You're my reason to be

— Я хочу знать правду, — с непривычной мягкостью сказала мед. сестра. — О чем Вы? , — спросила я, включив дурочку — Ладно, давай упростим задачу. Я буду задавать вопросы, а ты предельно честно на них отвечать. Пойми, я правда хочу тебе помочь, но для этого мне нужно знать, что происходит… — Не нужно мне помогать, — грубо оборвала ее я. Меня сердило то, что она лезет в мою жизнь, к тому же я была уверена, что она лишь усугубит ситуацию своей «помощью». Очередной взрослый, считающий что знает, как будет лучше. — Я справлюсь сама. — Вот только не надо строить из себя сильную и независимую. — А я и не строю. Мое положение вынуждает меня видеть врагов во всех. И мне неприятно говорить об этом, так что закроем тему. — Кто же тебя ставит в такое положение? — Родители. Воцарилось молчание. Миссис Крэгстоун задумчиво сжала пальцами переносицу и закрыла глаза. На мгновение по ее лицу пробежала мрачная тень, но она тут же перевела взгляд на меня и скрестила руки. — Давай договоримся так: твои родители не узнают ничего, разве что ты им сама не расскажешь. И все мои действия, направленные на помощь тебе, буду согласовываться прежде всего с тобой. Пойми, мне тоже не нужны проблемы, но я не хочу чтобы ты… — она закашлялась, пытаясь замять концовку, но я поняла, что она хотела сказать. Немного замявшись, я наконец ответила: — Поймите, мне больно говорить об этом. Мои родители — очень строгие люди. Они считают, что каждое действие ребёнка — это попытка нащупать лазейку для непослушания, и ее нужно пресекать, а методы пресечения кроме насилия они не знают. И для них идеальный ребенок — это тот, который не создает проблем, не требует внимания, живет сам по себе, следует указам родителей и занимается хозяйством. И потому меньше всего я хочу, чтобы они узнали про мои ноги и про сегодняшнее. — Я поговорю с твоим классным руководителем о том, чтобы она замяла это. Я ошарашено взглянула на мою собеседницу. Неужели она и правда мне поможет?.. Если это так… То может и правда стоит ей довериться. — Л-ладно, — нерешительно сказала я, — но обещайте, что не будете никому рассказывать обо мне, и что не сделаете ничего, что бы навредило мне. — Клянусь, — она протянула мне мизинец, — нужно скрепить печатью. Как в дорамах, знаешь? Не удержавшись, я рассмеялась, и сомкнула с ней большие пальцы. Невольно я расслабилась и уже не воспринимала ее как взрослого, несущего угрозу. Наверное, пожалею об этом в будущем, но сейчас я доверилась интуиции. — Что ж, давай начнем сбор анамнеза. Ты сама делаешь эти порезы? Я утвердительно кивнула. — Расскажи, как именно это происходит? — Ну… — я немного смутилась и невольно вонзила ногти в ладони, — когда я нервничаю и чувствую, что может начаться паническая атака, я протираю кожу спиртом, оттягиваю ее большим пальцем и рассекаю лезвием. Иногда использую строительный или канцелярский нож, а недавно у меня появился скальпель — выпросила у знакомого хирурга. — Панические атаки? , — изумилась миссис Крэгстоун. — а чем они спровоцированы? — Руганью родителей, а в последнее время порой и просто их присутствия достаточно… Я густо покраснела. Было ужасно стыдно рассказывать о подобном — представляю, как она теперь воспринимает мою семью. И если она нарушит обещание, то все узнают, что отличницу и выпендрежницу регулярно лупят, ставят в угол и отчитывают. Я поникла, представляя себе насмешки одноклассников и их издевки. Наверняка будут выбрасывать вещи, портить их, а потом мне будет за это доставаться дома… Обидно. На глаза снова стали наворачиваться слезы. Миссис Крэгстоун положила ладонь на мою руку и слегка сжала. — Не переживай. Главное знай, что ты ни в чем не виновата. И если ты поверишь в себя, ты сможешь постоять за себя и стать счастливой. Я горько разрыдалась. Как же давно я не позволяла себе этого. Женщина отпустила мою руку и торопливо вышла из кабинета. Услышав звук закрывающейся двери, я окончательно расслабилась и, откинувшись на кушетку, раскинула руки и