***
— Это и есть наш ключ к порядку в Подмирье? — молодой человек так и не коснулся молочного фарфора чашки перед собой. Ненавязчивый аромат зелёного чая смешивался с терпким запахом трав, развешенных по стенам то ли для декора, то ли название «У травницы» не только для образа заведения. Девушка, утянутая в нежно-розовую блузу, в отличие от своего друга, наслаждалась вкусом горячего напитка и позволила себе сделать ещё один глоток, прежде чем ответить. — К порядку или хаосу зависит от того, как распорядиться её энергией. Оба собеседника заняли удобные места для тех, кому нужно следить и не быть замеченными. Взгляд молодых людей устремился к окну противоположной стены, где за столиком в углу разместилась посетительница, ставшая предметом разговора. Чёрные волосы гладкими струнами лежали на персиковой ткани, подхватившей пышную грудь так, что внимание невольно соскальзывало с нежного профиля вниз. Девушка отрешилась от звуков мира, сосредоточившись на мелодии в наушниках. Она неторопливо барабанила пальцами по чистым листам перед собой. Глаза смотрели на белоснежную пустоту бумаги и в себя. — Скорее не КАК, а КТО распорядится, — юноша отодвинул стул и поднялся. Спутница попыталась удержать его, схватившись за манжету рубашки, но ткань выскользнула из пальцев. — Нейджи… Стой! Молодой человек проигнорировал окрик подруги, он уже поймал удивлённый и слегка встревоженный взгляд девушки у окна, заметившей его приближение. — Могу я присоединиться? — Нейджи улыбнулся сдержанно, но мягко. Улыбка из арсенала «я хочу понравиться, но не часто подобным занимаюсь». — В кафе достаточно свободных мест, — девушка ответила настороженным взглядом и вежливой улыбкой. — Я не займу у Вас много времени, — Нейджи опустился на стул напротив. Его не смутила мгновенно выстроенная стена напряжения. Девушка села ровнее, как будто ей предстоял ответ на экзамене или важное собеседование, вынула только один из наушников, намекая на своё желание поскорее прервать контакт. — Три минуты. Нейджи на выставленные ограничения лишь кивнул, отследил, как ухоженным ногтем постучали для наглядности по корпусу телефона. За три минуты он преодолевал межпространственные расстояния, пройти дистанцию до сердца человеческого существа уж точно не проблема. — У меня есть для Вас предложение. Девушка лишь вскинула бровь, показывая, что слушает. — Я хочу подарить Вам три свидания, которые Вы никогда не забудете. Если после трёх свиданий, я Вас не заинтересую, мы спокойно разойдёмся в разные стороны. Только общение и впечатления, никакого сексуального подтекста. — Но Вы заинтересованы в сексе со мной, не на трёх свиданиях, так позже. Так? — Если это будет взаимно. — Не будет. Я не заинтересована в сексе с Вами. Не сейчас. Не потом. Такое я понимаю с первого взгляда. И, к сожалению, Вы не мой типаж. — Вы не щадите. Моему психологу на этой неделе будет с чем работать. — Скорее экономлю Ваше и моё время. Желаю найти ту, кто оценит Ваше внимание, — девушка решила не ждать ухода собеседника и стала собирать вещи, показывая, что она закончила и сама покинет кафе. Нейджи бросил взгляд в сторону дальнего столика — его подруга уже оценила ситуацию и направилась к вешалке с верхней одеждой.***
Хината вдохнула полной грудью, оказавшись на улице. Ленивое февральское солнце нагоняло тоску, но морозная свежесть бодрила и наводила порядок в свалке из мыслей и чувств. Хотелось поскорее избавиться от неприятного осадка из-за навязчивости парня и переключиться на концепт грядущей выставки. Однако парень в кафе всколыхнул тревожные чувства, которые за работой получалось избегать уже почти месяц. Саске игнорировал сообщения, Наруко — «абонент - не абонент», а Гаара вообще давал о себе знать последний раз на прошлогодней выставке. Каждый жил свою бурную жизнь, иногда пути сходились, даря ощущение понимания со стороны, но чаще Хината стояла посреди улицы, уставившись на