Иллюзорна мгла. Часть четвертая. Тропами Забвения

      На страницах книги я мельком увидела надписи, круглые символы и начало текста, который не успела прочесть. В замешательстве подумала, что ошиблась и никакого выхода мне Хермеус Мора не подскажет, но буквы пришли в движение и превратились в устремившиеся к моим глазам длинные черные щупальца.       На мгновение вокруг воцарилась непроглядная тьма.       Черная звезда, окутанная зелеными всполохами, позвала меня к себе.       И я очнулась в гулкой тишине, уши заложило, как при резком погружении в воду. Омут знаний, бездонный и бесконечный, поглотил мою душу без остатка. Перед мысленным взором ярко переливалось желчно-зеленое небо Апокрифа, на фоне которого чернели столбы из книг, и подобно птичьим стайкам с тихим шуршанием крыльев-страниц проносились гонимые беззвучным ветром листы пергамента. Над непрерывно движущейся черной гладью, в недостижимой вышине разверзлась воронка, откуда тысячами глаз смотрел Принц Знаний. Его бесчисленные щупальца медленно раскачивались, иногда касаясь книжных столбов, но не разрушая их. Он дотрагивался до источника знаний и пополнял его своим безграничным величием.       А прямо передо мной, на просторной площадке, застывшей посреди смолянистого океана как остров, стоял высокий человек. Его одеяния глубокого изумрудного оттенка по виду немного напоминали одежды культистов, но выглядели более роскошно. И на лице его тоже была маска – золотая, увенчанная изогнутыми отростками. Он смотрел на меня сквозь узкие прорези для глаз, а вокруг незнакомца парили четыре существа с двумя парами рук, внешне напоминающие ворох серого тряпья и щупалец. Одно из таких я научилась призывать милостью Хермеуса Моры.       – Апокриф… – выдохнула я, поднимаясь. Стоило бы расспросить у человека, кто он такой, но окружающие его существа одновременно взмахнули своими конечностями, и меня сковала их магия, не позволяя двинуться с места.       Человек медленно приблизился ко мне. Я не могла не обратить внимания на его уверенную походку и манеру держаться. С одного взгляда стало понятно, что он имеет здесь определенную власть. Конечно, не такую, как Принц Знаний, но все же…       Незнакомец наклонился ко мне, внимательно рассмотрел моё лицо, и сквозь маску послышался глухой презрительный смешок.       – Значит, это тебя называют драконорожденной? – спросил он, и я узнала его голос. Тот самый, что звучал над храмом. Неужели это из-за него весь Солстхейм с ума сходит?       – Что? Нет, ты ошибся, я… Джулия Октавия… Алхимик, – выговорила я, ощущая себя полным ничтожеством. Я попала в Апокриф, в хранилище всех запретных знаний, а вместо того чтобы искать ответы на вопросы, пытаюсь оправдаться перед каким-то культистом! Или это и есть то знание, которое мне нужно?       – Но тебя с ним кое-что связывает, – его рука коснулась моего бедра, где висел Клык Алдуина. Я вздрогнула от неприятного ощущения, по спине пронеслась волна дрожи. Все происходящее со мной воспринималось куда реальнее, чем в прошлый раз.       – Не понимаю, о чем ты… И кто ты такой?       – Ты стоишь перед Мираком, Истинным Драконорожденным... Тебе следовало бы проявить чуть больше почтения, если надеешься выжить, – он вытащил кинжал из моих ножен и пристально рассмотрел. – Хм… Алдуин, Пожиратель Мира. Я бы и сам мог победить его, но совершенно с иной целью, – кинжал резко вернулся в ножны. – Ты не драконорожденная. Откуда у тебя это?       – Это подарок, – прошипела я, всё ещё скованная чарами. Чувство беспомощности смешивалось с отвращением к Мираку.       – Хорошо. Тогда приведи драконорожденного ко мне. Или убей, и тогда я вознагражу тебя!       – Не знаю никаких драконорожденных, и никого убивать не стану, – я отрицательно замотала головой, насколько позволяли мне незримые цепи магии.       – Значит, этот остров, а затем и весь мир, скоро станет моим. Вместе со всеми его жителями. Выкиньте её отсюда! – приказал Мирак, повернувшись к существам. – Она не та, кто мне нужен!       – Погоди! – те сразу начали исполнять приказ, и с каждым всполохом меня прижимало к черному металлическому полу, испещренному повторяющимися округлыми узорами. – Как выбраться из твоего храма?       