Дружба до последнего вздоха

<Трепещите, враги наследника! > — было написано кровью на стене, я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих, некоторые смотрели с недоверием, а некоторые смотрели с любопытством. Сквозь толпу пробирались учителя. Я видела удивлённый взгляд МакГоногвлл, Дамболдор и Снейпа. К нам бежал Филч, я определённо знала что если он увидеть свою кошку подвешеннаю на лампе он нас убьют в переносном смысле а может и в прямом. — Что здесь происходит?! Разойтитесь дайте пройти! — кричал Филч расталкивая первокурсников и всех учеников. Он сначала посмотрел на нас от его взгляда так и веяло злостью, раздражение и чем то непонятным от чего по коже шёл холодок. Он поднял свои глаза на стену с надписью и увидел кошку — Поттер это вы её убили?! Я убью тебя! Я тебя убью — Он обращался ко Мне и к Гарри, его слова звучали будто он не врет и сейчас же постанет палочку или острый предмет для свершения зла. — Мистер Филч это были не мы — сказала я от чего он больше рассердился и он выглядел будто взорвётся. Он пытался схватить меня за волосы но я увернулась. К моему же счастью в это время Альбус Дамболдор вышел из толпы и остановил Филча -Аргус! Я уверен что это не они — сказал Дамболдор. Дамболдор в скором времяни сказал что бы все расходились по гостиннам, в том числе и нам с друзьями. Спустя месяц: В начале года Локонс устроил в классе схватку с корнуэльскими пикси, схватка кончилась не очень успешно. С тех пор он читал ученикам на уроках отрывки из собственных книг или разыгрывал взятые оттуда сцены, на его взгляд самые впечатляющие. Себя, волшебника, играл он сам, а на прочие роли обычно брал Гарри или меня. Гарри перед всем классом изображал то трансильванского крестьянина, страдавшего от заклятия Болтливости, то простуженного снежного человека, то вампира, который после встречи с Локонсом терпеть не мог крови и питался исключительно листьями салата. На очередном уроке защиты от тёмных искусств Гарри играл оборотня; в другой раз он наверняка отказался бы от этой роли, но сейчас было важно не испортить доброе расположение духа Локонса. — Чудесный вой, Гарри, очень натурально. Я бросился на него, повалил на землю и приложил к горлу волшебную палочку. Собрав последние силы, произнёс сложнейшее заклинание Обращения, оборотень издал жалобный стон — ну-ка, Гарри, изобрази! Пронзительнее! Ага, вот так. Мех у него исчез, клыки уменьшились, и он превратился в простого смертного. Просто, но незабываемо, и для жителей той деревни я теперь герой. Избавил их от оборотня. Прозвенел звонок, и Локонс встал из-за стола. — Домашнее задание: сочинить стихи о моей победе над оборотнем из Вага-Вага. Автору лучших — экземпляр моей книги «Я — волшебник» с автографом. Ученики повалили в коридор, а я прошёл в конец класса к Полине. Потому что в этот раз у нас был совместный урок со Слизерином и в этот момент к нам побежала запыхаюшаяся Рики оказывается она знала что у нас здесь урок так как мы об этом ей сказали — Ну что? — тихо спросила я — Подожди, пока все уйдут. — Риик явно волновалась. — Теперь идём… Она подошла к Локонсу, нервно сжимая в руке листок бумаги. Полина и я поспешили за ней. — П… профессор Локонс, я бы… э-э… хотела взять в библиотеке вот эту книгу. Хотела её почитать, — запинаясь, начала Рики и протянула ему дрожащей рукой бумагу с названием. — Но, видите ли, она в Особой секции, и поэтому… э-э… нужно разрешение учителя. Я хотела разобраться в медленнодействующих ядах, о которых вы пишете в «Увеселении с упырями»… — А, «Увеселение с упырями». — Локонс взял бумагу и широко улыбнулся. — Пожалуй, это моя любимая книга. Вам она нравится? — Очень нравится, — живо отозвалась она. — Как ловко вы тогда отцедили яд с помощью чайного ситечка! — Что ж, помочь лучшей ученице мой долг, — улыбнулся Локонс и достал огромное павлинье перо. Полину передёрнуло, но Локонс понял это по-своему: — Красивое, правда? — спросил он. — Я держу его для автографов. Он