Способы жить

Еще одна неделя за работой в госпитале и тренировками пролетела незаметно — Ино даже не поняла, как наступило время писать очередные отчеты. С каждым днем ей все лучше удавалось находить с новыми коллегами общий язык. Увидев ее в деле, они, кажется, перестали сомневаться в том, что Коноха направила в Суну стоящего специалиста. Погружаясь в чужие проблемы, Ино, как обычно, забывала о своих — к тому же, многие из них были действительно ужасными. Несмотря на то, что существовали общие методики лечения, приходилось подстраиваться под каждого пациента — даже при схожести историй во всех было что-то свое. Оказалось, что на Суну наложила серьезный отпечаток не только последняя война, когда великие страны объединились перед общим врагом. Долгие годы до примирения они воевали между собой, случались конфликты и с более мелкими странами — из-за этого в Суне осталось много сирот и женщин, переживших насилие. Работать с ними было тяжелее всего, но Ино оказалась готова к сложностям. Еще в Конохе общение с сиротами, совсем рано лишившимися родителей, странным образом примиряло ее со смертью отца. В отличие от этих детей, у Ино была возможность провести со своим отцом много времени. Да, недостаточно — но все равно много. Ино знала, что без его любви и поддержки не смогла бы вырасти такой, какой выросла — в глубине души она всегда была уверена, что достойна лучшего и не хотела соглашаться на меньшее. Если бы это было не так, то она приняла бы предложение Сая и осталась бы в Конохе — но с ощущением, что сделала неправильный выбор, который просто соответствует ожиданиям окружающих. Принято было считать, что жизнь шиноби коротка. Многие умирают, так и не успев стать взрослыми. Поэтому в порядке вещей, особенно для наследников клана, завести детей еще до двадцати лет. Несмотря на то, что эпоха войн закончилась, Ино знала, чего от нее ждут близкие: что она вот-вот выйдет замуж и родит ребенка. Когда она начала встречаться с Саем, мама сразу приняла его как члена семьи и уже стала примерять на себя роль тещи. Это раздражало. Наверное, если бы Ино любила Сая, все было бы иначе. Или если бы на его месте был Шикамару, все было бы иначе — ее бы не выводило из себя, что родственники и знакомые постоянно намекают на предстоящий брак. Может быть, у них с Шикамару родилось бы двое детей — один продолжил бы род Нара, а другой — Яманака. После войны Ино иногда мечтала о том, чтобы ее жизнь сложилась именно так. Конечно, кроме Сая были и другие — за ней многие пытались ухаживать, но он оказался ближе всех в тот момент, когда она почувствовала себя раздавленной из-за свадьбы Шикамару. Не было вещей, которые он делал неправильно — и потому отказать ему было ужасно сложно. И все же Ино поняла, что не сможет поклясться ему в любви. Хуже всего было то, что Сай, где-то узнав, что девушки якобы грезят, чтобы им сделали предложение именно так, встал на одно колено посреди людей, на улице. В тот день была ярмарка, в деревне царило праздничное настроение, Ино даже надела расшитую голубую юкату. Когда Сай задал вопрос и достал кольцо, окружающие замерли в ожидании красивого момента, а Ино — от ужаса. В тот миг она была благодарна себе хотя бы за то, что не отказалась от длинной челки — за ней удалось спрятать глаза. Тогда Ино ощутила вину по разным причинам. Ей всегда нравилось внимание, и отношение Сая не стало исключением. Ей казалось, что она, встречаясь с ним, лгала, дав ложную надежду, но вот себе соврать не получилось: ей нужно было нечто большее. В какой-то момент Ино казалось, что они смогут сблизиться, но мысли и чувства Сая всегда оставались загадкой. Она научилась различать оттенки его полуулыбок и взглядов, но между ними не было настоящей искренности. Тогда Ино поняла, что захотела быть