Враг моего врага

Первое декабря две тысяча тринадцатого года. Перевалочная база Манас. Сокулукский район, Чуйская область, Кыргызстан. Размещение части: 376-е воздушное экспедиционное крыло, коалиционные отряды из стран, входящие в состав сил содействия безопасности (ИСАФ), оперативная группа 141. Обстановка вокруг — замёрзшая пустыня. На милю ни живой души, кроме крыс, птиц и случайных снежных барсов. Где-то в девяносто с лишним километрах полоса заснеженных гор — так называемый Тянь-Шань — упиралась в облака, то единственное, что не было бежевым, серым или зелёным пятном вокруг. И где-то на высоте более восьмисот метров C-130Hercules доставлял нервничающих и дремлющих солдат американской армии из перевалочной базы Манас к следующему пункту назначения в Афганистане. Немного дальше от основной базы, в оцепленой зоне, за упреждающим знаком, охраняемым разделом 18 USC 1382, располагась совместная оперативная группа. Дальше в стороне, возле Т — образного здания, чьи стены украшали граффити, разделенные электрическими заборами, стояло несколько полукруглых палаток, выпущенных ВВС США. Это были очень даже неплохие (не все равно довольно потрепаные) штабные и офицерские общежития, разбросанные вдоль главной дороги, проходящей через лагерь. — И… флеш-рояль, — самодовольно сказал мужчина в балаклаве, бросая короля червей на столик, в одной из палаток MWR (Morale Welfare Recreation) для совместной оперативной группы. Позади него Team Metal смотрели баскетбольный матч на портативном телеке, апплодируя или освистывая. Впереди, вокруг складного столика, обшитого искусственным деревянным шпоном, сидели четверо мужчин: русский, англичанин, шотландец и американец. Наши возможные знакомцы — Николай, Гоуст, Соуп и Роуч. Соуп сбросил карты, от души ругаясь, акцент усиливался от гнева, а Гоуст медленно подгребал стопку фишек к себе. — Ты издеваешься! Так ты, черт возьми, не блефовал. Отличный трюк. — Я думал, ты стратег, кэп, — усмехнулся Гоуст. — В следующий раз не иди ва-банк, когда со мной играешь. Роуч сочувственно похлопал Соупа по плечу, глядящего с отчаянием на свои убывшие фишки. Николай покачал головой, наблюдая за их выходками. Он-то был осторожным человеком и сбросил карты раньше. Вдруг на его телефон пришло уведомление. Сигнал. Он жестом приказал отряду Браво следовать за ним на улицу, где Гоуст и Соуп решили перекурить, раз выдалась возможность, рядом с радиовышкой, пока Николай изучал сообщение. — Это Камаров, — сказал Николай, постучав по экрану телефона пальцем. — Говорит, что у него есть важная информация для нас. Нужно встретиться с ним завтра в девять ноль ноль на базе Кант. — Очень вовремя, — сказал Гоуст, вставая с корточек. — Думал, что эта операция катится к чертям собачьим, из-за всей этой ерунды. — Прошло всего пара месяцев, — фыркнул Соуп. — Тебе нужно успокоиться, элти. — Прошло два месяца с тех пор, как мы потеряли нашего А-один, — ответил Гоуст. — И все, что мы делали с тех пор, это садились в лужу каждый раз, когда шли по ложному следу. — Его убили из-за недостатка информации, а мы чуть не победили, — напомнил Соуп, на мгновение в его глазах мелькнула тоска. Он постучал сигарой «Вилла-Клара» о бетонную стойку вышки, стряхивая пепел. Сделал долгую затяжку. — Я так скажу: пусть генерал возьмёт столько времени, сколько ему понадобится. Нам не нужно повторения истории с вами, парни. — Хорошо, капитан, ещё бы ухо мое слышало нормально, то я сказал бы, что все то было из любви к вам, — с долей сарказма произнес Гоуст. Он повернулся к Роучу, приобнимая молчавшего большую часть времени, человека. — Надеюсь, ты