Он не удостоил меня ответом. Развернулся и пошел прочь, оставив надо мной нависать этих жутких существ. Но когда они расступились, чтобы пропустить его, я увидела странного дракона, сидящего чуть поодаль. Чудовище разительно отличалось от тех, что летали по Скайриму. У него была страшная приплюснутая морда, нижняя челюсть сильно выдавалась вперед. Серая чешуя казалась гладкой, как у рыбы.       Мирак бесстрашно подошел к дракону, ловко запрыгнул на его шею и взмыл в зеленые небеса.       Одно из существ подплыло ко мне совсем близко и положило руку на мой лоб. Сухое шершавое прикосновение четырехпалой ладони было последним, что я ощутила, прежде чем осознать, что вернулась в Нирн.       Спину сводило от ощущения жесткого каменного пола, вокруг царила сумятица, до ушей долетел шум и глухие удары в дверь.       Эрандур выкрикнул моё имя, и я резко дернулась на полу в попытке встать.       Голова кружилась, но это путешествие в Апокриф прошло явно легче, чем первое. Скорее всего, оно продлилось несколько минут, а не две недели. Закрытый фолиант валялся на полу около меня. Воительница и жрец продолжали удерживать дверь, а культисты не отступали, взывая к своему предводителю.       – Что произошло? – требовательно спросила Фрея. – Что ты видела?       – Сложно объяснить, – я присела на колени и подобрала книгу, ощутив вдруг, что пол подо мной дрожит. – Выход… Он… прямо под нами!       Вибрация камней усилилась, вокруг подставки для книги пошли ровные трещины. Я с трудом отползла к двери. Из недр древнего святилища Хермеуса Моры вырос каменный столб с выходом к винтовой лестнице внутри. Он поднял клубы пыли вокруг нас, и некоторое время я видела лишь эту завесу, прикрывая ладонями глаза и нос. Правда, это слабо помогло – когда пыль осела, глаза щипало, а в горле неприятно першило.       – Надо бежать! – сказала Фрея.       – Джулия, а тем ключом, случайно, нельзя запереть дверь? – поинтересовался Эрандур. Я только пожала плечами.       – Может быть, её можно чем-нибудь подпереть? – я осмотрелась мутным взглядом. На глаза попался тот здоровенный сундук у правой стены. – Вы же не сможете держать дверь вечно!       Я подбежала к предполагаемым сокровищам и попыталась открыть сундук, но он не поддавался. Сдвинуть его с места тоже оказалось невозможным – с таким же успехом, я могла толкать Глотку Мира. Отойдя в сторону, глубоко вдохнула и прислушалась к внутреннему состоянию.       – Ладно. Наверное, мне будет очень плохо, но выбора нет.       – Что ты задумала? – недоумевала воительница.       – Попытаюсь выиграть пару минут, чтобы мы могли убежать.       Я положила фолиант на пол и вытянула руки, чувствуя, как под кожей родилась теплая магия. Путешествие в Апокриф придало мне сил или краткая передышка? Не важно. Главное, что у меня были силы для заклинания. С ладоней сорвались красные вспышки, чары телекинеза опутали тяжеленный сундук и поволокли его к двери.       Эрандур и Фрея отпрянули в момент между ударами с внешней стороны. Я приставила сундук поплотнее к дверям и подобрала книгу.       – Ты же не заберёшь её с собой? – жрец опасливо покосился на меня.       – Почему нет? Нельзя оставлять её тут! Это ключ к тому, что происходит на Солстхейме! – обняв фолиант в надежде спасти его от праведного гнева жреца, выдала я.       Но праведного гнева не случилось, он просто устало вздохнул и повел меня к выходу.       Мы выбрались из Храма Мирака около серой скалы, оказавшись на склоне, заросшем еловым лесом. Я тут же по колено провалилась в сугроб – никакой дороги или даже тропы не было и в помине. Мороз, пробравшийся под одежду, мог соперничать с виндхельмской стужей. Фрея осматривалась, а позади нас вдруг раздался рокот камней – выход запечатался и стал неотличим от части скалы.       – Я узнаю эти места, – сказала воительница. – Около часа пути до моей деревни.       Мы с Эрандуром взволнованно переглянулись – наши испытания на выносливость только начинаются!       Меня ноги почти не держали, от холода вмиг онемели пальцы, и я молча позавидовала нордке. Вот бы и мне так же стойко переносить холода!       