Иллюзорна мгла. Часть четвертая. Тропами Забвения

      Фрея распахнула двери большого дома и впустила нас с Эрандуром в стылое темное помещение. Тусклого дневного света, пробивающегося в квадратные оконца, не хватало для того, чтобы разглядеть весь зал, а очаг в его центре, судя по всему, уже давно погас. Я слепо понадеялась, что, войдя в дом, тут же согреюсь, но задрожала ещё сильнее и закрыла перчаткой онемевший нос.       – Располагайтесь здесь, – воительница скаалов широким жестом обвела зал, – где хотите. Но для начала нужно разжечь огонь.       – С этим проблем не будет, – Эрандур направил пламя с ладоней на лежащие в очаге бревна, но холодная древесина не занялась сразу.       Я заметила, что помимо очага в доме есть ещё несколько остывших жаровен и поспешила разжечь хотя бы одну. Заклинание сработало мгновенно – как только на масло попало пламя, чаша вспыхнула и осветила весь зал, позволяя рассмотреть обстановку.       На стенах висели плотные гобелены с угловатыми узорами, мебель была простой, деревянной, но выглядела добротно – наверняка, в деревне есть отличный плотник. Балки украшали оленьи черепа с ветвистыми рогами. В доме сильно пахло смолой и не стоило труда догадаться, что вся мебель была сделана из хвойной древесины. По обе стороны от зала вверх тянулись две лестницы, ведущие на второй этаж.       Фрея ушла, оставив нас одних. Очаг, наконец, разгорелся и лежащие в нем бревна запылали высоким костром.       – Неплохо, – я всё ещё стояла у жаровни, протянув к пламени обмороженные белые руки. Пальцы едва шевелились, но вскоре тепло вернуло в меня жизнь. В итоге, ладони распухли, покраснели и зачесались, под кожей возникло неприятное ощущение покалывания.       Эрандур присел возле очага и прикрыл глаза, явно наслаждаясь наставшим покоем. Пусть он и продлится не так долго, как нам бы хотелось.       – Как ты? – спросила я жреца, но он не успел ответить. Отворилась дверь, и на пороге вновь появилась Фрея. Женщина принесла в охапке две белые медвежьи шкуры.       – Это чтобы укрыться, – пояснила она, передав подарок Эрандуру. – Там наверху есть кровать… – воительница помолчала, поджав губы. – Думаю,       Фанари не будет против, если вы поспите на ней.       – Спасибо! – жрец с благодарностью кивнул, принимая шкуры.       – Сейчас раздобуду для вас немного еды и мёда, – она печально улыбнулась, заметив меня возле жаровни.       – Как нам отплатить за ваше гостеприимство? – спросил Эрандур.       – Мы ещё поможем друг другу, – Фрея снова покинула нас, а я, наконец, отогрелась и отправилась изучать второй этаж, скинув с плеч меховой плащ.       Там находилась спальня, широкая кровать показалась мне пределом мечтаний. Тут же захотелось упасть на неё, раскинув руки, и больше не шевелиться. Но в зале было ещё довольно холодно, поэтому пришлось вернуться к жрецу, который расстелил медвежьи шкуры возле очага и сидел на них перед танцующим пламенем.       Я спустилась с лестницы и села рядом с ним.       Некоторое время мы молча смотрели на огонь. От ощущения тепла на мое лицо непроизвольно наползла улыбка. Жрец выглядел сильно уставшим, под его глазами на серой коже пролегли темные круги – отпечаток очередной бессонной ночи. Конечно, данмер уже привык мало спать, но это не значило, что постоянное напряжение никак на нём не сказывается. Глаза странно лихорадочно блестели, в них отражался огонь очага. Эрандур вдруг показался мне резко постаревшим на несколько десятков лет, и я придвинулась поближе, чтобы разогнать этот печальный образ улыбкой.       Но вновь раздался звук открывающейся двери, и мы синхронно повернулись к порогу. Фрея принесла нам еду. Строганина из мяса хоркера, пепельные бататы и мед местного изготовления. Пожелав нам приятного аппетита, нордка снова оставила нас одних. А теперь уж было не до разговоров – после всего пережитого мы жадно накинулись на еду.       Свою половину я проглотила за пару минут, даже толком не разжевав жесткое соленое мясо. Никакие изысканные деликатесы на пиру у ярла не сравнились бы с этой простой пищей скаалов, а сладкий крепкий мёд хотелось посмаковать, чтобы сполна насладиться его вкусом.       – Надо помочь этим людям, – потягивая напиток, сказал Эрандур.       – А хватит ли нам сил? – я в сомнениях дернула плечом. – Фрея обеспокоена судьбой своего народа… Она только пытается сохранять невозмутимость. Похоже, дело плохо, – развалившись перед очагом с бутылкой в руке, наблюдала за танцем извивающихся теней на потолке. Они мне напомнили щупальца Хермеуса Моры, и это воспоминание заставило вздрогнуть и повернуться набок.       – Даэдра... – жрец процедил это слово с ненавистью. – Где они появляются, там начинаются беды.       – Причина не только в них…       – Но в их последователях? – Эрандур покосился на меня.       – Похоже на то. Но ведь не все даэдра плохие, – я пыталась что-то оспорить, уже заранее зная, что жрец в итоге окажется прав. – Например, Меридия – она ненавидит нежить… так же, как ты!       На это жрец презрительно хмыкнул.       – А её последователи убивали жрецов и оскверняли храмы богов в Сиродиле, – возразил он.       – Я просто привела её в пример.       – Неудачный пример, – покачал головой Эрандур. – Очень далекий от действительности. Как ни стараюсь, не могу увидеть ни одной положительной стороны в Хермеусе Море.       Я призадумалась, перевернувшись на спину, и сложила руки на груди.       – Моё понимание Хермеуса Моры таково, – начала с видом эксперта по даэдрическим культам, – что ему и на щупальце не сдались наши смертные склоки, – тени на потолке, услышав моё мнение, закачались как будто одобрительно. – Мы сами к нему лезем в поисках того, чего искать не следует. Я помню, как меня влекло к той книге в кубе Септимия Сегония, а всякое любопытство не останется без последствий. Вот так и получилось – две недели провалялась в бреду. Ты меня предупреждал, что эти игры опасны, но мы сами источник большинства своих бед, не так ли?       – Потянуло порассуждать о добре и зле? – снисходительная улыбка все же украсила утомленное лицо жреца, только продержалась недолго. – Тебе очень повезло, Джулия, что у тебя есть выбор, которого, к примеру, у меня не было. Вермина стала для меня единственным путем, чтобы выжить, но служение ей с самого юного возраста лишило меня способности отличать свет и тьму.       – К счастью, у нас здесь не Вермина, не Боэтия и даже не Дагон, – я потянулась за бутылкой. – Хермеус Мора выше них в плане... – отхлебнула мёд и задумалась, подбирая точное слово. – Интеллекта. Ему не нужны кошмары, бессмысленное кровопролитие и всякая прочая пакость, которой увлечены другие лорды Обливиона.       – Разве? А по-моему, все наоборот. Он жаждет знать обо всем этом, а поклоняющиеся ему способны на что угодно ради этих знаний, – данмер посмотрел на меня скептически и с долей беспокойства. – Лучше держаться подальше. Или твоё обещание никуда не лезть снова ничего не стоит? От такого вопроса мне стало неловко.       – А какой у нас был выбор там, в святилище под Храмом Мирака? Разве что геройски сразиться с культистами и также геройски погибнуть, – я пыталась выдержать его прямой взгляд.       – Допустим, – Эрандур немного отпил из бутылки, отставил её в сторону и лег рядом со мной. – Но как бы с тобой не повторилась история Сила Весула, который, помнится, тоже сам лез к Дагону.       – Он глупец, не понимал, с чем играет, – отрезала я.       Эрандур тихо усмехнулся моим словам.       – А что насчёт тебя? Ты понимаешь, куда тебя может занести? Я вспыхнула, и вовсе не от близости пламени очага.       – Разве тобой не двигали корысть, страх, жажда власти? – продолжал жрец. Прямо по живому резал.       – Давай спать, – обиженно отвернулась я. – Завтра нам к какому-то камню тащиться на мороз.       – Умение принять правду о себе самом – есть величайшая сила, – наставническим тоном изрёк Эрандур. – Не злись. Мне просто хочется, чтобы ты почаще задумывалась о причинах и следствиях.       Он перевернулся так, что его голова оказалась прямо около моей.       – Ладно! – я привстала на локте и взглянула на него сверху вниз. – Признаю, что тоже вела себя неосмотрительно, но мне тогда казалось, что оно того стоит. Разве ты так не думал в прошлом?       Жрец тоже резко привстал, и мы чуть лбами не столкнулись.       – Думал! И это страшнее всего. Мы оправдываем злодейства, пролитую кровь, тем, что это было необходимостью, но когда оборачиваемся назад, то видим и другой выход. Ты могла не читать Черную книгу. Мы могли сразиться… но у нас был шанс победить. Некоторое время мы пристально смотрели друг на друга, глаза в глаза, словно пытаясь уличить самих же себя в откровенной лжи. Вот я с одной стороны       – Джулия Октавия, алхимик, целитель и вместе с тем, сколько человек мне пришлось убить... А с другой он – Эрандур, в прошлом безжалостный даэдропоклонник, руководитель таинственного культа Вермины. И ему почти удалось сбежать от этой тьмы.       – И что теперь делать? – полушепотом спросила я. – Выходит, моё обещание уже нарушено. Мы же не можем повернуть время вспять…       – Благодарить Мару, что не оставила нас и… продолжать жить и бороться, – отозвался жрец, проведя пальцем по моей щеке, где когда-то были шрамы.       Я прикрыла глаза, чувствуя на коже горячие прикосновения.       – Видимо, всё не так уж и плохо, – я потянулась к нему, надеясь урвать поцелуй. – Если мы хоть чуточку счастливы, значит, кто-то и впрямь нас защищает...       Очаг разгорался.

