Прерванный поцелуй

Шредер, лежа без сна на своей кровати в своей же спальне особняка, в котором сам же Саки являлся полновластным хозяином, всю ночь слушал плач, доносившийся из соседней комнаты; плач страдающего подростка, который мастер не знал, как прекратить. Опять! Опять она в слезах! Мастер был крайне зол, не понимая, сколько уже можно рыдать, и как Рокси самой еще не надоело. Все плачет и плачет! Как будто любимую игрушку из рук вырвали! Нашла девчонка, из-за чего так убиваться! Ну и что, что она осталась одна. Мелочи! Простые обыватели вообще странные существа, то переживают за свою жизнь, то за своих родных, то вообще за друзей! А по сути: нет ни любви, ни дружбы. Все это просто придумано для доверчивых идиотов, которыми манипулируют сильные мира сего, прикрывая свои настоящие дела этими метафизическими понятиями. Вспомнив своего лучшего "друга" Алана, Саки довольно хмыкнул. Самый наглядный тому пример – какая еще дружба?! Исключительно холодный расчет. А родители? Да любой подросток мечтает о свободе! И теперь она у Рокси есть. Радовалась бы! Так нет же! Не от счастья же девчонка рыдает?! Сдались ей эти родители! Как мастер понял, Рокси – единственный ребенок в семье, и наверняка маленькая эгоистка всегда подсознательно боялась, что, появись на свет еще брат или сестра, родители бы позабыли о ней, отдавая всю свою любовь новорожденному. Вот она, цена любви родителей! Или, скажем, если бы девушка провинилась перед ними в чем-нибудь, выгнали бы они ее на улицу с криками: "У нас больше нет дочери!" И все, любовь прошла... "А эта мутированная тварь... Как маленькую дурочку вообще угораздило влюбиться в лысое, зеленое, морщинистое, говорящее чудовище?! Извращенный же у нее вкус! Интересно, а ее родители вообще знали, с кем встречается девчонка?!" – Саки уткнулся лицом в подушку, его душил смех, мастеру как никогда было весело, – "приняли бы они эту канализационную образину в свою семью?! И внуков бы ждали?! Идиоты!" Так вот, мутант. Бросил бы ее и забыл! Опять нет любви! Глупости все! Нет ни любви, ни дружбы! Зря Рокси себя так изводит! Шредер, бросивший огненный взгляд в сторону двери, за которой томилась неугомонная пленница, решил, что раз уж все равно поспать не удастся, включил плазму, занимая себя просмотром новостей. Ничего нового: мэр в панике из-за дерзкого и жестокого нападения на арсенал и последующего разгрома полицейской погони; и никаких улик, указывающих на личность преступников – все камеры видеонаблюдения заранее расстреляны под безопасным для снайпера углом. Скучища. *** Следующий день мастера прошел, как и все предыдущие – по-деловому. Встречи, совещания, снова встречи. Хорошо еще, что Алана больше не посещали никакие дикие идеи; он, видимо, сейчас очень занят – продолжает сокрушаться из-за разгула криминала в Нью-Йорке. А потому мэр не утомлял Шредера ненужными звонками. Саки определенно положительно провел время и теперь в хорошем расположении духа возвращался домой. Но неприятные новости уже поджидали Шредера; они затаились до вечера, до того момента, как мастер должен был вернуться в особняк. Во-первых, Рокси так и не прекратила рыдать. Во-вторых, девушка со вчерашнего дня не принимала пищу, как ее ни уговаривал Акихиро. Даже не умывшись, Саки, обеспокоенный состоянием своей угасающей на глазах живой игрушки, на которую у него были грандиозные планы, сразу вошел к девушке и обнаружил ее так же плачущей, свернувшейся калачиком на постели и спрятавшей лицо в подушку. Не обращая внимания на ее чувства, мастер грубо спросил в упор: - Сколько можно?! Всхлипы затихли; Рокси глубоко тяжело задышала и развернулась к мастеру лицом: - Все из-за тебя! Ты лишил меня семьи, Лео и друзей! Ты! Если бы у подростка еще оставались силы, она бы точно бросилась на Шредера, но ослабевшее тело уже не слушалось ее. Рокси пыталась сказать что-то еще, но с потрескавшихся губ срывались только хриплые стоны. Наконец, немного совладав с собой, девушка смогла выдавить из себя: - Зачем ты притащил меня сюда?! Зачем?! Бросил бы там! Или убил! Ты можешь! Тебе все равно! Лучше умереть вместе с Лео, чем жить здесь! Садист! Спас... Рокси сжимала кулаки. Из-за кого все началось! Из-за него! А теперь, видите ли, мастер такой светлый ангел-спаситель попавших в беду подростков?! Нет уж! Не верила ему Рокси! Девушка уже и забыла о том, что Саки была нужна ее сила, все заслонила драма. Не верила… Но ведь все так, как он сказал… Все