не слишком устал для «другой» игры в покер. Может поиграем на раздевание и ты пригласишь сюда свою подружку? Роуч покраснел и покачал головой. — Ты уверен в этом? Старый добрый Гэри Сандерсон не хочет похвастаться своим идеальным прессом? — улыбался Гоуст. — Может произведет на нее впечатление. Ты ведь красивый парень. Он встряхнул его за плечо, Роучу каким-то образом удалось покраснеть ещё больше. — Эх ты, — Райли в последний раз похлопал его по спине и повернулся к Соупу и Николаю. — Ну, что парни, сыграем с Metals в покер на раздевание? Николай вытаращил на него глаза, Соуп рассмеялся, спрыгивая со своего насеста. — Не на что смотреть в нашей группе, — прокомментировал он. — Единственное тело, на которое можно играть, это Сендмен. — Меня забыл упомянуть. — Сделай я это, твое эго взлетит в небеса, Саймон. — Оно уже там, — внезапно заговорил Роуч. — Это очень обидно с твоей стороны, — ткнул его локтем Гуост. И это все, что ты сказал за несколько недель? Провал. — Он говорил со мной вчера, — удивленный словами Райли, сказал Николай. — У нас был долгий разговор о том, что вчера было начинкой пиццы в столовке. — Хорошо, парни, давайте завязывать, пока Саймон не начал умничать. — Только в твоих снах, Джон. *********** Небо всегда темнее перед рассветом. Капитан Джон Мактавиш проснулся в четыре утра и бегом направился к палатке фитнес-центра. Правила перевалочной базы требовало постоянного ношение оружия, двадцать четыре на семь, за исключением физических упражнений. Но Соуп все равно носил с собой свой — нет, Прайса — пистолет М1911. Первой причиной была безопасность. Второй... ...Ну. Гоуст однажды сказал ему, что он слишком сентиментален. Они с Райли были совершенно разными людьми, разными солдатами, и Гоуст не мог позволить себе быть сентиментальным. Соупу было жаль этого парня, но он никогда не показал бы этого, то было прямым оскорблением для другого человека. После тренировки и душа (которые были просто переделанными транспортными контейнерами) он вернулся в их палатку, где Гоуст чистил свой карабин С8. Быстро и эффективно. Команда Metal, состоящая из Сендмена, Фроста, Гринча и Трака, живших с ними в одной палатке, болтали и смеялись. Фрост зевнул, а Сендмен сунул палец ему в рот, тот опихнул его руку, преувеличенно изобразив рвотные позывы. — Значит, в Кант едут по четыре человека из команд «Альфа» и «Браво»? — посерьезнев спросил Сендмен Соупа. — Думал, нас будет больше. — Ну да, скажи это Шепарду. — ответил Соуп пожимая плечами. — Кажется, он любит свои крохотные отряды и штурмовые группы. Думаю, он назначит больше, если эта «действующая информация» реально чего-то стоит. — Похоже, что сейчас на фронте лоялистов сплошь и рядом плохие новости, — присоединился к разговору Николай, надев на голову свою любимую шляпу задом наперед. — Как там говорится? Один шаг вперёд и два шага назад. — Да, — Соуп задумчиво покрутил сигару между пальцами. — Я просто надеюсь, что выиграна война, а не сражение. Прайс, хотел бы я знать, что, черт возьми, ты бы сделал, сумасшедший убдюдок. *********** Петропавловск, полуостров Камчатка, Россия Время одиннадцать ноль ноль (плюс шесть от времени Кыргызстана) В течении следующих пятнадцати дней с середины ноября Прайс начал учить русский язык. Устал не понимать над чем смеются надзиратели, что говорят другие заключённые (один был сокамерником Прайса пять дней, прежде, чем погибнуть. Он бормотал во сне). Примерно за неделю до отъезда Макарова Прайс запросил «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова, как переведенную, так и не переведенную версии. Он уже читал перевод и