вместе с Шикамару именно потому, что после победы они стали по-настоящему близки — подолгу разговаривали и молчали рядом. Ей казалось, что она действительно его понимает. Но с Саем не было даже иллюзии этой близости. Мама и знакомые, на чьих глазах разворачивались их отношения, были шокированы решением Ино и жалели Сая, но она знала — папа ее понял бы. Он бы сказал: не слушай никого, дочка, главное, чтобы ты была счастлива. Он вообще умел найти нужные слова для того, чтобы поддержать ее дух. И гордился ее успехами. Это всегда придавало сил, помогало вкладываться в работу, даже когда голова шла кругом. Вот и сейчас, заканчивая писать для Сакуры отчет, несмотря на позднюю ночь воскресенья, Ино ощущала только сосредоточенность. Единственное, что ее волновало — завтрашний доклад Гааре. Придется разговаривать о том, что для оказания необходимой помощи людям потребуются деньги. Ино могла спокойно обсуждать такие вещи в родной деревне, но в Суне… очевидно, что она куда беднее Конохи — говорить о дополнительных вложениях, когда Ино даже не знала возможностей Гаары, было неловко. Еще было ужасно неловко видеться с ним после того излишне откровенного разговора. Но все же пришлось. В этот раз Гаара снова находился в своем кабинете не один: за небольшим столом в углу разбирала кипу документов Мацури. Видимо, она исполняла роль помощницы. Подняв голову, Мацури коротко кивнула Ино и снова углубилась в бумаги. — Доброе утро, Ино-сан. — Гаара выглядел каким-то невыспавшимся, и Ино сразу пожалела о том, что не может просто положить ему отчет на стол и уйти. — Как у вас идут дела? — Я хотела бы поговорить, — она неуклюже прочистила горло, — о том, что для помощи некоторым группам пациентов не хватает ресурсов. Гаара молчал, позволяя ей продолжать. — Особенность Суны в том, — Ино решила избегать казенных формулировок, — что у вас очень много круглых сирот. В Конохе их после войн тоже, конечно, осталось немало, но у Суны все время были непрекращающиеся конфликты с разными странами — а, значит, и больше жертв. Взрослым людям мы можем помочь психотерапией, дать им все инструменты для того, чтобы они могли начать качественно жить… Но дети — другое дело. Помощь им не заканчивается часом работы специалиста. Они полностью зависят от ирьенинов и воспитателей в детском доме. В отчете я подробно написала о том, что именно нужно сделать для того, чтобы эти дети не чувствовали себя брошенными и росли в более-менее здоровой среде. Это, конечно, потребует больших вложений… Ино запнулась, увидев изменившийся взгляд Гаары. И вдруг поняла — для него эта тема очень личная. Она слышала, что о нем говорили — мать умерла при родах, а отец — от руки Орочимару, когда тот решил напасть на Коноху. И это, и судьба джинчуурики наложили на него серьезный отпечаток — Ино чуть не поежилась, вспомнив, каким он был при первой их встрече. Она хорошо помнила то ощущение от его ужасающей чакры и пугающего поведения отъявленного убийцы… Позже было сложно поверить, что он изменился — но его поступки говорили сами за себя. Гаара, по-видимому, оставался замкнутым и немногословным человеком, но рядом с ним совершенно не было страшно — даже наоборот. Теперь ощущения от его чакры разительно отличались — она исходила приятным теплом. Ино неожиданно смутилась, снова вспомнив их разговор в оранжерее, а еще то, как всю эту неделю Гаара наблюдал за ее тренировками. Может, другой шиноби этого и не почувствовал бы, но она была первоклассным сенсором. — Спасибо за информацию, Ино-сан. Я обязательно изучу все, что вы написали. Гаара явно был озадачен. Одна из главных проблем в том, чтобы чем-либо руководить — нужно постоянно искать на все деньги. Ино, как глава клана, прекрасно об этом знала. Поэтому решилась озвучить свои мысли — хотя при