Она украдкой подняла взгляд на трапезничающего Лучано… Тот не спеша наслаждался едой, смачно уплетая стейк, и аккуратно и ловко отрезаемые тяжёлым блестящим столовым ножом кусочки быстро исчезали у него во рту. «Вот так же весело и с аппетитом этот дон-жуан сожрёт и меня…» — подумалось вдруг ей. Почему Геральд так встревожился? Что он заподозрил? Все эти мысли, возможно, имели бы продолжение, но мужчина, звякнув столовыми приборами, небрежно вытер салфеткой губы и взглядом указал девушке на три лежащие перед ней рубашкой вверх карты — мол, открывай. Спорить было бесполезно. Вики никак не могла доказать ни факт выигрыша, ни факт проигрыша. И, когда она озвучила свои возражения Лучано, тот, снисходительно усмехнувшись, снова повторил ей своё предложение о покупке фотоаппарата. — Если снимешь с меня всю одежду раньше, чем с себя — так уж и быть, покупаем. Посмотри, как сильно я тебе уже сегодня уступил… Не зарывайся, малышка… Я могу и передумать. По всем правилам — ты проспорила. Его интонации под конец фразы стали ощутимо жёстче, и Вики запоздало осознала, что в этом диалоге нужно было внимательно следить за каждым словом. А теперь она запуталась в этих странных похождениях по самые уши, и в любом невзначай брошенном на неё взгляде Лучано ей уже мерещилось неотвратимо тесное металлическое нутро автомобильного багажника. — Нас же выгонят отсюда к чёртовой матери… — сдавленно прошипела она, округлив глаза, как только увидела, что Лучано, один за другим сняв шлёпанцы, преспокойно выставляет их в проход — карты первых двух раздач вышли в её пользу. Официанты деликатно обходили препятствие, не обмолвясь ни единым словом, и это её даже немного повеселило… Но, когда третья раздача выдала двух королей и даму, а у противника на руках оказались всего лишь шестёрка, десятка и валет — вот тут-то она и сообразила, что до победы осталось всего ничего. На Лучано из одежды были только чёрная футболка и светлые, почти белые брюки из тонкой ткани. Он широко ухмыльнулся и начал стаскивать с себя футболку… Ткань медленно поползла вверх, постепенно обнажая кубики пресса… А Вики, поначалу собравшаяся демонстративно отвернуться, вдруг обнаружила, что с трудом может оторвать взгляд от этого зрелища. Его кожа была загорелой, по животу тянулась узкая дорожка из тёмных волосков, исчезая под поясом брюк… А вся грудь была забита татуировками. Она и раньше пыталась не слишком их рассматривать, чтобы он не думал, что её интересует его тело. Но сейчас этот внутренний диссонанс принял просто ужасающие обороты. Не смотреть было невозможно. Он был слишком хорош собой — мускулистый, поджарый торс, сильная шея, широкие плечи… И над всем этим — совершенно дьявольская, самодовольная усмешка. Он не сводил с неё пристального взгляда — и когда, скомкав, небрежно кинул футболку на край стола, и когда налил себе в бокал воды и отпил несколько неторопливых глотков… И когда Вики запунцовела до самых ушей, не понимая, что с ней творится. Он же буквально пару часов назад прогуливался перед ней чуть ли не голый — и это нисколько её не смущало… Почему именно сейчас в голову ударила горячая волна стыда и возбуждения? Почему именно в эту секунду она не может спокойно смотреть, как он запускает пятерню в свои тёмно-каштановые волосы, проводит ею до затылка и потягивается, как сытый кот, играя накачанными бицепсами? Если бы он сейчас что-то спросил у неё — она не смогла бы произнести ни слова. Впрочем, он и сам точно так же хранит молчание, и она, как загипнотизированная, наблюдает за его пальцами, раздающими следующую тройку карт. И уже не понимает, чего боится больше — что он, встав из-за стола, начнёт прилюдно снимать штаны, или что фортуна отвернётся от неё, и ей уже самой придётся допустить его в святая святых, позволив увидеть, как она выглядит без белья. На них начинают оглядываться с соседних столиков — пожилой лысоватый дядечка смотрит с очевидным осуждением и завистью, а у его жены явственно загорелись похотливые огонёчки в глазах… Молодая пара хихикает, перешёптываясь между собой — этих, кажется, хлебом не корми, а дай поглазеть на что-то подобное… Но официанты по-прежнему делают вид, что ничего особенного не произошло. Вики и так уже давно поняла, что Лучано здесь — гость