наслаждался ею, но снова нуждался в ней, для справки, для сравнения. Макаров испытующе посмотрел на него, прежде чем вернуться на следующий день с ними и несколькими дополнениями: «Русские сказки» Александра Афанасьева, «Преступление и наказание» Федора Достоевского (которое Прайс уже читал) и «Капитанская дочка» Александра Пушкина. Честно говоря, Прайс уже знал основы русского языка. Пришлось подучить, так как он проводил операции в России. Но это был разве что уровень начальной школы, грубо говоря. Простые фразы, типа «сдаюсь», «граната», «ядерное оружие». Он был знаком с большей частью кириллицы, хотя время от времени ему приходилось просить помощи у Юрия, когда тот приходил. Он также установил своим скудным знанием русского и небольшим прощупыванием, что Юрий являлся полевым командиром Восточного фронта. Борис Ворчевский был командиром Западного фронта. Макаров в настоящее время был главой ультранационалистов, хотя межу ним и Ворчевским, казалось, образовался раскол. Эту информацию Прайс знал и так, из разведки ЦРУ и из новостей Би-Би-Си, здесь же он получил подтверждение. Также казалось, что на западном фронте дела обстоят намного лучше, чем на восточном. Сейчас охранники казались нервными, их шаги становились все быстрее и резче. Прайс обращал внимание на внешний шум, когда читал. Многозадачность. Он часто этим занимался и во время рыбалки. Перед отъездом, Макаров проверил Рокки — Пушок, как настаивал мужчина, — и заменил ему повязки. — Через пару недель его можно отпустить, — прокомментировал он, гладя Рокки по голове. Эта новость одновременоо огорчила и обрадовала Прайса. Рокки составлял ему компанию, пока он сидел в своей камере, шурша и поклевывая его пальцы. Скрашивал тишину. Без птицы капитан, по сути, сидел в одиночке. Всю неделю после отбытия Макарова, он ждал возобновления пыток, жалея, что у него не осталось заточки Анатолия. Дерьмо. Надо было рискнуть сбежать с лоялистами, пока у него был шанс. Пока он был без тотального присмотра. Это было ошибкой. Это — все, что имело отношение к его родственной душе - Макаров был расположен к нему — это было то, чего он никогда не ожидал, вообще — и его ответная реакция — было ошибкой. Может быть, он слишком долго был среди русских. Узнал их больше и лучше. Господь. Теперь вы знаете больше, капитан. И парни, увидев его сейчас, сказали бы - какого черта. — Не привязывайся, — сказал однажды Гоуст, сразу после того, как присоединился к оперативной группе, члены семьи погибли, друзья предали. Ожесточенный, циничный человек, потерявший все. Он сказал это тогда Соупу, тогдашнему сержанту, после того, как тот научил молодого Роуча нескольким приемам для теста CQB. Не смешно ли? Теперь, как горошины из одного стручка, Гоуст и Роуч. Роуча не увидишь одного без угрожающей тени Гоуста за ним. Всегда есть способ привязаться - особенно против твоей воли. А иногда это неизбежно. Раньше его обыскивали с раздеванием несколько раз в месяц, примерно. Теперь обыски донага проводились каждый день после того, как он принимал душ. Охраники заставляли его кашлять, затем склоняли над столом и прощупывали. И только после этого, пытаясь сохранить хоть какие-то крупицы приличия, одевался самостоятельно. Могли бы хоть смазку какую использовать. Или на ужин при свечах пригласить, блядь. Юрий казался напряжённым, нервным. Прайс никогда не чувствовал себя лидером, но, эй, он не знал этого парня достаточно хорошо, чтобы сказать наверняка, хороший тот командир или нет. Думал, что Виктор был бы лучшим на этом месте - казалось, тот очень хотел этого - этот человек был той же породы, что и