Способы жить

Накануне первого рабочего дня в госпитале Ино жутко нервничала, но вовремя решила взять себя в руки и минут десять перед выходом тренировала у зеркала уверенный взгляд. В случае чего она решила сразить всех благожелательной улыбкой и каким-нибудь остроумным рассказом из практики. Люди в Суне действительно оказались закрытыми. Ирьенины общались с Ино подчеркнуто вежливо, о чем-то перешептываясь у нее за спиной, и она поняла, что авторитет придется завоевывать. — Мы ожидали, что приедет Сакура-сан, — наконец осмелился сказать какой-то щупленький медик и с вызовом на нее посмотрел. Вот оно что! Считают, что только Сакура может их чему-нибудь научить! Они, конечно, помнят, как ей удалось отправить на тот свет самого Сасори и вытащить оттуда Канкуро. Ино аккуратно убрала с лица челку и оглядела с десяток собравшихся ирьенинов. Показывать своего негодования или смущения было нельзя: тогда еще больше судачить за глаза примутся. — Она и правда один из лучших медиков, — терпеливо и ровно ответила Ино, расправив плечи, — но у нее очень много работы в госпитале. А я вместе с ней веду самых сложных пациентов, потому что моя техника позволяет работать с подавленными воспоминаниями. Как вы понимаете, без этого выздоровление невозможно. Так что могу вас заверить: качество нашего сотрудничества не пострадает от того, что здесь я, а не Сакура. На лицах присутствующих все еще отражались сомнения. Ино почувствовала, что снова начинает выходить из себя. — Знаете, после войны, — она скрестила руки на груди, — я возглавляла группу, которая занималась допросами Орочимару и его бывших приспешников. Надо сказать, весьма успешно. Я — Ино из клана Яманака, и благодаря нашим секретным техникам могу работать с сознанием любого человека. Паренек, спросивший о Сакуре, отступил на полшага назад и переглянулся с коллегами. Они закивали, что-то снова забурчали, и Ино поняла: их впечатлило, что именно она допрашивала убийцу предыдущего казекаге. — А теперь — за работу. — Она накинула белый халат и уперла руки в бока. — Покажите мне этот корпус и процедурную! Ирьенины засуетились, и с тех пор иначе, чем «Ино-сан», к ней не обращались. Неделя выдалась непростая, но ужасно интересная. Ино вводили в курс дела — она просматривала истории болезней пациентов, анализировала тактику диагностики и лечения, оценивала уровень квалификации местных специалистов. На самом деле все оказалось несколько хуже, чем Суна изначально обозначила в запросе на помощь. Ино не знала, намеренно или нет они переоценили свои силы, но стало ясно, что несколькими неделями работы тут не отделаешься. Не зря Сакура подозревала, что миссия может затянуться. Ино так уставала, что, доползая до квартиры, сразу падала спать, да и в выходные пришлось поработать — хотелось, чтобы первый отчет для Гаары и Сакуры был впечатляющим. Пришлось признаться себе, что тот эпизод с коллегами, спросившими о Сакуре, действительно ее задел, и теперь она изо всех старалась продемонстрировать твердость своего характера и профессионализм. В конце концов Ино решила найти в ситуации какие-нибудь плюсы и поняла, что это — неплохая мотивация. Только сейчас, начав обучать других, Ино в полной мере осознала, насколько много она знает и умеет. Хотя с Сакурой у Ино, несмотря на работу бок о бок, были разные специализации, все же она оставалась в тени ученицы легендарной Цунаде-сама. Сакура была великолепна и становилась сильнее день ото дня — сложно было не восхищаться ее мастерством. Ино поняла, что на Сакурином поле деятельности ее не победить, поэтому стала совершенствовать свою сильную сторону — клановые техники, связанных с проникновением в сознание. С их помощью можно было сломить волю и барьеры человека, допрашивая, а можно было, наоборот, помочь — аккуратно и бережно перебирая слои памяти, находить самые болезненные воспоминания, а потом и работать с ними. В этом Ино стала лучшей. И несмотря на то, что она хорошо владела ирьениндзюцу и была способна исцелить даже смертельные раны, все же оставила эту область медицины Сакуре — такого контроля чакры ей не добиться никогда. Ино не любила уступать. Не любила