Однажды в киберпанке

      Итто признался каких-то пять дней назад. Он никогда бы не подумал, что подобное может произойти так быстро. Однако годы, проведённые рядом без возможности прикоснуться друг к другу, повлияли на поведение Аято. В день, когда Итто признался, он тут же получил от Аято вопрос: «Значит, ты согласен быть моим?» Итто, конечно же, без раздумий ответил «да». И как же он позже жалел об этом. То есть, безусловно, было приятно быть парнем Аято и делать всякие штучки, которые они не могли делать во френдзоне, однако... Как же было неловко перед всеми. Итто понимал, что они с Аято раздражают и приводят в неловкость друзей, но как же тут управлять своими чувствами?!       Стоп, нет. Давайте по порядку.       Этот момент был для Аято словно спусковым крючком, ведь после этого он раскрылся полностью. Итто такого даже не ожидал. Именно после этой ночи Аято перестал совладать с собой, а Итто оставалось только терпеть (ладно, ему нравилось) и смущаться при друзьях, а особенно перед Аяксом и Итэром. Особенно перед Итэром. Этот парень смотрел на Итто как на врага народа.       Так что же всё-таки произошло?       Мне не стоит даже объяснять, ведь и так всё понятно.       Но всем же хочется, чтобы я объяснила. За этим сюда ведь все и пришли, верно? Извращенцы.       Так вот, вещицы, которые подарил Итто Итэр, лежали без дела до третьего числа. Аято просто предложил использовать их, ссылаясь на то, что срок хранения смазки не такой большой — всего неделя. Конечно, он выдумал это, чтобы Итто поскорее согласился, иначе бы этот парень так и продолжал быть недотрогой.       — Только я не особо умею... — Итто пока что находился в приемлемой позе и в одежде.       — Подожди, хочешь сказать, не смотрел порно или что-то такое? — Аято же был... вообще не похож на себя. Глазами он уже раздел Итто и с каждой секундой становился к нему всё ближе.       — Ну... — Итто отвёл глаза, рассматривая занавески. — Читал... всякое... и всё. — Он не врал, ведь смотреть подобное даже наедине с собой было невероятно стыдно. Читать оказалось не так неловко, однако это занятие тоже вызывало на лице непрошеный румянец.       И сейчас этот румянец тоже появился, хотя его никто не звал. Лучше бы он не появлялся, ведь от такого вида Аято совсем потерял самообладание. Итто привлекал его в том числе из-за своей невинной натуры, которая смущается, стоит только намекнуть на какой-либо физический контакт.       Поэтому Аято больше не оставлял Итто шанса отступать и дальше, приближаясь к нему и придавливая к кровати, перед этим толкнув на подушку.       — Подожди!.. — Итто испугался, удивился и зардел ещё больше от такого поворота. Но не успел он возразить что-либо, как Аято, на секунду задержав на глазах Итто опасный и хищный взгляд, немного грубо, но с большим желанием и вплеснувшимися наружу чувствами впился в губы лежащего под ним парня, который не успел даже понять, что произошло.       Итто так перенервничал, что забыл ответить на поцелуй (хотя они целовались уже раз двадцать, и каждый раз инициатором был Аято!), так что, даже не прикрыв глаза, оцепенел, ощущая, как Аято прижимается к нему всё сильнее. Аято всё же заметил смятение Итто, поэтому заставил себя подостыть и отлипнуть от него.       — Ну? В чём дело? — Аято уставился в глаза напротив, негодуя, хотя он и ожидал чего-то подобного.       — Это как-то... — Итто немного отвернул голову в сторону, чтобы не испытывать взгляд любимого.       — Сам подумай, мы даже помылись, стоит этим воспользоваться. — Не то чтобы они нечасто мылись, просто Аято и правда не любил это дело, и всегда нужна была причина, чтобы отмыться как в последний раз.       — Ну... да, но я... — Боже, у него сейчас и правда инфаркт будет. Итто тяжело дышал, и от волнения его ладошки вспотели.       — Хочешь, я и лампу выключу? Просто тогда я совсем ничего не увижу... — Аято не горел желанием оставаться в темноте, ведь хотел видеть все эмоции Итто и наслаждаться ими.       — Ну... давай выключим. — Итто всё ещё испытывал на себе долгий взгляд, который, по ощущениям, вот-вот проделает в нём дыру.       Аято в молчании щёлкнул выключателем на лампе и тут же вернулся к Итто, боясь, что этот парень может сбежать.       — Один раз попробуешь, потом будет не так страшно, — Аято провёл тёплой ладонью по щеке Итто, слегка поглаживая её.       — Н-ну так лучше, я, наверное, готов... — Он не был готов, но всё же темнота помогла Итто немного успокоиться.       