Утро. Гарем
С утра все были подозрительно взволнованными и печальными. Словно произошло что-то трагичное, но Екатерина не могла понять что именно. Многие слуги обходили её стороной и не разговаривали. Девушку это насторожило, а когда она проходила мимо гарема, то увидела столпотворение. Возле Фатьмы собралось достаточно наложниц, которые о чем-то её спрашивали. А так как зеленоглазая красавица была достаточно любопытной – она решила подойди к ним и узнать, что же случилось. — Девушки, что это вы тут стоите? Вы разве не должны быть на уроках? — некоторые девицы тут же опустили взгляд в пол. А хорватка, на которую уже не обращали внимания, разозлилась и высокомерно ответила: — А с чего бы мы должны тебя слушать? Ты кто здесь такая? Ты не госпожа, чтобы мы по первому твоему слову выполняли указания. Ты, такая же, как и мы. Не прыгай выше головы, а то потом падать трудно будет, — в конце съязвила девушка. Остальные, видимо, осмелели от её слов, поэтому сказали то, от чего Екатерина была, мягко говоря, в шоке. — Фатьма-хатун вообще-то героиня, ты её благодарить должна. Она спасла честь нашего гарема да и Османского государства в целом! Если бы не она, не отмылись бы мы от позора, — русская на последних словах подняла брови, удивившись. Ей было очень интересно, каким образом хорватка стала «героиней» для девушек. — За что же я должна поблагодарить Фатьму-хатун? Я действительно не понимаю, о чём вы говорите, — черноглазая злорадно улыбнулась, а наложницы объявили о том, о чем зеленоглазая красавица мечтала никогда не услышать: — Оказывается, Эфсун-хатун была беременна от шехзаде Мустафы. Она хотела сбежать, но Фатьма-хатун вовремя рассказала обо всем валиде, и вчера ночью избавились от ребенка. Но она не смогла выжить, лекарь никак не могла остановить кровотечение, — обрадованно заверила одна из девушек. Эмоции на лице Екатерины с удивления сменились на шок. Она словно перестала дышать. Смотрела куда-то в пустоту. И потом у нее пронеслось в мыслях: «Она умерла. Я не смогла ее спасти…». Хорватка, видимо, злая из-за реакции русской внезапно воскликнула: — Я не поняла, тебе её, что, жалко, Екатерина? Она провинилась, пошла против обычаев, хотя прекрасно знала о них! А ты её еще и оплакиваешь?! — после этих слов девушка ожила и гневно посмотрела на черноглазую. Казалось, она готова была сжечь тут всё, что только увидит. Резко, из доброй и спокойной служанки валиде она превратилась в злую и жестокую госпожу. Будто бы любой — это её слуга, который сильно провинился. Все в тот же миг, когда услышали яростный голос славянки, от страха не могли пошевелиться. Одна Фатьма язвительно посмотрела на неё и вздернула подбородок. Однако, когда зеленоглазая красавица прикрикнула, та действительно испугалась. — А ты, я смотрю, и рада, верно?! Любую девушку, что попадается шехзаде, сразу же убираешь на своем пути! Что, целишься стать фавориткой? И не надейся! Махидевран-султан не позволит, чтобы ты стала наложницей её сына. Ты серьезно думаешь, что шехзаде забудет Эфсун, как только тебя увидит?! Не будь такой наивной, а то жалко смотришься, — последнее предложение христианка сказала шепотом, медленно приближаясь к Фатьме. — Если ты думаешь, что я боюсь тебя, ты глубоко заблуждаешься. Да и кто бы об обычаях говорил, сама не святая, а еще других обвиняешь, — Екатерина посмотрела сверху вниз на хорватку. Больше оставаться здесь девушка не была намерена, поэтому, развернувшись, ушла прочь из гарема. Ей хотелось спрятаться от всего мира, потому что уже всё откровенно надоело. Она устала от этих интриг, высокомерных девушек, которые хотят