быть хуже кого-то. Ненавидела быть второй. Наверное, поэтому ее так и задела свадьба Шикамару и Темари. Не только из-за того, что отвратительно больно, когда человек, к которому появились чувства, выбирает другую, но и потому, что это ощущалось проигрышем. Иногда Ино казалось, что ей когда-то понравился Саске только потому, что за него было интересно соперничать с Сакурой — это горячило кровь и придавало азарта. Как бы ей в то время ни казалось иначе, за этим чувством ничего большего не стояло, к тому же, Саске на нее было плевать… А уже позже, после войны, когда Ино неделями копалась у него в голове, собирая информацию для суда, она почти перестала спать от увиденного. Оказалось, что она совершенно не знала Саске — может, ей и понравился когда-то красивый таинственный мальчик, но этот опасный шиноби с искореженной судьбой ей был совершенно не знаком. Когда Ино впервые увидела Сая, он приглянулся ей именно потому, что был похож на Саске. И… Нет-нет-нет! Не нужно об этом думать! Ино потрясла головой и вскочила с кровати. Из-за этой работы вечно тянет на какие-то тяжелые мысли, которые ни к чему не приводят — хватит! Слишком много умственных нагрузок такого рода плавят мозги. Не для того она в Суну приехала, чтобы сидеть теперь тут и думать обо всех, кого она не хотела встретить случайно на улице в родной деревне. С начала миссии прошло чуть больше недели, наступил понедельник, а, значит — пора к Гааре, сдавать отчет. Вчера Ино писала его до поздней ночи, в другом варианте — еще один для Сакуры. Первым делом нужно было зайти на почту и отправить бумаги в Коноху, ну а затем уже в резиденцию… Из-за того, что найти почту оказалось той еще задачей — почему-то Ино стеснялась спросить дорогу у местных, и с уверенным видом обошла полдеревни, — на прием к казекаге она опоздала. Запыхавшись, она постучала в дверь. Открыл недовольный Канкуро и начал что-то говорить о том, что у казекаге очень много дел. — Я быстро, — заверила Ино и протиснулась между ним и дверью. — Добрый день, Ино-сан, — кивнул Гаара, сидевший за столом. — Вы с отчетом? — В бумагах все есть. — Она положила на стол папку. — Но, если вкратце, дел куда больше, чем я рассчитывала. Судя по тому, что изначально сообщила нам Суна, квалификация ваших ирьенинов должна была оказаться выше. Гаара заметно напрягся. — Но в этом нет ничего страшного! — Почему-то Ино мигом захотелось его успокоить. — Мы же не ставили четких временных рамок — предполагали, что миссия может затянуться. Все местные медики хорошо дисциплинированы и быстро обучаются, думаю, с этим проблем не возникнет. — Хорошо. — Плечи Гаары расслабились. — Спасибо за отчет, Ино-сан. Она уже собралась было уходить, как вдруг он бросил ей в спину ровным голосом: — Мне доложили, что вы приходили в госпиталь даже в выходные. Мы очень благодарны Конохе за то, что вы согласились поделиться с нами опытом, и слишком перегружать вас… было бы неправильно. Все-то Гаара знает. Ино хмыкнула — он, судя по всему, действительно был хорошим казекаге и знал, что происходит в деревне. Если сначала ей показалось, что Мацури уж чересчур восхищается им, то за последнюю неделю, в разговорах с коллегами, она поняла — Суна, по сравнению с тем, что было раньше, процветает. — Все в порядке, Гаара-сан. — Она обернулась и снова подошла к его столу. Из вежливости он ей это сказал или искренне беспокоился, появился шанс что-нибудь для себя выторговать. У нее на самом деле голова шла кругом от количества работы. — Я только вхожу в курс дела, и такая нагрузка в первое время — это нормально. Но мне и правда немного сложно, особенно если учитывать, что я впервые покинула дом ради такой долгой миссии. Я бы хотела попросить вас… позволить мне тренироваться в свободное время. Я видела полигон неподалеку отсюда. Хочу иногда приходить, метать по мишеням кунаи и сюрикены — это отлично прочищает мозги. Гаара слегка улыбнулся в ответ на ее улыбку, а Канкуро нахмурился. — Как бы то ни было, вы все же шиноби из другой страны. — Канкуро был явно недоволен. — В Конохе, судя по словам Темари, люди более… беспечные, но местные могут напрячься, если чужачка станет метать