Фрея взяла на себя роль проводника, прокладывая путь по склону вниз. Я поплелась позади всех, спотыкаясь на каждом шагу и прижимая к себе фолиант, словно он мог помочь согреться. Замерзшие ноги не слушались и то и дело увязали в рыхлом снегу, дыхание очень быстро сбилось.       – Я не дойду, – шмыгая носом, призналась своим спутникам, когда поняла, что отстаю. – Я сейчас помру… прямо здесь…       Эрандур тоже был не в восторге от холода, но увидев, что я вся дрожу, отстегнул свой плащ и накинул мне на плечи.       Я с благодарностью посмотрела на него.       – А как же ты?       – Ничего. Здесь не далеко.       – Спасибо. И прости меня…       Жрец ответил мне теплым взглядом, от которого становилось легче на душе. Даже путь сквозь заснеженный лес на склоне показался не таким уж непреодолимым.       – Давай я помогу тебе с этой… книгой, – Эрандур протянул руки, чтобы забрать фолиант.       – Нет! – я резко отвернулась, подозревая, что жрец может попытаться избавиться от него. – Сама дотащу.       Фрея шагала впереди, но когда заметила, что мы сильно отстали, остановилась и дождалась нас.       – Так что же ты увидела в этой Черной книге? – спросила она.       – Мирака, – прямо сказала я, ловя замешательство в её глазах. – Он сказал, что хочет захватить остров, а потом весь мир.       – Что? – Фрея посмотрела на меня потрясенно.       – Да, а потом он сел на дракона и улетел.       – Надо рассказать об этом Сторну. Моему отцу. Он подскажет, что делать.       – А как давно это началось? – спросил жрец.       – Несколько месяцев назад. Словно что-то его пробудило…       – О, я, кажется, даже знаю, что именно, – пробормотала я так, что только Эрандур меня услышал. Он тут же обернулся, и в его глазах читался немой вопрос.       – Он говорит, что является истинным драконорожденным. Уж не знаю, в чем заключается его истинность, но уверена, что наш Эдриан не менее настоящий, чем этот Мирак, – объяснила свои слова. – А раз он может находиться в Апокрифе, то и получает оттуда знания. Когда Хермеус Мора узнал, что Эдриан довакин? Весной?       Фрея молча выслушала меня, наверное, не поняла, откуда у меня такие глубокие познания в драконорожденных и даэдрических принцах. Первый раз за всё время пребывания на Солстхейме я почувствовала, что не бесполезна и не так уж глупа.       – Огма Инфиниум, – сказал жрец. – Не только ты получила знания. Ещё и Хермеус Мора кое-что взял у тебя.       И вновь я ощутила себя причиной всех мировых проблем. В который раз уже… Неловко вышло. Надо как-то теперь исправлять эту ошибку.       По склону мы спустились к обрыву, через который был перекинут деревянный мост. Выглядела конструкция ненадежно, но Фрея уверенно ступила на обледеневшие доски и пошла на другую сторону пропасти. Я приблизилась и тут же пожалела, что взглянула вниз. Льдисто-синяя бездна выглядела опасной, и мост совсем перестал внушать доверие.       – Не смотри вниз, – предостерег меня Эрандур.       – Поздно, – простонала я.       Фрея остановилась на другой стороне.       – Все хорошо, этому мосту уже лет двадцать…       – Это вообще-то не очень хорошая новость! – выкрикнула я в ответ и, вцепившись в черную книгу, пошла вперед, стараясь смотреть только на Фрею. Доски и впрямь оказались прочными, но мои сапоги тут же заскользили по ним, поэтому идти пришлось медленно.       Путь до деревни продолжился. Фрея уверила, что осталось совсем недалеко. Судя по всему, мы добрались до противоположного края острова. Внизу слева я увидела кромку берега, омываемого черной водой, усеянной ледяными плитами. Казалось, что вдали, на стыке бледного розовато-желтого неба и устрашающего своей бесконечностью океана находится край света.       Разумеется, я знала, что Нирн имеет форму шара. Но здесь солнце, скользящее по ледяному лезвию, придавало этому месту вид чего-то конечного, какого-то непреодолимого края, позади которого нет никакой жизни, а царит лишь поглощающая все сущее пустота.       Я отвлеклась от вида, обжигающего меня метельным ужасом, вернувшись к своей нелепой попытке выжить в столь суровом краю, по сравнению с которым даже Скайрим выглядел солнечным приветливым местом.       Промерзшие до костей, мы всё же дошли до деревни скаалов. Когда я увидела впереди дома, то едва не рассмеялась от радости.       