получить власть. Екатерину достали абсолютно все живущие во дворце. Славянка уже готова была плевать на все и убить себя. Однако держалась из последних сил, ради обещания своей матери. Хотя, честно, получалось очень плохо. Не зная, куда себя деть, она пошла в музыкальный класс. Только с помощью музыки она могла выплеснуть свои чувства. Екатерина взяла в руки свою любимую скрипку, и в этот раз мелодия была совсем другая. Музыка больше не была радостной. Зеленоглазая красавица потеряла причину радости. Она не знала, куда выплеснуть свою злость, поэтому направила её на Мустафу. Если бы они не встретились, если бы шехзаде не заинтересовался Эфсун, она бы не влюбилась. Пара не встречалась бы по вечерам, и хорватка не забеременела. Тогда она могла бы быть жива сейчас. Но умерла, и сегодня будет прощание с ней. Эфсун была единственной, кто относился к Екатерине хорошо. Она считала наложницу своей сестрой, которая наставляла её. Но девушку этого лишили раз и навсегда. У нее болело сердце, дышать было трудно. Ведь, по сути, русская потеряла не просто подругу, а основную опору своего существования в этом мире. Внезапно девушка свалилась на пол и стала безудержно рыдать. Ей было плевать, если кто-то увидит. Она переживала свое горе. Зеленоглазая красавица не заметила, как дверь приоткрылась, и кто-то стал свидетелем её слез. Славянка все продолжала плакать по умершей подруге, как вдруг услышала скрип двери. Она резко обернулась, но никого не увидела. А когда встала и подошла к входу, то увидела рядом с тахтой оставленный платок. Этот неизвестный человек решил, что не стоит девушке его видеть. Но все же хотел ее утешить и облегчить боль. Екатерина аккуратно взяла сиреневый платочек и вытерла мокрые дорожки от слез. Тяжело вздохнув, она все же вышла из комнаты и пошла к валиде. Когда увидела мать султана, то поклонилась, и женщина вдруг сказала: — Я слышала, в гареме ты поссорилась с Фатьмой-хатун, Екатерина. Не подумай, я не собираюсь тебя за это наказывать. Все же Эфсун была твоей близкой подругой. Поэтому на этот раз я закрою глаза на данное происшествие. Но, мой тебе совет, лучше сдерживай свои эмоции. Мало ли какая ситуация произойдет. — Хорошо, госпожа, спасибо за вашу милость, — немного удивилась славянка. — Не горюй, дорогая, жизнь на этом не заканчивается. Ты еще встретишь хороших людей, — решилась поддержать валиде девушку. — Спасибо, будут какие-нибудь указания, госпожа? — Нет, сегодня я не буду тебя тревожить. Лучше проведи время с моими внуками, а потом приведи их ко мне, — решила Айше Хафса. — Как прикажете, — поклонилась христианка. Екатерина сразу направилась к покоям Михримах-султан. Хоть она осталась у девушки. Остальные шехзаде не так сильно привязались к славянке, но, видимо, валиде решила это исправить. Когда зеленоглазая красавица оказалась в покоях госпожи, то увидела всех братьев молодой госпожи рядом с ней. Как оказалось, Хюррем-султан отправилась к повелителю, а детей оставила с Эсмой. Поэтому весь оставшийся день служанка валиде решила быть с ними. Только когда прощались с Эфсун, она вышла, но потом вернулась.Следующий день. Гарем