Макаров. Безжалостный. Жил без оглядки. Юрию же хотелось заботиться обо всех, но во время войны, это слабость. Однако он заходил к Прайсу, когда у него было время. Правда сейчас разговор о книгах казался ему менее интересным, он казался отстранённым. Говорил о текущих новостях из газеты, которую принес. Лоялисты. — Они типичные солдаты, — сказал тогда Прайс. Он был обязан Камарову жизнью. — Их мало, но они вас прикроют. И как бонус, они всегда заботятся о штатских. Юрий молчал. — Думаешь о дезертирстве? — Нет, — быстро ответил Юрий и покачал головой. Через неделю, Джон проснулся от того, что Макаров перебирал книги лежащие на металлическом стуле. — Черт возьми, какого хрена ты так пугаешь? А если б я напал на тебя? — проворчал Прайс, садясь прямо перед другим мужчиной. Чуть не вздрогнул от боли в мышцах - после пыток это случалось часто, наряду с болью в суставах, не связанной с его возрастом. Он подозревал, что всему виной электроток пропущенный через его тело, ожоги тянулись по его конечностям, как миниатюрные молнии. Были покрыты тоненькой коростой и нежными под ней. Знал, что останутся шрамы. Потом он заметил Рокки сидящего на коленях Макарова после того, как тот уселся, отложив книги. Он снял повязку с крыла птицы, осмотрел. Та издавала горлом булькающие звуки и закрывала глаза каждый раз, когда Макаров чесал ей шею или макушку. Он здорово разбирается в птицах, подумал Джон. — Сегодня мы его выпустим, — сказал Макаров, проигнорировав ворчание Прайса. — Ты уверен, что он в порядке? — Да, — Макаров бросил на него многозначительный взгляд. — Птица принадлежит дикой природе. Мы не можем держать ее здесь. Это не домашнее животное. — Я знаю, — сказал Прайс, внезапно почувствовав головокружительную тоску по дому. Одиночество. Юрий был хорошей компанией, но не был разговорчивым парнем. Макаров был....Макаров. Все остальные англичанина просто ненавидели. Ну да ладно, с этим Джон мог справиться, поэтому отмахнулся от чувства и встал лицом к стене. Он услышал лёгкий шорох, прежде чем почувствовать теплое присутствие рядом с собой. Почувствовал руки на своих пораненных запястьях, холодный метал наручников уже привычно ощущался на них. Те же руки мягко приподняли рукава его рубашки, и провели пальцами по меткам души. Легко, как перышком. Затем его рукава опустились на место и он обернулся. — Иди первым, — приказал Макаров, открывая двери камеры. — Без повязки? — поднял брови Прайс. — Довольно непрофессионально для тебя. — Давай, нападай на меня, пока я несу Пушка, — бросил вызов Макаров, держа в руках птицу. — Все равно далеко не убежишь. — И куда ж я, черт возьми, побегу? — спросил Прайс, напрягшись. — Туда, где по твоему получше, — неопределенно ответил Макаров. Они прошли по каменным дорожкам, миновав редкие запертые металлические ворота, которые открылись, когда Макаров передал в диспетчерскую в направлении середины мощного атриума. Взгляд Джона задержался на оружейной, прямо под будкой диспетчера, прежде чем Макаров постучал по его правому плечу, направляясь в боковой коридор. Небо рябило волнами нежно-розового и ярко-оранжевого цвета над самой высокой точкой одной из башен ГУЛАГа. Ещё дальше от восходящего солнца мерцали звёзды, снова уходящие во мрак, а облака переливались более темными оттенками. Ветер свистел сквозь зубчатые парапеты, хотя вездесущий запах соли был слабее, чем на уровне земли. Честно сказать, Джон думал, что процесс займет больше времени. Но все, что сделал Макаров, это поднял руку с Рокки на ней, который покачивался, прежде чем взмахнуть крыльями и улететь. Они смотрели, как его силуэт исчезает вдали. Чувствовал