Anhur

      Солнце светило слишком ярко. Чтобы спрятаться от него, приходилось накрываться подушкой или тонким одеялом, но это не особо помогало. В первые дни на Анхуре это вездесущее солнце раздражало Шепард неимоверно, так и хотелось выключить его или закрыть иллюминатор, ведь практически всю свою жизнь она просыпалась в уютной темноте своей каюты или капсулы. К сожалению, выключить солнце было нельзя, а обычные окна не были оснащены герметично закрывающейся створкой. Но сейчас Шепард уже начала привыкать, что на нее постоянно будто прожектор был направлен.       Она уткнулась лицом в подушку, слыша тихое клацанье когтей по паркету. Вставать и бодрствовать не хотелось, заставлять себя это делать наконец-то было не нужно. Вот он – заслуженный долгожданный отдых, хоть и немного не такой, каким его представляла Шепард. Она ожидала, что будет наслаждаться им в комфортном одиночестве, а не то, что придется разделить его с кем-то другим. Она не хотела пускать кого-либо на свою территорию надолго, поэтому и сняла в Чени отдельный номер для себя. В прошлых своих отношениях она никогда не задерживалась в гостях своих партнеров дольше чем на сутки, но сейчас все же решила рискнуть и попробовать пожить с Гаррусом вместе, хоть и немного опасалась, что он начнет ее раздражать, что его будет слишком много.       Но ей неожиданно понравилось. Шепард старалась рассуждать с холодной головой, она понимала, что бурлящие гормоны и влюбленность могли закрыть ей глаза на недостатки Гарруса, но он придерживался примерно того же распорядка дня, что и она, не свинячил и не разбрасывал вещи, соблюдая чистоту, а это уже было очень много. Разве что Гаррус всегда вставал чуть раньше и сразу же подрывался куда-то бежать что-то делать, так что Шепард всегда просыпалась одна, как сейчас.       Стук когтей приблизился, матрас закачался под весом Гарруса. Шепард отвернулась в другую сторону. Жесткие ротовые пластины аккуратно прихватили край ее уха, и она отмахнулась. Длинный острый язык прошелся по углу нижней челюсти.        – Шепард, я знаю, что ты уже не спишь, – совсем рядом раздался бархатный голос Гарруса. – Есть новости.        – Продолжай, – сонно проговорила она.        – Совпадение в расписаниях через три дня. Ирану Дов купил билет на элкорскую постановку «Гамлета».        – Эти элкоры и сюда добрались? – проворчала Шепард.        – Они вездесущи. Кстати, всегда хотел спросить, почему эта пьеса так популярна? О чем она?        – О том, как человек по имени Гамлет решил отомстить за смерть своего отца.        – И как, получилось?       Шепард повернулась к Гаррусу, убирая спутанные пряди волос с лица.        – Я давно читала, подробностей не помню. Вроде да. Правда, в результате все основные персонажи погибли, только один друг Гамлета выжил, так что черт знает, стоило ли это того.        – Хм, может, и мне сходить на эту постановку? Звучит интересно, хоть ты мне все проспойлерила.        – Этой пьесе несколько сотен лет, Гаррус, какие спойлеры? – вздохнула Шепард. – Только не ходи на элкорскую, ты там заснешь. Найди нормальную человеческую версию. Так что там с нашим делом? Где будет в это время Вальц?        – Ирану Дов пойдет только на пятый акт, это будет вечером. Примерно в это же время Вальц пойдет в клуб, но пока неизвестно, в какой. Сидонис проследит за ним и сообщит, когда узнает. Вальца всегда сопровождают два человека-охранника, он передвигается на бронированном личном аэрокаре. У Ирану Дова – два телохранителя рядом, и издалека присматривают еще двое. Аэрокар тоже бронированный.        – Надеюсь, будет возможность застрелить Ирану Дова из снайперки. Посмотри по карте здания вокруг театра, вдруг подойдет какое-нибудь. Потом съездим на место и изучим получше.       Шепард поднялась и отправилась в ванную. Приведя себя в порядок, она перехватила на кухне вафли и вернулась к Гаррусу, который рассматривал карту на голографическом экране инструметрона.        – Театр не в центре города, – сказал он. – Есть две подходящие позиции, но нужно их получше изучить.        – Возьмешь Ирану Дова на себя? – спросила Шепард. – С самого начала тебе был нужен именно он.        – Ага.        – Тогда мне нужно придумать, как подобраться поближе к Вальцу в клубе.       И первая же мысль, которая пришла в голову, ей крайне не понравилась. Шепард откинула ее и попыталась придумать что-нибудь другое.       За прошедшие дни вместе с Гаррусом она объездила около двух десятков клубов, которые посещал Вальц, все они хорошо охранялись внутри и снаружи, и находились в людных местах. Если бы только заранее был известен клуб, куда Вальц в этот день должен пойти, можно было бы изучить окрестности получше, подготовиться, найти пути отступления…        – Хотя знаешь, мне без разницы, – Гаррус как-то странно посмотрел на Шепард. – Можешь Ирану Дова себе взять, я займусь Вальцем. Кажется, это поинтересней будет.        – Что ты вдруг так резко свое мнение изменил? – нахмурилась Шепард.        – Ничего.       Она тяжело вздохнула.        – Давай сейчас съездим к театру и осмотрим там все. Потом придумаем план действий для Вальца, и решим, кто с чем лучше справится, – предложила Шепард.        – Хорошо, – подумав, сказал Гаррус.              

