Зеркало 3

pov Stefan - Я обожаю Бонни! Как хорошо, что она оцифровала все записи рода Беннет! Взгляд, с которым меня встретила Катерина, заставил застыть на пороге, как вкопанного. - Если ты ещё раз хоть взглянешь на кого-то из моих пра-пра-пра... Я вырежу весь род до основания. Засмеялся. - Мне, конечно, приятно, но не шути так. - А я, по-твоему, шучу? - прищурилась, сложив руки на груди. - Хватит того, что Деймон перепортил всех девок. - Осторожнее, мне может показаться, что великая Катерина Пирс-Майклсон-Беннет... - в воздухе пальцем поставил три точки, - ревнует. Кетрин фыркнула и вернула свое внимание дневнику, в который педантично заносила все события вроде сегодняшних. Пусть ведьмой была нечистокровной, но, как оказалось, ничто ведьмовское ей не чуждо. - Нам придётся забрать мои старые записи, - глубоко вздохнула вампирша, откладывая в сторону ручку. - Может, чуть позже? Ты потратила много сил на этот... кхм... сеанс связи. Я старался не думать о том, что сказала Кетрин по окончании ритуала, отчаянно не впускал в сердце надежду, чисто механически ища нужную информацию, не думая, для чего это делаю. Потерянные души: задокументированные встречи с ними, пробуждение и усыпление проснувшейся души (а было и такое!) и даже ритуал призыва, который, как я понял, ни разу не был толком опробован - все это "глушило" ненужные мысли... Что будет, если мы вернём её? Что станет с моими чувствами? К Елене? К Кетрин? Вампирша говорила, у меня не было шансов не поддаться "обоянию" Елены. Убеждала, что это была не любовь, что я не должен испытывать столь огромное чувство вины по отношению к брату. И я в конце концов поверил, потому что чем дольше не было этой удивительной девушки рядом со мной, тем легче дышалось, тем размытее был её образ. И я надеялся, что так же из этих пут выберется и Деймон, но он оставался одержим своей принцессой. Он действительно любил её... - Я смогу перенести нас туда. Туда. Не обратно. И эта мелочь от меня не ускользнула. Я научился замечать особенности силы и манеры речи Кетрин. Её отличия от обычных вампиров, от древних... Настолько необычная, что её побаиваются все, кто знает о её происхождении. Так же, как многие сейчас боятся Деймона. Кетрин подошла к шкафу и распахнула дверцу. Достала кожаные брюки и ярко-красный жакет, чёрный топ. Подумала - и заменила на белый. "Никакого уважения к деду" - усмехнулся про себя. Даже к "мёртвому", она пойдёт к нему в том виде, который бы его выбесил. Белые кроссовки, вульгарный макияж, волосы забрала в какой-то узел на макушке. Взглянула на меня и бросила рваные на коленях джинсы. - Зачем? Он не проснётся... - простонал обречённо, а она просто пожала плечами: - Из вредности. Дед Катерины был своеобразным человеком. Тяжело принимал новые порядки, хоть и прожил один дьявол знает сколько лет. Всегда хронически отставал. От моды, нравов, традиций, языков... Предпочитал большую часть времени проводить в своём личном замке и вмешивался в дела семьи, как говорится, редко, но метко. До тех пор, пока Кетрин не психанула и не избавила род от древнейшего представителя. Не навсегда, потому что, как она сама сказала, смерть - это то, чего он хочет, и теперь ни за что ему это не даст. Потому что нет вампира, кто ненавидел бы свое бессмертное существование больше него. Потому что он больше всех был близок к своему "финалу", когда всю семью прокляли. За пару лет с Кетрин я узнал о своём виде много больше, чем брат за все время работы с Советом. Например, вряд ли кто-то из представителей надзирающего органа помнит, что когда-то вампиры, как и все, умирали. Самой что ни на есть естественной смертью. Правда, жили почти по два столетия. Влюблялись, женились, рождались... Это был всего лишь ещё один вид сверхъестественных существ, со своими физическими особенностями, способностями и так далее. Единственное, их не принимали из-за "грязной" потребности в крови, а потому держались они в основном особняком. И никого не волновало, что основной рацион первородных составляла кровь животных. Как инь и янь, ведьмы и вампиры были на противоположных