Поймать Тень

Воскресенье прошло сносно, хотя и не вполне обычно, всё дело в том, что я встретился со Стазом. Для нашего импровизированного свидания Стаз выбрал небольшое арт-кафе почти в центре города. Добираться из моего спального района в центр было далековато, но особых трудностей я не испытывал. Заведение находилось во дворе и не имело никакой вывески, с улиц и не поймешь, что оно там есть. Сразу стало понятно, для своих. Для кого «своих», я не знал, это не хакерский клуб и не юридический, а больше я и не скажу. Как оказалось, заведение для художников. Какой черт потащил моего друга в эту обитель зла, иначе и не скажешь, понятия не имею, краской действительно сильно пахло, а еще на стенах были развешены картины и наброски в исключительно хаотичном порядке, выглядело это не очень красиво. Как любитель четких линий, имеющий, между прочим, неплохой курс художки, я не впечатлился. Грязно, люди вокруг неопрятные. В общем, художники в худшем своем проявлении. Зато Стаз явно вписывался. Друг помахал мне рукой с дальнего конца кафе и приветливо улыбнулся. Красивый он все-таки, необычный с его зелеными кислотными волосами и такими же зелеными тонкими бровями. С уймой сложных фенечек на руке, не просто мусор, каждая-произведение этакого «фенечного» искусства. Такого, конечно, нет, но Стаз явно выдумал. — Хаай, — пропело чудовище, вставая с места и обнимая меня, — я заказал нам чай. Он здесь очень хороший, ты такого больше нигде не встретишь. — Друг, я, конечно, подозревал, что ты под травой, но меня-то зачем? — Перебросился привычным ехидством я. Стаз улыбнулся шире, отчего его и так немного маньячный вид стал еще более устрашающим. Куда уж больше, я не представлял. Но люди за соседним столиком, которые до этого на нас посматривали, резко отвернулись. — Ну-ну. А мне кажется, что тебе не помешает с твоим-то пессимизмом. — Не остался Стаз в долгу. И тут же сменил тему. — Бледный вид, тени под глазами, плохая координация. Ты сколько вчера выпил? — Много, — не стал отпираться я. Умеет эта зеленая зараза подмечать детали. И хорошо меня знает. — У меня душевная травма. Но подробности я тебе не расскажу. Не то что бы я скрывал что-то от Стаза, но мы, прежде всего, работаем вместе, а уже потом дружим. Это не отменяет того, что Стаз — мой лучший друг, у меня друзей вообще по пальцам пересчитать, и то, по большей части, скорее приятели. То ли мой отвратительный характер так влияет, то ли карма у меня такая, но в моей жизни никто не задерживается. Справедливости ради, я и сам всех отталкиваю. Слишком разные, слишком сложно для меня понимать нормальные чувства, их анализировать. Даже если я с этим справляюсь, то меня понять все равно пока никто не в силе, это что-то на подкорке, просто ты отчетливо чувствуешь отличие. Знаешь, что между вами пропасть. И лишь единицы смогли эту пропасть сократить или же выдержать ее и не замечать. Наверное, еще и поэтому меня тянет к Владу. В этом мы точно похожи. Стаз, кстати, единственный, кто знает мой секрет. Кто помогает мне и помогал с самого начала, когда мы только познакомились в одном из чатов бескрайнего интернета, а через полгода дружеского ехидного общения с чата он пропал. Позже, на одном из закрытых хакерских форумов я вступил в перепалку с надоедливым типом, мы основательно не сошлись во мнениях. Баталия была хейтерская, ничего не скажешь. Мы три дня переругивались, и эта ругань отчего-то казалась мне очень знакомой. И я не один так решил. Еще через день мы выяснили, что давно и крепко знакомы, смеялись долго, решали конфликт, удивлялись совпадениям. Жуткий фаталист Стаз решил, что наша повторная встреча, уже в структуре не случайность, а знак. И стал со мной сотрудничать. Так мое увлечение превратилось в бизнес, и ничего плохого вопреки мнениям в этом нет. Стаз оставил массу простора для творчества, подбрасывал заказы, знакомил меня с нужными людьми, по сети, конечно, вживую я — сплошное инкогнито, ага. Сотрудничество было выгодно нам обоим, деньги оба загребали немаленькие, поводов сомневаться друг в друге не давали. И хотя всего того же я добился бы и самостоятельно, без помощи Стаза, произошло бы это еще не скоро. Прошло бы немало времени прежде, чем слухи обо мне разошлись, прежде, чем я завоевал бы доверие, построил репутацию. Мой друг основательно подстегнул процесс, сделав меня, так сказать, знаменитостью в наших кругах куда раньше, чем я добился бы этого просто своими навыками и талантом. В очередной раз заметил, как много в жизни решают связи. Но с другом мне действительно повезло. Разница в возрасте почти никогда не была заметна, только иногда Стаз говорил или делал что-то такое, от чего я четко чувствовал умного и очень опытного парня, совсем не похожего на меня. Но это было очень иногда, и нам не мешало. В