Аято теперь не говорил, он только нежно поцеловал Итто в щёку, останавливаясь у его левого уха, так что пока Аято забирался под его футболку, Итто слышал нетерпеливое и прерывистое дыхание. От этого снова стало страшно.       Всё же нежности продлились недолго, Аято просто не хватило на них, так что он уверенными движениями, отпрянув от Итто, стал раздевать его, а тот только и успевал, что неловко ойкать и помогать Аято. Всё же эта неловкость вызвала в нём ещё большую бурю эмоций, и если бы Итто знал, что это его поведение так заводит Аято, то уже выстроил бы тактику. Но он не знал и, наверное, не узнает.       Сняв с Итто верх и немного стянув штаны, Аято, видимо, устал от этого занятия, так что снова прижался к нему, страстно целуя и параллельно с этим прижимаясь уже набухшим членом к паху Итто. Аято, кажется, теперь стало дышать даже сложнее, чем этому стеснительному парню, потому что в комнате раздавались только тяжёлые выдохи и намёки на стоны.       Когда Аято всё же закончил с одним из дел — раздел их обоих полностью, — непременно навалился на Итто снова, сковывая его запястья у изголовья кровати и сжимая их своей рукой, вместе с тем целуя. Итто совсем не успевал за этим быстрым и нетерпеливым парнем, однако теперь, похоже, и успевать особо не надо будет, ведь Аято уже сделал всю суетливую работу, так что Итто оставалось только позволить ему делать всё, что он захочет.       Аято, кажется, насытившись губами любимого, опустился ниже, целуя его шею и несильно кусая кожу и кадык, а после целуя ямочку между ключицами. Эти действия сопровождались тихими стонами Итто, пока Аято, видимо, пытался поцеловать каждый сантиметр его тела.       Однако, как мы уже знаем, Аято надолго не хватает, и в этом деле ему быстро наскучивает одно и то же повторяющееся действие.       Так что Аято всё же не успел коснуться губами каждого сантиметра тела Итто, довольно быстро и резко для парня снизу трогая его за бедро. Итто стало снова страшно, потому что он рассчитывал, что Аято будет ещё долго целовать его, доставляя удовольствие, а на деле он, кажется, уже хочет доставить это удовольствие скорее себе, нежели ему...       Но Итто всё ещё не знал, как это происходит на самом деле, он мог лишь полагаться на теорию, которой были книги и манги, где обычно первый раз описывался как не самый приятный.       — П-погоди, а если... больно будет? — Итто всё же остановил Аято на пару секунд.       — Я... — Ему не хотелось врать. Аято очень хотел бы быть терпеливым и нежным, но даже сейчас понимал, что не сможет совладать с собой. — Прости заранее. — Поцелуй в краешек губы. — Потом... правда лучше будет...       Вот теперь Итто и правда испугался. Весь испуг, что был до этого, надуман им самим, но теперь... когда Аято это подтвердил сам... Хотя, постойте, откуда ему-то знать?! Для Итто, однако, слова Аято были чуть ли не истиной в последней инстанции.       Итто нервно сглотнул, но долго трястись ему не дали: Аято внезапно раздвинул ноги Итто, а сам выпрямился верхней половиной тела и встал на колени, рассматривая в темноте любимого. Нет, он не наслаждался видом. Он думал, что чего-то не хватает. Поэтому Аято резко слез с кровати, подходя к сумке с одеждой и ища что-то в ней. В итоге он выудил оттуда что-то, что Итто в темноте не смог разглядеть. Вернувшись к нему, Аято, не сказав ни слова, снова задрал руки Итто к изголовью кровати, а после... закрепил их наручниками?! Это были не те наручники, что мы с вами можем видеть в нашем мире, это был словно эластичный кусок ткани, который сам собой скрепляет руки так, что самостоятельно расцепить их почти невозможно. Если бы у Итто на подушке был нож или что-то острое, он бы, конечно, выбрался, но откуда в такой ситуации в их кровати может оказаться нож?!       Поэтому у Итто не осталось и шанса. Аято заметил, как он начал нервничать после того, как потерял возможность шевелить руками: грудь Итто часто поднималась и опускалась, а всё его тело напряглось. Аято опустился к нему, целуя в щёку и поглаживая крепкий торс кончиками пальцев. Ладно, он оказался не таким уж и крепким: столько стресса, отсутствие нормальной еды и тренировок заставили тело Итто немного размякнуть, так что теперь у него даже появился небольшой мягкий животик, сквозь который, однако же, всё ещё проглядывался пресс. От таких прикосновений волоски на теле Итто встали дыбом, и он покрылся мурашками, наблюдая, как Аято медленно, но опасно двигается.       