оружие посреди деревни. При упоминании Темари Ино поджала губы. — Остынь, Канкуро. — Гаара махнул рукой. — Ино-сан приехала, чтобы помочь нам. Коноха согласилась сотрудничать с нами безвозмездно. Мы должны это ценить и идти навстречу. К тому же, чем лучше Ино-сан себя чувствует, тем лучше будут результаты работы, а это в наших интересах. Канкуро цокнул. — Как знаешь. — Я предупрежу Баки, что вы будете тренироваться на полигоне. — Гаара бросил короткий взгляд на Канкуро. — Если у кого-нибудь появятся вопросы, говорите, что это мое решение. — Спасибо. — Ино широко улыбнулась. — У нас тренировочные полигоны обычно находятся на лесных полянах — вокруг высокие деревья, зелень… Летом, да и сейчас, там очень красиво. Я поэтому всегда любила обычные тренировки. Здесь, наверное, один песок и скалы. Договаривая, Ино не смогла скрыть грусти. — На полигоне, да и на много километров вокруг действительно один песок и скалы, — согласился Гаара, — но не везде. Совсем рядом есть место, похожее на оазис. — Где же? — Ино заинтересованно подалась вперед. Она почему-то не скучала ни по Конохе, ни по оставленным там семье и друзьям (ну, может, только по черному медицинскому юмору Сакуры), но очень тосковала по цветочному магазину. Наверное, во всей деревне это было ее самое любимое место. Неважно, как Ино себя чувствовала, ее всегда успокаивала работа с цветами. — В оранжерее, — ответил Гаара, и Ино почувствовала себя слегка глупо — ей следовало об этом догадаться. — Там растут целебные травы, из которых мы изготавливаем лекарства. Раньше Чие-сама с помощниками выращивала множество ядовитых растений. — Я слышала, что только Цунаде-сама находила противоядия к ее ядам! — вскрикнула Ино, и Канкуро моментально поморщился. — Как интересно! — Так как вы работаете с нашими ирьенинами, то вам будет полезно знать, какое сырье мы используем для лекарств. — Он вдруг встал из-за стола и выпрямился. — Сегодня у меня меньше работы с документами, чем обычно, так что, думаю, вполне могу показать вам нашу оранжерею. Ино победно вскинула руку, засмеявшись, а Канкуро снова попытался возразить: — Но Гаара! Ты еще не подписал… И чего он такой занудный? — Я ненадолго, Канкуро, — ответил Гаара спокойно, но безапелляционно. — Ты сам говорил, что мне нужно иногда отсюда выходить. Канкуро вздохнул, сдавшись: — Твоя правда. Только в полдень приедет представитель Страны Молнии — не забудь! В прошлый раз он ужасно нам нервы потрепал… — Не волнуйся, — сказал Гаара уже в дверях, — я прекрасно помню об этом старикашке. Оранжерея находилась действительно недалеко, но весь короткий путь до нее постоянно приходилось останавливаться — к Гааре один за одним подходили жители, чтобы поздороваться и за что-нибудь поблагодарить. Похоже, он и правда не очень часто выходил из своей резиденции. — Вас любят, — сказала Ино, когда они наконец вышли из толпы, — и знают, что именно вы делаете для них много хорошего. Но мне кажется, что если вы будете появляться на улицах изредка, об этом могут забыть… Народ любит правителей, которые общаются с ним напрямую. Дожила — раздает советы казекаге. Она забылась, чересчур обрадовавшись, что ей устроили прогулку в интересное место. Гаара молчал дольше минуты, и Ино совсем пожалела, что завела эту тему. Она уже открыла было рот, чтобы извиниться, как он вдруг ответил: — В ваших словах есть здравый смысл. — Порыв ветра растрепал его волосы, обнажив кандзи «любовь». — Я не очень привык общаться с людьми, и мне проще показывать свое отношение к жителям деревни действиями. К тому же, раньше я был совсем другим, и мне кажется, что многие из взрослого поколения не верят в перемены… В эту секунду они переступили порог оранжереи, и Ино ахнула. Здесь все зеленело, пестрело и благоухало — почти как в ее теплице, где она выращивала цветы на продажу. Только в Суне из практических соображений росли в основном целебные травы, а не декоративные растения. — Потрясающе! — Она шумно втянула воздух. — Я могу сюда иногда приходить, Гаара-сан? Осеклась: две просьбы за двадцать минут — как-то не очень вежливо. — Почему бы и нет? — Он пожал плечами. — К тому же, в оранжерее