Unlimited

— Сбросьте его в шахту. Никто его не найдет, если Пилот не научится летать. Сопротивляться — пока еще — оставалось бесполезно, и он позволил увести себя внутрь здания, чтобы улучить подходящий момент позже. Он знал, как это работает — изобразить послушание, немного отвлечь случайным разговором, рассеять концентрацию. Ван Лир почти с охотой ответил ему про антидот — очевидно, ни капельки не сомневаясь в том, что это был их последний разговор. Кто бы мог подумать, что он так соскучился по новым лицам, что почти с охотой выложил всю подноготную своих грязных делишек. Стив пообещал себе, что непременно выберется живым, чтобы всем о них рассказать. Такая вопиющая болтливость должна быть наказана. Но ему нужно выбрать подходящее мгновение… хватит и одной доли секунды, в которую он сможет застать всех врасплох. Пусть они все уже знают его прошлое — но наверняка до сих недооценивают выносливость пилотов ВВС. Его первый сезон в гонках еще не подошел даже к середине. Он не мог прервать его сейчас. Он собирался побеждать, собирался отправить в далекое прошлое свои панические приступы… которым, кажется, уже нашел объяснение. И уж точно он не собирался сейчас погибать в шахте, где его останки еще долгие годы будут разлагаться. Не мог допустить, чтобы его семья и друзья так и не узнали, что здесь произошло, — и твердо решил, что с ним ничего не случится. В конце концов, его конвоировали всего трое. Не считая, конечно, самого Ван Лира — с ним бы он с удовольствием разобрался отдельно. И это обязательно произойдет. В очень скором будущем. А до сих пор… стоило признать, что его руки держали очень крепко. Пожалуй, настолько, что неожиданно освободиться и контратаковать еще не представлялось возможным, а шахта была все ближе. И она определенно была очень глубокой; в ангаре ярко горел свет, но та оставалась непроницаемо черной. Зловеще распахнутой дырой, где его никто никогда не найдет. Кто-то подтолкнул его в спину — почти любезно, словно он должен был сам с готовностью прыгнуть навстречу смерти. Пилот развернулся и головой боднул одного из своих конвоиров прямо в лицо. Ведь не могли же они подумать, что он не попытается вырваться? Кажется, они плохо знали подготовленность солдат, даже бывших. К тому же, бывших солдат не бывает. Кто-то попытался обхватить его сзади за плечи, и Стив перебросил атаковавшего через голову почти привычным движением. Теперь перед ним оставался всего один соперник — не считая того, что до их пор потирал лицо в стороне и мог вернуться в стычку в любую секунду. Продолжая следить за ним периферическим зрением, Пилот разделался с последним точным ударом ботинка в грудь. Путь был свободен. Теперь оставалось только добежать до двери, а там уже его поджидал болид, и если он окажется за рулем, то никто уже не сможет его остановить; он вернется на базу, свяжется с полковником, расскажет все подробности их столкновения, и тогда черному бизнесу Ван Лира настанет конец, и… И, кажется, он не заметил четвертого нападавшего. Может быть, военные все-таки бывают бывшими, или же он один был такой, вечно ошибавшийся в оценке ситуации, но так или иначе кто-то сильно ударил его в бок и заставил сделать шаг назад. Всего одного размашистого шага, призванного вернуть потерянное равновесие, оказалось достаточно. Шаг пришелся на пустоту, и Стив почувствовал, что падает. Вот к чему приводит самоуверенность. Не может быть такого, что Ван Лир останется теперь безнаказанным! И кому он собирался продать это проклятое вещество? Теперь уже не получится выяснить вовремя. Пилот не выполнил приказ своего командира. Следующая гонка пройдет без него. Как и все прочие. И он больше не увидится с Глорией, а ведь они только недавно помирились. Это должны были быть последние мысли перед его неминуемой гибелью, но полет в шахте все продолжался, а мысли никак не кончались. Стив успевал передумать меньше, пока планировал на подбитом самолете с большой высоты. Конечно, в приближении скорой смерти течение времени замедляется, это он тоже, к сожалению, знал не понаслышке, но все же… …не настолько. Он чувствовал, как его спина медленно-медленно скребла по стенке шахты — словно бы он и не падал вовсе, а так, осторожно сползал. Стив пошарил руками вокруг себя, чтобы обнаружить неожиданную преграду, замедлившую его падение, но внизу под его ладонями была только пустота. Должно быть, он зацепился за какую-то балку. Нужно было перехватиться поудобнее, чтобы уж точно не сорваться. Пилот осторожно поднял руки наверх — и вдруг весь поплыл ввысь, всем своим телом. И непохоже было, будто что-то тащило его насильно. Никто не смотрел в его сторону, когда голова Стива показалась над краем шахты. Очевидно, его