Поймать Тень

      Я всегда поражался, поражаюсь и буду поражаться людям, которые любят утро. Птички поют, роса на зеленеющей травке, солнышко светит, ощущение нового, только зародившегося дня — вот же бред! Как так вообще можно? Я бы с превеликим удовольствием пустил пулю в лоб каждого придурка, который рискнул хотя бы заикнуться о «прекрасном» утре в моем присутствии. С не меньшим удовольствием разрядил бы обойму в того урода, который придумал ходить в школу именно с утра. Вроде, я совсем неглупый человек, прекрасно знаю, что с восьми утра мозговая активность усиливается, особенно у детей, и всё такое, но, чёрт возьми, это не про меня! Когда всю ночь сидишь за компом или, в крайнем случае, за буком, ни о какой школе и думать не хочется.       То, что сегодня будет ужасный день, я почувствовал сразу, как открыл глаза, а предчувствия меня не обманывают. Чувство самосохранения — это пожалуйста, оно отсутствует, а вот интуиция для хакера — первоопределенная черта. Справедливости ради надо заметить, что проснулся я куда раньше, чем, собственно, открыл глаза. Они оставались закрытыми и в душе, и над кружкой с кофе, и даже когда я выходил из дома. Точнее, выбегал.       Понедельник — день тяжелый. Можно было бы и забить на школу, все равно ничего нового я там ни про мир, ни про себя не узнаю, но это точно плохо скажется на моей успеваемости. В школе свои правила, можно быть хоть трижды гением, но четыре пропуска за месяц — повод для «санкций», за каждый прогул классуха отчитается родителям. Те в свою очередь начнут сомневаться в моей самостоятельности. Хотя какое там, им абсолютно наплевать на то, что со мной и как я вообще, но аттестат! Бумажки волнуют моё скудное по численности семейство куда больше меня самого. Наверное, это естественно. Если кто-то спросит, то «наш Артёмушка» такой взрослый и самостоятельный, отдельно живёт, хорошо учится. И кому какая разница, что на самом деле они считают меня жертвой пьяной акушерки? Главное для них — что подумают другие. Странные они люди.       Отец (право слово, даже мысленно его так называть странно) не раз спрашивал: был ли я хотя бы в детстве симпатичным или всегда таким уродом? Мать тактично (с ее точки зрения, конечно) молчала в такие минуты. Откуда моему папаше знать, каким я был в детстве? Я его впервые увидел-то на своё тринадцатилетие, а потом и вовсе съехал, так что мы особо никогда не общались. Да и о чем мне с алкашом разговаривать, в конце-то концов? Мать меня тоже не жалует. Так, наверное, было не всегда, дело уже совсем в другом. Она знает обо мне куда больше, чем мне хотелось бы, и, возможно, не признайся я ей когда-то в своей ориентации, мои отношения с ней были бы иными. Хотя я в это не верю. После инцидента с полицией родительница и стала инициатором моего переезда. Мол, если отец прознает, то он снова уйдет — выбор между мной и им. Становится понятно, кого она предпочтёт. Всегда предпочитала. За много лет я так и не понял, зачем она меня рожала-то, если частенько говорила о желании сделать аборт.       Под утренние «прекрасные» сверхвесёлые мысли я натягивал свою любимую чёрную кофту. И плевать, что мятая, что мне велика: больно уж рисунок приглянулся. Ядерно-зелёные узоры по правому боку напоминают мне сеть, киберпространство из какой-нибудь анимки. С плеча, зараза, вечно сползает, приходится поправлять, но мне и это нравится. Честно говоря, не понимаю, почему мне постоянно говорят о проблемах в моей внешности. Мода ведь сильно изменилась. Не то чтобы я за этим следил или интересовался, но ведь не слепой. Меня лично всё устраивает. Люди считают, что не должно нравиться, что я очень худой или отсутствие у меня мускулов. Ну вот зачем они мне, если есть мозг? Пусть всякие качки за счёт меня свои комплексы по отсутствию разума не прикрывают, ничего не получится. Джинсы, правда, с меня сваливаются; вечно они растягиваются, а потом висят на заднице. Однокашники любят говорить, что я как девчонка. Это в каком, интересно, месте? Всё, что надо, то при мне, а то, что у меня борода отсутствует, я считаю исключительно положительным моментом. Полупустая сумка через плечо, только телефон (ноутбук тяжелый, зараза), планшет, одна на все предметы тетрадка и в школу. Хорошо, что ещё тепло и не приходится таскаться по улице в куртке. Оказалось свежо, солнце светит, только мне совсем не радостно, я чертовски голоден. Как всегда проспал, игнорировал будильник, на полноценный завтрак не осталось времени. Да что там, даже почту не проверил! Ай, черт с ним, в школе через смартфон посмотрю, мне должен был прийти заказ от Стаза.       