Выбор

      Я очнулась резко, вдыхая воздух полной грудью. От неожиданно большого количества кислорода начала кашлять.             — Тихо, дыши ровнее. — Лёгкая рука коснулась груди, отчего я легла обратно. Знакомый женский голос заставил открыть глаза. Это была она, та что кормила нас всё это время. Девушка сидела рядом со мной, не отводя от меня своих серых больших глаз.             — Где я? — Осматриваясь по сторонам, я не поняла где нахожусь. Для моей темницы тут было довольно светло, а присмотревшись получше, поняла что и вовсе лежу на кровати.             — Не дёргайся. — Её голос огрубел когда она поняла, что я прихожу в сознание.       Коснулась своего лба, чтобы убрать с лица растрепавшиеся волосы и заметила, что на руках нет браслетов. Вот почему воздух казался таким сладким. Вот почему дышать стало легче.       Трясущимися ладонями начала ощупывать свои кисти чтобы убедиться, что больше не сплю. А девушка от моих резких движений вскочила с кровати, и достав из-за пазухи небольшой нож, направила его в мою сторону.             — Если задумаешь сделать глупость, я тебя убью. — Со злостью в голосе произносит она.       Вижу как дрожат её руки. Она боится меня. Хоть и пытается выглядеть собранной. Я не собираюсь нападать, как бы сильно не хотела сбежать. Не собираюсь причинять боль этой девушке. Хотя прямо сейчас могу сотворить что угодно, и никто не сможет меня остановить.             — Я не буду ничего делать. Не бойся. — Медленно опустив руки на постель, смотрю в её испуганные глаза.             — Не двигайся! — Строже приказывает она. — Я сняла браслеты только для того, чтобы ты пришла в себя. Не нужны нам тут лишние трупы! — Она так и стоит, направляя в мою сторону нож.             — Спасибо тебе. — Стараюсь не делать лишних движений. Ведь не знаю, что творится в её голове. Сейчас я искренне благодарна ей за то, что она дала мне свободу. И в моих же интересах сохранить её.             — Мне не нужна твоя благодарность. — Огрызается она.             — Ты ведь Лея, да? — Девушка не ответила на мой вопрос. А я продолжаю. — Очень приятно, а я Хоуп.             — А мне неприятно! Ты не обольщайся. Как только я буду уверена в том, что твоей жизни ничего не угрожает, я верну их обратно. — Лея кивает на мои руки намекая на браслеты.             — Хорошо, только убери нож. Я не собираюсь причинять тебе боль. — Соглашаюсь я. Всё так же стараясь говорить спокойнее.       Лея пошатнулась, не решаясь опустить своё оружие. Но мне показалось, что я увидела толику сомнения в её глазах.             — Скажи мне, пожалуйста, где Локи? Он жив? — Задаю волнующий больше всего меня вопрос.             — Жив. — Фыркает Лея. — Вы, твари, на редкость живучие.             — С ним что-то сделали?! — Позабыв об осторожности, чуть не вскочила с кровати, но опомнилась когда Лея дёрнулась в мою сторону с ножом.             — Ничего ему не сделали, — после небольшой паузы добавляет она: — пока. Он всё ещё у Виктора.             — Хорошо. — Положив руку на грудь, облегченно выдыхаю.       Так приятно не ощущать боли от собственных движений. Так приятно снова ощущать полный контроль над своим телом. У меня затекли кисти и чесалась кожа. Но чтобы не навлекать на себя её ярости я продолжаю терпеть зуд от которого прямо сейчас в силах, наконец, избавиться.             — Не верю, что такая как ты, может за кого-то переживать. — Фыркнула Лея, не сводя с меня глаз. А я удивленно подняла брови.             — Почему же? Я ведь тоже человек.             — Нет, вы не люди. Вы чудовища. — Вновь заводится девушка, прожигая меня зловещим взглядом.             — Если я чудовище. — Предпринимаю попытку успокоить её. Отвлечь разговором для которого она сама подкинула тему. — Почему всё ещё не набросилась на тебя, а пытаюсь вести беседу?       И тут девушка замолчала. Её былая уверенность пошатнулась. А мой вопрос загнал в тупик. Помолчав с минуту, она медленно опустила нож, но так и не убрала его из рук.             — Может, это всё твои уловки. — Пожимает Лея плечами, скептически прищуриваясь. — Чтобы я потеряла бдительность.             — Хорошо. Ты имеешь право так думать. — Улыбаюсь я ей.       Лея подходит к столу. Но при этом всё время оборачивается в мою сторону. И взяв в руки кружку, возвращается обратно к кровати.             — Пей. — Скомандовала она, и протянула кружку.       Я забрала из рук алюминиевую кружку, и принюхалась:             — Что это?             — Я бы хотела, чтобы это был яд. — Огрызается она. — Но это всего лишь отвар из трав, чтобы улучшить твоё самочувствие.       Поверив наслоил я кивнула, и сделала пару больших глотков. Отвар был горьковат, но я не посмела морщиться, чтобы не показать Лее, что мне не нравится вкус. Мало ли от какой ещё мелочи эта девушка готова вновь впасть в ярость. Легче немного перетерпеть.             — И зачем Виктор держит вас живыми. Только тратим на вас свои запасы. — Лея вновь фыркнула, забирая из моих рук пустую кружку, и с шумом ставит её на пол.             — Виктор, это тот… — я не осмелилась договорить, вспоминая, какой страх испытала, находясь под дулом пистолета.       И без ответа на мой незавершенный вопрос, я стала догадываться, кто такой Виктор. Если Арнода зовут правой рукой, то он скорее всего является правой рукой того самого Виктора.             — С Локи тоже снимут ошейник? — Решилась я на следующий вопрос.             — Нет. Его состояние в пределах нормы, он не удостоится такой чести. — Даже для простого осмотра Лея рядом со мной сесть не решилась.             — Чего вы от нас хотите? — Я наблюдаю за осторожными движениями девушки, пока она осматривает моё лицо и руки.             — А что ВЫ хотите от НАС?! Почему убиваете нас, одного за другим?! Ты назвала себя человеком, а я что, не человек?! Мы все не люди?! — Девушка словно взбесилась от моего вопроса. Она схватила меня за подбородок, сжимая тонкие пальцы на щеках. Меня поражает её решительность. Она прекрасно понимает, что в схватке со мной вряд ли победит. Но при этом продолжает показывать мне, что несмотря на весь свой страх она готова попытать удачу, и попытаться лишить меня жизни. Я вижу это в её глазах, цвета грозового неба, и сейчас в них бушует буря.             — Я не хочу вас убивать. — Не разрывая зрительного контакта произношу я.       Я её не боюсь. Не боюсь ножа, что лежит у неё запазухой. Я не вижу в этой девушке тех суровых людей, про которых столько лет слушала истории. Не чувствую к ней ненависти, которую мне прививали. Вижу лишь человека, который готов бороться за свою жизнь. За мир в котором достоин жить не меньше чем я. И за это нескончаемое рвение я готова восхищаться ею.             — А я хочу! Хочу убить каждого из вас! Вы отлавливаете нас как скот, и отправляете на бойню! Кто вы такие, что имеете столько прав на чужие жизни?! Почему вы не даёте людям решать, где и как они хотят жить?! Закрылись за высокими заборами, и оттуда вершите чужие судьбы! — Острые ногти впиваются в мою кожу. — Ты, когда шла убивать моего мужа, о чём ты думала?! Что было в твоей голове в этот момент?! Ты была готова отнять его жизнь, а потом спокойно бы легла спать в свою постель?! Разве тебе не снятся лица тех, кого ты уже забрала?! Сколько ещё семей вам надо лишить отцов, детей, матерей, чтобы вы наконец-то сполна насытились чужой кровью?! ТАКИЕ КАК ТЫ НЕ ДОСТОЙНЫ НАЗЫВАТЬ СЕБЯ ЛЮДЬМИ!       Боль.       В этих глазах столько боли.       Она будто кричит не на меня в этот момент. Это кричит в ней боль, что рвётся наружу. Она не видит в нас людей. Для неё все мы - один сплошной мрак, который тяжёлой пеленой нависает над миром в котором она живёт. Я почувствовала себя повинной во всех смертях, что были принесены в их дома. Будто это я утопаю в крови каждого, кого когда-то убивали мои люди.       Она спросила про лица… Меня учили не запоминать их лиц. Учили не спрашивать их имён. Чьи-то дети и родители, для нас лишь цифры в отчётах. Живые люди, которых кто-то любит… Мы убиваем их. Прикрываясь тем, что заботимся о мире и спокойствие для своей страны. А они убивают нас только потому что тоже хотят выжить.       