Путь

      Пробуждение было крайне болезненным. Открыв глаза, Асура обнаружила перед собой неприступную тьму. Во горле неприятно саднило. В глазах сильно жгло после слёз. Во рту пересохло. В висках колотит тупая боль. В животе всё будто перевернулось. Любое движение приносило адскую боль, на что девочка корчилась и, вся сжавшись, болезненно мычала. Найдя в себе силы осмотреться, Асура обнаружила себя в своей комнате. Пусть и было темно, некоторые вещи можно было разглядеть. Никого рядом не было. Темно. Холодно. Душно.       Когда дверь скрипнула, Асура вздрогнула и, приподнявшись, устало перевела взгляд на вошедшего. Мадара. Растрёпанный, уставший, с глубокими мешками под глазами. Когда он хотел спросить её состояние, Асура скорчилась и зажала рот рукой. Рвота подступила к горлу, в животе всё забурлило, стоило только сделать лёгкое движение. Мадара, поняв, подлетел к дочери и подставил тазик. Асуру вырвало. — У тебя внутренние органы сильно повреждены, — заговорил тихим голосом Мадара. — Тебя будет выворачивать несколько часов. — Ч-что это? Откуда... столько воды? — слабеньким голосом спросила Асура, смотря на жёлтую жижу, что срыгнула. — Желудочный сок, я полагаю, — ответил Мадара. — Твои органы после удара пытаются восстановиться. Придётся потерпеть. Хочешь что-нибудь? Фрукты, овощи, йогурт? — Воды, — шепнула Асура. — Холодной... — Хорошо, но холодной тебе нельзя. Я принесу тёплой воды, чтобы очистить желудок. Подожди немного.       Когда Мадара ушёл, Асуру снова стошнило. Помучившись перед тазиком, девочка прислушалась к своему организму и, поняв, что уже всё, отложила тазик в сторону и легла на кровать. Смотря на свои руки, которые только вчера были в крови, Асура почувствовала отвращение к себе. Но чего она ожидала? Быть шиноби — значит ходить рука об руку со Смертью и всегда смотреть ей в глаза. Значит, все другие шиноби в деревне тоже проходили через это? Значит, все убивали? И когда-нибудь она тоже погрязнет в липкой крови людей? Отвратительно. Мерзко. Ужасно!       Лишь от одной мысли о крови Асуру бросило в тошноту. Снова опустошив содержимое своего желудка, девочка вытерла тыльной стороной руки губы и снова легла на своё место, уставившись измученным взглядом в потолок.       Что значит — быть шиноби? Убивать ради защиты своего селения? Защищать свой народ? Тратить свою жизнь на защиту людей, которых ты не знаешь? Глупо, но... Асура бы смогла ещё раз убить ради своего клана? Ради Учиха? А Учиха ли она сама? Доказательство сего факта — шаринган, но у Асуры нет этого. Так, значит, она ещё не Учиха? Тогда кто? Безымянный шиноби? "Асура" — один из низших демонов. Даже её имя было проклятым. "Сен" — воинственный. А если сложить эти имена, то "СенАсура" — воинственный демон. Но раз её зовут в честь демона, то она и должна была быть сильна, как демон. Но... Возможно, не в этом смысл, а в том, что Асура и вправду всё равно, откуда брать силу — хоть от Бога, хоть от Демона. Раз Бог поставил на ней крест, то придётся обратиться к Демону? Значит... ... моя сила ждёт меня во тьме, — усталая мысль прошлась в сознании Асуры. — От Демона. Во тьме. От Демона. В кромешной тьме. От демона. Своими руками забрать у самой тьмы. От Демона. От тьмы. Сила. Мне нужна сила. Убийца. Изуна. Убийца. Сила. Справедливость. Сила. Слабость. Отвратительно. Слабость — поражение. Сила — победа. Сила. Мне нужна... — ...сила, — прохрипела Асура и глазами, полными безумия, уставилась в потолок.       Вскоре вернулся Мадара со стаканом тёплой воды. Вручив дочери, он присел на край её кровати и стал наблюдать за тем, как она выпила воду. Вернув пустой стакан, Асура легла и прикрыла глаза. Мадара, взяв дочь за руку, сжал её пальцы, давая понять, что он рядом. Но Асуре уже было всё равно. Единственная мысль в голове — стать сильнее, найти источник силы. Шаринган. Мне нужен шаринган, — тонула в своих мыслях девочка. — Сила. Я хочу стать сильнее и найти убийцу. Хочу быть сильной и независимой. Ненавижу слабость. Если ты слабый, то ты зависим от других. Бесит. Не хочу быть зависимой. Я хочу быть сильной. Хочу. И я стану сильной... Не важно, как. Не важно, какой ценой. Если надо, то я спущусь в самую глубь самой кромешной тьмы. Этот мир... он беспощаден к слабым. Этот мир — сплошная боль.       