***
Аякса не убили. Это его очень удивило. Но что его волновало, так это... Чжун Ли. Последний раз Аякс его видел полуживым, что вызвало противоречивые чувства. Конечно, Аякс не любил этого человека, но он же... он всё же помог им, пожертвовав... своим положением? Может, вовсе жизнью? Ведь Мо Гуань был способен на что угодно, даже в отношении своего приближённого. Аякса не убили. Наоборот, ему выделили комнату неподалёку от комнаты Сюэ Даошена. Мо Гуань почувствовал себя их родителем, решив воспитать Аякса в той же строгости, что и Даошена. На самом деле Сюэ Даошен смягчился, после того как услышал своё имя из уст Аякса. Это вызвало и трепет, и тревогу, и ностальгию, однако Даошен так и не понял почему. Просто в душе проснулось что-то тёплое, что разлилось по телу приятным ощущением поздней весны. Хоть Даошен и не знал Аякса, почему-то чувствовал, будто они знакомы всю жизнь. Почему-то (опять же, после того как Аякс произнёс его настоящее имя) Сюэ Даошену хотелось находиться рядом с Аяксом и видеть его мальчишеское лицо. Хотелось говорить с ним, хоть и манера речи Аякса была той, какая обычно Сюэ Даошена отталкивала. Он пытался не показывать своих чувств и эмоций. Он просто в спокойствии (хоть внутри и была целая буря эмоций) находился рядом с Аяксом. Эти чувства было никак не объяснить. Словно однажды Сюэ Даошен уже их испытывал, потом долгое время — нет, и вот сейчас они снова показались наружу. Даошен видел, как тянет Аякса к нему и как он хочет касаний, улыбок друг другу, как хочет спросить всё что в голову взбредёт в любой не подходящий момент... Но всё же выказать симпатии Даошен не мог. Однако за проведённый вместе день он заметил ещё кое-что. Невероятную тоску и печаль, которые читались в лице Аякса, в его опущенных в пол взглядах. За проведённый вместе день они не поболтали ни о чём важном. Только Аякс в каждом предложении повторял «Гектор», что провоцировало желание Сюэ Даошена заткнуть ему рукой рот, но в то же время ему нравилось слышать своё? имя, когда его произносил Аякс. Так что Даошен ни разу не огрызнулся на него за это. Пока что Аякс боялся заговорить о чём-то, волнующем его. Однако... как он мог вообще сдерживать себя?***
В этот раз Мо Гуань запретил лечить Чжун Ли. Он просто кинул его, побитого и кашляющего кровью, в первый попавшийся «чулан» и запер там. В наказание. Мо Гуань был сильно зол на Чжун Ли. К тому же время было неспокойное — столько всего происходит. Так что прежде всего... стоило найти и вернуть Императора Яо. Мо Гуань не приковывал Сяо к одному месту, потому что в этом не было нужды: всё равно внутрь «палаты» можно зайти только под присмотром Мо Гуаня, ведь никто, кроме него, не был способен разблокировать дверь. Да и в целом в резиденции было безопасно — неприятелю трудно проникнуть внутрь, почти невозможно, только если... у него не будет связей. А среди членов Общества не будет крыс. Поэтому... такая ситуация произошла впервые за много лет. Теперь-то Мо Гуань будет лучше думать о том, кого принимать к себе, а кого — нет, а также лишний раз подумает о защите пленных. Лу Шаня на удивление никто не обвинил. То есть его хотели сделать причастным к побегу всех пленных, но Мо Гуань (хоть и узнал обо всём) решил сделать вид, что Лу Шаня просто шантажировали. Да и сам Лу Шань об этом рассказал. Да ещё и Сюэ Даошен узнал, что было на самом деле. Однако Лу Шань не казался Мо Гуаню опасным, поэтому и волноваться, что он натворит что-то, не имело смысла. Однако Мо Гуань всё равно его наказал. Не так жестоко, как Чжун Ли, но всё же... Мо Гуань решил выбрать другой метод. Поэтому, когда всё немного успокоилось, позвал Лу Шаня, чтобы поговорить с ним один на один. Придя, Лу Шань уселся напротив Мо Гуаня. Лу Шань был очень подавлен и взволнован, очень напряжён и