сходится… Все логично, а оттого так страшно… Рокси закашлялась, с трудом переводя дыхание. По щекам текли слезы, и девушка, пытаясь стереть их тыльной стороной ладони, только еще больше размазывала по лицу. Мастер прекрасно разбирался в психологии и знал, что сейчас может помочь девушке, а потому действовал сообразно. Саки выслушал все это молча, не переубеждая подростка, не отвечая на ее выпады. Пусть покричит – пока можно. Шредер приучит ее к себе, и она станет его покорной марионеткой, будет выполнять все его приказы! Но вообще Шредер имел дело (и прекрасно знал это) с неблагодарным существом, другая на ее месте уже бы перед ним на коленях стояла, не зная, как отблагодарить за свое спасение. А эта... Придется немного подождать, пока она научится беспрекословно слушаться своего хозяина – Ороку Саки. *** Но общее состояние пленницы все же, несмотря на внешние проявления его тяжелого характера по отношению к подростку, беспокоило мастера. Умрет ведь от голода, тоски или вообще решит избавить себя от неприятностей самостоятельно. Раньше-то прерывать собственную жизнь ей не было никакого смысла, Рокси жила одной надеждой – убежать, а теперь... зачем?.. Накормить подростка насильно не представлялось возможным. А, опасаясь попыток самоубийства, Саки отдал приказ заблокировать все окна и даже переделать охранную систему особняка, чтобы сделать коридор смерти безопасным. Даже стойку с катанами из своей спальни мастер на всякий случай убрал. Мало ли, какие идеи закрадутся в больную голову подростка. Мысли Шредера, выискивая подходящую лазейку по возвращению Рокси к нормальной жизни, невольно крутились вокруг измученной девушки и ее ужасного состояния. Все приходилось начинать по-новому. *** Слуги в особняке Саки ничему не удивлялись, впрочем, как и Акихиро. Но неожиданно отданный приказ мастера, чтобы в комнате пленницы на тумбочке всегда были свежие запасы еды, дабы можно было в любое время перекусить: печенье и шоколад, а также сок и вода. И теперь врач должен следить, чтобы запасы не иссякали. Не слуги, а именно молодой человек, к которому девушка испытывала хотя бы дружескую симпатию. Как самому Саки ни противно было это осознавать, но законы психологии требовали, чтобы сейчас подростка окружала атмосфера доброты и дружеского участия. Но даже такие меры оказались бесполезны. Рокси практически не выходила из своей комнаты, лежала на диване все в той же позе и молчала. И еда, и питье оставались не тронуты. Акихиро и Арэта провели весь день в комнате подростка, но ни заставить ее говорить, ни убедить поесть не удавалось. Лишь только однажды Рокси, обратившись к личному врачу мастера, с трудом выговорила: - Оставь меня в покое... Зато появление Саки в комнате вызывало у девушки бурную реакцию. Захлебываясь слезами, Рокси начинала с приличных слов и переходила на такое, что ее родители были бы шокированы, услышав эти тирады из уст дочери. Саки воспринимал все выговариваемое ему молча. Когда Шредеру уже совсем все это надоедало, он, не церемонясь, разворачивал Рокси лицом в насквозь промокшие подушки и держал так какое-то время. Потом снова следовала вспышка гнева и озлобленности, выраженная в брани в лицо главному виновнику всех неприятностей, в своей гордыне вообразившему себя спасителем. *** Если первую ночь Саки в бессоннице провел в своей спальне, то вторую – на матрасе в японской гостиной. Конечно, тренированный ниндзя неплохо выспался, но все же, пора заканчивать со слезами Рокси. На третью ночь, прислушавшись и определив, что девушка уже не плачет, Шредер улегся в свою постель, и тут, как назло, опять захныкала пленница. Разозленный мастер мгновенно вскочил с футона. В темноте практически ничего не разобрать, а потому Рокси лишь ощутила, как сильная рука резко развернула ее на спину и, схватив за плечи, несколько приподняла. О губы подростка ударилась кромка тонкой фарфоровой пиалы. Девушка непроизвольно разжала зубы, и внутрь полилась обжигающе горячая жидкость. - Глотай! Ну! – рыкнул Шредер, крепко до боли сдавив плечо подростка. Рокси с трудом сделала несколько глотков. Горло жгло, и драло нутро. Алкоголь. Измученная девушка жалобно закашляла. Удостоверившись, что все влитое саке было проглочено подростком, мастер отпустил Рокси, безвольно упавшую на постель. В голову давно не евшей девушке ударило сразу; переведя дыхание, она так и осталась лежать на постели, уставившись в потолок. Решение, принятое Саки, было