***
От столь странного сна Асура просыпается из-за мощнейшего взрыва, который тут же засыпал землёй всю окрестность, поднимая дым и пепел. Земля под ногами загрохотала, не выдерживая такие ужасные разрушения. Птицы разлетелись в мгновении ока, а те, кто не успели, увы, уже не спасти. Асура смотрит на поднявшийся дым, запрокинув голову, прикидывая кто это мог быть, учитывая тот факт, что взрыв произошёл где-то не далеко. Какузу стоял на вершине дерева, наблюдая за происходящим с высокой точки, при этом не теряя девушку под полем своего зрения. — Разбойники, — спустившись, сообщает такинин. — Пора идти дальше. — Почему Деревня Скрытая в Тумане? — Спрашивает куноичи. — Там заказчик? — Да. Если доберёмся раньше, чем охотники, то сможем взять их неожиданностью и облегчить улов. Асура кивает, соглашаясь. Следуя за шиноби, её не покидали смешанные чувства долга и привязанности. Было очень тяжело выбрать между тем, что есть и чего хотелось. Не хватало уверенности. Готова ли она прожить с Кагами всю жизнь, быть ему верной женой и матерью его детей? Готова. Но хочет ли? Нет. Долг перед отцом и кланом перевешивал чашу, где сопостовлялись её желания в лице самовольничества. Но будь на месте Кагами другой… Например Какузу? Шиноби останавливается и, подняв руку, сжимает в кулак. Сигнал об опасности. Асура тут же напрягается, раставив ноги и сжав руки в кулак, навострив уши и глаза. Несколько кунаев пролетают с бешеной скоростью, отчего даже Какузу удивлённо вздрагивает и тут же ловит одного на лету за рукоять прямо перед лицом, в то время как Асура спряталась за деревом. Быстро однако. Или это они замедлились? Асура складывает печать перед носом и рассеивает чакру, надеясь, что это генджицу, а не яд. Увы. Яд. Наверное с воздухом попало. — Мы в ловушке, — сообщает Какузу. — Я уже поняла, — хмыкает девушка и вздыхает, сейчас вот совсем не хотелось устраивать разборки. — Разделимся. Так мы лёгкая жертва. — Исключено. Ты сейчас не в лучшей форме, и ты как раз таки лёгкая добыча, — не соглашается мужчина. — Пускай это тебя не косается. Холодно и резко. — Что? — Ты последний кому стоит переживать обо мне. Я тебе ничего не должна, — так же отвечает Асура ледяным тоном. — Ты мне не отец и не брат. Ты даже мне не товарищ. — Хочешь сказать, что всё так и должно было быть? Хочешь игнорировать? — Спрашивает Какузу. — Будь на моем месте Кагами, то что? Ты бы не отказалась? -… — Мне вот интересно. Ответь, а ты действительно любишь Кагами? — В лоб спросил Какузу. — Сейчас не время. У нас враги. — Сейчас как раз таки время, — настоял он. — Ты так ничего и не понял. — С ним или со мной? Отвечай! — Кричит шиноби. -… Какузу теряет терпение и, достав кунай, впечатывает девушку в дерево, приставив лезвие к её шее. Асура молчит, смотря на парня, который вот вот и потеряет контроль, окончательно переступив границу. А её глаза холодны. Бесчувственны. Мертвы. Слишком грустные, чтобы даже просто получить удовольствие от убийства. — Ты настолько дурак? Если бы я хотела умереть, то убила бы себя при первой возможности… Если бы хотела жить, то жила бы счастлива. — И что ты тогда хочешь?! -… — Что ты хочешь?! — Ничего. Очередной взрыв и, оттолкнув Какузу от себя, девушка закрывает нос от дыма и кроется средь ствол деревьев, оставив напарника одного. Очередные кунаи. Асура уклоняется и тут же летит на врагов, двоих, понимая, что её движения замедлены, а значит нужно ускорить свои движения. Выбив из рук одного разбойника кунай, куноичи пинком отправляет его в сугроб, попутно защищаясь от второго. Обычные сельские вояки с химическим дымом. Слабаки. Взяв кунай в руку, она возвращается и, увидев как Какузу сражается в рукопашнюю с двумя более сильными врагами, тут же метнула оружие в одного из них, дав шиноби больше времени на маневры. Враги снова используют дым, отчего перед глазами все мутнеет, а тело словно наполняется свинцом. Встав спиной друг к другу, Асура и Какузу пытаются увидеть движения двух шиноби, которые так искусстно пользуются дымом. Они истощали. Мелкие парезы, удары и подножки. Пора что-то делать. Какузу уже собрался пользоваться запрещённой техникой, как вдруг Асура заговорила: — Повторим что было на экзамене? Какузу усмехнулся и, резко отолкнувшись от земли, уходит в сторону, оставив Асуру с двумя шиноби. Куноичи какое-то время отбивалась, краем глаза заметив как Какузу складывает печати. Поймав момент, Куноичи схватила врагов за предплечья и, кровожадно улыбнувшись, крикнула: — Сейчас! Какузу выдыхает струю огня, один за другим сжигая деревья, землю и вражеских шиноби. Асура покрывает себя толстым слоем воды, схватив двух шиноби за предплечья и зажмурив глаза. Воздух вокруг сжался. После контакта воды с огнём поднялся толстый слой пара, словно туман. Сила огня была настолько мощной, что листва многовековых деревьев превратилась в пепел, оседая на сожженную до тла землю. — Сдохни! Какузу вздрагивает, когда из тумана выпрыгивает враг, набрасываясь на него, но не прошло и доли секунды, как слева от него проскользнула тёмная фигура, с тонкой, как скальпель, чакрой на кончике пальцев, и одним движением порвала глотку врагу, оставив после себя лишь алую кровь, на секунду, словно время замедлилось, оставив левитировать в воздухе. А вражеский шиноби… пал. Асура стояла к Какузу спиной, выпрямив левую руку в сторону, а с пальцев капала алая кровь на землю. Её короткие тёмные волосы были собраны за ухом, в некоторых местах обуглены, видимо огонь задел их, но это никак не портило её, а даже наоборот… Словно ангел кровопролития стоял перед ним, на плечи которой медленно оседал пепел. Какузу тянул к ней свою руку и расскрыв ладонь, ловит большой кусок пепла и, сжав в перебинтованной ладони, смотрит как стекает кровь по руке. И Асура медленно оборачивается, вытирая с губ кровавый след врагов, отпечатавшиеся как помада, а глаза её холодные как северные бури в горах. Да… От прежней неё осталось лишь её имя. Тень падала на её одну половину лица, отчего казалось, словно пространство искожено… И он только сейчас видел то, что есть в ней. Сильное отчаяние… Ненависть ко всем. В первую очередь к себе. А в голове звучал её голос: — Если бы я хотела умереть, то я бы убила себя при первой возможности… Если бы я хотела жить, то жила бы счастливо… — И чего же ты хочешь тогда? -… Ничего… Какузу кладёт свой кулак на сердце в груди, прикрыв глаза. Нет, однозначно… В тот день, когда они расстались, было совершенно убийство. Двойное убийство. В тот день они убили друг друга. И сейчас живут лишь в ожидании. В ожидании конца… … пустоты. — Ты убила его, — говорит Какузу. — Да, раньше я наверное была более высоких моральных устоев, — шепчет Асура. Путь продолжался. Несомненно, она стала опаснее, чем была. Какузу не сомневался, что все Учиха, будь с шаринганом или без, могут стать опасными врагами. Но можно ли считать её Учиха? Возможно она и сама не знала. В ней не было огня, того самого тепла. За тысячу лет ничего в мире не менялось и не поменяется. Шиноби — это ты, оружие. Меньше эмоций и больше холода. Асура знала, что когда-нибудь она станет такой, отчужденной от мира, холодной и трезво мыслящей. Кто же знал, что вместе с этим надоест и этот мир. Ей нечего терять. Сейчас. Если вернётся живой, то выйдет замуж и поможет клану, выполнив просьбу отца. Если же это задание станет последним, то её путь завершится, а значит о дальнейшем думать и не надо. — Они недалеко, — нарушает тишину Какузу. — Через день мы будем в Деревне скрытой в Тумане. — И что дальше? — Подмоги ждать есть смысл от Конохи? — Спрашивает шиноби. — Возможно, — даёт неточный ответ девушка. — Смотря как АНБУ оперативно сработали. — Завтра к вечеру мы будем на месте. Нам нужен план, — сообщает Какузу. — Скорее всего Мизукаге отправит своих шиноби помимо охотников. Будем готовы к худшему. Асура кивает, соглашаясь. И пока есть немного времени, Какузу садится на землю и, взяв ветку, начинает рисовать план атаки.***