очень уязвим. — Лу Шань больше не хочет мне ни о чём рассказать? — начал спокойно Мо Гуань. В ответ Лу Шань замотал головой, не решаясь поднять глаза на Мо Гуаня. — Я всё пытаюсь понять... твою психологию. Я пришёл к такому выводу, что... здесь ты чувствуешь себя... — Он замолчал, пытаясь подобрать слова. — Чувствуешь себя очень маленьким и совсем не влиятельным. Тебе помогает только то, что Я делаю из Лу Шаня что-то. На деле же... ты был куда увереннее, когда мы говорили первый раз после сделанного тобой открытия. Помнишь? Ну, в том заброшенном районе... Но тут вся твоя уверенность... как и Лу Шань... испарились. Лу Шань сидел неподвижно. Ему было стыдно. Стыдно прежде всего оттого, что это всё говорит ему Мо Гуань. — Ты говоришь о себе в третьем лице, только потому что хочешь почувствовать себя важным и влиятельным. На деле же ты никто. Знаешь, почему?.. — Мо Гуань замолчал, словно ожидая ответа на свой вопрос со стороны Лу Шаня. — Потому что... ты не личность, как думаешь о себе, у тебя нет прав... ты просто... кусок материи. Для моих экспериментов. Ты просто выращен мною, подобие человека, однако тебе до него так далеко... — Мо Гуань с презрением обвёл глазами каждый сантиметр тела Лу Шаня, еле терпя его слабый вид. — Ты должен был стать биороботом, как подрастёшь, но теперь... вы мне все не нужны. Все люминаты. Потому что теперь вы будете просто вырабатывать это своё вещество, которым я буду поить людей и выращивать из них более сильных и практичных биороботов. Я наконец-то нашёл способ. Гун идеален, но, возможно, однажды я создам ещё более идеальный образец... пока что достаточно и этого. — Мо Гуань поднялся. Он понял, что уже не дождётся ответа от Лу Шаня. — Пока останешься на своей должности. Я делаю так, потому что знаю, что ты не способен на что-то великое. Ты слишком слаб. Даже не можешь отстаивать свою честь до самого конца. Раз решил гордиться собой и своим именем, то делай это до победного. Лу Шань не двинулся и на сантиметр. Он уставился перед собой немигающими глазами, чувствуя, как его руки сами собой сжимают колени. Лу Шань совсем не понимал своих чувств. Он вроде и злился, но и боялся тоже. Однако страх, кажется, был куда сильнее этой злости и желания «доказать», потому что в итоге Лу Шань не смог ответить, не смог встать и даже посмотреть Мо Гуаню в спину. Он просто спокойно дождался, пока дверь за Мо Гуанем закроется и он сумеет выдохнуть. Лу Шаню хотелось заплакать. Но он не мог. Он только мог сжимать кулаки и ломать вещи. Лу Шань был настолько жалок и слаб, что даже не мог ненавидеть Мо Гуаня. Он только боялся его. Ненавидеть Мо Гуаня было страшно. Он ведь мог об этом узнать. Лу Шань не понял до конца, кто он и о чём Мо Гуань говорил. Хотелось узнать, что и почему в его прошлом случилось именно так: почему Лу Шань вырос в приюте? почему из всех способностей у Лу Шаня именно телекинез? почему он захотел сделать хоть что-то революционное, в то время как другие — нет? почему ему не хватает силы и уверенности, чтобы уничтожить всех злых людей? чтобы уничтожить несправедливость? Ведь очень хотелось. Неужели желания недостаточно? Разве нечто свыше не может услышать эти внутренние мольбы? Разве не может увидеть этот беспредел и исправить его? Почему маленький Лу Шань должен этим заниматься? А Итэр ему ещё и не помог. Снова. Он вообще умеет сдерживать свои обещания? Второй раз он просто ушёл. Возможно, Итэр такой сильный, что даже совести у него нет. Но Аякс, который остался здесь, был с ним. Тогда он и будет отвечать за слова, данные Итэром.***