Стаз — это мой лучший друг и посредник. Частенько ищет для меня клиентов: старше он, лучше в людях разбирается, да и безопасность может гарантировать. А то кто знает, что от тебя понадобится незнакомцу? Информация такая вещь сложная. Тебя могут попросить почту взломать (ну, я такой фигней не занимаюсь), могут — создать защиту на персоналку, а могут и запросить выемку личного расписания, к примеру, а потом использовать знания с самой недоброй целью. В нашем веке человек напрямую зависим от компьютеров, от сети. Ни один бизнесмен уже не пишет расписание в буках ручкой, только электронки с напоминаниями. Взломаешь такую, и вот у тебя вся подноготная, как на ладони. Кто его семья, где живет, с кем спит, где и во сколько обедает, с кем тайная от совета встреча. Можно шантажировать, можно убить, зная, где и во сколько, замести следы, подставить. Можно…что угодно можно. Люди слишком, слишком зависимы от сети и при этом совершенно беспечны. Такие, как я, этим пользуются. Тем, что люди недальновидны и не заботятся о своем будущем.       В моем возрасте принято и не принято думать о будущем, а я совершенно не думаю даже об окончании школы. Что мне делать после того, как отзвенит последний звонок? Допустим, в какой-нибудь вуз поступить я в состоянии, а дальше? Работать по специальности? А какой? На программиста мне, что ли, учиться? Скучно. Даже думать боюсь, как сложится моя жизнь. Вообще боюсь любых перемен, хоть и активно в них участвую. Я люблю сложные задачи, но терпеть не могу трудные решения.       Вот повезло Владу Доронину. Это придурок один из моей школы, у него богатый отец — глава какой-то там корпорации. И куда бы Доронин ни поступил, что бы ни наделал, он может быть уверен в своей судьбе, папочка всё найдет и оплатит. В принципе, такому, как он, наверное, и без денег было бы неплохо. Он-то настоящий образец красоты и обаяния в понимании большинства. Как ни прискорбно, я к этому несчастному большинству тоже отношусь.       Сложно устоять перед парнем, который выглядит, как модель для плейбоя. Влад, он красивый, скуластый, с такими эпичными бровями и чувственной линией губ, спортивного, атлетического телосложения, высокий. Глаза у него такие же наркоманские, как и у меня, только мои — синие, а его — зелёные. Яркие, как у кошки, с крупным, расплывающимся от злости во всю ширь зрачком. Взгляд очень пронзительный. Вроде он и милый парень, типичный красавчик, что пользуется своей популярностью, чтобы кадрить девушек и приседать на уши учителям, но это только на первый взгляд. Видит, на самом-то деле, он всех насквозь. Рентгеном. Порою мне кажется, что он, этот Доронин, знает обо мне всё: и об ориентации, и о кодах, и о родителях. В школе нет человека, который знал бы меня лучше Влада, хотя мы и не друзья. Ох, совсем-совсем не друзья. В школе со мною просто не общаются, обходят десятой стороной, как прокаженного. Влад хотя бы разговаривает. Иногда. А иногда мне от него нехило прилетает со злобным оскалом и жестоким смехом. Как-то он чуть не сломал мне челюсть. Но это максимум. Такие, как я и он — не пара друг другу. Идол и ботаник.       Хотя меня и не считают просто ботаником, как могло бы показаться, да и невидимкой я могу быть с большой натяжкой. Просто слишком уж я умён и нелюдим. Одноклассники всегда как будто чувствовали, что я на них не похож, потому и начались проблемы. Люди чувствуют все чужеродное им и отрицают. Доронин — другое дело. Он тоже особенный, выделяется, хотя его-то все как раз любят. Ещё бы! Мне хотелось бы думать, что он достает именно и только меня потому, что выделяет среди других, но это вряд ли. Просто фантазия. Я в людях так себе разбираюсь. Компьютеры проще: там главное найти ошибку или лазейку, и ты победитель. В людях, найдя слабости, можно вызвать только ненависть, а вот что нужно сделать, чтобы тебя полюбили?       