полюсах мироздания. Одни олицетворяли жизнь, другие — смерть... Неинтересно и банально. И естественно, рано или поздно, должен был возникнуть запретный союз... - Готов? Рассеянно кивнул. Кетрин подошла и обняла меня сзади, прижавшись щекой к месту, где взволнованно стучало сердце. Одно я понял точно рядом с ней: чем больше у женщины сил, тем чаще ей необходимо побыть слабой. Она любила спрятаться вот так от мира за моей спиной, позволить пить свою кровь, отдавшись моей власти... Кто знал, что именно с ней я пронесусь по всем ступеням отношений даже быстрее, чем это случилось с Еленой и братом. Хотя... Мы знаем друг друга пятьсот лет. Вернее, она меня знает, а я лишь начинаю открывать для себя настоящую Катерину Майклсон. И боюсь, не хватит и всей жизни, чтобы до конца её изучить. Девушка глубоко вздохнула, когда я накрыл её запястья своими ладонями и закрыл глаза, защищая их от едкого тумана, начинавшего клубиться под ногами прямо в комнате. Медленно гладил пальцами местечки, где ускорялся пульс. Запахло серой, и я невольно поморщился. Туман сгущался, но ничего не происходило... слишком долго... "Сегодня сила нестабильна" - вспомнил, и послал к Катерине волну тепла, продолжая выводить круги на тонких запястьях. И вдруг пол под ногами будто на миг провалился. Ноги подкосились, но я смог вернуть себе равновесие. И успел подхватить Кетрин, молниеносно развернувшись к ней. Прижал обессиленное тело к стене и поймал пальцами острый подбородок. Выпустил клыки, процарапав собственную кожу и резко впился в рот вампирши, протыкая и её губы. Толкнулся бёдрами вперёд, выпуская из себя мощный поток силы. И открыл сердце. Потому что как и Зеркалам, Катерине нужны эмоции. Через несколько секунд почувствовал движение пальцев на своих плечах и резко отстранился, придерживая девушку за шею и талию. - Черт бы тебя побрал, Кетрин, - прорычал и снова прильнул к её губам. Страх. Вот что я испытываю в такие моменты. Когда она выжимает себя до капли. Из-за какой-то ерунды. Из упрямства. Из вредности. Впервые это произошло после нашей встречи с её семьёй. Мы сели в машину, и я помчался по извилистой дороге прочь от замка, как вдруг Кетрин обмякла на пассажирском сидении. Кожа побледнела, пульс стал замедляться, черты лица заострились... И тогда я понял, что мне не все равно. Я не желал ей смерти. Мне было не плевать — страшно за этого "человека"... И дело не в том, что я жаждал обещанной мести. Я жаждал её. Когда вампирша окончательно пришла в себя, я со всей силы приложил её спиной о каменную стену и переместился на несколько метров. - Я просил подождать! - закричал. - У нас нет на это времени, - прохрипела Кетрин, потирая затылок. - Нужно узнать как можно больше и снова с ней встретиться. - Черта с два! Я не стану тебе больше помогать! - Мне хватит Деймона... Он скоро сорвётся и сам впустит меня в свое сознание. Схватил её за шею и приподнял над землёй. - Больше никакой магии сегодня! - прошипел в окровавленые губы. А эта змея лишь слабо засмеялась: - Осторожнее, а то я могу подумать, что ты обо мне заботишься. - Дура, - резко разжал пальцы и зашагал ко входу в древний склеп. Магическая защита без сопротивления впустила меня внутрь. Потому что был уже здесь с Кетрин раньше. Смертным не дано будет открыть замок, которого на самом деле и не существует; он только в их сознании. Двери защищены от вандализма и, даже попытайся их взорвать, не поддадутся. Лишь мне и обладателям текущей в венах крови древних доступна эта часть старого кладбища. Знаю доподлинно, потому что печати накладывала Кетрин. Огромный зал встретил затхлостью и абсолютной темнотой. Хлопнул в ладоши, заставив зажечься свечи, расставленые по периметру. - Зачем ты это делаешь? - спросил, наблюдая, как Кетрин плетет заклятие, включающее свет. - Когда меня не станет, хочу, чтобы хоть раз ты навестил меня. - Не думаю, что мне удастся пережить тебя - не просто древнего вампира, а особенного древного вампира! - Я иду в пасть к тигру, ничего нельзя предсказать, - просто пожала плечами и продолжила готовить помещение к прибытию новых "жильцов" - Финна