Русская девушка чувствовала себя гораздо лучше. Боль её немного поутихла, но не угасла. Она продолжала исполнять свои обязанности. У валиде сегодня была с утра. Неожиданно к госпоже зашла что-то обсудить Нигяр-калфа, и Екатерина их оставила. Но потом, когда вернулась, заметила, что матери султана было не очень хорошо. И в её мыслях проскользнуло: «Неужели Нигяр рассказала про своего ребенка? Вроде бы именно из-за этого ей станет плохо. Нужно находиться рядом с ней». Позже Хатидже-султан навестила свою мать. Рассказала, что Ибрагим-паша всё же любит её. Но по лицу госпожи было видно, что она уже знает про все похождения своего мужа. И, видимо, хочет рассказать все повелителю. А значит, ей там станет плохо. Поэтому девушка подумала: «Нужно быть рядом с покоями повелителя, чтобы помочь валиде, как-никак, она хорошо ко мне относилась». И словно предвидя, мать султана действительно направилась к своему сыну, а Екатерина следом за ней. Когда госпожа скрылась за дверьми покоев, красавица стала ждать. Она не слышала, о чем говорили мать с сыном, но отчетливо было слышно, как что-то упало. Вдруг из покоев донесся громкий зов султана. Девушка тут же подорвалась и кинулась к своей госпоже. — Госпожа! Не закрывайте глаза, прошу вас! — спешно сказала славянка. — Повелитель, нужно срочно положить валиде-султан на кровать, помогите, пожалуйста! — христианка вспомнила уроки у лекарей, поэтому примерно вспомнила, как оказывать первую помощь. Сын, переживая о своей матери, покорно помог молодой девушке. А она повернула свою госпожу набок, сняла украшение с шеи и открыла двери на балкон. Внимательно следила за ней, пока не пришли лекари. Лекари ничего стоящего не сказали, только то, что стоит ждать. Вокруг матери султана собрались все её родные: султан Сулейман, Хатидже-султан, Хюррем-султан, Махидевран-султан, Гюльшах-хатун и шехзаде Мустафа. Зеленоглазая красавица стояла позади них, но её никто не выгонял. Стоило в покоях остаться повелителю, Мустафе и Гюльфем с Хатидже, как султан и сестре сказал вернуться домой. Пока они стояли и обнимались, неожиданно шехзаде обратился к девушке. — Екатерина, можешь присматривать за валиде? Всё же ты её верная служанка, и тебе можно доверять, — названная почувствовала прилив злости, когда Мустафа обратился к ней. Однако даже повелитель поддержал идею сына и сказал: — Я согласен с тобой, Мустафа, рядом с валиде нужно оставить верного человека, поэтому присматривай за ней, хатун, — славянка ещё больше разозлилась и в мыслях ответила: «Конечно, а про Дайе-хатун вы, видимо, уже забыли? Буквально вчера я потеряла подругу, а теперь и валиде стало плохо. А насколько я помню, она в итоге умрет. А куда меня потом? Я уже почти шесть лет не была у повелителя в покоях, а значит, меня должны выслать из дворца. Но тогда куда я пойду? Я даже замуж не вышла. Мне просто некуда идти». Им она всего лишь поклонилась и ответила: — Как прикажете, повелитель. После этого зеленоглазая красавица ухаживала за своей госпожой. Она никак не просыпалась, но девушка этого и не ждала. Она прекрасно понимала, что скоро валиде не станет. Поэтому старалась сразу принять это. Ведь одно дело, когда ты смотришь эти события на экране, а другое, когда проживаешь их. Лучше если она сразу признает скорую кончину Айше Хафсы. Её навещали многие: Хатидже-султан, Махидевран-султан, Гюльфем-хатун, внуки. А последние так вообще сильно привязались к девушке. Но чаще всего к валиде приходил её сын — Сулейман. Однако женщина всё спала и спала.Вечер. Покои валиде
Свою мать решила навестить Хатидже. Екатерина же стояла в стороне и покорно ждала. Дочь разговаривала с валиде, как вдруг та начала открывать глаза. Султанша встрепенулась и позвала лекарей. Во дворце все стали ликовать и радоваться. У многих появилась надежда на скорое выздоровление Хафсы. А зеленоглазая красавица уже никак не реагировала на всё, что происходило во дворце. Она просто потеряла к этому какой-либо интерес. Её уже ничего не волновало. В итоге она решила: «Как только валиде умрет, умру и я. Надеяться, что за ухаживания меня выдадут замуж — бред. Лучше такой исход, чем непонятно где потом скитаться. Прости, мама, но я не смогу выполнить свое обещание. А в счастливое будущее, про которое ты говорила, я не верю». Как оказалось, всё же стоило узнать о новостях в гареме. Теперь вместо валиде им управляла Махидевран-султан. Славянка, конечно, не боялась мать Мустафы, но все же пока она следит за своей госпожой, нужно быть осторожной. Всё-таки девушка смутно помнила, что вытворяла весенняя роза султана. Больше всего христианку раздражало то, что когда валиде стало плохо, все резко стали чистейшими перед ней, хотя не отличались чем-то от наложниц, которые строили козни друг другу. Да, возможно это мнение ошибочно, ведь Екатерина не была на их месте. В тот момент, когда все вышли из покоев Айше Хафсы, девушка подошла к госпоже. — Госпожа, если позволите, я хотела бы сказать пару слов, — в ответ женщина согласно моргнула, и славянка продолжила. — Когда я вас ждала снаружи покоев, неожиданно услышала, как повелитель позвал стражу. Возможно, вы удивитесь, но я, не раздумывая, кинулась к вам. Вы бы знали, как все тогда испугались. Повелитель приказал мне за вами ухаживать, — русская аккуратно взяла за руку госпожу. — Валиде, я от вас ни на минуту не уходила. Вы ко мне так хорошо относились, понимали меня, так что для меня большая честь вам помогать. Выздоравливайте поскорее, а для этого у вас должно быть прекрасное настроение. Если хотите, я могу вам рассказывать, что происходит во дворце. Если вы, конечно, того пожелаете, — Екатерина отвела взгляд, как вдруг почувствовала движение в руках. Повернувшись, она заметила, как мать султана шевельнула рукой и мило улыбалась ей. — Госпожа, такими темпами вы очень скоро поправитесь! Уверена, новости о том, что вы начинаете двигаться, очень обрадует вашу семью, — служанка искренне улыбнулась, а валиде в ответ снова пошевелила рукой.Утро. Покои валиде
К Айше Хафсе решила зайти Махидевран. Зеленоглазая красавица решила их оставить наедине, но стояла возле двери. Вдруг услышит важную информацию. — Валиде, надеюсь вам уже лучше. Мы все ждем, когда вы сможете встать на ноги. Все за вас молятся, можете не сомневаться, — мать султана в ответ моргнула. — Есть один вопрос, который я хотела бы с вами обсудить. Это касается вашей личной служанки – Екатерины, — упомянутая изумилась и, нахмурившись, продолжила слушать. — Она очень преданно вам служит, выполняет все обязанности, ни на шаг от вас не уходит. Такие люди должны быть у нас в семье, — валиде расширила глаза и продолжила слушать. — Хюррем-султан явная угроза для будущего Мустафы. Вспомнить ту же Эфсун, что была служанкой Хюррем. Её главной целью было отравить моего сына, но она пуглива, поэтому не смогла этого сделать. Однако Хюррем наверняка не остановится и каким-нибудь образом обязательно захочет убить Мустафу. Этому нужно помешать, валиде, — мать султана помрачнела, но молчала. — У меня для вас предложение: давайте вашу служанку выдадим замуж. А потом она будет всю оставшуюся жизнь прислуживать во дворце, — славянка подняла брови и замерла, шокированная. Она подумала: «Что? Махидевран решила меня выдать замуж? А ей это зачем? Мы никак не контактировали, а она вдруг обо мне забеспокоилась. И что еще за фраза «быть в нашей семье»? Она планирует меня за Мустафу что ли выдать? Но это же невозможно! Валиде никогда не согласится на это». Подслушивать девушке помешал появившийся Сюмбюль-ага. Пришлось уйти в сторону кухни, чтобы никто ничего не заподозрил. К сожалению, конца разговора, христианка не смогла услышать. И только когда Махидевран покинула покои – Екатерина вернулась к своей госпоже.Спустя несколько месяцев. Гарем