грязный городской снег, и думала, что всё это понимание ей привиделось. Чувство, которое она так упорно пытается ухватить за хвост и воплотить в своих фотоартах, знакомо лишь ей. Лишь она сможет его сделать видимым для тысячи других людей. Нужно перестать искать того, кто рассказал бы, что с этим делать. Никто не знает, что у неё под кожей. Это её плоть и кровь, и ничья больше. Мысли прервал звон колокольчика от открывшейся позади двери, а затем приятный женский голос заставил обернуться. — Простите, Вы Хината Хьюга? Девушка запахивала полы плаща, как будто вышла в спешке, боясь не успеть. Каштановые волосы растрепал порыв ветра, но, кажется, незнакомку это не смутило, её глаза горели искренним подкупающим интересом. — Кто меня спрашивает? — Хината словила щекочущие пузырьки энергии в груди, предчувствие обещало пару приятных мгновений. — Тен Тен, это мой никнейм, у меня канал на Тик Токе «Психология и Искусство». Разборы Ваших работ пользуются спросом. Люди чувствуют, что за цветом и формой скрыто больше, чем красивый образ. — Девушка тараторила, спешила зацепить интерес, явно боялась, что её прервут, однако Хината наслаждалась моментом. Тен Тен имела тот самый редко-встречаемый блеск в глазах, по которому можно было распознать живого человека, пропускающего реальность через свой собственный разум, а не через выданные обществом фильтры. — Ваши слова обнадёживают. Мой страх — создавать пустышки, не вызывающие вопросов, — Хинате захотелось задержаться, забыть о своих планах и побыть немного откровенной с совершенно незнакомым человеком. — Это Вам точно не грозит, — Тен Тен улыбнулась широкой улыбкой без комплексов так, что обнажился верхний ряд зубов, и собрались морщинки в уголках глаз. — Надеюсь… — Хината почувствовала, что улыбается в ответ. Хотелось сказать что-то приятное, чтобы разделить тепло разлившееся в теле, но слова повылетали из головы. — Я знаю, Вы очень занятой человек. Но если захотите поговорить о Ваших картинах, вот моя визитка, буду рада пообщаться онлайн или в приятном месте. Я стараюсь подбирать язык, понятный не только поклонникам искусства, возможно, это будет взаимная выгода. С вашей стороны — контент, с моей — новая аудитория. — Звучит заманчиво, — визитка была приятная на ощупь, как будто из дорогой рисовой бумаги. Подушечкой пальцев можно было прочесть выгравированные данные. Тен Тен кивнула, пробежалась взглядом по лицу, волосам и плечам Хинаты так, как делают, чтобы подметить детали и утащить в архив воспоминаний полный образ реального человека. Согревающее тепло в теле устремилось к паху. Было приятно быть видимой, по-настоящему, не когда человек выхватывает отдельные элементы, боясь как следует узнать, и достраивает образ согласно своим вкусам и предпочтениям, превращая тебя в базу для собственных фантазий, а вот так, как сейчас. Тен Тен смотрела и видела. Видела Хинату, её проколотые уши, где серьга с жемчужиной на цепочке только с одной стороны, а на другой мочке зарастающее отверстие. Видела царапины на шее от застарелой привычки приводить себя в чувства резким росчерком ногтей по коже. Видела мурашки на заголившемся запястье, когда Хината поправила сумку на плече. — Прохладно. Не буду Вас задерживать. Согласитесь или нет, мне было приятно! — Последние слова она говорила, скрываясь за дверью кафе, видимо Тен Тен прервала своё чаепитие только ради Хинаты. Стало ещё теплее внутри. — Взаимно, — Хината кивнула, и лишь пару мгновений спустя обнаружила себя всё ещё стоящей перед закрытой дверью. Выпадения в последнее время случались всё чаще. Как будто кто-то похищал сознание и утаскивал в другое измерение. Иногда Хината с удивлением и коротким испугом обнаруживала себя на как будто неизвестной станции или улице, а потом требовалась минута или дольше, чтобы вспомнить, зачем она здесь. Иногда она вдруг видела дома поверх домов, будто наложили две реальности, и потрескавшийся кирпич старой пятиэтажки заносило песком. Пустыня всё чаще заглатывала знакомые улицы. Хината сморгнула разыгравшееся воображение и достала телефон вызвать такси.***