Мацури ей почему-то не очень хотелось этого делать. — Я понимаю, что с финансированием могут возникнуть сложности, — осторожно начала Ино, и сразу же ощутила взгляд Мацури, — поэтому подумала над тем, как можно помочь делу. — Было бы интересно выслушать ваши советы. Гаара сказал это серьезно, без снисхождения — ну что чужачка может знать о делах Суны! — и Ино этим вдохновилась. — Вы говорили о том, что феодал Страны Ветра не такой щедрый, как наш, но… хочу сказать вот что: просто так денег никто не дает. Коноха полезна Стране Огня, и это очевидно всем. У нас постоянно проводятся большие ярмарки и праздники, мы так хорошо обустроили онсэны, что туристы теперь предпочитают ездить к нам, а не в Страну Горячих Источников. В мирную эпоху люди стали больше путешествовать. И они стремятся к экзотике, к тому, чего не видели у себя дома… Может, вам со стороны этого не видно, но Суна — прекрасное место для того, чтобы привлечь сюда иностранцев. У многих из них толстые кошельки. Ино перевела дыхание, наблюдая за реакцией Гаары. Он не выглядел скучающим или раздраженным — хороший знак. — Стране Огня, конечно, повезло — густые леса, реки… Но Страна Ветра красива не меньше, просто иной красотой. Когда я добиралась до Суны, поначалу мне было немного не по себе — я так люблю деревья и растения! А тут сплошной песок… — Ино услышала, как хмыкнула Мацури, и решила это проигнорировать. — Но потом я увидела рассвет в пустыне. И это было просто невероятно! А со скал вид наверняка еще лучше. Здесь есть, на что посмотреть. К тому же, благодаря железной дороге люди смогут добраться до Суны без труда. Полюбоваться оазисами, руинами замков — я по пути видела несколько — остаться в деревне на время ярмарки… У вас прекрасная уличная еда, только бы научить торговцев приветливо улыбаться — и от желающих попробовать местную кухню отбоя не будет. Чего стоит только песчаное данго! Туристы оставляют деньги, которые можно вложить и в обустройство деревни, и в медицину. Но в первую очередь — помочь детям. Гаара долго молчал, и Ино уже было подумала, что зря она это все затеяла. — Все, что вы сказали, стоит внимания, — наконец ответил он, выпрямившись за столом. — Я уже размышлял о чем-то подобном, но мои советники очень консервативны и словно живут в ожидании новой войны — они скорее одобрят закупку оружия, чем траты на развитие туризма. Но это тупиковый путь. Вы, Ино-сан, как человек из другой — процветающей — страны, видите то, чего не видим мы. Рассветы в пустыне и правда удивительны, а мы принимаем их как должное. Он мягко, одними уголками губ, улыбался, и Ино сразу улыбнулась в ответ. Она понимала, что все это — проект не одного дня, и за месяц или даже несколько нужных денег не собрать, но хотя бы попробовать стоило. — Я буду рада, — она снова, как и тогда, в оранжерее, ощущала легкий трепет, а в сердце растекалось непонятное тепло, — если мои идеи чем-то помогут. Краем глаза Ино увидела, что Мацури переводит взгляд с Гаары на нее. Вдруг она поднялась из-за своего стола и с нечитаемым выражением лица произнесла: — Ино-сан, вы сейчас идете в госпиталь? Я пройдусь с вами — мне нужно забрать там кое-какие документы. Ино была удивлена, но виду не подала. Попрощавшись с Гаарой, она вместе с Мацури вышла на улицу — солнце поднималось все выше, день обещал быть жарким. Часть пути они прошли молча, и Ино уже надеялась, что так и продолжится — ей не нравились эти странные взгляды Мацури в кабинете казекаге — как вдруг та заговорила: — Не поймите меня неправильно, — Мацури даже не смотрела на нее, — но вы здесь для того, чтобы делиться опытом с ирьенинами, Ино-сан. Вам лучше оставить такие разговоры с Гаарой-сама его помощникам и советникам. Не хотелось бы, чтобы он доверился мнению человека со стороны, а потом