Любовь, как цветок. Ей нужно время.

      — Фродо стал недосягаем для моего взора. — грустно объявил Гэндальф, — Единственный, кто может заглянуть в Мордор – это Анариэль, но она слаба, чтобы это сделать. Поэтому надежды нету. Мрак сгущается.       В тронном зале собрался Совет. На нём были исключительно члены Братства Кольца – Гэндальф, Гимли, Фили, Арагорн, Боромир и Эомер. После смерти дяди, Короля Рохана, Теодена, Эомер временно занимает его место, так как теперь он и его сестра Эовин прямые и единственные наследники, так же он вступил в Братство. Поэтому ряды отряда Хранителей пополнились.       Анариэль осталась в своей спальне, дабы отдохнуть. Вернее её не пустил на совет Леголас, оправдывая, что она слаба, ей нужен отдых, набираться сил. Девушка как могла сопротивлялась, норовила встать с кровати, но боль, от ещё не заживших телесных ран вернула её в лежачее положение. Принц Лихолесья обещал сразу после Совета вернуться к ней и рассказать о чем шёл разговор и к какому решению они пришли. Девушка после ухода принца каким-то чудом, несмотря на всю свою взволнованность и нервозность сейчас, смогла уснуть. Как будто её специально, кто-то, каким-то образом, или магией, усыпил.       Гэндальф нервно ходил по залу из одной стороны в другую. Его заставляла нервничать сложившаяся ситуация. Он больше не мог видеть, слышать, чувствовать Фродо Бэггинса, потому что он перешёл границу Мордора. Тёмные силы Саурона закрыли весь взор и все окна, через которые можно было увидеть хоббитов.       Единственные кто мог заглянуть за стены чёрной страны – Галадриэль и Анариэль. Владычица Лориэна была далеко, ждать вестей от неё будет слишком долго. А Анариэль была ещё слишком слаба после боя, чтобы заглянуть туда, ведь это займёт много сил, а их у неё мало.       — Если бы Саурон получил кольцо, мы бы узнали… — ответил Арагорн сложив руки на груди.       — Это вопрос времени. — перебил маг брюнета, — Он потерпел поражение, да. Но.. За стенами Мордора наши враги соберутся вновь.       — И пусть остаются там. — молвил Гимли сидя на троне бывшего наместника Гондора и куря табак, — Пусть там сдохнут! Какое нам дело?       — Такое, что десять тысяч орков стоят между Фродо и Роковой Горой. — ответил Гэндальф, а гном тут же замолчал, понимая ошибку сказанных слов, — Я отправил его на смерть.       Волшебник опустил голову, понимая, что хоббит может быть уже мёртв, а Кольцо уже несут Саурону орки. Все понимали весь ужас ситуации. Они остались полностью в неведении, как слепые котята. Все молчали, думая, что делать и как дальше поступать.       Тем временем по коридору пробегал вихрь в белом платье и с золотыми волосами. Девушка сносила людей на пути, отталкивала, чтобы они дали ей пройти, а некоторый сами отлетали, не желая быть сбитыми с ног. Ей срочно надо было донести до Братства свое видение или сон. Что это она сама до конца не понимала, но это определённо требовало внимания.       Черные земли Мордора. Гнилая земля, пропитанная золой, пеплом, кровью замученных на этих проклятых землях. Всюду мелкими точками слоняются орки, гоблины, тролли и другие приспешники Саурона. Словно шипы из под земли торчали странные сооружения. Глубоко под землю уходили шахты, где ковали оружие для битв, они кишели орками. Роковая Гора была не спокойна, казалось, что вот вот взорвётся. Неспящий глаз Саурона вновь и вновь осматривал свои владения, словно надеялся, что-то или кого-то найти. Оно и было понятно, что… Кольцо и хоббита, что несёт его.       Среди скал появились два силуэта. Были они одеты в доспехи. Было видно, что они о чем-то перешёптывались, но Анариэль, которая повисла в воздухе, их было слышно так хорошо, словно они были рядом с ней. Эти голоса она узнает везде. Это же были Фродо и Сэм!       Между ними и Роковой горой была бесчисленная армия Саурона. Как они пройдут – неизвестно. Но храбрые хоббиты смело двинулись дальше, прямиком к горе.       