целом, вместе нам было интересно, Стаз мне даже нравился одно время, именно как парень, только я ему не признавался. А потом это прошло, и началось мое личное мазохистское сумасшествие. Мы пили странный на вкус травяной чай, и я уверен, что-то в него точно добавляют, больно странно он действовал на моего друга. Обсуждали в полголоса, хотя можно было и не стесняться, все равно никто ничего не понял бы, последние новости и предстоящие заказы. Что лучше брать, а от чего я категорически отказался. Много спорили, но это у нас всегда так. Если мы ни разу не пособачились за день, то это не мой Стаз, это его клон, и мир захватили пришельцы. Уже был поздний вечер, и я совсем засобирался домой, когда Стаз решил меня огорошить. — Тут такое дело, — начал пространственно он, — тебя ищут, Артем. Очень влиятельные люди. Будь осторожнее. Еще долго я не мог забыть тон, которым Стаз это сказал. Он не смог сообщить мне достаточно подробностей, так как сам залег на дно, в связи с этим и мало знал. Меня и раньше искали конкуренты, недоброжелатели или мечтающие поживиться на моем таланте предприниматели. Но никогда раньше Стаз не рассказывал об этом мне так серьезно, явно опасаясь. Невольно его напряжение передалось и мне, я стал нервничать, хотя точно знал, что выйти на меня можно только одним путем, и этот путь перекрыт надежностью наших со Стазом отношений. Однако, чуйка на неприятности не давала мне заснуть. Впрочем, к утру понедельника все мои мысли повернулись в другую сторону. В понедельник я проснулся даже раньше обычного, совершенно не выспался и откровенно нервничал перед походом в школу. Мне придётся заниматься с Владом. Заниматься с ним музыкой. Застрять на полтора часа в музыкальном классе с ним наедине, постоянно вспоминая, что произошло в этом самом классе всего пару дней назад. Вспоминать то, как он надо мной смеялся, его злую улыбку и жестокий взгляд. Да проще повеситься, чем смотреть ему в глаза! Что надеть я выбирал не меньше получаса, перебирая гардероб и постоянно переодеваясь. Смешнее всего это от того, что вещи у меня в основном однотипные. Большие и тонкие кофты с широкой горловиной, разной, но чаще темной расцветки с каким-нибудь принтом и узкие штаны. Летом я предпочитаю шорты и меняю кофты на такие же по фасону футболки, общий стиль от этого не меняется. В итоге, я надел белую, невероятно мягкую и удобную футболку с длинным рукавом. Спину пересекала черная толстая линия от позвоночника вбок, от которой в районе поясницы расходились лучи. Узкие джинсы и черные ботинки на ребристой белой подошве. Выглядело неплохо. Можно, конечно, и отказаться выступать с Владом. Получить выговор от дирекции школы, вполне вероятно, пришлось бы разбираться с родителями, но пока я шел в школу, такой вариант развития событий казался мне куда более рациональным. Я просто не хочу, не хочу туда идти! И в то же время я понимаю: долго всё равно не протяну. Такой уж я псих, блять. Что поделать. В моём классе за выходные не произошло ничего нового. Точнее, у них может нового и навалом, но мне совершенно не интересно. Осточертевшие лица, не люблю я все-таки людей. Ни с кем не поздоровался, никто не поздоровался со мной, и я со спокойной миной уселся за первую парту с телефоном, полностью игнорируя учителя. Не моё это, школа, толпа, косые взгляды, из-за которых я порой жалею, что не могу быть невидимкой. Они меня не пугают, но оставляют гадкое какое-то чувство, хочется пойти помыться, закрыться подальше ото всех. Два урока прошли нейтрально, даже скучно: никто не цеплялся, учителя не доставали, задания все легко выполнял. А с третьего урока меня сняли, вместо него я иду на пересдачу среза по истории, из-за которого и начался весь сыр-бор. Написал, конечно же, все правильно и тест сдал на отлично, что там сдавать было, честное слово. После в коридоре меня поймал Борис Анатольевич, наш классный руководитель, и начал промывать мне мозг по поводу моих прогулов и поведения в целом. Озадачился тем фактом, что я отказался ехать с классом в поход на следующей неделе, и все пытался вызнать причину. Причина была в том, что я лучше дома посижу и заказы повыполняю, да что угодно вообще лучше, чем провести почти три дня в обществе моих ограниченных одноклассников с их тупыми шутками и глупыми разговорами в холодном мокром лесу без интернета! Нашли дурака, на такое соглашаться. Уже через десять минут отвечать классному хотелось только матом, а он все никак не успокаивался, все больше выводя меня из равновесия. А еще через пять, мы, наконец, подошли к сути вопроса. Как оказалось, помимо расходов на сам поход, автобус и прочую муру, в стоимость входила премия преподавателям, которые будут этих юных скаутов сопровождать. И чем больше народу поедет, тем больше денег получат наши историчка, Борис Анатольевич