Поднявшись, Асура снова склонилась над тазиком. Она не помнит, спала иль нет. Но то, что внутри неё творился настоящий хаос, — уверена. Асуру выворачивало наизнанку несколько часов подряд. В животе жгло, а глаза уже слезились от спертого запаха. Но Мадара не обращал на удушающий запах и духоту никого внимания. Иногда уходил за стаканом воды и снова присаживался рядом с дочерью. Сил не оставалось. Асура даже слышать перестала, а не то что даже видеть — перед глазами всё плыло. Помнит, что к ней заходил Хаширама, чтобы посмотреть состояние больной. Осмотрев живот, обнаружил багровые синяки от ударов и пинка. Это было ужасно — видеть на крохотном теле такие гематомы. — У неё что-то в виде колоноптоза, — вывел вердикт Хаширама. — Что-то в виде чего? — переспросил Мадара. — Обычно бывает после родов, — объяснил Хокаге. — Это провисание кишечника и сдвиг внутренних органов. У Асуры очень слабый организм, и все её органы буквально висят на ни на чём. А после ударов содержимое желудка и кишечника превратилось в желе. Во время рвоты человек тужится, скажем так, начинает пытать желудок, чтобы вывести излишек воды или еды. А Асуре это вредно — всё внутри неё весит буквально на ниточках. Ей нужно серьёзное лечение. — Лекарства? — спросил Мадара. — Хоть уколами, не знаю, может, как-нибудь можно укрепить её организм? — Можно, — немного задумавшись, ответил шатен. — Можно уколами и системами, но... Выдержит ли столь маленькое тело такую нагрузку — вот в чём вопрос. Нельзя рисковать. — Что, если она не выдержит? — Кома — в лучшем случае, а в худшем — смерть... — тихо сказал Хаширама. — Не переживай, дружище. Я почитаю несколько книг и попытаюсь найти нужные травы для Асуры-чан. Сейчас ей необходим покой. Через день или два она встанет на ноги.       Мадара впервые почувствовал себя таким беспомощным и никчемным. Вскоре Хаширама ушёл, оставив друга одного. Мадара продолжил сидеть рядом с дочерью, ища выход из ситуации. А выход есть всегда! Если включить в поиски лучших врачей и ирьенинов? Хотя, есть ли кто-то лучше, чем Хаширама, в медицине? Раз он не сможет, то у других и шанса нет.       Асура шумно втянула воздух и закашляла. Приложив руку к шее, стала чесаться. Мадара присмотрелся к ней и заметил несколько красных бугорков. А Асура, кашляя, начала дышать ртом, жадно хватая воздух. Девочка начала краснеть и болезненно корчиться. Мадара тут же приложил руку к её лбу и обнаружил температуру. В голове тут же появилась догадка — ветрянка. Вот же черт, — с досадой подумал Мадара. — В больницу я её не смогу донести в её положении. Надо найти того врача. Как его там? Сай!       Оставив рядом с дочерью Рина, — кошку в отставке, — Мадара помчался в больницу. Чуть ли не швыряя жителей по всей улице, добрался до точки назначения и стал искать по всей больнице Сая — того самого доктора, который рассказал об особенностях близнецов. Доктор нашёлся в своём кабинете за чашкой чая. Кое-как объяснив положение Асуры, Мадара буквально приказал сделать что-либо. Доктор же, взяв нужные лекарства, направился в след за Учихой.       Ввалившись домой, Мадара обнаружил Асуру тяжело дышащей, а Рин, сидя на ней, не давал заснуть. Когда доктор увидел её состояние, то сразу же сделал укол и надел на девочку маску, что бы та могла дышать. За пару минут на лице появлялись красные пятна, заполненные водой. Доктор остался на целый день и на всю ночь. Мадара помогал Саю с нанесением целебной мази на круглые покраснения. Доктор, осмотрев живот Асуры, сказал то же самое, что и Хаширама. Чтобы снять боль, воспользовался медицинским дзюцу, но это не так хорошо помогло. Ночь была тревожной — Асура выворачивалась каждые полчаса. Но и через это они прошли.       