Доспехи синего цвета второй кожей ложатся на теле, на поясе закпепляясь застежками небольшую сумку с оружием. Металлический каркас с символом Конохи лбу въерошил волосы. Забинтовав голени, мужчина вышел на улицу, где его ожидали десять шиноби в масках. — Это экстренная миссия. Цель — Деревня Скрытая в Тумане. Мы должны предотвратить войну между деревнями. Построение «бриллиант», в центре ирьенин. С крыши опускается Мадара и, кивнув Сенджу, произносит: — Вперёд. Тобирама и Мадара первыми выступают, встав в начало строя, тем самым задав скорость, а их подчинённые без лишних слов ринулись за ними.***
Асура упала на колени, держась за горло, пытаясь подавить приступ кашля. Лёгкие будто разрыватся. Всё таки холодные походы это не для неё. И влажность деревни Тумана тоже осадком стояла в альвеолах. Какузу достает из сумки мешочек и, присев на одно колено, даёт куноичи. Мятный леденец судя по запаху. Конечно не вылечит, но кашель спадёт хотя бы не надолго. И Асура была дурой, если бы не взяла, поэтому приняла «лекарство», тихо отблагодарив. Когда кашель по немного стихла, такинин намотал на шею Асуру свой шарф. И они встретились взглядом. — Не стоит, — хрипло шепнула девушка. — Это лишнее. — Я не хочу, чтобы тебе стало хуже, — признался Какузу. — Твоему жениху тебя нужно вернуть в здравии. Куноичи молчит. Оба сверлят друг друга взглядом, и Асура первая опускает взгляд. Стыдно. Он до сих пор заботится о ней, зная, что она помолвлена. Кажется это в первый раз, когда Какузу противоречит разуму. — Прости меня, — произносит Асура, когда они шли дальше. — Ты опять возишься со мной. — А ты… хочешь вернуться в Коноху? Предложение было ещё в силе. Какузу бросил на девушку через плечо короткий взгляд и продолжил идти. Асура спотыкается об корень дерева и, еле удержав равновесие, останавливается. — Забирайся, — присев перед куноичи сказал Какузу. — Я понесу тебя. — Н-нет. Я могу сама, — покраснела Асура и поспешно встала. — Спасибо. — Позволь помочь, — настоял такинин. — Ты еле себя несёшь. Ты должна быть в форме. Логично. Не поспорить даже. Асура, немного смущаясь, прижимается к спине Какузу грудью, обнимая за шею и обхватив ногами его корпус. Так ни берет её под коленки и идёт дальше. Потяжелала. Он помнит как мало она весила на экзамене на чуунина, когда он швырял её из одного угла стадиона в другую. Неприятное чувство. -… Что было бы, если бы я не вернулась в Коноху? — Спрашивает Асура, вспомнив его вопрос. — Я бы тебя забрал, — отвечает такинин на полном серьёзе, выдыхая через маску. — Мы ведь… стали друзьями в тот раз в больнице. Асура вспоминает как они поклялись на мезинце, став друзьями, отчего не смогла скрыть улыбки. — Ты изменился, — говорит куноичи. — Я бы сказала, что ты вырос. — Вырос? — Переспросил Какузу. — Ну, стал больше… что ли… В-выше, — почти на шёпот перешла она немного смущаясь. — Сильнее. Глянув на её пурпурное лицо через плечо, Какузу усмехнулся. Всё девочки смотря на того, кто крупнее и сильнее. Бабушка была права. Всё же кого она обманывает. Его? Чувства есть. Как бы она не отрицала. — Ты тоже изменилась, — говорит он. — Стала увереннее в себе. Она улыбается и чуть крепче обнимает парня, приложив щеку к его виску. Ткань на его голове жёсткая, но очень тёплая. Сам Какузу был как солнце. Такой тёплый, что хотелось уснуть. — Твоя команда, — вдруг говорит Асура. — Что с ней стало? — Я… Не уберег их, — отвечает такинин и как-то странно выдыхает. — Остался только я. — Извини, — шепнула она. — А семья? -… Асура смолкает. Его ничто не держало, когда он стал охотником. Его не остановили. А он наверняка уж хотел, чтобы кто-то попросил его не делать поспешных выводов и переступать черту. Дальше они вели лёгкую и ненавязчивую беседу. Наконец-то успокоившись и, решив для себя, что будут просто наслаждаться этим моментом. Они обсуждали что-то, спорили, шутили и смеялись. Смех Какузу был тихим, немного басом, но искренний. Он будто боялся, что у него не получится, ведь так давно он не чувствовал себя хорошо. Она бы назвала это даже свидание, устроенная судьбой, но экстремальные обстоятельства не позволяли так назвать. Когда они доходят до Страны Воды, делают привал в пещере, собираясь силами. Какузу чувствовал чакру охотников. Где-то здесь есть подземный путь, где принимают трупы. — По приказу Главы Деревни меня наняла деревня Тумана, — нарушает тишину Какузу. — Я работаю на Мизукаге. Не выпали это никому. -… — Он не собирается убивать клан Генма. У Мизукаге больной ребёнок. И он нанял охотников, чтобы выловили всех Генма, чтобы они его вылечили. — Почему просто не попросить их о помощи? — Удивилась Асура. — Они отказались, — прикрывает глаза Какузу. — Жизнь сына оказалась важнее, чем положение страны. Решил выкрасть. И отпускать их нет смысла потом. Мизукаге сам их распустит как вылечат сына. Теперь всё сходится. Охотники не были шиноби Мизукаге, они на него работали, пока он заплатил им. Экономический кризис в Стране Огня и Воды из-за феодалов, которые переругались между собой потому что умирали шиноби сотнями за день, чтобы остановить охотников. — Мы должны их убить, — делает вердикт Асура. — Охотники будут остановлены здесь же. — Они тебе не шиноби с улицы. Нам нужна поддержка. Мизукаге пальцем не шевельнет, пока Генма не будут у него в руках. А мы вдвоём преступников не остановим. — А твоя техника? — Удивилась Асура. — Ты ведь очень сильный. — У меня чакры хватит на три сердца с натяжкой. Этого мало. — Тогда АНБУ должны прибыть на помощь, но из-за опасности войны они не переступят границу Тумана без ведомой причины, — задумчиво говорит девушка. — Нам нужно заманить их на территорию Страны Огня. — Это будет не так просто, — отвечает такинин. — У тебя мало запасов чакры. И я утомился от долгой дороги. Четыре охотника ранга — S. Это требует подготовки. — И что делать нам? — Хмурится Асура. — Отдыхать пока что. Набраться сил и подготовиться. Асура кивает и ластится на земле, подложив руку как подушку. Холодно. И кушать хочется. Да и чакры совсем мало. Плащ никак не укрывал от ещё не отступившего мороза. А Какузу хоть бы хны, холод он терпел благодаря тем сердцам, что бились у него внутри. — Иди ко мне, — зовёт такинин. -Согрею. Асура лежит неподвижно, поджав губы. Отказаться? Она окаченеет от холода. Идти? Она и так провела ночь в его объятиях, а ведь она помолвлена и не должна себе такое позволять. Но ведь холодно! Преодалев гордость, куноичи на цыпочках подходит к сидящему к стены такинину и… Не знает что делать. Румянец на щеках говорило о многом, а в первую очередь о волненнии. Какузу берет её за руку и, притянув, присаживает на колени боком, укрыв частью своего плаща. Асура инстинктивно поджимает ноги и замирает. Слишком близко. Она сидит на его коленях, а он смотрит на неё. — Боишься? — произносит парень и отправляет за ушко прядь волос. — Я не дам тебя в обиду никому. Асура кивает и поджимает губы. Какой-то же он тёплый… Нет, горячий, черт возьми. От Какузу веяло мужеством и уверенностью, что манило к себе. Сильное мужское тело, грубоватые руки с мозолью и красно-зелёные глаза. Завораживает. Он всегда был в маске, оставляя только глаза не закрытыми. Асура видела шрамы на его руках, места стыков отрубленной конечности, зашитые чёрной ниткой. А что тогда с лицом? Близко. Даже интимно близко. Асура осторожно тянется к его лицу и, взяв за край маски, хочет снять, но Какузу легко останавливает, смотря на неё немного… опечалено? — Лучше не надо. — Я ведь видела, я не