ничего не вышло… Сначала Ино оторопела, но только на секунду — не требовалось невероятной проницательности, чтобы понять. Мацури ревновала. Судя по ее благоговейному отношению к Гааре, она была от него без ума и наверняка завистью относилась к каждой его улыбке, предназначенной другой. А как его помощница, конечно, хотела быть полезной и сама предлагать идеи, которые ему понравились бы. За пару мгновений Ино перебрала несколько возможных вариантов ответа. Требовался такой, чтобы Мацури поняла — она будет продолжать говорить то, что считает нужным, но воевать за расположение Гаары с ней не собирается. Ино это не нужно. — Все, чего я хочу — помочь Суне, — сказала она, испытав облегчение при виде госпиталя — они были уже совсем близко, — а качество медицины и состояние экономики — тесно связанные вещи. На вашем месте, Мацури-сан, я бы верила в своего казекаге. Мне кажется, он достаточно умен для того, чтобы разобраться, хороша ли идея, и претворить ее в жизнь. Мацури не смогла быстро найтись с ответом, да и Ино не дала этого сделать — войдя в двери госпиталя, она вежливо поклонилась ей и скрылась в уже хорошо знакомых коридорах. Несколько ирьенинов из тех, с которыми она работала, ухаживали за травами и растениями в оранжерее. За последнюю неделю Ино успела побывать там не один раз и разговориться с Каори и Ичиро — миловидной молодой женщиной и щупленьким парнем, который в первый день спрашивал о Сакуре. Теперь они приветственно махали, завидев Ино, и даже предлагали ей вместе ходить на обед, попутно рассказывая множество полезных вещей о порядках в госпитале и Суне. — Ино-сан! — Сейчас Каори блестела глазами, заговорщицки поглядывая на стоящего рядом Ичиро. — Ино-сан, помните, как на прошлой неделе вы дали нам совет? Травы, которые мы выращиваем для изготовления лекарств от глазных болезней, стали чахнуть… Вы сказали, что им требуется более азотистая почва… Мы пересадили — и им почти сразу же стало лучше! Спасибо вам — мы уже не знали, что и делать! — Я счастлива, что мне удалось помочь, — заулыбалась Ино, — к тому же, я очень скучаю по своей теплице… Так что обращайтесь — мне это только в радость. Ино рассказывала им, что в Конохе остался цветочный магазин, который ее семья держит уже много лет, а она сама больше всего на свете любит возиться с цветами. — Это вам, Ино-сан. — Ичиро откашлялся, поправив очки, и достал из-за спины небольшой букетик ярко-синих васильков. —У нас здесь только лекарственные растения, но… Ино подавила желание броситься к ним, чтобы обнять — все-таки в Суне народ более сдержанный, и ей не хотелось их смущать. — Спасибо вам огромное, Каори-сан, Ичиро-сан! Они прекрасны! Весь день Ино чуть ли не пританцовывала, а когда пришла домой — в свою временную квартиру, которую в голове у себя называла домом — первым делом стала искать, куда бы поставить васильки. Ваз, конечно, здесь не было, поэтому пришлось довольствоваться большой кружкой, а потом еще полчаса ждать, пока дадут воду, чтобы ее заполнить. Это было удивительно даже для самой Ино, но она довольно быстро привыкла к таким вот бытовым неудобствам. Правда, если бы она оказалась в Суне летом, было бы куда сложнее. В сентябре же погода стояла терпимая, а по ночам температура воздуха опускалась так сильно, что бывало даже холодно. Вскоре в одну из таких ночей Ино долго не могла уснуть — наступил ее день рождения. В Суне некому было ее поздравить, но это странным образом не расстраивало. Даже наоборот. Она всегда любила праздники, но на этот раз отмечать не хотелось — хватит и открыток, которые ей наверняка пришлют по почте родные и Сакура. Может быть, даже Шикамару что-нибудь напишет. Ино, подумав, все же решила отправить ему поздравление еще в понедельник, заодно с отчетом Сакуре. Раньше Ино никогда