Утром, проснувшись, Асура чувствовала себя лучше. Боль в животе всё ещё была, но не такая сильная. Только вот волдыри ветрянки, покрытые склизкой мазью, немного раздражали. Но главное, что она смогла встать на ноги. Сразу же проснувшись, Асура обнаружила на полу, сидящего спиной к стене, Мадару, который не выдержал из-за усталости и уснул. Он всю ночь просидел, следя за температурой и сменяя влажную тряпочку на её лбу.       Асура, держась за край кровати, встала на ноги и обнаружила на себе домашнее платьице белого цвета. Руки, лицо, шея, нога, живот и спина были в мази и полностью перебинтованы. Да и запах отнюдь не самый приятный. — Асура? — прохрипел Мадара и поднялся с пола. — Проснулась, солнце моё? Как ты?       Девочка опустила взгляд и кивнула. Мадара, присев перед ней на корточки, потрепал её спутанные волосы и поцеловал макушку. Асура не отреагировала и, отойдя от отца, направилась в ванную комнату. Этот, на первый взгляд, наивный жест, словно нож вонзился в сердце Мадары. А Тобирама-то прав: Асура отдаляется от него, он её теряет. И все из-за лжи. Всё из-за чертовой тайны. Все из-за его страха потерять их. И теперь его страх стал явью.       Кое-как почистив зубы, не задев болячки на лице, Асура направилась на кухню. Пусть она и выглядела ужасно, что может случиться? А случилось-то странное: на кухне собрались две команды с наставниками. И были заражены ветрянкой! Кагами, Сен и Каминари сидели с одной стороны стола и пили какой-то сок, а Данзо и Хирузен, тыча друг в друга пальцы, указывали на "прыщики" на лице, которые были смазаны целебной мазью. Тобирама и Юджин стояли у подоконника, рассматривая документы. И, увидев вошедшую на кухню Асуру, Сен заулыбался и дернул за руку своих товарищей. — Добро пожаловать в группу больных ветрянкой! — улыбнулся близнец. — Так вы... тоже заразились? — удивилась Асура. — От меня, что ли? Простите... Я не знала. — Нет, что ты. Это им полезно, — усмехнулась Юджин, закрывая папку. — Переболеют сейчас — и все дела.       Асура выдавила из себя улыбку и, присев за стол, зевнула. И, осмотрев себя, немного покраснела. Боже, какой стыд! Сидеть в старом белом платье рядом с Кагами — о ужас! Но, переборов это чувство, Асура поглядела на Тобираму, что смотрел на потолок безразличным взглядом. Вскоре на кухню вошёл Мадара, умытый и расчесанный. Увидев детей, он не удивился, но, заметив Тобираму, нахмурился: — Чего ты тут забыл? — Я не могу побеспокоиться за свою ученицу? — хмыкнул альбинос. — Ты — нет, — всё больше хмурился Учиха. — И кто вообще тебя... — Я, — встряла Юджин. — Мадара-сама, ведёте себя, как ребенок, ей Богу! Я попросила Тобирама-сана остаться. Может, лучше пообедаем, а? Асура вон, голодная. В общем, как и мы все.       Мадара проглотил свою злость и попёрся к шкафу. Юджин, пригласив команду номер пять с дивана за стол, присела рядом с Каминари и Тобирамой. А Сен начал помогать отцу с едой, доставая из холодильника салаты и холодный рис. Вскоре стол был накрыт, и Мадара сел рядом дочерью и поставил перед ней стакан с йогуртом. Асура удивлённо поглядела на свой обед, потом оглядела порцию риса с мясом у других и недовольно поморщилась. — Твёрдая еда тебе пока что запрещена, — объяснил Мадара. — Ешь. — Итадакемас, — тихо сказала Асура, а другие за ней повторили.       Асура улыбнулась. Это был первый раз, когда она обедает с друзьями без всяких издёвок и выкриков. Хирузен и Данзо порой перебрасывались словами и недовольно щурились в сторону друг друга, а Тобирама, дав обоим тяжёлый подзатыльник, усаживал обоих на место. А Юджин со своей командой мило беседовали, как люди, а вот команда Асуры... Ладно уж, что тут поделать? К слову, Тобирама ничего не ел, лишь перемешивал свой чай и иногда делал осторожные глотки, будто бы боялся, что Мадара хочет его отравить. И, поверьте уж, видя злобный взгляд Учихи, любой бы так подумал.

