Куноити из клана Наито

Десять лет спустя… Бежать, поднырнуть под поваленный ствол дерева. Прыжок на валун, кувырок. Снова бег и… удар. Упав на спину, я почувствовала, как воздух болезненно покинул грудь. — Ох, — прошипела я и тут же перекатилась в сторону. В подмерзшую за ночь траву уткнулось острие боккэна. Не увернись я вовремя, на моем лбу красовалась бы приличного размера шышка. Сделав подъем разгибом, я оказалась на ногах и снова ушла от удара, поднырнув под руку Сатоши и толкая того в спину в сторону дерева. Едва не потеряв равновесие, синоби оттолкнулся ногой от дерева и, сделав кувырок, оказался на ногах и ловко ударил боккэном сверху. Поймав удар гардой сая, отвела в сторону и, подкинув второй клинок, перехватила его в воздухе обратным хватом в попытке нанести удар в бок. Сатоши ловко увернулся и, сделав подножку, отрокинул меня наземь. Выбив ногой оружие из левой руки, сел сверху и приставил лезвие тренировочного меча к горлу. — Я выиграл, — лихо улыбнувшись, сказал он. — Не думаю, — фыркнула я, и надавила саем, оставшимся в правой руке в бок синоби. Будь клинок настоящим, не составило бы труда вогнать его между ребер прямиком в сердце. Сатоши усмехнулся и, поднявшись на ноги, протянул руку мне. Едва под моими ногами отказалась твердая земля, я позволила себе улыбнуться. — Не обольщайся, — тут же поспешил он стереть улыбку с моего лица. — Привычное место, знакомый противник. В реальном бою все не так. Я закатила глаза, радуясь, что синоби шёл впереди и не видел моего лица. Каждый раз одно и то же: Мэй, ты не готова. Мэй, настоящий бой не сравнится с тренировкой. Мэй, убивать — не размахивать тренировочным оружием. Нужно быть готовой убивать. Мэй, Мэй, Мэй… — Мэй! — откликнул Сатоши, заставив меня вздрогнуть. — Ты меня слушаешь?! Синоби недовольно посмотрел на меня, остановившись. — Ты меня вообще слушаешь? — повторил, скрестив руки на груди. Я виновато потупила взгляд, браня себя за невнимательность. — Прости, — произнесла я и тут же, пойдя в наступление, добавила: — Я достойно справилась со всем остальным. Яды и противоядия у меня отлично получаются. Кими и другие женщины обучили меня всем хитростям, но мне это не нужно! Я хочу… — Мэй! — оборвал меня на полуслове Сатоши. — Нам всем известно, что именно ты хочешь. Но это решать не тебе, и даже не мне. Досадливо поджав губы, я промолчала. Снова тот же спор, в котором я никак не могу одержать победу. Весь последний год я пыталась убедить клан и дзёнина, что готова к заказам. Хотела быть наравне со всеми. Но у Такао и остальных было иное мнение на мой счёт. Меня не торопились отпускать в самостоятельное плавание. Лишь дважды я отправлялась на выполнение заказа с Сатоши и Хонгом. Но это были лишь мелкие поручения, связанные с шпионажем — сбором информации и слежкой. Скучно. Даже боевые навыки, которым я упорно обучалась, мне не пригодились. Выросшая на рассказах дедушки Чонгана и Акихиро, я хотела быть как они — воинами, при встречи с которыми кровь стыла бы в жилах. Быть сильной, смертоносной и внушающей страх и трепет. Вместо занятий, свойственных для куноити, я рвалась в тренировочный зал, стараясь овладеть всеми видами оружия. Но клан всегда загонял меня в строгие рамки. — Но Азуми ведь… — У Азуми свой путь, Мэй, — строго прервал меня Сатоши. И я замолчала, признавая свое поражение в этой битве. Но не войне. Вернувшись в деревню, Сатоши проводил меня до дома и направился к Такао, а мне велел подняться в комнату и привести себя в порядок, а позже присоединиться к ним. Предчувствие острой иглой укололо сердце, но спрятав эмоции, я очаровательно улыбнулась