Прерванный поцелуй

Слово "Привет!", произнесенное незнакомым, но заинтересованным голосом, явно предназначалось для Рокси. Сердце подростка мгновенно забилось сильнее, заставляя ее похолодеть теперь уже изнутри. Мгновенно обернувшись, девушка увидела четырех парней. Компания разношерстная: двое, одетые в заношенные джинсы и растянутые вылинявшие кофты уже непонятно какого цвета, сжимали в руках железные пруты; один, в шортах, рваной майке и при таком наряде подозрительно дорогих (скорее всего, ворованных) кроссовках, держал толстую металлическую цепь с крупными звеньями. А вот стоявший чуть впереди и, по-видимому, возглавлявший всю компанию выгодно отличался от остальных: в меру тренированный, в штанах хаки, заправленных в высокие армейские ботинки, и майке в цвет брюк. Он стоял, уперев руки в боки, и недобро пялился на Рокси, опасливо замершую у стены. Судя по всему, тот голос принадлежал вожаку. Словно подтверждая эту мысль, коротко стриженый парень, довольно оскалившись, произнес: - Привет, детка. Вот кто нам сейчас нужен! Такие же мокрые и замерзшие, как подросток, его друзья мерзко захихикали и под предводительством своего главаря направились к девушке. "Саки, Саки, почему я тебя не послушала…" – успела обреченно подумать Рокси; кровь стучала в висках, придумать что-нибудь спасительное не удавалось, – "Саки!" Бежать некуда, уличная банда растянулась по ширине переулка, проскочить мимо них не удастся. Что делать?! - Красивая, – заметил низкорослый обладатель цепи, наматывая ее, чтобы не мешала, на пояс. - Ну, иди сюда! – прикрикнул главарь. Девушка не тронулась с места, она хотела задать самый нелепый в данных обстоятельствах вопрос: "Что вам от меня надо?", но воздержалась от этого, понимая всю его абсурдность, а кроме того, охрипший от ужаса голос совсем не желал ей подчиняться. - Не заставляй нас ждать! – вожак скрестил руки на груди. Злить их, конечно, не стоило, но ответить что-то все же надо и давно пора, да только язык не шевелился. Рокси, дрожа, мученически шарила руками по уже хорошо исследованной стене. Страх сковал разум подростка, в голову не приходило никаких идей, и только одна мысль навязчиво звучала в ее сознании: "Саки был прав." - Ладно, красотка, мне надоело ждать! – парень-главарь подскочил практически вплотную к девушке и уже протянул руки, чтобы схватить ее за плечи… Как вдруг рядом с подростком будто бы из ниоткуда возникли две фигуры с закрытыми лицами – ниндзя, на их одежде красовался знак клана Фут. - Саки, – одними губами восторженно прошептала обрадованная Рокси, она спасена. Стоило только оглянуться по сторонам: солдаты клана уже были везде; девушка видела их и на крышах соседних зданий, и за спиной уличной банды, и, запрокинув голову, она заметила еще двоих, стоявших на вершине стены. В мгновение ока в конце узкого переулка остановилась машина, и из нее появился именно тот, кого так ждала перепугавшаяся девушка – Шредер. Завидев его, футы синхронно встали на одно колено на мокрый асфальт, но что поразило Рокси: нечто подобное попытались осуществить и представители уличной шпаны. Особенно удивил девушку главарь банды, который, когда мастер проходил мимо него, заискивающе произнес: - Вот она, хозяин. Саки, разумеется, не обратил никакого внимания на парня, Шредер не нуждался ни в чьих указаниях, и так прекрасно видя, что перед ним его Рокси. Не помня себя от радости, девушка бросилась к японцу, но, споткнувшись о выбоину в асфальте, плюхнулась в лужу, из которой была тут же поднята Шредером. Мастер на руках понес подростка к машине; зажим очень крепкий, словно бы девушка могла опять вырваться и попытаться сбежать от своего Саки, который нашел ее, одинокую, заплутавшую в чужом незнакомом районе. Рокси не могла не чувствовать настроение своего спасителя, а оно было отвратительно. Радость подростка улетучилась мгновенно, теперь ее уже точно ждет наказание, мастер теперь точно не помилует ее, как делал это раньше. Дождь стекал по доспехам, новоявленная пленница смотрела в закрытое шлемом лицо, непроницаемое что в защите, что без нее, и тихонько обреченно заплакала – Шредер ни капли не любил ее, а она… - Я переживал за тебя, дура, – совсем тихо, чтобы не слышали идущие рядом солдаты охраны, сквозь зубы неожиданно процедил мужчина. Она, наверняка, ослышалась – мастер не мог сказать