боюсь. Ну ладно. Какузу отпускает её руку и наблюдает за тем, как она осторожно снимает через голову его маску, которая закрывала ему часто лица, шею и, голову. Каштановые немного подросшие волосы тут же спадают на его плечо. Широкие губы тёмного цвета, нос с горбинкой и уши. Так странно было видеть такие обычные на вид органы именно на Какузу, который большую часть жизни ходил с закрытой головой. И… Шрамы, начиная с уголка губ до ушей, сшитие чёрной нитью. Но это никак не портило его. Наоборот, делало его мужественнее. — Ты красивый, — говорит Асура и кладёт руку на его правую часть лица, большим пальцем пройдясь по нижнему краю ресниц, отчего Какузу слегка жмурится. Он не отвечает. Асура собиралась убрать руку, забывшись о катастрофическом расстоянии, как Какузу сам взял её за подбородок. Секунда. Вторая. Какузу поддаётся вперёд и легонько целует её губы. Нежно. Мягко. Невинно. Такинин не чувствовал препятствия и углубил поцелуй, приобняв её за талию. Асура неловко отвечала, вцепившись в его плащ, сгорая от смущения. И ей было жарко. Очень жарко. Словно Какузу хотел её растопить в своих объятиях. Поцелуй спускался на её шею, языком оставляя влажный след на выпирающей ключице. Слишком складно, чтобы остановиться. Слишком желанна, чтобы не хотеть её взять. Она стонет, сладко так и громко, отчего сама же и краснеет. Его рука шаркает по телу, проходясь вдоль позвоночника, сжимая округлую грудь и проводя пальцами ниже пупка. Он манипулирвал её телом, как марионетчик. Умело, зная куда нажимать и где погладить. — Какузу… Нельзя. Стоны противоречили ее словам, отчего такинин продолжает целовать её жадно, терпко, достигая пальцами её лона, отчего куноичи выгибается и кусает Какузу за язык. — Какузу, нет… Он насаживает её на свои колени удобнее, раздвинув ноги и заставив её обхватить корпус. Асура сопротивляется, но он не чувствовал её трепыхания, сильнее прижимая к себе и пьянея. Расстягнув пуговицы её верхней одежды, такинин целует её шею и, освободив правую грудь из чашечки бюстгальтера, припадает к вставшим розовым соскам. — Ах!.. Какузу, н-не надо… Языком обведя ореолы соска, прикусывает нежную кожицу. И, так же достав левую грудь из чашечки, припал к беззащитному соску. Асура билась в агонии нежности и желания, но здравый ум все же взял выше. Пытаясь остановить парня, она ухватилась за его волосы, но кажется это его только раззадорило. — Какузу, остановить!.. Пожалуйста. И, тяжело дыша, так ни прижимается лбом к её шее, пока Асура пыталась прикрыть грудь рукой. Какузу сглатывает слюну, взяв контроль над своим телом, коря себя за то, что чуть не сделал ей больно. Какузу сам одевает её обратно, пуговку за пуговкой закрепляя на место. Потом берет её за руку касается лбом её лба, смотря в её глаза с сожалением. — Я не отдам тебя Кагами. — Ты опоздал, — шепчет Асура и глаза тут же слезятся. — По возвращению будет свадьба, и я больше никогда не буду куноичи. Значит мы никогда не встретимся. — Тогда ты не вернёшься в Коноху. — Не могу, — качает головой она. — Папа и брат не простят меня. И ринутся возвращать меня домой. Безвыходная ситуация. Какузу целует её ещё раз и прижимает её к своей груди, чтобы она почувствовала себя любимой сейчас, если больше шансов не будет. — Ты — свет, который не давал мне утонуть в темноте, — произносит Какузу. — Я не сдамся так просто. Асура засыпает, приложив голову к его груди, слушая его равномерный и сильный стук сердца. Пускай немного наберётся сил, а он насладится моментом рядом с ней.***
С первыми лучами солнца на это у Богом забытом месте появился крот из-под земли. Выйдя на поверхность, он принюхивался и время от времени смотрел на свою нору. Позади было болото и дремучий лес, как может показаться на первый взгляд. Но не все так просто. Когда земля задрожала под лапками, крот пробежал в сторону, смотря на то, как из-под земли появляется длинная марионетка в виде сколапендры, а за ним и другая, третья. Вскоре позади ящиков появились шиноби с перечеркнутыми банданами. Трое. — Где Какузу? — Спрашивает Шинши, первый охотник. — Предал, — предположил Чихиро, второй охотник. — Надо было его убить, — оскалился Мичио. — План не меняется. Сдаём Генма, получаем выручку и уходим. Охотники кивают. Крот, сидящий недалеко от них одним хлопком превращается в мужчину средних лет и, сложив руки перед собой ладонями, снимает технику маскировки. Балотистая местность тут же сменяется небольшим деревянным домом. Открыв дверь мужчина заходит первым, взглядом зовя идти с собой. — Чихиро, вперёд. Охотник, взяв дубинку из спины, идёт вслед за мужчиной в дом и вместе опускаются в подвал. Там два человека вскрывали тело незнакомого шиноби, забирая его органы и складывая в специальные банки. — Можно завозить Генма одного за другим, — сообщает незнакомец. — Извините, не представился. Кабуто. — Мне не интересно. Готовь деньги. Чихиро возвращается к охотникам и сообщив, что всё нормально, запускают членов Генма. И вскоре… — Кого я вижу! А мы уже обвиняли тебя в предательстве, Какузу. Шинши обнажил кариозные зубы, а вот Мичио недоверчиво посмотрел на Какузу с девчонкой, которая была связана и лежала на его плече как груз вниз головой. — Где ты был? — Спрашивает Чихиро. — Планы немного поменялись, — безразличным тоном говорит Какузу. — На меня напали шиноби Тумана, пришлось отбиться. Быстро берём деньги и уходим, пока они не вернулись. — Странно, на нашем пути никого не было, — недоверчиво говорит Мичио. — Делай тогда как хочешь, — хмыкнул Какузу и указывает на связанную девушку. — А я забираю свою долю и ухожу. И за эту дрянь я беру как за троих. Хлопот доставила по горло. Какузу просает тело девушки на землю, на что она болезненно хнычет. Вскоре из марионетки стали доставать остальных генма и завозить в подвал дома. Когда уже почти все зашли, Мичио опять обращается к Какузу. — Так где ты встретил туманников? — В лесу забвения, где раньше останавливался Ким. — Как странно. Мы прошлись там же. И ни тебя, ни туманников мы не встретили. Обстановка наколялась. Охотники смотрели на Какузу как на жертву, играясь с ним. В это время в подвале Асура на глаз посчитала сколько внутри человек и, сообразив, что и сама тут справится набрасывается на одного из людей, которые вскрывали труп. Уложив обеих за пару ударов, куноичи обрадовалась, что они не шиноби. Однако… Третий человек с кейсом, внутри которых скорее всего были деньги, достает кунай и улыбается. — Милочка. Ты не пройдёшь через Кабуто. — Ещё как пройду, — настойчиво отвечает куноичи и обращается к пленным, — А вы ждите подмоги. Оставайтесь здесь. Загорадив членов Генма собой, Асура снимает хенге и облачается в стандартную форму чуунина с банданой конохи на лбу. Кабуто метнул кунай, от которого Асура увернулась и, взяв стул, швырнула в него. Тот тут же отбил его ногой, закрываясь от удара Асуры кейсом, но от её подножки не смог, упав на спину. Кабуто тут же бьёт куноичи за икры, отчего она теряет равновесие и мужчина наносит удар по животу. Нельзя сдаваться. Юная Учиха атакует в тайджицу, ловко уклоняясь от кулаков Генма. Слишком мало место, чтобы развернуться, но придётся довольствоваться тем, что есть. Активирован чакру на кончике пальцев, Асура наносит точный и последний удар по яремной вене соперника, после чего тот падает ниц. Взяв кеис, недождавшись пока восстановится дыхание, выбегает из подвала, а потом и с дома. Там уже обстановка была наколена, готовясь напасть на Какузу. Но стоило им увидеть Асуру с кеисом, внутри которых лежали деньги, тут же переменились в лице. Девушка тут же достала сигнальную печать с кунаем и швырнула в небо. Послышался взрыв в небе и вскоре поднялся красный густой дым. Такой сигнал АНБУ должны заметить. — Догани, если