и Майкла, своих дяди и деда... Мерцающий свет очертил множество полок, уставленных сосудами с прахом и несколько постаментов с каменными гробами. Подошёл к одному из них и прикрыл глаза, потому что на миг показалось, что за стеклянной крышкой лежит Кетрин. Но это была её мать. Сильная, могущественная ведьма и первый в истории обращенный вампир. Та, из-за которой много веков существовавший уклад жизни сверхъестественных существ полетел в тартарары. Магия не позволяет измениться телу, и такое чувство, что она вот-вот очнётся ото сна и откроет свои фиалкового цвета глаза. Глаза, в которые до безумия влюбились два брата-вампира. Кетрин подошла к гробу своей матери и просунула руку под выступающее каменное обрамление. Прищурилась, пытаясь что-то нашарить рукой и с кривой улыбкой достала небольшой, сантиметров двадцать, брусок дерева. - Это белый дуб, - ответила на мой вопросительный взгляд. - Особый белый дуб. Он рос в вампирском поселении ещё до рождения деда. Заговоренный, он имел свойство приструнять вампиров. Те, кто срывался и пробовал человеческую кровь, на годы оставались обездвижены и обескровлены с помощью кинжала, выточенного из этого дерева и воткнутого в грудь. - С этими словами Кетрин достала из заднего кармана перочинный ножик и, как мальчишка, стала увлечённо обтачивать брусок. - Дерево уничтожили, когда на вампиров наложили проклятье. Во-первых, суды потеряли свою актуальность, ведь теперь нам была необходима именно человеческая кровь. А во-вторых... Одно дело быть заточенным в собственном теле на пару лет, как того велит закон, другое дело - вечность. Ведь отныне душа не могла покидать обездвиженное тело лишь потому, что ей пришла пора... - Откуда тогда это у тебя? - сел на холодный пол, прислонившись спиной к одному из постаментов. - Ведьмы. Изредка приезжая в поселение вампиров, они увозили оттуда несанкционированный сувенир на случай, если кровопийцы выйдут из-под контроля. Не думаю, что вообще кто-то помнит, что у них в роду завалялся непонятный артефакт. Выкинули, сожгли, использовали при постройке дома... Память смертных коротка и избирательна. История стёрлась. И только мы её помним, потому что жили тогда. Это, - приподняла начавший принимать очертания кинжала брус, внимательно разглядывая, - нам с Айяанной оставила бабка. На всякий случай. - И он наступил только сейчас? - Этот брусок был не таким коротким. По склепу пронёсся напряжённый смех, а я любовался женщиной, на глазах превращающуюся из известного мне чудовища в другого, абсолютно незнакомого человека. - Почему ты мне рассказываешь все это? Смех прекратился, а нож Кетрин соскочил, порезав её палец. - А что, тебе не интересно? - Только не говори, что извиняешься за отсутствие цветов, - Кетрин подошла к гробу матери, мельком взглянув на неё без тени каких-то эмоций. - Интересно, что бы она сказала тебе, - привалилась спиной к постаменту, сложив руки на груди. - Что-то вроде: "Окстись! Неужели нет никого получше?! Беги от неё! Беги!" Положил ладонь на талию вампирши. - А я ответил бы: мне все равно. - Признания в склепе... Как нетривиально! - Я ж не сказал, что я люблю тебя. - Ты уже сказал много больше, - широко улыбнулась Кетрин и, поймав мои пальцы, потащила вглубь зала. Подойдя к дальней стене, развернулась и перевернула в моей руке свою ладонь. Лицо мгновенно изменилось. Склонившись в учтивом поклоне, мягко поднёс к губам ее холм Венеры, а потом аккуратно прокусил. Протяжный стон эхом разнёсся по комнате. - Как насчёт секса в гробнице, - протянула Кетрин, пока мой язык жадно слизывал выступившие капли крови. Выпрямился и вместо ответа впечатал кровоточащую ладонь в кирпич. - Надо будет проверить, сможешь ли ты сам войти. Ты моё создание, и в тебе много моей крови... - Зачем мне?.. Пожала плечами и молча ступила в узкий проход, образовавшийся в стене, пока мы говорили. Как и в прошлый раз, я чувствовал себя средневековым рыцарем, спускаясь вслед за Кетрин по крутой винтовой лестнице вниз. Стены почти касались плеч и, будь на моем месте Деймон, обязательно бы разодрал любимую кожаную