Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось, чтобы понять, как изменился ты сам.
Нельсон Мандела.
Ранним утром, в то время, когда нормальные люди ещё спят в своих теплых кроватях, Поттер сидел в одном из многочисленных кабинетов аврората и, уронив голову на руки, пытался держать организованную оборону против сильнейшей головной боли. Гарри сильно изменился после победы над Волдемортом: отрастил длинные волосы, которые изредка собирал в хвост, начал прилично одеваться, стал гораздо более воспитанным и сдержанным. Теперь в высших кругах магического общества его уважительно называли лорд Поттер-Блэк. Последнюю неделю сиятельный лорд ужасно уставал и почти не бывал дома, так как ему через раз приходилось ночевать на работе. Гора документации, которая на него свалилась после повышения в должности, могла сравниться по своей массивности разве что с Джомолунгмой. Этакий титан офисного мира. Сегодня головная боль снова одержала над магом победу. Никакие ментальные практики давно уже не помогали, поэтому Поттер поступал по-маггловски: съедал в день по упаковке таблеток, рискуя загреметь к целителям в Святого Мунго. Зелья, к сожалению, тоже не спасали: уже после применения пары пузырьков по неизвестной причине происходило привыкание организма к лекарству, и неприятные ощущения возвращались. Естественно, способ предотвратить всё это безобразие имел место быть: нужно было всего лишь рассчитать верную дозу препарата с учетом таких особенностей, как состав крови, возраст, масса тела, магические способности и т. д. и т. п. Дилемма состояла в том, что времени и желания на эту химическую возню у главного аврора совершенно не было, поэтому он продолжал тихонько мучиться и исходить вселенской злобой на уровне магических потоков. В семь часов утра в кабинет Поттера стремительно ввалился министр Шеклболт. Дверь он отворил, кажется, пинком ноги, из-за чего хозяин кабинета сморщился так, будто вместо сахара ему в чай бросили половину лимона. — Гарри, для тебя есть дело. — Шеклболт был взбудоражен, что являлось для него совершенно несвойственным. Пальцы Кингсли мелко подрагивали – то ли прилив адреналина, то ли просто тремор – Гарри такого раньше не замечал или попросту предпочитал игнорировать то, что видел. Одежда министра находилась в полнейшем беспорядке, будто его хорошенько помотало по каминной сети и выплюнуло где-то в «Косалее», куда Гарри однажды совершенно случайно попал. — Что произошло, министр? Волдеморт возродился? Дементоры сбежали из Азкабана и нападают на невинных магглов? Или вы просто захотели со мной по-дружески поболтать? Гарри по недавно сложившейся привычке добавил в свой тон немало сарказма, чтобы охладить пыл собеседника. Благодаря этому драгоценному качеству его теперь нередко сравнивали с одним немалоизвестным зельеваром, который ныне занимал пост директора Хогвартса. На подобные высказывания со стороны коллег Поттер лишь улыбался, про себя с удивлением осознавая их правоту. Вот и сейчас Шеклболт скривился, досадуя на нынешнюю манеру общения Поттера: теперь он изъяснялся в точности как профессор Снейп. Различие между ними обнаруживалось лишь в том, что Гарри все же частенько впадал в ярость из-за пустяков, и тогда все его показное безразличие тут же рассеивалось. К слову, со временем такие приступы происходили все чаще, и подчиненные Поттера уже не знали, куда деться от своего строгого босса. Некоторые даже подавали жалобы вместе с документами об увольнении — никто еще не осмеливался остаться на своем рабочем месте после обвинения национального героя в жестокости. Хотя министр не сомневался, что скоро и такие появятся. — Нет, Поттер, никто из Азкабана не убежал. Всего лишь пара проблем в твоем любимом Хогвартсе, — министр с громким шлепком бросил на дубовый стол тонкую синюю папку с многозначительным наименованием «дело 980684». Поттер нечеловеческим усилием воли подавил вспыхнувшее в груди раздражение, устало вздохнул и открыл дело, машинальным движением поправив очки. Увидев там всего одну страницу, лишь половина которой была заполнена