Любовь, как цветок. Ей нужно время.

      Бесконечная вереница воинов направлялась к черным вратам Мордора. Воины Рохана, Гондора, гномы Эребора, вернее остатки этих войск, вёл Арагорн, наконец-то вернувшийся король, наследник Исильдура. Арагорн горло восседал на своем коне, а за ним ехали друзья из Братства Кольца, которые были для него своеобразной защитой. Друзья были его поддержкой, его душевной опорой. Сам Арагорн уже охотно верил, что эта тьма скоро рассеется, но и понимал в то же время, что это может, даже, возможно, станет для них последним боем. Каким бы ни был исход, для кого плачевным, а для кого радостным, это шаг был вынужден. Без этого невозможно будет Фродо пройти к Роковой Горе.       Многих кто рвался в бой, но был не в силах пойти в него, остались в Белом Городе, например: Эовин и Фарамир. Девушке не дал облачиться вновь в доспехи родной брат Эомер. А Фарамира заставили остаться Боромир и Арагорн. Обо, конечно, сопротивлялись, но в итоге под давление сдались.       Анариэль как-то прогуливалась по замку, желая выйти в сады, но нашла нечто более интересное. На одной из веранд, выходящий на Пеленнорские поля, где была битва с лигиями Саурона, она увидела Эовин и что поодаль наблюдающего за ней Фарамира. Трепет души, взгляд, такой милый со стороны страх, но такая нежность… Анариэль за считанные секунды смекнула, что внутри сына бывшего наместника вспыхнули нежные чувства к принцессе Рохана. Все это ей показалось таким знакомым… Такой же взгляд она когда-то чувствовала себе в спину…       Сумерки опустились на Лихолесье. Лунные лучи проскальзывающие через ветки деревьев падали в воду, отчего она блестела, даже можно было сказать сияла. Сидя на берегу озера на опушке, Анариэль думала о недавней ссоре с семьей. В этот вечер золотоволосая неплохо так повздорила с отцом, никто на её стороны не встал, ни сестра Тауриэль, ни мама Меримэ. Причиной ссоры стала недавняя грубость гостю Лихолесья на пышном приеме у Короля Трандуила.       Приехал посол из Линдона, прихватив с собой своего надменного, противного, наглого отпрыска. Король Лихолесья устроил пышный прием, как он это любил. На прием в первую очередь был приглашен Аркуэнон, как начальник стражи, войск, и самый близкий друг Короля, естественно, с семьей. Все шло вроде бы неплохо, приём бы так и закончился, на радость сестрам, но Аркуэнон, Трандуил и посол Линдона решили решить дела сразу, и поэтому отошли в кабинет Короля.       Компания друзей — Леголас, Тауриэль и Анариэль, стояли поодаль от гостей, чтобы спокойно пообщаться на свободные темы, а не на те, которые позволяет ненавистный им всеми этикет. Принц Лихолесья травил шутки и анекдоты, чем заставлял подруг давиться вином от приступов смеха. Один раз момент Анариэль даже закашляла, за что Леголас получил пинок под зад. В какой-то момент к аранену подошел эльф.       — Ваше высочество, — эльф поклонился, — Вас желает видеть Ваш отец, сейчас.       — Хорошо, иду. — кивнул принц и допив вино, отдал бокал эльфу, а затем ушел.       Сестры остались одни, но зря времени не теряли. Девушки взяли еще по бокалу вина из королевского погреба, продолжая общаться.       —Анариэль, а как тебе вон тот эльф?       Рыжая кивнула в сторону эльфа позади сестры. Анариэль обернулась и увидела высокого брюнета, в светлый одеждах. По совместительству это и был сын посла из Линдона. На лицо был не красавцем, но и не уродом, точно. Тонкие губы, чуть вздернутый нос, темные брови, небольшие голубые глаза. Эльф был уже пьян, поэтому смотреть на него было не соло приятно. Мысленно эльфийка дала ему оценку, но потом повернулась к сестре и отрицательно покачала головой.       —Нет, не в моем вкусе. — ответила девушка, — И ты меня уже замучила!— вдруг возмутилась Анариэль, — Весь вечер мне сватаешь и сватаешь всяких! Чего сама себе не выберешь кавалера на вечер? За меня все переживаешь, хотя смысла в этом нет.       — Не очень хорошо проводить вечер в гордом одиночестве.— ответила Тауриэль.       —А я не одинока. — расплываясь в улыбке ответила золотоволосая, — Со мной весь вечер были ты и Леголас. Большая кампания мне и не нужна.       —Ты как всегда. — закатила глаза старшая.       — Уж кто бы говорил. — усмехнулась Анариэль и отпила вино.       Тауриэль подозвал их общий знакомый и она удалилась. Вдруг, младшую задели и вино вылилось из бокала, оставаясь огромным красным пятном на нем. Сестры растерялись и глянули на виновника этого происшествия. Перед ними стоял тот самый эльф, на которого показывала Тауриэль в качестве кавалера на вечер последний раз. От него несло на километр алкоголем, давая понять окружающим, что эльф пьяный в хлам, и плюс ко всему ему бы следовало лечь спать, дабы не натворить делов.       — Поаккуратней, пожалуйста. — попросила Анариэль, поставив бокал на стол рядом.       — Ох! — стушевался эльф, — Простите меня, пожалуйста! Я не хотел. Меня просто чуток мотнуло не в ту сторону. — оправдывался он.       —Просто старайтесь больше не пить столько, раз алкоголь на вас так влияет.— молвила золотоволосая, и взяла салфетку, дабы хоть немного промочить пятно.       — Завидев вас, вашу красоту, я голову даже потерял и напился. — улыбнулся брюнет.       — Как мило! — съязвила девушка и начала оттереть пятно от вина, — Вам следует проспаться.       — Позвольте вам помочь. — молвил эльф и начал стягивать платье.       — Что вы делаете?! — воскликнула Анариэль, пытаясь убрать его руки от себя.       — Снимаю с вас платье, чтобы сразу отнести прачке. — ответил он, — Плюс ко всему ваша фигура так и тянет к себе.       — Уберите руки! — потребовала эллет, —Иначе я за себя не отвечаю!       — Я просто хочу до вас коснуться! — продолжал эльф стягивать платье, только уже рука приподняла юбку.       Анариэль не отдавая себе отчета в своих же действиях, пнула коленкой между ног эльфа. Ну, по сути то, она его предупредила, что за себя не ручается, если он прекратит. Он проигнорировал. И вот, результат. От боли эльф закричал, скорчился, и схватился за ударенное место. Все мгновенно обратили на них внимание, и увидели Анариэль с красным пятном на груди, и рядом эльфа, сына посла. Девушка не стала стоять на месте и толкнула брюнета, повалив его на землю. Послышались шокированные, и даже осуждающие, охи и ахи со стороны гостей.       В этот момент очень не вовремя вышли отец сестер, посол и Король Трандуил с сыном. Заметив неприятную картину, посол Линдона сразу подбежал к лежащему на полу сыну, держащегося за придаточное место.       — Сынок, что случилось? — тревожно спросил эльф.       — Эта стерва ударила меня, толкнула! — простонал брюнет, — И еще приставала!       — Что?!— воскликнула Анариэль, — Ложь! Наглая ложь!       — Анариэль, замолчи! — прикрикнул Аркуэнон, чтобы успокоить дочь.       — Но, отец!— воскликнула девушка, — Он лжет! Бессовестно лжет! Он сам ко мне приставал! И платье испортил! Я его предупредила, что если он не прекратит, то получит!       — Ах, как больно!— простонал театрально брюнет катаясь по полу.       — Да, я тебя, скользкий ты червяк!..       Золотоволосая ринулась к лжецу, чтобы преподать урок, как раздался хлопок, а левую щеку девушки обожгло. Аркуэнон, дабы хоть как-то успокоить и вразумить дочь не жалеть еще хуже, чем есть, прибегнул к такому шагу — к пощечине. Все стояли в шоке. Эллет ошарашено взглянула на отца, держась за щеку, ведь это первый раз, когда он поднял на нее руку. Слезы хлынули из глаз, не сколько от физической боли, сколько от душевной.       — Замолчи, немедленно! И извинись перед нашим гостем! — потребовал отец, казалось, что он готов взорваться от злости.       Анариэль глянула на эльфа, который стал причиной скандала. На лице появилась ехидная ухмылка. Это еле больше разозлило девушку.       — И не подумаю!— ответила золотоволосая.       Наплевав на все правила приличия, этикета и так далее, девушка плюнула прямо в ноги этому уродливому отпрыску. Послышались возмущенные перешептывания. Ближайшие дни эльфы так и будут щебетать, промывая девушке кости, об ее невоспитанности. Эллет ушла из зала, а потом из обители Трандуила, оставив после себя лишь ветер, запах сирени.       Принц Лихолесья подошел к «пострадавшему» и подал руку, чтобы помочь ему встать.       — Вставайте. — молвил он, — Какое же мнение будет о нашем королевстве, если дорогой гость весь вечер будет проводить сидя на полу?..       Эльф взялся за руку принца и встал. Отряхиваясь, брюнет благодарно улыбнулся аранену.       — Благодарю вас, ваше высочество. Хоть кто-то тут знает манеры и воспитан достойно. — молвил эльф.       — Это ты про мою сестру?! — заводилась Тауриэль и сделала шаг к лжецу.       Она бы подскочила и дала по морде, но ее остановил Леголас, вернее его рука, поднятая в приказе замолчать и стоять на месте. Рыжая не могла ослушаться приказа своего королевича, поэтому остановилась, но продолжала испепелять взглядом брюнета. Хитрая улыбка Леголаса, которая знакома только сестрам, навела эльфийку на мысль, что принц, что-то задумал.       — Позвольте проводить вас в ваши покои. — улыбнулся поранен, — В таком состоянии вам не стоит блуждать по нашим бесконечным коридорам. Вы можете легко заблудиться. А завтра мы отправим к вам лекаря, чтобы он проверил ваше состояние.       — Буду благодарен. — кивнул эльф.       