куртку, хотя нельзя сказать, что брат меня намного шире. Хотя и знал уже, что в лестнице четыре круга, она вновь показалась бесконечной. Может, в этом виноваты частые ступеньки, а может, мерцающее освещение... Я аккуратно ступал по грубому камню, стараясь не повторить прошлой ошибки, когда неуклюже рухнул на свою проводницу. Кетрин остановилась у очередной стены. - Прикинь, кинжал сожрали мыши, и за дверью нас ждёт разъяренный Майкл, начитавшийся твоих интимных секретов, - шепнул на ухо вампирше, за что получил удар локтем в живот. - Не шути так, - выдохнула девушка, а потом резко провела ладонями по сторонам, раздирая кожу о невидимые шипы и пропитывая стены своей кровью. Стена перед нами просто исчезла, не издав при этом и звука, и я поморщился от яркого света, озарившего ведьмовскую тайную комнату. В нос ударил запах разнотравий, и пришлось приложить немало усилий, чтобы не расчихаться. Может, конечно, и показалось, но Кетрин облегчённо выдохнула, обнаружив своего деда обескровленным на диване, устроившемся в дальнем углу. Кинжал все так же торчал из груди вампира, и единственное, что отличало представшую передо мной картину от той, что я видел, когда мы оставляли здесь тело - его цвет лица - он стал темнее и матовей. - Если меня убьют, его никто ведь не достанет - забавно. Узнает на себе, что чувствует душа, запертая черти где по чьей-то прихоти. Навечно. - Но ведь не он же проклял Анну, - рассеянно ответил, не отводя взгляда от поистине древнейшего из вампиров - главы семейства Древних, которого мы с Кетрин заточили здесь, в этой подземной комнате, куда может войти лишь эта полукровка-ведьма. - Не он. Но... - пальцы Кетрин забегали по древним фолиантам, расставленным по стеллажам. - Боюсь, это была я. Если та, кого я помню, действительно Елена... - остановилась на книге и аккуратно вытянула её из ровного ряда. - Пока я ищу, позвони брату. - Поморщилась, - Прямо сейчас. Когда у неё такое выражение лица, лучше послушаться. Я уловил это ещё будучи с Еленой - моменты, когда дурные предчувствия переходят на уровень сигнальной сирены. Быстро достал телефон и набрал нужный номер, и не подумав, что нахожусь в подвале, и телефон здесь может просто не ловить. - У окна есть сигнал, - небрежно сказала Кетрин и поменяла книгу, видимо, не найдя в первой нужного материала. Окном она звала картину, абсолютно не вписывающуюся в это помещение. Занимая приличную часть стены, она была слишком безмятежной, слишком яркой, слишком живой, учитывая, что вокруг тут и там засушенные травы и мышиные хвостики, чёрные корешки книг и высохший живой труп на огромном диване... Но сигнал возле "окна" действительно ловился, а потому я через пару гудков услышал характерный щелчок и дыхание брата. И, судя по нему, я действительно вовремя. - Город ещё не залит кровью без моего присмотра? - попытался говорить максимально непринуждённо. - Ты не смешно шутишь - смирись, - огрызнулся Деймон. Голос хриплый, даже скорее скрипучий, и я уже не на шутку разволновался, но не спрашивать же в лоб? - Кэт говорит, что ты сегодня не в порядке... - Шли её к черту. Долбаная предсказательница... - Деймон... - рефлекторно осек брата. - Серьёзно, я просил не упоминать эту сучку! Кетрин отвлеклась от уже третьей книги и вызывающе изогнула бровь. - Не говори о ней так, - глядя в глаза вампирши, попросил своего собеседника. - Не говори о ней вообще! Напряжение Деймона лишь нарастало, и я решил нажать на основной рубильник. - Ты все ещё видишь сны? Потому что я уже пару дней нет. Он не ответил, но тяжело сглотнул. - Кэт говорит, что это рвутся связи, - осторожно продолжил, - но сейчас... Я хотел рассказать, что мы узнали, чтобы он отвлёкся, чтоб дать ему на этот раз реальную надежду, но... Деймон резко выдохнул, расслабившись. - Господи, Стефан, почему она все время говорит? Ты что, не знаешь, как заставить женщину заткнуться? Кетрин засмеялась: - Он знает... И брат бросил трубку, а лицо моей девушки побледнело, когда она перелистнула очередную страницу. - Ну что ж, три новости: хорошая, очень хорошая и очень плохая. С какой начать? Подняла