верным. До утра стояла тишина, которая уже давно так требовалась хозяину особняка. Шредер хоть и был уверен, что подросток не спит, но сейчас важно не это, а то, что она не мешает его отдыху. *** Но и на следующий день Рокси почти не выходила из комнаты. Вечером Шредер традиционно заглянул к ней. Тихо. Казалось, девушка все-таки, обессилев, уснула. Саки, запретивший слугам входить в комнату подростка, сам собрал с постели мокрые подушки и вышвырнул в коридор – уберут; заменил их новыми. Он мог бы, даже несмотря на активный протест, забрать и ту, на которой сейчас лежала Рокси, крепко вцепившись в нее двумя руками, но не стал. Девушка молчала и не реагировала на визитера и его заботу о ней. Мастер присел рядом с подростком, он чувствовал, что ей сейчас нужно, и, положив руку на ее плечо, ободряюще произнес: - Ты – молодец... Девушка снова заплакала, но больше не ругалась. *** На следующий день сияющий Акихиро доложил мастеру, что Рокси начала есть: недоставало половины плитки шоколадки. Апельсиновый сок тоже потихоньку убывал. *** Это случилось неожиданно. Рокси как будто очнулась от пожирающей ее тоски и вновь вернулась в реальность. Обводя мутными глазами комнату, девушка вспомнила, что ее имя Рокси и живет она в Нью-Йорке, и что там, в мире за окном особняка влиятельного господина Ороку, осталась ее семья и парень, который… Но хрипловатый голос, доносившийся из-за соседней стены, дал другое направление мыслям подростка. Господин Ороку, мастер клана Фут, из-за которого начались все ее неприятности, но ведь, он прав, могло быть и хуже, если бы он оставил девушку там на растерзание четырех черепах и крысы… Нет, не могли бы они поступить с ней так! Они добрые… Ладно, если не растерзали на месте, то отдали бы под суд… Рокси застонала и провалилась в полузабытье. Холодный лунный свет, проникавший в незанавешенное окно, вновь вернул подростка в резиденцию Шредера. Девушка с трудом добралась до соседнего дивана, на котором валялась рубашка Саки, и привычно переоделась. Она делала все неосознанно, не отдавая себе отчета, сейчас ей руководила привычка. Осторожно передвигая ноги по полу, на более уверенное передвижение рассчитывать не приходилось, Рокси дернула в сторону дверь. Шредер, сидевший в позе лотоса на постели, приоткрыл карие с желтоватым блеском азарта глаза и взглянул на призрачную фигуру, возникшую на пороге его спальни. Рокси же прикрыла воспаленные красноватые глаза, отвыкшие от освещения, рукой, даже неяркий свет спальни мастера резал их. Она смотрела на Саки – перед ней и добро, и зло всей ее жизни, человек, от которого девушка теперь попала в полную зависимость. Да и не только она, но и ее родители. Рокси всхлипнула, но сдержалась. Чуть приоткрыв губы, она с трудом шепотом выдавила из себя – голос толком не слушался: - Спокойной ночи… Она хотела сразу же уйти, но не смогла, так и осталась стоять, привалившись плечом к стене. Саки, чуть удивленный услышанным, знал, что медлить нельзя. Процесс порабощения воли подростка пошел. Мастер ударил в гонг, призывая слуг, а сам направился к подростку и, обняв ее одной рукой за плечи, отвел в комнату. Велев пришедшим молчаливым слугам сменить постель девушки, Шредер уселся на диван и заставил исключительно силой сделать это и Рокси. Мастер придирчиво следил за тем, как трудилась его челядь, и когда постель была готова, отдал им еще и одежду девушки, которую та не снимала все те дни, что пролежала в комнате. Саки пробовал заговорить с Рокси, но словами добиться от подростка ничего не удавалось. Поэтому, чтобы не тратить время на дальнейшие уговоры, Шредер, взяв девушку на руки, уложил ее на диван и натянул до подбородка одеяло. Но Рокси оставалась безучастной к происходящему. Лежа на спине, она смотрела в потолок и даже не замечала мастера. Девушка, пребывая в прострации, вообще практически не отдала себе отчета в происходящем – Саки легко догадался об этом по ее отсутствующему взгляду. - Тебе удобно? – последний раз попытался с ней заговорить мастер. Ответа от подростка не последовало. Сквозь зубы Шредер произнес то, что вряд ли доводилось от него слышать даже Караи: - Спокойной ночи. Ничего, подумаешь, два слова, которые Саки ничего не стоят. Ради того, чтобы выглядеть в глазах Рокси ее другом (Шредер ухмыльнулся – ему нравились полезные друзья, к которым скоро будет относиться и подросток), мастер мог себе позволить и такие ни к чему не обязывающие его глупости.