***

      Асура поправлялась, пусть и не так быстро, как Сен и другие. Снова стала набирать свой потерянный вес. Правда вот болячки никак не хотели покидать её. Приняв пару уколов, Асура и от них избавилась. Пока она лечилась дома, команда номер пять была отстранена от миссий. И Данзо бы стал злиться на Асуру, ведь это она задерживает их, но Шимуро ни слова не проронил. Он всё ещё чувствовал себя виноватым перед ней, но просить прощения он не умел.       Через полтора недели Асура выбралась из дома. Ветрянка прошла, болячек нет, голова не болит. Правда, живот побаливал. Пока Асура лечилась на дому, её навестили Сенджу и Узумаки с сыном. Хаширама приписал несколько уколов, таблеток и витаминов для укрепления организма. С передышкой в два дня, Мадара сам ставил уколы и следил за тем, чтобы дочь вовремя принимала лекарства. Отношения между ними не клеились. Асура сама всё портила, молча проглатывая свою обиду и ненависть. А могла бы накричать, рассказать, обвинить, но нет, она упорно молчала, тем самым выводя из себя отца. Но в один день, собрав всю свою волю в кулак, Мадара решился рассказать им всё. Всю правду.       Тогда Сен и Асура возвращались с тренировки, усталые и грязные, а Мадара сидел на кухне за чистым столом, на котором стояла плетённая вручную корзинка. Собрав пальцы в замок, мужчина ждал своих детей и пытался придумать нужные слова, благодаря которым они бы поняли его чувства. — Что это? — удивился Сен, увидев корзинку. — Присядьте, — тихо сказал Мадара. — Я хочу вам кое-что рассказать. Пожалуйста, дослушайте меня до конца, не перебивая.       Асура и Сен кивнули и присели за стол напротив отца. Девочка уже догадывалась, но всё же хотела услышать всю правду с самого начало. — Ну, думаю, мне надо начать издалека... Когда-то давно у меня был младший брат. Его звали Изуна, — услышав это имя, Асура вздрогнула. — Когда он родился, я был счастлив как никогда. И я обещал свои родителям защищать его всегда. Он был прекрасным шиноби, лучшим братом и отличным воином. Он сражался как "Демон" и был "Воинственным" шиноби. Всегда ходил рядом со мной и тренировался, улучшая свои способности. Ему не было равных в тайдзюцу, но... Я не защитил его. В те годы мы жили сражениями. Пот, слёзы, кровь... Мы шли спиной к спине по этому Аду под названием Война. Но в один день он был ранен. Ранен смертельно. А я, часто используя свой Мангёке Шаринган, день за днём тонул во тьме. И Изуна предложил мне свои глаза. Он догадывался, что он уже одной ногой в могиле. Я принял его глаза... чтобы стать сильнее и защитить клан Учиха. Меня осуждали, пытались даже убить. Со временем я подписал мирный договор с кланом Сенджу, и мы с Хаширамой построили эту деревню. Все считали меня убийцей своего брата... Последней каплей стало, когда мой клан проголосовал за Хашираму. Учиха от меня отвернулись. До этого дня я держался, словно чувствовал, что я что-то должен сделать ещё. А когда сил не осталось всё это терпеть, я собирался покинуть Конохагакури... — пауза. — Это было... ровно двенадцать лет назад в март месяце. Юджин принесла мне эту корзинку, — сказал Мадара, правильно подбирая слова. — Внутри лежало двое детей — близнецы. Они прижимались и цеплялись, будто бы утешали друг друга. В том, что они лежали в этой корзине, не было их вины. Так уж судьба решила... Этих близнецов звали Сен, — Мадара посмотрел на своего сына, потом на дочь, — и Асура. Внутри корзинки лежало письмо...       Сен непонимающе смотрел на отца, который, достав из корзинки конверт, стал читать. И с каждым предложением глаза Сена всё расширялись от шока. А Асура же, уже зная это, пустыми глазами смотрела на поверхность стола. Мадара читал медленно, тихо, иногда переводя взгляд на сына и дочь. А когда закончил, то увидел слёзы на глазах Сена. Мальчик дрожал и всхлипывал, стиснув зубы. — Значит, мы... — дрожащим голосом заговорил Сен. — Как? Почему мы? Изуна Учиха — это наш настоящий... Нет, нет, нет! Не может этого быть! — Сен, — шепнула Асура и приложила руку на его плечо. — Судя по твоей реакции, ты знала, так? — прорычал мальчик. — Ты знала... и молчала. Хотя, какая разница? Не верю... — Вашу злость я могу понять, — произнёс Мадара, теребя свои пальцы от волнения. — Я ждал, пока вы