сможешь, — показав язык, куноичи ринулась к границе Страны Воды и Огня. — Чихиро! Шинши! Поймать суку! — Прокричал Мичио и, достав мечь палача из свистка, грозно глянул на Какузу. — А с тобой я покончу здесь и сейчас. Асура неслась как никогда в своей жизни, чувствуя как за ней идёт сейчас охота. Перепрыгивая старые деревья, которые ещё и скользкие из-за мха, куноичи пыталась не угодить в болото. До границы ещё километров три. Ей сейчас поможет только чудо. Когда Асура спрыгнул с последнего дерева на твёрдую скалистую землю, тут же ощутила по обеим сторонам охотников, которые замахнулись клинками. Девушка тут же делает сальто, сделав опору на правую руку, прижав к груди кеис левой рукой. Увернувшись от меча, она помчалась дальше. Скрыться негде, вокруг голая равнина. Только вперёд. — Стиль молнии: «Карма небес»! После услышанной техники, Асура боковым зрением замечает как её окружает купол из молнии. Достав кунай со взрывной печатью, мечет в купол, и от взрыва техника врага не удалась, но саму Асуру тоже снесла ударная волна. Куноичи падает на землю, не выпуская кеис. Перед ней встаёт Чихиро и тут же замахивается огромной дубинкой, от которой Асура уклоняется и отпрыгивает в сторону. Но не тут то было. Её окружают шиноби Тумана откуда не возьмись. Опоздала. Не добежала до границы. — Шиноби Конохи, ты находишься на территории Страны Воды, — сообщает главнокомандующий. — Тебе придётся сдаться и пойти с нами. — Уговор уговором, туманники. В первую очередь нам нужен Мизукаге, — прервал Шинши. — Деньги вперёд. Асура сглатывает. Что же делать. Что же делать… Что бы сделал на её месте Какузу? Все бы снёс к чертям, но у неё нет чакры, чтобы сделать такой погром. Улететь на ястребе? Чакры не хватит опять же. — Довольно. Одним прыжком рядом с охотниками оказывается Мичио, неся с собой кровавый меч палача. Его взгляд мазнул по туманникам и задержался на Асуре. — Не будь дурой. Отдай кеис, — требует мужчина, на что девушка ещё сильнее ухватилась за него. — У тебя был выбор, Асура. Куноичи вздрагивает. Откуда он… Мичио понёсся на неё мечом и вдруг Асура видит как мужчина ей подмигнул. Понятно. Она рада видеть Какузу в здравии. Он хватает куночи по пояс и, развеяв хенге, выпускает наружу одного из чёрных существ стихий ветра, который тут же подловил Какузу с Асурой, после чего понёсся на границу. Всего лишь полминуты на авантюру. Их план сработал. Осталось дожить до границы. — Ублюдок! Шинши с Чихиро помчались за ним, как и десятки шиноби Тумана. Сердце Какузу билось бешено, а сердце Асуры казалось вот вот из груди выпрыгнет. Не очень весело оказывается, когда ситуация не под твоим контролем. А ведь обычно Какузу имеет план для второй атаки. Так уж и быть, черт с планом, сейчас бы выжить с тем запасом чакры, что осталось после боя с Мичио. Охотники были в край разьеренные, злые и жаждущие их крови. На своих двоих они догоняли уже существо стихии ветра. Когда Шинши столкнул Асуру с полёта, девушка выпустила кеис и рухнула на землю, буквально разбившись как стекло. Спина заныла от боли, отчего куноичи какое-то время не могла двигаться, чем Шинши и воспользовался, подняв её над уровнем земли, намертво ухватившись за тонкую шею. Он стал душить её, выжимая из её горла душу, наслаждаясь как она трепыхалась в агонии. — И всё… — кровожадно улыбнулся охотник. И вдруг за его икры хватается массивная рука, отсоединенная от тела, наполненная толстыми нитками. Рука тут же тянет в сторону, отправляя Шинши на свободный полет, тем самым заставив его выпустить шею бедной девушки. Какузу держал одной рукой за шею Чихиро, а другой пытался защитить Асуру от летящих в её сторону кунаев. Такими темпами они умрут. Нужно что-то предпринять. Срочно. И Какузу выдыхает, оставив на заднем плане свою человечность. Такинин будто взбесился. Ловко уворачиваясь от ударов шиноби Тумана, Какузу выпустил ещё одно сердце стихии огня. — Неистовое пламя: Треск черепов! Услышав приказ, чёрная субстанция выдыхает струю огня, которая на ходу сжигала до тла тех, кто не успел увернуться. Чихиро укрыл себя толстым слоем воды, отчего огонь его не задел, но он признал, что техника стоющая. Асура приходит в себя и, взяв кунай, сразу начинает защищаться от шиноби Тумана, один за другим отправляя в небытие. И когда перед ней встал Шинши с дубинкой, куноичи впала в ярость. Достаточно издевательств над ней. Асура и Шинши с криком набросились друг на друга, в рукопашнюю пытаясь выбить дух. Куноичи заехала пяткой по его челюсти, тут же выставив блок рукой, защищаясь от прямого удара кулака. Сильного удара. Её отталкивает, но злость было не унять. Пользуясь своей скоростью, куноичи изматывала неповротливого отступника, в конце одним движением воткнув в его сердце кунай. Шиноби замирает и, смотря на кровавую грудь, усмехается. — Я бы хотел… реванша. Асура переводит дыхание и тут же уклоняется от нашествия шиноби тумана, когда услышала как болезненно прокричал охотник, которого Какузу проткнул рукой насквозь, достав все ещё бьющееся сердце. Его тело принимает новый орган, после чего натравляет чёрное существо стихии огня на оставшихся шиноби Тумана, но… — Всем назад. Басистый голос мужчины заставляет Асуру сжаться и летящий кунай задевает её бедро с двух сторон, отчего тут же садится на землю около Какузу. Сам Такинин переводит взгляд злобных глаз на пришедшего Мизукаге с целым воиском, и прячет куноичи за спину, чтобы ненароком не задел её. — Стойте! И в эту же минуту на территории Страны Огня появляются АНБУ Конохи во главе Тобирамы и Мадары. Увидев отца и учителя, Асура радостно улыбнулась. Теперь всё пойдёт как надо, когда сильнейшие шиноби Учиха и Сенджу здесь. Нечего беспокоиться, когда отец рядом. — Мизукаге, — обратился Мадара. — Давно не виделись. Правитель Тумана спускается с холма и, обойдя Какузу с Асурой, подходит к границе Стран, встав лицом к лицу с Главой клана. — Учиха Мадара, — смотря в глаза мужчины, ответил Мизукаге. — Вы нарушили уговор. Ваши шиноби разгуливаются на нашей территории. Предупреждаю, если вы сделаете хотя бы шаг вперёд, мы пойдём войной. — Ваша деревня и страна погрузили других в кризис. Ваши приступники пошатнули крышу нашего дайме, — в таком же тоне говорит Учиха. — Мы может уйти мирно и спокойно, если отдадите нашего шиноби. — Её? — Мотнул головой Мизукаге в сторону Асуры. — Она будет казнена в ближайшее время за проникновение в нашу Страну без разрешения. Уходите. Мизукаге, развернувшись, уходил, когда перед его лицом вырос Какузу, который загородил ему путь, с нескрываемой агрессией смотря на него: — Куноичи вернётся сейчас же. Это часть моего уговора. Деньги можешь себе оставить. Генма ожидает в подвале в восьми часах отсюда, — говорит Такинин, поставив свое мнение превыше. — Твоё задание выполнено. Мужчина переводит взгляд на Асуру и хмыкает. — Мизукаге, я настойчиво уверяю вас, что лучше отпустить куноичи Конохи, — сверкнув алым шаринганом, пригрозил Мадара. — Я без неё не уйду никуда. — Хотите напугать меня? — Положив руку на рукоять клинка, спрашивает Мизукаге. — Мы тоже готовы к войне. — При всем моем уважении, — вмешался Тобирама. — Мизукаге-сама, мы просим вернуть нашу куноичи. В замен мы постараемся дать то, что вас устроит. — В первую очередь я хочу знать кто это, что сам Учиха Мадара и Сенджу Тобирама со своей элитной армией пришла отбивать её, — произнёс Мизукаге. — Во вторых, если у неё было задание, то почему не было письма от Хокаге, что один из его шиноби будет разгуливать здесь, на моей территории. Мадара молчит, как и Тобирама. Раскрывать личности шиноби было крайне опасно, ведь не факт, что в будущем это не будет использовано против них. Да и письмо… Асура по плану должна была не выходить из Страны