Не слышу ударов собственного сердца прямо сейчас. Смотрю на девушку перед собой. Живую. Обычную девушку. Где тот монстр, которых я так боюсь? Почему я не вижу его в ней? Взглядом бегаю по её лицу. Щеками ощущая дрожь тонких пальцев. Шум в ушах и пересохшее горло. Столько мыслей мечется в голове, словно зверь, что загнан в угол, и желает выбраться.       Я шла сюда совершенно с другими чувствами. Другими эмоциями. С толикой страха внутри, от неизвестности встречи, что должна была произойти. Но сейчас всё не так. Всё совсем не так! Не этих людей я планировала тут встретить. Не собиралась смотреть в их глаза, узнавать имена и боль, которую они носят в себе.       Почему, нам говорят, что, то как живём мы, это единственно верный выбор существования?       Почему я. Лично я, никогда не задумывалась о том, что они такие же, как и мы?       Они тоже хотят жить в мире, полном радости и спокойствия. Просто их понимание спокойной и размеренной жизни отличается от нашего. А мы уничтожаем их именно за их выбор. Они уже давно не те, кто когда-то развязал войну, они не те, кто заслуживает истребления…             — Если тебе станет легче от моей смерти… Я перед тобой. — На выдохе шепчу, начиная ощущать боль от её сжатой руки на моём лице. — Но знай. Убив меня твоя жизнь лучше не станет. Кровь не смывает кровь. — Снова стараюсь вдохнуть. — Ты зовёшь меня монстром… Меня учили называть монстром тебя. Но я, прямо сейчас сижу перед тобой, и не вижу того монстра, про которого мне рассказывали. А ты? Кого ты видишь во мне по-настоящему? Не опирайся на рассказы других. Не вспоминай тех, кто забирал у вас жизни. Посмотри на меня, не сравнивай с другими. Что ты видишь? Я полна сил и энергии, но ещё ни разу не задумалась о том, что могу отнять твою жизнь.       Её глаза забегали по моему лицу, а хватка ослабла. Лея молчала, и я молчала вместе с ней. Она отошла спиной к стене, случайно задев кружку, что стояла на полу, и этот звук закачавшейся кружки стал единственным, что нарушил тишину между нами.       Она, не отводя от меня глаз, взяла с тумбы наручники, и подошла ко мне. Я, продолжая молчать, вытянула руки вперёд вновь предвкушая ту боль, что предстоит испытать. Своим молчаливым повиновением мне хотелось доказать ей, что я не собираюсь сопротивляться. Я в их власти, и пусть они творят со мной что хотят. Я больше не смогу вернуться домой, и жить как прежде. Жить в своём мире, зная, что за его пределами есть ещё один. И люди в нём ежедневно страдают от нашего. Я не смогу ещё раз пойти на задание, и без капли сожаления убить хотя бы одного. Так лучше мне умереть. Отдать им своё тело и душу, если так станет легче хоть кому-то. Потому что я, больше не знаю, кто из нас прав.       Два негромких щелчка, и я опять не свободна. Теперь могу встать с кровати, а она может не бояться, что я накинусь. Понимаю, что наш разговор ничего не изменит. Два человека, просто поговорив не могут решить всех тех проблем, что нависают над всеми нами. Этого разговора чертовски мало, чтобы построить мост через обрыв, по краям которого мы стоим.       Мешок на голове. И даже сейчас я не сопротивляюсь. Она толкает меня в спину чтобы я шла вперёд, и мне не остаётся ничего, кроме как медленно ступить в эту полную темноту. Даже если сейчас она вернёт меня к Виктору, и он лишит меня моей силы, я буду молчать. Я, может, и не заслуживаю их прощения, но и они не особо отличаются от нас. Как мы забираем у них силы, так и они лишают нас наших. Мы убиваем их, они убивают нас. И я сильно сомневаюсь, что после этого им снятся наши лица. Они не мученики, но и мы не праведники. Я не святая. И моя судьба не легче их судеб. Меня тоже лишили семьи, как мы забрали семьи у кого-то из них. Так почему же мы всё ещё делим друг друга на наших и ваших? Мы все одинаково несчастны. Просто кто-то убийца, а кто-то жертва. И кто какую роль играет, решают обстоятельства. И я больше не желаю быть палачом.       