Валиде лучше не становилось. Лекари не могли найти лекарство, которое поможет матери султана. Славянка постоянно была рядом с ней, но улучшений не было. А когда девушка проходила мимо гарема, то увидела, как Гюльшах с Фатьмой сцепились. Она резво подбежала к ним и крикнула: — Вы что стоите, в рот воды набрали? Разнимайте их, давайте, помогайте! — в этот момент подоспели Нигяр с Сюмбюлем и Гюль-агой. Хазнедар гарема приказала, чтобы их заперли в темнице. И Екатерина смотрела вслед уходящим евнухам. — Екатерина-хатун, как там валиде? Ей уже лучше? — внезапно спросила Нигяр. — Нет Нигяр-калфа, без изменений. Лекари всё приходят, но помочь не могут. Уже и не знаю, что будет. А ведь недавно ей лучше становилось! — обреченно опустила взгляд христианка. — Ах, Аллах, Аллах, да что же это такое? Да пошлет нам всевышний терпения, — огорченно ответила женщина. — Подожди, а что тогда с тобой будет? Ты ведь уже у нас долгое время служишь. И ни разу в покоях повелителя не была, — удивилась калфа. — Сама не знаю, замуж меня, скорее всего, не выдадут. Таких, как я, много на всех женихов не найдешь. — Но ведь ты не простая служанка, а самой валиде султан! Не отчаивайся, если что, я буду тебя навещать, — женщина нежно положила руку славянке на плечо. — Спасибо, Нигяр-калфа. Твоя поддержка мне приятна. — Да мы все тут за друг друга готовы на всё, — улыбнулась та. — Ладно, я пойду к валиде. Она уже заждалась меня.Вечер. Покои валиде
— Валиде, я схожу вам за ещё одной подушкой и приду, — госпожа моргнула, и девушка пошла в сторону прачечной. Екатерина всё никак не могла забыть о словах Махидевран. Она размышляла: «Мать шехзаде не глупая. Я её никак не волную, но она заговорила о моем замужестве. Значит, ей что-то потом нужно будет от меня. Только вот что, большой вопрос». Когда девушка подходила к дверям в прачечную, то её кто-то резко схватил за талию и зажал рот рукой. Русская тут же стала сопротивляться, даже ударила рукой где-то в области головы. Но, видимо, мужчина был крепкий, поэтому не отпустил её, хотя хватку ослабил. Зеленоглазая красавица решила пойти на крайние меры и укусила врага за руку. И, к ее счастью, смогла вырваться из захвата и побежала в сторону чужих покоев. Тем не менее мужчина не отставал, следуя за ней. Когда она заворачивала в коридор, то наглец успел схватить её, но она успела прокричать: «Помогите!!!». Он прижал служанку к стене и приставил к шее кинжал. Девушка уж было подумала, что её убьют, но вдруг двери чьих-то покоев открылись, и оттуда вышел Мустафа. Он удивился, но тут же подбежал к янычару и оттолкнул его от девушки. — Ты что это делал? Совсем стыд потерял к невинным девушкам приставать? Стража, отведите его в темницу! — шехзаде отошел от мужчины и подошел к Екатерине. — Ты как, Екатерина-хатун? Он тебе ничего не сделал? — Нет, шехзаде, можете не переживать. С вашего позволения я пойду к валиде. Она меня уже заждалась, — славянка отвела взгляд и, развернувшись, побежала к покоям своей госпожи. А сын повелителя смотрел на её спину. Когда она собиралась повернуть в сторону комнаты валиде, то заметила Махидевран-султан. Видимо, она шла к своему сыну что-то обсудить. Славянка поклонилась, а весенняя роза султана вдруг подошла к ней. Девушка, мягко говоря, пришла шок, но всё же покорно стояла. — Екатерина-хатун, что это ты не рядом с валиде? Да и поздний час уже. — Госпожа, я хотела в прачечную сходить за подушкой, но мне помешали. — Кто же мог тебе помешать? Да и ты какая-то бледная, — заметила мать шехзаде, — что случилось? — На меня