Голод как состояние. Как отсутствие себя в его беспощадном присутствии. Сведение всего разнообразия выбора к одной единственной цели, пульсирующей энергией на расстоянии вытянутой руки. — Учиха истощил твоё тело, сделав его голодным, — Гаара увернулся от острых когтей, скользящим разворотом в сторону, точно статуя на подвижной платформе, ни одного лишнего движения, руки как были за спиной, так и остались. Лишь шелест кахама выдал перемещение. Наруто по инерции пронесло вперёд. Координация тела из-за голода мутила разум и сбивала вестибулярный аппарат. Разрезав воздух отросшими когтями, Лис развернулся, рыча. — Но больше пострадало не тело, — Гаара оказался прямо перед глазами, — Учиха научил тебя голодать здесь, — демон песков ударил ладонью как поршнем в грудную клетку. Наруто снесло силой, сложив пополам. Дыхание застряло в горле болезненным кашлем. Слабость вскружила голову и подкосила колени — Наруто устоял, вскинулся, встречаясь взглядом со спокойной зеленью в глазах Главы Дома. Гаара стоял дальше, чем был до непродуманной атаки Наруто, но аромат силы стал резче, или это голод вышел на новый уровень. Рука непроизвольно дёрнулось к сердцу, туда, где болело, то ли от удара пустынника, то ли вскрылись застаревшие раны. Как же хотелось впиться в чужие потоки и унять бушующего зверя внутри, сковывающего мысли и тело болью. С момента побега из Дома Жадности Наруто урывал жалкие крохи энергии, с момента прибытия в Суну прочувствовал, что может быть и хуже. Гаара не позволял покидать резиденцию, не подпускал к источникам силы и тренировал, изнуряюще и жестоко. — Как только голод перестанет быть твоей движущей силой, освободишься от Дома Жадности, — сейчас спокойный голос Гаары раздражал. Хотелось затолкать менторский тон ему обратно в глотку. — Говорит тот, кто сыт, — Наруто ограничил злость короткой фразой, вздёрнул иронично один уголок рта, выражая своё недовольство ситуацией и методами пустынника. Глава Дома ответил долгим взглядом, а затем кивнул сам себе, будто что-то решив. — Думаешь дело в первичных потребностях? — Гаара спрашивал с едва уловимой вопросительной интонацией, скорее утверждал, а вопрос для вежливости. Наруто удивлённо отследил, как белоснежные руки демона песков коснулись края хаори, а затем багровая ткань соскользнула с плеч на пол. Следом был ослаблен оби, ровно настолько, чтобы можно было припустить туго запахнутое кимоно, обнажить шею и проступающие ключицы. Наруто сглотнул. Голод демона приковывал внимание к потокам силы, бурлящим под кожей, выставленной на обозрение. — Я поделюсь своей энергией, — Гаара прошёлся до низкого чайного столика и опустился точно шейх на софу, стоящую рядом. Мягкие, расшитые золотом и зеленью подушки промялись под весом демона. — В чём подвох? — Наруто приблизился, как на магните. — В контроле, — Гаара и бровью не повёл, будто не видел, что демон из Дома Жадности едва держится, чтобы не вцепиться в щедро подставленную шею, — перейдёшь грань, и я перейду её в ответ. Гаара выделил «я», явно намекая на предупреждение на грани угрозы. Наруто считал всё верно, но даже лезвие у горла сейчас бы его не остановило. До дрожи хотелось унять то, под что с трудом подбирались слова. Настолько невыносимым казалось ощущение самопожирания изнутри. — Хорошо. — Наруто ответил, потому что нужно было что-то ответить, сглотнув и пытаясь собрать раздвоившейся мир перед глазами в одну картинку. Гаара кивнул. Откинул голову назад и опустил взгляд, так чтобы отслеживать движения и реакции Наруто. Лис шагнул вперёд. В голове перемешались задачи: утолить голод, контроль, грань. Нужно было выставить приоритеты. Нужно было повторять про себя «контроль», защёлкнуть мысль, как ошейник, и держать себя, не давая