Поймать Тень

Как-то раньше я не понимал постоянного нытья школьников по поводу шестидневного обучения: ну, подумаешь, пару лишних часов отсидеть в классе. Хрен с ним, что в субботу, день-то короткий. Это я одиночка, а одноклассники мои, например, в школе общаются, обсуждают последние сплетни, заводят отношения. Будто школьники что-то вообще делают, кроме как развлекаются. Однако, теперь я был благодарен всем богам за то, что по субботам у нас нет занятий. Я всё равно не сунул бы носу в сторону школы. Смотреть в глаза Владу… Да даже просто на него смотреть я сейчас не в состоянии, попросту сорвусь, если он снова посмеется надо мной. Да, я сорвусь, даже если он просто что-то скажет. Даже не обидное. При следующей встрече мне придётся сделать всё, чтобы не выставить на показ, как сильно меня задела его выходка. Необходимо показать своё безразличие. Влад ни в коем случае не должен понять, насколько меня проняло, как мне было больно. Самое страшное оружие против мира — равнодушие. Доронин не исключение. Хакеры — натуры творческие, а потому, что хочу, то и вытворяю. Я вел себя как настоящая истеричка. Весь день отлёживался в кровати, смотрел новый сезон «Доктора Кто» и пил чай с разными добавками. Вспомнил рецепты всех чайных коктейлей, заказал на дом набор сиропов, как в барах, в стеклянных бутылках и экспериментировал. Кучу денег, кстати, стоили. Потом вспомнил, что вообще-то личный бар у меня имеется, и чайные коктейли заменились на настоящие. Знаю, что веду себя, как придурок, ведь, в общем-то, я даже не пострадал. Физически. А вот моя гордость и душа вопили о дьявольской злости и адской обиде на поведение Влада. Думаю, было бы проще пережить изнасилование с его стороны, нежели эти насмешки. Его глаза были наполнены таким отвратительным презрением, а голос сочился ядом. Многое в моей голове стало по своим местам. Я очень сильно ошибался. Мне так хотелось наорать на него, ударить, сделать хоть что-нибудь, и ведь я знаю, что всё бесполезно. Что бы я ни сделал, его это не коснется — для этого Владу слишком насрать на моё мнение. Есть только один человек, которого он действительно слушает и не осмеливается возражать. Тот, кто для него непререкаемый авторитет, Доронин-старший, Ренат Сергеевич. Только вот, как могу это использовать я? Отец Влада очень влиятельный бизнесмен, красавец и, вообще, глава корпорации, занимающейся локальными и глобальными сетевыми инфраструктурами. Это, надо заметить, охренеть как круто даже по моим меркам. За очередным коктейльчиком я думал только об этом, совершенно потеряв нить тринадцатой серии. Ее точно придется пересматривать сначала, а то в Докторе всегда так, пропустишь серию, и, считай, все зря было, ничего не поймешь. И тут меня осенило, какой я идиот. И стоит заметить, я ой как не часто такое о себе говорю. Повлиять на Влада я могу самым простым способом, своим любимым. Я все вспоминал, как мы с Владом познакомились. В школе, когда я был совсем маленьким. Можно сказать, что это было предрешено судьбой. Я был очень болезненным ребенком, бледным, мелким. Из бедной семьи, с огромными очками на пол лица в дешевой поношенной одежде. Тщедушный и растрепанный, тогда я не обладал никакими выдающимися навыками, но все же, всегда был умен. Я слышал, как Доронин, крепкий, симпатичный и невероятно популярный мальчик, рассказывает стайке одноклассников, что летал на вертолете с отцом. В его рассказе, вертолет легко взлетал вертикально, небо отчего-то было зеленым, а уж то, что ему дали этим вертолетом порулить не выдерживало никакой критики. Девчонки доверчиво охали, парни кивали головами и задавали вопросы, а я, наивная душонка, подошел без задней мысли к ребятам старше меня по возрасту и начал говорить о теории Рейле и длине волны света, небо никак не может быть зеленым. Про законы механики. Заткнули меня не сразу, но очень болезненно, толчком. Я рухнул на пол, ударившись головой о старые еще тогда батареи. Ребята смеялись, наверное, забавный у меня был вид, а Влад зло, почти с ненавистью на меня смотрел, ведь я усомнился в его словах. Было так искренне обидно, ведь я всего лишь хотел рассказать правду, поправить. Что плохого в том, чтобы говорить правду? Маленький и наивный, я уже тогда был умнее большинства, но любые проявления этого вызывали агрессию и презрительные