вывел замысловатый росчерк и вернул бумагу Рики, та торопливо свернула её и спрятала в портфель. — Завтра первый матч в сезоне? — обратился Локонс ко мне. — Гриффиндор против Слизерина? Говорят, ты подаёшь большие надежды. А я ведь тоже играл когда-то ловцом. Меня даже приглашали в сборную страны, но я отказался и посвятил жизнь спасению мира от тёмных сил. Однако я и теперь неплохо играю и, если хочешь, научу тебя паре хитростей. Всегда рад передать опыт начинающим… — Надо же, — удивлённо заметила я разглядывая роспись Локонса, — даже не поглядела, что за книга. В библиотеку помчались, как на пожар. — Безмозглый идиот, — бросила на ходу Полина — Впрочем, какая разница, мы ведь получили у него что хотели. — Никакой он не безмозглый идиот, — вступилась Гермиона, Которая тоже была в библиотеке. — Ну конечно, ты ведь его лучшая ученица… — сказала Полина — Я вообще то тоже — сказала Рики. — А что вы здесь делаете? — спросила Гермиона — Рики попросила книгу у Локонса из запретное секции — сказала я В библиотеке позволялось говорить только шёпотом, и мы притихли. Мадам Пинс, нервная сухопарая женщина, похожая на голодного стервятника, потянулась к бумаге с подписью Локонса, но Рики не выпускала её из рук. — «Сильнодействующие зелья»? — подозрительно повторила мадам Пинс и снова попыталась взять у Рики бумагу. — А можно оставить себе разрешение? — робко спросила Рики. — Да ладно тебе. — Я вырвалп у неё лист и протянул мадам Пинс. — Достанешь другой автограф. Локонс распишется на чём угодно, только заикнись. Мадам Пинс посмотрела бумагу на свет, будто сомневалась в её подлинности, ушла с ней и минут через пять вернулась, держа в руках большой ветхий том. Рики осторожно спрятала книгу в портфель, и трое друзей медленно вышли из библиотеки с самым невинным видом. Заперлись в туалете Плаксы Миртл. Полина сперва не хотела, но Рики его урезонила: какому нормальному человеку придёт в голову зайти туда? Стало быть, никто им не помешает. Правда, Миртл, как всегда, ревела в своей кабинке, но какое им до неё дело, да, впрочем, и ей до них. Рики осторожно раскрыла «Сильнодействующие зелья», и мы склонились над заплесневелыми страницами. Книга не случайно хранилась в Особой секции: некоторые зелья оказывали поистине чудовищное действие, а уж об иллюстрациях, вроде вывернутого наизнанку человека и ведьмы с руками на макушке, и говорить нечего. — Вот оно, — обрадовалась Рики, найдя страницу под заголовком «Оборотное зелье». На странице было изображено и само превращение. Полина и я от всей души понадеялись что выражение муки на лицах людей — вымысел художника. — Какой сложный состав! — заметила Рики, водя пальцем по строчкам. — Златоглазки, пиявки, водоросли, спорыш — это ещё куда ни шло, они есть в шкафу ингредиентов для зелий. А вот растёртый рог двурога! Где его взять? Или вот ещё тёртая шкура бумсланга? А как быть с частицами того, в кого хочешь превратиться? — Что-что? — поморщилась Полина. — Какие ещё частицы? Стану я глотать ногти Крэбба! — К счастью, частицы потребуются в самом конце. — Рики как будто его не слышала. Полина надеялся моё сочувствие, но меня тревожило другое. — Послушай, Рики, сколько же всего придётся украсть! Шкуры бумсланга в школьном шкафу нет, так что же, взламывать личные запасы Снегга? Это уж как-то… Рики не выдержала и громко захлопнула книгу. — Ну, как, хотите. Раз вы трусите, — щёки у неё вспыхнули, глаза сверкнули, — я тоже не буду нарушать правила. Только как иначе спасти бедных маглов? Зелье — единственное спасение. Но я вижу, вам всё равно, кто их враг. Я прямо сейчас иду и верну книгу в библиотеку… — Вот это да! Сама Рики уговаривает нас нарушить школьные правила. Ладно, так и быть, я согласен на всё… — махнула рукой Полина — Только хорошо бы всё-таки без ногтей! Рики успокоилась и снова раскрыла книгу. — А долго готовить это зелье? — спросила я — Водоросли собирают в полнолуние, златоглазки настаиваются три недели. Значит, примерно месяц — если достанем всё необходимое. — Месяц? Да за месяц Малфой добрую половину маглов изведёт! — вскричал Полина, но Рики презрительно сощурилась, и ему пришлось торопливо прибавить: — Ладно, другого плана у нас нет, значит — полный вперёд! Рики вышла из туалета проверить, нет ли кого поблизости, и Полина шепнула на ухо мне — Лучше сшиби завтра Малфоя с метлы — мороки меньше. * * * В субботу утром я проснулся рано и полчаса думала о предстоящем матче: у слизеринцев были самые быстрые мётлы в мире. Вот капитан разозлится, если гриффиндорцы проиграют! Ох уж эти ненавистные слизеринцы! Гарри встал с недобрым предчувствием, оделся и пошёл завтракать. В Большом зале за длинным столом уже сидела вся команда, притихшая и как на иголках. День выдался пасмурный и тяжёлый, вот-вот разразится гроза. К полудню вся школа потянулась на стадион. Полина с Рики подбежали к раздевалке пожелать мне удачи. Игроки переоделись в алые мантии Гриффиндора, и Вуд, по обыкновению, произнёс речь для поддержания боевого духа команды. — У слизеринцев лучшие мётлы, — говорил он, — зато у нас лучшие игроки. Мы больше тренировались, летали в любую погоду. (— С самого сентября мокрые до нитки, — буркнул Джордж.) Пусть проклинают день, когда недоносок Малфой купил себе место в их команде. — Войдя в раж, Вуд повернулся ко мнн: — А ты, Луиза, покажи им: ловцу нужен не богатый папаша, а талант. Расшибись в лепёшку, и поймай снитч первый, раньше Малфоя. Победа сегодня наша! — Если что, Луиза, мы рядом, — подмигнул Фред. Зрители встретили гриффиндорцев восторженными криками: за них болели не только свои, но и Когтевран и Пуффендуй. Впрочем, и слизеринцы не сидели молча: встретили противника свистом и улюлюканьем. Судья мадам Трюк пригласила Флинта и Вуда обменяться рукопожатием, они обменялись — чересчур крепко и метнув друг в друга грозные взгляды. — По свистку! — крикнула мадам Трюк. — Три… два… один… Подгоняемые рёвом толпы, четырнадцать игроков взмыли в свинцовое небо. Я мчалась впереди всех, прищурившись и пытаясь разглядеть в небе снитч. — Эй, сестра шрамоголового! — крикнул Малфой и хвастливо пронёсся под мной на новой метле. Я не ответила: на него летел большой чёрный мяч, он еле-еле увернулся, даже волосы на голове взъерошились. — Едва не попал, — крикнул Джордж, пронёсся мимо меня и сильным ударом биты послал бладжер в Эдриана Пьюси, но на полпути мяч повернул и снова устремился ко мне. Тот резко сбросил скорость, а Джордж с силой отправил бладжер в Малфоя, но мяч развернулся, как бумеранг, и ударил мне по голове, к счастью не сильно. Прибавив скорости, я помчалась на другой конец поля, мяч со свистом за мной Что происходит? По правилам, бладжеры не гоняются за кем-то одним, а выбивают как можно больше игроков. На том конце поля мяч принял Фред Уизли. Я пригнулась Фред изо всей силы ударил по мячу, и я опять от него ушла — Ура! — издал победный крик Фред. Не тут-то было: неугомонный бладжер опять ринулся на меня, и тому снова пришлось удирать. Пошёл дождь. Кто вёл в игре, мне было неясно, пока школьный комментатор Ли Джордан не крикнул: — Шестьдесят — ноль, ведёт Слизерин. Ничего удивительного, мётлы-то у них быстрее, да ещё этот мяч гоняется за мноц как безумный. Правда, меня опекают близнецы, но от этого тоже мало толку: мечутся вокруг, машут битами, так что и снитча не увидишь. — Кто-то… заколдовал… этот… мяч… — тяжело дыша, крикнул Фред, очередной раз отправляя бладжер подальше от меня — Берём тайм-аут, — предложил Джордж, пытаясь одновременно подать сигнал Вуду и отбить мяч, летевший мне прямо в лицо. Вуд согласно кивнул, раздался свисток судьи, и я с близнецами, уворачиваясь от спятившего бладжера, устремились к земле под оглушительный свист болельщиков Слизерина. Вуд собрал вокруг себя всю команду. — Что происходит? Так и проиграть недолго! Фред, Джордж, почему не помогли Анджелине? У неё была такая возможность набрать очки! Где вы были? — Мы были метров на пятнадцать выше