***
— Ты уедешь? — это был первое, что Фрэнк спросил у Джерарда, когда вернулся в их комнату. Тот лежал на кровати и что-то читал, но отложил книгу, как только Фрэнк вошёл. — Не думаю, — пробормотал тот. Он резко сел, а книга свалилась на пол страницами вниз. — Никогда не уезжал на зимние каникулы. — А как же… твой брат? Джерард чуть не рассмеялся, когда Фрэнк забыл имя, но ничего не сказал. — Мы скучаем друг по другу, — начал Уэй, запнувшись только чтобы наклониться и поднять несчастную помятую книжку. — Но я не вынесу и недели в доме, даже ради него. Но он понимает. — он пожал плечами. — Мама просто отправит мне открытку, на этом всë. Фрэнк почувствовал какое-то несколько стыдное, но приятное облегчение, услышав, что Джерард остаётся здесь. Ему не придётся ночевать одному. Ему не нужно искать кого-то, с кем можно поговорить, или свыкнуться с одиночеством. Джерард остаëтся с ним… на все каникулы. Они встретят Рождество вместе, и это будет что-то значить. Для Фрэнка точно будет. Мысли тут же связывались с его сердцем, и, реагируя на самые разные будоражащие идеи, оно будто поднялось прямо под кожу и забилось оглушительно громко.***
До Рождества оставалась ещё пара дней, и они казались Фрэнку вечностью. Он не сильно ждал праздника, не было совершенно никакого волшебства в нём. Хоть школу и пытались украсить, её вид не вызывал никаких тёплых чувств. Сейчас начала усиливаться тоска по дому. Обычно Фрэнк не думал об этом, он не скучал по своим знакомым из прошлых школ, ведь те не были такими, как его друзья здесь. В прошлой школе не было и Джерарда. Но Фрэнк скучал по маме. Действительно скучал, хоть и не признавал этого долго. Он всë ещё злился на неё и за то, что он был здесь, и за то, что она не приехала навестить его. Но он был бы рад, если бы сейчас она вдруг появилась на пороге школы и забрала его домой. Но она не приехала. Фрэнк наблюдал, как мама Брайана забирала его, как приехал за Рэем его брат. Он знал, что за ним не приедут, но почему-то всë равно надеялся. Когда он слонялся по коридору, поглядывая изредка в окна и ожидая увидеть там приближающуюся машину, директор неожиданно появился позади него и позвал своим скрипучим голосом: — Айеро, твоя мать звонила, просила поговорить с тобой. — Фрэнк уставился на него. — Идëм. Она оставила номер, ты можешь позвонить ей сейчас, пока у меня нет дел, и ты не будешь мне мешать. Фрэнк не хотел долго находиться в кабинете директора, и вообще находиться поблизости от него, но тут без возражений пошёл. Мистер Рассел не казался сейчас особенно злым. Он покинул кабинет как только Фрэнк принялся нетерпеливо набирать номер, за что мальчик был ему даже благодарен. После достаточно долгого ожидания трубку сняли. Оттуда раздался женский голос, незнакомый ему, и Фрэнку снова пришлось ждать, пока к телефону позовут его маму. — Алло? — слегка взволнованно произнесла женщина. Она звучала так, что было сразу понятно, что она бежала к телнфону. — Привет, мам, — пробубнил Фрэнк. — Мне сказали, ты звонила. Он растерянно оглядывался вокруг, рассматривал стены, письменный стол, видел мистера Рассела, что ждал его снаружи у двери кабинета и наблюдал за ним через окно. Он накручивал телефонный провод на палец, старался не очень громко и часто, чтобы не понятно было, нервничает он, расстроен ли или злится, дышать в трубку. — Фрэнки! Дорогой! — раздалось после секундной паузы. — Я так рада тебя слышать! — однако голос не был очень радостным. Были лëгкое напряжение и очень много усталости. — Как ты там? Как учëба, ты сдал все тесты? — Да, мам, отлично всë, — сухо ответил Фрэнк. Он попытался улыбнуться, хоть знал что мама его не видит, но с каждой секундой настроение становилось хуже. Первое, что спросила его мама после столь долгой разлуки, было что-то о тестах и уроках. Он ненавидел это. Он мог бы столько всего ей рассказать, но времени было мало, поэтому он проглотил свою злость и спросил. — Ты приедешь? — О, милый, ты знаешь, перед Рождеством так много работы, — быстро заговорила она. — И ты просто не представляешь, как дорого сейчас заказать машину. Я правда собиралась… Фрэнк? Я очень расстроена, что тебе придётся оставаться там на праздник одному… Он не вслушивался в её слова внимательно. Айеро знал, что она ответит, но так надеялся, что ошибался. Теперь ему нечего было слушать. — Да, мам? Ладно, я понимаю. — всë же ответил он. — Я пойду… — Фрэнки?.. — Пока! — он повесил трубку прежде, чем она