Около тронного зала стояли охранники. Эллет подбежала к ним и хотела уже толкнуть массивные двери, как один из охранников её остановил.       — Мне очень жаль, госпожа, но вам туда нельзя. — молвил охранник.       — Что?! — возмутилась Анариэль.       — В тронном зале идет закрытое собрание, все его участники уже в сборе, сам Король Арагорн распорядился не пропускать посторонних. — ответил другой.       — К вашему сведению, я имею полное право войти. Я должна сообщить нечто очень важное! — начинала закипать золотоволосая.       — Простите, госпожа, но мы не можем вас пропустить. — извинился охранник.       — Если вы сейчас же меня не пропустите, я разнесу тут все к Балроговой матери! — восклицала девушка.       — Делайте как пожелаете нужным. — пожали плечами они.       Эллет не выдержала, ведь ждать у нее не было ни времени, ни сил, ни желания. Анариэль взмахнула руками и солнечные лучи подхватили охранников, от чего она взмыли ввысь и повисли над землей. Мужчины закричали, совсем как малые дети. Девушка усмехнулась и толкнула двери.       Огромные, массивные двери ведущие в тронный зал дворца Гондора, с громким скрипом отворились, пропуская гостя собрания. В зале и так стояла тишина, но этот противный скрип, который даже неприятно резал уши, нагло разрушил ее. Каждый стоящий в зале повернул голову, и удивленно уставился на гостя. К ним легкой женской поступью направлялась золотоволосая эльфийка, вид у нее был более чем уверенный.       — Анариэль, ты же должна отдыхать! Что ты тут делаешь? — спросил первым Гэндальф, когда опомнился.       — У меня есть вести, Митрандир. — ответила девушка и подойдя к магу, остановилась, — Они касаются Фродо и Сэма.       — Какие вести? — спросил Гимли и даже подорвался с места.       — Фродо и Сэм уже пересекли границы Мордора, блуждают по ним, медленно направляясь к своей цели, к Роковой горе. — начала рассказ девушка,чем вызвала у друзей облегченные вздохи, — Самое главное,что они живы, и надеюсь останутся в живых. По землям Мордора они идут в доспехах орков, поэтому их пока никто не может узнать.       — Очень умно. — улыбнулся Фили.       — Это безусловно остроумно, но самая главная помеха сейчас для них – это армия Саурона и его шахты. Тысячи, а может даже и миллионы этих тварей стоят там и ждут указания своего Черного Властелина. — девушка тяжело вздохнула, — Жизнь Фродо и Сэма висит на волоске, потому что они двинулись в эту толпу и их могут в любую минуту рассекретить. У орков очень чувствительный нюх, как у псов, они могут учуять чужой запах.       — Значит Саурон еще не получил Кольцо. — обрадовался Боромир.       — Я же сказал, что это лишь вопрос времени. — прорывал Гэндальф.       — Тогда надо, что-то предпринимать. Не можем мы тупо сидеть на месте и ждать. — молвил Фили.       — Что мы можем сделать, если надежды нет? — спросил Эомер.       — Нет. — отрезала Анариэль, — Для нас и для Фродо ещё есть надежда. Ему нужно время и свободный проход по равнинам Горгорота. — поведала она, — Мы сможем устроить это.       — Выходит у нас есть только один вариант. — смекнул Арагорн.       — И что же нам по вашему делать? — спросил Боромир.       — Выманить армии Саурона, опустошить его земли. — ответил брюнет, — Потом собрать все силы в кулак и напасть на Чёрные Врата.       Гимли услышав эти слова кашлянул. Гэндальф задумался, анализируя, хорошая это идея или еще заранее обреченная на провал. Фили переглянуться в Леголасом.       — Нам не одержать победы только силой оружия. — пытался Эомер доказать, что идея изначально провальна и подошел к наследнику Исильдура.       — Мы не победим. — отрицательно покачала головой эллет, — Но мы дадим Фродо шанс, если прикуём Око Саурона только к себе. Отвлечём его армию от других передвижений.       — Согласен. — воодушевленно молвил Леголас.       — Саурон заподозрит уловку. — объявил Гэндальф, — Так его не обмануть.       — Но у хоббитов будет шанс. Даже если Саурон, что то и заподозрит, он уже не сможет вернуть свое войско так быстро, чтобы помешать Фродо. — ответила Анариэль, — Мы должны попытаться. Даже ценой собственной жизни, я готова пойти на это.       — Верная смерть! Никаких шансов на успех! — Гимли усмехнулся, — Так чего ж мы ждём?       — Я согласен с Анариэль, думаю он попадётся. — улыбнулся Арагорн.       Брюнет и золотоволосая переглянулись и кивнули, понимая, что они уже давно стали настолько близки, что могут понимать друг друга лишь сказав пол фразы. На этом тайное собрание было окончено. А смысл его продолжать, если решение уже выдвинуто и всеми принято? Ради мира в Средиземье, ради будущих поколений, ради того, чтобы мирные люди жили без страха за свою жизнь… Вот ради чего можно, даже нужно, и не жалко отдать свою жизнь.       — Когда выступаем? — спросил Фили.       — Отправляемся через два дня, чтобы было время собрать армию, и воины немного отдохнули. — ответил Арагорн.       Братство Кольца вышло из зала. Арагорн велел охраннику проводить Анариэль в ее спальню, на что тот с поклоном двинулся по коридору. Девушка и страж шли молча, лишь их шаги эхом раздавались по пустым коридорам. Ей хотелось извиниться за свою выходку, но все не могла подобрать слов. А стоило ли ей это делать? Они ее не пропускали, а она еще должна извинится. Но все же неприятный осадок от своего поступка сидел в ней, потому, чтобы облегчить себе жизнь, очистить голову от лишних мыслей, она думала над извинением, как и что конкретно сказать. Проходя по многочисленным коридорам Анариэль четко чувствовала постороннего, даже лучше сказать наблюдателя. Она чувствовала эльфийскую магию, чувствовал его.       Леголас старался идти в шаг охранника и Анариэль, чтобы его не услышали и не вызвать подозрения у стражника. Ну, и конечно, свою роль сыграл страх, что с возлюбленной, что нибудь случится, а страж ничего не сможет сделать. В этом страхе еще была маленькая щепотка ревности, но совсем маленькая.       Стражник и Анариэль подошли к одной из дверей в коридоре восточного крыла. Среди каменных белых стен она выделялась своим цветом за счет того, что она была из красного дерева. По двери от стен словно росли ветви деревьев и тянулись к потолку, как к солнцу.       — Ваша спальня, госпожа. — молвил страж, и учтиво поклонился. Мужчина уже хотел уйти, как девушка его окликнула.       — Простите меня за мою грубость и применение своей магии на вас. — молвила Анариэль и охранник обернулся, — Это было некорректно с моей стороны. Приличные и воспитанные дамы, а тем более эллет так себя вести не должны. Прошу у вас прощения.       — Что вы, госпожа? Вам не за что извиняться. Это вы нас простите, что не пропустили вас на собрание сразу. — быстро ответил страж.       — Это палки в двух концах нам с вами спорить, кто все таки виноват. — усмехнулась эллет, — Предлагаю, просто забыть эту ситуацию.       — Как вам угодно. — кивнул мужчина.       Золотоволосая кивнула в ответ и потянув дверь на себя, зашла в спальню. Стоит ли сравнивать спальни в Рохане и в Минас Тирите? В Медузельд все было попроще и поскромнее, а замке Гондора спальня была просторней, светлей. Можно даже сказать ей выделили чуть ли не королевскую спальню.       Девушка была рада, что она теперь может прилечь, хотя бы на небольшой срок. Голова ее кружилась, и мысленно она молилась, поскорее лечь в кровать. Золотоволосая прекрасно понимала, что еще слаба, даже слишком слаба, и идти в бой для нее будет равняться смерти. Но не ради же этого они пойдут в бой? Не ради спасения всего живого? Эллет не могла допустить исчезновения света в Средиземье. Потому она была готова пойти на смерть, и не важно если кто-то будет против.       Только Анариэль с облегчением упала в кровать вниз лицом, как в дверь постучали. Тяжело вздохнув, девушка поднялась с кровати и открыла. Перед ней стоял ее возлюбленный, принц Лихолесья, Леголас. Эллет сразу догадалась для чего он пришел, поэтому раздраженно закатила глаза.       — Если ты пришел меня уговаривать остаться в городе, то можешь сразу уходить. — пошла на опережение девушка, — Мне не хочется слушать твои тирады про «мою безопасность» и «мое состояние», и «мою слабость, после ранения».       — Я и не собирался. — пожал плечами Леголас, — Я хотел просто тебя навестить, узнать как ты себя чувствуешь, ведь понимаю каким для тебя будет упущением не пойти к вратам.       — Все со мной хорошо. — заверила девушка, пропуская эльфа в комнату, — Голова правда еще немного кружится, но это пока. Скоро пройдет.       — Ты как кошка. — хихикнул принц, — Девять жизней и убить не так просто.       — А ты что думал? — гордо усмехнулась эллет.       — Я лишний раз убеждаюсь, что ты удивительна! — восхищенно прошептал он и заключил Анариэль в объятия, — Ты будешь сражаться до последнего, мстить за каждого, пока сама не погибнешь. Лишний повод полюбить тебя еще больше и желать взять тебя в жены.       — Ч-что? — удивилась Анариэль, — В жены?!       — Ты думаешь я просто так это сказал? — эльф поднял брови, — Нет, далеко не просто так. Я правда хочу на тебе жениться.       — А давай не будем торопить события? — спросила эллет, — Не хотелось бы, чтобы я дала согласие тебе на то, чтобы выйти за тебя замуж, а потом погибнуть в этой битве. Не хочется оставлять тебя с больным сердцем от несправедливости жизни.       — Ты несешь сейчас полную чушь. — возразил Леголас и наклонился к уху девушки, — Даже если смерть разлучит нас, я буду хранить память о тебе и продолжать любить, и жить, ради тебя. Ведь, вряд ли ты оценишь то, что я уйду на тот свет наложив на себя руки.       — Давай дадим друг другу обещание?       — Какое? — спросил эльф и заглянул девушке в глаза.       — Если кто-то из нас погибнет, то другой должен будет жить, любить и вспоминать добрым словом. — поведала эллет.       — Я обещаю. — быстро ответил он.       — И я обещаю. — кивнула Анариэль.       Губы Леголаса растянулись в легкой улыбке. Он любит эту девушку, самой чистой, искренней любовью. Еще и не раз он в этом убедится, еще не раз он будет благодарить небеса и Эру за то, что они дали ему возможность быть счастливым, понять и узнать, что же такое настоящая любовь, а не животные инстинкты и страсть. Аранен нежно, даже еле ощутимо, поцеловал возлюбленную в лоб. Девушка улыбнулась.       — Ты уверена в том, что вынесешь бой у врат Мордора? — шепотом спросил Леголас.       — Многие могут не вынести, но я уверена, что мы справимся. — ответила девушка, — Что бы ты мне, Леголас, не говорил, я пойду на врата Мордора. Хочешь ты этого или нет.       — Я даже перечить не стану. — усмехнулся он, — Сам обещал, что больше не буду тебя отговаривать, и я его сдержу. Но, все таки, волнение за тебя будет.       — Кто бы посмел в этом усомниться. — засмеялась Анариэль.       — В твоих словах я слышал сарказм…       — Ну, ведь это правда. — пожала плечами золотоволосая.       Принц Лихолесья ничего не говоря, накрыл женские губы своими, на поцелуй золотоволосая тут же ответила. Дерзость, которую себе позволяла с ним эллет, всегда его заводила, и сейчас он решил не церемониться. Анариэль нисколько не думала отстраняться или отталкивать от себя Леголаса, напротив, она обвила его шею своими руками и прижала сильнее. Девушке хотелось чувствовать каждый изгиб сильного мужского тела, каждую клеточку, каждый шов на его одежде.       Аранен был уже сам разгорячен, опаляя нежную женскую кожу, своими горячими ладонями. Ему дико хотелось девушку, но его останавливало ее состояние и некая слабость. Леголас понимал, что Анариэль пока слаба, ей нужен покой и отдых. Собрав всю волю в кулак, эльф поднял девушку на руки и уложил на кровать.       Анариэль уже внутри себя ликовала, ожидая продолжения, исполнения желаний, прихотей. Но… За долю секунды, эллет была замотана в одеяло, как в кокон. Она первое время негодовала, но Леголас поднял ее, создавая сидячее положение.       — Тебе нужен покой и отдых. — заботливо произнес Леголас, — У нас еще будет очень много времени.       — Говоришь так словно мы выживем в этой битве. — закатила глаза от недовольства Анариэль.       — А я не собираюсь умирать, и даю пари, что ты тоже. — усмехнулся принц.       — Твоя взяла. — сдалась эллет.       — Ты бы знала какое это прекрасное чувство выигрывать споры с тобой и слышать твои признания поражения. — эльф довольно улыбнулся, ведь действительно, услышать от Анариэль признание поражения это редкая возможность.       — Если ты не замолчишь, я возьму твои слова назад. — предупредительным тоном молвила девушка и придушила глаза.       — Все, молчу.       Весь день эльфы провалялись в кровати Анариэль. Они ничего не делали, не собирались, не тренировались, а просто разговаривали. И темы для разговоров были разные: то про прошлое, то про друзей, то про обитателей различных мест. Пару раз они умудрялись поспорить, ведь не верили в версию другого и достоверность информации. Решались споры на том, что они обязаться побывают в том или ином месте и лично убедятся.       Буквально на закате Анариэль уснула на плече Леголаса. Эльф не тревожил ее сон, наоборот, убаюкивал, согревал, если ее вдруг бросало холод. Невольно, он задумался, о том он преподнесет новость о своей любви отцу. Явно он будет не особо доволен выбором сына, впрочем как и всегда. Хотя принцу и было плевать на его мнение, одобрит он или нет Анариэль в качестве жены для своего сына, эльфа волновало, чтобы от этого не страдала сама эллет.       Леголас больше всего боялся, что его отец может поставить какое нибудь условие, какие нибудь рамки, или вообще заявить, что Анариэль ему не пара и оскорбить ее так, что она сама откажется быть с ним. Принц Лихолесья даже был согласен отказаться от трона, лишь бы его любимая не страдала из-за выходок отца, из-за его пренебрежительного отношения к сестрам, дочерям Аркуэнона, после их выходок.       Леголасу было все равно, что скажет его отец, какие условия он поставит. Он не отречется от своей любви, от своей Анариэль, от своего солнца! Никогда в жизни!       А в одной из пещер в недрах Пепельных гор, которые служили северной границей Мордора. Само место было похожа на тронный зал, хоть и находилось в пещере. Высокие черные столбы, темный кафель, каменные стены отражали любой звук в помещении создавая эхо. Невозможно было тут пройти незамеченным, слишком хорошая акустика. В углу стоит стол с различной едой, кувшином вина и бокалом. Почему то он был сервирован на двоих, да так, чтобы обещающие сидели друг напротив друга, по разные края стола. В самом конце зала, напротив входа, был каменный трон, из которого торчали шипы, на самой высокой точке спинки был большой черный камень в виде звезды. Сквозь него проникал свет из маленькой щели в стене и падал в центр зала. На своеобразном троне восседал мужчина. В нем можно было узнать эльфа, благодаря заостренным ушам, высокому росту, светлым глазам.       Прямо перед ним был сгусток темной энергии. Через него как раз за Леголасом и Анариэль наблюдали пара серых глаз. Энергия была темная, злая, лишь легкое свечение в самом центре служило, как зеркало, позволяя наблюдать за влюбленными. Темная сфера через которую следили за эльфами метала темно фиолетовые молнии, с каждой секундой они становились и длиннее. Сама темная энергия отражала настроение своего создателя.       Сам хозяин этого места был облачен в темные одежды: черные штаны, темно серая рубашка, поверх черный длинный расстегнутый плащ, с поднятым воротником, который доставал почти до пола, и черные сапоги. Вся одежда подчеркивала и без того идеальную фигуру мужчины: прямой стан, широкие плечи и спину, сильные руки и крепкие ноги. Аккуратно зачесанные и уложенные блондинистые волосы идеально ровно лежали за спиной, а около ушей были выпущены привычные две пряди. Густые черные брови над серыми глазами дополняли его красивое лицо, а не портили его. Пухлые губы от злости сжались меж собой, образуя тоненькую ниточку, показывая, что их обладатель явно чем то недоволен, а возможно, даже и гневается. Прямой нос с маленькой горбинкой словно почувствовал давно забытое касание, стоило мужчине взглянуть на спящую девушку.       