особый, и ему многое сойдёт с рук… И, словив такую же хулиганскую искорку, что сейчас плясала во всём его облике, даже испытала какое-то удовлетворение, сняв с себя босоножки и выставив свою пару нос к носу с его шлёпанцами. Две раздачи подряд оказались проигрышными для неё, и Лучано уже тасовал колоду, чтобы сдать следующую. — Постой… Я хочу раздать сама! — сказала Вики и требовательно протянула руку. Неизвестно, что там этот прохвост мухлюет, может у него и карты заранее подготовлены, чтобы обеспечить ему заведомый выигрыш… — Конечно, малышка Виктория… — мурлыкнул Лучано. — Давай, раздень себя собственноручно… И колода легла перед ней на скатерть. Закусив губу, Вики тщательно перетасовала карты, вновь раздала по три… Вскрыла… Дама, дама, туз. Лучано с наглой улыбочкой по одной открыл свои — туз, король, джокер… — Твою мать… — раздосадованно пробормотала она. Джинсы или майка? Это действительно была дилемма. Вики, некоторое время посомневавшись, затравленно оглянулась по сторонам и, привстав, стащила под столом джинсы. Длинная скатерть практически полностью скрывала её бёдра, а сзади не было никого, кто мог бы оценить её зад, красующийся в стрингах, так что она отделалась почти что незаметным для окружающих действием. Если, конечно, не считать тех зевак, которые уже поняли, что происходит, и активно наблюдали за разыгрывающимся спектаклем. Ещё раздача. И снова проигрыш… Вики, от души чертыхнувшись про себя, стащила майку, намеренно неторопливо повесила её на спинку стула, поправила волосы и гордо выпрямилась. Даже если этот извращенец сейчас начнёт отпускать дурацкие шуточки про её грудь — она твёрдо дала себе слово не реагировать. Тот, словно нарочно, долго молчал, заинтересованно разглядывая вдоль и поперёк открывшийся вид… Потом подался вперёд, забрал колоду и, глянув снизу вверх ей в глаза, медленно облизнул губы и так, чтобы было слышно только ей, прошептал: — У тебя… соски набухли… Очередная волна жара прокатилась по телу девушки. Теперь она отчётливо ощущала, как соски действительно напряглись и затвердели, явственно выдавая её состояние. Самое досадное было в том, что Лучано вёл себя, как хозяин положения — казалось, его нисколько не смущала собственная нагота. А вот официанты, наконец, засуетились — один из них, наклонившись почти к самому уху мужчины, что-то негромко проговорил… Получив в ответ простейший и безотказно работающий довод, в виде нескольких крупных купюр, он подобострастно кивнул и быстро удалился. Пока они с Вики спорили, кому делать следующую раздачу, к их столику без лишней суматохи поднесли две высокие резные ширмы и благополучно отгородили их от всего остального зала. — Peccato, è stato un film erotico così bello! — послышался снаружи разочарованный мужской голос, сопровождающийся звонким женским хохотом. — Что он там такое ляпнул? — насторожилась Вики. — Он сказал, что у тебя очень красивые ступни, — вкрадчиво проговорил Лучано, и она почувствовала, как их лодыжки соприкасаются под столом. Чуть не подпрыгнув от неожиданности, она отдёрнула ногу и уставилась на него возмущённым взглядом. Тот улыбнулся, как ни в чём не бывало, и привычным, отточенным движением выложил перед собой веер из трёх тузов. — Damn! — в сердцах выпалила Вики, заглянув в свои карты и осознав, что дело пахнет жареным… Она вдруг остро ощутила, что они остались исключительно наедине. И мужчина внимательно следит за каждым её движением, каждым вздохом, каждой интонацией… Она даже не представляла себе, каково будет снять бюстгальтер и остаться под прицелом этого беспощадного порно-микроскопа. Нервно проведя пальцами по ключице, она несколько секунд щупала бретельку… И поняла, что не сможет этого сделать. Вся надежда оставалась только на трусики. Немного подумав, она постелила под себя свою маечку и, поёрзав, спустила их до колен… Зрачки сидящего напротив мужчины расширились, губы приоткрылись, взгляд остро впился ей в лицо, а затем скользнул ниже — на живот. «Лишь бы под стол не удумал заглянуть…» — подумала Вики и, выдохнув, сняла трусики полностью и зажала в кулаке. — А-а… — погрозил ей пальцем Лучано. — Сюда клади… На стол. — Может, тебе ещё и на тарелке их разложить? — прошипела Вики, краснея, как рак. — Если красивые — то почему