успела что-то сказать. Он быстро вышел из кабинета, еле удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью, и бросился на второй этаж, где запрыгнул на подоконник. К чëрту её слова, если бы она было расстроена тем, что он один, она бы не оставила его, так? Тем более, он не был один, с ним был Джерард. Он был ужасно зол, и даже не мог точно сказать, на кого больше, на маму или себя. Желал, конечно, сместить вину с себя на мать, но понимал, что здесь тоже поступил неправильно. Это осознание грызло изнутри сердце и лёгкие, так что было тяжело дышать. В подавленном настроении он слез с подоконника, после того, как не нашёл ничего, за что в окне мог бы зацепиться взглядом и отвлечься, и поплëлся в комнату. За дверью раздавался какой-то шум, но не понять было что это, и, кажется, ругательства. Он дёрнул дверь на себя, и тут же застыл. Его бровь поднялась в недоумении, рот остался раскрытым, а глаза метнулись к разворачивающейся картине: С потолка прямо на его кровать очень частыми каплями стекала вода. Посреди кровати в очень странной позе сидел Уэй: в руках у него были чашки, — удивительно, как он вынес их из столовой, — в которые он пытался ловить эти капли, но протекало сразу несколько мест. Одеяло было поспешно сдëрнуто с кровати и лежало свëрнутое на постели Джерарда, но вот матрас уже намок. — Вот блять! — воскликнул Фрэнк. — Только этого сейчас не хватало… — Вижу ты в отличном настроении, Фрэнки, — криво усмехнулся Джерард. — Сейчас оно станет намного лучше. Фрэнк захлопнул за собой дверь. Он всë ещё разглядывал место происшествия, думая, что лучше спросить сначала. — Как долго ты… — он неопределëнно махнул рукой в воздухе, не зная, как лучше обозвать происходящее. — Минут десять. Когда я пришёл, оно уже протекало. Фрэнк поглядел на своё одеяло. — Не думаю, что долго, — тут же добавил Джерард. — Одеяло почти не промокло. — Фрэнк подошёл к нему и забрал одну из чашек. Рука Джерарда тут же упала, он потряс ею слегка и размял пальцы. Фрэнк опустился на кровать рядом с ним. С минуту они посидели вот так, слушая только, как капли ударяются о чашки. — Что же мне делать? — вдруг спросил Фрэнк. Очевидно они не могли просидеть так весь день. — Пойти к мистеру Расселу? — предложил Джерард. Других учителей в школе не осталось, все предпочли встречать Рождество с семьями, нежели томиться в этой школе с кучкой учеников-неудачников, ненужных своим родителям. Остался только директор и некоторые из прислуги. — Ни за что, — отозвался Айеро. — Не сегодня. — добавил он тут же. — Я уже был там, больше не хочу. Он чувствовал на себе взгляд Джерарда, и чувствовал также, что тот сейчас непременно что-то спросит, поэтому посчитал, что лучше начнёт говорить сам. — Я звонил маме. — О! Это… хорошо? — Это ужасно, на самом деле. — усмехнулся он. — Глупо с моей стороны было ждать чего-то,. что она, например, приедет за мной сюда. — Фрэнк пожал плечами и вздохнул. — Она спросила о тестах. И всë. Джерард ничего не ответил, потому Фрэнк продолжил: — Понятно, что теперь ей важна только учёба. Ты не представляешь, сколько школ я уже сменил, и вряд ли она бы мне простила, если бы я и здесь облажался. — Я не помню, что бы ты делал что-то очень плохое здесь. — Я и не делал. В других школах всë было хуже. — Фрэнк на секунду подумал, что просто взрослеет, и вздрогнул от этой мысли. Только не поэтому. Просто ему сейчас не хочется, вот и всë. Набралась почти полная чашка воды, и для Айеро это был повод ненадолго отвлечься от диалога, подойти к окну и выплеснуть воду на улицу. — Холодно, — произнёс он тихо, возвращаясь назад, прижимаясь сразу же к Джерарду. Тот что-то промычал и кивнул, но после резко подскочил с кровати. Его чашка упала на пол, и вода разлилась тëмным пятном по ковру. Джерард, не замечая это, подлетел к шкафу, вытаскивая со своей полки что-то. — Сейчас ещё не Рождество, конечно, но, похоже, для этого подходящее время. Моя мама прислала в подарок свитер, но он мне жмëт, и в общем… я подумал, тебе он, наверное, будет как раз. — Джерард неуверенно пожал плечами и криво улыбнулся одной стороной рта. Фрэнку очень нравилась эта улыбка. Он улыбнулся в ответ, а внутри всë как-то оживилось, взгляд впивался то в свитер, то в держащего его Джерарда, а губы сами зашептали слова благодарности. — Джерард, я… — он запнулся. — Мне он очень нравится. — он чувствовал, как щëки заливаются румянцем, а улыбка продолжает расползаться. — Возьми, надевай, а то