Спор

Привычная солнечная кухня, пополненная приятным запахом еды, привычное место на стуле за столом и привычная спина Оффендера, что доготавливал завтрак. Сонная и слегка растрепанная Ая сидела, подперев голову рукой, ожидая, когда ей подадут завтрак. Временами в голову взбредало, что подобное поведение было верхом наглости с ее стороны, ведь Ая не занималась готовкой от слова совсем. Девушка жила в доме Оффендера, а единственную обязанность, которую она выполняла, была уборка ее собственной комнаты. Это несомненно был освежающий опыт, для того, кто с четырнадцати лет неустанно работал. Поэтому Ая и пальцем не собиралась шевелить, пока у нее была такая прекрасная возможность. Сегодняшний день кардинально отличался от дней до этого тем, что Ая пойдет в гости к Сплендору. После долгих уговоров и надавливанием на слабые места, у Аи получилось вымолить у Оффендера снова отпускать ее гулять. В этот раз они пришли к полному соглашению насчет правил, которые были и в прошлый раз, но Ая пренебрегла ими. Правила не изменились, изменилась сама девушка, а точнее ее взгляды на Оффендера. В безликом она больше не видела врага, который жаждал обмануть ее, преследуя собственные темные интересы. Из «чудовища», он стал просто «Оффендером». Взгляд зеленых глаз внимательно смотрели на широкую спину Оффендера, пока он делал последние штрихи в завтраке. Ая смогла подметить, что при готовке еды он стал стараться намного сильнее, они практически не едят полуфабрикаты, а на столе каждый день новое блюдо. Шутить на эту тему она не смела, боясь, что из вредности на завтрак обед и ужин Оффендер вновь будет подавать размороженную картошку или рыбные котлеты. Солнце приятно грело, заставляя расслаблять еще больше, птицы тихо чирикали за окном. Полная беззаботность. Во взгляде зеленых глаз, направленных на Оффендера отражалась нежность, которую она даже не пыталась скрыть. Вечно острый взгляд наконец смягчился. «Так жить было бы приятно», – мечтательно подумала Ая, наблюдая как Оффендер ставит перед ней тарелку с завтраком. – Спасибо большое. Я очень люблю как ты готовишь, – расчувствовавшись, призналась Ая. Наколов на вилку брокколи, девушка поднесла ее ко рту. – Это самый приятный комплимент, цветик, – Оффендер сел на стул напротив, на свое законное место. – Значит, я цветик из-за цветка? – пережевывая кусочек, решил уточнить девушка. – Того, что у тебя в комнате. – Верно, твои волосы напоминают его лепестки. – Это хорошо или плохо? – Я садовод, цветик. Можешь сама для себя решить, – на это Ая лишь усмехнулась, иногда от него было тяжело добиться прямых ответов. Приятный разговор за завтраком, медленно перерос к сбору в гости. Быстро попрощавшись с Оффендером, Ая вышла на улицу. Уже пахло весной. Едва уловимый запах в воздухе, что здесь в лесу ощущался более ярко, чем в городе. Солнце начинало сильнее припекать, а снег слегка подтаивать. Стоило Аи выйти на улицу, как первое что она подумала: «Не стоило так тепло одеваться». На себя она нацепила свитер, зимнюю куртку, а сверху шарф и теплую шапку. Когда настанет время возвращаться обратно, она обязательно позовет Оффендера, идти обратно пешком по темному лесу совсем не хотелось. Быстро все решив в своей голове она в приподнятом настроении направилась к Сплендору. Чем ближе Ая подходила к его дому, тем шире была улыбка на ее лице. За те несколько недель, которые Ая не видела Сплендора, успела по нему ужасно соскучиться. И вот заветная дверь. Не стуча, Ая вошла в дом и ее сразу обдало приятным теплом и запахом свежезаваренного чая. Ее встретили сразу на пороге, и даже не здороваясь, Ая кинулась ему в объятия. От него как всегда приятно пахло сладким мускатом. — Давненько не виделись, Ая, — обнял ее в ответ Сплендор. Казалось, это были самые теплые объятия за последнее время. Долго они в коридоре не задержались. И сняв с себя верхнюю одежду, Ая вслед за Сплендором зашла в его мастерскую, где он обычно рисовал. Возле кресла, на небольшом столике уже стоял чай, ожидающий чтобы его выпили. Девушка быстро преодолела комнату и плюхнулась в мягкое кресло, устроившись в нем поудобней. — Рассказывай, что у вас происходит, — подходя к холсту поинтересовался Сплендор. Кресло, в котором сидела Ая, располагалось так, чтобы она могла видеть, как рисует безликий. Для них это было привычное времяпрепровождение. Они могли часами так разговаривать на разные темы или Ая читала книги в слух про лес, в котором она временно жила, а Сплендор давал пояснения. Сделав небольшой глоток из кружки по телу, девушки пробежалось приятное тепло и тело полностью расслабилось. Она скучала по их встречам. — Все довольно интересно, — протянула Ая, заинтриговывая безликого еще сильнее. — Будешь меня дразнить, в следующий раз будешь пить чай без сахара, — шутя предупредил Сплендор берясь за кисть. На холсте был незаконченный натюрморт с фиалками и белыми цветочками, в красивой хрустальной вазе. — Я ему призналась, — рука привычным движением заправила выбившуюся прядь волос за ухо. — Поздравляю, правильно, что