Юные эльфы ушли. Но никто так и не узнает, что до покоев гостя они так и не дошли, ведь аранен не мог допустить, чтобы какой-то прохвост просто так, безнаказанно, оболгал, опозорил его подругу, которая ему дорога, как родная сестра. В одном из дальних и тёмных уголков дворца, Леголас наконец то выплеснул всё, что кипело внутри него.       Принц Лихолесья долго не церемонился. Схватив наглого обманщика за грудки он сильно ударив об нее, прижал его к стене, и приподнял над землёй. В глазах брюнета читался страх, смятение, ужас. Взгляд Леголаса, такой холодный, пожирающий, заставляющий дрожать от страха, навевал на мысли, что тебя сейчас убьют, без единых колебаний. Увидев этот взгляд Анариэль и Тауриэль, сразу бы узнали холодный, пристальный, пожирающий прожигающий взгляд Короля Лихолесья, Трандуила, отца Леголаса.       — В… Ваше высочество?.. — заикаясь прошептал брюнет, словно боялся, вели думал, что если чуть повысит динамику в голосе, то его мгновенно убьют, — Ч… Что… Что вы делаете?..       — Что? Нравится врать? Нравится клеветать на беззащитных девушек? — спросил Леголас, — Ты посмел дотронуться до самого дорогого в моей жизни, до одной из сестер, дочерей Аркуэнона.       — Она ваша невеста? — поразился эльф, — Прошу, простите меня, я же не знал!       —Она не невеста мне. — ответил принц, — Но она для меня как родная, младшая сестра, которую я должен защищать. Видит Эру, как только она оказалась одна, и ты, как коршун, налетел на неё, грязный ты выродок!       — Не оскорбляйте меня! Я в конце концов ваш гость! — воскликнул брюнет, — И к тому же, я не лгал!       — Анариэль чиста, как вода в ручье, как луч солнца! А ты решился очернить ее своей клеветой. — молвил Леголас, —К тому же, она бы никогда не ударила эльфа без веской на то причины. Я сразу смекнул, что ты нам всем врешь.       —Я не лгал! — воскликнул эльф и дернув ногой, ударил наследника Лихолесья в живот.       Леголас отскочил от брюнеты держась за живот. Гость, наглый лжец не стал медлить и решил пуститься в бега. Принц Лихолесья схватил его за плащ.       —Куда? — усмехнулся он, хотя бы больше похож на безумца, — Я с тобой не закончил!       — Зато я и мой отец закончили! — крикнул эльф, — Скоро вы и ваше королевство будете под ногами орков! Мой отец и я служат ЕМУ!       — Ты… — Леголас засмеялся, — Ты настолько наивен?— принц расхохотался еще больше, — Мой отец поставил свою подпись, не на ваших документах! Он не настолько глуп. — он немного успокоился, —В ближайшее время, скорее всего после праздника вы оба будете сидеть в одной из темниц нашей тюрьмы. Возможно, твой отец уже там, и ждет тебя. Но ты мне ещё нужен. Есть на тебя планы.       — Что?!— с ужасом воскликнул предатель, — Какие?!       — Узнаешь! — Леголас вынул из сапога кинжал и приставил к горлу эльфа, —Если ты издашь хоть один звук — я тебя не пожалею.       Брюнет кивнул, а принц повел его в восточную часть обители Короля, в сад. За садом последовал лес. Были тихо, можно было бы услышать каждый шорох, каждый шаг существа обитающего тут. Из деревьев начали виднеться отблески воды. Они пришли к озеру, а на берегу заметили Анариэль, которая опустила ноги в воду, думает чем то своем.       — Ты немедленно извинишься перед ней, понятно? — спросил шёпотом Леголас, — Если сделаешь все хорошо, то я тебя пощажу, и возможно замолвлю слово отцу, дабы он тебя отпустил.       — Х… Хорошо… Я все сделаю. — кивнул брюнет.       Как только принц убрал кинжал, лжец сразу ринулся к эльфийке и чуть ли не коленях подполз к ней. Услышав шорохи позади, девушка обернулась. Заметив перед собой эльфа, который ее оболгал, девушка сразу встала на ноги, смотря на названного гостя теперь сверху. Брюнет был жалок. Стоя на коленях, он смотрел на эллет жалостливым, молящим о прощении взглядом.       — Прошу, простите меня, милая эллет! — брюнет припал лбом к земле, — Простите, ради всех святых, за то что оболгал вас!       —Что так резко вас заставило извиниться, после того как ехидно улыбались в зале? — спросила Анариэль.       — Эм… — протянул эльф, думая стоит ли говорить о принце, он поднял голову, — Никто, лишь собственные совесть и стыд.       — Хорошо, я вас прощаю. — ответила девушка, — Мою репутацию вы, конечно, подпортили, но я в любом случае её верну. Надеюсь, эта ситуация послужит вам уроком.       — Разумеется. — кивнул эльф.       — А теперь уйдите, я хочу побыть одна.       — Как скажите, простите меня, еще раз. — молвит брюнет и ушёл обратно, к тому месту где стоял Леголас.       Стоило лгуну и предателю вернуться в тень деревьев, к принцу, как наследник трона молвил:       — Стража!       