себя немного грустно. — Я мог бы сбросить тебя с башни прямо сейчас, — заметил Прайс после минутного молчания. — Давай, попробуй. — Без вариантов? — Ты самоубийца, Прайс. — Ты меня недооцениваешь, — сказал Прайс, наклонив голову. — Это звучит для меня самоубийственно. — Никогда этого не делал, — фыркнул Макаров. — Я думаю, что это ты недооцениваешь меня. — Нет, я видел твою биографию. — А я видел твою, Прайс. Для тебя это станет неожиданностью, но у нас у обоих есть и работает разведка. — Все верно. Тогда ты должен быть готовым...к этому, — сказал Прайс, прижавшись в Макарову спиной и подцепляя его ногу, чтобы опрокинуть. Тот мгновенно отреагировал, схватив его за куртку, отправляя их обоих на пол. Макаров взял его в удушающий захват сзади. Достаточно, чтобы держать неподвижным. — Если ты хотел поспарринговать, мог просто попросить, — выдохнул он Джону в ухо. Прайс усмехнулся. — Просить тебя? Я не какой-нибудь питомец. — Почему ты считаешь, что просить кого-либо о чем-либо - это рабство или унижение? — сердито спросил Макаров. — Только, если я заключённый. Это может быть сюрпризом, но за пределами ГУЛАГа я горазда более общителен. Руки Прайса были скованы за спиной наручниками; он сжал то место, где, по его оценке, находился член Макарова, заставив того ослабить хватку. Затем он использовал плечо, чтобы аккуратно перевернуться, ухмыляясь. Макаров выругался по-русски. — Это грязный трюк, — нахмурился он. — Вот, что происходит, когда ты спаррингуешь не с Юрием, а с кем-то другим. — парировал Джон. — Ха! Юрий? Юрий пытается играть грязно, — рассмеялся Макаров. — Хочешь почетного противника, дерись с Виктором. Но Юрий, когда сражается, далеко не робок. Прайс впервые видел, как он смеётся. Когда он это делал, выглядел не таким изможденным. — Тогда, может быть, я поспаррингую с ним вместо тебя. — поддразнил Джон, скатываясь с Макарова и приземляясь на колени. Тот снова нахмурился. ************ Авиабаза Кант Время девять ноль ноль. Когда "Пинцгауэр" наконец проехал мимо конторльно-пропускных пунктов к бетонному зданию бежевого цвета, Камаров и шестеро его бойцов уже ждали их. Все выглядели уставшими, особенно Камаров, лицо которого было изрезано морщинами, а под глазами темнели мешки. Но он все равно улыбнулся, отступая от УАЗа-469. — Добро пожаловать, друзья мои, — приветствовал он, пожимая руку Соупу. — Вы прибыли точь в точь назначенного времени. — Да, благодаря Гоусту. Он заноза в заднице, но пунктуален, — ответил Мактавиш, похлопывая мужчину по спине. Гоуст ответил ему пустым взглядом. Его солнцезащитные очки всегда делали выражение его глаз в двадцать раз более неразборчивыми. Камаров рассмеялся, указывая на грубоватого мужчину с зелёными глазами: — Ах да, и Саша здесь. Он поднял большой шум из-за того, что прибыл раньше времени. В любом случае, хорошо, что все вы здесь. Следуйте за мной. — Хорошо, что вы все ещё в стране живых, сержант, — кивнул Соуп. — Теперь старший сержант, капитан. Высшее руководство решило, что я более удачлив, чем другие. — Тогда поздравляю с повышением зарплаты. Камаров провел их на верхний этаж здания, который выглядел, как скудный класс с рядами учебных столов, идущих паралельно друг другу, перед белой доской сухого стирания на стене, и протектором наверху. Белая краска облупилась по краям, из-под них выглядывал бетон. — Давайте сразу к делу, — сказал Камаров, когда все уселись, лицо его стало серьезным. Гоуст и Роуч сидели на первом ряду столов; Тeam Metal, Соуп и Николай сидели на складных стульях, а люди Камарова свободно стояли вокруг. — Буквально вчера нам позвонил один из