её, Оливер! — вскипел Джордж. — Спасали Луизу от бладжера, который хочет его прикончить. Этот мяч заколдован. Не отстаёт от Луизы, другие игроки для него не существуют. Наверняка работа слизеринцев! — Чушь! — не поверил Вуд. — На тренировке всё было в порядке, потом все мячи заперли… По полю к команде спешила мадам Трюк. У неё за спиной игроки Слизерина кривлялись, хохотали, показывали на меня пальцами. — Закругляемся! — нервничая, воскликнула я. — Если вы двое будете мельтешить перед носом, мне никогда не поймать снитч, разве что он мне сам в рукав залетит. Защищайте других, а с этим чокнутым мячом я сама как-нибудь разберусь. — Глупо, — возразил Фред, — он тебе голову снесёт. — Да, что ты меня зашищаешь я сама могу отбиться от мяча — крикнула на Фреда я Вуд поглядел на меня, на братьев Уизли. — Оливер, что ты их слушаешь? — рассердилась Алисия Спиннет. — Разве можно оставить ее один на один с таким мячом?! Надо обязательно провести расследование… — И потеряем очко. Не хватало из-за какого-то мяча проиграть матч. Оливер, скажи им: пусть от меня отстанут. — Это ты виноват, — упрекнул Вуда Джордж. — «Расшибись в лепёшку и поймай снитч». Умнее ничего не придумал! Подошла мадам Трюк. — Готовы? Вуд глянул на меня ю и прочитал у меня в лице решимость победить чего бы это ни стоило. — Фред, Джордж, оставьте Луизу в покое, пусть сама разбирается с бладжером. Дождь усилился. По свистку судьи я взмыла в небо и тут же услышала, как бладжер со свистом рассекает воздух у меня за спиной. Я поднималась всё выше и выше, камнем кидала вниз, петляла, входил в штопор, взлетал зигзагом, описывал обороты. Даже голова закружилась, но мне всё равно приходилось смотреть в оба! Капли дождя заливались в нос, когда я делала на метле очередное сальто. Зрители на трибунах смеялись, хлопали — высший пилотаж! В этом было для меня единственное спасение, мяч явно уступал в манёвренности. Я носилась над полем, как на «Американских горках», и следила краешком глаза за Эдрианом Пьюси. Тот хотел обойти Вуда и достать одно из колец Гриффиндора. Теперь просвистело над ухом, но мяч снова промазал. Я помчалась назад, мяч не отставал, я завертелся волчком. — Учишся балет, Поттер? — крикнул Малфой. Я понёслась прочь, на лету обернулся, с омерзением глянула на Малфоя и в нескольких сантиметрах над моим левым ухом увидела золотой снитч. Малфой помирал со смеху и снитча не видел. Я застыла на месте: вдруг я поднимаю голову и первая схвачю вожделенный приз! Вдруг — ХРЯСЬ! Мяч настиг-таки меня и сломал правую руку. Рука бессильно повисла. От жгучей боли у меня потемнело в глазах. Я едва несоскользнула с мокрой метлы. Злокозненный мяч развернулся и нацелился мне в голову. Я увильнула, в мозгу тупо стучало: «Снитч, снитч…» Сквозь муть дождя и боли я стрелой понёслась к Малфою. Ухмылка у того на лице сменилась испугом: ему показалось, что Гарри пошёл на таран. — Ты что! — заорал Малфой и отлетел в сторону. Я выпустила метлу и, потянувшись здоровой рукой, схватила мокрый, холодный снитч. Сжимая метлу только коленями, я начала стремительно падать, стараясь не потерять сознание. Зрители испуганно ахнули. Я шмякнулась в грязь, сломанная рука неестественно изогнулась, метла откатилась в сторону. На трибунах свистели, орали, от острой боли мне казалось, что болельщики где-то далеко-далеко. И тут доменя дошло: в руке у меня снитч. — Выиграли, — простонала я и потеряла сознание. Очнулась я тут же, на поле. Дождь лил в лицо, кто-то склонился над ним, одарив ослепительной улыбкой. — Это вы? Уйдите, пожалуйста, — прошептала я. — Что это она? — удивился Локонс и глянул на собравшихся вокруг гриффиндорцев. — Не волнуйтесь. Я сейчас его вылечу. — Не надо! — возразила я. — Пусть уж лучше так… Я попытался сесть, но помешала невыносимая боль. Неожиданно щёлкнула фотокамера. — Зачем снимать меня в таком виде, Колин? — запротестовала я — Лежи, лежи, — заботливо посоветовал Локонс, — сейчас я произнесу заклинание. Не бойся, мне