Школа встретила меня, как всегда, странными своими воротами с нелепой книжкой из кованой решетки. Вопреки всему, а особенно традициям, моя школа на ад совсем не была похожа, она блистала чистотой и была абсолютно новой. Раньше мы учились в другой, здание я сравнивал с Сайлент Хиллом из-за обшарпанных стен. Странные, пугающие полы издавали звуки, и дневной свет только усугублял положение. Идя по длинным коридорам, я все думал, что вот сейчас я услышу жуткий мерзкий гудок, тревожный знак, и резко потемнеет. Стены начнут облезать, заструится кровь, полезут твари… Но прикатила какая-то комиссия, и её закрыли. Летом снесли, а осенью, к моему пятому классу, нас всех отправили в совершенно новую, коричнево-рыжего цвета со странными трубами, ярусами и газонами школу. Даже бассейн имеется. Жаль только, что от внешнего вида суть не поменялась.       А вот директриса у нас забавная. Консервативная такая женщина с выкрашенными дешевым тоником седыми волосами. Не понять мне женскую душу: нет бы нормальную краску купить, так надо обязательно краситься этими тониками и ходить фиолетового цвета. Вот почему все пожилые женщины делают именно так, а? Я уверен, когда моей матери будет за пятьдесят, она тоже купит этот тоник за сто рублей и окрасится в этот нелепый, непонятный фиолетовый цвет. Зато, не дай боги, у девчонок в нашей школе цветная прядка в причёске или пуговица лишняя расстёгнута — сразу конец света. Ада Валерьевна тут же с пеной у рта возьмётся доказывать виновнице, какая та профурсетка. Парней она почему-то не трогала. Доронина так вообще обожала; спустит ему с рук что угодно. Точно Ада, как в литературе, говорящие имена.       Вот и сейчас, пока я пытаюсь мимикрировать под окружающую среду (опаздываю), она стоит и отчитывает стайку разукрашенных девиц. Не без удовольствия замечаю среди них бывшую девушку Влада. Типичная такая девица: длинные тёмные волосы и задница, обтянутая легинсами красного цвета — вот и все достояние. Как-то взламывал её страницу в бело-голубой, восстанавливать её она не решилась, да и друзей потом тех уже не искала. Боится девочка. Ну, бойся! Так тебе и надо. И нет, я не ревную.       — Тёма, скоро урок начнётся, а ты даже не торопишься! — послышался скрипучий голос. Чёрт, миссия по просачиванию незамеченным провалена. Я поднял на директрису свои глаза, специально позволил очкам съехать на кончик носа и расплывающимся взглядом уставился. Бог сия местности таял, как мороженое на сорокаградусной жаре.       — Простите, Ада Валерьевна. Уже бегу!       Дьявол с фиолетовой шевелюрой миролюбиво кивнула и продолжила свое увлекательное занятие: «вы же девочки», «как вам не стыдно» и бла-бла-бла. Без сменки пробегаю на третий этаж, дежурные — халтурщики! — и иду по широкому зелененькому коридору. У меня сейчас математика, что может быть проще математики? Физика, например, это да. Но в целом я считаю, что всё зависит от преподавателя. Наш математик довольно интересный человек и предмет свой любит, даже жаль, что я его особо не слушаю — всё и так знаю. А вот русский у нас преподает жуткая такая тётечка с вечным то ли климаксом, то ли ПМС. Парни шутят, что недотрах, но у меня всё же своё мнение на этот счет.       В школе скучно. Преподаватели давно уже не в силах научить меня чему-нибудь. По некоторым предметам я и сам могу смело выйти к доске, посадить учителя за парту и читать лекцию. Стаз все никак в толк не возьмёт, чего это я экстерном не сдаю прогу и не сваливаю со школы куда подальше. По его мнению, мне нечего делать в этой дыре. На резонный вопрос «куда подальше, это куда?» он пожимает плечами. Мол, куда хочешь. А я вот никуда не хочу. Потому и сижу на скучном русском и интересной математике. Решив все примеры за десять минут, решил проверить почту. Телефон достаю спокойно и безнаказанно подключаюсь к сети, мне никто ничего не сделает. Школьный инет взламывается незаметно, да и пароль