материалами по делу, Гарри приподнял одну бровь и посмотрел на министра тяжелым взглядом. — И не надо прожигать во мне дыру, Гарри! Я поручаю тебе это дело именно потому, что ничего до сих пор не понятно: я уверен, директор Хогвартса скрывает от нас половину информации, которая ему известна. Но не думай, что я просто так бросаю тебя под поезд, нет, до тебя там побывало уже два аврора, но ни один не вернулся назад. Так что, будь добр, разберись с этой проблемой. — Министр решил сыграть на любви Гарри к Хогвартсу, глубоко в душе надеясь на то, что Поттер сейчас не выставит его из своего кабинета. Благо сил ему на это хватит сполна. — Кингсли, вы же знаете, насколько трудные у меня отношения с профессором Снейпом. Думаю, вы способны понять, что мне будет непросто сотрудничать с нынешним директором школы, как бы сильно я ни хотел помочь Хогвартсу и его юным обитателям. — Поттер на секунду засомневался в мыслительных способностях Кингсли. Трудно ему, что ли, было самолично заявиться к Снейпу и поговорить с ним? Или министр посчитал умным ходом отправить «парламентером» к директору того, кого он, мягко сказать, недолюбливает? И недолюбливает, к слову, весьма справедливо ⎼ за прежнюю неимоверную тупость и избирательную слепоту. —Да-да, я понимаю, Гарри, но ты уж постарайся, ведь у нас нет больше таких сильных магов, как ты! Тем более, твой авторитет значительно возрос после того, как ты стал главным аврором. Есть неплохой шанс, что к тебе прислушаются! — Тут в дело пошла откровенная манипуляция, и Гарри пришлось великодушно сделать вид, что он ее не замечает. Не хотелось бы давать повод для обиды такому человеку, как Кингсли. Сотрудничество, сотрудничество и еще раз сотрудничество! В магическом мире все волшебники очень тесно связаны между собой, поэтому необходимо время от времени делать некоторые уступки, чтобы не нарушить систему сдержек и противовесов и не потянуть за опасную нить, которая запросто может порваться и пребольно щелкнуть по пальцам. — Хорошо, Кингс, с твоего позволения я отправлюсь туда прямо сейчас, — главный аврор встал из-за стола, закрыл папку, уменьшил ее с помощью нужного заклинания и убрал в один из внутренних карманов своей кожаной куртки. Шеклболт удовлетворенно кивнул и с выражением глубокого облегчения на лице вышел из кабинета, на радостях снова хлопнув многострадальной дверью. Гарри зажмурился и усердно посчитал до десяти и обратно, уговаривая себя удержаться от того, чтобы наградить министра двойным ступефаем и хлопнуть этим самым куском древесины по его довольному лицу.* * *
Вскоре Гарри стоял в директорском кабинете Хогвартса и усиленно улыбался попеременно Снейпу и портрету Дамблдора, стараясь поддержать дружелюбную атмосферу и не испортить директору настроение своим кислым видом. — Присаживайтесь, мистер Поттер, не стойте столбом. Вы, кажется, хотели меня видеть? — Снейп взглядом указал Гарри на кресло, стоящее напротив директорского стола, и принялся с любопытством рассматривать собеседника. Перед встречей с Поттером Северус, разумеется, позволил себе поразмышлять о том, поменялось ли что-то в этом мальчишке спустя столько времени, и в итоге решил про себя: даже если Поттер изменился, то явно не в лучшую сторону. Чего ещё можно было ожидать от наглого заносчивого «гриффиндурка», который никогда не желал знать того, что не укладывалось в его картину мира? Наблюдая сейчас за аврором, Северус по-прежнему не мог выкинуть из головы эту мысль. Она не давала ему покоя, где-то глубоко в душе разжигая нешуточное любопытство. Разумеется, глупо было отрицать преобразования во внешнем виде аврора, но подобные метаморфозы редко бывают связаны с внутренним миром. От того, каким сейчас покажет себя Поттер, зависело многое. Ведь если аврор поведет себя как полный кретин, на кой черт он нужен Снейпу здесь, в Хогвартсе? Отвлекать детей от учебы героическими рассказами и показывать им идиотские трюки на своей метле? Нет уж, увольте. — Да, я хотел вас видеть, профессор. Или лучше обращаться к вам «директор»? Как вам будет удобнее? — Северус не