такое, но ведь сказал! Или все же показалось?! - Что? – дрожащим от надежды и страха голосом переспросила Рокси. - Дура! – чуть громче повторил Саки только конец сказанной фразы. - Нет, ты сказал, что… - Дура! – Шредер злился, не стоило ей это говорить, толку никакого, а девчонка вовсе не обязательно было знать, что чувствовал он во время ее отсутствия. Слезы сплошным потоком, смешиваясь на коже подростка с каплями дождя, хлынули из ее глаз. Мастер сбросил пленницу с рук в машину, влез сам и захлопнул за собой дверку. Он быстро отвернулся от сидевшей рядом с ним девушки, которая тут же метнулась к нему. - Мастер! Мастер! – плача, звала внешне безучастного мужчину Рокси, не решаясь коснуться рукой его плеча, и вдруг добавила совсем тихо (но японец не только расслышал это, но и в том числе уловил и нежную интонацию), – Саки… Поглощенная своими неприятностями и переживаниями девушка и не заметила вовсе, как сидение авто заметно потемнело от уличной мокроты, смешанной с кровью из рассеченного бедра мастера. *** Шредер старался не хромать, что причиняло ему еще большую боль, но со своей живой ношей не расставался. Хотя, конечно, для его здоровья было бы лучше, чтобы Рокси поднялась на третий этаж особняка самостоятельно. Заглянув по дороге в ванную, Саки схватил большое светлое полотенце, и только после этого принес девушку в ее комнату и поставил на пол. Он скинул с себя мешавшие ему шлем и перчатки, фрагменты доспехов с глухим стуком с металлическим отзвуком ударились об пол. Обреченная Рокси тряслась перед мастером от безысходности. А Шредер, не проявляя интереса к ее состоянию, стянул с подростка кроссовки и носки, грубо содрал с нее до нитки промокшую одежду и отбросил в сторону. Он опустился на одно колено перед девушкой и дотронулся полотенцем ее дрогнувшей кожи плеч. Полотенце в руках мастера резкими движениями вытирало тело подростка, причиняя пленнице скорее боль, чем радость от долгожданных прикосновений любимого человека. Пленница ясно понимала, что японец волновался за нее, но, к ее же сожалению, не более того. Рокси надрывно всхлипнула, когда Саки, вновь вооружившись наручными лезвиями, распорол стягивающую грудь девушки обмотку из бинтов, которые сразу же упали к ее ногам. Мельком брошенный оценивающий взгляд на раны подростка, те самые – в память об их знакомстве. И полотенце вновь заскользило по телу Рокси, но не нежно, а грубее и грубее, и мужчина не мог не чувствовать дрожь и страх своей жертвы. Внезапно Саки выпрямился и отпихнул от себя девушку, боком упавшую на уже приготовленную слугами свежую постель. Уткнувшись носом в темно-фиолетовую мягкую ткань наволочки, Рокси затаилась. Все эти приготовления (раздевание и вытирание) сулили ей только одно наказание (пленница прекрасно понимала, что за серьезную провинность, которая была ей допущена, и расправа не ожидается легкой). Мастер швырнул на диван и полотенце, упавшее на обнаженную спину подростка, и, забрав перчатки и шлем, быстро оставил комнату. Ушел. Навсегда. Не вернется… В подушку хлынули слезы отчаяния и ужаса разлуки… Виновна! Сама! Саки волновался, а она – эгоистка! Думала только о себе! А на мастера ей было в тот момент наплевать! Девушка желала попасть домой, а все, что хотелось Шредеру, пусть его и заботит. Примерно так. Нет бы – подумать о нем! Нет бы… Вот мастер и ушел. Между ними теперь все кончено, так и не успев начаться… Конечно, сдалась она ему… Только специфическая способность, за которую точно не любят, а только используют. А сама Рокси – все еще маленькая непослушная девчонка, хоть она и совсем взрослая, но ведь подчас ведет себе хуже трехлетнего ребенка! Зачем она ему такая?.. Ему: идеальному мужчине, а не какому-то простому парню, за которым ей самой придется ухаживать и думать за него; небожителю, контролирующему не только себя, но и весь окружающий мир; мастеру Ороку Саки… Но через несколько минут дверь отодвинулась вновь. Шредер посетил Рокси снова, он уже сменил наряд – был в шелковом халате. Лежавшая лицом в подушку девушка не видела его, но чувствовала, что он стоит, склонившись на ней и пристально смотрит. Вот и все. Сейчас начнется… Она никогда не простит Саки за то, что он собирается с ней сделать. Рокси любила мастера, но в том, что произойдет между ними, не будет и намека на чувства, он останется холодным, грубым