вырастите, но... Асура, думаю, смогла найти письмо. — Значит, ты... сам нас вырастил? — всхлипнул Сен. — Один? Без этой... женщины, которая нас бросила? — Да... Юджин мне помогала. — Почему? — встав из за стола, Сен обошёл его и приблизился к Мадаре. — Почему тут так горит? — приложив руку к сердцу, спросил Сен. — Не понимаю... Я не хочу тебя ненавидеть. Я не хочу... Ты же был с нами всегда! Я не хочу чувствовать к тебе ненависть, — плача, Сен обнял отца за шею и всхлипнул. — Не хочу... Не хочу ненавидеть тебя. Кроме тебя, у нас никого из родных нет... — Простите меня, — шепнул Мадара и, обняв сына, поцеловал того в макушку. — Я должен был вам рассказать. — Кто? — совершенно спокойным тоном спросила Асура. — Кто убил Изуну, нашего настоящего отца? — Какая в этом разница? — всхлипнул Сен и заплаканными глазами посмотрел на сестру. — У нас уже есть папа. Другого мне не надо. А мстить-то будет глупо... — Кто? — повторила свой вопрос Асура. — Кто убил Учиха Изуну? — Асура, я... не могу тебе сказать, — сглотнул Мадара. — Тебе не стоит этого знать. Месть всё равно не вернёт его. — Не вернёт, — хмыкнула девочка и направилась к выходу. — И пусть. Ты обманывал нас. Пусть ты и вырастил нас, ты всегда нам лгал... И кто знает, что ты ещё нам наговорил. Скажи мне... Шесть лет назад, когда мы проходили проверку у врача, что он тебе сказал? Именно после этого ты стал уделять мне больше внимания, а до этого вечно кружился вокруг Сена. Стал давать витамины и лекарства... Что он сказал? — О чём ты, Асура?! — разозлился Сен. — Папа любил нас одинаково! — Что он сказал?! — выкрикнула девочка. — Что ты... никогда не пробудишь шаринган, — шепнул Мадара. — Мне жаль, Асура. Я... — Хватит, — дрожащим голосом прервала девочка. — Довольно... Жалость? Мне оно не нужно. Мне нужна сила. Я догадывалась, но... Чтобы и на этот раз Жизнь так со мной обращался... Что я сделала такого? В чём моя вина, что Небеса так издеваются надо мной? Ненавижу... Учиха без шарингана — не Учиха. Тогда... кто я, а? Кто я тогда такая?! — развернувшись к отцу лицом, выкрикнула Асура. — Я просто... хотела быть кем-то. Я просто хотела справедливости... Хотя, — горько усмехнулась девочка, смотря в глаза отца. — Всё равно... я буду сильной. Я сама найду этого убийцу. Я не остановлюсь... Никогда. — Асура, и без шарингана можно... — Нет! — снова прервала Асура Мадару. — Ты никогда меня не поймёшь. Ты же был самим талантом с самого рождения, как и ты, Сен. Вам всё всегда падало в руки. Ты... Ты не смог сдержать слово перед родителями, Учиха Мадара. Ты не защитил своего брата! Из-за чувства вины ты взял нас к себе — и только. Любил ли ты нас, а? Кто мы для тебя? Сен — твой сын, он же Учиха, — усмехнулась Асура. — А кто я, а? Гадкий утёнок. Ошибка. Испорченное яйцо. Гнилое яблоко. Я — никто. Я не могу назвать себя Учихой, не имея шарингана. Тогда кто я? Правильно — пустое место. Никто.       Мадара сжал руку в кулак и сглотнул, а Сен без слов опустил голову. Асура всхлипнула и, махнув рукой, направилась в свою комнату. Усевшись у окна, девочка хотела было утешить себя тем, что будет совершенствоваться и искать убийцу, но...       На внешней части подоконника, что вело на улицу, стояла коробка с белым бантиком. Асура непонимающе осмотрела эту вещь и раскрыла. Внутри лежал плетённый вручную браслет и надпись: Я сожалею о том, что сделал тебе больно. И спасибо, что спасла меня. Для меня было бы честью сразиться с тобой, Асура-чан. Шимура Данзо.       Асура смахнула слезы и выдавила из себя улыбку. Точно, даже если и не будет у неё шарингана, она сможет стать сильнее благодаря своим товарищам. Нет, Данзо-кун, это тебе спасибо, — подумала Асура, смотря на плетённый вручную браслет. — Ты открыл мне глаза на реальность и помог понять главное: либо — ты, либо — тебя. Всё или ничего. Падать или подниматься... Я обязательно стану сильной. И не важно, в какую кромешную пропасть тьмы я упаду, ведь потом я взлечу до самих небес, став сильной. Я возьму силу у Демона, чтобы стать сильной, как Бог — это моё решение. Нет шарингана? Достать можно. Слабая? Можно стать сильной. Теперь, когда я поняла суть этого мира, мне всё по зубам. И я клянусь, что найду убийцу. И говорю это я — Асура... Учиха? Нет. Просто Асура.