Огня. — Невеста Кагами Учиха, того самого, который мастер генджицу, — вмешивается Какузу, после чего Мадара готов был плеснуть в него кислотой. — Думаю, никому из нас сейчас не нужна пустая битва. Не отпустишь её, за ней вернётся клан. — Вы нарушаете мой покой. Наводите беспридел на моей территории, — недовольно проворчал мужчина. — И угрожаете мне?! — Мадара пришел за своей дочерью. Прояви понимание, Мизукаге, — не дал другим вмешаться Какузу, перебив Мадару. — Ведь у тебя самого есть сын. Какузу смотрел на него прямо, не моргая, выжидая ответа. Мизукаге переводит взгляд на Асуру и снова на Мадару. Отцовские чувства… Желание защитить свое чадо. Кому как не ему этого понимать, ведь он сам переступил столько запретов и нарушил столько правил, чтобы найти Генма, которые излечат его сына. Мизукаге обходит Такинина и, бросив на Асуру спокойный взгляд, обратно смотрит на Какузу. — Ты так яро её прикрывал, что я подумал, будто она твоя невеста, — усмехнулся мужчина. — Пускай уходит. Мадара спокойно выдыхает, почувствов как обстановка немного расслабилась, только вот… Асура не могла ходить. Встав на одну ногу, она хотела сделать шаг, но падает на колени. Кунай перерезал её мышцы бедра и голени. — Пускай уходит ЕСЛИ сможет, — поправил Мизукаге. — Условия те же. Шаг в сторону моей территории, Мадара, и начнётся война в эту же секунду. Тобирама сжимает руку в кулак. Такое чувство, будто Мизукаге хочет этой войны и лишь ищет повода как бы начать. Асура так не встанет. И забрать её не дадут. Подойдя к раненой куноичи, Какузу бережно берет её на руки как ребёнка, в то время как Асура осторожно приобнимает его за шею. — Моё задание выполнено. Такигакури объяснится за меня, — кивает Такинин в сторону Мизукаге. — Ещё увидимся. Мизукаге молча уходит, забрав своих шиноби. Какузу шаг за шагом шёл к границе Страны Огня, а его чёрная субстанция прячется в его спине. Когда он перешёл границу, Какузу идёт дальше, не давая куноичи ни в чьи руки. Мадара и Тобирама следовали около него. — Дальше я сам, — знакомый голос. Какузу останавливается, когда перед ним встаёт АНБУ. Сняв маску, Такинин узнал в нем Кагами. Чёртов выродок. — Я сам понесу свою невесту. — Кагами… — Шепчет Асура и немного сильнее сжимает плащ Какузу. Без шансов. Кагами аккуратно берет куноичи в свои руки и, подозвав ирьенина, усаживает на землю. И он оборачивается, встретившись взглядом с Мадарой, а потом и Тобирамой. — Взять, — отдаёт приказ Сенджу. И АНБУ окружают Такинина. В их руках были цепи и кандалы, которых Какузу ненавидел. И не собирался просто так сдаваться. Когда АНБУ пытается заковать его, Какузу яростно рычит и хватает шиноби за горло, не давая другим сдвинуться с места. — Какузу! — Зовёт Асура, смотря на него глазами полные мольбы. — Пожалуйста… Рука расслабляется и шиноби падает перед ним, держась за горло. Какузу в повиновении вытягивает руки, давая себя взять в плен. АНБУ тут же заковывают его руки и шею в кандалы, а другой АНБУ пинает под коленями, чтобы он опустился на землю. Такинин устало рычит, показывая всем своим, видом, что не доволен и готов их всех порешать. Кагами смотрит на Какузу сверху вниз, сжимая в руке рукоять клинка, готовый снести ему голову. Но сам Такинин будто и не видел его, смотря лишь на Асуру, которая стыдливо отпускала голову, ведь он опять из-за неё в плену. — Предлагаю здесь закончить, — говорит Кагами. — Он опасен и в деревню нельзя его вести. Мы не знаем чего от него ожидать. — Закончим, — ухмыльнулся под маской Какузу. — Сними цепи. Решим как и положено шиноби. Тобирама и Мадара слушали в пол уха и переговаривались между собой, решая его дальнейшую судьбу. И обратили на пленного внимание только когда Кагами подставил острие клинка над его головой. Лидеры собирались сделать замечание, но… — Отойди от него. … Асура отбила клинок Кагами кунаем, загородив Какузу собой, встав между двумя шиноби, держась за перебинтованную ногу. — Асура, почему? — Удивляется Кагами. Но она молчит. — Судьба уже несколько раз пересекает наши пути, Какузу, — сообщает Мадара. — И как в тот раз ты спас мою дочь и устранил опасность. Но тем не менее ты являлся членом отступников. И я, честно говоря, не знаю что предпринять. Какузу встаёт с земли, выпрямившись во весь рост, тем самым встав к Мадаре лицом к лицу и сверля Учиха взглядом красно — зелёных глаз. — Надеюсь ты не ждёшь мольбы о пощаде, — хмыкнул Такинин. — На это было бы забавно посмотреть, но нет, — отвечает Мадара. — Жизнь даёт тебе очередной шанс выбрать правильный путь. Так что хватит заниматься ерундой. Возвращайся домой, — строго по отечески сказал мужчина. Одним движением куная Мадара снимает цепи с Какузу, что заставляет Кагами и Асуру удивлённо вздрогнуть. Тобирама слабо хмыкает, скрестив руки на груди. Он не очень был рад такой обстановке. — Ступай, такинин, — подойдя к дочери, говорит Мадара. — И возьми свое вознаграждение, пусть и малое. Какузу непонимающе смотрит на него, потом на недовольное лицо Кагами и ждёт «свое вознаграждение». — От… От имени Деревни Скрытой в Листве мы благодарны за вашу помощь, — с дрожью в голосе говорит Асура, а Какузу смотрит на нее так, словно видел ее в первый раз, или будто смотрит перед своей казнью. — Клан Учиха окажет вам любую помощь когда бы вы в них ни нуждались. Такинин кивает. Асура делает два шага вперед и протягивает двумя руками свёрток, в котором были деньги. Какузу же делает так же два шага и берет презент. Их взгляды пересекаются и Мадара мог поклясться, что они говорили на одном языке, молча. И Асура сама первым опускает взгляд. — Прощай, — быстро проговаривает девушка и решается быстрее уйти, чтобы дать волю эмоциям, но… — Стой! — Какузу перехватывает ее за ладонь совершенно неосознанно. Асура успевает вздрогнуть, но глаза выдают ее, они блестели, желая еще немного побыть с ним. Стоящие шиноби тоже не теряли времени, тут же вооружаются и делают шаг вперед, а Мадара спокойно поднимает руку, останавливая шиноби. — Что-то не так? — Рычит Кагами и смотрит на то, как такинин держал его невесту за руку. Какузу слегка сжимает маленькую ладонь Асуры и отпускает. Куноичи с молчаливой мольбой смотрела на такинина, прося сказать что-нибудь. Хоть что-нибудь! — Береги ее, — максимально сдержанно говорит Какузу Кагами, бросив на него убийственно холодный взгляд. Развернувшись, такинин уходит, а Асура снова… смотрела на его широкую спину, которая отдалялась от него. Может она вообще никогда не была рядом с ним? Всегда так далеко… Кого она обманывает? Хотелось быть рядом с ним, идти бок о бок, шагая вместе, держась за руки. Она громко шмыгает носом и закрывает лицо ладонями. Он опять уходит… Она опять его теряет. Кагами удивленно переводит на свою невесту взгляд и замирает в непонимании. Словно держал ее в узде, в клетке… Так отчаянно она сейчас сдерживала свои слезы, стиснув зубы. Она хотела прекратить это, но… Как? Он же уходит! И уж теперь точно не вернется! Мадара подходит к дочери и кладет руку на ее плечо, давая ей силы на успокоение. Но ее трясло еще больше. Всю жизнь провести с нелюбимым. Всю жизнь прожить не с тем, кого хочешь видеть каждое утро, а с тем, кого тебе выбрали. — Асура, — шепчет Мадара, слегка треся ее за плечи. — Соберись. Какузу шел дальше. Медленно, чувствуя, как внутри сердце сжалось. Словно чертенок сидел на плече и нашептывал ему украсть ее на виду у всех. Забрать, чтобы Кагами не дотрагивался до нее… Не смотрел! — Папа, — шепчет Асура, вжимаясь в его грудь. — Пойдём… Пожалуйста. Мадара расскрывает свой плащ и укрывает частью свою маленькую девочку, пряча от этого мира, от посторонних глаз. Асура словно утонула в тепле отца, в добрых и заботливых его руках. И Учиха чувствовал себя так, будто вёл свою