не впервой. — Я лучше пойду в больницу, — сквозь стиснутые зубы прошептала я. — Правда, профессор, — заметил Вуд и гордо улыбнулся: его ловец ранен, но победа за ними. — Здорово ты его поймала, Иза. Красиво. — Обычно я некому не разрешали сокращать моё имя как Иза или Лу но некоторые всеравно так говорили. Например близнецы Уизли, Перси Уизли и Оливер Вуд. Сквозь частокол моих ног я видела, как Фред и Джордж Уизли борются с полоумным бладжером, запихивают его в коробку, а тот бешено сопротивляется. — Отойдите подальше, — попросил Локонс, закатывая зелёные рукава. — Может, не надо… — выдохнул я. Но разве Локонса остановишь! Он повращал волшебной палочкой и направил её прямо на сломанную руку. Странное ощущение прокатилось от плеча до кончиков пальцев, как будто из руки выпустили воздух. Я зажмурившись, отвернулась кто-то в толпе вскрикнул, а Колин Криви защёлкал фотоаппаратом со скоростью пулемётной очереди. Рука больше не болела, я её вообще не чувствовала. — M-м. Ну, ничего, — Локонс не терял присутствия духа, — такое бывает. Но перелома-то больше нет! А это главное. Сможешь доковылять до больничного крыла? Мисс Роуд, мисс Фишер, Мистер Поттер проводите ее, пожалуйста, а там мадам Помфри… э-э… приведёт её в надлежащий порядок. Поднявшись на ноги, я ощутила себя однобокой. Я вдохнула поглубже, поглядела на руку и чуть снова не лишилась чувств. Из рукава выглядывало что-то вроде надутой резиновой перчатки цвета сырого мяса. Я хотела было пошевелить пальцами, но куда там! Локонс не вылечил перелом, он просто-напросто удалил из руки все кости. Мадам Помфри, осмотрев меня, пришла в ярость. — Надо было сразу же идти ко мне. — Она пощупала мягкую, без костей, руку. — Срастить кости ничего не стоит, а вот вырастить новые… — Но ведь вам это под силу? — с надеждой спросила Фишер. — Разумеется. Только предупреждаю: будет больно. — Мадам Помфри с озабоченным видом бросила мне пижаму. — Ночевать, молодая леди, придётся здесь… Гарри ждала за ширмой, а Полина с Рики помогали мне надеть пижаму: рука без костей лезть в рукав никак не хотела. — Ты и теперь станешь защищать Локонса? — упрекнула Полина Рики протащив наконец ватные мои пальцы сквозь манжету. — я ведь не просила убрать из руки кости. — Да, не защищала я его, ну да может он красивый но… — возразила Рики. — Зато рука перестала болеть. Правда, Лиза? — Правда. Только теперь это вообще не рука. — я прыгнула на постель, и бедная рука беспомощно заколыхалась. Гарри и мадам Помфри вышли из-за ширмы. Доктор держала в руках бутыль с наклейкой «Костерост». — У тебя длинная ночь впереди, — сказала она, наполнила стакан и подала мне. Из стакана валил пар. — Растить кости — занятие не из приятных. Пить «Костерост», как оказалось, тоже: он обжигал рот и горло. Хлебнув первый глоток, я закашлялась. Мадам Помфри удалилась, недовольно ворча про опасный спорт и учителей-неумёх. Рики и Полина остались со мной, подавали мне воду, чтобы запить снадобье — уж больно оно было гадкое. — Всё-таки Грифинддор выиграл. — Рики расплылась в улыбке. — Классно ты схватила этот снитч! Видела бы ты Малфоя… он был готов тебя растерзать. — Знать бы, как он заколдовал этот мяч, — сдвинула брови Полина. — Вот сварим Оборотное зелье и заодно спросим. — я опустил голову на подушку. — Лишь бы оно было не такое противное, как эта гадость… — Ишь чего захотел! Это с ногтями-то слизеринцев! — поморщилась Поля. Дверь палаты распахнулась, и ввалилась вся команда Гриффиндора, грязная и промокшая до нитки. — Ну, Лу! Ну, пилотаж! — восхищался Джордж. — Ты бы слышала, как сейчас Флинт орал на Малфоя: снитч был у самого уха, а он его проморгал. Бедолага совсем скис. Друзья принесли сладости, пирожные и тыквенный сок, собрались вокруг меня и только начали угощаться, как в палату вошла грозная мадам Помфри. — Это что такое? — рассердилась она. — Больной нужен отдых. Ей тридцать три кости растить! Вон! Вон! Все вон! И я осталась один на один с пронзительной болью.