не жила одна, но сейчас поняла, что это именно то, чего ей не хватало — возможности остаться наедине с собой и своими мыслями. Здесь не было ни обеспокоенной все время мамы, ни расспрашивающей о ее состоянии Сакуры, ни Сая — один его вид вызывал теперь в Ино чувство вины, ни Шикамару — при взгляде на него сжималось сердце. Здесь Ино была сама по себе, а еще у нее вновь появилось ощущение, что она действительно нужна и делает что-то полезное — это невероятно успокаивало и помогало вставать по утрам. Все чаще она, собираясь в госпиталь, замечала у себя в зеркале улыбку. И все же уснуть сегодня было сложно. Мысли об оставленной в Конохе жизни роились в голове, перемежаясь с беспокойными размышлениями о бытовых мелочах, местных пациентах, и — почему-то — Гааре. Ино выпила стакан холодной воды, попробовала почитать притащенный из госпиталя справочник, даже помедитировала — но все равно это не помогло. Вздохнув, она решила пойти на тренировочный полигон и вымотать себя физически, чтобы хоть немного поспать. На улице не оказалось ни души, но Ино знала, что это обманчивое ощущение — в Суне люди все еще были настороже, поэтому местная полиция следила за порядком, не привлекая к себе внимания. Несмотря на прохладу, она надела простую хлопковую футболку и шорты — в процессе тренировки все равно станет жарко, — поэтому, добравшись до полигона, слегка продрогла. Обычно ночью он освещался довольно скудно, но сегодня, в полнолуние, был залит ярким светом. Сюрикенов Ино выдали немного — постоянно приходилось возвращаться к мишеням, чтобы вытащить их и метать заново. Они лежали в ладонях надежно и привычно. Минут через десять Ино решила взять в каждую руку по три сюрикена и проверить, сможет ли она попасть в цель в прыжке. Дуновение ветра откинуло со лба длинную челку, и, сосредоточившись, Ино отточенным движением метнула сюрикены. — А раньше бы попали все, — немного разочарованно протянула она, обращаясь к застывшему неподалеку Гааре. Один из сюрикенов лишь царапнул мишень. Нельзя было забрасывать обычные тренировки. — В мирное время эти умения — не главное. — В лунном свете темные тени под его глазами казались еще глубже. — Вам не спится, Гаара-сан? — Ино стала собирать сюрикены и складывать их в набедренную сумку. — Сейчас поздняя ночь. — Сегодня полнолуние. — В его голосе послышалась усталость. — Прошло несколько лет с тех пор, как из меня извлекли Шукаку, но я до сих пор не могу уснуть в такие дни. Это, наверное, привычка. С ним я вообще не мог толком спать. Ино покачала головой. Это звучало ужасно. Что с человеком может сделать многолетний недостаток сна? Тем более в том возрасте, когда психика только формируется… — Не беспокойтесь, Ино-сан. — Он заметил выражение ее лица. — Теперь все гораздо лучше. К тому же, эти бессонные ночи я могу потратить с пользой, занимаясь делами деревни. Их очень много. Вы дали мне дельный совет — он меня вдохновил. К тому же, так подробно расписали в отчете предложения… Завтра я отправлюсь к дайме Страны Ветра, чтобы обсудить с ним финансовые вопросы. — Я уверена, что у вас все получится, Гаара-сан. — Ино снова смутилась — неужели он принял такое решение потому, что прислушался к ней? — Я на это надеюсь. — Он поднял взгляд на луну. — Советники не поддержали меня — они считают, что выпрашивать деньги у феодала — значит, унижаться. Но я, видимо, не настолько горд, если речь идет о людях, которые живут в моей деревне. — В этом нет ничего зазорного, — согласилась Ино. С минуту они молчали, любуясь огромной луной. Она была так близко, что, казалось, если протянешь руку — сможешь дотронуться. — Кстати, Ино-сан, — вдруг повернулся к ней Гаара, — с днем рождения. Запомнил все-таки. Было забавно, что он — первый и, наверное, единственный человек, который сегодня