Шестнадцатое июля, 18:23 Аякс ужинал вместе с Гектором первый раз за долгое время. Аякс ужинал вместе с Сюэ Даошеном во второй раз. Аякс говорил с Гектором первый раз за двенадцать лет. Аякс говорил с Сюэ Даошеном лишь день. Он хотел всё выяснить. Они ужинали только вдвоём. Мо Гуань сам захотел оставить их наедине, давая Сюэ Даошену такую свободу, кажется, впервые за долгое время. Аяксу не терпелось расспросить Даошена. Но получить по лицу хотелось меньше. А значит и разговор этот Аякс оттягивал. Но время поджимало. Аякс помнил об этом. — Что насчёт твоей руки? — всё же спросил он. Спросил, понимая, что жертвует своей жизнью. Сюэ Даошен не отвечал. — Мне... интересно узнать. Если мы и правда родственники... — Аякс не стал заканчивать: он просто задрал рукав и показал свои часы мужчине напротив. Тот широко раскрыл глаза и уставился на предмет на руке Аякса. — Я... у меня были такие же. Точь-в-точь. Я помню, что когда впервые опустил на них глаза, то увидел цифры 719:58:12. Это было так непонятно, что отпечаталось в памяти, похоже, навсегда. — Сюэ Даошен не был уверен в том, что может выдать всё Аяксу. — И что... произошло?.. Ты должен рассказать, как всё было, чтобы мы поняли, в чём дело, — осторожно произнёс Аякс, не решаясь откровенно пялиться на пустой рукав Сюэ Даошена. — Я не могу тебе доверять. То, что ты знаешь обо мне такое, очень странно, я не могу понять, кто ты и откуда знаешь меня. Да ещё и... похож, — это Даошен выдавил из себя, ведь ему было трудно признавать этот факт. Ведь и цвет глаз, и черты лица были схожи, даже учитывая то, что Аякс сильно моложе и неопытнее Сюэ Даошена. Безусловно, время его помотало, однако даже это сохранило прежние черты; Аякс же казался более молодой копией Даошена, что признавали все и что Мо Гуань подтвердил. — Может, это звучит глупо, но всё указывает на то, что ты и правда мой брат. А то, что у тебя были такие же часы, только подтверждает это. Почему бы уже... не признать?.. Почему бы не рассказать мне? — Аякс всё же поднял глаза на Сюэ Даошена, с надеждой смотря на него. — Да потому, что я не помню ни черта. О чём ты говоришь? Я помню только как оказался здесь — и всё. А потом Мо Гуань отрубил мне руку. Это ты хотел услышать? — он начинал заводиться, ведь вспоминать первые годы здесь было всегда тяжело. Это было самое странное и страшное время. — Я... — Аякс оторопел, отчего все слова вылетели из его головы. То есть и ему... можно отрубить руку и тогда Аякс останется здесь?.. Он опустил взгляд на кисть своей руки. — Не показывай Мо Гуаню, а то он может и тебе... руку отрезать. Не уверен, что это отсчитывало... — Это время, через которое ты вернёшься назад, — прервал его Аякс. — Но я думаю, что здесь не всё так просто. Иначе странно получается: избавиться от этого и остаться здесь, отрубив руку? Не слишком ли просто? Разве человек может на это повлиять? — Аякс думал об этом постоянно. В его голове не сходилось всё: то есть какой-то Мо Гуань может просто отрубить руку и это... "проклятье" пропадёт? И человек останется здесь? Это слишком глупо и просто, не может быть так, время ведь неподвластно никому. — Я... не знаю, — Даошену это тоже показалось странным. — Просто... когда прошёл месяц, я увидел какое-то видение. Там был тот пацан, с которым ты явился тогда ко мне, ещё в отеле. — Да? Может, ты... должен был как-то контактировать с ним, чтобы попасть обратно? Не знаю... тут точно всё куда сложнее, чем кажется, — Аякс поник, когда вспомнил об Итэре, и Даошен это понял. Они всё ещё не могли прочитать мысли друг друга, что и останавливало Сюэ Даошена от слепого доверия Аяксу. Вдруг он на деле ничего не умеет и просто наврал про свою способность? Ведь и Аякс не может прочитать его мысли, но это только потому, что Даошен всё же недостаточно доверяет ему. — Я думал об этом, но уже давно сдался. Какой смысл? Я всё равно никогда не узнаю правды... — От этого было обидно, и горечь от осознания невозможности всё вернуть растеклась по горлу. — Возможно, я узнаю... — неуверенно произнёс