волю голоду, жадности. Жадности. Нужно было. Но как только софа прогнулась под коленом Наруто, а голень коснулась сквозь ткань ноги пылающего силой Гаары, дёсны зачесались от удлиняющихся клыков, а нос подёрнулся от дразнящего запаха. Наруто, почти уткнувшийся в ямочку между проступающими ключицами, поднял лихорадочный взгляд и поймал на себе тёмную зелень из-под пушистых ресниц. Гаара смотрел так, как смотрят на приближение желаемого. Когда уже знаешь, что будет, но ещё угадываешь как именно всё пройдёт. Тёмное любопытство. Наруто почувствовал, как контроль над собственной жизнью снова оказался в чужих руках. Захотелось его вернуть, вернуть уверенность. Разочарование в себе трансформировалось в злость, злость сомкнулась челюстью на подставленном плече. Гаара закрыл глаза, веки задрожали, но больше пустынник ничем не выдал свой дискомфорт. Когда-то такое уже было. Кровь смешивалась с силой, а голод вместо того, чтобы утихать, разгорался точно пожар. Тогда Наруто прижимал к себе Саске. Тогда сила Демона Жадности и ведомая у неё на поводу сила Наруто почти сплелись в единое целое. И, как и тогда в ушах зашумело, а всё желание свелось к одному — поглотить. — Наруто… — Гаара позвал мягко и спокойно, но жёстко потянул за светлые пряди. Лис заворчал, отрываясь. Демон песков с интересом наблюдал, как огонь кицунэ в глазах менялся на отсвет шарингана и обратно. Саске всё чувствовал и был вне себя. Гаара оскалился победно и зло. Притянул опьянённого демона на себя и впился острым и грубым поцелуем, пропихивая язык и чакру в окровавленную глотку. Наруто задохнулся от натиска, сбитый нахлынувшими ощущениями, попытался отстраниться, впиваясь острыми когтями под рёбра демона. Гаара замер, справляясь с прошившей болью, но поцелуй не разорвал, и, продолжая удерживать Лиса рукой, усилил поток чакры. Вот так вот орально вытрахать самого Учиха пусть и опосредованно, сладкая месть со вкусом раскалённого солнца над бесконечной морской гладью. Наруто заскулил, принимая энергию и поддаваясь. А затем перешёл в наступление, пытаясь получить больше. Гаара усилил хватку, и, подловив чужой шершавый язык, сжал челюсти. Демон с рыком дёрнулся назад, ошарашенно и злобно смотря в ответ. Пустынник открыл рот, демонстрируя откушенную плоть, в зелёных глазах бесовалось веселье. Он улыбнулся насколько позволял кусок во рту и неторопливо стал пережёвывать, показывая своей неспешностью наслаждение процессом. Губы Лиса сжались в тонкую линию, а когти, впившиеся в закрытый бронёй из мышц бок пустынника, удлинились. Гаара судорожно втянул воздух, проглотил пережёванный кончик языка и широко оскалился, дразня оседлавшего его кицунэ. В ответ Наруто по руке пустил чакру. Слааадко… Гаара запрокинул голову, выстанывая имя всем вымышленным богам и бонусом разнёсшему в пепел свой кабинет Учиха. Под рёбрами взорвалась сверхновая, млечный путь смешался с кровью, образы разметавшихся мыслей собрались в нависшее лицо, рассечённое шрамами. Наруто смотрел не своими глазами, сдавливая его шею. — Учиха… Хватка усилилась. — На Аррх...ене… — звуки выталкивались с бульканьем и шипением, ещё не восстановившийся обрубок с трудом ворочался во рту. И эта ярость в напряжении раззадоривала не меньше тяжести Лиса на его бёдрах. — Я тебя не понимаю, Учиха, — Гаара прошелся от копчика вдоль позвонков, отслеживая острым когтём линию прогиба, тело Наруто поддалось, глаза — оформились в чёткий шаринган. — Прикончу, — чётко, без запинки, склонившись к самому лицу, а затем руки скользнули с шеи к плечам, и Наруто, почти в себе, но ещё на грани, разом обмяк, устало уткнувшись в шею. Он не шевелился долгое мгновение, а затем, совладав с поглощённой энергией, разомкнул губы, так и не подняв головы. — И что это было? — тихий шёпот Наруто был предвестником бури. Так шепчут, когда хочется кричать, но нет эмоциональных сил сделать голос громким. Гаара молчал, и Наруто