взгляды. Ботаник, говорили они. Заучка. Самым паршивым было то, что наказали в итоге именно меня. По показаниям одноклассников Влада я подошел к их группе и стал называть Доронина лгуном и врушкой, говорить какие-то глупости. Меня отчитали, позвонили моей маме и нажаловались. А мама еще долго отыгрывалась на мне за свой «позор». Не скажу, что тогда я впервые столкнулся с настоящей несправедливостью, далеко не так, но отчего-то случай стал самым показательным. Четкая грань между мной и им. Будущим королем школы и парнем, которого никто не замечает, над которым можно издеваться. Влад в очередной раз убедился в собственной вседозволенности, а я же понял, что все равны, но кто-то равнее. И так будет всегда. Я не завидовал его деньгам, заботливым родителям, популярности. Только его внутренней силе, уверенности в собственной непогрешимости. Мне хотелось быть ближе, погреться в этой ауре, в этом настрое, но я, разумеется, только отдалялся. Увлекся железом, забросил музыкальную школу. Налег на точные науки. И так и не обзавелся хотя бы приятелями в школе. Мой и так не самый приятный характер заточили вечные интернет баталии в чатах, в которых я практически жил одно время, и теперь, при обзывательствах и подначках, я не лез за словом в карман. Да даже в три не лез. Мальчишки меня били, но это не помогало, я становился только еще более желчным. Потом все прекратилось, и остался только Влад. Все остальные от меня отстали. А у меня, в то время как раз появился первый настоящий друг. Информатор Стаз. Ночь всегда была моим временем, я ведь законченная сова. Как-то раз в доме полностью рубанули электричество, и, конечно же, именно тогда у меня был не заряжен смартфон. Весь день я куковал без компа, интернета, аниме, без всего. Читал книжечки, благо светло, лето на дворе, и только когда свет дали, о чем оповестил пищащий холодильник, я узнал, что уже полшестого утра. То есть, полностью сбив ориентацию времени, даже без сети, я спокойно бодрствовал до утра, не подозревая, что уже утро. Вот такая сова. Ночью я полностью погружаюсь в свой мир, в сеть и только там вновь приобретаю уверенность в себе. Когда только подключился, ужасно признавать, меня одолел страх. Сомнение и неуверенность, что я чувствовал после выходки Влада, меня не отпускали. Мне казалось, что и в сети я уязвим, что я не справлюсь. Я! Я и уязвим?! Да у меня крыша определённо поехала! Но, как только начал привычную работу, то сразу же почувствовал себя лучше. Сейчас я спокоен, наверное, сейчас я даже смог бы посмотреть Доронину в глаза. Жаль только, что его здесь нет, жаль, что он никогда не видел меня таким. Сильным, уверенным, неуязвимым. Может быть, ему бы понравилось! В такие минуты я не выглядел серой мышью даже на его фоне. Иногда, как всякий подросток, я представляю себе ситуации, в которых Владу требуется помощь, и только я могу ему эту помощь оказать. Весь такой крутой и важный супер специалист. Это очень глупо и наивно, но мечтать ведь не запретишь. Для проникновения во внутреннюю сеть компании отца Влада я не использовал ничего, кроме самого браузера. Это мой основной принцип — никаких дополнительных или специализированных хакерских средств: скриптов, эксплоитов, троянов и снифферов, средств автоматизации и автоматического анализа, всё это для меня лишнее, как гвоздодёр в маникюрном наборе, слишком грубо. Для проникновения я использую некорректные настройки корпоративных прокси-серверов, а для взлома баз данных в этих закрытых сетях — различные типы инъекций. Я вышел во внешний интернет, ровно через пять минут смог попасть внутрь, успешно миновав все страницы авторизации и получив полный доступ к базе данных канала с личными данными всех экспертов, гостей и сотрудников. Кодить, правда, пришлось с бешеной скоростью. Многие даже не догадываются, как нужно искать лазейки, ошибки в настройках прокси-серверах, и как легко можно попасть почти в любую закрытую сеть извне, используя для этого лишь обычный браузер и совсем немного сообразительности. А вот сообразительности у меня как раз в избытке, жаль только, что она работает только рядом с железом. Я копировал отдельными файлами конфиденциальную и личную информации, удалял необходимые блоки. Проще говоря, занимался грубым членовредительством в самой изящной из существующих манер под хорошую музыку. Восстановить