без удивления заметил нотки усталости и вежливого безразличия в голосе своего бывшего ученичка. Куда же делись ужасные манеры и постоянное желание спорить? Неужели все-таки изменился, да ещё и в хорошую сторону?.. Директор, пребывая в небольшом шоке, мысленно поставил в своей голове один плюсик рядом с фамилией Поттера. Пожалуй, он это заслужил. А Гарри отметил, что, даже спустя все то время, что он провел вне Хогвартса, Снейп совершенно не изменился. Ни внешне, ни внутренне. И это, почему-то, радовало ничуть не меньше, чем возвращение к родному пепелищу. Раздражение, копившееся внутри в течение нескольких недель, начало потихоньку рассеиваться. — Называйте меня профессором, так нам будет проще. Итак, зачем вы здесь, мистер Поттер? Неужели ностальгия по Хогвартсу замучила? — осторожными язвительными уколами Северус продолжил прощупывать почву, пытаясь лучше узнать нового Поттера. Вся эта игра приятно волновала и забавляла, что было весьма кстати: тяжелая работа даже самого жизнерадостного человека может превратить в жалкую тень самого себя. — Да нет, профессор, я всего лишь соскучился по вашим шуточкам, вот и решил заскочить на досуге, — Гарри мило улыбнулся, мысленно оценивая импровизированный комплимент пятью из десяти баллов. Снейп даже на время опешил, ничем не ответив на реплику аврора. Это уже не вмещалось ни в какие рамки: Поттер совсем не похож на себя прежнего, он скорее напоминает... самого Северуса? Тут же справедливо усомнившись в этой мысли, директор перевел внимательный взгляд на посерьезневшего Гарри, который уже открыл рот, чтобы что-то добавить. — Профессор, я был бы рад на этом закончить наш с вами обмен любезностями и перейти к делу. Я прибыл сюда по просьбе нашего общего знакомого, Кингсли Шеклболта. Насколько я знаю, в школе происходит нечто неординарное, что заставило двух моих предшественников не вернуться домой после посещения Хогвартса. Поправьте меня, если я в чем-то ошибся, — Поттер уставился на директора пытливым взглядом, перестав краем глаза наблюдать за портретом Дамблдора. Гарри был уверен в том, что рано или поздно директор раскроет ему подробности проблемы, ведь, во-первых, надоедливый Поттер теперь не ведет себя как упрямый козел, значит, с ним можно разговаривать, и, во-вторых, как ранее сказал Кингсли, лучше главного аврора с проблемой никто не справится. Оказалось, что он не просто мальчик-который-выжил, но еще и идеальное вместилище для магии объединенных родов Поттеров и Блэков, что значительно увеличило его «боевую мощь». — Да, мистер Поттер, вы не ошиблись, — подтвердил Снейп с абсолютно невозмутимым лицом. Он понимал, что обманывать аврора не стоит, ведь он действительно способен оказать квалифицированную помощь. По некоторым изменениям в Поттере можно было предположить, что его присутствие в Хогвартсе совершенно точно можно будет терпеть. Даже вполне вероятно, что с ним можно будет плодотворно поработать. — В Хогвартсе действительно происходит что-то не совсем обычное, и даже я, со всем своим опытом, не могу точно определить, в чём именно состоит проблема. Гарри нахмурился и начал машинально потирать лоб пальцами. Это дело вызывало все больше и больше вопросов, на которые у аврора на данный момент не было совершенно никаких ответов. — Профессор, не могли бы вы посвятить меня во всю известную вам информацию по данному происшествию? Для полноценной работы мне нужны все сведения, без утайки и недоговаривания, — Гарри вопросительно приподнял брови, будто спрашивая разрешения. — Да, мистер Поттер, разумеется, я все вам расскажу. Но не стоит торопиться. Разве нам не нужно обсудить такой вопрос, как, например, ваше проживание? Или оплата вашей работы? Вы же, по сути, будете работать по найму. Я не уверен, что смогу достойно отплатить вам, — решил признаться Северус, — поэтому сразу сообщаю, что средств у Хогвартса чрезвычайно мало. Последствия войны с Тёмным Лордом неплохо потрепали и так невеликий бюджет школы. Гарри немного насторожило то, что профессор отложил самый важный разговор на потом, вместо этого решив