и жестоким. В его прикосновениях не будет ласки, а в поцелуях нежности. Мастер всего лишь накажет юную особу таким изощренным способом. Рокси не простит такой кары, ее сердце будет разбито, это предательство, хотя Шредеру безразличен подросток, зачем кидаться громкими словами? Он тюремщик, а она всего лишь пленница. Они не первые, кто пройдет через это, и не последние. Но девушка никогда и не сможет забыть того, кто стал ей дороже себя самой. Рокси была готова отдать мужчине и свою юность, и принести вместе с ним жертву первой любви. Но только по доброй воле, не так: с обидой, душевной болью с одной стороны и мстительным превосходством с другой. Не так! Саки! Мастер поднял Рокси за плечи и осторожно усадил на постель, затем, взяв с соседнего дивана рубашку, подсел к девушке и, легко справляясь с ней, как с маленьким несамостоятельным ребенком, одел. Пока Шредер возился с пуговицами, пленница, от удивления округлив влажные глаза и совсем не веря в происходящее, следила за Саки. Но он молчал, а, справившись с застежкой, накинул на плечи подростку одеяло и протянул руку за пиалой, которая была им принесена, и, незамеченная девушкой до сих пор, стояла на тумбочке. В чашке дымился ароматный горячий чай. Рокси бросила краткий взгляд на напиток – светлый, явно травяной. Шредер приблизил пиалу к подростку, и та взяла ее двумя руками, на которые тут же легли ладони мастера. Фантазия девушки, разгоряченная теплом комнаты, чаем, но главное – мужских рук, заработала с бешеной скоростью. Перед ней уже небезразличный ко всему живому, не подверженный никаким страстям железный Шредер, рядом с ней обычный, живой, глубоко чувствующий, хоть и умело скрывающий это человек Ороку Саки. Мимолетное счастье, внезапно посетившее Рокси, настолько призрачное, что, кажется, стоит только сделать одно лишнее движение, и оно разлетится на сотню мелких осколков, которые, собравшись вновь, закуют в ледяной футляр такое горячее сейчас сердце мастера. Рокси старалась очень медленно потягивать чай, но его становилось все меньше и меньше, и происходило это намного быстрее, чем хотелось, тогда девушка уже только касалась жидкости губами. Все ради того, чтобы Шредер подольше не убирал свои руки с ее и не уходил. Но японец, видимо, разгадав хитрость маневра, тихо хмыкнул и чуть качнул головой, он отпустил девушку и уже встал, чтобы покинуть комнату подростка. - Саки, – замирая от звука любимого имени, дрожащим голосом позвала Рокси. Но ее загадочная любовь игнорировал зов и все же отправился к себе. Рассеянная улыбка тронула губы девушки, в ее душе расцветала любовь, и, как нагло смела надеяться возвращенная назад пленница, не односторонняя. Мастер, правда, был все еще непонятен для нее, но как будто на несколько минут показал ей себя настоящего, и чем бы не кончилась любовь подростка, Рокси навсегда запомнит этот момент: мягкое одеяло, душистый чай и неожиданно нежный Саки… *** Поболтавшись по особняку, но так и не найдя себе места, мужчина вернулся в комнату, смежную со своей спальней. Рокси с закрытыми глазами лежала лицом к стене, в любимой позе и, видимо, спала. Почувствовав, как под присевшим к ней на постель мастером прогнулся мягко пружинящий матрас, все существо девушки вздрогнуло и сладостно заныло. Боясь выдать себя, пленница чуть крепче смежила веки, чтобы только не спугнуть своего подозрительного и наблюдательного любимого. Пусть думает, что она уснула, и подольше посидит с ней. Она ощущала, что взгляд карих глаз устремлен на нее. Как же ей хотелось вскочить и заглянуть в них, пропасть в их глубине. Навсегда. Обнять Саки и забыть обо всем остальном. Но, прекрасно понимая, что все это невозможно – Шредер не оценит ее глупой привязанности, Рокси оставалось только тихонько лежать, согреваясь от одной мысли, что дорогой для нее человек рядом. Девушка раздражала Саки. Еще бы, поселилась в его сердце. Мастер, конечно, был слишком неэмоционален, а потом его симпатия, которую трудно было назвать любовью в традиционном понимании этого слова, не кружила ему голову, как Рокси, и не пьянила так же, как в случае с объектом его привязанности. Но то, что девушка стала ему менее безразлична, чем ничем не примечательная пленница (как многие другие попадавшие в застенки штаб-квартиры клана Фут и пропадавшие там навсегда), необходимая расчетливому японцу