книгу и повернула ко мне, чтобы показать рисунок, с которого на меня смотрели до боли знакомые глаза. - Очень хорошая: я не сошла с ума и у меня довольно неплохая память для почти двухтысячелетней старушки. - Хорошая? - с трудом выдохнул я, дрожащей рукой положив телефон на ближайшую поверхность. - Теперь мы знаем даже сколько ей лет и какая цель возвращения души Елены. - И? - спросил с замершим сердцем. - И плохая новость: её цель - это я. - Почему ты так думаешь? - подошёл ближе и сел на пол напротив Кетрин. - Она была... Моей первой жертвой. Это лицо преследовало меня ещё долго. И этот наряд... Она была одета на праздник, слишком красиво и богато для своего положения. Оказалось, я до сих пор помню и платье, и украшения в мельчайших подробностях. И взгляд, полный неверия. Именно такой я увидела её сегодня. Только старше. Той было тринадцать... - Ребенок, - прошептал я, а душа рвалась на части. Вытянул из рук Кетрин дневник и, не касаясь, очертил пальцами смутно знакомые черты. - Не тогда, Стефан, сам понимаешь. Это был десятый век. Её ровесницы выскакивали замуж... Кетрин встала и снова направилась к полкам. - Как часто возвращаются души по версии ведьм? - Примерно раз в сто пятьдесят лет. Вампирша задумалась, а потом взяла небольшую табуретку и захватила с верхних полок ещё несколько томов. Я не следил за её манипуляциями, читая запись, предшествующую появлению рисунка. Как оказалось, он появился спустя год после событий, про которые говорила Катерина. "Мне продолжает видеться она повсюду. Ещё немного - и сойду с ума. Бабка сказала нарисовать её портрет. Вытолкнуть этот образ из себя. Попробую..." - Расскажешь? Или мне самому поискать? - Сейчас нет времени. Чуть позже... Она поставила передо мной ещё несколько дневников, а потом замерла в нерешительности. - Это последний раз, когда меня преследовал этот взгляд, - прижимала к груди книгу, вцепившись в неё так, что побелели пальцы. Опустилась на колени. - Я не хочу тебе это показывать... - Вряд ли есть что-то, что сделает тебя в моих глазах хуже, чем было раньше. - Я... За что ты ненавидишь меня больше всего? - Кетрин, мы, кажется, уже прошли этот этап... - Что ты не простил мне, Стефан? И не простишь, я знаю... Отвел глаза: - Сестру... Одно слово резануло по сердцу. Мы с братом как могли закрылись от этой боли, запечатали образ в самых дальних уголках души. Никогда не произносили её имя. Маленького гробика даже нет в семейном склепе. Мы... Вычеркнули её из своей жизни, и только огромный семейный портрет в нашем доме, на котором маленькой Диди не было и полугода, остался напоминанием о том, насколько полной была наша семья. Но мы смотрели на него и будто бы не видели... Боялись открыть эту рану... С каким замиранием сердца я ждал тогда, в Италии, вопросов от Елены по поводу ребёнка, и как был рад, когда их не последовало... В тот день, наверное, впервые, я мог смотреть на картину без боли в сердце... А каково же было Деймону? Он обожал сестрёнку как никто другой! Он зверем метался по дому в поисках девочки, когда не нашёл вместе с остальными телами обитателей поместья Сальваторе. - Она была маленькой копией твоего брата... - Да... - по щеке скользнула слеза, и вдруг я резко вскинул голову от осознания. - Нет... - прошептал, - он бы узнал... Я бы узнал... - Быть может, будь Елене пять, но девочка выросла... Рев, который вырвался из груди, казалось, оглушил меня и напугал вампиршу, которая, дернувшись, неуклюже упала на попу. - Стефан... Я вырвал книгу из её ослабших пальцев и, смяв обложку, быстро пролистал страницы, остановившись там, где небрежно были зарисованы детские глаза. Пробежался по строчкам. - Не я... Воздуха не хватало... Не я был причиной той жестокой расправы над всей семьёй... Не моя влюблённость в новую соседку... А маленькая Дилетта, вернувшаяся от бабушки... Дитя, чей взгляд чем-то не понравился сумасшедшей вампирше... - Стефан... - Кетрин протянула ко мне свою руку, но я грубо одернул: - Не трогай меня! - и, глубоко дыша, выбежал из комнаты, а потом и из склепа, чтобы глотнуть свежий влажный воздух...