Деревня оказалась небольшой, чуть больше Ривервуда. Бревенчатые дома кругом обступали общий очаг, кузницу и что-то похожее на прилавок с подвешенным за задние ласты хоркером. Среди домов выделялся один высокий, который чем-то напомнил мне дом ярла в Фолкрите. Здесь наверняка жил правитель поселения.       Однако деревня была пуста, словно все вымерли. Только в самом центре вокруг очага сидели трое мужчин в плотных серых одеждах из шкур, точно таких же, как на тех людях, что облагораживали Храм Мирака. Скаалы были погружены в транс, и я только теперь изнутри заметила полупрозрачный магический купол, нависший над этой необычной деревней. Эти колдуны явно поддерживали некое защитное заклинание.       – Отец! Я вернулась, – обратилась Фрея к одному из них, присев у костра. Если я правильно запомнила слова воительницы, его звали Сторн.       Седовласый норд с густой бородой будто и не услышал, что к нему обращаются. Он даже не шелохнулся, продолжая смотреть перед собой, но отозвался хриплым старческим голосом:       – Всесоздатель не мог допустить твоей гибели, Фрея, и он указал тебе на тех, кто сможет нам помочь...       Эти слова шамана мне совершенно не понравились. Мне бы самой сейчас кто помог! Голод, холод, слабость и страх – вот то смешение чувств, которое я переживала ежесекундно с момента пробуждения с молотком в руке.       – Она читала Черную книгу и утверждает, что видела в ней Мирака! – Фрея сдала меня с потрохами, ни оставив и шанса на тактическое отступление.       Я обхватила фолиант. Кажется, только он меня на ногах и удерживал.       – Он сказал, что... – замямлила я.       – Ты драконорожденная? – шаман повернул голову, и я вздрогнула под его взглядом. У него не было зрачков!       – Что? – Эрандур взволнованно посмотрел на меня.       – Нет, он ошибся, – я отрицательно покачала головой. – Дело в моём кинжале. Это Клык Алдуина, мне его подарил Эдриан... Мирак, видимо, почувствовал мою связь с нашим местным драконорожденным... Как ему это удалось?       – В стародавние времена он был могущественным славным героем, но заключил соглашение с проклятым Херма Морой. Тот открыл ему столь великие, сколь и ужасные знания, что они могли бы уничтожить нас. Не удивительно, что он увидел всё, – в монотонном голосе Сторна почти не проскальзывало эмоций, будто он говорил с нами, находясь где-то очень далеко.       – Сколько же ему лет сейчас? – нахмурилась я.       – Он мертв уже тысячу лет, но… ты говоришь, что встретилась с ним?       – Да, в Апокрифе… В плане Хермеуса Моры…       – Стало быть, он забрал своего слугу.       В моей голове вдруг сложилась полная картина происходящего, закономерности выстроились в логичный ряд. Не знаю, Апокриф на это повлиял или я сама догадалась, но всякий даэдра, в некотором смысле, заботится о своих последователях. Не обо всех подряд, конечно, только о тех, кто им наиболее интересен. Вот почему Вермина никак не хотела отпускать Эрандура. Он был слишком талантлив в своё время, чтобы так просто отдать его душу, захотевшую искупления, Маре.       И мне всегда казалось, что за мной присматривает Шеогорат. Его посох, Ваббаджек, был со мной столько времени, вытащил меня из стольких передряг… Но теперь он сломан, связь прервана, я сама этого захотела. Но что у меня осталось? Тоже шанс на искупление?       А Хермеус Мора теперь вел свою игру, поделившись с верным последователем знаниями о том, что есть ещё один драконорожденный.       – Он хочет захватить остров… – произнесла я.       – Нужно выяснить, как остановить его и спасти наш народ! – решительно высказала Фрея, с надеждой глядя на отца. – Подскажи нам, как это сделать!       – У меня нет ответов, дочь, – шаман отвернулся и устремил взгляд в небо. – Вам следует спросить колдуна в башне.       – Колдуна? Какого колдуна? – оживилась я.       Сторн замолчал, погрузившись в глубокий транс. Купол над деревней слегка колыхнулся, будто усилившись.       – Фрея, ты знаешь, о ком он говорит? – поинтересовался Эрандур.       – Знаю, – воительница устало вздохнула, с жалостью посмотрела на меня, дрожащую всем телом. – Я вас провожу, но… сначала отдохните и отогрейтесь. Можете пока поселиться в большом зале. Завтра мы сходим к Камню Ветра, и я вам кое-что покажу.