исключительно для его дел. Мужчина, привыкший, что все его прихоти (пусть даже случайные и нелогичные) исполнялись, отнесся и к Рокси так же. Всего лишь игрушка, но то, что его вещь еще испытывала к хозяину положительные чувства – конечно, это отлично видно по бросаемым подростком на него взглядам, ласковому вкрадчивому голосу и неслыханной наглости – называть мастера по имени, – но Шредеру, убежденному эгоисту, такое обхождение было приятно. Внимание, забота, симпатия, любовь его, именно его, маленькая Рокси испытывает к нему – это льстит. А то, что девочка еще маленькая – не беда, вырастет. В его доме она научится обычаям и культуре родной страны мастера, и она будет такая, как нужна ему. Светлые волосы, несколько не европейский разрез глаз, но Шредеру симпатичны не только японки. Кроме того, его худенькая девочка будет прекрасно смотреться в кимоно, кланяться (именно так, как надо, Саки обучит ее) и будет под стать ему самому; такая, какая нужна ему: покорная, добрая и… любящая. Его. Маленькая, доверчивая, прижимающаяся к нему в поисках защиты, прячущаяся у него на груди. Любовь? Саки ухмыльнулся. Глупости, просто потребность в том, чтобы его малышка была рядом с ним. Так удобнее для самого Шредера, ему доставляет удовольствие узкая ручка Рокси, касающаяся его, и худенькое тельце, лежащее на его руках или сидящее на коленях. Беззащитность подростка, рожденная ее же глупостью и безалаберностью. Да, мастер рассуждал в обычной для себя высокомерной манере, но снисхождение к своей глупышке все же испытал. Мужчине нравилась ее слабость, Рокси не претендовала на него, как те дамы, что вращались в высшем обществе и норовили захватить власть над мастером. Такие ему не нужны, только Саки мог властвовать над людьми, а желающие сесть ему на шею и командовать оставались не у дел. Перепуганная измученная своими переживаниями, но по-настоящему сильная девочка, прячущая, но для взгляда проницательного мастера довольно безуспешно свои чувства, удивила Шредера. Такая юная, но уже готовая бороться и с собой, своими чувствами, а также со всем миром, как ни парадоксально, опять же за свои чувства и любовь. Вот только… Неужели эти бледные губы касались губ мерзкой черепахи?! У мутанта вообще есть губы?! А ее язычок, на который Саки как-то клал кусочек шоколада, неужели… В душе мастера рождался гнев, омерзение и что-то, напоминающее ревность. Ничего противнее, чем то, что по телу Рокси, исследуя его, бродили толстые неуклюжие зеленые пальцы, нельзя себя представить! Но… Тонкие губы презрительно изогнулись. Можно, есть вещи и похуже, которыми парень с радостью займется со своей девушкой! Тело подростка уже не непорочно, и сделал ее женщиной черепаха-мутант! Девушка и это… Мастер зарычал, но на этот раз обычно приглушенное рычание вырвалось из груди страданием. Рокси, у которой буквально оборвалось сердце от такого проявления чувств, непонятных для нее, тут же подскочила с постели и, невзирая на ненависть, исходящую от Шредера, которая прекрасно ощущалась в данный момент даже ей, бросилась к нему: - Саки! Саки! Она не понимала, что с ним происходит, но обострившимся чутьем уловила, что ему больно. Руки девушки скользнули к его плечам, чтобы обнять и попытаться успокоить, ободрить. Но мастер оттолкнул пленницу от себя – мерзавка точно не спала, только делала вид – и быстро ушел в свою спальню. Девушка была удивлена, но, наверное, Саки все же сейчас лучше остаться наедине с собой… Японец же всегда точно знает, что ему необходимо. Рокси не имела права ему мешать, и она осознавала это. *** Шредер быстро пришел в себя. Внезапный всплеск чувств, вырвавшийся из души практически стоном приглушила многолетняя выдержка, долгие и упорные тренировки, собственный закрытый характер. Мужчина вновь собран, и никто никогда не узнает, что где-то там, на самом дне, его душу жгло страдание. Но мастер ниндзюцу всегда мастер, а потому все эмоции вновь запрятаны в тайниках его сердца. Отданный приказ выполнен, и Саки уже ждала горячая ванна и личный врач, который должен осмотреть его ногу, наскоро перевязанную самим японцем. Он сделал это, рискнул здоровьем, чтобы только иметь возможность посидеть со своей Рокси, которая за время побега много чего натерпелась, и ей требовалась поддержка. Да и вообще Шредер, скучавший без девушки, просто хотел побыть с ней.