наших ранее пленных солдат, рядовой по имени Анатолий Ворошилов. Мы потеряли его год назад в Якутске, когда он зашёл в тыл врага, чтобы саботировать прибытие кораблей снабжения. Судя по всему, он сбежал из лагеря для военнопленных - ныне ГУЛАГ - на Юго-Востоке от Пертопавловска-Камчатского. Дальневосточный город. С ним шестнадцать солдат, которые прячутся вместе с ним на ферме дружественного гражданского лица после того, как пробились сквозь патрули и избегали главных дорог. После того, как мы подтвердили его личность с помощью кодового слова по тексту, он позвонил мне. — А ты уверен, что это не ловушка? — резко спросил Гоуст. — Может у него пушка у виска. — Решите сами, после того, как услышите остальное, — сказал Камаров. — Анатолий сообщил нам о человеке, известном как заключённый 627 в Петропавловском ГУЛАГе. Мы оба хорошо знаем этого человека, Мактавиш. Капитан Джон Прайс. По-видимому, он жив. Соуп стиснул зубы, глаза Сендмена расширились, а Гоуст и Роуч переглянулись. — Это точно? — спросил Соуп, приподняв брови. — А что Анатолий сказал о нем? — Анатолий сказал, что они вместе сидели в одной камере. Он велел сообщить вам, что Прайс рассказал ему о случае, когда вас заставили достать ''галлон промывочной жидкости для отбора". И что-то о Taco Bell. — Вот же чертов мудак, — шея Соупа покраснела. — Похоже, точно он. — Никогда не слышал этой истории, кэп, — ткнул капитана локтем Райли. — Не нарывайся, и не услышишь. — Очевидно, родственная душа вашего предыдущего капитана, — продолжил Камаров. — ультранационалист высокого ранга. Анатолий сказал, что заметил активность охраны, когда прибыл Прайс, а также слышал слухи о том, что окружение Макарова часто посещает ГУЛАГ. Кроме того, как сообщил наш парень, сам Прайс подтвердил, что метки принадлежат ультранационалису. — Полагаю, поэтому он все ещё жив, — произнес Сендмен. Он сочувственно посмотрел на Фроста, который похлопал его по спине. Брови Соупа опять приподнялись от этой новости. — Так ты хочешь сказать, — Трак наклонился вперёд, потирая подбородок, — что велика вероятность, что мы заполучили себе "Кингфиша" в ГУЛАГе? — Нам нужно будет подтвердить спутниковые снимки, чтобы увидеть реальное положение сил противника, — сказал Камаров. — но по сути да. Мы надеемся отбить полуостров у ультранационалистов, включая военные базы, ГУЛАГ, и одну из точек подводного кабеля "Полярный экспресс". После, отправимся на ближайшую перевалочная базу, чтобы освободить других заключённых. — Я свяжусь с генералом, — сказал Сендмен, доставая портативный компьютер. — Однако, твоему парню Анатолию нужно уходить. Его телефоный звонок мог быть перехвачен и отслежен. — На данный момент у восточных бригад нет ресурсов, ни сил, ни денег, чтобы успевать следить за всем. Но если его и отследили, он понимает риски, — ответил Александр ( или Саша, как упоминалось ранее). Затем добавил помягче — Он умный пацан, выживет, пока мы не доберёмся туда. — Может, Шепард одобрит штурм. Ведь это выглядит, как берлога ультранационалистов. Шепард не принял показания неведомого ему парня всерьез. Он был крайне скептичен. — Допустим, нам удалось поставить этот район под контроль лоялистов, — сказал голос генерала из компьютера. — Как они собираются его удерживать? Доставка, припасы, промышленность. Ближайшие большие города, контролируемые лоялистами, находятся недалеко от Владивостока, а базы ультранационалистов гораздо, намного ближе. Вам придется удерживать оборону на трёх фронтах, не отвлекаясь на побочные миссии. Следующие несколько часов прошли в обсуждении. Камаров предлагал разрозненные рейды, быстро, так