Закат догорит, а мы останемся

Сэм делает последний глоток. За окном догорает закат. Он греет руки о ещё теплую чашку и слабо улыбается. Внутри его ждёт Дин. Наверняка дремает на кровати под любимым тяжёлым одеялом. Повернёт голову, сонно улыбнётся и пронзит как в первый раз своими глазищами. И что-то внутри ёкнет.       Или смотрит очередной фильм своего детства или старые комедии, заливисто смеясь. Он так любит, когда брат смеётся. Он так любит быть этому причиной.       В последнее время Дин смеётся чаще. Лучики у глаз стали видны сильнее. Сэм до трясучки любит их, до подгибающихся колен любит и его короткие бархатные смешки, после которых очень сложно не наброситься и не зацеловать его всего. Он вздыхает, глубоко и спокойно. Прикрывает глаза. Руки ложатся на плечи сзади и обнимают, подбородок устраивается на месте между шеей и плечом. Сэм нежно улыбается и поворачивается чтобы поцеловать брата в щёку. Раньше Дин бы отпрянул, фыркнул — сейчас краснеет ушами, слабо, почти незаметно. И остаётся на месте.       Он гладит его по плечу и тянет сесть рядом. Дин смотрит с сомнением. Сэм фыркает и дёргает его себе на колени. Брат охает, но не сопротивляется, хватается привычно за плечи. Не решается какое-то время, после — прижимается ближе, щекой жмётся к груди. Сэм целует его в макушку.       Медленно гаснет закат. Скоро совсем стемнеет, поналетают комары, а пока… Пока Сэм быстро чмокает в висок, почему-то смутившись и сам, и гладит по волосам, наслаждаясь тем ощущением, как руки смыкаются сзади и обнимают.