давно уже похоронили и занялись своими делами. Не стоило тратить время — но Пилот все равно упустил несколько мгновений, чтобы наклониться и всмотреться в темноту, пытаясь увидеть ту самую преграду, таинственным образом вытолкнувшую его наверх. Но ничего подобного не наблюдалось — только густой мрак и совершенно гладкие на первый взгляд стены; впрочем, ему нельзя было больше заниматься разглядыванием и терять время. Пользуясь тем, что никто по-прежнему не смотрел в его сторону, и его путь преграждали всего двое, Стив легко оглушил одного из них ударом по затылку, потом с силой оттолкнул второго и оказался на улице, где его машина все еще поджидала чудом спасшегося владельца. Челюсть Ван Лира, что-то говорившего по рации неподалеку, отвисла и никак не могла закрыться обратно. Пилот был почти уверен, что в эту самую секунду тот сообщал, что навсегда избавился от неожиданной помехи. Дожидаться, пока будет предпринята вторая попытка закончить начатое, Пилот не стал. Он был спасен, как только оказался за рулем. И жалел только об одном — что не удалось узнать больше, однако же пришлось сбегать ради того, чтобы рассказать о важном — вот только некоторые… детали его побега пока оставались для него загадкой. Что это было? Ван Лир определенно не сомневался в том, что падение в шахту означало бы для него верную смерть. И потом, какое препятствие могло не просто замедлить его падение, но и подбросить наверх? Но Стив не мог больше думать об этом сейчас — и перестал до тех пор, пока не отыскал команду и не заставил их всех отправиться прочь от скрытой в пустыне базы. Пока не сообщил полковнику обо всем, что узнал сам, упустив лишь одну-единственную подробность. Пока не прошла гонка, и все они не вернулись в Нью-Мотор Сити, и даже тогда он старался не думать. Что это было?.. Как бы он ни любил Глорию, рассказывать ей сейчас определенно не стоило. Зная ее, Стив был уверен, что такое откровение не вызовет ничего, кроме паники и мольбы как можно скорее показаться врачам. И не исключено, что Глория оказалась бы права в своих подозрениях. Он находился в здании, полном канистр с веществом… тем самым веществом, что сделало его таким непохожим на себя прежнего. Веществом, которое отравило его мозг. Разве не следовало ожидать, что ему могло привидеться все что угодно после того, как он снова вдохнул его пары? Это наверняка была просто галлюцинация. Вот только с ним никогда прежде не случалось таких странных видений. Даже после того, как после того-самого-крушения. Так что вопрос все еще оставался открытым. Должно быть, он думал о нем слишком много, потому что в один прекрасный день Карлос состроил странную мину и сказал очень подозрительно: «Если тебя что-то тревожит, амиго, ты всегда можешь поделиться с нами». Пилот знал, что это было правдой… и также знал, что если заявит прямо сейчас что-нибудь вроде «кажется, я умею летать», то получит в ответ приступ такого гомерического хохота, что ничего не останется, кроме как посмеяться тоже. И не обидеться, потому что такое заявление звучало бы лишь как неудачная шутка. Если бы только он мог показать… но никакое усилие воли не помогало ему оторваться от земли. Наверное, и в самом деле почудилось. Или же ему снова нужны были какие-нибудь… особые обстоятельства; но только шагать вниз откуда-нибудь с высоты он не собирался. Он еще не настолько сошел с ума. Правда, Глория, кажется, подозревала обратное, судя по взглядам, которыми она одаривала его время от времени. И это не считая просьб поговорить, от которых ему тоже приходилось увиливать; все это явно не способствовало прогрессу в их отношениях, но не мог же он чистосердечно признаться, что на самом деле постоянно думал о том дне и той шахте — в которой не падал вниз, а плыл наверх?.. Когда Боец потерялся на Аляске, и Стив разглядел в ущелье его разбитую машину, то подумал даже на мгновение: может быть, именно сейчас нужно прыгнуть и спланировать вниз, чтобы добраться до обломков побыстрее? Но его глупая смерть только осложнила бы поиски, и он спустился вместе с болидом. С тех пор некоторое время не происходило ничего из ряда вон выходящего, а потом новый случай представился как-то сам собой. Это произошло, когда Майлз случайно залез в настройки подключенной к компьютеру машины. Вернее, об этом они узнали чуть позже, а пока взбесившийся болид без водителя преследовал их безо всякой видимой причины. Карлос тогда со свойственной ему ловкостью увернулся и спрятался за заграждениями. Стив уже присмотрел себе грузовик, под днищем которого смог бы оказаться в относительной безопасности, но нырнуть вниз не успел, вовремя заметив Меган. Та стояла на крыше их трейлера, что-то поправляя в