сначала обсудить совершенно неважные, по мнению Поттера, вещи. Но спорить он не стал. Как бы то ни было, директору виднее. — Я был бы очень рад, если бы Хогвартс смог предоставить мне хотя бы одну комнату для проживания. А насчет оплаты вопрос не такой уж и сложный: меня на это дело назначили официально, по непосредственному приказу министра, так что здесь я нахожусь как служащий аврората и работаю pro bono. Гарри ничуть не удивила неосведомленность профессора о принципах работы авроров, но все же где-то на задворках сознания чувствовался легкий дискомфорт от осознания того, что Северус Снейп знает далеко не все. Ранее Поттеру представлялось, что взрослые просто обязаны знать, как устроен мир, в котором они живут, но после окончания школы он понял то, что изначально было ясно как день: никто не может знать абсолютно всего. И чаще всего те, кто является профессионалом в какой-либо области, обращают непростительно мало внимания на остальные сферы жизни. — Хорошо, мистер Поттер, благодарю за разъяснения. Пожалуй, я выделю вам комнату недалеко от директорского кабинета, чтобы вы всегда находились в шаговой доступности, — задумчивым голосом проговорил Снейп и едва заметно усмехнулся собственному построению фразы: получалось так, будто Поттер был неким полезным артефактом, который всегда нужно было держать на расстоянии вытянутой руки. В каком-то смысле, так всё и было. — Это будет крайне удобно для нас обоих, профессор. Но считаю своим долгом предупредить вас: на дверь будут наложены охранные чары. Это лишь меры предосторожности, сами понимаете, и, если будет надобность, прошу вас просто постучать, а не вскрывать мою комнату как устрицу в французском ресторане. Я узнаю о вашем появлении, даже если буду спать: чары сразу дадут знать, что меня кто-то ждет, — Гарри вежливо улыбнулся директору, будто бы подчеркивая, что это именно просьба, а не требование. — Хорошо, я вас понимаю и полностью принимаю ваши условия. Вы не будете против, если в материалы дела я вас посвящу завтра с утра? Время уже позднее, и мне нужно подготовиться, чтобы правильно и ёмко изложить всю известную информацию. В вашу комнату вас проводит эльф. Магни! На зов Снейпа пришла еще совсем молодая эльфийка с ярко-голубыми глазами. Взгляд её так и лучился любознательностью. Было видно, что она еще не привыкла служить магам, но тщательно старалась следовать всему, чему её научили взрослые. Магни низко поклонилась обоим присутствующим, затем звонко обратилась к Гарри: — Мистер Поттер, сэр, следуйте за мной, пожалуйста. Через час Гарри, кое-как устроившись в небольшой, но очень уютной комнате, уже провалился в долгожданный сон. Этой ночью, впервые со дня победы над Волдемортом, аврору снились исключительно хорошие вещи. Можно ли было списать это явление на положительное влияние Хогвартса и его магии, Гарри совершенно не представлял. Здесь он всегда чувствовал себя спокойно. Поттер будто вернулся в то счастливое время, когда от него почти ничего не требовалось, и он мог просто наслаждаться жизнью, проводя все свое время с друзьями. Сейчас же он очень редко виделся с Роном и Гермионой, все дни напролет просиживая в аврорате, а уж о спокойствии и свободе действий и говорить было нечего: Гарри лишился их уже давно. Тем временем Северус в кабинете директора сидел в приятной тишине и мысленно выстраивал полную картину происходящего, стараясь уложить в неё новые факты. С одной стороны, он был рад, что в замке появился кто-то, способный справиться с происходящим, но, с другой стороны, Снейп все же всерьез опасался за успех данной операции: каким бы серьезным и повзрослевшим ни казался Поттер, было невероятно трудно изменить свое мнение о нём, базируясь лишь на опыте одной короткой встречи. Когда голова уже начала трещать от избытка мыслей, Снейп прикрыл ладонью уставшие глаза и произнес в темноту, не надеясь услышать ответа: — Надеюсь, я всё делаю правильно. Однако нежданный ответ всё же пришел – Дамблдор со своего портрета понимающе вздохнул и так же тихо ответил: — Верь в него, мой друг. Он лучше нас всех.