Вышло несколько эльфов с обмундировании. Они мгновенно подошли к своему лорду, ожидая его дальнейших указаний. Взгляд принца был холодный, подобно снегам на Карадрасе. Ничто не могло его заставить усомниться или же изменить собственное решение. Он не даст преступнику гулять на свободе, спокойно топтать землю своей грязной, прогнившей ногой, доживать свои годы видя, как день сменяет ночь, а природа меняется из зимы в весну, из весны в лето, из лета превращается в осень, и, наконец, из яркой и красочной осени в холодную зиму. Этот предатель будет сидеть в темницах Лихолесья.       — Взять его и заточить в темницу, чтобы он никогда оттуда не выбрался. — приказал наследниц трона Лихолесья.       — Что?! — воскликнул эльф, как только его взяли под руку, — Вы же обещали! Вы лжец, а не я!       — Да, я слукавил. — усмехнулся Леголас, — Но я никогда не опущусь, чтобы оболгать девушку. А вы опустились, тем более я солгал в своих целях, а вы в качестве мести. — принц приблизился к лицу предателя, — Теперь ты будешь видеть солнце только во снах. Всю жизнь тебе отныне гнить в тюрьмах Лихолесья.       — Грязный и порочный ублюдок! — воскликнул эльф, чем привлек внимание Анариэль, что сидела у озера, — Будь ты проклят!       — Уж, кто бы говорил. — ответил эльф и взглянул на стражников, — Увести!       — Да, ваше высочество. — кивнули эльф и увели брюнета.       — Леголас? — раздался позади принца женский голос, и он сразу повернулся, — Что тут произошло?       — Ничего, Анариэль, просто мера предосторожности, чтобы этот эльф больше не посмел посягнуть на самых светлых персон в моей жизни. — ответил эльф.       — Так это ты его заставил извиниться?— спросила с усмешкой девушка и сложила рук на груди, — Небось и угрожал, я права?       — Ну, если только чуть чуть. — улыбнулся аранен и подошёл к эллет.       — Как обычно… — вздохнула золотоволосая.       Эллет пихнула принца бедром. В ответ лишь раздался смех Леголаса. Анариэль молча вернулась к озеру и села, опустив ноги в воду, а тем временем наследник Лихолесья провожал её, следил за ней, таким нежным, таким светлым, таким ласковым, таким влюблённым взглядом. Еще будучи совсем юными эльфами, Леголас влюблялся в свою золотоволосую, такую добрую, такую нежную, такую светлую душой, такую теплую подругу. Что же заставило его позабыть или даже спутать свои чувства меж сестрами? Неизвестно. А может и есть причина, но она покрыта тайной…       Анариэль не смогла удержаться и подошла к Фарамиру. Мужчина, как только заметил эльфийка, мгновенно выпрямился, дабы не показывать себя в не лучшем свете, и старался не смотреть на принцессу Рохана. Эллет улыбнулась на такое действие.       — Ты так часть приходил к ней в больничное крыло, смотрел с такой нежностью, даже умудрялся поговорить… — молвила Анариэль, — Сейчас, что изменилось?       — Ну, ничего… Просто тогда я проявлял заботу к столь молодой и хрупкой даме. — ответил мужчина, — Это лишь мое воспитание сыграло роль.       — А твое сердце кричит о другом. — улыбнулась золотоволосая и взглянула на Эовин, — Знаешь, а ведь ее сердце тоже жаждет любви, и при всем этом, оно трещит именно рядом с тобой. — девушка перевела взгляд на Фарамира, — Подойди к ней, все может и само собой произойти. Не бойся своих чувств и действуй смелей.       Фарамир посмотрел на эллет, она кивнула ему, с потом перевел взгляд на Эовин. Мужчина задумался, словно решался. Но потом сделал шаг, а потом второй. Вот так, шаг за шагом, воин подошел к девушке.       — Город погрузился в тишину. — тоскливо и даже как-то грустно молвила Эовин, — Солнце больше не греет. Становится холодно.       — Просто сырость первого весеннего дождя. — ответил Фарамир, — Верю, что эта тьма когда-нибудь рассеется.       Эовин одарила мужчину влюблённым взглядом. Мужчина проявил смелость и инициативу, взяв ее за руку. Девушка даже не задумываясь сжала руку мужчины, одарив его светлой улыбкой. Все стало понятно без слов. Они влюблены. Влюблены в друг друга.       — С каких пор ты подсматриваешь за другими? — раздалось шёпотом над ухом Анариэль. Девушка мгновенно повернулась и увидела Леголаса. Принц улыбнулся.       — Ну, ты сам взгляни. — кивнула на пару эллет, — Разве не мило, к тому же я тут руку приложила.       — Охотно верю. — усмехнулся эльф и взяв за руку свою любимую, повел в сторону бесконечных коридоров, — Пойдём.       Эльф скрылись, оставив влюбленных стоять уже в обнимку, ведь у них было полно своих дел.       На следующий день вся армия, всей уцелевшие и способные держать оружие воины Гондора, Рохана, Эребора, вышли на бой к Черным вратам Мордора. Высокие крепостные стены отделяют армию из трех королевств от черного мира. Смог и воздух, полный пепла Роковой Горы чувствуется даже на той стороне, на стороне света, а отсутствие солнца там неимоверно жестоко напоминает коридоры Казад Дума, где каждый член Братства Кольца оставил боль, думая, что Гэндальф погиб. Медленно приближаясь к стене в то время, когда за Братством, за королём Гондора, за их спинами идет армия. Вот они наконец то остановились.       — Где они? — спросил Пиппин, сидящий с Гэндальфом, и, явно пребывающий в воинственном настроении.       Братство уверенно двинулось вперед. Мериэм то и дело порывалась вперед, желая растоптать каждого орка попавшегося ей под копыта. Кобылка ненавидела этих тварей ровно так же как и ее хозяйка. Анариэль постоянно приходилось отдёргивать лошадь, пытаясь усмирить, но через какой-то промежуток времени, она все равно вновь рвалась вперед.       — Пусть силы Чёрной Страны выходят на бой! — воскликнул Арагорн, когда они подъехали к черным вратам, — Да свершится над ними справедливый суд!       Повисла угнетающая, такая противная пауза. Словно эта тишина была склизкой змеюкой, жалкая каждого воина, каждого из Братства, захватить в плен страха, ужаса, и желание скорее убраться отсюда. Это были все темные силы Саурона. Только ведь так этот зверь мог отпугивать зевак от своих границ.       Вдруг тяжёлые ворота с противным скрипом, медленно расходятся в разные стороны, заставив друзей невольно вздрогнуть, а эльфом поежиться от скрипа, который резал уши. Открывшиеся врата пропустили неизвестного в черной мантии, доспехах. Конь послушно ступает по каменистой почве. В глазах воинов позади вспыхивает непонимание и любопытство, они даже слегка поддаются вперед и придуриваются, желая получше разглядеть неизвестного. Лишь Братство Кольца, ждут подвоха, глядя на наездника с подозрением.       Конь был не животным, привычным всем, а самым настоящим зверем. Только так его можно описать глядя на красные глаза и острые зубы. Наверное его кормили только мясом и поили кровью. Наездник улыбнулся, показывая свою противные, длинные, желтые зубы. Из рта текла кровь, а на коже вокруг рта были запёкшейся той же кровью шрамы.       — Мой господин, Великий Саурон, приветствует вас. — молвил противным и скрипучим басом мордорское отродье и улыбнулся, а друзья брезгливо скривились, — Кто из вашего сброда достоин говорить со мной?       — Мы пришли не приветствовать Саурона — вероломного и проклятого. — подал голос Гэндальф, его взгляд был мудр и расчётлив, — Передай своему господину: армии Мордора должны быть распущены, а он — покинуть эти земли и никогда больше не возвращаться.       — Седая борода. — славно смаковав и наконец признав того, кто ему был нужен, молвил Голос Саурона, — Мне было велено показать тебе вот это.       Он опустил руку, что-то доставая из-за плаща. Перед глазами появляется мифриловая кольчуга, которая когда-то принадлежала Фродо. Ужас наполняет души всех, почти никто не может скрыть шока и страха за хоббита. Безмолвный крик огрушет Анариэль. На смену шоку приходит гнев, заставляющий свет побежать по венам. Взгляд исподлобья и окрашенные в желтый цвет глаза, доказывают Братству о том, что она убийство Хоббита так просто не простит. Тем временем Голос Саурона кидает в сторону Гэндальфа мифриловую кольчугу, и тот ее ловит.       — Фродо… Фродо! — воскликнул Пиппин. Наконец Саурон узнал имя хоббита, который несет его драгоценное Кольца.       — Молчи. — велел Гэндальф.       — Нет. — простонал Мерри, подтвердив доводы о имени кудрявого брюнета.       — Замолчите, немедленно! — крикнула Анариэль уже не своим голосом, еле сдерживая свет внутри. Этим она напугала полуросликов, но зато заставила их замолчать.       — Я вижу полурослик был тебе очень дорог. — обратился к Гэндальфу всадник, — Знай же, он очень мучился в руках хозяина. — она как обезумевший дернулся, — Кто бы мог подумать, что такой маленький выдержит столько мучений. — Пиппин прижал мифриловую кольчугу к сердцу, — Он выдержал, Гэндальф. Выдержал.       На глаза старого мага выступили слезы. Ему было больно, неимоверно больно. Он не уберег хоббита. Как и любое живое существо в Средиземье, Фродо хотел жить, радоваться, быть счастливым, но все оборвалось из-за этого проклятого Кольца. Анариэль слегка ударила по бокам Мериэм и кобылка сразу двинулась вперёд.       — Кто это? — задался вопросом голос Саурона, — Не уж то наследница Ариэн? — он усмехнулся, — Чтобы осветить землю Мордора и спасти Древа Валар, нужно больше чем пара лучей жалкого солнца.       — Ты думаешь, что сможешь сломить меня, мордорская гнида. Не выйдет. — прорычала Анариэль, — Я сильней, чем ты думаешь.       — Неужели? — с вызовом спросил всадник, — Ты способна спасти своих друзей? Ты способна спасти любовь? Способна удержать на стороне света своего бывшего жениха? — она нахально засмеялся, — Уже нет. Ты упустила момент и теперь он жаждет мести, служит моему Хозяину.       