Мы шли довольно быстро. Но если сравнивать мой поход с мешком на голове в сопровождение мужчин. С Леей я ни разу не споткнулась и не оступилась. На улице было на удивление тихо. Лишь птицы нарушали всеобщий покой. Казалось, будто все люди резко пропали. Никто не шептался за моей спиной, не осуждал и не обзывал меня. А я ступала вперёд, не зная, что случится с моей жизнь в следующее мгновение. Я так легко заявила ей о том, что она может меня убить, зная, что она этого не сделает. Ведь она сама сказала о том, что мы нужны Виктору. И если я правильно поняла, кто же такой этот Виктор то она не пойдёт против его приказа.       Ужасно осознавать, что я всё ещё дышу только благодаря какому-то мятежнику, который имеет вес среди этих людей. Раньше я думала, что имею полную свободу над собой, но сейчас задумалась над тем, что и тогда не была свободна. Моя жизнь также зависела от других людей, и от выполнения их приказов.       Мы почему-то замедлились, а я начала переживать. Неужели я умру в полной темноте.       А как же Локи?       Что будет с ним?       А может он уже мёртв… - От этих мыслей мне становилось тяжело дышать.       Как бы легко не заикалась о том, что готова умереть. Умирать на самом деле не сильно хотелось. Локи жив, и я вместе с ним пока он говорит с Виктором. Но как только он расскажет ему всё, что тому нужно знать, нас вряд ли оставят в живых. Не думаю, что они так милосердны, что дадут нам всю жизнь прожить в плену. И сейчас я переживала за то, что Локи уже давно рассказал всё, что мог.             — Дальше я сам. — Я услышала голос Арнода, и почувствовала, как его руки забирают меня из рук Леи. По его отстранённому голосу было трудно понять, какую эмоцию он испытывает прямо сейчас.             — Мне ещё надо осмотреть второго. — Холодно отвечает Лея.       Это означало лишь одно, Локи всё ещё жив. А значит и меня сейчас тоже не собираются убивать. Я выдохнула настолько облегчённо, насколько позволяла моя ситуация. После слов Леи услышала, уже знакомые пять щелчков в замке. Какая-то странная радость появилась внутри. После пережитого стресса просто вернуться в холодную и пустую камеру показалось мне неописуемым блаженством.       Стоило мне пройти внутрь, как с головы убрали мешок, и я начала осматриваться, чтобы найти Локи. Он ходил по камере, смотря себе под ноги, и выглядел озадаченным. Но стоило мне позвать его, как на его лице блеснула еле заметная улыбка, и он сорвался с места, чуть ли не подбегая ко мне. Резко прижав меня к себе, он стал сжимать руки вокруг моих плеч.             — Жива. — Эти слова он прошептал мне в волосы, зарываясь в них носом.       Я помедлила лишь мгновение, а после положила руки ему на спину, утыкаясь лицом в грудь. Странно обнимать его. Но я тоже безумно рада сейчас видеть этого парня. Он то немногое, что осталось со мной от старой жизни. И мне приятно, что обо мне он тоже переживал.             — Отойди от неё. — Голос Арнода стал грубее.       Я нехотя отпустила товарища, чтобы не нервировать мужчину, и отошла в сторону. Лея прошла внутрь, и я увидела, как Арнод напрягся. Его рука скользнула к бедру, на котором висел клинок, но он его не достал. Они не доверяют нам, и я не виню их в этом. Он пускает к нам свою жену, и имеет полное право быть настороже.             — Покажи руки. — Девушка подошла к Локи, а он вытянул вперёд руки, перед этим закатав рукава. Мне было интересно, что она видит на наших руках такого, что позволяет ей определять наше самочувствие. И я наблюдала за ними, так и оставаясь стоять поодаль.       — Теперь лицо. — Она покрутила лицо парня за подбородок в разные стороны, а после начала осматривать шею.             — Ну что? — Арнод сделал пару шагов вперёд.             — Не знаю, вроде, нормально. С ней было проще. — Кивает Лея в мою сторону. — Не было браслетов.             — С этого я не дам тебе снять ошейник. — Хмурится пуще прежнего мужчина.             — Знаю. — Лея закончила свой беглый осмотр, и отошла к двери. Перед уходом она бросила на меня неоднозначный взгляд. А я так и осталась стоять в стороне, пока их спины не скрылись за дверью.