там легче легкого. Математик про телефон ничего не скажет, знает, что я его предмет с закрытыми глазами сдам. Рабочая почта порадовала сюрпризами и в очередной раз мне напомнила, что кто-то непроходимый кретин. Стазис: Ты смотрел новый сезон Доктора Кто? — гласило сообщение, это он мне ночью написал… мда. Нашел куда. Тень: Это, блять, конечно, именно то, что нужно писать по скрытому каналу! Игнорировал он меня минут пятнадцать, на большее его душонки не хватило, онлайн-то он был. Стазис: Да ладно тебе :D Так да или нет ещё? Если нет, то смотри, это приказ! А, и у меня для тебя заказ. Возьмешься сегодня вечером?       Я осмотрел класс, который весь поголовно тупил над задачами, и вздохнул. Друг был в своем репертуаре. Старше меня, а как ребенок. В нем все и всегда словно кричало: возраст — это состояние души! Состояние было не стоячее, а выражалось в зелёных волосах и бровях, одежде, манере общения. Все это никак не влияло на деловую хватку и умение найти что угодно и где угодно. Информатор, чтоб его. Хитрость была в том, что он ни в чем не нуждался и работал только с теми, с кем хотел. Делал тоже только то, что ему нравилось. Тень: Так точно, мой генерал! Седьмая серия. Смотря, что за работа, и какова доплата, так сказать, за срочность. Стазис: Оплата достойная) А ты, я смотрю, не в настроении? Тень: Сегодня, так сегодня. Пришли мне всю необходимую информацию и слей заказчика. На всякий случай пробью его. Я не выспался.       Отправляя сообщение, я уже предчувствовал волну негатива и негодования. Чего друг не терпел совершенно, так это перепроверок. Стаз был свято уверен, что уж я-то точно должен доверять ему на слово всегда и во всем. Я, в общем-то, и доверял. Но на днях влез в не самую лучшую историю и здраво опасался отдачи. Стазис: Это с каких пор ты мне не доверяешь? Работал? Тень: Да, всю ночь почти. Я тебе доверяю, просто на всякий случай, вдруг… Стазис: Вдруг бывает только… сам знаешь. Я всё и сам прекрасно проверяю. Свою часть работы выполняю достойно, поводов сомневаться в своей компетентности не давал!       Так и вижу, как его тонкие, выкрашенные в зелёный цвет брови сходятся к переносице, ненавидит он, когда я становлюсь мнительным. А мне, между прочим, по профессии положено! Тень: Эх, теперь ты злой :) Ладно, у меня урок закончился. Стазис: Бай-би))       Работка есть, деньги будут, жизнь прекрасна!       Самый большой плюс этой новой школы — возможность выходить на крышу. На двери, что ведёт к заветному свежему воздуху, кодовый электронный замок с паролем. Проход запрещён. Но дуракам, как говорится, закон не писан, а если писан, то не читан, а если читан, то не понят. Взломать такую примитивную систему мне удалось с первого раза, пароля не понадобилось. На небольшой площадке, покрытой хрен-знает-чем мягким, кажется, резиновой стружкой, и рассчитанной именно на посетителей, я с удовольствием разложил свои косточки, планируя вздремнуть. Спрашивается, зачем тогда вообще приходил, раз прогуливаю уроки? Так у нас на входе турникет с карточками. Не отметившиеся попадают в список, прогул высвечивается в электронном журнале. Пролезть в него — раз плюнуть, но он работает в режиме онлайн. То есть пришлось бы ждать нужного времени и ровно в минуту до обновления фаервола записывать своё посещение. На камерах меня бы это не отразило, только кто их проверять-то будет? Уж точно не наш ленивый охранник. Пусть всё это и не заняло бы много времени, но подняло бы меня с кровати точно. Все равно в итоге я бы не уснул, из-за компа не так-то просто выползти, а так хоть какой-то отдых глазам. Да и мне, в общем-то, и тут хорошо, лежу себе в тенёчке, читаю Умберто Эко. Умный мужик был, жаль, что умер.       Выплыл я из Пражского кладбища неожиданно и не то что бы приятно.       — Кто это у нас тут? — Вздрагиваю от неожиданности. Как я мог не услышать скрип металлической двери? Ах да, наушники. Делаю вид, что мне совершенно неинтересна его персона. — Чего молчишь, Тёмочка, язык проглотил?       