Анариэль не хотела больше слушать его бред. Девушка вынула меч из ножен и взмахнув им, снесла ему голову с плеч. Голова гнилого червя покатилась по земле, с лязгом ударяясь о камни. Никто не ожидал такого действия от их хрупкой, невинной, нежной девушки, хотя её проявление жестокости они видели не раз в бою. Никто не мог подумать, что она поднимет руку, осмелится убить Глашатого Темного Властелина, тем самым объявив о войне и начале бойни.       Глаза девушки горели золотым племенем в перемешку с золотом солнца. Магия светила бежала по венам, заставляя девушку то и дело отбрасывать небольшие лучи света. Эллет, пребывая в гневе, тяжело дышала, рука и пальцы крепко держали меч и вожжи. Она была готова убить любого, даже самого Саурона. Внутренний дракон рвался на ружу, но девушке пока удавалось его держать на цепи, считая, что ещё не время его выпускать.       — Думаю, переговоры окончены. — объявил Гимли.       — Я не верю. — закричала Анариэль, — И никогда в жизни не поверю!       Врата разверзаются, а по ту сторону защитников мира Средиземья, ждет несметная армия Саурона. Всевидящее Око, оно взирает на всех с вершины Барад Дура. Ненавистное Око, которое все видели только в кошмаре. Лишь Анариэль видела его в воочию. Тогда, в палантире, она видела его, слышала его голос. Врагу не пожелаешь такого испытать.       — Назад! — воскликнул Арагорн и Братство устремилось обратно в воинам.       Эта битва еще более неравная, нежели была в Хельмовой Пади. Орки быстро окружают кучку солдат. Кажется, что они посмеиваясь косятся на маленькую кучку солдат Гондора и Рохана, сравнивая с собой. Завидев армию Саурона, защитники светлой стороны Средиземья невольно отходят назад, пребывая в ужасе. Они осознали, что никто не вернется живым, это битва — верная смерть. Многие начали крутить головой, явно поселив в головах мысль о побеге. Оно и понятно, ведь каждый хочет жить, уберечь себя.       — Стойте на месте! Стойте на месте! — приказал грозно Арагорн, заставив воинов замереть, пригвоздиться к земле под своими ногами, — Сыны Гондора, Рохана! Мои братья! — брюнет начал проезжать на коне туда-сюда перед войском, — Я вижу в ваших глазах тот же страх, который сжимал моё сердце. Возможно, наступит день, когда мужество оставит род людей и мы предадим друзей и разорвём все узы дружбы. Но только не сегодня! — подбадривал он людей, желая поднять боевой дух, — Может быть, придёт час волков, когда треснут щиты и настанет закат Эпохи Людей. Но только не сегодня! Сегодня мы сразимся! За всё, что вы любите на этой славной земле. — Арагорн поднял свой меч над голос, — Зову вас на бой, люди Запада!       Послышался лязг и звон мечей, которые мгновенно вынули из ножен воины. Только король может подбодрить людей, повести их за собой, только истинный король способен поднять боевой дух, даже когда проигрыш очевиден. За таким королём как Арагорн можно пойти на любую войну, вступить в любую битву, не боясь отдать жизнь.       Братство Кольца спешилось, отпустив коней. Мериэм некоторое время сопротивлялась, но её заставил уйти Серогрив, буквально толкая подальше от долины. В итоге кобылка с болью на сердце и скатившейся слезой, ушла, отпустив хозяйку. Анариэль сама с болью в душе отпускала Мериэм, ведь они столько прошли вместе, столько пережили, столько мест повидали. Они были не просто лошадью и хозяйкой. Они были друзьями. Только Мериэм эллет могла доверить свои тайны, зная, что никто не узнает, даже не потому что лошади не говорят, просто кобылка всегда понимала, поддерживала, слушала Анариэль. Теперь они больше не увидятся.       — Не думал, что умру, сражаясь бок о бок с эльфом. — молвил Гимли.       — А как насчёт — бок о бок с другом? — спросил Леголас с улыбкой на лице.       Гном и эльф переглянулись. Эти двое стали настоящими друзьями. Узнал бы об этом Король Трандуил, был бы в бешенстве. Никто и никогда не мог подумать, что гном и эльф, когда нибудь подружатся.       — На это… — гном слегка помедлил, — Я согласен.       Друзья улыбнулись друг другу. Леголас перевел взгляд на Анариэль. Девушка повернула голову к любимому и они друг другу легко улыбнулись. Это их последний день. Они были искренне рады, что как в сказках, умрут в один день, вместе, рядом друг с другом. Эльфы взялись за руки. Принц Лихолесья чувствовал тепло, нежность женских рук, чувствовал такую светлую магию возлюбленной.       — Для меня было самым большим счастьем встретить тебя однажды, дружить с тобой, а впоследствии полюбить. — молвил Леголас, смотря на девушку взглядом полным любви, нежности и искренности, — Спасибо тебе, за то, что показала, что такое любовь, каково это любить и быть любимым.       — Спасибо тебе, за то тепло, за те минуты счастья, что ты подарил мне. — ответила Анариэль, — Для меня было невероятными приключением однажды полюбить тебя, потом и ждать твоей любви. Я ею не напилась сполна, но я счастлива, что хотя бы испытала её. Это было лучшее время для меня, для моего сердца, для моей души.       Леголас поцеловал тыльную сторону ладони девушки, не отрывая взгляда. Влюбленные перевели взгляд на Арагорна, который чуть двинулся вперед. Слегка помедлив, мужчина обернулся и, смотря на друзей благодарным за проведённое время вместе взглядом, произнес:       — За Фродо!       Покрепче перехватив свой меч Король Гондора, Наследник Исильдура, Странник с Севера, Элессар, сын Араторна, Арагорн побежал вперед. За ним бесстрашно побежали Хоббиты, Пиппин и Мэрри, с воинственным криком. Страх словно пропал у всего войска, поэтому через несколько секунд, с места сорвалась вся армия.       Две армии. Две стороны. Свет и тьма. Добро и зло. Началась битва, которая станет легендарной, её увековечат в песнях, сказах, книгах, стихах всех народом Средиземья. Имя каждого воина, в то же время и героя, будут помнить веками, почитать, а всех павших будут поминать, каждый год. Два войска сцепились между собой, перемешиваясь.       Братство со временем разделилось, их окружая страна всех сторон растащили от друг друга враги. На лицах каждого уже поселилась усталость, синяки и раны. У Гэндальфа красовались синяки на лбу и на щеке. У Арагорна порез на скуле. Боромиру приписали кулаком в нос, поэтому у него текло из него кровь. Фили рассекли бровь и разбили губу. Гимли был весь в синяках. А у Анариэль на щеке красовался порез от меча, синяк и была разбита губа.       Пронзительный визг летучих ящеров и звон металла вырывают Анариэль из темноты собственного сознания. Она наконец то отвлеклась от бесконечной резни. Девушку словно холодной водой окатывают, когда она глазами находит Леголаса. На руке его зияет глубокая рана, а лицо залито кровью. И мне не нужно быть провидицей, чтобы понять, что ко всему этому приложили свою руку темные твари.       Неожиданный вихрь роняет золотоволосую на землю и почти сразу же она видит перед собой ящера. Анариэль вскрикивает, поднимается на ноги и бежит вперёд, пытаясь прорваться вперед, к Леголасу. Эта тварь наметила его, как свою жертву.       — Не трогай его, мерзкая тварь! — шипит Анариэль, поудобней перехватывая меч.       Невольно вырывается рык её внутреннего дракона. Девушка понимает, что ему уже не терпится защитить её саму, дорогих ей персон. Но ящер словно бы и не слышит её слов. Это окончательно выводит девушку. Увернувшись от гибкого хвоста ящера, оказывается чуть ли не перед самым его носом.       — Чертова ящерица!       Девушка уже взмахивает мечом, чтобы отрубить ему голову, как тихий и стонущий хрип раздавшийся со стороны, останавливает ее, привлекая ее внимание. Эллет поворачивает голову и плевать на ящера.       Взгляд, подернутый пеленой. Ослабевшие руки. И грустная улыбка на губах.       Внутри золотоволосой все холодеет, заставляет сердце остановиться. Она не замечает шума и криков вокруг себя. Весь мир концентрируются на одном мужчине. На том, кого бы она никогда не хотела потерять. Его глаза смотрят на неё с надеждой, с такой преданной и искренней любовью. Даже сейчас. Даже в этот момент, когда он прижат к каменистой земле сильной лапой ящера, он смотрит на неё, как солнце, как на самый дивный и нежный на свете цветок, хотя она грешна, черна, как и любая душа на свете. Не смотря на все ссоры, обиды, обманы, Леголас любит её, продолжает любоваться ею, её красотой, её светом, её теплом, её нежностью, её мировоззрением, её любовью к миру, к жизни, ко всему живому, её любопытством, её отношением к миру и к тьме, ведь однажды, ещё будучи юной эльфийкой, она сказала:       — Каждый из нас порочен, грешен, не идеален. Нет совершенных. Но в каждом из нас живет свет, добро и душевное тепло. В каждом из нас есть и свет, и тьма. Важно лишь то, какую сторону мы примем, За все наши грехи мы будем отвечать перед Эру, только он нам судья.       Всякий раз принц Лихолесья убеждался в обратном. Вновь и вновь он приходил к выводу, что все не идеальны, но только не Анариэль. Она — самое чистое, самое главное, самое волшебное, самое лучшее творение Эру и Валар. Какая бы новая черта характера девушки не открылась ему, он всегда будет видеть в ней самое прекрасное, чистое и не до конца досягаемое существо. В Средиземье говорят, что красота Арвер подобна звёздам, для Леголаса, полной противоположностью звездам, ночи, является солнце, которое олицетворяет Анариэль. Такая же яркая, горячая натура, опасная, но такая прекрасная, недосягаемая.       — Не следовало посягать на моё! — проговаривает Анариэль.       