бы и нет? — Такого уговора не было! — возразила она. — Уговора покупать фотоаппарат при таком раскладе тоже не было, — невозмутимо парировал Лучано. — Гони сюда своё бельишко. Помедлив, девушка протянула руку и разжала кулак над скатертью. На ткань вывалился маленький кружевной комочек тёмно-бирюзового цвета. — Раздавай… — удовлетворённые интонации в его голосе не оставляли сомнений, что игра начинает ему нравиться. «Господи боже, до чего я докачусь такими темпами?» — сокрушённо подумала Вики, а руки сами собой уже тасовали колоду карт. Было бы совершенно закономерно, если бы её мысли сейчас крутились вокруг поставленной цели — желанного фотоаппарата — но нет! Всё, что она чувствовала — это какой-то дикий коктейль из ощущений — азарт, стыд, страх, возбуждение, адреналиновый восторг… И ни капли желания прерывать этот уже очень далеко зашедший процесс. Скорее — наоборот, она хотела его поскорее завершить. И три следующие карты подвели её к самому краю пропасти… На дне которой её ждала хищная улыбка Лучано, тонкий сандаловый запах его парфюма, который донёсся до неё, когда он чуть наклонился, отодвигая стул… Тёмная прядка волос, упавшая на его лоб… И чуть выпирающие косточки таза на его смуглых мускулистых бёдрах, едва прикрытых тонкими белоснежными хлопковыми боксерами. Кто бы сомневался, что он специально встанет из-за стола, чтобы как следует её подразнить. Она намеренно блуждала глазами по сторонам, стараясь не смотреть в упор, но это не слишком хорошо удавалось. Вдоволь насытившись её смятением, он повесил брюки на спинку стула и сел обратно за стол. В его глазах отчётливо читался азарт охотника, почти загнавшего свою добычу… И Вики решила, что было бы неплохо стереть с его лица это самоуверенное выражение. — Когда будешь снимать трусы — избавь меня от этого зрелища, — как можно более холодно процедила она сквозь зубы. — А то я собираюсь ещё перекусить. Как бы мне весь аппетит не растерять. — Хорошо, детка, — рассмеялся Лучано. — Звякни мне, когда будешь сбрасывать лишние килограммы — я специально приеду, чтобы помочь. «То тощая вобла, то лишние килограммы…» — обиделась Вики. — Если не нравлюсь — какого хрена тогда затеял весь этот стриптиз? — Кто тебе сказал, что ты мне не нравишься? — интимно занизив тембр, проговорил мужчина. — Разве я возился бы с тобой полдня, если бы был равнодушен? Сама посуди… Пока он говорил, его левая рука, словно невзначай, легла на стол, дотянулась до стрингов, и пальцы начали играться с кружевом — слегка трогая, поглаживая круговыми движениями, надавливая… Вики чуть не поперхнулась слюной, когда сообразила, на что намекают эти движения. — Ну, хватит уже! — охрипшим от волнения голосом воскликнула она. — Давай последнюю раздачу, а то я тут скоро совсем замёрзну! Кондиционеры, конечно же, работали исправно, и кожа на спине и животе у девушки покрылась крупными мурашками, а внутри, прямо под ложечкой, что-то легонько подрагивало — то ли от страха, то ли от возбуждения… Она была почти уверена, что проиграет, и уже морально готовилась к полному позорному обнажению под этим, полным похоти и огня, мужским взглядом… Как вдруг телефон Лучано неожиданно громко зазвонил. Мирную атмосферу кафе прошили резкие звуки электронного дабстепа — и тот, вмиг посерьёзнев, снял трубку, поднялся и отошёл к окну. Вики сразу же ощутила себя ещё более голой, чем минуту назад. Присутствие Лучано словно оправдывало все эти безбашенные поступки, а как только он перестал обращать на неё внимание — она предельно остро поняла, какими ужасными глупостями она тут занимается. Она почти уже была готова втихаря быстренько одеться у него за спиной и сбежать, но в это мгновение он сам развернулся, подошёл к столу, зажал телефон между плечом и ухом и, продолжая разговаривать, начал поспешно натягивать брюки, прыгая на одной ноге. С величайшим облегчением Вики сцапала свои трусики со стола… В армейском темпе, пока Лучано не передумал, напялила на себя все снятые шмотки и застыла на месте, пытаясь сообразить, что ей делать дальше. — Andiamo! — махнул он ей рукой, приглашая следовать за собой, и она, кляня себя последними словами за то, что не имеет достаточно духу послать его, наконец, куда подальше и самостоятельно добраться до дома, пошагала