ты решилась, — протянул Сплендор, не дав девушке договорить. — Не с чем еще поздравлять. Я с пьяну это сболтнула, не хотела ему говорить пока не решу остаться ли с ним. — Значит, забрала слова обратно? — не отрываясь от холста задавал вопрос Сплендор. — Нет, это было бы жестоко. К тому же, рано или поздно он все равно бы узнал, — вздохнула Ая разочарованная своим просчетом и сделала еще один глоток чая. — И мы поговорили о детях. Сказал, что сможет достать ребенка безликих. Сплендор усмехнулся, но промолчал. Ему было любопытно, что за семья получится из них. Обычно безликие семей не заводили, а если и заводили, то получали из этого выгоду. Стоило браку исчерпать себя, как они не задумываясь расходились и старались больше не встречаться друг с другом, часто от таких союзов даже детей не получалось. Их семья была особенной, начиная с того, что отец и мать любили друг друга, заканчивая тем, что их дети после взросления делили между собой территорию и практически не вступали в конфликты. Для безликих такое поведение было слишком человечным. — Насколько я понимаю, дети не успеют полностью вырасти до того, как я умру? — своим вопросом Ая прервала размышления Сплендора. — Скорее всего, — он на мгновенье задумался над этим вопросом, прикидывая в голове сколько могла прожить девушка. — До их полного физического взросления ты точно не доживешь, но в психическом плане они полностью сформируются годам к тридцати. — Звучит обнадеживающе, — улыбнулась девушка, но быстро себя отдернула. — Но пока ничего еще не решилось. Я все еще думаю. Повисла тишина. Ая поникла, она знала чего хочет, остаться здесь. За долгое время у нее впервые был дом, в который хотелось возвращаться и знакомые, с которыми часы казались минутами. Но что-то внутри все равно мешало ей, словно выбрав Оффендера, она отринет человеческий мир и больше не сможет вернуться в него. Хоть там, среди людей у нее не было ничего за что она могла бы ухватиться или по чему скучать, но там было привычней. — Недавно Трендер заходил, интересовался как у вас дела, — перевел тему Сплендор, почувствовав настроение девушки. — Ему очень интересно что происходит. — А он был таким милым ребенком, — нахмурилась Ая, вспоминая маленького безликого. — А сотворил со мной такую гадость. — Он это не со зла. Тренди хочет как лучше для Оффендера. Даже если это весьма, — на мгновение Сплендор задумался, — сомнительные способы. Хоть все у вас идет хорошо, но я его метод не одобряю, — резко помрачнел он. — Это можно назвать везением. Все могло закончиться печальными последствиями. Как с Лэрдом, например. Оба тяжело вздохнули. А затем тихо посмеялись. Было приятно иметь кого-то с кем можно было разделить чувства. — Ты продолжаешь рисовать? — не отрываясь от холста спросил Сплендор. — Неа, — выпив остатки чая протянула Ая. — Меня это не расслабляет. Бывает, иногда порисую немного, когда задумаюсь. — У тебя к этому душа не лежит. — Верно! — подтвердила Ая. Более подходящих слов, она бы не смогла подобрать. Так, не заметив они проболтали до самого вечера. Когда Ая выходила, закутавшись в одежду на улицу, на душе было невероятно тепло и приятно. От переполняющих ее чувств захотелось немного прогуляться. Хоть было уже темно, но на шее висел кулон и в этот раз, Ая точно позовет Оффендера, если что-то пойдет не так. Пока она медленно брела к дому, запихнув руки глубоко в карманы и кутаясь в шарф, ее мысли блуждали. Она все размышляла о своем месте и стоит ли ей оставаться с Оффендером. Каждый раз мысли возвращали ее к одному и тому же. К Отцу. Она вспоминала и хорошее, и плохое. И все думала: если она будет с Оффендером, придется ли распрощаться с папой навсегда? Теперь ей было страшно. Раньше она думала, что умрет и единственное, чего она желала, чтобы отец знал, что она сожалеет о своих словах и поступках. При таком раскладе ей было все равно, простит ли он ее. Но сейчас, когда она будет жить. Если отец вновь обвинит ее, то это разобьет ее сердце окончательно. Пока ее мысли скитались, как и она сама, глядя себе под ноги и не особо разбирая дороги, не замечала, что и окружение давно сменилось. Когда снег неожиданно прекратился, а ноги ступили на асфальт, Ая остановилась и подняла голову, чтобы осмотреться и замерла. Нервно обернувшись, за спиной, она увидела лес, в впереди — дома. И не просто дома, а ее дом. Небольшой одноэтажный дом, напоминавший голубую коробку с темной черепичной крышей. Сухие кусты каких-то растений, огораживали дом от дороги. Когда она убегала отсюда, их не было, отец не любил возиться с землей, это его раздражало, в отличие от его покойной жены. У гаража стояла знакомая машина, которая ни капельки не изменилась с годами. Такая же черная и блестящая легковушка, единственное, что осталось от богатой жизни. В доме горел свет и окна не были задернуты, можно было разглядеть кухню. Она тоже ничуть не изменилась. Сердце сначала пропустило пару ударов, а затем забилось с невероятной скоростью. Ая увидела отца, что готовил ужин. Он все еще жил здесь.