***

              – Мне не нравится этот план, – раздался голос Гарруса за дверью ванной.        – Мне тоже, и что? – ответила Шепард, разглядывая свое отражение в зеркале и пытаясь найти почти зажившие нити шрамов на лице под слоем косметики.       Они угадывались только при близком рассмотрении.        – Меняемся.       Шепард расхохоталась.        – Отлично, Гаррус. Великолепная идея! Иди сюда, надевай мое платье, я пока сбегаю за париком, грунтовкой и оранжевым колером. Может, получится сделать из тебя человеческую женщину. Но сомневаюсь, что Вальц клюнет на тебя, уж не обижайся.        – Ха-ха, – мрачно пробурчал Гаррус за дверью.        – А сейчас молчи и не смеши меня.       Шепард принялась красить губы глянцевой вишневой помадой. С непривычки случайно вышла за контур, пришлось стирать.        – Шепард.       Она промолчала, не желая отвлекаться.        – Я серьезно, – продолжил Гаррус. – Давай план Б. Плевать, что он небезопасный, я справлюсь.       Шепард закрыла тюбик помады и критично осмотрела себя. Брови пришлось чуть выщипать, чтобы придать им больший изгиб, глаза накрасила так, чтобы визуально казались круглее, и теперь лицо выглядело немного иначе. Вряд ли ее кто-нибудь узнает.        – Ты же сама предложила поменяться ролями, а теперь не даешь мне решать?        – Я предполагала, что ты не будешь действовать на эмоциях.        – Я предполагал, что мы просто пристрелим этих людей, и тебе не придется цеплять одного из них в клубе. Сидонис говорил, от девушек Вальца были жалобы. Он жесток.        – А я, по-твоему, беззащитна?       Шепард распустила завитые волосы. Крупные кудри тоже не способствовали узнаванию.       Затем она переоделась в красное платье с двумя разрезами по бокам. Немного нервно поправила тонкие бретельки, безуспешно пытаясь подтянуть его вверх – вырез был слишком глубоким для нее. Видеть себя такой было настолько непривычно, что ей было некомфортно. Этот взрыв на голове был слишком объемным, хотелось пригладить его, а блестящие накрашенные губы казались слишком темными, и выглядели тоньше, чем обычно. Начали прокрадываться сомнения – не слишком ли ярко и смешно она выглядит? Уговоры Гарруса уверенности тоже не способствовали.       И вообще, она же военная, черт возьми. Если надо кого-то убить, она надевает броню, врывается и стреляет. А не вот это все, чем Шепард сейчас занимается.       Только вот это был действительно самый безопасный вариант. Остальные включали в себя перестрелки и погони, и это был риск не только для исполнителя, но и для окружающих невинных людей, а в клубе и поблизости на улицах их было полно.       Распахнув дверь, Шепард вышла и обнаружила Гарруса сидящим на полу возле входа в ванную. Он был уже одет в темную броню «Эланус Риск Контрол», рядом лежала сложенная «Вдова».       Он поднял на Шепард взгляд и развел мандибулы в стороны. Пауза начала затягиваться.        – Что? Я выгляжу нелепо? – не выдержала Шепард.       Так и знала, что кудри слишком объемные и дурацкие.        – Нет, – наконец, сказал Гаррус, и кашлянул, прочищая горло. – Просто непривычно. Теперь я еще больше не хочу тебя туда пускать.        Шепард наклонилась к нему, обхватив его лицо ладонями.        – Это простое задание, – сказала она, глядя в его голубые глаза. – Ничего со мной не случится. Волноваться нет причин.        – Шепард, я не сомневаюсь, что у тебя все получится без проблем. Но я не хочу, чтобы ты развлекалась там с каким-то посторонним типом. Стоит мне подумать об этом, и я хочу пристрелить его больше, чем кого-либо другого.        – О, – вырвалось у нее, – я не думала об этом с такой стороны. Но волноваться все равно не стоит, – она поцеловала его в лоб. – Кроме тебя меня никто не интересует. И я туда не развлекаться иду, мне вовсе не хочется проводить время с Вальцем, так что постараюсь покончить с ним как можно быстрее.       