You're my reason to be

      Я не боялась крови, нет. Но я не могла понять, откуда она и чья. Вдруг я настолько ушла в себя, что поранила одноклассника когда он подошел? А если моя, то откуда она на мне? — Пойдем, я отведу тебя к медсестре. Можешь идти? , — парень поднялся и протянул мне руку. Ощутив пульсацию в икрах, до меня медленно стало доходить, что у меня открылись раны на ногах. И что мне ни в коем случае нельзя идти к медсестре… — Н-нет, все в порядке, я не пойду, — я глядела на Алекса округлившимися от испуга глазами. В ответ он лишь тяжело выдохнул. — Я не спрашивал, хочешь ты или нет, я спросил можешь ли идти сама. Вот бываешь же ты упертой. Я не успела ничего понять, как в следующее мгновение оказалась у него на руках и он уверенным шагом направился в больничное крыло под недоумевающие взгляды хулиганивших парней. Пару минут я просто шокированно смотрела на суровое лицо Алекса, пытаясь осознать происходящее и, наконец, раскрасневшись от смущения забарахталась, пытаясь слезть. — Сиди спокойно, ты не пушинка вообще-то. — Тогда тем более отпусти меня, я не позволяла себя трогать! — Во-первых, я помогаю тебе. Ты даже стоять-то не можешь, ты истекаешь кровью и еще привередничаешь. Ну извини, что я не «тот самый принц на белом коне»! А во-вторых, если я тебя сейчас отпущу, ты не сможешь дойти до мед.сестры, до нашего класса, уборной и даже до скамейки, в итоге будешь лежать посреди коридора одна, потеряешь много крови, ослабнешь и умрешь прямо тут. Ты этого хочешь? Я задумалась. Умереть я может и хотела бы, но явно не в школе и не при таких обстоятельствах. Нужно еще узнать как подруга написала контрольную, а потом и помереть можно, где-то в незаметном месте. Так что я смирилась и успокоилась. Сама виновата. Но теперь мне крышка — миссис Крэгстоун наверняка позвонит родителям и расскажет о моих шрамах, а после такие же полосы появятся на моей пятой точке, либо меня отправят в психушку. Даже не знаю, что хуже… Слезы навернулись на мои глаза и не удержавшись, я всхлипнула. Почему моя жизнь вечно катится куда-то по наклонной? Просто хочу жить нормально, как все. Я собралась было вытереть слезы, но Алекс прервал меня. — У тебя ладони в крови, помнишь? Еще по лицу размажешь. Просто вытри о мою толстовку. Его тон явно не терпел возражений, да и я была слишком испугана и подавлена, чтобы перечить. Я уткнулась в его плечо и постаралась успокоиться, но от ощущения непривычных тепла и заботы я наоборот заплакала еще сильнее. Плакала от боли и от того, что меня пожалел даже одноклассник, а родителям на меня плевать. Плакала от того, что устала так жить. И от того, что была глубоко несчастна… Парень молчал, и лишь сильнее сжал талию, когда стал подниматься по лестнице. Миссис Крэгстоун, заполнявшая мед. карты за своим столом, с недоумением взглянула на отворившего дверь парня. Увидев на его руках девушку, с ботинок которой капала кровь, она тут же с холодной рассудительностью приказала положить ее на кушетку, а сама принялась распаковывать стерильные бинты, нити, иглы — в общем все, что могло понадобиться в экстренной ситуации. Полуминутного осмотра ран ей хватило, чтобы все понять. «К счастью, порезы не очень глубокие, но… Края разорваны, так что соединять их будет затруднительно», — пронеслось в ее голове. В полной тишине женщина обработала кожу, а затем наложила швы. Поверх она наложила стрипы и закрыла все бинтом. — Ну, рассказывайте, молодые люди, что произошло, — наконец нарушила молчание миссис Крэгстоун, откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях. Вообще она виделась всем строгой, принципиальной женщиной, порой слепо следующей своим предубеждениям. Однако медиком она была превосходным — в любой критической ситуации сохраняла ясный ум, делала все четко и без лишних движений — будто хорошо отлаженный механизм. Да и в целом женщиной она была доброй, харизматичной и всегда умела к каждому найти подход. — Мы были в коридоре, когда я увидел, что она держит ладонью икру левой ноги. Под ней уже даже лужица крови образовалась. Вид у нее был растерянный и напуганный, еще и впала в ступор, так что я принес ее сюда, — сказал Алекс, периодически поглядывая на мое выражение лица. — Хм, похоже так оно и было. А чего ревела? , — женщина в белом хирургическом костюме с неким ехидством приподняла бровь, и даже немного наклонилась вперед в ожидании ответа. Все ее движения словно говорили «я все знаю, но мне интересно, как вы станете выкручиваться». — Испугалась, — наконец-то ответила я, поднимая на нее все еще блестящие от слез глаза. — Да ладно тебе, моя дорогая, — с усмешкой протянула она. — Ты то и испугалась? Да я помню, как ты в походе оказала первую помощь учительнице, которая по невнимательности наступила на гвоздь. Или как ты сделала трахеостомию мужчине в ресторане на выпускном, пока мы скорую ждали. Не смеши меня. Я в смятении опустила глаза. Все тело охватили ужасное чувство дискомфорта и желание убежать, спрятаться — что угодно, лишь бы не продолжать этот разговор и не выворачивать нутро посторонним. Но убежать я не могла, спрятаться негде… Остается только стерпеть эту боль в груди и придумать ложь получше. Внезапно прозвенел звонок, заставивший меня вздрогнуть. Мы с Алексом встретились глазами, будто договариваясь об отступлении, но бдительная миссис Крэгстоун прервала наш безмолвный диалог. — Алекс, возвращайся на занятия. Джейн, твоей ноге нужен отдых, останешься здесь еще на час. Если не будет лучше, поедешь в больницу. — Но я не хочу в больницу! Руки сразу похолодели и задрожали от ее слов. — Тогда лежи спокойно и приходи в себя! Алекс, собери после занятия ее рюкзак на всякий случай и подними сюда. Если и правда ей станет хуже, возиться с этим не будет времени. Парень коротко кивнул, бросил на меня обеспокоенный, как мне показалось, взгляд, и вышел из кабинета. Мы остались наедине с миссис Крэгстоун. По ее едва ли не прожигающим меня глазам можно было понять, что нам предстоит долгий и отнюдь не самый приятный разговор…