пришлось поднять голову, чтобы считать ответ с лица напротив. Взгляд Демона Отчаяния говорил, что Лис прекрасно знает, что это было. Гаара мог бы не утруждать себя объяснениями, но добавил. — Ты утолил голод в первые минуты, а затем жадность взяла над тобой верх. — Я был Саске. — Саске — Демон Жадности. Когда отдаёшься жадности, отдаёшься ему. — А ты зачем? — Наруто не стал уточнять «зачем ты вцепился в меня так, как будто между нами больше, чем голод», но пальцы невольно коснулись припухших губ и соскользнули к горлу, гася фантомные боли откушенного и новоотрощенного языка. — Я же сказал, перейдёшь грань, и я отвечу тем же, — Гаара говорил с ленцой, он лежал, раскинувшись на мягких подушках, как восточный властитель на отдыхе после утомительного приёма послов из дальних земель, только одной рукой придерживая Наруто чуть ниже лопаток, как будто Наруто дикое животное и стоит убрать видимость контроля, он набросится или сбежит. — Ты мог просто скинуть меня или приложить головой об что пожёстче, — Наруто не нравилось, когда его использовали в своих целях без спроса. Он запомнил момент перехода Гаары из флегматичного экспериментатора в получающего удовольствие от мести садиста. Несмотря на полный контроль над сознанием со стороны Саске, Лис осознавал и чувствовал, как вспыхнул азарт в демоне песков, как руки Гаары сильнее сжали бёдра, как зелёные глаза, подведённые сурьмой, заблестели, стоило только Учиха показать свой гнев. Наруто не был бы демоном, если бы не понимал упоение чужой злостью, замешанной на бессилии, но понимание и разрешение на вовлечение себя в игры с разумом — не одно и то же. — Я согласился сразиться от имени Дома Отчаяния. Не больше, Гаара. Попытаешься использовать меня в своих манипуляциях за пределами Арены и поплатишься, — Наруто склонился к самому лицу демона, выговаривая слова чётко на грани рыка и шёпота. Гаара позволил угрожающую близость, ответил на злость сдержанным молчанием. Наруто, не получив желаемого согласия, фыркнул, поднялся и оправил сбившуюся верхнюю одежду, как будто его волновал внешний вид. Оба знали, что это не так. Лис был в замешательстве. Без кулона, проблема неуправляемости силой осложнялась манипуляциями со стороны Саске, а теперь ещё и Глава Дома впутывает его в слишком личные разборки. — Найди себя или тебя найдёт Учиха. — Кулон, Гаара. У нас сделка. Убежище и камень в обмен на битву на Арене. — Дело не только в кулоне, — Гаара поднялся. Ткань, испачканная в его крови стала темнее. — Надеюсь, ты это поймёшь не слишком поздно.***
Энергия захлестнула резко и до головокружения. Хината чуть не свалилась, направляясь к подъехавшей машине. Уныние и сомнения, как ветром смело. Хотелось почувствовать себя на вершине. Здесь и сейчас. Садясь на заднее сидение, девушка уже набирала сообщение, которое пару дней назад ни за что бы не отправила. «Я согласна» Отправить. Получатель: Муж Сакуры (Итачи).***
— Ты тоже почувствовал? — Тен Тен отследила, как Хината села в такси и повернулась к своему спутнику. Нейджи кивнул, подтверждая опасения Хинаты. — Откат от Дома Жадности. — С чего вдруг такой мощный? — Тен Тен прикусила нижнюю губу. Сила потока её удивила, если не напугала. — Это был не только Саске. Его усилитель сработал. — Ты про Наруто? Разве они не разошлись? Нейджи прикрыл на мгновение глаза. Раньше всё было проще: найти демона и устранить. Не было нужды спускаться на Междумирье, где его координировала Тен Тен, и вникать в тонкости взаимоотношений между контрактником и демоном. — Разошлись…Мне нужно больше информации. Встречусь кое с кем в Подмирье. — Ты общаешься с кем-то из подмировцев? — Скажем так, когда-то он был надмировец, но из-за своих безумных теорий впал в немилость. — Это безопасно? — Сомневаешься в моей силе? — В боевых навыках нисколько, а вот soft skills* вызывают вопросы. Что ты нёс Хинате? — Я исходил из того, что любая девушка хочет быть