ее лично поздравил. Коллегам о празднике она решила не говорить — Каори и Ичиро точно потащат в идзакаю. Настроения на шумные посиделки не было. — Спасибо, — улыбнулась она. Ино ожидала, что теперь Гаара уйдет, и она сможет продолжить тренировку, но он не спешил — и от этого почему-то на душе стало радостно. — Вы отчитываетесь мне о работе, но… мне хотелось бы узнать, как вы чувствуете себя в Суне? Наверняка он это спрашивает из-за того, что тогда в оранжерее она разнылась. — Мне хорошо здесь, — это было правдой, — просто сегодня слишком много мыслей в голове, вот и не спится. — Я понимаю. — Он кивнул. — Вам, наверное, неуютно здесь, вдали от дома. Если вам вдруг захочется поговорить… помните, что и в Суне у вас есть друг. Ино думала, что переборщила с откровенностью, рассказав о Сае, а теперь Гаара сам предлагал ей делиться тем, что у нее на душе. И делал это очень просто, искренне — ей сразу же захотелось отплатить тем же. — Я и так много всего на вас вывалила, — она пригладила волосы, растрепавшиеся за время тренировки, — а вот вы ничего не рассказали. Вы тоже думаете о своем прошлом, когда не можете уснуть по ночам? — Прошлое у меня незавидное. — Гаара еле заметно горько поморщился. — Я не знал своей матери, а отец постоянно подсылал ко мне убийц, но так и не преуспел в этом. Среди подосланных был брат моей матери, Яшамару. Я очень его любил… И до сих пор часто вспоминаю ту ночь, когда убил его, защищаясь. Это на долгие годы погрузило меня во тьму. Ино молчала, не ощущая страха или отвращения — только глубокое сочувствие. Было сложно представить, как он с этим живет. — Но Наруто помог мне, и с тех пор у меня появился настоящий друг. — Его взгляд потеплел. — Любовь моей матери воплотилась в оберегающем меня песке, а отец, которого на войне воскресили с помощью Эдо Тенсей, признал свои ошибки и попросил прощения. У меня есть Темари, хотя она и уехала в Коноху, и Канкуро — я всегда могу на него положиться. — И все же, — Ино вновь посмотрела на луну — ей было неловко глядеть Гааре прямо в глаза, — рядом с вами сейчас только брат. Неужели… вам не одиноко? — Если я и начинаю ощущать одиночество, — было слышно, что он говорит об очень сокровенном, — то сразу вспоминаю, что отвечаю за тысячи жителей этой деревни. Они — моя семья. Это не то же самое, что по-настоящему близкие люди, с которыми можно разделить радость и боль, подумала Ино. Но озвучивать этого не стала. — А вам одиноко, Ино-сан? Одиночество. Вот она — простая причина, по которой ей было неуютно в Конохе. Несмотря на все обязательства, друзей и семью Ино ощущала себя одинокой. У нее не было там человека, который действительно понимал бы ее и утешал одним своим присутствием. — Да. По крайней мере, раньше, — честно призналась она. — Знаете, сейчас мне кажется… что это не совсем так. Рядом с Гаарой было спокойно. Почему-то Ино чувствовала: она действительно может рассказать что угодно и быть понятой. Все же посмотрев в его глаза — излучающие невероятную надежность — Ино ощутила, словно ее затягивает в мощный водоворот. Что это за чувство? Вроде бы знакомое, но вместе с тем такое новое, другое по силе… — Я все же пойду, Гаара-сан, — сказала она прежде, чем он ей ответил, — попробую уснуть. И ей действительно это удалось. Правда, ранним утром она все же подскочила на кровати — от резкого порыва ветра, залетевшего в окно с такой силой, что заколыхались шторы. На подоконнике оказался небольшой кактус в маленьком горшке. Он цвел мелкими сиреневыми цветками — Ино такого никогда не видела. Под горшком остался тонкий слой песка, и Ино положила на него ладонь, бездумно улыбаясь. Не было смысла перед собой отрицать: подарок от Гаары — а она не сомневалась, что это его рук дело, — воспринимался куда иначе, чем букет от коллег.