Мягкая и гладкая кожа почувствовала нежные и изящные женские пальцы на себе. От области меж бровями, глабеллой, вниз по переносице, и до самого кончика носа, словно нежно, с такой лаской, провели пальцем. Так делала только Анариэль. От такого блаженства мужчина даже закрыл глаза, но стоило ему их снова открыть, как он в энергетическом сгустке увидел неприятную для себя картину – Леголас обнимает девушку, и нежно целует ее в губы, а потом сам засыпает в ее теплых и ласковых объятиях.       Серые глаза налились кровью. Гневно вскочив с места, схватив подол плаща и взмахнув им, мужчина растворил темную сферу, оставив после нее лишь черный дым, который потом тоже растворился. Тяжелое и гневное дыхание отражалось в стенах пещеры. Эльф подошел к столу и налил себе в бокал немного вина. Сделав глоток, вино медленной бордовой каплей начало стекать сначала по подбородку, а потом по шее. Блондин отшвырнул бокал куда-то в сторону, и тот со звоном ударился об стену, а затем грохнулся на пол. На стене образовалось большое грамоте пятно, медленно и лениво стекающее вниз. Остатки вина вытекали из бокала на кафельный пол по маленькой капле, создавая лужу.       По залу разнесся стук каблуков медленной, но уверенной, вальяжной, женской походки. Девушка вошедшая в помещение была уверена в себе, красива, стройна, амбициозна, но при этом завистлива и грязна душой. Черное, но усыпанное камнями платье шуршала при каждом шаге. Питая дикую страсть к хозяину этого места, она пошла за ним в эти пещеры, находится рядом, чтобы утешить, дать ему те плотские утехи, о которых он может только мечтать, но для этого эльфа «все не то», как он сам говорил. Да, они проводили совместные ночи, в одной постели, но без высшего чувства. Длинные черные волосы были заплетены в одну косу, создавая образ милой, невинной эльфийки. Все ради того, чтобы казаться похожей на девушку, которую так сильно любил эльф.       — Бедный, бедный, Халдир… — певучим голосом раздалось за спиной эльфа, — Все страдаешь по своей предательнице Анариэль, и совсем рассудок потерял…       — Сейчас же замолчи, Туилиндэ! — прорычал блондин и обернулся, — Если не закроешь свой поганый рот, я тебя уничтожу!       — Ты просто ослеп совсем, Халдир! Я пытаюсь тебе помочь! — начала оправдываться брюнетка, и подойдя к эльфу, взяла его за руки, — Ты ушел из Лориена сюда, живешь тут как отшельник или изгнанник, и совсем с ума сходишь! Никого не хочешь видеть и знать, кроме этой поедательницы! А я пошла за тобой сюда, потому что люблю! — бывалая целительница, но теперь колдунья заглянула в серые глаза блондина, — Я тут, Халдир! Я рядом с тобой, а не она! Я тебя люблю, а не она! Она любит другого, нежится в чужих объятиях, целует чужие губы, а я с тобой, тут, рядом! Я верная тебе, не она!       — Хватит!       Резкий и гневный крик разнесся по залу вместе с громкой пощечиной. «Ласточка» упала на пол, держась за ударенное место, за щеку. На мягкой и светлой коже буквально сразу образовался красный след, от мужской ладони. Пара слезинок выкатились из голубых глаз, стекая по щекам. Девушку крепко схватили за плечо и грубо развернули. Ее глаза встретились с гневным взором Халдира. Это не были уже те серые глаза, в которых отражались звезды, это были глаза полные гнева, желания отомстить, прикончить ее прямо тут и сейчас. Ужасный, страшный, злой взгляд красных глаз.       — Запомни, раз и навсегда, Туилиндэ, — прорычал Халдир, а его горячее дыхание обжигало кожу, — Ты, пустое и мокрое место по сравнению с Анариэль! Ты грязь под ее ногами! Ты никогда не станешь ею, никогда не станешь такой же как она! — эльф схватил девушку за горло, — Если я услышу от тебя еще хоть одно оскорбительное слово про нее, я тебя не пожалею.       — Но я же… — почти рыдая пролепетала эльфийка.       — Я тебя не просил за мной идти. — перебил ее эльф, сжав пальцами шею девушки, заставив ее буквально хвататься за воздух руками, — Ты сама пошла! Ты дала мне клятву в верности! Ты обещала молчать и выполнять все мои приказы! — эльф вдруг перешел на крик, — Было!?       — Отпусти!.. — прохрипела девушка, — Мне больно и нечем дышать…       — Было, я спрашиваю!? — воскликнул Халдир сильнее сжав горло эллет.       — Было…       — Так вот не зазнавайся, и не позволяй себе лишнего. Поняла!? — прошипел ей в ухо блондин, — То, что я сплю с тобой, это лишь мои мужские потребности, не больше. Я тебя не люблю и никогда не любил. Можешь быть уверена, что и не полюблю! — Халдир усмехнулся, был даже больше похож на безумца, — Ты моя слуга, моя собственность, моя кукла.       Девушка уже не могла дышать. Туилиндэ в отчаянии схватилась за сильную руку Халдира и мольбой простонала, что-то не членораздельное. Эльф поднял на нее свой взор и словно с упоением наблюдал, как она медленно и мучительно умирает. Уже раскрасневшееся лицо, набухшие венки на висках и лбу, дергающиеся в предсмертной судороге руки и ноги девушки, все это предвещала ей смерть буквально через минуту.       Внезапно, сознание эльфа словно переключилось, а перед глазами возник образ Анариэль. Тот самый момент, когда он ее душил так же только прижав к дереву в саду Золотого Дворца, Медузельда, после признания в измене. Такая же красивая, любимая, страстно желанная, но такая до смерти напуганная. Эльф резко отпустил девушки и отскочил от нее сделав два шага назад.       Туилиндэ сразу закашляла, жадно хватая ртом воздух. Голова девушки кружилась, казалось, что она готова потерять сознание. Дрожащая рука потянулась к груди, пытаясь хоть как то успокоиться, усмирить сбившееся дыхание. Она бы так и лежала, даже возможно потеряла бы сознание после пережитого, как ее выдернул голос Халдира.       — Я надеюсь ты меня услышала. — низким тоном произнес Халдир, — Ты мне еще будешь нужна, поэтому не хотелось бы так скоро тебя убивать.       — Прости меня, Халдир. — прохрипела брюнетка и превозмогая головокружение села на колени перед эльфом, — Я твоя верная слуга, твоя собственность, твоя кукла. — повторила она слова блондина, — Ты мой хозяин, и волен делать со мной все, что душе угодно.       — Тогда раздевайся. — ответил бывший начальник стражи Лориена.       — Но…       — Кукла смеет перечить кукловоду? — спросил он.       — Нет, но… — пыталась ответить девушка.       — Тогда выполняй то, что тебе говорят. — прорычал Халдир.       Галадрим схватил девушку за локоть и поднял на ноги. Эльф грубо уложил ее на стол, снеся посуду и еду. Туилиндэ старалась не сопротивляться, наоборот дать Халдиру то, чего он так желает. Женские руки потянулись к мужским плечам, но они тут же были схвачены и прижаты к столу над головой.       — Лежи смирно. Не движения без моего приказа. — велел Халдир.       — Хорошо. — кивнула брюнетка. Вдруг, к ее горлу подставили нож, что лежал рядом, не на шутку напугав ее.       — Как надо говорить? — спросил эльф.       — Да, мой господин. — быстро исправилась она.       — Умница. — улыбнулся блондин.       Закончив свои дела, эльф отпустил бывшую целительницу, отойдя от нее на пару шагов. Натянув обратно штаны, он поправил рубашку и плащ. Туилиндэ так и лежала на столе, только уже приподнялась на локтях, смотря на него жалостливым взглядом.       — Запомни, Туилиндэ, ты мне нужна только для достижения цели, исполнения моего плана. Никогда я тебя не полюблю.       Слова его били девушку по самому сердцу. Резали и рвали ее душу на части. Он ничего к ней не чувствует, кроме ненависти, животного желания. Ей хотелось плакать, рвать на себе волосы от боли, которая ударила с такой силой, что появилось желание умереть. Халдир нисколько не обращая на наворачивающиеся слезы на глазах девушки, развернулся к девушке спиной, и через спину бросил:       — Ты ей не ровня! Он цветок среди грязи подобной тебе.