и, поклонившись учителю, ушла к себе. Наспех умывшись, переоделась в легкое кимоно и спустилась вниз. Бесшумно ступая, я старалась услышать обрывки разговора. — … готова, — говорил Сатоши, заставив сердце пропустить удар. — Но не думаю, что она на это согласится. Дзёнин не ответил ему, вместо этого поприветствовал меня. Колдун всегда чувствовал мое приближение. — Мэй, — кивнул он мне. — Рад тебе. Я вошла в комнату, поклонилась и осталась стоять в центре. Помимо Такао и Сатоши присутствовали Казду и дедушка Чонган. Выросшая под одной крышей с Такао и Кадзу, я научилась немного читать их настроения, хоть с последним это было проблематично. Кадзу долгое время был осторожен со мной, не подпускал близко, как Такао. Я бы даже сказала, что избегал. Но со временем это прошло. Юноши смогли стать мне братьями. Особенно после смерти Акихиро, которая сильно выбила меня из колеи. Заменивший мне отца, он стал для меня примером для восхищения. Я любила его, а он отвечал мне взаимностью, но по своему. Был куда более мягок чем с мальчиками, дозволяя мне чуть больше, и чаще балуя. Вот и сейчас, изучив лица братьев, поняла, что новости для меня не были хорошими. Хитрая улыбка Сатоши лишь больше убедила меня в этом. — Итак, Мэй, — начал Такао, избегая моего взгляда. — Последние месяцы мы испытывали тебя. Результаты хорошие… Повисла пауза в его словах, во время которой я слышала грохот своего сердца в висках. — Но? — пересохшие губы едва позволили словам прозвучать. — Но для серьезных заказов, на которые мы могли бы тебя отправить, ты пока не готова, — припечатал он и, не давая мне возможности возразить, добавил: — Тебе есть, чему ещё учиться. Но не здесь, не в деревне. — Неужели? — процедила я. Такао хотел что-то ответить, но Сатоши слегка кашлянул, намекая, что ему есть, что добавить. — Клан нуждается в другом подходе… В более деликатном. Женщины клана, кто раньше мог бы справиться, сейчас уже теряют эти навыки. Годы берут своё. Нам снова нужна истинная куноити, знакомая с тонким искусством игр с мужским разумом и… телом. Вспыхнув, я тут же обронила: — Вы что это, из меня юдзё собрались делать? — воскликнула я, стиснув руки в кулаки и спрятав их в широких рукавах кимоно. Такао досадливо покачал головой, недовольный моим выпадом. — Гейшу, Мэй, — поправил меня Такао, на скулах которого вспыхнул румянец. — Что? — огонь недовольства тут же был потушен этими словами, словно мне на голову вылили ведро ледяной воды. — Тише ты, недовольная, — прошелестел голос Кадзу, хранивший до этого молчание. — Есть свои плюсы. — Хонг все подготовил, — продолжил Такао. — Твоя легенда готова. Сейчас знаний и умений хватит, чтобы тебя приняли за майко. Несколько лет, ты получишь новые знания. Поддержать беседу, угадывать настроения и эмоции — в окия это будет сделать проще. Много заказов у клана. Нам нужны глаза и уши в окружении некоторых даймё и уважаемых самураев. А после вернёшься в клан, и мы уже подготовим тебя окончательно. — Нет! — воскликнула я, расстроенная скоропостижным решением. В душе поселилась обида. — Но я не хочу! Почему мне нельзя быть как Азуми? — Это не обсуждается, Мэй, — отрезал Такао, стиснув замотанные бинтами кисти. Я знала, что такое действие приносит ему боль от вечно кровоточащих ран на ладонях — плата за магию. И действительно. На белоснежной поверхности ткани поступили капли крови. Поклонившись, я развернулась и быстрым шагом вышла из комнаты. Поднявшись к себе, рухнула на футон и стиснула зубы до скрежета. Глаза нестерпимо жгло. Неприятный ком в груди разрастался, грозясь лопнуть, причинив ещё больше боли. И это