Свои слова она сопровождала поцелуями в скулу, в ротовую пластину, в нос, оставляя темные отпечатки своих губ. Немного отстранившись, она осмотрела свои художества, довольно усмехнулась, и попыталась встать. Гаррус удержал ее, и когда острый кончик его языка коснулся сначала шеи, а потом уголка губ, Шепард почувствовала, как все мысли куда-то улетучиваются.        – Нет, стой, – сказала она, с трудом удерживая над собой контроль, – ты сейчас остатки моей помады съешь.       Пришлось возвращаться к зеркалу и заново красить губы. Нетвердой рукой снова вылезла за контур губ, пришлось стирать.       Гаррус показался в дверном проеме, прислонившись к косяку.        – Как со мной в клуб – так мешок какой-то непонятный надеваешь, а как с посторонним – так весь день готовишься, смотришь видеоуроки по макияжу, идешь закручиваться к волосяному мастеру, а потом еще на час в ванной запираешься, – беззлобно ворчал он.        – А я-то, наивная, думала, что в любом виде тебе нравлюсь – хоть в непонятном мешке, хоть в броне, покрытой кишками и кровищей, хоть вообще без ничего.       Гаррус сложил руки на груди и нахмурился, раздумывая, чем ему крыть на такое заявление. Решил, что безопаснее признать поражение.        – Ладно, тут мне сказать нечего.       Шепард, закончив краситься, вышла.        – Посмотри на себя в зеркало, – сказала она, проходя мимо.       Она глянула на время. Вальц в клубе уже минут десять. Еще столько же у Шепард уйдет на дорогу. Надо бы поторопиться.        – Духи, Шепард, ты что, меня пометила? – донеслось из ванной.        – Ага. Но лучше сотри, а то тебя никто не поймет.       Зашумела вода из-под крана.        – Почему так плохо смывается?        – Возьми мыло.       Шепард глянула в зеркало у гардероба и все-таки расчесалась, пытаясь уменьшить объем, такой непривычный после постоянных строгих пучков. Затем она открыла новенькую коробку из-под обуви, достала открытые туфли на тонком каблуке и надела их.        – Подпорки для хождения на пальцах? – спросил Гаррус, выходя из ванной. – Чего только люди не придумают. Но мне нравится.        – На самом деле это изобретение дьявола, но красивое, поэтому приходится носить.       Пожалуй, эти шпильки были немного высоковаты для нее, но искать туфли с каблуками поменьше она сознательно не стала – ей понравились именно вот эти конкретные, с изящным лаконичным дизайном. Как только Шепард их увидела, в ней внезапно включилось чувство «это самые красивые туфли, которые я только видела, других не надо», и она купила их, наплевав на то, насколько они будут неудобными. В случае чего их можно будет легко сбросить, они не застегивались.        – Ты собралась? – спросил Гаррус. – Я успею подкинуть тебя до клуба.        – Да, идем.        – Театр совсем рядом будет. Если что-то пойдет не так, сообщи мне. Я быстро приду, раздеру Вальца на куски, и скормлю бродячим варренам.        – Суровый Архангел, – усмехнулась Шепард. – Только вот ты забыл, что затупил свои когти.        – Зато зубы все такие же острые, – Гаррус хищно развел мандибулы. – А опыт раздирания глоток у меня уже есть.       До клуба, располагающегося в высоком тонком здании, Гаррус домчал минут за семь. У входа с переливающимися неоновыми огнями собралась небольшая очередь. Шепард вышла из аэрокара, поправив юбку.        – Будь на связи, – сказала она Гаррусу и захлопнула дверь.       Пройдя в клуб, Шепард коротко огляделась, но в буйстве разноцветных огней, сияющих голограмм и разодетых посетителей глазу было зацепиться не за что. Тонкие лучи прожекторов двигались, разрывая мрак, ритмичная музыка звучала так громко, что едва ли можно было услышать что-то кроме нее.        