Ну, блин, это читерство! Он код, наверняка, у охранника выкупил. Ну и надо оно ему? Одиночества захотелось, что ли? Главное не смотреть на него, не реагировать, а то влетит. Знаю я себя, сейчас как что-нибудь ляпну… Молчи, придурок, а то он язык проглотит от твоего красноречия, а ты потом зубов не досчитаешься. Эх…       — Тебе чего? — Морду кирпичом, выглядим как можно более отстранённо. Главное — не провоцировать. А сердце-то как бьётся, мне всерьёз кажется, что если Доронин подойдет ближе хотя бы еще на шаг, то оно точно будет услышано.       — Да вот, узнать хотел, чего это наш ботаник так давно мне на глаза не попадается. Прячешься?       Доронин смотрел на меня открыто, своими зелёными глазами с ехидством таким мерзким. И смех у него мерзкий. Красивый, но мерзкий. Ненавижу его. Ненавижу за то, что из-за его близости у меня сердце готово выпрыгнуть из груди. И всегда становится немного больно, еще до удара. От понимания, какая все это безнадега. Порою сам удар кажется мне уже чем-то даже хорошим. Он выбивает дурные мысли, хотя бы и на время. Я не понимаю, почему Влад это делает, почему ко мне цепляется. Я видел своими глазами, как он разбил кирпичную стену и даже не напрягался. Если бы он ударил меня в полную силу, хотя бы раз, я бы оказался в палате с коматозниками.       — Тебя же и не было. Или твой мозг не способен запоминать собственное времяпрепровождение и отмечать координаты собственного перемещения? Хотя да, о чем это я…       Я просто… просто не могу иначе, да. Мне необходимо было так сказать, необходимо, как воздух, огрызнуться. Необходимо увидеть его лицо, искривленное гримасой злости. И я даже готов терпеть последствия.       — Нарываешься, мелочь? Помнится, давно ты не получал? — Влад прищурился недобро. Ну надо же, его обычно не так просто вывести из себя. Невольно захотелось продолжить нашу с ним игру.       Я его провоцирую; знаю, это глупо, болезненно и глупо, но ничего не могу с собой поделать. Пока я так с ним разговариваю, пока так с ним ядовит, Владу интересно со мной общаться, пускай делает, что хочет, лишь бы не игнорировал.       — Что, словарный запас закончился? Не нашлось, что ответить? Не надо мне тут демонстрировать вариант дефицитарного развития.       Да, на это Влад, и правда, ничего не ответил. Вслух. Он медленно подошел ко мне поближе, схватил за шкирятник и ударил в живот. Пополам меня согнуло тут же, вырвался пришибленный вздох. Чёрт, как же больно, когда внутренности скручивает! Ну и, конечно же, ему этого было мало. Тонкие пальцы вплелись мне в отросшие волосы, Влад потянул мою черепушку вверх до уровня своих глаз. А разница в росте у нас неслабая. Этак он мне их все повыдирает!       — Ну что, уёбок, тебе всё ещё весело? — шёпот, почти интимный, мне прямо на ухо.       Я промолчал. По правде, я не в состоянии разговаривать, поэтому просто ухмыльнулся. Это-то умею, губы тонкие, а ухмылка получается до жути ядовитая. Влад съездил мне по лицу, разбил губу. Синяк останется точно. Больно.       Закончил со мной минут через пять и, не сказав ни слова, ушёл. Только тогда я позволил себе упасть и глухо застонать. Не хочу, чтобы он видел меня слабым. Еще более слабым. Я не такой, каким меня все считают, и он это знает. Я уверен - знает. Не хочу давать Владу поводов для сомнения во мне или повод для ещё больших насмешек. Боюсь себе представить, что со мной будет, если Доронин узнает о моих чувствах к нему. Я и сам до сих пор не знаю, как это назвать. Привязанность, привычка, может даже сильная симпатия к дрянной личности? Вечно у меня всё не как у людей. Влад — тот ещё бабник, постоянно с кем-нибудь встречается, да и пойди-найди в нашей школе девушку, что не захочет быть с ним. Девчонки класса с пятого поголовно в него влюбляются. Мелкие хотят встречаться и ходить за ручку, а мои ровесницы и его одноклассницы мечтают запрыгнуть к нему в кровать. Глупость. Разве таким непонятно, что если ведёшь себя как шлюха, то и относиться к тебе будут соответственно? Но каждая его очередная считает себя особенной.       А гад этот постоянно треплет мне нервы. Не знаю, как у кого, но у меня нервные клетки не только восстанавливаются, но ещё и пытаются отомстить виновным в их гибели. Что же. Я ему ещё устрою.