случилось. Слезы солёными дорожками расчертили бледную кожу на щеках. Слезы быстро закончились, стоило мне услышать стук в дверь. Наскоро вытерев мокрые щёки, я поправила кимоно и волосы. — Заходи, — тихо ответила я, догадываясь, кто там. Лишь один человек молчаливо ожидал позволения войти, дважды стуча в двери. — Обиделась, бойкая? — тихо спросил Кадзу, привычным шелестящим голосом. Я дёрнула плечом, решив, что ответ очевиден. Недовольство снова расползалось в груди, оседая горечью на языке. Я чувствовала себя не просто обиженной, а преданной — братьями и кланом в целом. — Молчишь. Кадзу не спрашивал, считывая все мои эмоции на лице. Сейчас трудно было прятать их. — Почему? — короткое слово, брошенное необдумано было тем самым камнем, вызвавшим лавину. — Почему он отсылает меня прочь?! Это не честно. Я не хочу, чтобы мной распоряжались как вещью! Кадзу подошел ближе, положив руку на плечо, тем самым удерживая меня на месте. — Клан — это семья. Сначала потребности клана, потом — личное. Наоборот неправильно, — поучительно произнес он. Я скинула руку, встала и отвернулась, отходя к сёдзи. — У нас достаточно других девушек, которые справились бы лучше меня… Я не хочу становиться гейшей! Я просто хочу приносить клану пользу по-своему. Так, как требует того мое сердце! Кадзу не перебивал. Дёрнув щекой, лишь обронил: — Они — другие. Ты красивее. Хитрее. На его слова я лишь покачала головой. Случившееся казалось бредом. Но была мысль, которая не давала мне спокойно принять решение дзёнина, закрадывая у душу чувства противнее, чем простая обида. — Все потому, что я сирота? И не родилась в деревне? Не смогу никогда стать полноценным членом клана? Я не смотрела на Кадзу, не видела, как он отреагировал на мои слова, но его затянувшееся молчание было красноречивее любых слов. — Мэй, ошибаешься, — коротко ответил все же он. — Я такой же. Не в этом дело. Главное, что в душе. — Да-да, настолько сильно ошибаюсь, что меня не жалко отослать на много лет в школу гейш, где я буду изучать как лучше заварить чай и красиво украсить комнату цветами. А потом… Я замолчала, голос предательски дрогнул. — А потом, закончив обучения я должна буду подпустить к себе совершенно незнакомого мужчину, что бы он… Он… В общем… Щупальца страха неприятно славили горло, обхватив его рукой, я попыталась сглотнуть возникший ком, чтобы продолжить. — Мидзуагэ, — спокойно сказал Кадзу. — Тебе нужна лишь суть. Сбежишь перед дебютом. Устроим все. Я слушала его краем уха, борясь с тошнотой и отвращением. Мысли и воображение уже рисовали в моей голове всю ужасающую картину того, на что обрекает меня Такао. Я так привыкла жить в деревне, где знала каждого обитателя. Тут царила поддежка и взаимопомощь между всеми. Оказаться за пределами гор, ставших родными, было страшно. Это не просто покинуть деревню на несколько недель, а жить среди чужаков несколько лет… — Нет, — тихо прошептала я онемевшими губами. — Не позволю. Стиснув кулак до хруста, я боролась с желанием что-то сломать, ударить, чтобы как-нибудь выплеснуть всю злость. — Мэй! — крик Кадзу заставил меня вздрогнуть. Я посмотрела на друга, стараясь найти хоть одну крохотную причину, чтобы они передумали. Я не хотела отправляться в окия. Я хотела остаться здесь. Пусть даже и продолжатся тренировки, пусть считают, что я не готова. Что угодно, но не туда. — Едем завтра, — видя мои терзания, со вздохом произнес Кадзу и направился к выходу. — Не глупи. Справишься, бойкая. Понимая свое поражение, я опустилась на пол и обняла колени, стараясь смириться с завтрашним днем. Прав Кадзу. Потребности клана всегда выше личных.