В полутьме и безразличной ко всему толпе Шепард почувствовала себя уверенней. Все это уже было знакомо, нужно всего лишь повторить то задание по поимке Моринт. Только в этот раз ей нужно самой отыскать Вальца. Лавируя между людьми и стеклянными столами, Шепард пробралась к барной стойке.       Пришлось потратить какое-то время на брожение по залу, стараясь изучать окружающих как можно более незаметно – по периметру находились охранники, наблюдающие за толпой, и здесь было полно камер. В конце концов, Шепард все же отыскала Вальца возле барной стойки, чуть позади от него находился высокий широкоплечий мужчина – один из его телохранителей.       Вальц выглядел старше Шепард лет на пять. На нем была неброская, но явно дорогая и сшитая на заказ одежда, темные волосы уложены в стильном беспорядке. Одной рукой он делал жест бармену, другой – держал за талию молодую блондинку в блестящем платье. Шепард раздраженно стиснула зубы – теперь еще и отбивать придется. Надо было соглашаться на план Б, Гаррус бы сумел сделать все правильно. Но теперь уже поздно отступать.       Огибая стоящих на ее пути людей и раздумывая, что же ей сделать такого яркого, чтобы гарантированно привлечь внимание Вальца, Шепард приблизилась к барной стойке и уверенно положила на нее локти. Словно случайно поймала взгляд Вальца и удержала его чуть дольше принятого.        – Ринкол, – громко сказала она бармену.       Тот удивленно на нее глянул, но заказ принялся выполнять.        – А тебе не перебор? – спросил Вальц, окинув ее заинтересованным взглядом.        – Вот сейчас и выясним, – улыбнулась Шепард.              

***

             Гаррус расположился на девятом этаже заброшенного здания. Раньше на этом месте располагался деловой центр, но во время восстания его разбомбили слишком сильно, чтобы восстанавливать. Здание снесли, какая-то компания выкупила землю и принялась строить здесь жилой дом, а потом она обанкротилась, оставив только скелет здания. Подобные недострои, разукрашенные граффити, в Новых Фивах попадались часто и портили вид города. Но Гаррусу это было на руку. Территория этого здания даже не охранялась, ее обнесли разве что бетонным забором.       Примерно в двух сотнях метров отсюда находился театр, вход в который просматривался прекрасно благодаря раскинувшемуся перед ним скверу с цветущими клумбами. Погода пока была хорошей, несмотря на скопившиеся в небесах тучи, подсвеченные городскими огнями.       Прильнув к прицелу, Гаррус следил за аэрокарами, за прибывающими гостями, и терпеливо ждал. Тело было неподвижно, в голове – сосредоточенность, которую то и дело угрожали сорвать мысли о Шепард. Или, скорее, о Вальце. Когти чесались выпустить ему кишки, стоило только подумать, что он прикоснется к Шепард. У человека не было никакого права делать это.       Трудно было в таких условиях работать. Пока что Гаррусу удавалось держать эти мысли за ледяной стеной отчуждения, но они все равно звенели где-то рядом, словно назойливые насекомые.       Где-то внизу вдруг послышались шаги на лестничной клетке и хруст мелких камешков под ногами. Выругавшись про себя, Гаррус потянулся к пистолету, не отрываясь от прицела. Ирану Дов в любой момент мог приехать, нельзя было его пропустить.       Замерев, Гаррус ждал. Шаги приближались. Незваный гость был один, и не особо старался действовать тихо. Возможно, это был какой-нибудь вандал-одиночка, решивший украсить бетонные стены очередным граффити.        – Гаррус? Ты здесь? – тихий двухтональный голос Сидониса разошелся от стен лестничной клетки едва заметным эхо.       Плотно прижав мандибулы к щекам, Гаррус сжал рукоять пистолета, не торопясь его убирать.        – Девятый этаж, – наконец, рыкнул он.       Когда шаги прозвучали совсем близко, Гаррус оторвался от прицела «Вдовы» и вытянул руку с пистолетом в сторону дверного проема.       Из тьмы выступил Сидонис. Он замер, увидев направленный на него пистолет, и поднял руки.        – Я один. Это не ловушка.        – Не верю ни одному твоему слову, – произнес Гаррус. – Но если это действительно так, убирайся и не мешай мне.        – Ирану Дов пока даже не выехал, – сообщил Сидонис. – До начала еще полчаса, а он всегда приходит в последний момент.        – Я что, и этому должен поверить?        – У нас одна цель, мне незачем лгать.        – На Омеге я тоже думал, что у нас одна цель.       Сидонис опустил руки. Тут ему сказать было нечего.       Гаррус раздраженно шевельнул мандибулами, желая, чтоб Сидонис просто свалил отсюда подальше, от одного его вида в груди начинала бурлить ярость, которая спустя даже столько времени никак не утихала. Он уже почти был готов выстрелить ему под ноги, чтоб тот убрался, когда Сидонис заговорил:        – Просто хотел сказать кое-что. Когда вы устраните обоих, о лаборатории я позабочусь сам. Так что, если у вас сегодня все получится, это будет наша последняя встреча.        – Мог бы просто написать, видеться нам ни к чему, – Гаррус вернул пистолет на магнитное крепление у пояса.        – Все же, я хотел лично сказать, – проговорил Сидонис, опустив взгляд в пол.       Кажется, ему было тяжело говорить. Он подошел поближе к Гаррусу, и тот внимательно проследил за его шагами.        – Я бы хотел попросить прощения за то, что сделал на Омеге, – выдавил он. – Но ведь ты меня никогда не простишь, как и я сам. Поэтому просто хотел сказать, что мне очень жаль.       Его субгармоники вибрировали в раскаянии, боли и усталости, этот звук резал слух Гарруса. Хотелось заткнуть уши.       Сидонис продолжил:        – Если бы я мог вернуть все назад, я поступил бы по-другому.        – Это ты сейчас так говоришь. А как бы ты поступил перед страхом смерти – мы оба уже знаем. Уходи.       Гаррус отвернулся от него, устремив взгляд вдаль, к входу театра, показывая, что разговор завершен.       Сзади прогремел выстрел, щиты замерцали, останавливая направленную в спину пулю. Ярость обжигающей волной окатила Гарруса до самых кончиков гребня. Выхватив пистолет, он развернулся, и тут же понял, что стрелял не Сидонис. Здесь были посторонние. Два человека и кроган, все в броне и вооружены. Один человек прижимал пистолет к виску Сидониса.       Осмотр обстановки занял лишь долю секунды. И в следующую Гаррус уже под градом пуль нырнул за ближайшую стену, успев захватить с собой «Вдову». Щиты выдержали, но остались почти на нуле. Нужно было время, чтобы восстановились.        – Выйди, или мы пристрелим этого предателя, – произнес один из людей, явно обращаясь к Гаррусу.       «Предателя»? Это люди Ирану Дова? Сидониса разоблачили?        – Да пожалуйста, стреляйте в него столько раз, сколько будет угодно, – сказал Гаррус.       Раздался еще один выстрел. Гаррус дернулся всем телом и похолодел, а потом понял, что звука упавшего тела не было. Это была всего лишь провокация. Он сильнее стиснул рукоять пистолета, злясь на себя за такую реакцию.        – Ну как, убили? – спросил Гаррус, успокаиваясь и прикидывая варианты, как выбраться из этой ситуации.       Противников трое, и среди них кроган. Гаррус один, и загнан в тупик, если не считать выхода с балкона в пропасть.        – Выйди, сам посмотри.        – Мне и тут неплохо, – ответил Гаррус.        – Проклятые турианцы, – вздохнул кто-то из людей. – Прием, Гойо, у театра снайпер. Разворачивайте…       Гаррус выглянул и метким выстрелом в голову уложил человека, державшего Сидониса в заложниках. Второй человек тут же спрятался в ближайшее укрытие. Кроган выстрелил из дробовика, но Гаррус уже успел спрятаться обратно. Слыша быстро приближающиеся тяжелые шаги, Гаррус отошел как можно дальше, пока не уперся спиной в стену, и поднял «Вдову». А затем связался с Шепард, чтобы сообщить, что работа провалена.