напали, госпожа. Один янычар. Я не знаю, кто он, но меня резко схватили и хотели перерезать горло. Благо, шехзаде Мустафа меня успел спасти. — О, Аллах, кто посмел совершить такое?! Этот мужчина успел убежать? — нахмурилась женщина. — Нет, госпожа, шехзаде приказал страже запереть его в темнице. — Правильно сделал, таких нужно наказывать. А ты не переживай, скоро не будешь одна, — уверенно заявила Махидевран. — Извините за вопрос, но о чем вы, госпожа? Я не понимаю, — сделала вид, что удивлена девушка. — Я приняла решение выдать тебя замуж. Валиде станет лучше, тогда и проведем церемонию. Всё-таки ты много сделала для нас: верно служила, никогда не перечила. Нужно тебя наградить. — Это большая честь, благодарю вас, — немного склонилась красавица. Неожиданно в коридоре оказалась служанка весенней розы султана и подошла к госпоже. Девушка удивилась и задумаалсь: «Что случилось? У матери шехзаде мало служанок, с ней же итак рядом две стоят. Не нравится мне это». Наложница поклонилась и сказала: — Махидевран-султан, вас ищет Хатидже-султан. Это срочно. — Зачем? Что-то приключилось? Отвечай, — приказала женщина. — Фидан-хатун пыталась задушить валиде-султан, и вас обвиняют в этом, — на это заявление Екатерина выпучила глаза и воскликнула: — Что, как это возможно?! Рядом с валиде была Дайе-хатун. Госпожа, с вашего позволения я побегу, — на последних словах христианка посмотрела на мать шехзаде. — Вместе пойдем, мне тоже очень интересно, каким образом обвинили меня. Идем! — Махидевран поспешила в сторону покоев матери султана.Покои валиде
— Госпожа! — зеленоглазая красавица стремительно приблизилась к Айше, которая изумленно посмотрела на свою служанку. А Хатидже-султан тут же возмутилась. — Екатерина-хатун, ты почему валиде одну оставила?! Пока ты где-то бродила, её чуть не убили! Мы ведь тебе доверили ухаживать за ней, так ты нам отплатила?! Славянка шокировано взглянула на сестру султана. — Но, госпожа, в покоях валиде находилась Дайе-хатун и другие слуги! Я только отошла за дополнительной подушкой для госпожи! — Верно, Хатидже-султан, она действительно уходила с моего разрешения! — подтвердила слова девушки Дайе. — Госпожа, на Екатерину-хатун тоже недавно напали и убить хотели! Её вины здесь нет! Да и что произошло, объясните, я не понимаю! — вступилась за христианку весенняя роза султана. — А с тобой, Махидевран, отдельный разговор! Ты как посмела, чем валиде виновата?! Разве она заслужила такого? Она столько для тебя сделала! — сестра повелителя вплотную подошла к матери шехзаде. — Это не я, клянусь жизнью собственного сына! Я не виновата, и вообще ничего не знаю! — Да, Фидан-хатун сама бы никогда не совершила такого без твоего приказа! — вскрикнула Хюррем-султан. — Ах ты, гадина, это ты устроила западню для Фидан! Госпожа, не верьте ей! — Будешь это повелителю говорить! Екатерина-хатун, Дайе-хатун, не отходите от валиде ни на шаг. И чтобы больше подобного не повторилось! — грозно приказала Хатидже-султан. — Как прикажете, госпожа, — поклонилась красавица.День. Покои валиде
Хатидже-султан снова пришла проведать свою мать. Она с ней разговаривала и поднимала настроение. Но женщина всё так же молчала. Хотя можно было бы прочитать по её глазам. Когда госпожа стала умолять Айше Хафсу не умирать, то она сжала ей руку, и было слышно, как валиде пыталась что-то сказать. Сестра султана сразу позвала Дайе, Гюльфем и Екатерину. Те позвали повелителя и вызвали лекаря. Все ликовали и радовались, одна русская понимала, что это счастье недолгое. Как только повелитель ушел, пришел его сын и тоже поговорил с валиде. Гюльфем-хатун