уставилась в потолок. Слезы упрямо застилали взгляд и рисовали мокрые дорожки к ушам. Голова буквально кишела несвязными обрывками мыслей, но ни сил, ни желания разобраться в них у меня уже не было… В горле першило от сдерживаемых всхлипов. Наверное, так хорошо по ту сторону бытия… Дверь едва слышно отворилась и по мягким, шуршащим шагам я узнала в вошедшей миссис Крэгстоун, потому даже не предприняла попыток привести себя в порядок. — На, попей, — сказала медсестра, протягивая мне чашку с каким-то травяным содержимым. Приподнявшись с ее помощью, я крепко обняла кружку ладошками из-за страха пролить напиток. Шумно отхлебнув, я обнаружила что это ромашковый чай с парой капель настойки радиолы и, видимо, пахучим гречишным медом. Сосуды постепенно стали расширяться, кровь резво забегала по организму, а соленые капли, прежде беспрестанно падавшие в чашку, наконец перестали собираться в уголках глаз. Тело окутала легкая нега… Надо будет попробовать приготовить такой же напиток дома. — Спасибо, — наконец хрипло выдохнула я, с искренней благодарностью глядя на сидевшую рядом женщину. Невольно я засмотрелась на ее немного инопланетянские черты лица: тонкий нос, немного крючковатый, сочетающийся с высокими скулами; высокий лоб, обрамленный легкими завитками светлых волос, и выразительные зеленые глаза, придавашие ее внешности неповторимый шарм. В их уголках разбегались «гусиные лапки», как любят называть морщинки от улыбки вокруг них в Китае. Пожалуй эти самые " гусиные лапки» и вызывали во мне доверие. — Это очень вкусно, — наконец вымолвила я, когда осознала что уже минут 8 в упор разглядываю мою благодетельницу. -И я очень признательна Вам за заботу и желание помочь. Она ничего не успела мне ответить, потому что прозвенел звонок. Алекс подхватил свой рюкзак и направился к ставшей одинокой без одноклассницы парте. — Ты куда? , — проводил его взглядом Том, его лучший друг. — Мы ведь собирались зайти в библиотеку перед историей. — Я помню, но мне нужно отнести вещи Джейн в мед. крыло. Если успею до начала урока, присоединюсь к Вам. — Лады, — коротко ответил одноклассник и вышел. В классе никого не осталось. Нужно было постараться успеть и к Джейн, и за новыми книгами к уроку литературы. Он раскрыл сумку недавно истекавшей кровью девушки и стал наскоро убирать в нее аккуратно сложенную стопку учебников и тетрадей. Напоследок закинув в ее нутро плюшевый пенал, он взял рюкзак за одну сторону, намереваясь застегнуть молнию, но тут его содержимое полетело через открытый бок на пол. — Черт, — буркнул Алекс и присел на корточки, чтобы все собрать. Один блокнот улетел под парту, и, будто насмехаясь, лениво шелестел раскрывшимися страничками, мелко исписанными ровным и симпатичным почерком. Некоторые слова и фразы были выделены текстовыделителем. «Интересно, какой предмет удостоился блокнота, вместо тетради, для ведения конспектов? «, — пронеслось в голове у брюнета и он невзначай пробежался глазами по буквам. От увиденного по спине пробежал противный холодок, так что он поспешил захлопнуть обложку и без раздумий сунул его в рюкзак. В свой рюкзак. Просто и без колебаний. Широкими, рваными шагами Алекс покинул кабинет и направился в медицинский кабинет. Через несколько минут подойдя к двери, он было поднял кулак, чтобы постучаться, однако замер, услышав голос медсестры. — Так значит ты у нас скрипачка, — с дружелюбной усмешкой спросила она у Джейн. — Разве ноги заслужили такого отношения? В конце концов, можно ведь найти более разумный метод справляться со стрессом. «Скрипачка? «, — изумился молодой человек, однако подслушивать дальше ни желания, ни времени не было. Наконец стукнув по двери трижды, он вошел, получив позволение миссис Крэгстоун. Коротко осведомившись о самочувствии Джейн и предложив помощь, он вышел, сославшись на дела. " Что бы это значило? «, — размышлял он, но ответа с ходу не находил. Но он быстро успокоился, решив что наверняка найдет ответ в том самом блокноте, оказавшемся дневником Джейн…