Но в итоге он снова отстранился.       Это был последний шанс сбежать.       Итто им конечно же не воспользовался.       Аято вернулся к нему уже с чем-то вязким на пальцах и коварной улыбкой на лице, которой Итто в окружающей темноте не увидел.       Честно говоря, когда Итто представлял подобное с Аято (а он представлял, не стоит вестись на эту оболочку в виде белой пушистой овечки!), то всегда думал о том, что именно он будет трогать его и брать инициативу в свои руки (потому что надеялся, что к тому моменту уже наберётся смелости), но оказалось всё совсем наоборот. Просто Итто и подумать не мог, что Аято вот такой.       Ну, такой.       Чистой правой рукой Аято снова раздвинул ноги Итто, в очередной раз наваливаясь на него, но уже привнося что-то новое в эту позу.       Господи, как же неловко вот так лежать без возможности что-либо сделать. Ощущать себя котёнком, которого обижают, а он не может защититься.       Итто тихо ахнул и задержал дыхание, когда ощутил поглаживания пальцами в области ануса, а после — спустя каких-то пару секунд — почувствовал палец Аято уже внутри себя. Почти сразу Итто услышал, как Аято шепнул ему: «Расслабься». И как?! Как тут расслабиться-то?! Он бы так не говорил, если бы знал, что это такое и каково это. Итто теперь совсем не смотрел на Аято, ощущая, как к указательному пальцу добавляется средний и как они работают уже вместе. Казалось, не поменялось почти ничего — лишь ещё один пальчик, — но теперь у Аято была возможность двигать ими так, что Итто кусал нижнюю губу от подступившей боли. Аято раздвигал пальцы, а когда слышал после этого мелкий стон, раздвигал ещё больше, словно издевался. Он не планировал растягивать Итто так долго, на сколько это в итоге затянулось. Просто каждый раз, как Аято намекал, что заканчивает с этим делом, Итто просил ещё. Не потому, что ему нравилось, а потому, что он боялся того, зачем мы тут все собрались. Итто решил, что лучше помедлить с этим, да и наверняка будет не так больно, если Аято лишнюю минуту поработает пальцами. Однако со временем — когда количество пальцев внутри из двух превратилось во все четыре — Итто стало невыносимо больно. Он терпел. Аято понимал, что он тянет. Поэтому, оставив внутри лишь два пальца, забрался ими поглубже, добираясь до простаты и надавливая на неё. Итто от такого резко выгнулся и ахнул, сжимая кулаки. Аято сделал так лишь единожды, чтобы этот парень понял, что теряет. Желая его подразнить, Аято больше не трогал это чувствительное место. Его план состоял в том, что Итто так понравится, что он попросит ещё. Ну, он и попросил.       Тогда у него не осталось шанса тянуть время дальше. Этим простым жестом, сделанным словно невзначай, Аято открыл новый уровень, и теперь его без лишних разговоров пускали внутрь. Его, а не его пальцы.       Надев на свой член презерватив и смазав его, Аято провёл рукой и по шёлковой коже пениса Итто, наблюдая, как парень на кровати извивается под его прикосновениями. Вообще, Итто всегда хотел с Аято нежного секса, когда они обнимают друг друга и шепчут милые слова. Но, боже, Итто казалось, что даже в темноте он увидел дикий блеск в глазах Аято. Он даже не успел понять, в какой момент этот пугающий сейчас своей настойчивостью парень сжал его бока, видимо, чтобы Итто не дёргался, а после с лёгкостью вошёл, забыв, что нужно быть... не таким резким.       Итто тут же застонал от боли, которой было не так много, как ожидалось. Однако же ощущения были не из приятных. Аято, видимо, не обеспокоили болезненные стоны, потому что он, быстренько проскользнув в Итто до самого конца, шумно выдохнул, ощущая напряжение в теле любимого.       — Больно... стой... — Итто понимал, что сейчас этот демон его просто доведёт до беспамятства, дай ему только разогнаться.       — Больно? — Аято и правда удивился, потому что он думал, что растянул Итто достаточно. Всё же Аято начал немного двигаться, надеясь поскорее задеть простату, чтобы уменьшить боль Итто. Пока Аято пытался это сделать, он одновременно водил рукой вдоль члена Итто, задерживаясь на головке и массируя её.       