Аякс. — Я бы хотел уйти отсюда с мыслью, что с моим братом всё в порядке. В любом случае сейчас я уже рад, что сумел пообщаться с тобой. Мне... очень не хватало там... тебя. — Да он был совсем не уверен! А если это не его Гектор?! Тогда Аякс просто выставляет себя дураком! — Не знаю, что было в прошлом, но почему-то мне хочется для тебя хорошей жизни. Словно я тебя уже где-то видел — ещё до отеля — так что... — Даошен посмотрел на часы Аякса, считая в голове. — Если у тебя не получится вернуться, я думаю... ты можешь положиться на меня. Не могу утверждать, что ты для меня важнее Мо Гуаня и что в случае чего я встану на твою сторону, но... обещаю, что постараюсь сделать всё возможное, чтобы ты не задержался здесь. Там, откуда ты — и, видимо, я — точно лучше, чем тут. — Сюэ Даошен попытался улыбнуться. У него не получилось, потому что он давно так не делал — не улыбался, не говорил кому-то тёплых слов... просто Аяксу их говорить хотелось и хотелось поддержать его. Он ведь очень смелый, раз вернулся назад, к Мо Гуаню, а не сбежал. Видимо, это и правда очень важно для него, видимо, Аякс уверен в том, что это его Гектор, и видимо, Аякс очень хочет узнать правду. — Если бы у тебя была возможность... — покраснев начал Аякс. — Ты бы вернулся со мной назад?.. — было стыдно поднимать глаза на Даошена, и Аякс так и остался сидеть, уставившись в тарелку. — Да. Точно да. Но у меня уже вряд ли есть такой шанс. Я его упустил, а ты... не должен. Наверняка у нас... у тебя хорошие родители и друзья, так что лучше тебе вернуться к ним. — Сюэ Даошен замолчал, не сводя глаз с Аякса. — У вас же что-то происходит... я не знаю до конца, в чём дело, но если тебе надо помочь... — Надо. Однако я хочу, чтобы ты был рядом... А если, когда я буду уходить, смогу забрать тебя?! — Аякс наконец посмотрел на мужчину напротив. В его глазах застыли слёзы, и от удивления Даошен невольно вдохнул. — Я хочу быть со своими... — Аякс замялся, не зная, как назвать людей, с которыми он был здесь хоть и недолго, но всё же этого времени оказалось достаточно, чтобы он привязался. — Друзьями?.. когда... буду уходить. Они ведь очень хорошие и не достойны всего того, что на них свалилось. Может, они и не показывают своих истинных чувств, но я уверен, что они будут очень скучать по мне. Потому что даже я буду... и уже... скучаю, но... ты всё-таки... — Аякс очень старался не заплакать. Он совсем не знал, что делать. Хотелось быть рядом с Итэром, но и здесь, рядом с Гектором, также хотелось находиться. Аякса тянуло к ним одинаково, но у него всё же был только один вариант. И он уже давно принял решение, кого выберет. — Я считаю, что тебе лучше быть со своими друзьями, — Сюэ Даошен кивнул, желая обнять Аякса, но он просто не мог. — Хоть это и непросто, но постарайся забыть меня. Надеюсь, я был хорошим братом. — Очень! — Аякс всё же не смог сдержать слёз, и когда Даошен произнёс последние слова, позволил им выбраться наружу, сползти вниз по щекам и собраться в одну каплю на подбородке. — Если бы ты остался... я бы, может, был совсем другим... Я очень стараюсь... всегда старался, представляя тебя рядом, чтобы ты мной гордился. Но это... вообще не просто... — Аякс стал тереть руками лицо, чтобы убрать эмоции и быть как брат — сдержанным и сильным. Пока прятал лицо и вытирал слёзы, Аякс не смотрел на Даошена, так что и не понял, когда он поднялся. Понял он это только тогда, когда на его голову легла большая и тяжёлая рука. — Я думаю, ты уже сделал многое, чтобы брат тобой гордился. — Нет, Сюэ Даошен не был уверен в том, что он тот, кого так любит Аякс. Да он просто не может им быть! Но все факты указывают именно на это! На то, что это он его Гектор! И эти эмоции, и эта нежность, проснувшаяся внутри Даошена... это всё, наверное, и есть любовь.