они это не смогут, уж я об этом позабочусь. Повторные анализы встрянут Дорониным в очень кругленькую сумму, так им и надо. Меня вычислить они все равно не смогут, а вот знать, кто это сделал — будут. Тень. Моя Тень нависла над ними, и пускай она выразит весь мой гнев. Владу серьёзно достанется — для этого будет достаточно лёгкого просчёта с его стороны. А потому, следующим пунктом в списке, был обычный электронный журнал. По сравнению с защитой Доронинской котельни, наша школа далась мне с полтычка. Нет, так, конечно, всегда было, просто сейчас стало в разы ощутимее, при таком хорошем сравнении. Совсем немного изменений в школьной документации, и Владу конец. Отец, конечно, деньгами исправит и оценки отпрыска, и рекомендации тоже, только вот на общем фоне стресса просто взбесится от Владовой безответственности. В то, что какой-то умник полезет на сайт школы, чтобы насолить его сыночку, папаша просто не поверит. А если и поверит, то не сразу. Интересно, как отец накажет Влада? Лишит денег? Так я и так заблокировал все его кредитки, посадит под домашний арест? Пускай Доронин готовится к сгоревшим гаджетам, мне не жалко. Вот бы его еще и пороть начали, эх. Влад Доронин, ты, конечно, не узнаешь, что деньги, техника, успеваемость и даже твой отец, это все моих рук дело, но смотреть на твою перекошенную физиономию будет для меня истинным наслаждением. В школу-то ты по любому ходить будешь. Ненавижу заразу, тебе еще долго за мое унижение расплачиваться. Надо ли говорить, что фотографии свои я стер в первую очередь? Проследил все пути перекачек и отовсюду удалил, благо, на облако моя обнаженка не попала. Полностью удовлетворенный собой я выключил комп и допил последний коктейль. Больше мне не хочется сейчас что-либо делать. Хотя я и вернул себе уверенность, чувствую себя все же странно. Обычно, после хакинга, мой разум всегда девственно чист. Пусто, белый лист. Это самое лучшее средство для прочистки мозгов, и проблема, как раз заключается именно в этом. Теперь, когда я, наконец, успокоился, могу взглянуть на все случившееся со стороны. Оценить обстановку свежим взглядом. Справедливости ради, мне ни на секунду не показалось, что с местью я переборщил, но зато понял, что Влад повёл себя очень странно. Он странно на меня смотрел и до этого, но поступить так с человеком, да ещё и открыто, прямо в школе. Это уже не побои, не просто издевательство. Это действие сексуального характера, такое просто не могло быть спонтанным решением. Сначала пришел страх, а что если Доронин знает о моей ориентации или, еще хуже, чувствах к нему? Но потом я себя успокоил, если бы он знал о моей ориентации, то непременно бы сказал. И, уж тем более, не игнорировал бы возможность издеваться надо мной через мою влюбленность. Можно ли тогда предположить, что ориентация «иная» у него? А что, логично, между прочим. За эту теорию выступали неоднозначные взгляды и, собственно, сам факт дрочки ботанику посреди класса школы. Против же говорило наличие девчонок, перебывавших у него в постели. Как-то раз я даже стал свидетелем минета в туалете для мальчиков. Девушка из одиннадцатого «А» самозабвенно брала в рот у Доронина и стонала так, словно у нее там, по меньшей мере, центр удовольствия. Может быть, он би? И все же, меня поразила собственная реакция. Ведь задета была не только моя гордость, что там задевать-то, мне действительно было очень больно и обидно. Я давно уже не реагировал на что-то так явно, чужое мнение и поступки меня не интересуют, слова почти не задевают. А тут… Это могло значить лишь одно: Влад мне не просто не безразличен. Теперь я точно знаю, что люблю этого ублюдка. Если меня спросить, за что, то я не смогу ответить. Потому что люди не любят за что-то по-настоящему. Мы можем лишь придумать оправдания собственным чувствам, сказав, что полюбили из-за бархатистого голоса или уверенности в себе. Но никто не влюбляется только в красивые глаза или длинные пальцы, мы любим всего человека целиком. Мы любим его неповторимую пропорцию чувств, эмоций, недостатков и достоинств. Мозг может это проанализировать, но никогда — понять до конца. Я могу управлять своим разумом, потому что он как компьютер. Только вот из сердца нельзя просто что-то удалить. Оно не подчиняется командам, и закодировать его, к моему сожалению, нельзя.