пришлось отлучиться к государю, но потом, как выяснилось, её назначили казначеем гарема. Зеленоглазая красавица задумалась: «Ну хотя бы Гюльфем будет сдерживать траты Махидевран. Насколько я помню, она и тарелки позолоченные, и шелк запрещенный покупать будет. Даже в долг возьмет у женщины какой-то. Однако, когда повелитель узнает, то её вроде в Манису отправят. Тогда как она замуж меня собирается выдать? Не пойму никак». К валиде неожиданно снова зашел её сын, но не с пустыми руками, а с разноцветным камнем. В подарок валиде. Чтобы он забирал все плохие мысли и оставлял только хорошие. Было видно, как Айше Хафса радовалась такому подарку. И, когда ей вложили его в руку, она его сжала. Спустя время в покои решила зайти Хюррем-султан. Девушка сразу поняла, что сегодня её госпожа умрет. И понимала, что и её конец совсем близок. Как только жена султана встала, Екатерина вместе с Дайе подошла к валиде. И тут она заметила, что камень, который был у неё в руках, полностью стал черным. Зеленоглазая красавица резко подняла голову и спросила: — Валиде, что такое? Вас так Хюррем-султан измотала? Даже камень почернел. Госпожа, не слушайте всё, что говорила Хюррем-султан! Вам нельзя волноваться. Госпожа, я ведь без вас погибну. Смысла в моем служении Османскому государству не будет. Вы единственная, кто ко мне хорошо относился и уважал меня. Вы меня понимали, говорили со мной. Вы не можете так рано уйти, — мать султана только смотрела на девушку. Она уже и пошевелиться не могла. Екатерина отдаленно услышала, как Дайе позвала врачей, а сама смотрела на свою госпожу. И поняла: «Всё — это конец. Айше Хафса-султан покинула этот мир и ушла на покой. Но с её жизнью ушел и мой шанс на жизнь. Возможно, зря я больше времени с валиде не проводила, а только о себе думала. Однако, мать султана заслужила покой. Она ведь столько пережила в этом дворце. Если я провела лет шесть здесь, то сколько вытерпела госпожа? Один только бог знает. Надеюсь, теперь, вы будете счастливы там, на небесах. Да упокоится ваша душа, моя любимая госпожа».Следующий день. Гарем
Все вокруг скорбели. Ушла из жизни справедливая, умная и уважаемая госпожа. Пусть иногда некоторые были её указаниями недовольны, а всё равно отражалась печаль на их лицах. Многие во дворце были облачены в черное. Никто не радовался, не смеялся, все молчали. Екатерина также была в черном платье и без улыбки на лице. Рядом с ней сидел Сюмбюль-ага. Он один из тех немногих друзей, кто остался. На весь дворец Топкапы опустилась тишина. Только немногие девушки разговаривали, и то тихо. Тут евнух не выдержал и сказал: — Екатерина, не печалься. Уверен, валиде сейчас в лучшем месте. — Да будет так, — без эмоций ответила русская. Верный друг заметил, как отрешенно смотрит девушка. Он положил руку на женское плечо и ободряюще сжал. — Не бойся, я лично буду настаивать на том, чтобы ты осталась в гареме. Ты многое сделала для дворца и Османского государства. Тебя просто так не вышвырнут! Да помяни меня Аллах! — евнух взглянул на русскую и заявил: — Ладно, мне нужно идти. Ты готовься, я сейчас приду, — славянка кивнула и встала в проходе, ожидая, когда будут нести гроб. Когда все слуги стали в два ряда, евнухи понесли гроб с валиде-султан. Христианка, на удивление, даже плакать начала. Она действительно уважала и ценила мать султана. В тот момент, когда Эфсун умерла, Айше Хафса поняла боль потери своей служанки и не наказала её, хотя должна была. Екатерина подобное отношение очень ценила. Во время прощания, когда гроб уже не было видно, девушка покинула гарем и ушла в свои покои. Ожидая своей участи.