коммуникациях; вернее, стояла мгновение назад, но оступилась от неожиданности, и Стив бросился вперед, раскинув руки, чтобы ее поймать. Пусть было и не так высоко, но все же достаточно, чтобы заработать пару неприятных переломов… а это совсем не то, что нужно было Меган после недавней аварии. — Спасибо, — она поблагодарила его каким-то странно слабым голосом; а Молнию не испугать так просто, и значит, дело было в чем-то совсем ином. — Пилот, ты… — кажется, она не могла подобрать слов, и их прервал подбежавший откуда ни возьмись Боец: — Эй!.. — он был странно взъерошенный и мокрый — не взмокший от быстрого бега, а именно мокрый с ног до головы: должно быть, тоже не избежал столкновения со взбесившимся болидом. Но сейчас его явно волновало кое-что другое. Стив даже подумал на мгновение — а ну как тот был уязвлен тем, что не оказался поблизости и не помог Меган сам? Но Марк быстро развеял его подозрения, выдохнув с искренней благодарностью: — Спасибо, друг, — но его глаза все еще оставались совершенно круглыми. — Слушай, ты… ты ведь не мог подпрыгнуть так высоко. Только тогда Пилот припомнил, что, кажется, поймал Меган не на земле. — Думаю, это был не просто прыжок, — осторожно сказал он, и тут Меган быстро вернула себе обычную деловитость: — Вы двое, займитесь машиной, — махнула она в сторону Марка и присоединившимся к ним Карлоса. — А ты, — в этот раз ее палец почти уткнулся в грудь Стиву. — Ты пойдешь со мной. Кто бы мог подумать, что в этот день кое-что заинтересует Меган куда больше сбежавшего из гаража гоночного автомобиля. — Значит, ты думаешь, то самое вещество так на тебя повлияло? — кажется, спустя несколько часов продолжительного допроса и каких-то тестов с одним ей понятным результатом, Меган ничуть не утратила энтузиазма. Пилот отстраненно пожал плечами. Даже Боец и Трюкач куда-то ушли, давно выполнившие свое задание. Похоже, Майлз остался без наказания только потому, что произошло кое-что поинтереснее… или же так лишь показалось, потому что с тех пор больше не случилось ровным счетом ничего интересного. — Я не думаю, вернее… я ведь сталкивался с ним и раньше, но тогда не заполучил ничего, кроме панических атак, — ему все еще неловко было говорить об этом, но раз Меган уже знала, то не было и причин скрывать. — И потом, это значило бы, что Ван Лир и все его парни теперь тоже… Он не договорил, потому что «теперь тоже умеют летать» звучало слишком глупо. И слишком опасно, если знать, кто такой Ван Лир и на что он был способен. Впрочем, он и сам пока еще едва мог оторваться от пола, так что… не следовало торопить события. По крайней мере, когда остальные стали свидетелями, все это трудно было считать плодом воображения. Хотя… ведь существуют массовые галлюцинации? — Что ты сама думаешь? Как все это возможно? — у нее наверняка была хотя бы одна, хотя бы крошечная гипотеза; но Меган покачала головой и сказала очень спокойно: — Это невозможно. Исключено, — она пожала плечами и прошлась по комнате. — В том-то и дело. Мы все наблюдали нечто несуществующее. И я хочу узнать, что именно это было. По крайней мере, она не выдвинула напрашивающееся предположение о коллективном психозе. — Давай продолжим завтра, — Стиву вдруг очень захотелось уйти, лучше даже — улететь как можно быстрее. Он посмотрел туда, где переливались огнями окна высотных зданий. Он с детства хотел летать, но даже тогда не заглядывался на птиц — только на самолеты. Он учился поднимать в воздух железные машины, а теперь, кажется, мог подняться и сам? Что, если все-таки попробовать этим же вечером? Дотянуться до самых высоких огней? — Стив, — Меган все еще была рядом — и, должно быть, кое о чем догадалась по его лицу. — Ты должен быть осторожен. Ты ведь это понимаешь? — Я не собираюсь… пытаться сделать что-то безрассудное, если ты об этом, — полеты в небе все еще казались заманчивыми, но даже они не стоили того, чтобы случайно разбиться насмерть. Но Молния покачала головой: — Знаю. Я говорю о другом, — теперь она тоже смотрела на небоскребы, вернее, на вполне определенный небоскреб Гарнера Рекстона. — Кое-кто не должен узнать лишнего. Это может быть опасно. Она не пояснила, что именно показалось ей опасным, а Пилот не уточнил, потому что и сам чувствовал то же самое. Гарнер слишком хорошо умел узнавать чужие секреты и слишком хорошо умел обращать их в свою пользу. Ему и в самом деле не следовало знать… да и что он мог знать? Они и сами еще почти ничего не знали. — Я буду осторожен, — пообещал он. — Никто ничего не узнает. Только по дороге домой он понял, что теперь мог раскрыть свою тайну еще одному человеку. И ему было чертовски интересно, что скажет Глория, когда все-таки поверит своим глазам.