***

      Я проснулась от холода. Не спасали ни шкуры, ни горячий данмер под боком, ни тлеющий очаг внизу. От него по-прежнему исходило тепло, но этого уже не хватало, чтобы обогреть огромный зал, и до кровати на втором этаже не доставало.       С головой зарывшись под плотные шкуры, я прижалась покрепче к Эрандуру и уткнулась носом в его раскаленное плечо. Он, не просыпаясь, притянул меня к себе и закинул на меня ногу. Лежать стало теплее, но неудобно. Да и сон больше не шел. Надо бы встать, разжечь огонь, но шевелиться было трудно и лениво. Особенно огорчало осознание, что скоро придется покинуть объятия любимого и куда-то идти.       Двери с грохотом распахнулись, под медвежьи шкуры полез ледяной холод. Раздалась тяжелая поступь стальных сапог и голос Фреи.       – Просыпайтесь! Уже давно рассвело! – громко объявила воительница. – Переоденьтесь, поешьте и отправимся в путь. Дни очень короткие!       В этот момент наша новая знакомая не вызывала у меня ничего, кроме ненависти, хотя бы из-за холода, который проник в дом следом за ней. Я недовольно заворочалась от её голоса и вяло ответила:       – Да! Хорошо… подожди немного!       Наверное, нужно было сразу спать лечь, а не тратить половину ночи на… но разве любовь это потеря времени? Ко всему прочему, ещё и отличный способ как следует согреться.       Я попыталась растолкать крепко спящего Эрандура, не зная, слышал ли он голос Фреи или нет. Жрец нехотя приоткрыл глаза и сонным измученным взглядом посмотрел на меня.       – Что-то не так? Ты не заболел? – забеспокоилась я. Обычно все бывало наоборот. Всегда, в наших путешествиях он меня будил и спал очень мало, а теперь с трудом приподнимался на локте и с силой тер глаза ладонью.       – Чувствую себя вымотанным, – Эрандур потянулся к шерстяной рубахе, висящей на спинке кровати. – Эта беготня по всему миру вовсе не доставляет мне удовольствия.       Я, обмотавшись медвежьей шкурой, села и спустила ногу на пол. Подошву тут же обожгло холодом, и из горла непроизвольно вырвался сдавленный стон. Пришлось сначала обуваться и одеваться, не вылезая из-под теплого меха, а уже потом идти к очагу.       Эрандур таких сильных терзаний по поводу холода не испытывал или просто предпочитал не жаловаться на условия. Ведь в его жизни случалось кое-что похуже ночевки в добротном нордском доме на удобной кровати. Он сидел и ловко накручивал на ногу обмотку, прежде чем обуться в сапоги.       Магией я разожгла очаг и заметила большой сверток на стуле. Это оказалась серая дубленая одежда: подбитая медвежьим мехом шапка, шуба, штаны и сапоги с толстой плоской подошвой – всё грубое, очень плотное и наверняка тёплое. Я сразу надела это, а одеяние архимага заправила в широкие штаны. Не очень красиво, ну так и мы не в Синий дворец на приём собрались, а в нелегкий путь по морозному краю.       – Ну? Как я выгляжу? – обратилась к жрецу, разведя руки в стороны, чтобы он мог созерцать мою красоту. Он замер на лестнице, и на его губах дрогнула улыбка, во взгляде мелькнула добрая игривая насмешка.       – Сойдешь за местную, – оценивающе сощурился он.       – Джулия Октавия из деревни скаалов, – гордо произнесла я. – Видел бы меня Ворстаг...       Эрандур, спустившийся с лестницы, помрачнел.       – Ни к чему вспоминать о нём.       – Верно… я до сих пор очень зла на него! – едва удержалась от плевка под ноги. – Просто случайно пришло на ум. По привычке, наверное.       – Что ж, – жрец вздохнул. – По крайней мере, он не убил нас, а значит, он не полностью верен Талмору, – он тяжело помолчал, глядя в пламя очага. – Сейчас я вдруг понял, что нужно попробовать спасти и его, – выдал Эрандур и накинул поверх доспеха Брата Бури свой медвежий плащ, оставленный мною здесь вчера вечером. На жреца Мары он теперь похож не был, ещё и смотрел очень задумчиво и странно, будто в огне пытался отыскать ответ.       – Спасти от Талмора? – переспросила, подумав, что неверно истолковала его слова.       – Именно. Освободить от их власти, его и весь Скайрим.       – Что-то поздно ты об этом заговорил. Мы уже уплыли в Морровинд, вместо того чтобы сражаться, – с горькой усмешкой напомнила я, осознавая, что жрец прав. – Или ты увидел другой выход?       Эрандур не ответил, взял глиняный горшок, что принесла Фрея, и заглянул внутрь, принюхавшись.       – Кажется, это каша, – сообщил он, я поморщилась. От неприятных воспоминаний что-то совсем пропал аппетит.       – Не будем заставлять Фрею ждать слишком долго. Мы и так проспали, – я пошла к дверям. Не терпелось испытать практичность своего нового костюма.       С холодного неба сыпал крупный снег, но стояло безветрие. Сквозь стену непрерывно падающих хлопьев даже дома скаалов были едва различимы. Но, несмотря на непогоду, в центре деревни, среди камней всё также сидели шаман и два его помощника, поддерживающие защитный купол над деревней.       – Они что, так постоянно?! Целыми сутками?! – опешила я. – А когда же они едят? Спят?..       Эрандур не знал ответа на мой вопрос и поискал глазами Фрею. Воительница вскоре подошла к нам со стороны кузницы.       – Вы готовы отправляться в путь?       – Да, но… – я все же решилась расспросить её об отце. В голове не укладывалось, как можно так долго поддерживать чары, ведь всякая магическая энергия ограничена, даже у самых искусных и опытных магов.       – Всесоздатель не позволит им погибнуть. Не переживай, Джулия, – ответила Фрея с неестественным спокойствием. Она даже улыбнулась мне, но в её льдисто-серых глазах не мелькнуло ни искорки радости.       – Нужно торопиться, – она быстро сменила тему, – иначе тропу заметет!       Я двинулась за ней, с опаской оборачиваясь на шамана. Только теперь до меня дошло, что во всей деревне, помимо нас с Эрандуром и Фреей, всего трое скаалов. Те, что поддерживают защитные чары. Выходит, что остальных Мирак забрал строить свой храм?       Мы, ведомые Фреей, вместе преодолели тот деревянный мост и направились вниз по тропе, петляющей по крутому заснеженному склону к океану. Водяная гладь вдалеке была холодна и подозрительно спокойна. Пушистое одеяло из миллионов снежинок скрыло от глаз весь берег.       Воительница вдруг остановилась, и я на ходу врезалась в нее.       – Смотрите, – произнесла она. – Там внизу.       Я пристально вгляделась, поправив сползшую на лоб шапку, и сквозь снегопад увидела людей, толпящихся вокруг какого-то кривого обломка скалы, торчащего вертикально вверх.       – Это один из наших священных камней, Камень Ветра, – заговорила женщина. – Люди из нашей деревни ушли и стали рабами Предателя. Они оскверняют святыню и никого не узнают, – голос воительницы дрогнул. – Я... не знаю, что делать и как помочь им.       Эрандур решительно пошел к Камню, преодолевая нарастающие сугробы, и мне пришлось последовать за ним. В теплых сапогах было куда удобнее ходить, но ноги все равно увязали в снегу.       Жрец остановился перед святыней скаалов, попытался обратиться к одной из женщин, но она не обратила на него никакого внимания. Люди в серых дубленых одеждах строили деревянные леса, долбили камень молотками, высекая непонятные узоры, и занимались примерно той же работой, что и в Храме, постоянно повторяя одни и те же слова:       – Мои руки были пусты...       – Здесь мы вспомним…       Их голоса в снежной тишине звучали очень монотонно и низко, и это пробирало до жути. Я невольно вздрогнула и обернулась к Фрее, стоящей позади нас.       – И… давно они так?       – Уже несколько дней. Хотя началось это намного раньше… – скорбно начала воительница. – Сначала это происходило только по ночам и не со всеми. Утром они возвращались и ничего не могли вспомнить. А недавно… Они просто все ушли.       – Так вот, о чем говорил Мирак. Он так захватит остров, а потом… и весь мир? – мне стало страшно.       – Во сне мы наиболее уязвимы, – пробормотал Эрандур.       – А тот купол над деревней? – я с надеждой посмотрела на женщину. – Если снова отвести кого-то из них туда…       – Это не сработает, я пыталась увести отсюда Фанари, нашу предводительницу, – Фрея только покачала головой. – Магия моего отца ослабевает… Боюсь, как бы его скоро не постигла та же участь…       – А как же ты? – не унималась я. – Ты же не стала рабыней Мирака? Почему?       – Меня защищает особый амулет скаалов. Отец отдал мне его. Эта вещица, к сожалению, единственная в своем роде.       – И все же надо попробовать взять кого-то и увести отсюда, – я схватила за руку одну из женщин и потянула к себе, но она продолжила долбить камень, повторяя ту дурацкую фразу про руки. Самое плохое, что и в моей голове эти слова застряли, как заклинание. Поняв, что ничего не получается, я разочарованно отступила.       – Спасибо, Джулия, но не нужно, это не спасёт их, – отвела взгляд Фрея. – Моя надежда, как погасший очаг. Все очаги погасли, во всех домах. Никого не осталось, кроме нас.       – Есть надежда, – я взяла Фрею за руку, чтобы подбодрить. – Только мы должны сначала выяснить, как победить Мирака.       – Сколько ждать? Сколько молить Всесоздателя? – женщина с болью посмотрела на меня и накрыла мою ладонь своей.       – Не знаю,– ответила я.       – Это не ответ, – Фрея отпустила мою руку. – Прошу вас, идите на юг и отнесите эту проклятую книгу колдуну в башне.       – Мы отправимся завтра, – согласно кивнул жрец. – Если закончится этот снегопад.       И мы отправились назад к нашему угасающему очагу.

***

      Посреди ночи я проснулась от странного тревожного чувства. Не получалось понять, что именно меня разбудило – то ли сон дурной приснился, то ли холод, от которого здесь не было спасения.       Но очаг горел, пламя не погасло, разве что стало чуть меньше. Огонь неспешно поедал бревна и, проснувшись, я села на кровати и некоторое время смотрела перед собой, обводя туманным взором обстановку. Та же мебель, тот же дом…       Странное волнительное ощущение не покидало меня. Я легла, закутавшись в шкуру, прижалась к Эрандуру покрепче, но уснуть снова не получалось. Что-то вынудило меня встать.       Босые ноги вновь коснулись ледяного пола, но этот холод уже не воспринимался так остро, как сегодняшним утром. Нечто неведомое, до дрожи притягательное поманило меня к лежащему на столе фолианту.       Я опасливо обернулась на Эрандура, но он крепко спал.       Изнутри, из-под толстого черного переплета ко мне тянулась сила запретных знаний, а меня неотвратимо влекло к ней, даже несмотря на чёткое осознание опасности.       Я ласково коснулась шершавого фолианта, погладила оттиск, изображающий Хермеуса Мору. Пальцы осторожно переместились к неровному краю, рука уже приготовилась раскрыть Черную книгу, но вдруг я ощутила внезапную острую боль. Несильную, но отрезвляющую.       Что же я творю?       На указательном пальце появилась крошечная, едва различимая глазом царапина, и я отшатнулась от фолианта Принца Знаний. Нет, не стану этого делать, ни за что не открою проклятую книгу, не отдам больше своей души даэдра! Я же обещала Эрандуру, и почему меня вдруг потянуло в ночь к неведомому, благословленному тьмой бесконечного жадного познания?       Любопытство, чтоб его!       Пусть лучше тот колдун разбирается с этими книгами! Я вернулась назад на кровать и обняла Эрандура. Он проснулся, заворочался, привлек меня к себе в нежные теплые объятия и поцеловал в лоб.       – Все хорошо? – сонным шепотом спросил он.       – Да, – ответила, закрыв глаза. – Просто… поняла вдруг, что могу их победить.