дочь на верную гибель или на казнь. Асура всю дорогу молчала, время от времени вытирая подступившиеся слезы. Тобирама и Кагами шли позади всех, распустил АНБУ. Слишком напряжённая была тишина. И нарушить никто не осмелился. Задание выполнено. Это главное. Все расходятся по домам, не смотря на то, что Кагами настаивал на разговоре с Асурой. Мадара напрочь отказался беспокоить дочь и попросил придти в другой день. Кагами было стыдно и… грустно? Он не мог определиться со своими чувствами. Хотелось быть с ней, но держать её в узде — нет. Как бы она не говорила, что готова к свадьбе, по ней можно сказать только обратное. Дни сменяли друг друга. Лекарства заканчивались как и искра в глазах Асуры. Старейшин ждали её выздоравления после тяжёлой миссии, дав время на реабилитацию, тем самым растянув её мучения. Пневмония сошла на нет, иммунитет более менее стал устойчивым, а ссадины по немногу заживали. Увы только… от Какузу не было вестей. Да, не было речи, что он свяжется с ней, но… — Это глупо, — шепнула Асура, погружаясь всем телом в горячую воду. Юджин, Каминари и Асура отдыхали в горячих источниках, по традициям перед свадьбой невеста могла устроить весёлые посиделки с подругами. Да, веселья хоть отбавляй. Каминари пришла для приличия, молча устроившись на краю бортика, как и Юджин, которая решила отдохнуть от будничных работ. Говорить не хотелось никому. Юджин попивала саке, смотря на девушек , которые пластом лежали на поверхности воды. Опытная куноичи прикрыла глаза и отпила горький напиток. Завтра. Завтра уже свадьба. А время летит, глянуть не успела, как дети выросли. Асура не знала как готовятся к свадьбе, потому что раньше не участвовала в таких мероприятиях, но её подготовка проходила в гробовой тишине. Все боялись громко говорить, не желая нарушить эту тишину. Лишь Юджин время от времени торопила всех. Мадара нанял специалистов, чтобы сделать свадьбу дочери яркой и пышной. Девочки крутились вокруг Асуры, наряжая её в белое кимоно и собирая её короткие волосы. Её глаза и брови обводили карандашом, придавая более красивую форму лицу. Собрав с одной стороны волосы заколкой, девочки хотела нанести алую помаду на губы невесты, но… — Я сама. Асура берет кисть и, макнув в бутылочку, набирает красный пигмент и осторожно подводит губы по контуру и затем докрашивает её. С ворса кисти на пол капает красная как кровь помада, а в след за ней и прозрачная капля слезы. Юджин кладёт руку на плечо невесты и, подняв за подбородок, смотрит в её уставшие глаза. — Я правильно поступаю, Юджин? — Шепчет Асура. — Да. Ты этого только поймёшь поздно. Клан собрался в храме, ожидая невесту, которая шла по длинному коридору рука об руку с женихом. Кагами с лёгкой улыбкой смотрел на свою будущую жену, на что она для вида неестественно то улыбалась, то опускала глаза. Мадара сидел со старейшинами, смотря на церемонию бракосочетания, время от времени поглядывая на немного хмурого сына, а Юджин стояла позади Главы Клана. Вместе со своей командой пришёл и Тобирама, хоть им и не разрешено быть в храме Учиха, но Мадара решил на это закрыть глаза. Вот и всё. Пути назад нет. — Я, Кагами Учиха, сын Мисаки Учиха, готов разделить с тобой, Асурой Учиха, дочерью Мадары Учиха, горе и радость, — приподнеся к губам чашечку с саке, жених делает глоток. — Клянусь своим именем и кровью, что течет во мне, и которую готов передать другим поколениям. «ДА». Кагами протягивает наполовину наполненную чашку с саке Асуре, которую она берет в руки и смотрит на свое отражение в напитке. Потом переводит взгляд на отца и брата. Оба в ожидании молчали, не зная чего ждать и желать. — Я, Асура Учиха, дочь Мадары Учиха, готова разделить… Знакомая тень незаметно проскальзывает в зал, и Асура сразу же цепляется за него взглядом. Замирает. — Асура-сама? — Поторопил монах. Она бросает взгляд на монаха и снова переводит взгляд на пришедшего. Он стоял столбом среди других, смотря прямо на нее, выжидая. — Я, Асура Учиха, д-дочь Мадары Учиха, готова… Я… готова… — Начала запинаться девушка, теряя уверенность в своей речи. — Я, Асура… И я… Кагами сводит брови на переносице и смотрит туда же, куда и Асура. Парень сразу понимает причину ее колебания. Опять этот Какузу. А невеста все дрожала и терялась в речи, лапоча какой-то набор слов, не понимая того, что говорит. А зал загудел. Гости и старейшины стали недовольно шушукаться и хмуриться. А Мадара сидел спокойно, смотря на дочь невозмутимыи взглядом, уже давно заметив гостя. Если она и вправду его дочь, то она не ошибется. — Асура? — Кагами кладет руку поверх ее руки, которым она держала чашечку. — Просто скажи «да». Какузу выходит из тени других гостей прямо к середине, медленными шагами идя к свой любимой. Окружающие шиноби тут же вооружаются, встав между ним и Асурой. Какузу остонавливается и, подняв подбородок, смотрит на невесту. — Я, Какузу Иши, сын Мамори Иши, прошу у Мадары Учиха, отца Асуры Учиха, ее руку, — громко и четко произносит такинин и поворачивается к сидящему на скамье Главе Клана Учиха. — Опять ты? — Рычит Кагами. — Ты в курсе, что она уже помолвлена за меня?! — Помолвка — не брак, можно расторгнуть, — спокойно отвечает Какузу. — К тому же она не договорила клятву. И, если она желает этого брака, то не молчала бы сейчас. Верно? — Обращается к Асуре такинин. Кагами злобно скалится и, активировав шаринган, сжимает руку в кулак. Асура молчала, не зная как вмешаться, и лишь смотрела с мольбой на отца, который задумчиво сидел на своем месте. — Мадара-сама, что тут происходит? — Встает с места старейшина. — Это не тот такинин, который покушался на жизнь Хокаге? — Тихо! — Рявкнул Мадара, аж все в миг замолкли. — Что ты, Какузу Иши, можешь предложить мне, прося руку моей единственной дочери? У тебя есть сильный и надежный клан за спиной? — Нет, — приглушенно отвечает Какузу. — Влиятельные родители? — Нет. — Состояние? — Закинув ногу на ногу, спрашивает Мадара. — Богатство? Знания? — У меня ничего из сказанного нету, — повторяет свой ответ Какузу. — Если у тебя нечего дать мне в замен, то как думаешь, ты достоин сейчас стоять здесь? — Спрашивает мужчина у парня. — Чего ты достиг в свои годы? — Учиха Мадара, у меня к тебе тоже вопрос, — говорит Какузу. — Что самое дорогое в твоей жизни? — Мои дети, — мгновенно отвечает Учиха. — Сен и Асура. Близнецы кротко переглядываются и снова смотрят на отца. — Я дважды спас Асуру от верной гибели. Я дважды защитил ваше сокровище. Ради ее спокойствия я сел за решетку, будучи невиновным, был унижен. Я отдал ей свое сердце, — спокойным тоном перечислял такинин. — В клане Учиха за спасение членов семьи Главы Клана востребована награда — ты дал мне золото. Столько стоит твоё сокровище? Маловато. — И ты хочешь… — И я хочу, чтобы Учиха выдали за меня принцессу клана, — высказывает Какузу. — В замен я могу предложить ее пожизненную безопасность. Асура легонько улыбается, а Какузу с упрямством смотрит на Мадару, который о чем-то переговаривался со старейшиной, который наклонился к его уху. — Скажу честно, — встает с места Мадара. — Как отцу, мне твое предложение нравится. Но я еще и Глава Клана. Кагами, что ты собирался дать нам? Освежи память. — Я завоевал дикие земли на Западе для клана Учиха. Подписал контракт с судостроительными компаниями, — стал перечислять Кагами. — Подписал контракт с другими кланами. И раздобыл четыре тонны железа, чтобы сковать из них оружие. — Выбор очевиден, Какузу, — мотает головой Мадара. — Если тебе нечего предложить мне, как Главе клана, ты знаешь мой ответ. Асура опускает взгляд и сжимает чашечку с саке. Кагами смотрит на грустную девушку, не зная что делать и как быть. Он даже не знал что он испытывает к ней? Любовь? С каких пор? С