за ним. Как только они вышли из кафе, Лучано сунул ей в руку деньги на такси, а сам, сев за руль своей убийственно роскошной тачки, с рёвом тронулся с места и исчез за поворотом, оставив её стоять на обочине. — Вот ублюдок… — обескураженно пробормотала Вики, окончательно запутавшись в своих чувствах. Состояние было такое, словно её раззадорили изощрённой двухчасовой прелюдией, а в итоге — так и не трахнули. Отымев при этом по-полной. А при одном воспоминании о поступке Геральда её чуть ли не пополам скрутило от разочарования. — Предатель… Чёртов предатель… — сдавленно твердила она сквозь зубы всё время, пока ехала в такси до дома, и несколько раз порывалась и тут же останавливала себя от того, чтобы позвонить ему и высказать всю свою боль и обиду. Казалось — её бросили все, кто только был на это способен. Даже мать — и та не соизволила позвонить за весь день ни разу. Единственная, кто о ней вспомнил — это Пенни, которой, видимо, только и нужно было, чтобы Вики выслушала про все её похождения с новым ухажёром, а как только она сама заикнулась о своих проблемах — та, как ни в чём не бывало, сослалась на срочные дела и положила трубку. — Да вы издеваетесь!!! — надрывно крикнула Вики куда-то в небеса, стоя на балконе и пытаясь сделать выбор — прямо сейчас перевалиться через парапет вниз головой, чтобы сломать себе шею и покинуть ко всем чертям этот грёбаный мир, или всё же перед этим написать кляузу в монастырь, что падре Фальконе — проклятый педофил и гомосек, а снизу добавить крупными буквами: «ПРОШУ ВИНИТЬ ЕГО В МОЕЙ СМЕРТИ»… Хотелось просто выть и биться головой об стену. В итоге, самое лучшее, до чего она додумалась — это записать ему длиннющее голосовое сообщение на автоответчик, где в подробностях расписала, какое он мудло и скотина, и какими предметами и в какую глубину ему следует себя отыметь, дабы получить максимальное удовлетворение. Затем приняла двойную дозу снотворного, со всего маху шваркнула об стену стакан вместе с водой, постояла немного, вслушиваясь в оглушающую после звона брызнувших во все стороны стеклянных осколков тишину… И, так и оставив их валяться прямо на полу, ушла в спальню, яростно закуталась в одеяло по самые уши и улеглась спать.

***

В полумраке подземелья друг напротив друга молчаливо стояли две мужские фигуры. Одна из них держала в руках правильной огранки крупный кристалл непроницаемо-чёрного цвета. От камня исходили туманные тёмно-фиолетовые блики, окутывавшие их обоих, словно общая аура. Пространство слегка вибрировало, глаза обоих были закрыты, а лица сосредоточены. Неизвестно, сколько прошло времени, но в какой-то момент один из них глубоко вздохнул и проговорил чуть хрипловатым голосом: — Пожалуй, достаточно… Второй кивнул, и они оба, пройдя вглубь помещения, уселись в почти неразличимые в темноте большие мягкие кресла. Первый положил кристалл на стоящий рядом столик и сложил руки на груди в замок. — Похоже, ты прокололся?.. — негромко спросил второй — тот, что помоложе. Первый покачал головой и удручённо вздохнул. — Я даже не прокололся, Люцифер… Я капитально облажался. Молодой откинулся на спинку, закидывая ногу на ногу, и глаза его сверкнули во тьме тёмно-вишнёвыми отблесками. — Я перетяну её внимание на себя, если ты дашь мне немного времени… — Нет! — воскликнул тот, что постарше. — Нет… Я не хочу, чтобы ты в это впутывался. — Боишься, что я подпорчу твоё драгоценное сокровище? — усмехнулся молодой. — Да брось… Ты не справишься в одиночку — я же вижу. — До тебя пятьдесят лет справлялся — и сейчас сам разберусь. Не лезь, куда тебя не просят, — угрожающе процедил сквозь зубы тот, что постарше, и молодой тихо рассмеялся. — Да ты не нервничай так… Я же из лучших побуждений. Впрочем — как скажешь… Только потом пеняй на себя, если всё сорвётся. Первый долго молчал, прежде чем что-то ответить. — Я мог бы пойти другим путём… — проговорил он, наконец. — Но велика опасность, что этим я её окончательно уничтожу. — Хмм… Так дела даже хуже, чем я предполагал? — внимательно сощурившись, взглянул на него молодой. — Тебя начала заботить её судьба? — Посмотрим… — угрюмо проговорил первый. — Я ещё не принял решения. Посидев ещё несколько минут в полной тишине, они оба поднялись со своих мест и вышли вон.