бывают только ирьенины, которые ухаживают за растениями — обычно здесь пусто, и вы никому не помешаете. Ино благодарно кивнула и приблизилась к цветам. — Эуфразия. — Она осторожно коснулась нежных белых лепестков. — Ее как раз пора собирать — вон какая выросла! Она цветет в сентябре, на мой день рождения… И на день рождения Шикамару. Они обычно отмечали его вместе, потому что Шикамару был слишком ленив, чтобы устраивать отдельный праздник. Правда, в последние два года эта традиция была нарушена. — У вас скоро день рождения? Его спокойный, приятный голос словно разбудил Ино от мыслей. — Через полторы недели, двадцать третьего. Но я давно его не отмечала, так что в этот раз, наверное, как и в прошлый — накуплю себе много вкусной еды и поваляюсь с книгой. Я слышала, что неподалеку от госпиталя есть большой книжный, но не успела зайти, вот что-нибудь там себе и присмотрю. Ино не понимала, почему она озвучивает перед ним, чужим человеком, свои мысли. За последние несколько лет она привыкла говорить с окружающими о работе, политике, каких-то бытовых вещах — абсолютно обо всем, только не о себе. Разве Гаару волновало, что именно она будет делать в свой день рождения? Он сосредоточенно кивнул, словно внимательно ее слушал. — Я пока не могу привыкнуть, — продолжала зачем-то Ино. — Даже про этот книжный случайно узнала — из разговора с коллегами, мы медицинскую литературу обсуждали. А в Конохе вывеска на вывеске, реклама везде — даже если хочешь, мимо не пройдешь. И витрины более… красочные, что ли. Да просто есть. А здесь — глухие стены и двери, на которых что-то мелко написано. С таким подходом я бы в своем магазине ничего не продала. Гаара задумчиво нахмурился. — Я не говорю, что в Суне плохо, Гаара-сан! — Она замахала руками, слегка задев цветы. — Просто по-другому. — Это интересно. — Гаара совершенно не выглядел разозленным. — Я о таком не думал. Нужно признать правду — Суна на шаг позади. У нас не так много денег, как у Страны Огня, а феодал — не такой щедрый. И это не секрет. — Но мне почему-то здесь нравится, — искренне сказала Ино. — Расстраивает только, что воду в жилых домах дают на два часа, а потом на два — отключают. Гаара улыбнулся краешком рта. — Мы же посреди пустыни. Это вряд ли изменится, даже если Суна очень разбогатеет. И вдруг Ино ляпнула: — Еще люди здесь другие — более закрытые и жесткие. Сначала кажется, будто они что-то плохое о тебе думают, но потом приглядываешься — и оказывается, что это простая настороженность. Вроде самозащиты. Я всего неделю здесь провела, но уже начинаю лучше понимать характер Темари-сан. — У нее характер не промах. — Голос Гаары потеплел. — Но она очень добрая. Здесь многие по ней скучают. — Представляю… — протянула Ино, снова посмотрев на эуфразию. С Гаарой странным образом было легко говорить даже о Темари. — Но теперь она — часть клана Нара, и Коноха — ее дом. — В последний раз я видел ее на свадьбе, но тогда она выглядела очень счастливой. Думаю, она сделала правильный выбор. Ино вздохнула. — Не волнуйтесь за Темари-сан. Шикамару точно о ней позаботится, да и она сама за себя, если что, без проблем постоит. Повисло молчание, но не неловкое, а приятное, умиротворяющее — они пошли дальше, в глубь оранжереи, и на сердце у Ино с каждым шагом становилось все легче. Даже о том дне, когда Темари стала частью клана Нара, сейчас думать было не больно. — Помните, когда на свадьбе Ли-сан пошел вразнос и принялся показывать приемы тайдзюцу прямо за столом? — Она легонько рассмеялась, жалея, что тот момент никто не сфотографировал. Шикамару заплатил просто огромные деньги фотографу — Темари настояла, что у них должен быть альбом, который они потом покажут детям, — но в итоге на получившихся снимках ужасно вышла даже Ино. А это еще постараться надо. Гаара заулыбался в ответ. — Я бы съездил на еще чью-нибудь свадьбу только ради того, чтобы снова это увидеть. Вас я, кстати, тоже там помню. Вы и Сай выиграли приз за лучший танец. Ино помрачнела, и Гаара это мгновенно считал: взгляд его стал серьезным. — Лучше бы я тогда с ним не танцевала. Они дошли до конца оранжереи, и теперь стояли, окутанные зеленью