и завуч по воспитательной работе. Ляпнул, что зарплаты и пожертвований на премии им мало, заслужил неодобрительный взгляд. В общем, отношения с классным я испортил окончательно, но мы особо никогда не ладили так-то. Невольно вспомнилось, что Доронину, небось, никто по мозгам не ездит. Если он скажет нет, то все покивают головами и разойдутся, и уж точно не станут доставать угрозами о звонках родителям и прочее. С другой стороны, затишье у Влада очень временно. Я уверен, в ближайшие же часы у него начнется сладкая жизнь. На последнем уроке приходится идти в класс музыки на ватных ногах и с ледяными ладонями. Руки трясутся, сердце выпрыгивает из груди, и я прямо чувствую, что сейчас разрыдаюсь, как девчонка. Плохо, настроение у меня ниже плинтуса, говорить ничего не хочется, даже дышать лень. Я еще и не спал почти и не ел ничего. Классный докопался до меня на большой перемене, как раз в столовую шел, а дома не лезло в горло ничего. Стаз, кстати, заметил, что со мной что-то не так, но после отговорки выразительно промолчал, не стал докапываться. Пытался меня развеселить, и, в итоге, ему это удалось. Это его особенность — он очень тонко чувствует людей, всегда понимает, куда не стоит совать свой нос. Наверное, потому так долго продержался в нашей сфере без особых супер навыков, я же далеко не первый, с кем он работает. Влада я замечаю издалека, хотя такого попробуй не заметить еще. Стоит весь из себя подчеркнуто небрежный и равнодушный, облокотившись о стенку. И не жалко ему свою футболку? Стена же с побелкой. К удивлению, эта мысль меня позабавила, и я немного расслабился, даже слегка улыбаюсь. Ну, Доронин и морду скорчил, такое удивление, а сколько чувств! Ах да, как ещё это могло выглядеть со стороны? Вижу его — улыбаюсь, что после всего случившегося, по меньшей мере, странно. Ну так я ненормальный, родной мой, привыкай. Что он себе напридумывать успел, интересно? Я не знал, что сказать, поэтому предпочел молча подойти к двери и так же молча её открыть взятым у сторожа ключом, делая как можно более независимый вид. И не обращать на Доронина внимания, будто его здесь и нет вовсе. Влад выдрал из ушей наушники таким резким движением, что я вздрогнул. Надеюсь, он этого не заметил. Мы вошли в помещение, и Влад зачем-то закрыл за собой дверь на ключ, но мне почему-то даже не страшно. Теперь. Моя натура, чтоб её. То ноги подкашиваются от ужаса, то абсолютное спокойствие в экстремальной ситуации. Не знаю, что он задумал на этот раз, но мне действительно почти все равно. Видимо, моё чутье лучше меня соображает, так как всё прошло действительно нормально. Лучше, чем я ожидал. Выбранную композицию мы оба знали, мне так показалось, Влад её дома сам повторял, у него наверняка есть рояль или синтезатор какой-нибудь супер навороченный, как в музыкальных студиях стоимостью с машину. У каждого есть и своя партия, решили репетировать по отдельности. Я сел за немецкое фортепьяно, Влад, в свою очередь, занял пафосно синтезатор. Я думал, он свихнётся, пока разберётся в настройках, ан-нет. Как чертов профессионал он с этой штукой обращается, точно дома покруче есть. Примерно через час, при полном отсутствии какого-либо диалога, Доронин вышел из класса, молча так, прикрыл за собой дверь. Я уже было подумал, что наша репетиция закончена, но рюкзак-то он здесь бросил, а значит, еще вернётся. Ну, не в туалет же он с таким видом выходил, не? Зато в классе моментально разрядилась обстановка. Минуту назад мне казалось, что воздух полон электричества и настолько тяжелый, что я не мог нормально дышать. Поборов отчаянный порыв смыться отсюда, куда подальше, пока никто не следит, я направился к синтезатору. Просто посмотреть захотелось. Влад ведь только что сидел здесь, играл на клавишах, по которым я провёл пальцами. Раздался писклявый звук, из-за которого я подпрыгнул. Чертова акустика. Если не думать о том, что произошло в этом классе, то тут уютно, хорошо обставили, со вкусом. Разумеется, уютно тут только тогда, когда рядом нет этого придурка. Влад, кстати, сегодня какой-то пришибленный, по-другому и не скажешь. Обычно он разговорчивый, отпускает тупые комментарии, ехидные шутки, распускает руки или же просто пронзительно смотрит. Сегодня он не такой. Сегодня он меня почти игнорирует. Будто что-то случилось. Может, всё дело в моих проделках, отец по голове настучал? Уж явно это не реакция на моё блистательное общество. Клавиши, как на всех новомодных агрегатах, серые, выглядят холодными и чужими, но они словно источают внутреннее тепло. Нажимаю на одну из них уже увереннее, начинаю наигрывать лёгкую тренировочную мелодию. Поправлю настройки. Куда сосредоточеннее кладу обе руки на синтезатор и пытаюсь вспомнить одну красивую композицию. — Жаль, что в мире так мало настоящих людей.