как в данный момент они имели преимущество, хотя и ненадолго. Шепард хотел запустить дроны над территорией. Камаров предложил передать Шепарду все разведданные, связанные с военными объектами, поскольку все базы и транспортные средства там принадлежали Российской федерации до прихода ультранационалистов. Генерал был недоволен количеством морских систем защиты. Камаров передал ему разведданные Анатолия. Наконец Шепард согласился. — Я встречу вас в вашем месте к четырем дня с планом. Камаров, я надеюсь, вы знаете кого привести. Подразделения "Альфа" и "Браво". Скажите Уоллкрофту, Гриффену, Маккою и Гатору, чтобы они вошли к вам в подчинение. — Похоже, это снова SAS и Delta Forse, — сказал Гринч, подталкивая Трака, тот лягнул его по голени, — Черт, я знаю, что этим ребятам из JTF2 и SASR просто не терпится намочить ноги. В четыре часа комната наполнилась шумом и людьми, лоялисты и операторы TF141 смешались вместе. Затем вошёл Шепард, его присутствие напоминало маяк в бушующем море - уверенный и внушительный. В помещении стало тихо, когда он приложил карту России к доске на стене, прикрепив магниты к каждому из четырех углов. Они громко щелкали в наступившей тишине. Он взял ярко-красный маркер, обвел им полуостров Камчатка, потом развернулся. — Слушайте, солдаты. Операция "Рождество" началась, — начал Шепард. — У нас есть две основные задачи: убить Кингфиша, он же террорист Владимир Макаров, и спасти Звезду, он же капитан Джон Прайс, ранее Браво-шесть, который был захвачен в ходе операции "Кингфиш" восьмого октября. Наша второстепенная задача - вывести военнопленных из их убежища в селе Чапаевка, примерно в тридцати пяти километрах от Пертопавловского ГУЛАГа. Как только все будет выполнено, старший сержант Камаров возглавит лоялистов в Крутогоровкий пересыльный лагерь, а мы полетим со "Звездой" обратно в штаб. Шепард дважды стукнул кулаком по карте. — Есть, сэр! — Хорошо. Команды "Альфа" и "Браво" направятся к авианосцу "Галифакс" на следующей базе. Команды лоялистов будут находиться в режиме ожидания на авианосце "Верде", а мой штаб будет размещен на авианосце "Континеталь". В то время, как "Томагавки" направятся к их системе ПВО, нейтрализуя ближайшую базу "Елизово", сразу после этого бобардировщики нанесут удары по ключевой инфраструктуре, а истребители уничтожат последние точки ЗРК и любые утечки. Шепард обвел перечисленные области своей лазерной указкой. — На втором этапе команда "Галифакса" будет ждать кодового слова "Гольф- Оскар"; команда "Верде" слова "Blue Sunshine". Вы будете заходить на соответствующие сайты, выполнять свои отдельные задачи и встречаться в ГУЛАГе, как только он будет захвачен. Это самая крупная совместная операция за последние годы - нам понадобятся все руки на палубе. Это понятно? — Да, сэр! — комната сотряслась от многоголосного крика. Шепард кивнул. — Вопросы? — Как вы думаете, сэр, — спросил Гоуст, — какое сопротивление противника нам ожидать? — Враг окружил полуостров огненным кольцом. Авиабаза, военно-морская и пехотная базы, и береговая ракетная бригада рядом друг с другом. Но поблизости нет железной дороги. Полуостров несколько изолирован от остальной части востока России, поэтому вряд ли можно ожидать быстрого подкрепления. Я бы сказал, что мы ожидаем сильного сопротивления, учитывая, что их предводитель, скорее всего, там, но как только мы закончим... мы закончим. Что-нибудь ещё? Никак нет. — Добро. Девятнадцать ноль ноль встреча у ангара С-130 в центре базы Манас. В двадцать ноль ноль. Мы отправляемся на военно-морскую базу Ацуги и там подробно обсудим военный план. Конец связи.