тех, когда она его разлюбила и отвернулась? Любовь ли это вообще? Может просто дурость и гордыня? Но… она такая… прекрасная. — У меня есть, что предложить, — сглатывает ком в горле Какузу и, достав из сумки свиток, распечатывает из него другой, более массивный. — Я сам его поймал. Он в этом свитке. — Что это? — Смотря на внушительного размера свиток, спрашивает Мадара. — Биджу. Треххвостый. Весь зал вскакивает с места, а Мадара теряет на секунду свое хлоднокровье, уступив место удивлению. Этот парень в одиночкк словид Треххвостого, который обитает глубого в море. Он словил чертвого Биджу! — Тихо! — Поднимает руку Мадара и зал снова затихает, а сам он усмехается. — Как забавно получилось-то. Кагами подходит к Какузу в плотную и с интересом смотрит на него, не смотря на то, что был ниже такинина. Сам же чужак был спокоен как удав, но готовый удавить любого, если ему откажут в предложении. — Что в тебе такого особенного? — Спрашивает Учиха, смотря в красно-зелёные глаза. — Что такого, чего нет во мне? Непонимание. Какузу не отвечает. Хотелось конечно пошутить, что он просто не во вкусе Асуры, но прикусил себя за язык. Не хватало сейчас плескаться ядом в эпицентре змеев. Кагами остро чувствует взгляд Асуры у себя на затылке, направленный на Какузу. И он не ошибся. Она вправду смотрят на такинина, на этого чужака с грязной кровью, с такой надеждой и любовью, что Кагами за одну секунду понял всё. Она ведь… раньше так же смотрела на него. Стоило ей отказаться от своих чувств, как он сам обратил на неё внимание, как глупый мальчишка, соревнуясь с Данзо, боясь, что будучи с ней в одной команде, у него много шансов. Как же он ошибся! Всё это время весь Асура думала о том, кто совсем не рядом, кто совсем не Учиха и совсем не из Конохи. Не воспринимая чужака всерьёз, в конце и проиграл ему. — Асура, — обращается к девушке Кагами. — А ты что скажешь? Ты любишь его? — Кагами-кун, я… — Скажи правду, — потребовал юный Учиха. — Я должен знать. Ты любишь его? Пока Мадара переговаривался со старейшинами, Тобирамой и Юджин, они хотели сами решить между собой, поставив все точки куда надо. Асура с сожалением смотрела на Кагами, стыдливо опуская глаза. Он надеялся, что со временем когда-нибудь Асура действительно полюбит его. Она была бы хорошей женой и матерью, но никак не любящей. Слишком. Всё слишком тяжело, чтобы принимать одному ему решение. Естественно последнее слово за Главой Клана и отцом невесты, но что ему помешает сейчас сразиться на смерть с Какузу за свою честь? Только отношение Асуры к нему. Таким поступком он только падёт пред её глазами. Но, почему тогда он так надеется сейчас услышать от Асуры отрицательный ответ? — Да, — неотрывно смотря на Какузу, отвечает девушка. — Прости, Кагами-кун… «Прости»? За что? За то, что она хотела выполнить долг и не подвести отца? За что простить? За то, что она его не любит? Может за то, что она открылась чужаку из такинина? Знала бы Асура, как Кагами готов извиняться перед ней за то, что не отвечал взаимностью наа её чувства, когда нужно было. Взгляд Кагами проясняется. Он словно начинает по другому смотреть на нее, на этих гостей, на это бракосочетание. На этот цирк и казнь. Взяв кольца со столешницы, Кагами смотрит на Асуру, у которой непонимание во взгляде и такая нежность к этому такинину. Сжав кольца в руке, Кагами подходит к Какузу на глазах у всех и, взяв второго за расскрытую ладонь, кладет кольца. Их взгляды буравили друг друга. Они переговаривались молча, как мужчины, как шиноби. — Береги ее, — признает свое поражение Кагами. Даже не взглянув ни на Асуру, ни на Главу Клана, ни на кого… — Он ушел, — не веря своим глазам, говорит Сен. — Кагами… отступился от своего. — В первый раз, — шокированно кивает Каминари. Мадара, закончив переговоры, кивком указывает такинину в сторону своей дочери, а Какузу, держа колца, подходит к невесте, у которой слезы блестели на глазах, и встает напротив нее. — Я готов выдать свою дочь за шиноби Такигакури, — сообщает Мадара. — Её брат возражает? — Да, но... — неуверенно отвечает близнец. — Если на это воля Асуры, то я готов молчать. Она улыбается брату, на что близнец пожимает плечами и кивает ей. — Так как других родственников нету, то я, как Глава Клана Учиха одобряю этот брак. Она смотрит наа отца с благодарностью, но сам Мадара был далеко от происходящего, доверившись чувствам дочери, потому что никогда брак за пределами деревни и клана не приносили успеха. — Готова ли ты, Асура Учиха, взять в мужья Какузу Иши? — Спрашивает Монах. — И прожить с ним жизнь, не взирая на горечь и трудности? — «Да», — лёгкий кивок с улыбкой блеснул на её лице. Какузу осторожно берет руку невесты и надевает кольцо на безымяный пальчик. Асура склоняет голову и, с улыбкой на лице, берется за его руку. — Обьявляю вас мужем и женой, — произносит монах и слегка бьет по маленькому гонгу. Хирузен первым начинает аплодировать, а за ним и Каминари и другие Учиха. Мадара и Юджин стояли рядом друг с другом, смотря на такую счастливую за долгие годы Асуру, наконец-то найдя рецепт ее счастья. Хотелось верить, что они не ошиблись. — Я ведь говорил, что не сдамся, — шепчет Какузу на ушко Асуры. Оглядев всех вокруг, Какузу разбивает о пол дымовую шашку и, пока туман одурманил других, берет свою жену на руки и исчезает. Мадара хмыкакт. Показушник. Видимо он не любитель свадеб, раз решил не продолжать банкет. Конечно же гости голодными не остались, были выступления с музыкальными инструментами, танцы гейш и угощения. Только вот самих молодожёных не было. Какузу, держа свою жену на руках, стоял на самой высокой точке Конохи, на скалах предков, точнее на каменном лице Первого Хокаге. Поставив её на ноги, Такинин делает шаг назад, чтобы посмотреть на неё. Безусловно она красива, тут и спорить не о чем. Прекрасна. Юна, хрупка, чувственна. — Ч-что не так? — засмущалась Асура от пристального взгяда своего уже мужа. — Проверяю товар на брак, — совершенно холодно отвечает он. Невеста этого дня замирает, уставившись на Какузу непонимающими глазами, на что Такинин в какой-то момент не выдержал и тихонько засмеялся. — Ой мы такие все уверенные? — Надулась Асура. — Может и тебя, муженек, проверить на брак? Какузу снимает с себя маску, растрепав прямые каштановые волосы на ветру и обнажив швы на лице, а потом и раскрыл плащ, под которым была сильно облегающая его тело, футболка. — Сверху начнёшь или снизу? — Усмехнулся Какузу. Асура краснеет ещё пуще и, отвернувшись, молчит. Без пяти минут она жена, а уже капризничает. Какузу смешно наблюдать за этим. — Я заберу тебя отсюда, — говорит Такинин и, взяв её за подбородок, заставляет смотреть ему в глаза. И он её целует. Грубовато, по своему, прижимая её к себе, ревнуя даже к тем, кто может о ней подумать. Целует долго, жадно, терпко. — Ты — моя, — окольцовывая её талию, говорит Какузу. — Жена. — Кто ещё чей, — рассмеялась Асура. Действительно, кто ещё чей. Она единственная во всем мире, кто может управлять им одним словом, заставить его сердце… сердца биться в унисон, догоняя стук друг друга. Она единственная, кто может одним своим, желанием заставить Главу Клана Учиха свернуть за неё горы. Она единственная, кто смогла растопить лёд в сердце Серебряного Сенджу. Они просидели так долго, до самого заката. Какузу укрыл поверх её белоснежного кимоно своим серым походным плащем. Асура с при великой радость выкинула тяжёлую заколку с волос и белоснежным рукавом кимоно вытерла красную помаду. Заметив остатки на губах Какузу, тоже убрала следы. Не верилось в такое счастье. Как будто сон. Он сидит рядом, обнимая, грея, обязываясь её защищать всё время и любить до тех пор, пока все сердца в его груди не потухнут. К поздной ночи Асураа