Этими словами она выпустила своего дракона, который вылетев из тела девушки, сразу схватил змея за горло и оттаскивая его от эльфов. Остальные змеи не остались в стороне, они всей гурьбой накинулись на дракона, хватая когтистыми лапами, огромными зубами. Послышался грозный драконий рык. Свет, сравнимый с самим Солнцем, вспыхивает над головами, отдается грозным рёвом. Ящеров разрывает на куски вместе с мощным взрывом. Дракон сотканный из лучей солнца недолго думая сжигает орков своим пламенем, пролетая над головами. Никто из воинов даже не думал напасть на дракона, ведь каждый понял, что он на стороне добра, света и мира.       Анариэль с облегчением наблюдает за тем, как принца Лихолесья оставляют в покое, а его лицо больше не искажено гримасой боли и страдания. Девушка мгновенно падает на колени подле эльфа и тянется к нему дрожащими пальцами.       Свет, образуя купол, покрывает их защитным покровом. Поэтому сейчас эльфам никто не может подойти, хоть орки и долбятся.       — Со мной все хорошо. — заверил Леголас.       — Мне не стоило отдаляться от тебя в бою. Я увлеклась. — молвила с горечью Анариэль.       — Ты на зависть любому воину убила количество орков. — улыбнулся эльф и сел.       — Ты когда нибудь прекратишь меня возносить над другими? — спросила девушка.       — Никогда. — ухмыльнулся принц, — Что бы ты не сделала, ты всегда для меня будешь самой лучшей, сильной и ослепительной.       Золотоволосая не смогла сдержать смущенной улыбки. Она не была удивлена таким комплиментам, но ей все равно было до безумия приятно. Всякий раз одни и те же чувства и эмоции об ласковых и нежных слов аранена, но каждый раз они ощущаются по разному. Например сейчас, с неким спокойствием от того, что если он делает комплименты, то он действительно в порядке.       Над головами разнёсся ветер и орлиный крик. Все подняли головы и увидели могущественных существ — орлов. Могучие и огромных размеров птицы напали на вновь появившихся ящеров, прикрывая спину солнечного дракона. Орлы хватали тварей своими мощными когтями и впивались им в шею огромными клювами.       На поле боя вышли пещерные тролли в обмундировании. Один из них кинулся на эльфов и начал долбить по барьеру, пытаясь его пробить, уничтожить. Каждый удар отдавался болью для Анариэль, словно бы её были огромной булавой. Девушка легла на землю, хватая ртом воздух, сжимая пальцами песок, пытаясь сдержать стоны от боли.       — Анариэль! — испуганно воскликнул Леголас.       Понадобилось мгновение, чтобы принц понял причину такого состояния эльфийки. Решительно вскочив на ноги аранен схватил лук и стрелу. Секунда, и стрела оказалась в глотке тролля, а чудище упало на землю замертво. Как только барьер оставили в покое, золотоволосая начала приходить в себе. Взгляд сфокусировался, а дыхание выровнялось.       — Тебе надо уходить. — молвил принц Лихолесья, взяв девушку в руки.       — Не смей мне такое говорить. — прорычала эллет, — Не уйду! Никогда и никуда не уйду!       — Прости, опять я завёл тему об этом. — стушевался эльф.       — То-то же.       Раздался над долиной то ли визг, то ли крик. Все приспешники Саурона повернулись к башне Казад Дума, а затем пустились в бега. Роковая Гора извергалась, башня разрушалась. Око Саурона то и дело вспыхивало, как в предсмертных судорогах. Темные тучи сгустились над оком, скручиваясь между собой как в воронку. Для всех это значило только одно.       Кольцо уничтожено. Фродо и Сэм живы и вынесли этот груз.       Око Саурона сгустилось в сферу, а после взорвалось, поднимая сильный ветер, разнося по округе пыль и золу. Его дух уничтожен.       — Фродо! — закричал Мерри.       — Фродо! — подхватили остальные воины.       Земля начала трескаться, а после проваливаться в бездну. Мёртвые земли Средиземья уничтожались сами собой, забирая с собой все остатки. Каждая тварь: тролли, орки, гоблины, слуги Саурона, назгулы, огромные ящеры, все забирала с собой земля.       Анариэль, чтобы хоть как-то спасти и уберечь уцелевших воинов от падения в бездну, собрала все оставшиеся силы в кулак и образовала шар, который проникал под землю не давая ей разрушиться.       Новый взрыв. Гора после него была почти разрушена. Все сразу осеклись и замолчали. После такого если Фродо и Сэм были там, то они не могли выжить. В глазах людей застыл страх, который заставил выступить слезы. Осознание пришло к каждому. Анариэль увидев взрыв, то как лава вылетала из недр вулкана, а камни летали во все стороны, поняла, что хоббитов они потеряли. Девушку накрыла боль, которая заставила слезы хлынуть из глаз. Крик девушки разнёсся подолине. Раздался в голове эллет противный свист заполонивший уши, заставляющий слышать только его. Медленно глаза золотоволосой поползли наверх, а веки закрывались. Тело расслабилось, а ноги подкосились. Сознание её отключилось.