Итто было неудобно со скованными над головой руками, его совершенно не заводило подобное, но, видимо, Аято — да. В один момент он, похоже, уже устал пытаться доставить удовольствие Итто, так что забил на свои поиски, начиная потихоньку ускоряться. Не успел Итто почувствовать новой волны боли, как тут же сильно выгнулся в спине и протяжно застонал, поворачивая голову влево и тыкаясь лицом в бицепс, чтобы заглушить эти позорные звуки. Ведь сдерживаться было невозможно. Аято понял, что теперь может продолжать в том темпе, котором хотел изначально, и его даже не будет грызть совесть. Он тут же ускорился, ощущая внутри Итто тепло и одновременно с этим слушая влажные чавкающие звуки и стоны любимого; теперь это уже были не короткие вскрики, а частые и протяжные, звонкие стоны, которые наверняка слышали все, даже те, кто находился на первом этаже. Даже те, кто находился на улице. Кровать, конечно, не была предназначена для подобных родео, особенно с Аято в главной роли, так что опасные скрипы служили предупреждением, что она может в любой момент сломаться.       Но на Аято эти скрипы не подействовали, и он только сильнее начал вбиваться в Итто, сжимая его бёдра по бокам. Не прошло и пяти минут, как Итто ощутил, что уже на пределе. Но сказать об этом Аято... было немного неловко. Хотя его и так уже опустили, куда ещё ниже? Однако как бы сильно Итто ни хотел оповестить Аято о своём, так сказать, завершении, он просто физически не мог, ведь этот парень не давал ему и секунды передохнуть. Поэтому Итто молча... ну, не совсем молча, но не посвятив никак в это Аято, кончил, и вместе со спермой его покинули и силы. Но этот человек... он вообще не собирался останавливаться, даже после того, как увидел на животе Итто знак, что уже пора заканчивать. Тот факт, что немного семени любимого попало и на него, кажется, ещё больше возбудил Аято. С громкими и звонкими шлепками он продолжал входить и выходить из Итто, а тому уже казалось, что утром на его заднице и бёдрах будут синяки. Потому что было больно уже не только в области ануса, но и во всей нижней части.       — Х-хватит, мне... уже больно, — еле выговорил Итто, потому что ничем, кроме слов, он остановить Аято не сможет — руки-то связаны.       Он не сразу, но послушался, замедляя темп. Аято и сам устал, но пока не кончит, он не остановится. У этого парня просто богатый опыт, пройдены сотни тренировок. Так что к такому моменту Аято был готов, чтобы не выглядеть скорострелом перед любимым человеком.       И, после очередных пяти минут, Аято всё же излился (ну, и Итто с ним заодно), вместе с этим выпуская рвущийся наружу стон. Тяжело дыша, он наконец отпустил Итто, и тот почувствовал, как всё его тело размякло. Ощущение было, что подняться на ноги он не сможет больше никогда. Аято, однако, устал не меньше, весь в поту падая на кровать.       — Может... руки мне развяжешь?.. — пробормотал Итто, а глаза закрывались сами собой.       — Надо купить... что-нибудь, чтобы наряжать тебя. — Для Аято этот раз был пробным, и потом... о, потом он так отыграется на этом парне, который позволил ему делать с собой всё что угодно. Поэтому он сам виноват.       Но выходить из комнаты, чтобы снова помыться, было неловко. Для Итто. Но так хотелось. А если он встретит там кого-то? Хотя он и так рано или поздно увидится с остальными. И тогда уже... тогда стыд сожрёт его с потрохами. Аято же было просто всё равно.       И кому было больше всех не всё равно, так это Кэ Цин. Она лежала за стенкой, смотря невидящим взглядом в потолок. Аякс лежал на кровати лицом к Кэ Цин, что была на полу, тем самым у него не было выбора, кроме как наблюдать ярость в самом её ярком проявлении. Просто повернувшись к стене было лежать ещё хуже, так что Аякс выбрал меньшее из зол.       Кэ Цин то и дело бормотала какие-то проклятья, и на протяжении десяти минут скрипела зубами, стучала кулаками по полу и стонала, но не как Итто, а как мученик. Кэ Цин и правда устала, а тут ещё вот это... Аяксу же было больше непривычно и странно, очень неловко, но данное мероприятие его вовсе не злило. Он всё равно долго бы не уснул, так что лишние десять минут, проведённые в шуме, не особо изменят картину.       Когда звуки за стеной стихли, Кэ Цин чуть ли не закричала:       — Спасибо тебе, Господи, боже, спаси меня от этого кошмара, я больше не выдержу! — Она уткнулась лицом в подушку и закричала, то ли от радости, то ли от горя. Аяксу стало ещё более неловко. Лучше уж он будет спать на коврике у двери, чем в одной комнате с ней. Он всё ещё не привык к этой девушке, понять которую было просто нереально.       — Это теперь всегда так будет? — спросил Аякс, когда Кэ Цин успокоилась.       — Нет. Не будет. Если повторится, я их застрелю, — Кэ Цин говорила очень серьёзно. Но ведь всем было понятно, что будет ещё...