желанной. — Преконтакт для тебя шутка? Нейджи ничего не ответил, но его взгляд выдавал непонимание. — Это оценивание ситуации, — Тен Тен закатила глаза. — Ты ворвался в её мир без стука, и явно не был желанным собеседником. Даже если ты мечта в короне, то точно не для Хинаты в тот момент. — Учту на будущее. Что-нибудь ещё? — Нейджи ответил раздражённо, ему не нравилось, когда Тен Тен доносила информацию свысока. Будто он совсем ничего не знает о мире людей. — Не задерживайся. Подмирье даже для местных сейчас не курорт. — Здесь я с тобой абсолютно согласен. — Только здесь? Теперь была очередь Нейджи закатывать глаза. Тен Тен рассмеялась звонко, не сдерживаясь. За этот смех ей можно было многое простить.***
Площадь проекций вместо того, чтобы выдавать чёткую картинку, обрушилась хаосом из помех. Кто-то намеренно гасил сигнал. Шикамару достал пятую по счёту сигарету. Пятая подряд. Или шестая? Вкус и запах перестали ощущаться как нечто отдельное, приходящее извне, и от этого хотелось ещё. Ещё, чтобы снова почувствовать вторжение в лёгкие, раздражение рецепторов, отвлекающее от мыслей. Демон затянулся, прикрыл веки и неторопливо выдохнул, выпуская струйку дыма. Ноль эффекта. Мысли не стали глуше или приятнее. — Система. Свяжи меня с Темари, — усталый голос отразился эхом от колонн. Клинопись привычно налилась синим светом, и площадь начала преображаться. Шикамару отметил про себя, что вырастающие проекции домиков были значительно меньше жилых комплексов Суны, но ютились так же плотно друг к другу. Демон прищурился, увидев развалины дома, будто сверху на строение обрушилась глыба, проломив крышу и пол второго яруса. Рядом с обломками замер подросток, сидел неподвижно, уставившись пустым взглядом перед собой. Темари стояла чуть впереди, собранная и взволнованная ровно настолько, насколько позволено быть взволнованным демону, ответственному за чужие жизни. — Не лучшее время выбрал. Мы только отбились, спасательные работы в самом разгаре. Шикамару отметил блуждающий взгляд демонессы. Она лишь вначале посмотрела на стратега, а затем внимание рассеялось по селению. Темари была из тех, кто предпочитал личный контроль доверию. — Выяснили, кто нападавшие? — У них нет привязок ни к одному Дому, но я уверена, это дело рук Учиха. Слишком подозрительный тайминг, — Темари обернулась на подростка позади. Он выглядел так, будто разум покинул его тело. Шикамару отметил про себя кукольные черты перепачканного в грязи лица и красные волосы. Слой пыли не смог скрыть их неестественно яркий цвет. Сочувствующий взгляд Темари, обращённый к ребёнку, кольнул тревогой. У Шикамару было чутьё на зарождающиеся проблемы, и то, как Темари накрыла плащом со своего плеча непривычно юного для их мира демона, и то, как он вздрогнул от её пальцев и позволил себя приобнять, выглядело проблематично. Или тревожные времена превращают его в параноика. — Если Учиха хотел рассеять наши силы, ему это удалось, — Шикамару решил перейти к делу и не отвлекаться на ещё не оформившееся проблемы. — Переживаешь за Канкуро? — Темари поняла больше, чем нужно было. — Связь так и не наладилась, если ты об этом. — Значит, переживаешь. Вместо ответа Шикамару снова затянулся. Темари прищурилась. Она видела — теперь речь пойдём о насущном. — Выкладывай. — Прикрой меня перед Гаарой. Пауза. Неужели удивлена? Или просчитывает последствия? — Канкуро справится. Ты нужен в Суне. — Темари, ты всё ещё мне не доверяешь? Ставить вопрос ребром, возможно, не лучшее решение, но у Шикамару не было времени на долгие переговоры. Темари колебалась. — Ксо! Хорошо, но возвращайся поскорее и раньше Канкуро. — Спасибо. Темари в ответ лишь покачала головой и махнув рукой, отключила связь. Проекция начала рассыпаться. Что ж. Буря решающих событий надвигалась. Гаара близок к своей мести. Наруто к освобождению. Учиха к цели. А Шикамару скромно желал сохранить свой мир и тех, кто ему дорог.