здесь правда холодно. — Джерард кинул ему свитер и вернулся на кровать. Фрэнк тут же схватил и натянул на себя вещь. Сама по себе она была странная, рукава были чуть длиннее, чем нужно, и в плечах было широко, рисунок выглядел по-дурацки ярким, отчего казался слишком детским, но это была вещь Джерарда. И не просто обычная вещь, как рубашка или брюки, этот свитер тот передал ему в подарок. Он думал о нём, когда мерил его впервые и понимал, что ему не подходит, он сразу решил, что отдаст его. Фрэнк заулыбался неприлично широко, но старался не смотреть на Джерарда. Уж очень его щëки были красными. Он неловко обнял себя, но скорее обнимал этот свитер. К сожалению, а может и к счастью, иначе бы он смутился ещё сильнее, он пропустил тëплый, счастливый взгляд Джерарда.***
— Мне нужно сказать об этом, — около десяти вечера Фрэнк кивнул в сторону продолжающей капать воды. В какой-то момент, часами двумя ранее, всë прекратилось, отчего он даже стал думать, что всë в порядке, пока вода не потекла опять. — Не думаешь, что уже немного поздно для этого? — оторвался от своего блокнота Джерард. — Директор тебя не примет, так что всë равно придётся ждать до утра. — Мне нужно где-то спать, — прервал его Фрэнк. Джерард подавил своë желание ответить ему: «Я же говорил, что нужно было раньше сказать». Язвительность бы сейчас не помогла. — Ложись на мою кровать. — предложил он, будто это была самая простая вещь в мире. Фрэнк посмотрел на него с такими широко открытыми глазами, что Джерард не мог не усмехнуться. Фрэнк попытался не думать о том, что могут значить эта усмешка и в принципе предложение Джерарда. — Да я могу и на полу лечь. Просто положу на ковëр одеяло… — Брось, здесь так холодно, что ты проснёшься с воспалением лëгких. — покачал головой Джерард. Фрэнк знал, что это было так, но даже пол казался более хорошим вариантом, чем кровать Джерарда. Лежать всю ночь рядом с ним могло перерасти в небольшую проблему, которую Фрэнк уже очень долго старался игнорировать. Он знал, что не избежать ему не только краснеющих щëк, но и тесноты в брюках. — Кровать достаточно широкая для нас двоих. Фрэнк внимательно посмотрел сначала на него, а потом на кровать. Его губы превратились в тонкую линию, настолько плотно он их сжал. — Я… — начал он, не зная, что ещё сказать, чтобы не соглашаться на это. В голове было пусто. Он вздохнул, будучи чертовски злым на самого себя. — Ладно, ты прав. Это было ужасно неловко, и Фрэнк чувствовал, что он умрёт. Он просто продолжал стоять посреди комнаты, хлопать глазами и растерянно перебирать пальцами края рубашки. Джерард, не смотря на него, забрался в кровать и начал поправлять одеяло. Фрэнк тяжело вздохнул и взял в охапку свою подушку, цепляясь за неё, как за единственное надёжное, что есть в мире. Он опустился на другую сторону кровати, чтобы его лицо было максимально далеко от лица Джерарда, устроился так, чтобы между ними оставалось хоть чуть-чуть свободного пространства, и расправил своë одеяло. Джерард много ворочался, иногда задевая ногами спину Фрэнка или придавливая его ноги. Наконец, он улëгся, и Айеро думал, что он уснул, пока вдруг не раздался голос: — Так тепло, — а затем что-то невнятное, смешанное со вздохом. Фрэнк мог поклясться, что тот улыбается. В этот момент Фрэнку же было не то что тепло, ему было очень жарко, причём не столько от тесноты, сколько от близости именно Джерарда. Он не мог справиться со своим смущением, и пусть даже они были в полной темноте, он прятал голову в подушку до тех пор, пока Джерард не позвал его: — Фрэнки… — тот почувствовал, как Уэй приподнялся на локтях, а после сел. Он опустил руку на колено Фрэнка и слегка сжал, чтобы получить реакцию. Фрэнк нехотя сел тоже и уставился на тёмный силуэт перед ним. Он не мог видеть его лица и очень надеялся, что тот также не видит его. Но он мог видеть руки, что потянулись к нему. Когда они коснулись его щёк, Фрэнк дёрнулся и закрыл глаза. Сердце колотилось с бешеной скоростью, а руки вцепились в бёдра, лишь бы не потянуться в ответ к Джерарду. Он не видел, как тот приблизился к нему, но почувствовал чужое дыхание на своём лице. Прежде чем он успел отпрянуть или даже открыть глаза, сухие, но мягкие губы коснулись края его губ. Не быстро, они задержались там, а пальцы всë ещё крепко сжимали его щëки. Когда Джерард отстранился и, как ни в чëм не бывало, лëг обратно, Фрэнк думал, что сейчас сгорит. Он точно был обречён на смерть этой ночью.