буйно разросшейся жимолости. Гаара молчал, словно продолжал слушать, а Ино, вместо того, чтобы остановиться, свести все в шутку и перестать изливать душу малознакомому человеку, да и, к тому же, казекаге, продолжила: — Мы в тот день... Я думала, что хотела этого, но на самом деле мне просто нужно было забыться. Он говорил, что я красивая, и сначала мне было приятно это слышать, но… как-то это глупо, в самом деле. Сай хороший человек, но мы совсем разные. Когда я думала, что он слышит и понимает меня, на самом деле он просто слушал и изучал. Делал какие-то выводы, исходя из этого выбирал, как себя со мной вести, что говорить. Как-то это все не по-настоящему, понимаете? Как если бы... я зашла в эту оранжерею, изумилась, а потом оказалось, что растения здесь — искусственные. Ровно через год после той свадьбы он сделал мне предложение. Тоже — как по инструкции. Я, наверное, должна была согласиться, но посмотрела ему в глаза и поняла, что не могу. Как я провела бы с ним жизнь? И когда я ему отказала, то увидела, что ему действительно больно. Из-за этого я чувствую себя ужасно виноватой, хотя понимаю, что не должна… Так о своих чувствах она не рассказывала никому, даже Сакуре. Хотя Ино и не объяснила Гааре, почему именно ей в тот день потребовалось забыться, ощущение было такое, словно она наконец выговорилась. На душе впервые за долгое время стало легче. Но в ту же секунду накрыл жалящий стыд за то, что она обрушила на Гаару лишние откровения. Проявила этим слабость и невежливость. — У меня нет такого опыта в отношениях, — сказал Гарра спустя несколько мгновений, когда Ино совсем уже не знала, куда деть глаза, — но, думаю, вы правильно поступили, прислушавшись к своему сердцу. Вот такой короткий ответ по сравнению с ее тирадой — и этого вместе с его изменившимся тоном было достаточно, чтобы Ино снова осмелилась на него посмотреть. Он не выглядел утомленным разговором, даже... наоборот: казался заинтересованным. — Вы поэтому решили взять эту миссию в Суну? — вдруг спросил Гаара серьезно. — Наверное, это стало последней каплей, — призналась Ино. Она отчего-то совсем не хотела ему врать и юлить, — но только из-за неудавшихся отношений я бы сбегать не стала. Не волнуйтесь, качество моей работы по причине личных проблем не пострадает. — Я в этом не сомневаюсь, — просто ответил он. Наконец они направились к выходу, и по мере того, как тени густых кустарников оставались все дальше за спиной, Ино вновь начало одолевать смущение. Зря она столько ему рассказала — подумает еще: очередная девчонка, которая решила поплакаться об отношениях вместо того, чтобы обсудить что-нибудь более серьезное. — Мне очень нужно спешить в госпиталь, — пробормотала она, ускоряя шаг. — Спасибо большое за прогулку, Гаара-сан. Он ей так ничего и не ответил. И не стал нагонять. Тот рабочий день прошел в суматохе, Ино с трудом могла сосредоточиться. С одной стороны, ей стало легче — ощущение было, словно неприятную саднящую рану наконец промыли и забинтовали, но в то же время в груди зародилось неясное беспокойство. Так обычно бывает, когда даешь волю эмоциям и из-за этого оказываешься словно бы в уязвимом положении. Разговор, как теперь Ино решила, вышел каким-то односторонним — она поделилась своими очень личными переживаниями, а он, видимо, был вынужден слушать. Самоанализ не помогал: Ино все больше начинала на себя злиться. В конце концов она решила не упускать выбитую привилегию посещать полигон, и несколько дней подряд — то утром, то вечером, — изнуряла себя совершенно обычной, без использования чакры, тренировкой по метанию сюрикенов. Их ей с неохотой выдал Баки — правда, когда услышал, что это Гаара разрешил тренироваться, недовольства в его взгляде стало меньше. Физические нагрузки помогали бы выбивать из головы лишние мысли, если бы не одна деталь: полигон прекрасно просматривался из окон резиденции казекаге. Ино ощущала — и как сенсор, и просто интуитивно, — что Гаара за ней наблюдает. Вместо того, чтобы бросить это занятие, Ино почему-то стала тренироваться еще более рьяно: пусть знает, что она не только жаловаться умеет, но и — всегда попадать в цель.