привела мужа к себе домой, где их встретили Мадара и Сен. Оба скрести руки на груди. Никогда Асура раньше не приходила так поздно. Ну, а увидев позади неё Какузу, Мадара мысленно хлопнул себя по лбу. Она же с мужем. Как можно было такое забыть. Они разговаривали за чашкой чая и пирога, до которого Какузу не притронулся. Мадара коротко прошёлся по семейному древу, потребовав от Какузу того же, на что Такинин скромно ответил, что мать и отец скончались, а он вырос в руках бабушки, которая умерла пару лет назад от старости. Всё же не многословность Какузу в какой-то мере Мадаре нравилась. Было решено, что Какузу спит в комнате Сена, на что близнец немного странно покосился на гостя, но не отказал. Ну, как бы они муж и жена с Асурой… — Нет, исключено, — сразу же поставил крест Мадара. — Вы ЭТИМ не будете заниматься в моем доме, при мне, будь хоть сорок лет женаты. — Папа!.. — Загорелись ушки у Асуры. — Мы не собирались! — Отвечай за себя, — подставил Какузу, тихо смеясь про себя. И так было решено поселить Какузу рядом с матрасом Сена. И, сверля потолок, оба молчали, хотя понимали, что не помешало бы поговорить. — Ты это… Асуру не обижай, — говори брат. — Мхм. Классно поговорили. Выйдя с душа, Асура одевается в домашнюю одежду, состоящая из футболки и трико, и проскользнула в комнату брата, на что Сен тут же вздохнул: — Думал, ты утонула уже в душе. Чего так долго? — Ты знаешь как трудно отмыть с волос гель? — Возмутилась Асура. — Пришла же. Папа только щас уснул. Какузу привстаёт с пола и приглашает сесть её на свою сторону матраца. Когда эти близнецы успели обсудить, что она придёт ночью? Или это было так очевидно? Асура плюхается рядом с Какузу и Сен тут же двигается к ним ближе. Такинин пока не понимал почему они собрались, но… Его пока всё устраивало. — Чем займёмся? — Спросил Сен. — «Бей, беги и спрячься»? -??? — Не хватало ещё подраться ночью, — возмутилась Асура. — Да и папа леща даст как в тот раз. — «Бей, беги и прячься»? — Переспросил Какузу. — Это такая игра, — улыбнулась Асура. — Папа когда-то научил, сказал, что с братьями придумали. — Нужно ударить друг друга чакрой на расстоянии по голове, и кто не успеет прийти в себя быстрее, тот ищет остальных в деревне. Выход через окно. Кто проиграл, того избивают. — Это… Жёстко, — признался Какузу. — А в чем сложность прийти в себя? — Чакра оглушает, когда бьёшь по голове. Ну и видимость нулевая, — объясняет Асура. — И давно вы в это играетесь? — Спросил Такинин. — Лет с семи, — ответил Асура. — Я очень не советую тебе бегать по деревне, мало ли Юджин решит, что ты что-то задумал и запрет тебя. — М-да — согласился Сен. — Плохая идея. Тогда будем разговаривать? — Да, думаю, это лучшее решение, — кивнула Асура. Всю ночь они болтали без умолку, больше доставая Какузу, потому что в компании близнецов он был в первый раз. И на его удивление Сен оказался очень простым и открытым, в отличие от Асуры. Достав из сумки печенье, Сен заболтал все-таки Какузу, выпрашивая рассказать о Такигакури и кальмарах, что там водятся. К утру близнецы уснули на матраце Какузу, который стал печкой для двух котиков Учиха. Сердца в его груди готовы были утеплить весь дом. Асура улеглась у него под боком, а Сен прямо на его груди. Но он все равно остался довольным. Не имея никогда ни брата, ни сестру, Какузу только сейчас понял какого это — быть в семье со сверстниками, которые не желают тебе смерти. Близнецы все же были похожи, хотя темперамент Сена мог затмить Асуру в целом. Она была серьёзнее во многом, чем шалтай-болтай брат. Ну да, кому-то же надо заботиться о другом. На утро Асура исчезает, а когда Какузу проснулся обнаружил Сена совсем близко, лицом к лицу. И он не спал. — Доброе утро! — Что ты делаешь? — Попытался отстраниться Какузу от слишком близкого лица парня. — Смотрю как ты так бесшумно спишь, — признался Сен. — Нас ждёт завтрак. Лучше поспеши, Асура и папа клювом не щелкают. Действительно. Стоило Какузу умыться и пойти на кухню, как увидел, что Сен съедал вторую порцию варёного риса с сахаром. Мадара, который по любому знал, что Асура ночевала у брата и Какузу ничего не сказал, лишь кивнув и продолжив пить чай. Это было странно. Очень непривычно. И завтрак пришёл к концу так же мирно, как и начался. Какузу сразу же сказал, что не задержится и забирает Асуру уже сегодня, потому что он не сдал отчёт о миссии Каге, на что Мадара, скрипя сердцем, согласился. Асура быстро собрала походную сумку, наполнив одеждой на четыре сезона и оружием. — Какузу, — взяв уже «сына» за плечо, говорит Мадара. — Не хочу тебя пугать или угражать тебе, но если что-то случится, хоть что-нибудь, вы можете обратиться к нам. Асура откажется, посчитав себя взрослой. Но хотя бы ты будь благоразумен. И оберегай её. Она любит искать проблемы. — Хорошо. Взяв самое необходимое и не ожидая даже лишнего пяти минут, Какузу увёл свою возлюбленную из деревни, оставив клан без своей принцессы. Слишком мало времени было дано Сену, чтобы наговориться, но Асура коротко объяснила свои чувства брату, чтобы не оставить его в обиде. Долго плача, смеясь и тоскуя, Сен поцеловал близнеца в лоб отпустил в свободное плавание. Внутри всё разрывалось, но раз если этого хочет, то брат не встанет на пути. Мадара отдал часть своих сбережении, чтобы она не ведала бедности какое-то время, пока они не встанут на хорошую и устойчивую дорогу. — Ты так… выросла, — коснувшись ладонью её щеки, с улыбкой сказал Мадара. — Какой бы ты путь ни выбрала, что бы жизнь тебе на пути не приготовила, знай, что я всегда приму тебя обратно и защищу. Асура обнимает отца, прижавшись к его груди, слушая его такое знакомое сердцебиение. Запах пыли и солнца на века останутся в её памяти. Слова, сказанные отцом всю жизнь будут сопутствовать ей. — Я люблю вас, — в конец говорит Асура, смотря на свою семью. — Спасибо вам за все. Долгие прощания — не есть хорошо. И Какузу, взяв любимую за руку, медленными шагами повёл к воротам деревни. Асура держала его за руку, крепко, цепляясь всем своим нутром за любимого. У ворот их встретил Тобирама с командой. Асура с разбегу обняла учителя, чуть ли не сбив его с пути. Альбинос целует девушку за макушку, сглотнув ком в горле, чтобы не дать волю эмоциам. Данзо и Хирузен прощались с еле сдерживаемыми слезами, не делая отпускать друга. Шимура пожал руку Какузу, сказав, ка он рад, что Асура выбрала его, потому что он достоин. Он сможет её защитить. А они все — нет. Асура была опечалена, ведь лучшего наставника клана Учиха она так и не встретила. Может быть она на задании, а может быть… — Юджин! Обрадовалась Асура. Какузу слегка склонил голову, приветствуя уважаемую куноичи. Старшая Учиха встретила молодых в лесу, загородив путь им собой. Куноичи грустно смотрела на девушку и немного недоверчиво на парня. — Я не поддерживаю ваш брак, чего бы вы не напридумали себе, — строго и прямо говорит Юджин. — Раз Мадара-сама дал свое добро, то я никто, чтобы вам мешать. -… — Асура, я вырастила тебя и Сена. Видимо не доглядела… И это ошибка. Я не поддерживаю ваш брак… Ты должна была выйти за Кагами, — в конце шепотом сказала Юджин. — Если что-то пойдёт не так, или если… — Всё будет хорошо, — перебивает Какузу. — Я защищу её. И время от времени будем навещать вас. Юджин прикрывает глаза, без стеснениясь дав волю слезам. Асура подходит и осторожно обнимает высокую фигуру женщины. Она чувствовала как волнуется эта куноичи, как недоверяла Какузу. И время сменяет зиму на лето, день на ночь, секунду на часы. Сегодня в их жизни главное — путь. Рука об руку. Хотелось верить в лучшее, но увы, Юджин прекрасно знала этот мир. Знала, что сказки не бывает. Знала, что нельзя плыть против течения. Но верить всё-таки хотелось в лучшее.